Т. П. Григорьева

Вид материала

Документы

Содержание Хаос в китае

Подобный материал:

• Земли Северного Кавказа, Поволжья и Подонья москва 1979 Составитель и ответственный, 1333.73kb.
• М. В. Григорьева руководство по преддиплом, 824.54kb.
• Мастер стиля (о выставке работ бориса григорьева в гтг), 29.18kb.
• Блон Ж. Великие тайны океана: в 2 т.: Энциклопедия / Пер с фр. Л. Деревянкиной,, 1021.02kb.
• Сб научных статей / отв ред. С. Г. Григорьева, З. М. Беляева. Чебоксары : Чуваш гос, 2028.29kb.
• Содержание шабайкович В. А., Григорьева, 69.21kb.
• Педагогическое обозрение №2007 г. Содержание, 2529.79kb.
• О. Н. Григорьева 2011г, 1393.66kb.
• Программы spss для анализа социологической информации (Г. Воронин, М. Черныш, А. Чуриков), 103.76kb.
• Е. Ф. Язькова Допущено Министерством образования Российской Федерации в качестве учебник, 5333.75kb.

ХАОС В КИТАЕ

Ну а как китайцы понимали космогенез, было ли у них представление о первичности Хаоса, вторичности Космоса, как, впрочем, и любые другие оппозиции? "Если вы спорите о том, что предшествует, а что наследует, – наставлял Хуэйнэн, шестой патриарх чань, – то это значит, что вы впали в заблуждение, в непрерывный поток побед и поражений" [73]. При недуальной модели мира не возникает противостояние, ибо нет "промежутка (цзянь, яп. кан), хотя он и есть. Когда-то разделились Небо и Земля, и остались неразделенными. Их объединила Пустота, благодаря которой все и существует. В чжане "Небо и Земля" Чжуан-цзы говорит: "разделение без отделения называется жизнью".

Древним китайцам, судя по текстам, неведома идея изначального Хаоса, они верили в совершенство изначальной природы (син), и это во многом определило их отличие от европейцев. Изначален не Хаос, а Порядок, скажем. Небесный порядок (Небесный узор – тянь вэнь), Небесный закон (тянь ли), Гармония (хэ), присутствующие в Великом Едином (тай и) и проявляющиеся в той форме и в тот момент, в который и должны проявиться, сообразуя все между собой. Образы непроявленного дао невидимы, но проницаемы – для тех, кто способен прозревать Единое. Как говорится в "Чжун-юн", "воля неба (тянь мин) и есть изначальная природа (син). Следование изначальной природе называется Путем (дао)"; "Изначальная природа и есть Закон (ли) [74]. Благодаря взаимодействию инь-ян и пяти энергии (усин) Небо порождает и преобразует все вещи; ци воплощается в форму"; "Середина (Центр – чжун) – Великий корень (Великая основа – да бэнь) Поднебесной. Гармония (уравновешенность – хэ) – совершенный Путь Поднебесной"; "Великая основа – это то, откуда все произрастает, – изначальная природа, небесное веление, Закон Поднебесной (ли). Все есть воплощение – дао"; "Великий корень (основа) – откуда все появляется; гармония – совершенный путь, которому все следует. Если осуществляется Середина и Гармония, счастье воцаряется на земле и все процветают" [75].

Но совершенный порядок в мире явленного дао нарушается, сбивается ритм изначального движения, двустороннего по природе; все движется одновременно и последовательно "туда-обратно" (шунь-ни, яп. дзюн-гяку – букв. "в правильном и обратном порядке"), по типу электрического тока. В результате одна фаза сменяется другой в ритме дао. Если природный порядок нарушается, наступают стихийные бедствия, на страну обрушиваются несчастья Похоже, беды нередко навещали Китай, поскольку автор "Учения о Середине" сокрушается: "О, как благодатна Срединность (чжун-юн), и как редка она среди народа!" И следует комментарий: "Дар (дэ) Срединности – нелегкое дело" [76] – почти буквальное повторение слов Конфуция: "Учитель сказал: "О, как велик дар (дэ) Срединности (чжун юн)! И как редок он "среди народа!"" ("Луньюй", VI, 27).

Потому в каноне "Великое учение" ("Да сюэ"), из того же "Четверокнижия", говорится о необходимости познавать вещи и созидать знание ради выявления светлых сторон изначальной природы. "Путь Великого учения состоит в том, чтобы совершенствовать народ и вести его к добру" [77], следуя естественному дао, закону Вселенной, не навязывая человеческого природному. В природе все чередуется, но не противоборствует, не противостоит друг другу, ибо зиждется на единой Великой основе. Здесь нет места изначальному Хаосу. "Перед нами, – писал известный буддолог Ф. И. Щербатской, – картина мира как волнующегося океана, в котором, как волны из глубины, постоянно откуда-то выкатываются отдельные элементы жизни. Эта волнующаяся поверхность представляет собою, однако, не хаос, и повинуется строгим законам причинности" [78].

То ли даосизм у нас в меньшей степени изучен, то ли он менее проницаем для ума, но те, кто его изучает, почти единодушно называют Великое Единое (тай и), а значит, и Дао – "хаосом", хотя это нечто ему противоположное, о чем свидетельствуют книги мудрецов. Известно, Великое Единое есть состояние чистого Света, Покоя – умиротворение тела и души, к которому устремлены чаяния мастеров. Можно ли "хаосом" называть то, к чему тянется душа человека?

Но обратимся к текстам, скажем к древнему даосу Ле-цзы:

"Откуда же появилась вселенная, если обладающий формой возникает из бесформенного? Оттого и говорили: "Существует первонепостоянство, существует первоначало, существует первообразование, существует первоэлемент". При первонепостоянстве еще нет воздуха (ци), первоначало – начало воздуха, первообразование – начало формы, первоэлемент – начало свойств (вещей). Все вместе – воздух, форма, свойства – еще не отделились друг от друга, поэтому и называются хаосом. Хаос – смешение тьмы вещей, еще не отделившихся друг от друга. "Смотрю на него, но не вижу, слушаю его, но не слышу..." Поэтому и называется (перво) непостоянство, что (перво) непостоянство не имеет наружных очертаний. (Перво)непостоянство развивается и превращается в одно, одно развивается и превращается в семь, семь развивается и превращается в девять, девять – предел развития, снова изменяется и становится одним. Одно – начало развития формы. Чистое и легкое поднимается и образует небо, мутное и тяжелое опускается и образует землю. Столкновение и соединение (легкого и тяжелого) воздуха (ци) образует человека. Оттого что во вселенной содержатся семена (цзин), порождается и развивается (вся) тьма вещей" [79].

Перед нами довольно полная и характерная для даосов картина "космогенеза". Судя по отсылке на "Даодэцзин" сравнение "хаоса" с дао противоречит не только Ле-цзы, но и Лао-цзы. Обратимся к упомянутому §14 "Даодэцзина":

"Смотрю на него и не вижу,
а поэтому называю его невидимым.
Слушаю его и не слышу,
поэтому называю его неслышимым.
Пытаюсь схватить его и не достигаю,
поэтому называю его мельчайшим.
Не надо стремиться узнать об источнике этого,
потому что это едино

(правда, в другом месте у Лао-цзы сказано: "Эти три смешанных (хунь) и образуют Единое (и)" (что важно, как мы убедимся, для правильного понимания Единого. – Т. Г.)

...Оно бесконечно и не может быть названо.
Оно снова возвращается к небытию.
И вот называют его формой без форм, образом без существа.
Поэтому называют его неясным и туманным.
Встречаюсь с ним и не вижу лица его,
следую за ним и не вижу спины его".

О том же у Чжуан-цзы (в 12-м чжане – "Небо и Земля"):

"В первоначале было небытие, не было бытия, не было и названий. При появлении одного у одного еще отсутствовала форма. Обретя (одно), вещь рождается, и это называется свойством. (Когда) в еще не оформившемся появляется разделение, но без отделения, это называется жизнью. (Начинается) движение, и рождается вещь; (когда) вещь завершена, рождается и (естественный ее) закон, называется это формой. Форма – (это) тело, хранящее дыхание, (разум, душу). У (каждой вещи) свой внешний вид, (свое) положение, и это называется природой (характером). Природа, достигнув совершенства, возвращается к свойствам, свойства в высшем пределе (становятся) тождественными первоначалу, тождественные (первоначалу) становятся пустыми, а пустые – великими. (Это как бы) хор, поющий без слов, сомкнув губы. Объединяясь в таком хоре, сливаются с небом и землей. Их единение смутное, то ли глупое, то ли неосознанное, (но) это называется изначальным свойством, тождественным великому согласию (с путем)".

Как видите, это мало похоже на греков. В конечном счете все стадии даоского миростановления могут быть сведены к двум фрагментам из "Даодэцзина": "Явленное дао не есть постоянное дао. Названное имя не есть постоянное имя" (§ 1); "Все вещи в Поднебесной рождаются из Бытия, а бытие рождается из Небытия (у)" (§40). Речь идет о Праоснове. И у греков Хаос не только разрушительная, но и созидательная сила, но Единое китайцев не разрушает и потому не страшит, не внушает ужасав человек убежден в его благожелательности и справедливости, а это возможно, когда есть представление об изначальной упорядоченности мира. (Согласно конфуцианству, человечность – жэнь и справедливость – и присущи изначальной природе, потому и называются "постоянствами"; у Чжу Си – это качества самого Неба, или закон Природы.)

Единое китайцев не нуждается в Устроителе, ибо все в себе уже содержит, то, что время от времени проявляется в форме. Здесь, собственно, отсутствует идея Начала, как такового, – перводвигателя, – все безначально и бесконечно, пребывает в Небытии (у), в Покое, время от времени обретая форму, чтобы, пройдя круг явленной жизни, вернуться в Единое. И хотя речь у Ле-цзы идет о "первоначале", "первоэлементе", "первообразовании", это не абсолютное начало, а начало нового состояния, которому предшествует безначальность. Как сказано в "Хуайнань-цзы" о высшем дао, оно "вращается, и вращению этому нет конца. Тончайшее, мельчайшее, оно не знает устали. Громозди его – оно не станет выше; обрушивай его – оно не станет ниже; прибавляй к нему – оно не умножится".

Китайцы рисуют особый тип структуры – "одно во всем, и все в одном". Эту структуру можно обнаружить и в "Хуайнань-цзы". в гл. 2 "О начале сущего":

"Было начало. Было предначало этого начала. Было доначало этого предначала начала. Было бытие, было небытие. Было предначало бытия и небытия. Было доначало этого предначала бытия и небытия.

Так называемое начало. Всеобщее затаенное возбуждение еще не прорвалось. Как обещание почки, как отрастающие после порубки ростки. Еще нет каких-либо форм и границ. Только шорох абсолютного небытия. Все полно желанием жизни, но еще не определились роды вещей.

Было предначало начала. Небесный эфир (ци) начал опускаться, земной эфир начал подниматься. Инь и ян соединились. Переплетаясь, поплыли, клубясь в космическом пространстве. Окутанные благом (дэ), тая внутри гармонию (хэ). Свиваясь и сплетаясь, стремясь прийти в соприкосновение с вещами, но так и не осуществив предвестия.

Было доначало предначала начала. Небо затаило свой гармонический (эфир), и он еще не опустился. Земля хранила (свой) эфир. и он еще не поднялся. Пустота, небытие, тишина, безмолвие. Молчащее занебесье, небытие, похожее на сон. Эфир плыл, составляя великое единство с тьмою.

Было бытие. Тьма вещей во множестве пустила корневища и корни, образовались ветви и листья, зеленый лук и подземные грибы...

Было доначало предначала бытия и небытия. Небо и земля еще не разделились. Инь и ян еще не отделились. Четыре сезона еще не расчленились. Тьма вещей еще не родилась. Оно ровно и покойно, как морская пучина. Оно чисто и прозрачно, как безмолвие. Не видно его очертаний. Свет решил вступить в это небытие и отступил, растерявшись. И сказал: "Я могу быть и не быть, но я не могу абсолютно не быть. Когда оно становится абсолютным небытием, то достигает такой тонкости, что ему невозможно следовать!"".

"Чисто и прозрачно", превосходящий Свет! Вот вам и "хаос". Что общего с "кромешной тьмой", с тем, что внушает ужас. называют чудовищем? Свойства Хаоса – разъединение, свойство Изначального в китайских учениях – соединение; дао удерживает все в равновесии, в Истине. Тем не менее китаисты, хотя в глубине души порой сомневаются, и даже говорят о хаосе в положительном смысле, продолжают по инерции заимствовать. понятия из арсенала иной мировоззренческой системы.

"Люди в век совершенного блага сладко смеживали очи в краю, где нет границ, переходили в безбрежное пространство. Отодвигали небо и землю, отбрасывали тьму вещей, первоначальный хаос брали в качестве гномона и, поднимаясь, плыли в границах безбрежного. Мудрец вдыхал и выдыхал эфир инь-ян, а вся масса живого ласково взирала на его благо (дэ), чтобы следовать ему в согласии. В те времена никто ничем не руководил, ничего не решал, в скрытом единении все само собой формировалось. Глубокое-глубокое, полное-полное. (Первозданная) чистота и простота еще не рассеялись. Необъятная эта ширина составляла одно, а тьма вещей пребывала в ней в великом согласии" ("Хуайнань-цзы", гл. 2 "О начале сущего").

Что говорить, это мало похоже на ту первопотенцию, которая у Гесиода оказалась в одном ряду с Тартаром и Геей, или на косную материю Платона, или беспорядочную смесь материальных стихий, которую, согласно Анаксагору, лишь Нус способен упорядочить, или на хаотическое сцепление вещей, положившее начало миру, – "нерасчлененную и грубую глыбу" Овидия. Отсюда и явные в переводе и в толковании "праначала" неувязки, скажем, в Примечаниях к "Чжуан-цзы" в "Древнекитайской философии": "Праначало – состояние первоначального хаоса, когда еще не произошло разделение двух основных начал: активного – ян и пассивного – инь, взаимодействие которых создало вань-у – тьму вещей".

Разделения еще не произошло, но инь-ян уже пребывали в тайцзи, в Великом пределе. Идеальное состояние – полное равновесие инь-ян (это имел в виду Чжу Си, говоря: "И понял я Предел Великий: в нем обе формы коренятся"). И дальше в Примечании к "Чжуан-цзы" сказано: "Основа – это праначало, т.е. дао" [80]. Следуя элементарной логике силлогизма, заключаем, что дао и есть хаос. Не смущает даже то обстоятельство, что дао вечно; "у дао нет ни конца, ни начала", и, стало быть, вечно то состояние, которое оно олицетворяет.

Но даже у такого знатока Китая, как Ю. К. Щуцкий, в фундаментальном труде – переводе и исследовании "Ицзина", которому нет пока равного и вряд ли скоро будет, встречается понятие "хаос", скажем, в отрывке из "Книги Великой Тайны" конфуцианца Ян Сюна (II в. до н.э.):

О Согласная Тайна!
Как хаос действует и не имеет конца,
Непосредственно отображается небом.
Свет в Тьма стоят рядом как два и три.
Коль скоро единый Свет стоит над всем развитием,
То все сущее обретает телесность через него...
Хаос – пучина; шири – просторы –
это пребывание мысли [81].

Можно ли встретить на Западе представление о Хаосе как воплощении Света и пребывания Мысли? Об этом можно было и не говорить, если бы не привычка называть "хаосом" то, что к нему не относится. Проблема герменевтики – проницания текста, мысли, – реального диалога, не случайно стала одной из важнейших [82]. Сама природа Целого не терпит единообразия, уподобления одного другому. Китайский текст, тем более древний, не понять, не зная, не ощущая китайский образ мышления, своеобразие культурной монады (как и любой другой национальной монады). Это превосходно понимали наши предшественники, составившие славу русского востоковедения, – Ю. К. Щуцкий, В. М. Алексеев, Ф. И. Щербатской, О. О. Розенберг, но традиции проникновения в текст утеряны.

Приведу пример из рукописной работы одного молодого китаиста, исследующего даосизм. Он как раз касается темы Хаоса у даосов и приходит к выводу, что у древних китайцев доминировало понятие "Хаос", а не "Логос". Само по себе странное сопоставление, не правда ли? С чего бы это китайцам, любящим порядок, так уж интересоваться "хаосом"? Слово "хаос" (хунь дунь), по его мнению, является одним из ключевых для проникновения в суть даосизма, одним из центральных его понятий, и отпечаток этого лежит на всей системе (или "антисистеме") даосского мировоззрения: "Идея хаоса (хунь дунь) выступает как идея образца и парадигмы всего сущего"; "Установка на хаотичность пронизывает даосизм на всех уровнях и во всех аспектах". При этом автор ссылается на мнение Н. Жирардо, который посвятил этой теме специальную работу – "О теме хаоса (хунь дунь) в раннем даосизме" [83], но состояние "Хунь дунь" описывается им как "хаотический порядок и благой беспорядок" (уже одно это должно бы навести на мысль, что слово "хаос" французский исследователь понимает иначе).

В принципе, может ли какая-либо культура ориентироваться на "хаос", принимать его за "образец и парадигму всего сущего"? Не противоречит ли это здравому смыслу? А может быть, это вовсе и не "хаос", а что-то другое?

Вопрос этот немаловажный. Если Хаос изначален, если все хаотично в своей основе, то какой спрос с человека? Ему ли преодолеть то, что заложено в природе вещей? Если сам человек лишен опоры, внутренней сопряженности с благом, на что ему еще уповать, как не на внешнюю силу? Может быть, кто-то другой справится с хаосом? Но хаос, сколь ни прикрывай его внешним порядком, проявится, как убеждает История. А что если как раз Космос первичен, а Хаос – вторичен, если беспорядок есть производное от произвола, следствие невежества, незнания законов Бытия, неведения (санск. авидья)? Тогда не все потеряно: от невежества можно избавиться. Если Хаос не изначален, то конечен, и значит человек не обречен на вечное возвращение в хаотическое состояние.

Вот мне и захотелось показать, что есть и другое Знание, которое обнадеживает, потому что не знает идеи изначального Хаоса. О чем же на самом деле говорится в притче из гл. 7 "Чжуан-цзы", которую исследователь приводит в качестве доказательства своей правоты?

Опрометчивость и Безрассудство захотели превратить своего друга Хаос (Хунь дунь) в человека и просверлили в нем семь отверстий (по числу отверстий в голове: глаза, ноздри, рот, уши); каждый день по одному, а на седьмой день Хаос умер. Казалось бы, что же плохого, если Хаос умер? Но, может быть, не Хаос умер, а что-то другое?

В переводе "Чжуан-цзы" на английский в этом отрывке допускается еще большая вольность и в трактовке:

"Правителя Южного моря звали Свет; правителя Северного – Тьма (т.е., по-видимому, инь-ян, которые здесь не при чем – Т.Г.); и правителя Срединного королевства звали Изначальный Хаос. Время от времени они встречались в королевстве Изначального Хаоса, который радушно встречал их. Свет и Тьма захотели отблагодарить его за доброту и сказали: "Все люди имеют по семь отверстий, благодаря которым они видят, слышат, едят и дышат, но у Изначального Хаоса нет ни одного. Попробуем помочь ему". Каждый день они проделывали по одному отверстию, а на седьмой день Изначальный Хаос умер" [84].

Все это удивительным образом расходится с мыслью самого Чжуан-цзы.

Приведем тот же эпизод в переводе Л. Д. Позднеевой:

"Владыкой Южного океана был Поспешный, владыкой Северного океана – Внезапный, владыкой Центра – Хаос (Хунь дунь). Поспешный, и Внезапный часто встречались на земле Хаоса, который принимал их радушно, и они захотели его отблагодарить.

— Только у Хаоса нет семи отверстий, которые есть у каждого человека, чтобы видеть, слышать, есть и дышать, – сказали (они). – Попытаемся (их) ему проделать.

Каждый день делали по одному отверстию, и на седьмой: день Хаос умер" [85].

В Комментарии Л. Д. Позднеевой сказано: "Эта притча иллюстрирует одно из основных даосских положений: действия, в которых исходят из человеческого (субъективного) взгляда на природу, нарушают естественный закон вещей и приводят к их гибели". Это уже ближе к истине. Только стоило ли в таком случае называть Хунь дунь Хаосом? "Владыкой центра" называла самого Хуанди.

Иначе говоря, хорошо или плохо поступили Опрометчивый и Безрассудный, проделав семь отверстий? Для европейского человека, привыкшего за прошедшие века считать себя мерилом, "мерой вещей" и бороться с Хаосом ради наведения порядка на земле (больше на земле, чем в собственной душе, потому его нет и на земле), такая помощь естественна: Хаос нужно очеловечить. Но то ли имел в виду Чжуан-цзы и стал бы в таком случае называть участливых друзей "Опрометчивым" и "Безрассудным"?! (У Л.Д.Позднеевой – "Поспешный" и "Внезапный". А Л.Н.Меньшиков предлагает перевести имена Ху и Шу как "Прыг" и "Скок", что, видимо, ближе к смыслу.) Сами имена подсказывают, что эта пара поступила "опрометчиво" и "безрассудно". Чжуан-цзы назвал бы их иначе, если бы они сделали что-то дельное. А мысль простая: "опрометчиво" и "безрассудно" вторгаться в природу, разрушать первозданную целостность; навязывать ей свой образец, вносить дисгармонию в Великое Единое, где все происходит самоестественно. Собственно, этой мыслью пронизан весь текст "Чжуан-цзы", который можно назвать апологией естественного Пути. Даос шутя говорит о серьезном. И недаром эта глава называется "Достойный быть предком и царем". Предваряет же притчу образ познавшего Истину: "Лишь телесно, словно ком земли, возвышался он среди мирской суеты, замкнутый, целостный и поэтому (познал) истину до конца" (гл. 7).

Зачем мудрецу семь органов чувств, если он сосредоточен на внутреннем, уходит в себя, прозревает истину внутренним оком, душой (шэнь): "Поэтому совершенный человек, управляя, прячет свой слух и зрение, полагается на дао, отказывается от умствований"; "Чем прославлять Яо и проклинать Цзе [86], не лучше ли прикрыть слух и зрение и вернуться к совершенствованию своего дао" ("Хуайнань-цзы", гл. I).

"Четыре конечности неподвижны, слух и зрение не истощаются". Это высшая форма познания – безмолвии, в сосредоточении, доступная пробужденному. Зачем человеку глаза и уши, если "тот, кто постиг (дао), не рассуждает, ибо рассуждающий не постигает (дао). Проницательное зрение не имеет значения (для постижения дао), и лучше о нем молчать, чем спорить. Дао нельзя услышать, поэтому лучше заткнуть (уши), чем слушать. Это называется великим пониманием".

Это уже "Чжуан-цзы".

И это должно быть ведомо китаистам, ибо составляет основу даосского учения. И не только. Вспомним упанишады: "Самосущий проделал (для чувств) отверстия наружу – поэтому (человек) глядит вовне, а не внутрь себя" ("Катха упанишада", II, 1, I) [87]. Такое отношение характерно для древнеиндийских представлений:

"Есть еще высшая сосредоточенность. Надавив на нёбо кончиком языка, сдерживая речь, разум и дыхание, он созерцательным исследованием видит Брахмана. И когда с исчезновением разума он благодаря самому себе видит Атмана, меньше малого, сияющего, то, увидев благодаря самому себе Атмана, он становится лишенным собственного существа. Лишившись собственного существа, он мыслим как неизмеримый лишенный источника. Это знак освобождения, высшее таинство" ("Майтри упанишада", 6, 20).

Что уж говорить о буддизме, где зрение и слух считаются препятствием на Пути:

"Из неведения возникают санскары (очертания); из санскар возникает сознание; из сознания возникают имя и форма; из имени и формы возникают шесть областей (области шести органов чувств – т.е. глаза, уха, носа, языка, ума); из шести областей возникает соприкосновение" [