Предисловие дорогие коллеги!
| Вид материала | Документы |
- План работы с 3 по 07 октября 2011 года, 46.99kb.
- Дорогие коллеги!, 61.26kb.
- Дорогие друзья! Уважаемые коллеги!, 90.01kb.
- Областной Дом Детей и Юношества, 680.22kb.
- Глубокоуважаемый Владимир Владимирович! Глубокоуважаемые участники и гости съезда!, 297.51kb.
- Дорогие друзья и уважаемые коллеги, 108.19kb.
- Дорогие коллеги!, 58.67kb.
- Дорогие коллеги!, 22.65kb.
- Дорогие друзья и коллеги!, 15.57kb.
- Дорогие коллеги, товарищи, друзья, 451.25kb.
1.3. Информационная безопасность
через информационное развитие – современная
концепция деятельности по обеспечению
информационной безопасности региона
В условиях повышенного внимания к проблемам обеспечения национальной безопасности России в целом и информационной безопасности в частности крайне важен вопрос методологических основ этого процесса. Это, в свою очередь, требует обращения к парадигмам безопасности, вне рамок которой выбор методологии может быть неадекватен. Парадигма – это модель постановки проблем и их решения. В настоящее время это понятие вышло далеко за рамки философии науки и приобрело статус общенаучного. Парадигмой стали называть самые разные концепции, которые выполняют функцию методологии и практического регулятива (требований и норм) в решении научных, политических и социальных проблем. В конце XX – начале ХХI веков под влиянием социогуманитарной трансформации общества и интенсивных процессов информационного развития человечества четко проявились две парадигмы безопасности: парадигма защищенности и парадигма развития.
Парадигма защищенности предполагает, что основу обеспечения безопасности составляет борьба с опасностями (угрозами): «Я нахожусь в безопасности потому, что своевременно обнаруживаю и предотвращаю опасности». В медицинской терминологии это звучит так: «Я здоров потому, что своевременно лечусь от всех болезней» (защищаюсь от микробов, изолируя себя от мира). Менталитет защищенности приводит к отождествлению безопасности с жизнедеятельностью, вследствие чего идея безопасности ставится во главу угла всей деятельности. Необходимой предпосылкой обеспечения безопасности в рамках данной парадигмы является определение угроз безопасности, на устранение которых и направляется деятельность, прежде всего, специальных служб. Эта парадигма уходит корнями в историю России. Так, система государственной безопасности СССР и деятельность КГБ была построена на этой модели. Четко просматривается эта парадигма и в начале 90-х годов ХХ века. Например, в Федеральном законе «О безопасности» (1992) безопасность определяется как состояние защищенности жизненно важных интересов личности, общества и государства от внутренних и внешних угроз.
Парадигма развития базируется не столько на существовании, борьбе с опасностями, сколько на развитии собственных внутренних сил. И потому опасность представляет собой не только то, что отрицает существование объекта, а, прежде всего, то, что угрожает его самоутверждению: «Я нахожусь в безопасности не потому, что не существует угроз, а потому, что Я силен настолько, что они не представляют для меня опасности». В медицинской терминологии это звучит так: «Я здоров не потому, что непрерывно лечусь, а вследствие того, что укрепляю свой организм» [141].
В настоящее время наблюдается устойчивая тенденция смещения акцентов в деятельности по обеспечению безопасности с парадигмы защищенности на парадигму развития. Появилось понятие «безопасность через развитие». Его суть заключается в том, что обеспечение безопасности все в большей степени осуществляется через развитие и все в меньшей – через защиту. Это подтверждают факты принятия и содержание целого ряда важнейших концептуальных документов, направленных на обеспечение разных видов безопасности Российской Федерации: «Концепция национальной безопасности Российской Федерации» (2000), «Государственная стратегия экономической безопасности Российской Федерации (основные положения)» (1996), «Доктрина информационной безопасности Российской Федерации» (2000), «Концепция внешней политики Российской Федерации» (2008), «Стратегия развития информационного общества в Российской Федерации» (2008) и др. В названных документах акценты сделаны на проблемах развития.
Проиллюстрируем это на примере информационной безопасности. «Доктрина информационной безопасности Российской Федерации» в 2000 году определила информационную безопасность России как состояние защищенности ее национальных интересов в информационной сфере, определяющихся совокупностью сбалансированных интересов личности, общества и государства. Несмотря на ключевое понятие «защищенность» в определении информационной безопасности, к национальным интересам в информационной сфере Доктрина относит в большей степени решение проблем информационного развития. К ним относятся соблюдение конституционных прав и свобод личности в информационной сфере, защиту личности и общества от вредных информационных воздействий, духовное обновление России, адекватное информационное обеспечение государственной политики, развитие отечественной информационной индустрии и, наконец, защищенность информационных ресурсов и систем. Очевидно, что перечисленные интересы в большей степени акцентированы на информационное развитие личности, общества и государства, удовлетворение интересов этих субъектов, чем на их защиту. Тем не менее «Доктрина информационной безопасности Российской Федерации» является, на наш взгляд, отражением трансформации парадигмы защищенности, ее видоизменения, основанного на слиянии с новой парадигмой – парадигмой развития.
Документом, который был разработан Советом безопасности Российской Федерации и был принят в 2008 году как логическое продолжение «Доктрины информационной безопасности Российской Федерации», была «Стратегия развития информационного общества в Российской Федерации». Стратегия стала ярким воплощением парадигмы развития как парадигмы информационной безопасности. В числе главных задач информационного развития, которые должны обеспечить информационную безопасность России, названы: формирование современной информационной и телекоммуникационной инфраструктуры, предоставление на ее основе качественных услуг и обеспечение высокого уровня доступности для населения информации и технологий; повышение качества образования, медицинского обслуживания, социальной защиты населения на основе развития и использования информационных и телекоммуникационных технологий; совершенствование системы государственных гарантий конституционных прав человека и гражданина в информационной сфере; развитие экономики Российской Федерации на основе использования информационных и телекоммуникационных технологий; повышение эффективности государственного управления и местного самоуправления, взаимодействия гражданского общества и бизнеса с органами государственной власти, качества и оперативности предоставления государственных услуг; развитие науки, технологий и техники, подготовка квалифицированных кадров в сфере информационных и телекоммуникационных технологий; сохранение культуры многонационального народа Российской Федерации, укрепление нравственных и патриотических принципов в общественном сознании, развитие системы культурного и гуманитарного просвещения; противодействие использованию потенциала информационных и телекоммуникационных технологий в целях угрозы национальным интересам России. Еще более четко и однозначно концепция «безопасность через развитие» была закреплена в принятой в 2009 году «Стратегии национальной безопасности Российской Федерации до 2020 года» [150].
Сегодня специалисты говорят о парадигмальном кризисе в сфере безопасности [141]. Считаем, что это утверждение спорно. Парадигмы защищенности и развития не могут быть взаимоисключающими постольку, поскольку не могут исключать друг друга сохранение и изменение, существование и развитие, которые находятся и должны находиться в диалектическом единстве.
Этот факт подтверждают и исследования природы безопасности, в основе которой лежит органическое единство сохранения и изменения, устойчивости и развития. В основе природы безопасности лежит природа вещей – объективный процесс реализации активного начала в становлении вещи. Именно природа вещей формирует механизмы самосохранения качественной определенности вещи. Эти механизмы основаны на распознавании положительных и отрицательных внешних воздействий. Безопасное, таким образом, тождественно сохранности природной определенности бытия [141]. Вместе с тем существование любой системы имеет не статический, а динамический характер. Система не только функционирует, воспроизводя свои системные связи, но и развивается. В этом единстве функционирования и развития системы проявляется гармоническое единство сохранения и изменения.
Для того чтобы найти грань, отделяющую безопасное влияние на систему от опасного, необходимо ввести критерий определения безопасности системы. Исходя из понятия природы вещей, в качестве важнейшего критерия определения опасности и безопасности ученые называют природную определенность, естественность функционирования и развития системы.
В этой связи в объективном смысле подлинно безопасно для вещи лишь то, что определено ее природой. А это значит, что феномен «безопасность» (как и «опасность») возникает и существует как форма субъектного определения. По своей сущности феномен безопасности представляет собой субъектное рефлексивное определение (оформление) существования и развития, опосредованное отсутствием опасности. Поэтому задача обеспечения безопасности объекта заключается в том, чтобы постигать его природу и создавать условия для естественного развития. А это значит, что безопасность – это определенное и контролируемое единство естественного существования и развития. Определение этого единства и условий его реализации является важнейшей целью субъекта обеспечения безопасности.
Таким образом, система не может быть жизнеспособной, только сохраняя достигнутое, без изменений и развития. Парадигма защищенности в гипертрофированной форме в действительности не укрепляет безопасность, а разрушает объект. Поскольку источник развития находится вовне, то само развитие необходимо приобретает искусственный характер противопоставления иному – догнать и перегнать, добыть и сделать больше и т. п. В результате объект развивает не свои внутренние силы, а лишь свое противопоставление опасностям.
И наоборот – только самоутверждение, постоянное изменение без сохранения основы системы ставит под удар существование последней. Самоутверждение предопределяет необходимость противопоставления окружающему. Утвердиться вообще невозможно. Это можно сделать лишь по отношению к иному (например, к другому государству или другому предприятию), которое должно быть устранено, если оно препятствует реализации тех или иных жизненных интересов. Поэтому гипертрофированное самоутверждение в борьбе без защиты может привести к развалу системы.
Таким образом, парадигмы защищенности и развития (самоутверждения) должны не исключать, а дополнять друг друга. А потому следует говорить не о парадигмальном кризисе, а о естественном процессе развития парадигмы, научного знания и практики обеспечения безопасности объектов. Развивается методология развития, самоутверждения как основа безопасности в дополнение к уже существующей методологии защищенности. И современная тенденция – не переход от одной методологии к другой, а формирование методологии развития и ее гармоничное слияние с методологией защищенности. На стыке двух парадигм безопасности рождается одна – парадигма «защищенного развития». Возвращаясь к информационной безопасности, следует говорить о методологии «защищенного информационного развития» как парадигме информационной безопасности в ХХI веке, соединяющей в себе единство двух ее методологий – методологии защищенности и методологии развития.
Поскольку защищенность олицетворяет устойчивость системы, следует вспомнить о концепции устойчивого развития общества. Тогда можно говорить о «защищенном информационном развитии» и «устойчивом информационном развитии» как о синонимичных понятиях. А это свидетельствует об органических взаимосвязях новой методологии с концепцией устойчивого развития.
Появление концепции устойчивого развития связано с комплексом грозящих мировой катастрофой проблем, с которыми столкнулось человечество в XX столетии. Сегодня концепция устойчивого развития в своем содержании далеко не исчерпывается экологической проблематикой, хотя ее разработка начиналась именно с этого. Несмотря на то, что за последние полтора десятилетия в мире появились тысячи публикаций по проблемам устойчивого развития, приняты сотни государственных и региональных программ устойчивого развития, созданы десятки специализированных институтов, споры вокруг содержания и даже самой целесообразности использования данного термина не утихают по сей день. И это далеко не случайно.
Появление концепции устойчивого развития базируется на осознании важнейшего онтологического принципа, согласно которому развитие всякой системы только тогда может быть развитием, когда оно устойчиво, т. е. сохраняет устои своего бытия. В противном случае любая изменчивость системы может оказаться началом ее гибели. Понятие «устойчивое развитие», таким образом, есть отражение противоречивости бытия вообще – единства устойчивости и изменчивости во всяком развитии.
Однако мы только что выяснили, что уже есть понятие, природой которого является единство сохранения и изменения, устойчивости и изменчивости. Это понятие – безопасность. Как видим, онтологические статусы понятий «безопасность» и «устойчивое развитие» идентичны. Однако в ХХI веке более актуальна парадигма безопасности как цивилизационная парадигма, чем парадигма устойчивого развития. Об эвристической ценности и преимуществах парадигмы безопасности свидетельствуют, в частности, дискуссионность понятия «устойчивое развитие», о чем шла речь выше. Это подтверждают результаты контент-анализа мирового информационного потока и превалирование в последнем термина «безопасность». Ярким свидетельством доминирования парадигмы безопасности над парадигмой устойчивого развития является и большое количество принятых в России и в мире в начале ХХI века концептуально-доктринальных стратегических документов по безопасности, упомянутых в начале настоящей работы. Наблюдается экспоненциальный рост создаваемых для решения проблем безопасности международных организаций, а также вопросов безопасности, включаемых в поле их зрения и др.
Органическую взаимосвязь парадигмы устойчивого развития и парадигмы безопасности при доминировании последней демонстрирует принятая в 2009 году «Стратегия национальной безопасности Российской Федерации до 2020 года». В части III Стратегии «Национальные интересы Российской Федерации и стратегические национальные приоритеты» сказано, что для обеспечения национальной безопасности Российская Федерация, наряду с достижением основных приоритетов национальной безопасности, сосредоточивает свои усилия и ресурсы на следующих приоритетах устойчивого развития: повышение качества жизни российских граждан путем гарантирования личной безопасности, а также высоких стандартов жизнеобеспечения; экономический рост, который достигается прежде всего путем развития национальной инновационной системы и инвестиций в человеческий капитал; наука, технологии, образование, здравоохранение и культура, которые развиваются путем укрепления роли государства и совершенствования государственно-частного партнерства; экология живых систем и рациональное природопользование, поддержание которых достигается за счет сбалансированного потребления, развития прогрессивных технологий и целесообразного воспроизводства природно-ресурсного потенциала страны; стратегическая стабильность и равноправное стратегическое партнерство, которые укрепляются на основе активного участия России в развитии многополярной модели мироустройства [150].
Эвристическая ценность парадигмы безопасности, ее более высокий социальный статус, чем статус концепции устойчивого развития, обусловлены, на наш взгляд, следующими факторами:
1. Базовый характер человеческих потребностей в безопасности согласно известной пирамиде потребностей А. Маслоу. Возникло противоречие между базовым характером потребностей в безопасности и низким социальным статусом безопасности как обеспечивающей деятельности. Поскольку модель устойчивого развития идентична модели обеспечения безопасности, то обеспечение безопасности трансформируется из обеспечивающего вида деятельности – в основной. Обеспечение безопасности (как единства защиты и развития) оказывается наиболее плодотворным для организации деятельности. Статус деятельности по обеспечению безопасности существенно повышается. Автоматически снимается противоречие между ключевой, базовой ролью потребностей в безопасности в структуре потребностей и ее низким статусом обеспечивающей деятельности. Более подробно этот аспект рассмотрен нами в [9, 22].
2. Обострившаяся потребность в сохранении, защите установленного статуса мироустройства в ХХI веке. В условиях глобализации – ключевой тенденции постиндустриализма – под угрозой разрушения оказались базовые основания мирового устройства. Пошатнулась мировая экономическая и финансовая системы. Все чаще мы говорим о глобальной социально-гуманитарной катастрофе. Информационно-цифровая революция усилила опасность действия информационного оружия в информационных войнах. Исчезают нормы морали и нравственности, разрушаются духовные устои цивилизации. Все это говорит о том, что человеческая цивилизация нуждается сегодня в сохранении достигнутого за весь период ее существования. Потеря устойчивости, установленного статуса экономики, социальной сферы, экологии и всех других сфер деятельности требуют определенных защитных усилий. А это значит, что в настоящее время требуется акцент на одной, защитной стороне амбивалентной природы безопасности. По закону маятника, после возврата в устойчивое, адекватное состояние потребуется концентрация на другой стороне амбивалентной природы безопасности – развитии.
3. Фоносемантическая привлекательность понятия «безопасность». Не умаляя значения концепции устойчивого развития, отметим также и фоносемантические преимущества понятия «безопасность». Оно состоит из одного термина, давно используется, отличается емкостью, лаконичностью, простотой и понятностью, укоренено в общественном сознании, легко- и удобопроизносимо. Понятие «устойчивое развитие», напротив – появилось недавно, не всем понятно, нуждается в объяснении, должно пройти длительный путь, чтобы стать общеупотребительным. Статус безопасности сегодня столь высок, что она выдвигается на роль национальной идеи России, столь близки идеи безопасности менталитету российского народа, история которого знает много войн [162].
Повышение статуса безопасности как парадигмы ХХI века требует серьезного переосмысления принципов и механизмов реализации обеспечения информационной безопасности. Уже существующие принципы дополняются новыми принципами обеспечения информационной безопасности. К ним относятся:
1. Глобализация обеспечения информационной безопасности. Безопасность любого объекта (субъекта) не может быть обеспечена в полной мере без обеспечения глобальной информационной безопасности. Особенности обеспечения информационной безопасности в условиях глобализации исследованы нами в [22].
2. Системно-синергетический характер информационной безопасности. В одно системное целое объединяются глобальный, региональный, национально-территориальный и локальные аспекты. Системно-синергетический характер проблемы информационной безопасности проявляется и при объединении в одно целое различных видов безопасности, что отражено в «Концепции национальной безопасности Российской Федерации» и аналогичных документах других государств. Информационная безопасность занимает при этом особое место в структуре видов безопасности, находясь в инфраструктуре всей системы. Более подробно об этом мы писали в [13]. Системность проявляется также в применении различных видов управления информационной безопасностью (риск-менеджмента, стратегического менеджмента, управления знаниями, менеджмента качества [14] и др.).
3. Опережающий характер обеспечения информационной безопасности. Обеспечение информационной безопасности является упреждающим. Опережающий характер управления позволит решать проблемы обеспечения информационной безопасности до превращения потенциальных угроз в реальные путем предотвращения появления этих угроз. Социогуманитарной, субъектной природе деятельности по обеспечению информационной безопасности и связанными с этим информационно-аналитическими императивами посвящен ряд наших публикаций [12, 15, 19, 20 и др.].
4. Информационно-консенсусный характер обеспечения информационной безопасности. В современном обществе военно-силовые средства не являются основными. Доминирующими здесь оказываются рационально-консенсусные средства, имеющие информационную природу. Предотвращение информационных войн и конфликтов, устранение реальных информационных угроз должны достигаться урегулированием спорных вопросов, международных и региональных кризисов – исключительно политическими, согласительными средствами. Формирование культуры информационной безопасности и критического мышления субъектами также являются средствами противодействия негативным информационным воздействиям, чему мы неоднократно посвящали наше внимание [6, 10, 16, 17, 21 и др.].
5. Ноосферные ориентиры информационной безопасности. Развитие человечества в конечном счете приведет к формированию предсказанной В.И.Вернадским сферы разума, ноосферы, когда мерилом национального и индивидуального богатства станут духовные ценности и знания Человека, живущего в гармонии с окружающей средой. При ноосферной ориентации обеспечения информационной безопасности добавится группа критериев информационной безопасности, отражающих информационно-духовные характеристики развития, которые в перспективе будут становиться все более весомыми по сравнению с «материальными» индикаторами. Вопросам разработки критериев оценки уровня информационного развития и информационной безопасности в современных условиях посвящена одна из наших работ [8].
Новые принципы обеспечения информационной безопасности естественным образом уже требуют новых подходов к подготовке кадров для этой сферы. Целый ряд наших статей посвящен этим проблемам [5, 6, 9, 10, 11, 12, 14, 15 и др.]. Например, необходимо гораздо более глубокое формирование информационно-аналитических компетенций специалистов сферы информационной безопасности, поскольку их практическая деятельность становится гораздо более аналитически-насыщенной [19]. Социогуманитарная инновационная природа информационной безопасности, социогуманитарный инновационный опыт специалистов этой сферы обоснованы в нашей публикации [22]. Необходимо приложить немало усилий и средств формирования социально-гуманитарных образов инновационного мышления в сфере информационной безопасности.
Безопасность как парадигма также ставит новые задачи перед образовательной сферой. В рамках всех специальностей требуется изучение теории безопасности как парадигмы развития, без которого нет будущего. В разных аспектах эта проблема поднималась нами в [9, 14, 20].
Таким образом, в ХХI веке на основе двух парадигм: защищенности и развития – сформировалась концепция защищенного развития как парадигма безопасности. Данная парадигма имеет онтологический статус, идентичный статусу концепции устойчивого развития, однако более высокий эвристический потенциал. Это позволяет утверждать, что безопасность становится парадигмой в ХХI веке, что выдвигает перед профессиональными сообществами в разных сферах деятельности новые проблемы и новые пути их решения. Не является исключением и информационная безопасность региона.