Алферов Анатолий Александрович Ромек Е. А. «Общество знания» Дисциплинарная структура и роль сгн в процессе социальных трансформаций: учебное пособие

Вид материала

Учебное пособие

Содержание 4. Раздел 2. Изменения дисциплинарной структуры социально-гуманитарных наук, сложившейся в XIX в. Смена лидирующих дисциплин. Канон естественных наук. Социобиология и психофизика. «Науки о духе» и «науки о природе». «Науки о культуре». Г. Риккерт. Науки о природе и науки о культуре. СПб, 1911. С. 51-57. Основная литература Проектное задание. Тестовые задания рубежного контроля.

Подобный материал:

• Лесников Анатолий Ильич, старший преподаватель Уфимского Государственного института, 1383.27kb.
• А. В. Полетаев Плотинский Ю. М. Го9       Модели социальных процессов: Учебное пособие, 3575.52kb.
• А. В. Полетаев Плотинский Ю. М. Го9       Модели социальных процессов: Учебное пособие, 3573.34kb.
• К. Л. Томашевский обучение студентов в юридической клинике практическим навыкам работы, 1515.24kb.
• Поступление литературы в библиотеку пгу за февраль 2006, 778.32kb.
• Эпоха смешанной экономики рост объема рыночных операций усиливает финансовую роль государства, 366.89kb.
• Учебное пособие Издательство Дальневосточного университета Владивосток, 1045.02kb.
• Учебное пособие Нижний Новгород 2007 Балонова М. Г. Искусство и его роль в жизни общества:, 627.43kb.
• Дисциплинарная ответственность Дисциплинарная ответственность, 142.86kb.
• А. И. Тимофеев логика и основы аргументации учебное пособие, 2452.13kb.

4. Раздел 2. Изменения дисциплинарной структуры социально-гуманитарных наук, сложившейся в XIX в. Смена лидирующих дисциплин.

Цель настоящего раздела заключается в исследовании проблемы научного статуса социально-гуманитарного знания и, в частности, - в сопоставлении позиций по этой проблеме сторонников классической и неклассической парадигм науки.

К концу XIX в. в результате промышленной революции и стремительного развития естествознания произошло дисциплинарное разделение социально-гуманитарных и естественных наук – преподавание математики, физики, инженерного дела и т.п. в европейских университетах теперь осуществлялось на специальном (а не философском) факультете. Кардинально изменились приоритеты в научной и образовательной сферах: «высшие» факультеты средневековых университетов утратили свои привилегии не только de jure, но и de facto. Это изменение открыло простор для исследований в области естественных наук и, вместе с тем, поставило под сомнение научный статус социально-гуманитарного знания. В самом деле, с точки зрения эмпиризма, новейшим вариантом которого в XIX в. был позитивизм, несводимое к Его Величеству Факту, относительное, представленное множеством направлений, полемическое по самой своей природе социально-гуманитарное знание является «метафизикой» чистейшей воды.

Канон естественных наук. Социобиология и психофизика.

Одним из способов решения указанной выше проблемы стали попытки преобразования социогуманитарного знания на основе методологии точных и естественных наук. Типичный пример – социобиология, «наука», претендовавшая на объяснение социальной жизни на основе биологических законов. На деле социобиология стала орудием обоснования социального неравенства (полов, рас) и колониальной политики европейских государств: и то и другое она объясняла природными (биологическими) различиями между людьми.

Так в конце XIX в. дарвинисты Э. Тайлор и Г. Спенсер выдвинули концепцию социокультурного эволюционизма, согласно которой различные народы происходят из общего корня, однако в дальнейшем, в ходе соперничества и естественного отбора, некоторые из них продвинулись по пути цивилизационного развития, другие, напротив, были отброшены назад. Причем степень цивилизованности народа определялась уровнем его интеллектуального развития. Когда различные группы сталкивались, «лучше адаптированные» помещали стоящих ниже в неблагоприятные условия, а иногда и истребляли их. Получалось, что покоренные европейцами народы стоят на более низкой ступени эволюционного развития и потому колониальная политика в отношении них вполне оправдана.

Примерно в то же время Геккель сформулировал знаменитую биогенетическую теорию, которая тут же нашла применения в антропологии. Геккель утверждал, что развитие индивида - онтогенез – повторяет историю рода – филогенез, подобно тому, как эмбриональное развитие воспроизводит формы развития наших эволюционных предков. Уровень развития «дикарей» соответствует уровню развития детей европейцев. Поэтому покровительственное отношение к туземцам и право наказывать их как непослушных детей, вполне оправдано. К. Фохт, например, утверждал, что различия в развитии между белыми и неграми объясняется сходством мозга взрослого черного и семилетнего белого ребенка¹⁰.

Другим примером преобразования гуманитарного знания концептуально-методологическими средствами естественных наук может служить психофизика, и шире – проект создания психологии как «экспериментальной науки о сознании» В. Вундта.

XIX век с полным правом можно назвать триумфальным для физиологии. Успехи этой науки породили надежду на то, что применение экспериментальной физиологической методологии при изучении сознания, позволит создать новую подлинно научную психологию. Обращение к физиологии в большой мере было обусловлено и «дурной» репутацией так называемой «рациональной» психологии – введенной в XVIII в. в учебные планы немецких университетов «философской» дисциплины, доказывавшей имматериальность и бессмертие души. К тому же сведение «души» к «функциональному комплексу материального органа (мозга)» человека (В.Гризингер) в полной мере соответствовало позитивистскому представлению о научности.

В итоге появилась психофизика – наука, изучавшая зависимость психических процессов от физиологической организации человека. Пионерами в этой области были Г. фон Гельмгольц, Э. Вебер, Г. Фехнер.

Г. фон Гельмгольц проводил исследования, нацеленные на выявление времени протекания нервных процессов. Э. Вебер экспериментальным путем определил так называемый “двухточечный порог” – момент, в который могут быть распознаны два независимых источника раздражения, а также «едва заметное различие» между двумя физическими раздражителями, которые может распознать человек. Т. Фехнер сформулировал закон, устанавливающего связь между «душой» и телом. Он утверждал, что этот закон можно выразить логарифмом: S = Klog R, где S – величина ощущения (“мысли”), K – экспериментально установленная константа, а R – величина раздражения.

Сам Фехнер и его единомышленики считали, что в изучении скорости реакций, порога чувствительности и т.п. состоит решение проблемы сознания, что «тайна» связи между мыслью и телом разгадана. На самом деле изучали они низшие психические функции (главным образом – ощущение), в основе которых лежит рефлекторная, первосигнальная регуляция поведения, неспецифичная для человека. Стало быть, мысль – этими исследованиями не затрагивалась вовсе.

Одним из первых неадекватность физиологической методологии целям психологии осознал Вильгельм Вундт. Именно В. Вундт основал в Лейпциге (1875) первую психологическую лабораторию. Однако он полагал, что экспериментальным путем можно изучать только низшие психические процессы, т.е. ощущение и восприятие, тогда как высшие функции – обучаемость и память определяются социокультурным контекстом и поэтому подлежат исследованию описательными методами антропологии, этнографии, культурологии и философии. В 1900-1920 гг. Вундт выпустил многотомный труд «Психология народов», в котором рассматривал развитие психических процессов в их социокультурной обусловленности. При этом объектом его анализа выступили продукты человеческой деятельности – язык, мифология, общественные устои, законы, нормы нравственности и т.п.

Итак, попытки придать социально-гуманитарным исследованиям научный статус путем применения в этих исследованиях методологии естественных наук обернулись редукционизмом и породили противоречия, свидетельствовавшие о неадекватности «простых решений».

«Науки о духе» и «науки о природе».

В конце XIX в. немецкий философ и теоретик культуры В. Дильтей попытался преодолеть позитивистское представление о метафизическом характере социально-гуманитарного знания и обосновать его научный статус. Почвой этого обоснования стала философия жизни. В 1883 г. вышел в свет первый том «Введения в науки о духе», в котором, и был предложен термин Geisteswissenschaften.

Логика рассуждений Дильтея примерно такова. Любая наука основывается на опыте. «Науки о природе» (физика, химия, физиология и т.п.) изучают внешний мир как он предстает в ощущении и восприятии, в центре их внимания – опыт эмпирического изучения природы. Исходя из этого, позитивисты «близоруко» и «высокомерно» отказывают в научном статусе гуманитарному знанию. Между тем, науки о духе (философия, история, филология и т.п.) тоже базируются на опыте – просто иного рода. Они изучают внутренний опыт – переживания субъекта, сферу его сознания и воли и поэтому конституируют самостоятельную сферу знания, которую Дильтей и обозначил понятием «науки о духе». «Еще и не думая исследовать происхождение духовной сферы, - разъясняет он, - человек обнаруживает в своем самосознании такую суверенность воли, такое чувство ответственности за свои действия, такую способность все подчинять своей мысли и всему противостоять в неприступной крепости своей свободы, которые отделяют его от всей природы. Внутри природы он поистине ощущает себя … imperium in imperio. И поскольку для него существует лишь то, что стало фактом его сознания, в этом самодеятельном внутреннем духовном мире – вся ценность, вся цель его жизни, а в создании духовных реальностей – весь смысл его действий»¹¹.

В гуманитарных науках недопустимо объяснять изучаемые явления, указывая на их причины: ведь в одних и тех же обстоятельствах люди – индивиды и целые народы - ведут себя по-разному. Свобода воли человека выступает в свою очередь проявлением самой жизни, которую Дильтей, так же, как Бергсон, рассматривает в качестве стихийного иррационального процесса самоутверждения, ускользающего от классифицирующего рассудка. Жизнь невозможно объяснить, можно лишь пытаться понять ее индивидуальные – уникальные и своеобразные - проявления. В качестве альтернативы естественнонаучной методологии Дильтей предлагает наблюдение, эмпатию и описание психических феноменов. Поэтому методологической основой наук о духе у него оказывается «понимающая психология». «Пока никто не заявит, что он в состоянии вывести всю ту совокупность страстей, поэтических образов, творческого вымысла, которые мы называем жизнью Гете, из строения его мозга и из свойств его тела, сделав ее, таким образом, более доступной пониманию, самостоятельный статус подобной науки [науки о духе] не будет оспорен»¹².

Именно Дильтей положил начало методологическому противопоставлению естественных и гуманитарных наук, которые и в наши дни рассматриваются его последователями как несовместимые и взаимоисключающие исследовательские перспективы.

Между тем, современников Дильтея не удовлетворяла прежде всего «психологизация» социально-гуманитарного знания. В 1900 г. вышел первый том «Логических исследований» Э. Гуссерля, целиком посвященный критике «психологизма». Этим термином Гуссерль обозначил установку, которой, несмотря на методологические разногласия, придерживаются и позитивисты, и сторонники понимающей психологии В. Дильтея. И те, и другие сводят научное знание к опыту, понимаемому как чувственно данное. Дильтей апеллирует к внутреннему опыту, к субъективным переживаниям. Позитивисты считают [внешний] опыт первоисточником знания, объективной реальностью. Но чувственно данное есть не что иное как субъективные образы человеческой психики, которая и провозглашается критерием истины. Позитивисты предлагают для проверки истинности суждений сравнивать их с субъективными образами, наивно считая последние объективными фактами. Поскольку чувственно данное – это не объективный факт, а часть человеческой психики, постольку все научное и вненаучное знание в конечном счете сводится к психологии.

В начале XX в. в социально-гуманитарных науках развернулось целое движение, направленное против эмпиризма и психологизма. Его активными участниками были неокантианцы. Отстаивая самостоятельность социогуманитарного знания, В. Виндельбанд и Г. Риккерт (баденская школа) опирались на аргументацию И. Канта, противопоставлявшего природу – феноменальный мир причинно-следственных зависимостей – законов, и культуру – ноуменальную сферу утверждения свободы воли человека. В мире культуры значение того или иного явления определяется не объективными каузальными зависимостями, а ценностями, утверждал Кант.

В соответствии с этой логикой, В. Виндельбанд предложил назвать науки о природе номотетическими (nomos – греч. закон), т.е. науками нацеленными на открытие законов - объективных и неизменных причинно-следственных зависимостей. В отличие от номотетических наук социально-гуманитарное знание обращено к единичным и неповторимым явлениям. Единичное невозможно выразить законом (закон понимается Виндельбандом как повторяемость) – всегда будет оставаться неуловимый остаток, неподдающийся рассудочному познанию. Этот «остаток» есть не что иное, как индивидуальная свобода. Именно свободой воли человек отличается от животных, растений, минералов, молекул и атомов. Свобода воли противостоит необходимости природного мира. Например, человек способен пожертвовать собственной жизнью ради того, во что он верит, вопреки инстинкту самосохранения, страдая от голода, он может отдать пищу тому, кто, с его точки зрения, больше в ней нуждается, вопреки пищевому инстинкту и т.п. Понять подобные поступки, исходя из причинно-следственных зависимостей (стимул-реакция), невозможно. Поэтому в отличие от «наук о природе» «науки о духе» используют описательные методы, позволяющие понять смысл феноменов культуры. Объектом исследования при этом выступает единичное. Вместе с тем, Виндельбанда не удовлетворяет «психологизм» Дильтея. При изучении феноменов культуры он предлагает опираться не на иррациональную интуицию и эмпатию, а на (вполне рациональный) анализ системы ценностей, лежащей в основе любого человеческого поступка. «Науки о духе» Виндельбанд называет идиографическими (idios – греч. своеобразный, graphō – греч. пишу), т.е. «описывающими конкретные случаи», описательными. Соответственно методы естественных наук именуются им номотетическими, а методы гуманитарных наук – идиографическими. Эти методы, утверждает он, не имеют общего фундамента, являются взаимоисключающими: либо объяснение либо понимание.

«Науки о культуре».

Г. Риккерт подверг критике сам принцип деления естественных и гуманитарных наук, предложенный В. Дильтеем. Термин «науки о духе» само собой разумеющимся образом предполагает, что предметом изучения социогуманитарных наук является «психическое». Таким образом, все не-естественные науки, включая историю, филологию, политэкономию, оказываются ответвлениями психологии. Деление «наук о духе» и «наук о природе» по объекту исследования – «духовное – материальное» дезориентирует. В соответствие с этим критерием, например, с материальной стороны, т.е. с точки зрения художественных приемов, композиции и т.п., «Мона Лиза» является предметом изучения ученых-естественников, а с духовной стороны – ученых-гуманитариев. Однако же картина Леонардо, точно также как и любой другой объект исследования, является целостным единством формы и содержания, духовного и материального. Для разрешения подобных противоречий Г. Риккерт предложил термин «науки о культуре». Предметом изучения этих наук являются любые - естественно возникшие и рукотворные объекты, обладающие общезначимой ценностью - произведения искусства, первобытные народы или звездное небо. Перечень «наук о культуре» Риккерта открыт: наряду с «науками о духе» - историей, филологией, философией в него могут войти – в зависимости от фокуса исследовательского интереса – география, этнография и даже физика.


Г. Риккерт.
Науки о природе и науки о культуре. СПб, 1911. С. 51-57.

«Поскольку науки различаются между собой как по трактуемым ими предметам, так и по применяемому ими методу, то и разделение их должно быть проведено как с материальной, так и с формальной точек зрения. Отсюда еще совсем не следует, что оба эти принципа деления совпадают друг с другом. Однако даже там, где в настоящее время принимаются две существенно различные группы наук, последнее правило не принимается во внимание. Так, в философии еще почти всюду принято класть в основу, в качестве принципа деления, понятия природы и духа (Natur und Geist), причем под многозначащим словом "природа" подразумевают материальное (korperliche), под духом же (seelische) бытие, а вместе с тем из особенностей, вытекающих из содержания духовной жизни, находящейся в противоположности к миру телесного, выводят и формальные различия двух методов, которым должны следовать науки о духе и науки о природе. В результате получается, между прочим, что наряду с механикой, этой наиболее общей и основной физической наукой, ставят соответствующую ей общую науку о жизни души, т. е. психологию, в качестве основной науки о духе, и сообразно этому и решающие успехи в области наук о духе ожидаются главным образом от применения психологического метода. На этом основании в истории часто видели прикладную психологию, что, правда, не совсем совпадает с настоящим состоянием этой дисциплины. Если отдельные воззрения и расходятся между собою в деталях, то все же в философии ныне почти общим признанием пользуется та основная мысль, что при делении наук прежде всего следует исходить из особого характера психического бытия, и это считается даже там самим собой разумеющимся, где, как, например, у Дильтея, мыслителя с резко выраженным историческим чутьем, особенно ярко проявилась непригодность до сих пор существовавшей психологии для обоснования исторических наук. В таком случае выставляется лишь требование новой психологии, которая еще только должна быть создана в будущем. В противоположность господствующим в философии мнениям, среди ученых-эмпириков все яснее пробивается сознание, что термин"науки о духе" очень недостаточно характеризует неестественно-научные дисциплины, и я действительно думаю, что попытки деления, предпринятые с точки зрения противоположности природы и духа, не в состоянии привести к пониманию на самом деле существующих различий в науках. […] Ибо при помощи понятия психического нельзя ни уяснить себе принципиального различия двух отдельных родов научного интереса, соответствующего материальным отличиям объектов и приводящего к тому, что представители одной группы наук считают себя теснее связанными друг с другом, нежели с представителями другой группы, ни тем более вывести вполне пригодную логическую, т. е. формальную, противоположность двух различных методов. […]

В целях деления наук совсем нельзя найти двух групп объектов, которые, принимая во внимание род их бытия, отличались бы друг от друга так, как тело от души, потому что, по крайней мере, в непосредственно доступном нам мире, нет ничего такого, что было бы принципиально изъято из исследования, отличающегося той же формальной структурой, что и естествознание. В этом смысле справедливо, что может быть только одна наука, потому что существует только одна действительность. Действительность в ее целом, т. е. как совокупность всей телесной и духовной жизни, может и должна на самом деле рассматриваться как единое целое, или "монистически", если употребить этот модный термин, исоответственно в каждой своей части разрабатываться по одному и

тому же методу. Но если это так, то обе группы наук, - как те, которые исследуют телесные явления, так и те, которые исследуют жизнь души, - будут также тесно связаны друг с другом общими интересами. Поэтому материальная противоположность объектов может быть лишь постольку положена в основу деления наук, поскольку из целого действительности выделяется некоторое количество предметов и явлений, представляющих для нас особенное значение или важность, в которых мы вследствие этого видим еще кое-что иное, кроме простой природы. По отношению к ним естественно-научное исследование, вообще говоря, вполне правомерное, является само по себе недостаточным; мы можем относительно них поставить еще целый ряд совсем иных вопросов, причем вопросы эти касаются преимущественно объектов, которые лучше всего обнять термином "культура".

Основанное на особом значении культурных объектов деление наук на науки о природе и науки о культуре лучше всего выражает противоположность интересов, разделяющую ученых на два лагеря, и потому различение это кажется мне пригодным заменить традиционное деление на естественные науки и науки о духе. […]

Слова "природа" и "культура" далеко не однозначны, в особенности же понятие природы может быть точнее определено лишь через понятие, которому его в данном случае противополагают. Мы лучше всего избежим кажущейся произвольности в употреблении слова "природа", если будем сразу придерживаться первоначального его значения. Продукты природы - то, что свободно произрастает из земли. Продукты же культуры производит поле, которое человек ранее вспахал и засеял. Следовательно, природа есть совокупность всего того, что возникло само собой, само родилось и предоставлено собственному росту. Противоположностью природе в этом смысле является культура как то, что или непосредственно создано человеком, действующим сообразно оцененным им целям, или, если оно уже существовало раньше, по крайней мере, сознательно взлелеяно им ради связанной с ним ценности. Как бы широко мы ни понимали эту противоположность, сущность ее останется неизменной: во всех явлениях культуры мы всегда найдем воплощение какой-нибудь признанной человеком ценности, ради которой эти явления или созданы, или, если они уже существовали раньше, взлелеяны человеком; и наоборот, все, что возникло и выросло само по себе, может быть рассматриваемо вне всякого отношения к ценностям, а если оно и на самом деле есть не что иное, как природа, то и должно быть рассматриваемо таким образом. В объектах культуры, следовательно, заложены ценности. Мы назовем их поэтому благами (Guter), для того чтобы таким образом отличить их как ценные части действительности от самих ценностей, как таковых, которые не представляют собой действительности и от которых мы здесь можем отвлечься. Явления природы мыслятся не как блага, а вне связи с ценностями, и, если поэтому от объекта отнять всякую ценность, то он точно так же станет частью простой природы. Благодаря такому либо существующему, либо отсутствующему отнесению к ценностям мы можем с уверенностью различать два рода объектов и уже потому имеем право делать это, что всякое явление культуры, если отвлечься от заложенной в нем ценности, должно быть рассмотрено как стоящее также в связи с природой и, стало быть, как составляющее часть природы. […]
Легко показать, что эта противоположность природы и культуры, поскольку дело касается различия обеих групп объектов, действительно лежит в основе деления наук. Религия, церковь, право, государство, нравственность, наука, язык, литература, искусство, хозяйство, а также необходимые для его функционирования технические средства являются, во всяком случае на определенной ступени своего развития, объектами культуры или культурными благами в том смысле, что связанная с ними ценность или признается значимой всеми членами общества, или ее признание предполагается; поэтому, расширив наше понятие культуры настолько, чтобы в него могли войти также и начальные ступени культуры и стадии ее упадка, а, кроме того, также и явления, благоприятствующие или препятствующие культуре, мы увидим, что оно охватывает собою все объекты науки о религии, юриспруденции, истории, филологии, политической экономии и т. д., т. е. всех "наук о духе", за исключением психологии. […]

Можно, конечно, сомневаться, куда относятся некоторые дисциплины, например география и этнография, но разрешение этого вопроса зависит только от того, с какой точки зрения они рассматривают свои предметы, т. е. смотрят ли они на них как на чистую природу или ставят их в известное отношение к культурной жизни. Земная поверхность, сама по себе чистый продукт природы, приобретает, как арена всякого культурного развития, еще иной, чисто естественно-научного, интерес; и дикие народы могут, с одной стороны, рассматриваться как "естественные народы" (Naturvolker), с другой же стороны, их можно изучать также с точки зрения того, насколько у них уже имеются "зачатки" культуры. Эта двойственность рассмотрения только подтверждает наш взгляд, что дело вовсе не в различии природы и духа, и мы имеем поэтому право безбоязненно называть частные неестественно-научные дисциплины науками о культуре в указанном выше значении этого слова».

Помимо истории, культурологии, психологии, искусство- и литературоведения принцип понимания получил распространение в таких социальных науках, как политическая экономия и социология. Полемизируя со сторонниками контовского проекта «социальной физики», М. Вебер указывал на то, что именно необходимость понимания смысла человеческих поступков отличает социологию от эмпирических наук. Правда, он не считал понимание и объяснение взаимоисключающими задачами. «…Не может быть никакого сомнения в том, писал Вебер, - что одна из существеннейших задач каждой науки о культуре и связанной с ней жизни людей – открыть духовному проникновению и пониманию суть тех «идей», вокруг которых фактически или предположительно шла и до сих пор идет борьба. Это не выходит за рамки науки, стремящейся к «мысленному упорядочению эмпирической действительности», хотя средства, которые служат истолкованию духовных ценностей, весьма далеки от индукции в обычном смысле»¹³.

В целом, важнейшие особенности «наук о культуре», с точки зрения таковы:

1. В отличие от естественных наук «науки о культуре» изучают действительность, созданную человеком, а, стало быть, - действительность, воплощающую в себе субъективные цели, ценности, идеи и идеалы. Поэтому относиться к объектам культуры так же, как к природным объектам некорректно. В конечном счете, в «науках о культуре» субъект изучает самого себя.
   
2. Предметом исследования «наук о культуре» выступают смыслы, ценности, идеи, т.е. духовные, а не материальные явления. В историчной и субъективной по самой своей природе сфере культуры отсутствуют объективные каузальные зависимости. Поэтому эмпирико-аналитические критерии научности к социально-гуманитарным наукам неприменимы – их предмет невозможно свести ни к совокупности атомарных предложений, ни к устойчивым повторяющимся причинно-следственным связям.
   
3. Номотетическая методология естественных наук неадекватна предмету «наук о духе». Задача понимания и истолкования смысла предполагает идиографическую методологию, т.е. описание, интерпретацию, диалог (интуицию, эмпатию – добавляют сторонники Дильтея).
   

Основная литература.

Вебер М. Смысл «свободы от оценки» в социологической и экономической науках // Избр. произв. М., 1990. 

Виндельбанд В. Избранное. Дух и история. М., 1995.

Дильтей В. Введение в науки о духе // Зарубежная эстетика и теория литературы XIX-XX вв. М. 1987.

Зеленов Л.А. и др. История и философия науки. Часть II. Философские проблемы социально-гуманитарных наук . Н.Новгород, 2004.

Кохановский В.П., Шумейко М.К. Методология гуманитарного познания Генриха Риккерта. Ростов н/Д, 2004.

Кохановский В.П. Философские проблемы социально-гуманитарных наук. Ростов н/Д. 2005.

Лекторский В.А. Эпистемология классическая и неклассическая. М., 2001.

Риккерт Г. Науки о природе и науки о культуре. М. 1998.


Дополнительная литература.

Бем С.Л. Линзы гендера. Трансформация взглядов на проблему неравенства полов. М., 2004.

Вебер М. «Объективность» социально-научного и социально-политического познания // Избр. Произв. М.1990.

Гайденко П.П., Давыдов Ю.Н. История и рациональность. М., 1991.

История методологии социального познания. Конец ХIХ-ХХ вв. М., 2001.

История философии: Запад-Россия-Восток / Под. ред. Н. В. Мотрошиловой. Книга 3. М., 1997.

Косарева JI.M. Рождение науки Нового времени из духа культуры. М., 1997.

Микешина JI.A. Ценностные предпосылки в структуре научного познания. М., 1990.

Розов Н.С. Философия и теория истории. М., 2002.

Степин B.C. Теоретическое знание. Структура, историческая эволюция. М., 2000.

Проектное задание.

Прочитайте вторую главу книги С.Л. Бем «Линзы гендера. Трансформация взглядов на проблему неравенства полов» «Биологический эссенциализм». Ответьте на следующие вопросы:

1. Когда возникла социобиология, каковы ее цели и задачи?
   
2. Каким образом при помощи биологии обосновывалось неравенство между полами?
   
3. На каком основании в США в начале 1900 гг. был принят законы о стерилизации и квот на иммиграцию представителей «слабоумных» народов?
   

Прочитайте «Введение в науки о духе» В. Дильтея. Ответьте на следующие вопросы:

1. В чем заключается своеобразие социогуманитарных наук, и почему они образуют самостоятельную сферу знания?
   
2. Какие методы, с точки зрения В.Дильтея, адекватны предмету «наук о духе»?
   
3. Какова дисциплинарная структура «наук о духе»?
   

Прочитайте 3 - 10 главы книги Г. Риккерта «Науки о природе и науки о культуре» и ответьте на следующие вопросы:

1. Почему Риккерт считает дильтеевское понятие «наук о духе» неудовлетворительным?
   
2. Как он определяет «культуру», что выступает объектом и предметом изучения «наук о культуре»?
   
3. Чем исторические методы «наук о культуре» отличаются от методологии естественных наук?
   

Тестовые задания рубежного контроля.

Инструкция. Выберете из четырех вариантов ответа на вопрос правильные. ВНИМАНИЕ! Правильных ответов может быть несколько.

1. Социобиология
   а) была основана Ч. Дарвином;
   б) открыла биологические законы, лежащие в основе социальной жизни;
   в) стала орудием обоснования социального неравенства;
   г) преодолела умозрительных характер социального знания.
   
2. Применение физиологической методологии при изучении психики человека
   а) позволило открыть ее закономерности;
   б) позволило разрешить психофизиологическое противоречие;
   в) породило множество противоречий в психологической теории;
   г) превратило психологии в экспериментальную науку.
   
3. В. Дильтей считал, что в «науках о духе» недопустимо объяснять изучаемые явления, поскольку
   а) гуманитарное знание не является научным;
   б) поведение людей определяется свободой воли;
   в) «науки о духе» изучают внешний опыт сквозь призму субъективности
   г) понять мотивы поведения другого человека невозможно.
   
4. Согласно В. Виндельбанду, номотетические науки
   а) изучают объективные причинно-следственные зависимости
   б) описывают уникальные явления
   в) изучают внутренний опыт
   г) не являются науками (Wissenschaften).
   
5. «Науки о духе» отличаются от «наук о природе»:
   

а) тем, что изучают внутренний, а не внешний опыт;

б) используют описательные методы;

в) выявляют причинно-следственные связи между явлениями;

г) выявляют смысл явлений в контексте жизненного мира человека.

6. С точки зрения Г. Риккерта термин «науки о духе» неудовлетворителен, поскольку
   а) превращает социогуманитарные науки в «прикладную психологию»;
   б) противопоставляет социогуманитарное знание естественнонаучному;
   в) из него следует, что гуманитарное знание ненаучно
   г) пропагандирует субъективизм и релятивизм.
   
7. В 1 томе «Логических исследований» Гуссерля психологизмом именуется
   а) эмпирическая психология;
   б) учение Г. Риккерта;
   в) учение В. Дильтея;
   г) учение Локка и его последователей.
   
8. Важнейшие особенности «наук о культуре» таковы:
   а) они изучают действительность, созданную человеком;
   б) предметом их изучения являются смыслы и ценности
   в) они изучают объективные закономерности рукотворного мира культуры;
   г) они используют номотетические методы.
   

Правильные ответы.

1 в). 2 в). 3 б). 4 б), в). 5 а), б), г). 6 а). 7 в), г). 8 а), б).