Geum.ru

Рыцарство и становление придворной культуры

Вид материалаКнига

Содержание


Технологии повседневной толерантност­­­­­­и
Подобный материал:
  1   2   3   4

Рыцарство и становление придворной культуры


(фрагмент исследования)


(опубликовано: Армагеддон: актуальные проблемы истории, философии, культурологи. Книга десятая. М., 2001)


Рыцарство и придворная культура представляют собой две области, отношения между которыми характеризовались особым напряжением, преодолеть которое удалось лишь в позднем средневековье. Историография рыцарства позволяет судить, что элементы придворной культуры появились уже в раннем средневековье. Здесь прежде всего уместно сослаться на двор Карла Великого, с которого вообще начинается история европейского рыцарства и где впервые сложились дифференцированные элементы дворовой организации и разнообразные формы придворной культуры.

В последующую эпоху, в зрелое средневековье, королевские и княжеские дворы приобретают новое значение и становятся центрами общественной и культурной жизни. Повышению престижа крупнейших дворов не в последнюю очередь способствовало рыцарство, что дает право говорить о рыцарско-придворной культуре.1

Когда же начинает проявляться симбиоз рыцарской и придворной культуры и какие именно элементы развивающегося рыцарства оказали влияние на формирование двора? Эти вопросы можно рассмотреть на примере крупнейшего двора германской империи – саксонского курфюрста Генриха Льва, правившего во второй половине XII века, когда и начинают проявляться наиболее выразительные черты рыцарской и придворной культур. Вельфенхоф, Штауферхоф и другие крупнейшие дворы в пределах германской империи являлись именно теми центрами, где начала развиваться и постепенно приобрела реальные очертания новая рыцарская культура. Княжеские дворы были теми сборными пунктами, где встречались и вступали в контакт друг с другом различные группы рыцарства.


Смыслом существования рыцаря и образом его жизни была служба в самых разнообразных формах – служба за лен (земельный надел), служба в коннице феодала или при его дворе. Но любая из этих форм службы базировалась на отношениях доверия и принесения присяги на верность между феодалом и его вассалами. Вассал переходил в зависимость от своего сеньора и клялся ему в верности. Этим вассал обязывался служить словом и делом своему господину, а феодал, со своей стороны, брал на себя ответственность заботиться о содержании и защите своего вассала. Порядок содержания осуществлялся либо передачей земельного надела, либо выплатами за несение службы при дворе феодала. Такие рыцари становились руководителями придворных служб и назывались министериалами.2

Среди придворных служб самыми главными были четыре: прислуживание за княжеским столом – Truchess; заведование винным погребом – Schenker; уход за лошадьми – Marschall;3 казначейская служба – Kämmerer, в обязанности которого входило надзирание за деньгами и другими ценностями двора.

Службы такого рода особенно были востребованы во время придворных праздников и больших званных обедов, которые устраивал сеньор для своих родственников и свиты. Понятно, что для прислуживающих за столом и разносящих напитки такая служба входила в круг их обязанностей. Но и функции маршалла в значительной степени были связаны с праздничными обедами, так как ему приходилось в это время заботиться о лошадях и свите прибывших на пир гостей.

Однако, при всей важности и почетности придворной службы, обязанности вассалов не ограничивались прислуживанием за столом. В любом случае, ношение оружия в особенности меча и щита, считалось более почетным видом службы.

Самыми выразительными формами жизни рыцарства в XII веке были, прежде всего турниры, охота и придворные празднества. Раньше всего турниры появились во Франции. Они родились из старинной игры, которая издревле служила своеобразным видом вооруженных учений для конных воинов. Впоследствие эта игра развилась дальше и в несколько измененной форме стала важной составной частью рыцарского образа жизни. В складывании форм и правил турниров важную роль играла Нижняя Лотарингия, область, где взаимодействие французской и германской рыцарских культур было наиболее интенсивным.

Сложилось три формы поединка: Tjost, Buhurt, Turnier. Tjost – был поединком всадников, вооруженных копьем, Buhurt – борьба рыцарей тупым оружием – первая ступень собственно Turnier, который, в свою очередь, можно охарактеризовать как игровую форму битвы рыцарей, проходящую на открытом поле. Помимо игрового момента, турниры XII века имели и военное значение, так как выполняли функцию коллективных тренировок тяжеловооруженных и бронированных рыцарей. При этом отрабатывались приемы ближнего и коллективного боя. Каждый бронированный конник должен был уметь сражаться в группе и, двигаясь в едином темпе, атаковать противника. Вследствие этого турниры не были такой уж безобидной игрой и, будучи максимально приближенными к настоящей битве, представляли серьезную опасность для их участников, а иногда даже стоили им жизни. О том, что турниры были небезопасны для жизни рыцарей, говорили многочисленные запреты, которые накладывала церковь на проведение турниров. Статистика дает представление о количестве несчастных случаев. Так, в 1175 году только в Саксонии на турнирах погибли 16 рыцарей.4 Это стало основанием для введения церковью еще более строгих запретов на турниры.

Несмотря на строгие меры, турниры к тому времени распространяются во всех северонемецких землях, где становятся излюбленной боевой игрой и приятным времяпрепровождением рыцарства.

Наряду с турнирами, как уже было сказано, стихию жизни рыцарства составляла охота. Интересно отметить, что в раннем средневековье охота большей частью была занятием крестьян. Позже право на охоту для крестьян было существенно ограничено. Так, охота на красную и черную дичь стала привилегией только знати, а крестьянам разрешалось охотиться только на мелкую дичь. Таким образом, как и турниры, охота под влиянием рыцарства и складывающейся придворной культуры, получила дальнейшее развитие в период зрелого средневековья, когда появились охотничьи ритуалы и обычаи, а сами занятия охотой повсеместно стали подчиняться строгим правилам.

Придворные формы охоты концентрировались в основном вокруг соколиной охоты, которая в наибольшей степени подходила придворной публике. Соколиная охота предъявляла очень высокие требования к охотнику. Об этом красноречиво рассказывалось в знаменитой книге о соколиной охоте Фридриха П. Эта книга была переведена на все европейские языки и была самым популярным чтивом у высокопоставленных особ всех королевских и княжеских дворов и в среде военного рыцарства.

Совершенно особую стихию рыцарской жизни составляли пиры. Жизнь в средневековой крепости была бедна событиями, развлечений было мало, поэтому для всех ее обитателей было большой радостью, если в крепости или у соседей намечался какой-нибудь праздник.

Иногда феодал устраивал у себя в крепости празднества по случаю начала или окончания полевых работ, начала весны или по большим церковным праздникам и тогда он приглашал за накрытые столы весь свой люд – министериалов, крестьян, слуг и бесплатно угощал и поил их. Такие празднества сопровождались танцами, песнями, народными гуляниями.

По особым случаям, таким, как счастливое возвращение из крестового похода, получение нового титула, обручение, свадьба, крещение младенца, приглашались важные персоны: светская и духовная знать, друзья-рыцари со своей свитой, именитые соседи, а также музыканты, певцы, циркачи и рассказчики. Такие празднества длились несколько дней. Для их подготовки требовалось несколько месяцев. Прежде всего, отправлялись конные посыльные, чтобы доставить приглашения. Затем составлялся особый список продуктов, которые дополнительно должны были быть доставлены с крестьянских дворов или приобретены в городе на рынке. Все помещения в крепости приводились в порядок, наводилась чистота и блеск, где необходимо - делали ремонт.

Начинался подобный праздник утром с торжественной церковной службы. Центром праздника и его главной частью был турнир, на котором приглашенные рыцари состязались в умении владеть оружием. Вокруг ристалища располагалось множество аттракционов: кукольный театр, танцовщицы на проволоке, певцы и т.д. Сюда приходило большое количество нищих и попрошаек, так как они прекрасно знали, что в такие дни господа всегда необычайно щедры и милостивы. Нищих также кормили и подавали выпить.

К вечеру, после турнира гости приглашались в рыцарский зал, где их ожидали богато накрытые столы. Почетные гости сидели вместе с хозяином и его женой за особым столом. Он располагался на небольшом возвышении и на отдалении от других гостей. Это так называемый «высокий стол». Ниже за столами сидели другие гости, а их свита и слуги, хотя и том же помещении, но в стороне от главных столов, в нишах. 50 процентов всех кушаний и напитков подавались на «высокий стол», 25 процентов предназначалось для гостей и 25 – для свиты и слуг.

Во время таких празднеств сеньоры старались проявить себя с самой лучшей стороны, прославиться как щедрые и гостеприимные хозяева. Особенно известен был двор герцога Вельфа IV в Верхней Швабии, где развилась богатая рыцарская культура. Этот двор, как отмечают хронисты, был организован по примеру королевского. Помимо блестящих праздников с богатым угощением, Вельф IV устраивал дорогостоящие пиры, на которые съезжалась придворная знать из других земель, организовывал обширные охоты, дарил дорогие подарки и всем этим снискал себе славу и прозвище Щедрого. Герцог Вельф IV, несомненно, принадлежал к самым заметным сеньорам в империи, а его личный пример долгое время считался образцом княжеской щедрости.

Еще более великолепным, превосходящим даже Вельфенхоф в Верхней Швабии, был двор могущественного герцога Генриха Льва, принадлежащий в XII веке к самым знаменитым княжеским дворам империи. Генрих Лев превратил свою резиденцию Брауншвейг в единственное в своем роде княжеское поместье, центром которого стала новая крепость Данквардероде.5 Образцом для возведенных здесь великолепных замковых сооружений послужили королевские дворцы, в особенности императорский дворец Гослар.6

Многое указывает на то, что придворная культура в значительной степени культура застолья. В средневековых источниках содержатся упоминания о том, как обставлялись пиры, что подавалось на стол, какие существовали правила поведения. Не останавливаясь на придворном застольном этикете, отметим, что в этой области придворная и рыцарская культура соприкасались наиболее часто и интенсивно. В результате грубоватые манеры обитателей крепости начали приобретать некоторую утонченность. Поначалу это касалось лишь более тщательного приготовления блюд, улучшения их вкусовых качеств и разнообразия. Однако, несмотря на большое внимание, которое уделялось удовольствиям за столом, в источниках об этом содержится не очень много сведений (в отличие, например, от литературных вкусов). Даже если и есть некоторые упоминания, то передаются они, как правило, общими словами и выражениями, без подробностей. На основе этих свидетельств историкам трудно составить картину истинных вкусов и норм застольной культуры.

По-видимому, это было связано с той критикой, которую традиционно проводила церковь в отношении многих форм светской придворной жизни, особенно излишеств в еде и употреблении напитков. Страх быть заклейменным позором за предание порокам, порицаемым церковью, удерживал придворное общество и его хроникеров от описания застольных пристрастий.

Культуре поведения за столом стали придавать большое значение несколько позже, когда следование нормам этикета стало считаться признаком принадлежности к высшему обществу. Именно тогда придворная культура начала приобретать изысканные манеры и лоск рыцарства.

Как известно, рыцарями в средние века считались и сеньоры – владельцы крепости или замка и вооруженного войска конников, и воины, служившие в этом войске за лен, получаемый в дар от сеньора, и министериалы – низшие рыцари, несшие службу в крепости у сеньора. Однако когда речь идет о рыцарской культуре, рыцарском кодексе чести и рыцарском этикете, то, по нашему мнению, следует иметь в виду прежде всего рыцарское воинство и странствующих рыцарей, которые, много путешествуя, знакомились с культурой разных народов и государств, принимались при дворах знатных правителей, участвовали в королевских рыцарских турнирах и всегда были образцом доблести, мужества и достоинства для прекрасных дам. Кроме того, не будучи связаными с придворными службами, они больше полагались на слово чести, доверие, клятву верности и другие подобные категории, свидетельствующие о высоких моральных принципах людей этого сословия.

Конечно, трудно предположить, что нормы рыцарской культуры приобретали свой законченный вид в палатках походного лагеря рыцарей. Для этого требовались более постоянные формы, какими были парадные залы императорских и княжеских замков, которые неслучайно назывались «рыцарскими». Поэтому понятие «придворно-рыцарская культура» наиболее полно отражает существо и характер этого замечательного явления.

Следует признать, что центрами возникновения и складывания рыцарского сословия и рыцарской придворной культуры были крупнейшие княжеские дворы, такие как Брауншвейгский, Тюрингский, а так же путешествующий императорский двор. Здесь вырастали культурные тенденции разворачивавшегося рыцарства, возникали новые формы придворного этикета, приобретали новое значение образование и воспитание; именно здесь стихотворчество превращалось в сословную поэзию рыцарства.

Вокруг княжеских и императорских дворов проводились большие рыцарские турниры, охоты, пиры, куда неизменно приглашалось блистательное рыцарское общество. При дворах встречались и общались между собой различные группы высшего общества, в особенности обе главные его группы: благородное дворянство (аристократия) и министериалы (чиновничество). Обе группы чувствовали себя одинаково обязанными подчиняться нормам рыцарства и кодексу чести рыцарского сословия. Эта тенденция, возникнув в XII веке, обретает свою выразительную и действенную форму к концу столетия и, особенно, в первой половине XIII века. К этому времени рыцарская придворная культура приобрела свою развитую форму и в полной мере отражала жизнь рыцарского общества.

Идеи рыцарства воодушевляли и другие сословия общества, в особенности городские интеллектуальные слои и нарождающуюся буржуазию. Высшие слои буржуазии и патрициат имперских городов начинают открывать для себя образ мышления и стиль жизни рыцарства. В убранстве домов, в украшениях, гардеробе, правилах поведения за столом и во многом другом они ориентируются на пример рыцарей и отчасти принимают их нормы поведения.