Составил святитель Феофан Затворник
| Вид материала | Документы |
- Святитель Феофан Затворник Святитель Феофан Затворник (1815-1894) оставил обширное, 2320.76kb.
- Святитель Феофан Затворник Святитель Феофан Затворник (1815-1894) оставил обширное, 2312.06kb.
- План беседы 13 2 Конспект беседы 14 1 Повторение пройденного материала 14 2 Чинопоследование, 336.7kb.
- Свт. Феофан Затворник Монастырь в миру, 135.5kb.
- Феофан (Елисей в миру) Прокопович (1677-1736) выдающийся деятель «Ученой дружины Петра, 248.65kb.
- Р. В. Щипина Святитель Григорий Нисский, 3701.1kb.
- На сегодняшний день проблема оценки эффективности информационных систем встает наиболее, 145.82kb.
- Тихоновский Гуманитарный Университет богословский факультет святитель Филарет (Дроздов), 789.02kb.
- Производство напитков, 53.81kb.
- Составитель доц., к ф. н. Красовский, 41.04kb.
47) (Я не говорю: будь цѣлый день въ церкви.) Но подари мнѣ два часа дня, а прочіе удержи за собою. Но и эти два часа не мнѣ ты подаришь, а себѣ,—чтобъ утѣшиться молитвою отцевъ, чтобъ преисполниться благословеніями ихъ, чтобъ выдти отсюда обезопашеннымъ всесторонне, чтобъ, облекшись здѣсь во всеоружіе духовное, стать недозязаемымъ и неодолимымъ для діавола. Что пріятнѣе, скажи мнѣ, пребыванія здѣсь? Хоть бы и цѣлый день тутъ провести надлежало, что почтеннѣе сего? Гдѣ безопаснѣе, какъ здѣсь, гдѣ столько братій, гдѣ Духъ Святый, гдѣ Іисусъ посредѣ, и Отецъ Его? Какое другое подобное сему найдешь ты собраніе? Какое совѣщалище? Какой синодъ? Такія здѣсь блага на трапезѣ (Господней), въ слышаніи (слова Божія и поученій), въ благословеніяхъ, въ молитвахъ, во взаимнообщеніи: а ты въ другія обращаешь очи свои мѣста собраній? Какое можешь ты имѣть въ этомъ извиненіе?—Это говорю я не для васъ (присущихъ здѣсь), потому что вы не имѣете нужды въ такихъ врачевствахъ, дѣломъ показывая свое здравіе, послушаніе и теплую любовь къ пребыванію въ церкви. Но я говорю это вамъ, чтобъ чрезъ васъ услышали то не присущіе здѣсь. Не говорите впрочемъ имъ, что я только осуждаю не пришедшихъ сюда, но передайте имъ все мое слово съ начала. Скажите имъ, сколь лучше всѣхъ другихъ здѣшнее собраніе, скажите, какую великую награду получаютъ собирающіеся здѣсь. Ибо если скажете только, что я осудилъ ихъ, то разсердите только ихъ,— рану причините, а врачевства не наложите на нее. Если же дадите имъ понять, что я не какъ врагъ осудилъ ихъ, а какъ другъ болѣзновалъ о нихъ, и убѣдите, что достовѣрнѣе суть язвы друга, нежели вольная лобзанія врага (Прит. 27, 6); то они съ большимъ удовольствіемъ примутъ обличеніе: ибо въ такомъ случаѣ они будутъ обращать вниманіе не на слова, а на намѣреніе говорящаго. Такъ врачуйте братій вашихъ. Мы отвѣтны за спасеніе васъ здѣсь присущихъ, а вы—за спасеніе отсутствующихъ. Намъ нельзя вести съ ними бесѣду лицемъ къ лицу: будемъ вести ее чрезъ васъ, чрезъ ваше ихъ наученіе. Мостомъ нѣкіимъ да будетъ для насъ къ нимъ ваша любовь. Сдѣлайте, чтобъ слова наши чрезъ вашъ языкъ перешли въ ихъ слухъ [3, 70].
48) Глядя на вашу малочисленность и на то, что собранія наши все болѣе и болѣе умаляются, и скорблю и радуюсь. Радуюсь за васъ присущихъ; скорблю о тѣхъ отсутствующихъ. Вы достойны похвалы, что и малочисленность пришедшихъ не умалила вашего усердія и не сдѣлала безпечнѣйшими; а тѣ наипаче виновны, что даже и вашимъ усердіемъ не сдѣлались тщаливѣйшими. Почему васъ я ублажаю, и называю ревнителями, что умаленіе приходящихъ сюда ни мало неповредило вамъ, а тѣхъ несчастными почитаю и плачу о нихъ, что никакой пользы не принесло имъ ваше усердіе. Не послушали они Пророка, который говоритъ: изволихъ приметатися въ дому Бога моего паче, неже жити ми въ селеніяхь гргьшничихъ (Пс. 83, 11). Не сказалъ: изволихъ жить въ домѣ Бога моего, ни: пребывать въ немъ, ни даже: войти внутрь; но: изволихъ приметатися (близь быть и около). Любезно мнѣ хоть въ числѣ послѣднихъ быть вчинену; доволенъ буду, говоритъ, если хоть въ преддверіе войти удостоенъ буду; великимъ почту даромъ, если хоть къ ряду послѣднѣйшихъ кто причислитъ меня въ домѣ Бога моего. Общаго всѣхъ Владыку любовь дѣлаетъ своимъ собственнымъ: ибо такова любовь. Любящій не любимаго только любитъ видѣть, и не домъ его только, но и сѣни, и не сѣни только дома, но и крыльцо и дворъ. Онъ хоть одежду, хоть обувь увидитъ своего любимаго, думаетъ, что предъ нимъ самъ любимый. Таковы были пророки. Поелику не видѣли они Бога безтѣлеснаго, видѣли домъ Его, и чрезъ домъ воображали Его присутствіе. Изволихъ приметатися въ дому Бога моего паче, неже жити ми въ селеніяхъ грѣшничихъ. Всякое мѣсто по сравненію съ домомъ Божіимъ есть селеніе грѣшниче, назови ты судилище, назови совѣтелище, или частный домъ. Бываютъ и тамъ молитвы и моленія, но бываютъ и споры, и брани, и пререканія, и соглашенія по дѣламъ житейскимъ. Сей же домъ (церковь) чистъ отъ всего этого. Почему тѣ суть селенія грѣшничи, а этотъ есть домъ Божій. Какъ пристань, огражденная отъ вѣтровъ и волнъ, великую доставляетъ безопасность входящимъ въ нее кораблямъ; такъ и Божій домъ, исхищая входящихъ въ него отъ мятежа жи-тейскихъ дѣлъ, какъ отъ бури, даетъ имъ стоять въ великой тихости и безмятежности и слушать слово Божіе. Мѣсто сіе есть настроеніе къ добродѣтели, училище любомудрія, не во время только собранія, когда слушаются Писанія, предлагаются духовныя поученія, и предстоятъ почтеннѣйшіе отцы: но и во всякое другое время войди только въ преддверіе (нартикъ, паперть), и тотчасъ отложишь житейскія заботы. Войди внутрь и тотчасъ вѣяніе нѣкое духовное обыметъ душу твою. Тишина, въ немъ царствующая, производитъ трепетъ отрезвляющій и располагаетъ любомудрствовать, возбуждаетъ умъ, отбиваетъ память о всемъ здѣшнемъ, и переноситъ тебя съ земли на небо. Если же безъ собраніи (богослуженія) такая польза отъ присутствія здѣсь; то, когда слышится гласъ пророковъ, когда благовѣствуютъ Апостолы, когда Христосъ бываетъ посредѣ, когда Отецъ пріемлетъ бывающее здѣсь (жертвоприношеніе), когда Духъ Святый исполняетъ духовнымъ веселіемъ, какими благами насытясь отыдутъ отсюда присущіе здѣсь! Отсутствующіе же какой потерпятъ ущербъ! [3, 144—5].
49) Желалъ бы я знать, гдѣ проводятъ время презрѣвшіе наше собраніе, что удержало ихъ и отвело отъ сей священной трапезы (т.-е. слушанія слова), о чемъ у нихъ разговоры. Но я уже и знаю навѣрное, что они или болтаютъ о неумѣстныхъ и достойныхъ смѣха вещахъ, или опутаны житейскими заботами. Ни то ни другое недостойно извиненія и крайнее заслуживаетъ обличеніе. 0 первомъ и говоритъ нечего: такъ оно самообличительно. Но что и тѣ, которые домашнія выставляютъ намъ дѣла и говорятъ о неотложныхъ тамъ надобностяхъ, не могутъ ожидать снисхожденія, когда однажды въ неделю будучи сюда призываемы, и тутъ духовное не хотятъ предпочитать земному, это явно изъ Евангелія. И въ притчѣ званные на бракъ такія же представляли отговорки: одинъ купилъ воловъ, другой пріобрѣлъ поле; третій жену поялъ (Лк. 14, 18—20); однакожъ не избѣжали царскаго гнѣва. Причины тѣ точно уважительны; но когда Богъ зоветъ, цѣны не имѣютъ. Всякая нужда должна отступать предъ Богопочтеніемъ. Почти Бога; потомъ обращай попеченіе и на другое. Какой рабъ, скажи мнѣ, прежде исполненія должнаго служенія господину, станетъ что-либо убирать въ своемъ жильѣ? Какъ же не нелѣпо, господамъ—людямъ, гдѣ господство есть одно пустое имя, оказывать такой страхъ и послушаніе, а Того, Кто есть воистину Владыка, не нашъ только, но и вышнихъ Силъ, не удо-стоивать и такого служенія и почитанія, какое является къ сорабамъ?—Когда бы возможно было вамъ проникнуть въ совѣсть таковыхъ, вы увидѣли бы добрѣ, какъ они изранены, сколько у нихъ терній!!—Какъ земля, которой не касается рука земледѣльца, запустѣваетъ и заростаетъ всякою сорною травою: такъ и душа, не воздѣлываемая духовнымъ ученіемъ, заростаетъ терніями и волчцами. Ибо если мы, каждый день слушающіе пророковъ и апостоловъ, едва удерживаемъ гнѣвъ, едва обуздываемъ ярость, едва исторгаемъ занозу зависти, едва, и частыя напѣванія (заговорныя) изъ божественныхъ писаній напѣвая нашимъ страстямъ, успѣваемъ уложить этихъ безстыдныхъ звѣрей: то они, никогда не принимающіе такихъ врачевствъ, никогда не слушающіе уроковъ божественнаго любомудрія, какую могутъ имѣть надежду спасенія скажи мнѣ? Желалъ бы я показать очамъ вашимъ души ихъ;—и вы увидѣли бы ихъ покрытыми всякою сквернотою, неряхами, растрепами, преуниженными и на глаза показаться не смѣющими. Какъ тѣло, когда его не моютъ, покрывается грязью и нечистотою: такъ и душа, не обдаваемая духовнымъ ученіемъ, бываетъ обложена многимъ множествомъ грѣховъ. И все здѣсь, въ храмѣ бывающее, есть баня духовная, теплотою Духа всякую нечистоту испаряющая. Огнь Духа не только всякую нечистоту испаряетъ, но и цвѣтъ (ею наводимый). Ибо Господь говоритъ: аще будутъ грѣси ваши яко багряное, яко снѣгъ убѣлю (Ис. 1, 18). Хотя бы говоритъ, нечистота грѣховная такъ глубоко въѣлась въ естество души, что стало бы въ ней неподвижною подобно природному цвѣту вещей,—и тогда я могу измѣнить ее въ противоположное качество. Довольно сдѣлать одно мановеніе, и всякой грѣхъ исчезнетъ [3, 145—6].
50) (Чѣмъ не отговариваются лѣнивые ходить въ церковь?) Иные выставляютъ жаркое время. Удушливая, говорятъ, нынѣ атмосфера, жара нестерпимая, не можемъ выносить тѣсноты и давки среди народа, когда потомъ такъ и обдаетъ, жаръ, духота. Стыдно мнѣ за нихъ, повѣрьте. Ибо это—женскія отговорки. Но и имъ нельзя этимъ достаточно извиниться, хотя ихъ тѣла нѣжнѣе иприрода слабѣе. Стыдно бы обличать такіе извороты, но нужда належитъ. Ибо если они, выставляя такіе предлоги, не краснѣютъ, тѣмъ болѣе намъ не слѣдуетъ стыдиться вести рѣчь противъ этого. Что же скажемъ выставляющимъ это? Хочу напомнить имъ трехъ отроковъ въ пламени пещномъ. Огонь отвсюду обдавалъ ихъ, опалялъ очи, вливался въ уста, захватывалъ дыханіе, а они не переставали отъ лица всей твари пѣть Богу священную оную хвалебную пѣснь, но стоя среди пламени будто гуляя по лугу, всеусердно возсылали свое общему всѣхъ Владыкѣ благохваленіе. Послѣ сихъ трехъ отроковъ приведу имъ на память ровъ со львами и Даніила среди ихъ; и не только это, но попрошу ихъ вспомнить и о другомъ рвѣ и пророкѣ,—о рвѣ тинномъ, въ которомъ по самую выю погруженъ былъ Іеремія. Поднявшись изѣ этихъ рвовъ, хочу я этихъ отговаривающихся давкою и жарою, ввесть въ узилище и показать имъ Павла и Силу, привязанныхъ къ бревну, покрытыхъ рубцами и язвинами, всѣмъ тѣломъ раскрасневшихся по причинѣ множества ранъ, и не смотря на то въ полунощи поющихъ пѣснь Богу и совершающихъ священное оное всенощное бдѣніе. Какъ же теперь не будетъ ни съ чѣмъ не сообразно, что, тогда какъ тѣ святые, находясь въ пещи, въ огнѣ, во рвѣ, среди звѣрей, въ тинѣ, въ узилищѣ, въ ранахъ, при безчисленныхъ боляхъ и страданіяхъ, ничего такого не выставляютъ въ извиненіе, но съ пламеннымъ усердіемъ проводятъ время въ молитвахъ и въ пѣніи священныхъ пѣсней, мы ни мало, ни много, не терпя ничего подобнаго сказанному, изъ-за небольшаго жара и пота, даемъ себѣ дерзость нерадѣть о своемъ спасеніи, и оставя священное собраніе, блуждать внѣ, вмѣшиваясь въ растлѣвающія сборища, ничего здраваго не имѣющія? [2, 174—5].
51) Скажи ему (не ходящему въ церковь): не стыдно ли тебѣ и не должно ли тебѣ краснѣть предъ Іудеями, которые съ такою точностію соблюдаютъ свою субботу, и еще съ навечерія ея оставляютъ всякую работу? Они какъ только замѣтятъ въ пятницу, что солнце подходитъ къ закату, тотчасъ пресѣкаютъ всѣ сдѣлки и торговлю прекращаютъ. И если кто, купивъ у нихъ что либо предъ вечеромъ, вечеромъ принесетъ имъ цѣну купленнаго, они не согласятся принять ее и взять въ руки сребро. Что я говорю о цѣнѣ купленнаго? Хоть бы сокровище приходилось получить, они скорѣе согласятся потерять такое пріобрѣтеніе, чѣмъ нарушить законъ. Итакъ Іудеи съ такою строгостію соблюдаютъ свой законъ, и притомъ безвременно и такъ, что это соблюденіе никакой уже не доставляетъ имъ пользы, но болѣе вредитъ; а ты, ставшій выше тѣни закона, сподобившійся узрѣть самое Солнце правды, принадлежащій уже къ царствію небесному, не хочешь показать, такую же ревность къ спасительному, какую они показываютъ къ безвременному не на добро себѣ, но, бывая призываемъ сюда на малую часть дня, даже и этаго не имѣешь терпѣнія употребить на слушаніе божественныхъ словесъ? Какое можешь ты улучить прощеніе, скажи мнѣ? Какое можешь представить себѣ оправданіе, благословное и уважительное? Нѣтъ, нельзя, никакъ нельзя улучить какое либо прощеніе тому, кто столько нерадивъ и безпеченъ, хотя бы онъ неисчетныя выставлялъ житейскія нужды. Ктомуже не знаешь развѣ, что если ты, пришедши сюда, поклонишься Богу и пробудешь здѣсь всю службу, то дѣла, которыя у тебя на рукахъ, потекутъ благоуспѣшнѣе? Житейскія у тебя есть заботы. Но для того и спѣши сюда, чтобы, Божіе стяжавъ благоволеніе ради молитвеннаго здѣсь пребыванія, выдти отсюда съ благонадежіемъ на успѣхъ, чтобы Бога возъимѣть споспѣшникомъ себѣ въ борьбѣ съ затрудненіями, чтобъ, въ силу вспомоществованія вышнею десницею сдѣлаться необоримымъ для демоновъ. Если сподобишься здѣсь отеческихъ (іереевъ) молитвъ, если причастишься силы общей (братій) молитвы, если послушаешь словесъ Божественныхъ, если привлечешь Божію помощь, если такими огражденный оружіями, выйдешь отсюда; то самъ діаволъ даже воззрѣть на тебѣ не возможетъ, а не только люди злые, у которыхъ только и заботы, какъ бы кого искусить и оклеветать. Если же прямо изъ дома пойдешь на торжище, то будучи лишенъ всѣхъ такихъ оружій, явишься открытымъ для всѣхъ противъ тебя покушеній [3, 176—7]. 52) (Второй бракъ позволителенъ.) Запрещается только блудъ и прелюбодѣяніе. Ихъ будемъ бѣгать, какъ имѣющіе женъ, такъ и не имѣющіе. Не будемъ постыждать жизнь свою, не будемъ жить жизнію, достойною посмѣянія, не будемъ вводить въ душу свою злой совѣсти. Какъ тебѣ будетъ придти въ церковь послѣ обращенія съ блудницами? Какъ прострешь ты къ небу руки, которыми обнималъ блудницу? Какъ подвигаешь на призываніе имени Божія языкъ и уста, коими цѣловалъ блудницу? Какими очами смотрѣть будешь на честнѣйшихъ изъ друзей твоихъ? Ибо хоть бы никто не зналъ о грѣхѣ твоемъ, ты самъ прежде всѣхъ другихъ вынужденъ будешь стыдить себя и заставлять краснеть, и паче всѣхъ тѣломъ своимъ гнушаться. Еслибъ не было такъ, то чего ради ты бѣжишь въ баню послѣ такого грѣха? Не потому ли, что почитаешь себя нечистѣйшимъ паче всякой нечистоты? Какого другаго искать тебѣ доказательства, сколь нечисто сдѣланное тобою? Или какого ожидать тебѣ рѣшенія отъ Бога, когда самъ ты, падшій въ грѣхъ, такое имѣешь мнѣніе о случившемся?—Что таковые нечистыми себя почитаютъ, хвалю и одобряю; но что не въ надлежащее мѣсто идутъ они для очищенія, за это осуждаю и порицаю. Еслибъ тутъ тѣлесная только была скверна, то право чаялъ бы ты отмыться отъ этихъ нечистотъ водами бани; но душу осквернивъ и сдѣлавъ нечистою, такое ищи и очищеніе, которое ея скверну сильно отмыть. Какая же баня для омытія такого грѣха? Горячіе источники слезъ, стенанія изъ глубины сердца исторгающіяся, сокрушеніе непрестанное, молитвы прилежныя, милостыни,—и милостыни щедрыя, раскаяніе въ сдѣланномъ, обѣтъ не покушаться болѣе на такія дѣла. Такъ отмывается грѣхъ, такъ очищается душевная скверна: такъ что, если этого не сдѣлаемъ, то, хотя бы мы обошли всѣ источники водъ, и малой части этого грѣха не отребимъ. Конечно лучше совсѣмъ не покушаться на этотъ срамный грѣхъ. Но если уже кто поскользнулся на него какъ нибудь, пусть спѣшитъ наложить на рану принятую показанныя врачевства, полагая прежде всего обѣтъ, не падать болѣе въ тоже оскверненіе. Если согрѣшивъ раскаемся, а потомъ опять на тоже покусимся, то никакой не будетъ пользы отъ пройденнаго очищенія. Омывшійся и опять падающій въ калъ тинный— что разоряющій, что построилъ, и строющій опять, чтобъ опять разорить возсозданное, — никакой не получаетъ пользы, всуе трудится, и тяготитъ себя [3, 224].
53) Чего не можемъ мы исправить собственными своими усиліями, то довершить можемъ молитвами,—молитвами, разумѣю, непрестанными. Ибо молиться надобно непрестанно, и всѣмъ, и тому, кто въ скорби, и тому, кто въ радости, и тому, кто въ бѣдахъ, и тому, кто въ благополучіи. Кто въ радости и благополучіи, тому надо молиться, чтобъ такое состояніе пребыло неподвижнымъ и неизмѣннымъ, и никогда не пресѣкалось; а кто въ скорби и бѣдахъ,—чтобъ увидѣть наконецъ благопріятное себѣ измѣненіе своего положенія и вкусить сладостнаго покоя отъ бѣдъ. Покойно тебѣ живется? Моли Бога, да пребудетъ нерушимымъ покой сей. Видишь, что поднимается гроза? Моли прилежно Бога пронести благополучно бурю и возстановить нарушенный покой. Услышанъ? Благодари за то, что услышанъ. Не услы-шанъ? Продолжай молиться, чтобъ услышану быть. Богъ нерѣдко отсрочиваетъ дарованіе по молитвѣ, не потому, чтобъ гнѣвался и отвращался, но для того, чтобъ отдаленіемъ дарованія долѣе удержать тебя при Себѣ, какъ дѣлаютъ и отцы чадолюбивые. Недостоинъ ты? Неотступностію моленія сдѣлаешь себя достойнымъ. Приступила къ Господу хананеянка и сильно взывала: помилуй мя, Господи, дщи моя злѣ бѣснуется (Мѳ. 15, 22). Кто она была? Чужая варварка, псу уподобленная.
Но неотступностію моленія сдѣлалась достойною услышанія,—и не только услышана, но и похвалена: о жено, велія вѣра твоя (ст. 28). Въ началѣ прошенія Господь ничего ей не отвѣтилъ; но когда она однажды, дважды и трижды приступала съ моленіемъ, тогда лишь явилъ ей милость Свою: буди тебѣ, якоже хощеши, концемъ симъ увѣряя насъ, что и въ началѣ Онъ отлагалъ дарованіе, не имѣя намѣренія совсѣмъ отказать просящей, но желая показать терпѣніе жены, и намъ дать урокъ въ молитвѣ терпѣть (Кол. 4, 2). Нѣтъ ничего сильнее теплой и усердной молитвы [3, 319—20].
54) Когда молимся, тогда наипаче нападаетъ на насъ злобный къ намъ діаволъ. Видитъ онъ величайшую намъ пользу отъ молитвы; почему всячески ухитряется сдѣлать, чтобъ мы воротились отсюда изъ церкви домой съ пустыми руками. Знаетъ онъ, добрѣ знаетъ, что если пришедшіе въ храмъ приступятъ къ Богу съ трезвенною молитвою, выскажутъ грѣхи свои и теплою сокрушатся о томъ душею, то отойдутъ отсюда, получивъ полное прощеніе: человѣколюбивъ бо есть Богъ. Почему предупреждаетъ отвести ихъ чѣмъ либо отъ молитвы, чтобъ они ничего и не получили. И это дѣлаетъ онъ, не насилуя, но мечтаніями пріятными развлекая умъ и чрезъ то наводя лѣность къ молитвѣ. Сами виноваты мы, что самоохотно отдаемся въ его сѣти, сами себя потому лишаемъ благъ молитвы, — и никакого не имѣемъ въ этомъ извиненія. Усердная молитва есть свѣтъ ума и сердца, свѣтъ неугасаемый, непрестанный. Почему врагъ безчисленные помыслы, какъ облака пыли, ввѣваетъ въ умы наши и дажетакое, о чемъ мы никогда не думали, собирая, вливаетъ въ души наши во время молитвы. Какъ иногда порывъ ветра, нападши на возжигаемый свѣтъ свѣтильника, погашаетъ его: такъ и діаволъ, увидѣвъ возжигаемымъ въ душѣ пламень молитвы, спѣшитъ навѣять оттуда и отсюда безчисленные заботливые помыслы и не прежде отстаетъ отъ этого, какъ когда успѣетъ погасить занявшійся свѣтъ. Въ такомъ случаѣ будемъ поступать такъ, какъ поступаютъ тѣ, которые возжигаютъ свѣтильники. Тѣ что дѣлаютъ? Замѣтивъ, что подступаетъ сильное дуновеніе вѣтра, они загораживаютъ пальцемъ отверстіе свѣтильника и такимъ образомъ не даютъ вѣтру доступа внутрь, потому что, ворвавшись внутрь, онъ тотчасъ погаситъ огонь. Тоже и въ насъ. Пока совнѣ приражаются помыслы, мы можемъ еще противостоять имъ; когда же отворимъ двери сердца и примемъ внутрь врага, то не сможемъ уже нисколько противостоять имъ. Врагъ, погасивъ въ насъ всякую добрую память и помышленіе святое, дѣлаетъ изъ насъ коптящій свѣтильникъ: тогда въ молитвѣ лишь уста произносятъ слова пустыя. Почему какъ тѣ, возжигатели свѣтильниковъ, палецъ налагаютъ на отверстіе свѣтильника, такъ и мы заградимъ дверь сердца трезвеннымъ помысломъ, и тѣмъ пресѣчемъ злому духу входъ туда, чтобъ вошедши, онъ не погасилъ тамъ свѣта молитвы [3, 358].
55) Молился Исаакъ объ отъятіи безчадія Ревекки, жены своей, и услышалъ его Богъ (Быт. 25, 21). Не подумай, что онъ, какъ только призвалъ Бога, такъ и услышанъ былъ. Нѣтъ, много времени прошло у него въ молитвѣ о томъ къ Богу. Двадцать лѣтъ молился онъ объ этомъ Бо-гу. Сорокъ лѣтъ было .ему, когда взялъ за себя Ревекку (ст. 20); а когда родились у него дѣти, было ему шестьдесятъ лѣтъ (ст. 26). Двадцать лѣтъ безчадствовала Ревекка, и во все это время Исаакъ молился Богу.—Итакъ, не стыдно ли намъ, не слѣдуетъ ли намъ закрывать лица свои, видя, какъ праведникъ двадцать лѣть терпитъ въ молитвѣ и не отступаетъ, а мы послѣ первой или второй молитвы часто соскучиваемся и дерзаемъ держать неудовольствіе на неуслышаніе? И притомъ онъ великое имѣлъ къ Богу дерзновеніе, и однакожь не ропталъ на отложеніе дарованія, а терпеливо ожидалъ его; мы же безчисленнымъ множествомъ заваленные грѣховъ, съ лукавою живя совѣстію, не показавъ Господу никакого благоугожденія, если, прежде чѣмъ изречемъ свое прошеніе, не бываемъ услышаны, теряемъ терпѣніе, падаемъ духомъ и бросаемъ молитву. Оттого и отходимъ отсюда всегда съ пустыми руками. Кто изъ насъ двадцать лѣтъ молился Богу объ одномъ чѣмъ-либо, или хоть двадцать какихъ либо мѣсяцевъ? [3, 361—2].
56) Недовольно для спасенія нашего молиться, если при томъ не будемъ молиться по тѣмъ законамъ, которые положилъ для сего Христосъ. Какіе же Онъ положилъ законы? Молиться за враговъ, хотя бы они много насъ опечалили. И если не будемъ этого исполнять, то погибли мы, какъ видно изъ того, что было съ фарисеемъ. Ибо если этотъ, не противъ враговъ молясь, а только потщеславившись, такое понесъ наказаніе, то какое наказаніе ожидаетъ тѣхъ, которые многія и долгія творятъ молитвы противъ враговъ! Что дѣлаешь ты, человѣкъ? Стоишь, испрашивая прощенія грѣховъ, и гнѣвомъ наполняешь душу свою? Когда надлежитъ намъ быть кротчайшими всѣхъ, потому что бесѣдуемъ къ Господу всемилостивому, молимся Ему о грѣхахъ своихъ, просимъ себѣ милости, человѣколюбія и прощенія; тогда ли прилично свирѣп-ствовать, предаваться звѣрству и горечью исполнять уста свои? И какъ, скажи мнѣ, можемъ мы съ тобою улучить спасеніе, видъ держа просителей, а слова произнося гордостныя и преогорчевая тѣмъ своего Владыку? Вошелъ ты, чтобъ уврачевать собственныя свои раны: это время умилостивленія, время умоленія и стенаній, а не гнѣва,—слезъ, а не раздраженія,—сокрушенія, а не негодованія. Зачѣмъ возмущаешь порядокъ вещей? Зачѣмъ самъ противъ себя воюешь? Зачѣмъ разоряешь собственное построеніе? Молящемуся прежде всего другаго надлежитъ быть мирну душею, имѣтъ умъ смиренно настроенный и сердце сокрушенное; а противъ враговъ вопіющій никакъ не можетъ ничего такого исполнить, потому что онъ полонъ гнѣва и неспособенъ имѣть кроткія чувства [3, 366].
57) Когда увидишь, что породились какія либо затрудненія или въ супружествѣ, или въ положеніи прочихъ житейскихъ вещей, призывай Бога на помощь. Это есть самый лучшій способъ разрѣшенія встрѣчающихся затруднений. Оружіе молитвы есть самое сильное. Это я часто говорилъ, и нынѣ говорю, и не перестану говоритъ. Хоть ты—грѣшникъ,—смотри на мытаря, который не получилъ отказа, но столько грѣховъ своихъ очистилъ. Хочешь ли знать, какова сила молитвы? Не сильно у Бога столько дружество, сколько молитва. И это не мое слово: не посмѣлъ бы я отъ своего ума произнесть такое положеніе. Послушай изъ писаній, какъ дружба не сдѣлала того, что сдѣлала молитва.