Предисловие дорогие коллеги!

Вид материала

Документы

Содержание 2.5.2. Ценностные информационные ориентации молодежи Оао «ржд» Оао «автоваз» Оао «газпром» Оао «сбербанк россии» Оао «лукойл» 2.5.3. Русские паремии как нравственно-содержащее духовное наследие региона Обеспечение духовного обновления России Концепции национальной безопасности Российской Федерации Наряду с важнейшими объектами обеспечения информационной безопасности Российской Федерации Кто любит труд, того люди чтут; Усталость пройдет, а добрая слава останется; Все бондаря, да не многих благодарят Бог и церковь

Подобный материал:

• План работы с 3 по 07 октября 2011 года, 46.99kb.
• Дорогие коллеги!, 61.26kb.
• Дорогие друзья! Уважаемые коллеги!, 90.01kb.
• Областной Дом Детей и Юношества, 680.22kb.
• Глубокоуважаемый Владимир Владимирович! Глубокоуважаемые участники и гости съезда!, 297.51kb.
• Дорогие друзья и уважаемые коллеги, 108.19kb.
• Дорогие коллеги!, 58.67kb.
• Дорогие коллеги!, 22.65kb.
• Дорогие друзья и коллеги!, 15.57kb.
• Дорогие коллеги, товарищи, друзья, 451.25kb.

2.5.2. Ценностные информационные ориентации молодежи

Современный этап развития общества характеризуется возрастающей ролью информационной сферы. Информационная сфера, являясь системообразующим фактором жизни общества, активно влияет на состояние политической, экономической, духовной, социальной и других сфер жизни Российского общества.

Происходящие с начала 90-х годов прошлого столетия социально-экономические процессы вызвали ряд кардинальных изменений, которые отчетливее всего проявились в трансформации старых и поиске новых ценностных ориентиров в каждой сфере.

Особенно кардинальные изменения произошли в информационной сфере. Эти изменения привели к дестабилизации общества и многообразию, противоречивости жизненных приоритетов людей, что отразилось на формировании ценностных ориентаций молодежи, в том числе и студенческой.

Почему внимание привлекли именно ценностные ориентации студентов? Особую остроту сегодня приобретает изучение изменений, происходящих в сознании современной молодежи. Неизбежная в условии ломки сложившихся устоев переоценка ценностей, их кризис более всего проявляются в сознании этой социальной группы.

В первую очередь интерес определяется тем, что формирование ценностных ориентаций является неотъемлемой частью развития личности человека. В переходные, кризисные периоды развития возникают новые ценностные ориентации, новые потребности и интересы, а на их основе перестраиваются и качества личности, характерные для предшествующего периода. Таким образом, ценностные ориентации выступают в качестве личностнообразующей системы и связаны с развитием самосознания, осознания положения собственного «Я» в системе общественных отношений. Ценностные ориентации относятся к важнейшим компонентам структуры личности, по степени сформированности «которых можно судить об уровне сформированности личности. И студенческие годы как раз приходятся на самый важный, заключительный период формирования личности. Этим обусловлена актуальность проблемы формирования ценностных ориентаций личности студента в региональной информационной сфере.

В рамках настоящей работы мы определим понятие ценностных ориентаций и выявим ценностные ориентации в информационной сфере.

Понятие ценностных ориентаций связано с понятием ценностей. В публикациях и работах различных авторов встречаются утверждения о том, что эти понятия являются синонимами, но есть ряд источников, которые разводят эти понятия. Чтобы проследить, как соотносятся эти понятия, приведем их определения, учитывая мнения различных авторов:

• Ценности – положительная или отрицательная значимость объектов окружающего мира для человека, социальной группы, общества в целом, определяемая не их свойствами самими по себе, а их вовлеченностью в сферу человеческой жизнедеятельности, интересов и потребностей, социальных отношений; критерий и способы оценки этой значимости, выраженные в нравственных принципах и нормах, идеалах, установках, целях. (Н.Ф. Добрынин);
  
• Ценности – жизненная внутренняя позиция по отношению к внешнему миру, к своим поступкам. (А.И. Божович);
  
• Ценности – устойчивое убеждение в том, что определённый способ поведения или конечная цель существования предпочтительнее с личной или социальной точек зрения, чем противоположный или обратный способ поведения, либо конечная цель существования (М. Рокич);
  
• Ценности – это упорядоченные убеждения, в соответствии с которыми человек делает выбор и оценивает свое поведении (Ш. Шварц и У. Билски);
  
• Ценности – реально действующие мотивы и источники осмысленности бытия, представляющие собой динамическую систему, ведущие к росту и совершенствованию личности в процессе собственного последовательного развития (Ф.Е. Василюк);
  
• Ценности – что-то значимое для человека в мире, ориентир поведения (С.Л. Рубинштейн);
  
• Ценности – это представления, которые обусловливают целеполагание человеческой деятельности, выбор средств и способов ее осуществления (Ф. Клакхорн и Ф. Стродбек );
  
• Ценности – свойство объекта, которое становится реальным, только если субъект признает это ценным. (Н.М. Лебедева) и др.
  

Есть и различные определения ценностных ориентаций:

• Ценностные ориентации – один из механизмов целеполагания, ориентирующий человека среди объектов природного и социального мира, создающий упорядоченную и осмысленную, имеющую для человека значение картину мира (Н.Ф. Наумова);
  
• Ценностные ориентации – «вектор» развития личности, источник и механизм личностного роста, психологический орган, связывающий в единое целое личность и социальную среду, выполняющий одновременно функции регуляции поведения и определения его цели (М.С. Яницкий);
  
• Ценностные ориентации – это ведущий мотив – цель возвышается до истинно человеческого и не обосабливает человека, а сливает его жизнь с жизнью людей, их благом (А.Н. Леонтьев);
  
• Ценностные ориентации – особые психологические образования или отношения, всегда представляющие иерархическую систему и существующие в структуре личности только в качестве её элементов. (В.Н. Мясищев) идр.
  

Проанализировав около 30 определений ценностей и ценностных ориентаций (определения Н.Ф. Добрынина, А.И. Божовича, А.Н. Леонтьева, В.Н. Мясищева, М. Рокича, Ш. Шварца, У. Билски, Ф.Е. Василюк, С.Л. Рубинштейна, Ф. Клакхорна, Ф. Стродбека, Н.М. Лебедевой, Н.Ф. Наумовой, М.С. Яницкого и др.), можно заключить, что определение ценностей включает следующие формальные признаки:

• истоки ценностей прослеживаются в культуре, обществе и личности;
  
• ценности организованы в системы
  
• ценности – это понятия или убеждения;
  
• ценности имеют отношение к желательным конечным состояниям или поведению;
  
• ценности имеют надситуативный характер;
  
• ценности управляют выбором или оценкой поведения и событий;
  
• ценности упорядочены по относительной важности.
  

Опираясь на работы отечественных социологов и психологов: М.И. Бобневой, А.Г. Здравомыслова, Н.И. Лапина, И.О. Мартынюка, Н.Ф. Наумовой, В.Б. Ольшанского, А.А. Ручки и др., можно сказать, что ценностные ориентации – сложное образование, в котором выделяются три основных компонента: когнитивный, эмотивный и поведенческий. Когнитивный есть элемент знания, эмотивный – эмоциональная составляющая, вытекающая из оценки; поведенческий – связан с реализацией ценностных ориентаций в поведении личности. Из сказанного следует, что исследовать ценностные ориентации личности при помощи одного инструментария нельзя, следовательно, для изучения ценностных ориентаций личности необходимо использовать пакет инструментов, выявляющих три составляющие.

Таким образом, ценностные ориентации – это упорядоченные надситуативные системы понятий и убеждений, управляющие выбором, оценкой поведения и событий. Следовательно, ценностные ориентации в информационной сфере – это упорядоченные надситуативные системы понятий и убеждений в информационной сфере субъектов, осуществляющих сбор, формирование, распространение и использование информации, системы регулирования возникающих при этом общественных отношений, управляющие выбором, оценкой поведения и событий.

Проблемой является и состав ценностных ориентаций в информационной сфере. Анализируя Окинавскую Хартию глобального информационного общества, выделим такие ценности в информационной сфере, как поддержание международного мира и стабильности и свободный обмен информацией и знаниями.

В соответствии с четырьмя разделами Хартии, выделим группы ценностных ориентации в информационной сфере:

1. Использование возможностей цифровых технологий.
   

Эта ценностная ориентация предполагает следующие нормы поведения:

• пользоваться новыми информационными технологиями;
  
• пользоваться информационными сетями;
  
• заниматься самообразованием в области информационных технологий;
  
• активно использовать информационные ресурсы всех уровней власти;
  
• не нарушать прав на интеллектуальную собственность;
  
• уметь пользоваться электронными переводами;
  
• соблюдать кодексы поведения (этики);
  
• защищать личные данные;
  
• использовать ЭЦП.
  

2. Преодоление электронно-цифрового разрыва.
   

Эта ценностная ориентация предполагает следующие нормы поведения:

• получать навыки работы с информационными технологиями;
  
• подключаться к сети Internet и эффективно ею пользоваться.
  

3. Содействие всеобщему участию в глобальном информационном обществе.
   

Эта ценностная ориентация предполагает следующие нормы поведения:

• принимать участие в электронной торговле.
  

4. Дальнейшее развитие глобального информационного общества.
   

Эта ценностная ориентация предполагает следующие нормы поведения:

• использовать возможность дистанционного обучения.
  

В Доктрине информационной безопасности Российской Федерации, утвержденной Приказом Президента Российской Федерации от 9 сентября 2000 г. № Пр-1895, выделяются четыре основные составляющие национальных интересов Российской Федерации в информационной сфере. В соответствии с ними можно выделить ценности в информационной сфере:

1. Незыблемость конституционных прав и свобод человека и гражданина в области получения информации и пользования ею, неукоснительное их соблюдение. Эта ценностная ориентация предполагает следующие нормы поведения:
   

• активно использовать информационные ресурсы в целях саморазвития;
  
• не препятствовать свободному поиску, получению, передаче, производству и распространению информации любым законным способом, а также получению достоверной информации о состоянии окружающей среды;
  
• не нарушать прав и свобод человека и гражданина на личную и семейную тайну, тайну переписки, телефонных переговоров, почтовых, телеграфных и иных сообщений, не посягать на чью-либо честь и доброе имя;
  
• не нарушать интеллектуальную собственность;
  
• не осуществлять несанкционированный доступ к конфиденциальной информации;
  
• свободно выражать свое мнение и не препятствовать кому-либо в этом;
  
• не разжигать, не способствовать разжиганию социальной, расовой, национальной или религиозной ненависти или вражды;
  
• не собирать, не хранить, не использовать и не распространять информацию о частной жизни лица без его согласия;
  
• уважать традиции патриотизма и руководствоваться ими.
  

2. Потребность в достоверности информации. Эта ценностная ориентация предполагает следующие нормы поведения:
   

• вести поиск одной и той же информации в разных источниках, таким образом, проверяя ее достоверность и объективность;
  
• не являться источником дезинформации.
  

3. Необходимость развития современных отечественных информационных технологий. Эта ценностная ориентация предполагает следующие нормы поведения:
   

• активно использовать государственные информационные ресурсы;
  
• уметь пользоваться отечественными информационными услугами, в т. ч. платными;
  
• способствовать проведению, также проводить фундаментальные и прикладные исследования, разработки в сфере информатизации, телекоммуникации и связи.
  

4. Защищенность информационных ресурсов. Эта ценностная ориентация предполагает следующие нормы поведения:
   

• не посягать на безопасность информационных систем, включая сети связи;
  
• не осуществлять несанкционированный доступ к информации ограниченного доступа;
  
• не развязывать противоборство в информационной сфере.
  

С точки зрения выявления наиболее актуальных ценностных ориентаций в информационной сферы заслуживают и локальные нормативные акты крупнейших предприятий России, в которых говорится о ценностях и нормах поведения. Так, Кодекс деловой этики ОАО «РЖД» содержит в себе такие ценности в информационной сфере, как: защищенность коммерческой тайны; защищенность инсайдерской информации; защищенность личной жизни сотрудников; предотвращение социальных, национальных и религиозных конфликтов; обеспечение достоверности сведений.

Кодекс корпоративного поведения ОАО «АВТОВАЗ» акцентирует внимание на следующих ценностях в информационной сфере: своевременность получения информации о деятельности общества; полнота содержания информации о деятельности общества; достоверность информации о деятельности общества; прозрачность деятельности Общества; защищенность информации, составляющей коммерческую тайну; защищенность служебной информации; защищенность инсайдерской информации; обеспечение возможности свободного и необременительного доступа к информации об обществе.

В Кодексе корпоративного управления (поведения) ОАО «ГАЗПРОМ» перечислены такие ценности, как: достоверность и объективность информации об Обществе; регулярность и оперативность предоставления информации об Обществе; доступность информации об Обществе и полнота ее содержания; защищенность информации, составляющей коммерческую или служебную тайну; возможность свободного доступа к информации об Обществе; защищенность инсайдерской информации.

Кодекс корпоративной этики ОАО «СБЕРБАНК РОССИИ» включает в себя такие ценности в информационной сфере: регулярность, полнота, своевременность получения достоверной информации о Банке; защищенность интеллектуальной собственности; защищенность служебной информации.

Согласно своему социальному кодексу, ОАО «ЛУКОЙЛ» нацелен на прозрачность деятельности Общества; социальное, национальное и религиозное равноправие.

Анализ некоторых международных, национальных и локальных нормативных актов позволяет выделить основные ценности в информационной сфере: активное пользование информационными технологиями и ресурсами; качество информации (ее доступность, достоверность, полнота, своевременность); недопустимость осуществления несанкционированного доступа к информации ограниченного доступа; защищенность коммерческой и служебной тайны, персональных данных; защищенность интеллектуальной собственности; социальное, национальное и религиозное равноправие; приоритет традиций нравственности и патриотизма и др. При этом предприятия крупного бизнеса в своих ценностных ориентациях делают акцент на тех ценностях, которые в большей степени способствуют достижению их коммерческих интересов. На уровне государства более актуальны социальные и государственные интересы и ценности. Последние, безусловно, выше по своему уровню и имеют больше сходства с ценностями, провозглашаемыми на международном уровне.

По нашему убеждению, ценностные ориентации в информационной сфере органически связаны, с общечеловеческими ценностями, провозглашенными в известных десяти заповедях. Десять кратких, всеобъемлющих и несомненных принципов выражают обязанности человека по отношению к Богу и к ближним, и все они основаны на великом основополагающем принципе любви: «Возлюби Господа Бога твоего всем сердцем твоим, и всею душою твоею, и всею крепостию твоею, и всем разумением твоим, и ближнего твоего, как самого себя». И именно эти ценности должны лежать в основе ценностных ориентаций человека, быть основой его поведения в информационном пространстве. Изменилось, стало более технологичным время, изменились средства передачи информации, однако ценности остались неизменными. Специфичны лишь формы их проявления.

Так, 2-я заповедь: «Не делай себе кумира и никакого изображения того, что на небе вверху, и что на земле внизу, и что в воде ниже земли. Не поклоняйся им и не служи им» (Исход 20:4-6) провозглашает, по сути, способность человека самому, ни на кого не надеясь, решать свои нужды и удовлетворять потребности. Только в этом случае, через развитие, самосовершенствование он может обеспечить собственную безопасность. Именно эта концепция – «безопасность через развитие» – положена в основу «Стратегии национальной безопасности Российской Федерации до 2020 года», принятой в 2009 году. Поскольку Россия взяла прямой курс на информационное развитие, ее граждане должны быть адаптированы и к бумажным, и к электронным технологиям информационной деятельности, к видам которой относятся поиск, аналитико-синтетическая обработка, передача, получение, распространение, восприятие, хранение информации.

6-я заповедь – «Не убивай» (Исход 20:13). Жизнь является святым даром Божьим, и человек не имеет права отнимать её, т. е. убивать. Все действия, сокращающие жизнь, – дух ненависти, мести, злобные чувства – являются также убийством. А потому – не посягай на честь, достоинство и доброе имя человека, не оскорбляй его расовых, религиозных и национальных чувств, не ограничивай его свободу волеизъявления, оказывая на него негативные информационно-психологические воздействия.

Кроме того, соблюдение этой заповеди подразумевает разумное почитание законов собственной жизни и здоровья. Сокращающий свои дни, ведя нездоровый образ жизни, конечно, не совершает прямого самоубийства, но делает это незаметно, постепенно. Жизнь, которая была дарована Творцом, есть великое благо, и её нельзя бездумно расточать и сокращать. Поэтому, с одной стороны, нельзя, например, использовать по отношению к другому информацию как оружие для достижения собственных корыстных целей, а с другой стороны, – нельзя не думать о собственной психофизиологической и физической безопасности, «убивая» свою собственную жизнь.

8-я заповедь – «Не кради» (Исход 20:15).Этот запрет подразумевает как явные, так и тайные грехи, осуждает захватнические войны, к которым относятся сегодня и войны информационные. Эта заповедь порицает воровство и грабёж, а значит – и воровство информации, доступ к которой ограничен. Эта заповедь говорит о том, что всякая попытка извлечь выгоду за счёт чьего-то невежества, слабости, наивности, доверчивости или несчастья записывается в небесных книгах как обман. А это значит, что обманом являются все виды негативных информационно-психологических воздействий на личность: манипулирование сознанием личности, умышленное сокрытие информации, ложная информация, дезинформация.

Связана с информационно-психологической безопасностью и 9-я заповедь: «Не произноси ложного свидетельства на ближнего твоего» (Исход 20:16). Всякое умышленное преувеличение, намёк или клевета, рассчитанные на то, чтобы произвести ложное или мнимое впечатление, или даже описание фактов, вводящих в заблуждение, – является ложью, дезинформацией. Этот принцип запрещает всякую попытку опорочить репутацию человека необоснованными подозрениями, злословием или сплетнями. Даже умышленное замалчивание правды, которое может повредить другим, является нарушением девятой заповеди.

10-я заповедь: «Не желай дома ближнего твоего; не желай жены ближнего твоего... ничего, что у ближнего твоего» (Исход 20:17).Желание присвоить собственность другого – значит сделать первый шаг к преступлению. Завистливый человек никогда не может обрести удовлетворение, потому что всегда кто-то будет обладать чем-либо таким, чего у него нет. Человек превращается в раба своих желаний. Нельзя использовать в своих целях людей и любить вещи, вместо того, чтобы любить людей и использовать вещи. Нельзя красть базы персональных данных и получать по этим данным кредиты на квартиры и машины.

Основываясь на выявленном тождестве общечеловеческих ценностей и ценностей нового, информационного века, определим ценностные ориентации в информационной сфере как основанные на общечеловеческих ценностях упорядоченные надситуативные системы понятий и убеждений в информационной сфере субъектов, осуществляющих сбор, формирование, распространение и использование информации, системы регулирования возникающих при этом общественных отношений, управляющие выбором и оценкой поведения и событий. Полагаем в связи с этим, что важнейшую роль в формировании ценностных ориентаций в региональном информационном пространстве играет воспитание. И важнейшую роль в этом процессе играет институт образования.

2.5.3. Русские паремии как нравственно-содержащее

духовное наследие региона

На современном этапе развития мирового сообщества важной частью обеспечения национальной безопасности России являются гуманитарные проблемы, в частности, проблема сохранения духовности.

Согласно Доктрине информационной безопасности Российской Федерации (от 9 сентября 2000 г. № Пр-1895), развитие общества характеризуется возрастающей ролью информационной сферы, которая активно влияет на состояние политической, экономической, оборонной и других составляющих безопасности Российской Федерации.

Под информационной безопасностью понимают состояние защищенности национальных интересов в информационной сфере, определяющихся совокупностью сбалансированных интересов личности, общества и государства.

В информационной сфере  интересы личности и общества в целом, помимо реализации конституционных прав человека и гражданина, упрочения демократии, создания правового социального государства и т. п., нуждаются сегодня в духовном обновлении.

Обеспечение духовного обновления России, сохранение и укрепление нравственных ценностей общества, традиций патриотизма и гуманизма, культурного и научного потенциала страны, наряду с соблюдением конституционных прав и свобод человека и гражданина в области получения информации и пользования ею, является приоритетным и названо в качестве первой составляющей национальных интересов России в информационной сфере.

В Концепции национальной безопасности Российской Федерации применительно к информационной сфере отражены виды угроз информационной безопасности Российской Федерации. К ним справедливо отнесены: девальвация духовных ценностей, пропаганда образцов массовой культуры, основанных на культе насилия, на ценностях, противоречащих принятым в российском обществе; снижение духовного, нравственного и творческого потенциала населения России, что существенно осложняет подготовку трудовых кадров для внедрения и использования новейших технологий, в том числе информационных.

Успешному решению вопросов обеспечения информационной безопасности Российской Федерации должны способствовать мероприятия, направленные на обеспечение информационной безопасности России в сфере духовной жизни, например, использование культурного, духовно-нравственного наследия, исторических традиций и норм общественной жизни, с сохранением культурного достояния всех народов России, реализацией конституционных ограничений прав и свобод человека и гражданина в интересах сохранения и укрепления нравственных ценностей общества, традиций патриотизма и гуманизма.

Наряду с важнейшими объектами обеспечения информационной безопасности Российской Федерации (достоинство личности, свобода совести, свобода мысли и слова, свобода литературного, художественного, научного, технического и других видов творчества, свобода преподавательской деятельности, свобода массовой информации, неприкосновенность частной жизни, личная и семейная тайна и других), к числу основных в сфере духовной жизни относятся: русский язык как фактор духовного единения народов многонациональной России, язык межгосударственного общения народов государств – участников Содружества Независимых Государств; языки, нравственные ценности и культурное наследие народов и народностей Российской Федерации.

Однако в настоящее время русский язык из объекта обеспечения информационной безопасности часто переходит в объект, подвергающийся нападкам, уничижению, некорректному, небрежному обращению и даже уничтожению. Жаргонизация, новообразования иностранного происхождения, сознательное занижение и игнорирование языковой нормы, проникновение в повседневную речь нецензурных слов и выражений, легализация мата и т. п. – всё это сегодня необходимо рассматривать как реальные серьёзные угрозы не только языку и духовности, но и, в конечном счёте, национальной безопасности. Шаги в направлении устранения «языкового терроризма» можно считать активной реализацией обеспечения информационной безопасности Российской Федерации в сфере духовной жизни.

Как отмечает профессор М.В. Горбаневский, споры о духовной деградации, о деградации языковой культуры, языкового поведения человека, о снижении языкового самосознания всё больше разгораются и ожесточаются, что и «высвечивает» особую роль русского языка «как одной из немногих ещё существующих скреп в фундаменте Государства Российского» [41, с. 3].

О негативном информационном воздействии на сознание человека и народа в целом сегодня говорят многие. Например, А.М. Кушнир замечает, что «модификация конкретного народа через создание в индивидуальном и общественном сознании «опорных психосемантических структур» значительно упрощает процесс переидентификации населения. Целенаправленное внедрение в сознание заимствований приводит к постепенному вытеснению традиционных словесных норм и ослаблению информационно-культурного иммунитета» [87, с. 2].

Действительно, национальное самосознание, включающее языковое самосознание как доминанту, формируется на основе языка, который «есть имя нации» (Федотов: цит. по [41, с. 3]), а не просто орудие, средство обмена мыслями.

Таким образом, анализ информационных аспектов проблемы национальной безопасности России, согласно действующей доктрине информационной безопасности Российской Федерации в соответствии с утвержденной в ней концепцией национальной безопасности, показал, что русский язык сегодня – это не просто язык, имеющий государственный статус, это действующий фактор духовного единения народов России и важная часть обеспечения национальной безопасности.

Национальное самосознание, включающее языковое самосознание как доминанту, формируется на основе языка. Функционирование, формирование и развитие этнического языкового сознания можно исследовать по-разному. На наш взгляд, одним из первых, важных шагов на пути следования доктрине национальной безопасности в целом и языковой и духовной безопасности в частности может стать глубинное исследование русского паремиологического пространства в контексте гуманитарных вузовских дисциплин.

Лингвокультурологические аспекты исследования паремий актуальны, поскольку позволяют по-новому подойти к решению традиционных проблем лингвистики во взаимосвязи с гуманитарными науками: философией, историей, психологией, культурологией и другими, дать ответы на вопросы, как культура отражена в языке и какую культурную ценность заключают в себе языковые единицы. Тематическое разнообразие паремий («любой предмет мирского и семейного быта» охвачен пословицами, освещён в них «кругом и со всех сторон» (В.И. Даль)) способствует этому. Названный «предмет» и его свойства составляют предмет разговора и, в конечном итоге, являются составляющими тех самых «сущностей», из которых складывается «подлинная тема какой-либо пословицы» (Г.Л. Пермяков).

Паремия функционирует в речи, говорится по какому-либо случаю и всегда имеет обобщённый смысл. Особое свойство паремии заключается в том, что она является текстом, основанным на закреплении древнейших ситуаций, переносе и расширении этих ситуаций на другие случаи жизни.

Мы считаем паремии вместилищем «обобщённых семантических абсолютов, концептов» (Т.Е. Помыкалова), выражающих национально-идейное обобщение, где в понимании концепта присоединяемся к точке зрения Г.С. Воркачева, согласно которому концепт – единица коллективного знания (сознания), отправляющая к высшим духовным ценностям, имеющая языковое выражение и отмеченная этнокультурной спецификой.

Как показало исследование русского паремиологического фонда, в паремиях отражены важные константные составляющие – концепты, раскрывающие понятие русской души, нравственности, семейности, трудолюбия, религиозности и т. п.

Из всей массы идей и тем, содержащихся и раскрываемых в паремиях, мы коснёмся идеи отношения русского человека к труду и безделью, к семье и дому, к духовно-нравственным ценностям, к Богу и вере, нашедшим активное отражение в текстах пословиц.

Справедливое выражение А.И. Лазарева: «Высшим нравственным мерилом человеческих ценностей в народе всегда было отношение к труду» [88, с. 12] – подтверждается многими пословицами. Самая главная ценность человека – жизнь. Без труда же человеку было сложно выжить, поэтому уважительное отношение к труду издревле сложилось в сознании народа: Труд человека кормит, а лень портит; Терпенье и труд все перетрут. Опыт народа показывает, что труд, каким бы тяжким он ни был, – это жизненная необходимость: Проймет голод, появится и голос; Нужда в закройщики ставит, – обусловливающая соотношение вложенных сил с качеством жизни: Каково руки родят, таково плеча носят; Кто рано встает – тому бог дает; Кто зевает, тот воду хлебает; Баснями закрома не заполнятся.

Через отношение к труду оценивался и сам человек. Трудолюбивые люди всегда были в почёте: Кто любит труд, того люди чтут; Усталость пройдет, а добрая слава останется; Все бондаря, да не многих благодарят, а лентяи и лодыри осуждались и высмеивались: Ленивый сидя спит, лежа работает; Семеро одну соломинку подымают; Портной Данило, что ни шьет, то гнило. Своеобразным для глаголов в паремиях о труде явилось их разграничение на два типа в зависимости от их синтаксических связей в предложении, специальных коннотативных элементов значения, стилистической окраски и т. д. Положительную коннотацию несут глаголы (примерно 70 % единиц) со значение действия, находящиеся в предикативной связи с существительными: труд, ремесло, дело, работа, порядок, заря, земля, руки и другими: труд кормит, работа молчит, земля подымает, руки делают, ремесло кормит, приносит, а также с существительными, называющими трудящегося человека по профессии: мастеровой стукнет, кузнец стукнул, жнея скачет, портной шьет, закройщик выкроит, по половой принадлежности: мужик сеял, баба печет, мужик варит, либо орудие труда, с помощью которого человек осуществляет свой труд: соха кормит, веретено одевает, мех калит, телега возит, булат режет, топор одевает, обувает, утюг гладит.

Противоположной, отрицательной коннотацией характеризуются глаголы (30 % единиц), сочетающиеся с именами: лень, лежень, лежебока, нужда, голод, забота, безделье, неряха, красноплюй, сон, сонный. Одним из отличительных свойств этих единиц является их связь с отрицательной частицей не: Лень к добру не приставит; Лень мужика не кормит; Ленивый и могилы не стóит; Хлеб за брюхом не ходит; И того не намолотит, что проглотит; Не припася основы, за стан не садятся.

Отрицательная образная оценка безделья выражена и в глаголах со значением доведения действия до предела (с ярко выраженной негативной коннотацией): доавоськался, доспался, допрыгался, долежался, доскакался, доплясался и подобных, а также в глаголах спать, лежать, дремать, сидеть и других, обозначающих состояние покоя, созерцательности, которые неуместны в активном процессе труда.

Паремии тематического цикла о семье, доме, взаимоотношениях мужа и жены широко представлены в нашем материале в составе концептов дом, семья. В пословицах этого цикла жизнь человека представлена различными этапами: пора влюблённости, выбор своей «второй половины», женитьба-замужество, совместная жизнь супругов, рождение и воспитание детей.

Так, зримый образ невесты – скромной, благочестивой, трудолюбивой, молодой – складывается из сочетаний глаголов с различными лексемами, в том числе и определённой «свадебной» тематики – красит не наряд, все разумеет, скрасит венец, ищет парня, родится для своего жениха, кидается на ясного сокола: Не наряд девку красит, домостройство; Чего девушка не знает, то ее и красит; Скрасит девку венец да молодец; Наша невеста не гусей пасла, а веретеном трясла; Невеста родится, а жених нá конь садится (должен быть старше). Образ лёгкой беззаботной жизни холостяка реализуется в цепочке динамичных глаголов действия, деятельности: Холостой лег – свернулся, встал – встряхнулся.

Отношение к семье в традиционной русской культуре особое – это сплав уважительности, глубокой верной любви и строгих домостройных нравов. Семья как малый социум – это всё для человека, это его корни, истоки, это фундамент его будущей жизни, это традиции: Дружно не грузно. Семьей и горох молотят; Семейная кашка гуще кипит; Семья воюет, а один горюет.

Понятие семьи неразрывно связано с понятием дома, очага, где дом с помощью глаголов (стоит, держится, красится, ждет, пахнет и других) предстал как зрительный, осязательный и даже обонятельный образ: Домой и кони веселей бегут; Дом красится хозяином; И стены в доме помогают; Что в поле ни родится, все в доме пригодится; Изба жилом пахнет.

Концепт дом в паремиях активно реализуется в целом ряде лексем и выражений, которые составили так называемую «концептуальную парадигму» (по Л.Б. Савенковой): дом, изба, двор, своя сермяга, свое пепелище, всякая избушка, своя норка, горница, свой угол (уголок), своя хата (хатка) и другие. Здесь обращает на себя внимание частотное употребление различных лексем с притяжательным местоимением свой (-я, -ë), которое само по себе уже обозначает нечто, что «представляется русскому сознанию несомненной ценностью в первую очередь в силу того, что им можно распоряжаться по своему усмотрению, используя его как надёжное средство сохранения независимости» [143, с. 206]. Л.Б. Савенкова также рассуждает о том, что именно семья, строящаяся на морально-нравственных началах, опирающаяся на традиции, является прочным объединением «своих», близких, родных людей и средоточием всего «своего».

Традиционно взаимоотношения между мужем и женой строились по таким законам: муж – глава семьи, хозяин, добытчик, от него зависит достаток, порядок в семье: Всякий дом хозяином держится; Хозяйское око за всем глядит; Хозяин в дому, что медведь в бору, что как хочет, так и ворочает; Не хозяин, кто своего хозяйства не знает; жена – хозяйка дома, и все домашние хлопоты полностью лежат на ней: Не та хозяйка, которая говорит, а та, которая щи варит; Путняя хозяйка каждую курочку знает; У нашей хозяйки все в работе: и собаки посуду моют, – в том числе и забота о детях: Хозяйка, что лебедь-птица, вывела детей станицу; Мать кормит детей, как земля людей.

Образ матери воссоздается с помощью эпитетов, сравнений, метафор, что делает его необычайно поэтичным: Мать плачет, что река льется; жена плачет, что ручей течет; невеста плачет – как роса падает; взойдет солнце – росу высушит; Молода жена плачет до росы утренней, сестрица до золота кольца, мать до веку. Фундаментальность образа усиливают глаголы в сочетании с анималистическими субъектами как подтверждение его первичности, близости к природе, его априори: Птица радуется весне, а младенец матери; Слепой щенок и тот к матери ползет. В примере же Материнская молитва со дна моря вынимает акустический образ – молитва сочетается с «несочетаемым» действенным, двигательным – вынимает, создавая частное значение неизведанности, фантастичности, приближенности к действиям высших, божественных сил, что также усиливает, укрепляет образ матери.

Кажущийся на первый взгляд слишком идеальным и «несовременным», союз «Муж – голова, жена – душа» содержит глубинные мысли о национальной подлинности, национальной идентичности, идеалы и ценности русского народа. Взаимоотношения между мужем и женой, выраженные в паремиях, всегда направлены на добро, благо, счастье, взаимоуважение, верность и любовь. Дом хозяйку ждет, а хозяйка хозяина – это идеал счастливой семьи, к которому стремились люди.

Однако при рассмотрении данной проблемы особенно ярко проявило себя гендерное неравенство. Так, счастье или несчастье семьи зависело только от жены. Параллели между счастливой и несчастливой семьей, проводимые в пословицах, чётко прослеживаются с помощью антонимичных пар субъектов и их действий, которые различаются по положительному и отрицательному признаку: Добрая жена дом сбережет, а плохая рукавом разнесет; Один женился – свет увидал; другой женился – с головою пропал; У плохой бабы муж на печи лежит, а хорошая сгонит; Добрая женитьба к дому приучает, худая от дома отлучает.

Из нескольких сотен паремиологических текстов тематического ряда «муж – жена – семья» лишь в некоторых муж осуждается за какие-либо пороки и прегрешения, но происходит это достаточно демократично, без особых эмоций: Муж согрешил, так в людях грех, а жена согрешила, домой принесла; Муж задурит – половина двора горит; а жена задурит, и весь сгорит; Не всяку правду муж жене сказывает, а и сказывает, так обманывает; Иван в дуду играет, а Марья с голоду умирает. Жена в паремиях этой концептосферы – средоточие пороков и аморальности, именно она виновна в разложении семьи и бедах мужа. Злая, сварливая, худая жена, плохая баба, сравниваемая со змеей, чертом, дьяволом, сатаной и «награждённая» другими жесткими эпитетами, – такова эмотивная парадигма имен «провинившейся» женщины: И дура-жена мужу правды не скажет; Черт на дьяволе женился; Все девушки хороши – а отколь берутся злые жены?; Красные похороны, когда муж жену хоронит; За черта отдай ее, и того уходит; Жена взбесилась и мужа не спросилась; Где сатана не сможет, туда бабу пошлет; Собака умней бабы: на хозяина не лает.

Любопытно, что глагол любить в таких паремиях ограничен. Любить употребляется в единичных фактах, как правило, в ироничном смысле: Кто кого любит, тот того и бьет; И старая корова любит быка; Мать дитя любит, и волк овцу любит; Муж любит жену богатую, а тещу тороватую. Поскольку любовь не была основой брака – Поп руки свяжет и голову свяжет, а сердца не свяжет, – то и взаимоотношения супругов часто нельзя было назвать близкими, чувственными. Основной же причиной низкой частотности употребления глагола любить в этой сфере пословиц, по нашему мнению, является то, что «любить» считалось, по религиозным канонам, действием греховным, поэтому чаще глагол любить заменялся глаголом жалеть. Любить, возлюбить можно было все и всех, кто или что было связано со святыми, религией, Богом. Всякая земная любовь была предосудительной.

Нужно признать, что традиционный взгляд на женщину в семье силён и жизнеспособен. Как отмечает В.А. Маслова, «…в нашей культуре женщина – это хаос, которому придает порядок мужчина» [97, с. 122]. Хорошо это или плохо, это наши традиции. Пословица Мир в семье женой держится призвана примирить женщину с долей жены и матери, научить мудрости, терпению, взаимопониманию в семье.

Факты, в которых роль женщины в семье не умаляется, а выносится на первый план, пусть единичны, скупы на эпитеты, но очень убедительны: Не плачет малый, не горюет убогий, а плачет да горюет вдовый; Схватился Савва, как жена сшила саван; Бывала ль у тебя беда? Умирывала ль у тебя жена?

Продуктивным в исследованном материале оказался корпус паремий нравственного цикла, содержащих концепты совесть, стыд, душа, добро и зло, правда. В.И. Даль в своем толковом словаре дает следующее определение слова нравственный. Нравственный – это духовный, душевный, согласный с совестью, с законами правды и добра, с долгом честного и чистого сердцем гражданина. Это очень ёмкое и важное для человека понятие.

Совесть – нравственная категория, присущая человеку от рождения. «Совесть, как таковая, не есть ни чувство, ни состояние. Это автономный компонент внутреннего человека (выделено нами. – Л.К.)» [3, с. 58]. Но, если совесть не развивать, не тревожить, не вспоминать о ней, она уснет, пропадет, как неразвитый когда-то музыкальный слух, и перестанет быть для человека критерием нравственной жизни, своеобразным нравственным «камертоном». Чтобы этого не произошло, человеку с детства внушали: Совесть с молоточком: и постукивает и наслушивает; Совесть без зубов, а загрызет.

Отношение русского человека к совести как к невидимой, но живой (а значит важной для него) субстанции выражается в выборе глаголов, обозначающих действия, свойственные личному активному деятелю: любить, ходить, задохнуться, казаться, грызть и других: Злая совесть любит палача; У него совесть в рукавичках ходит; Черной совести и кочерга виселицей кажется; У него совесть еще в прошлом годе в бутылке задохлась; прилагательных, характеризующих личного деятеля: злая совесть; добрая совесть. Н.Д. Арутюнова называет совесть «контрагентом Эго (Другим)», «судьей», «судебным исполнителем», подчеркивая тем самым склонность человека персонифицировать совесть [3, с. 58, 75].

Если совесть ответственна за «формирование нравственной личности», то «стыд формирует социального человека (выделено нами. – Л.К.)… Стыд учит человека поведению» [3, с. 58]. Как правило, люди, имеющие совесть, способны испытывать чувство стыда: Стыдливый покраснеет, а бесстыжий побледнеет; Чем молодой похваляется, тем старый остужается. Люди без стыда и совести предавались жесткому порицанию. Модальность осуждения в таких высказываниях эксплицирована в лексическом составе с отрицательной коннотацией: Бесстыжих глаз и дым неймет; Кошачьи глаза дыму не боятся; Свиные глазы не боятся грязи; Они стыд за углом делили, да под углом и схоронили; Знает кошка, чье мясо съела.

Говоря о соотношении с другими именами, исследователи называют совесть «óрганом» (компонента внутреннего человека [3, с. 75]). К подобному невидимому «óргану», с которым совесть тесно связана, можно отнести душу человека: Не глаза видят, а человек; не ухо слышит, а душа; Душа душу знает; Душа с душой беседует.

Необходимо отметить, что в нравственных поисках человека задействованы, кроме невидимых сущностей, определенные материальные органы и части тела человека – сердце: Сердце душу бережет и душу мутит; голова: За стыд голова погибает!; глаза: Стыд не дым: глаз не ест.

В приводимых ниже фактах безнравственные, бессовестные поступки ассоциируются с чем-то низким, приземленным, физиологическим, когда душа «опускается» на уровень желудка: Не ела душа чесноку – не будет и вонять; У него такой желудок, что все переварит; Как сыт стал, так и стыд взял; Грешное тело и душу съело. (Ср.: употребление разговорных фразеологизмов душа хочет, душа пожелает (желает) и грубо-просторечных на душе мутит, с души тянет, с души прет всегда связано с приемом питья и пищи; фразеологические единицы имеют отрицательную коннотацию).

Нравственная сущность человека выражается через отношение к правде и лжи, добру и злу. Слушая голос своей совести и слушаясь его, каждый человек может и должен жить по законам Высшей правды, которая есть «не просто Истина, а Действующая истина или нравственность», которую открывает людям и «может знать только Бог как Создатель мира и праведники, ведущие правильную жизнь, как ведающие Высшей правдой» [38, с. 11]. Это убеждение народа, занимающее прочные позиции в сознании людей, представлено в виде пословиц-законов. Для большинства фактов продуктивна синтаксическая модель простого предложения: Правда суда не боится; Правда со дна моря выносит; Правда сама себя очистит; Правда силу родит; Правда на огне не горит, на воде не тонет.

Отношение к правде, как к «Действующей истине» выражается глаголами активного действия: выносить, очистить, гореть, тонуть, выходить, спорить. У правды лицо одно, а её антипод ложь многолика: кривда, неправда, вранье. Спор их вечен, то одна, то другая побеждает: Правда истомилась, лжи покорилась; И правда тонет, коли золото всплывает; Была когда-то правда, а ныне стала кривда; Какова ни будь ложь, а от правды не уйдет; Деньги смогут многое, а правда все; Рать стоит до мира, ложь до правды. Главное в этом споре – какой путь выберет для себя человек, и русский человек, как показывает материал, выбирает путь правды.

Прислушиваясь к голосу совести, каждый может и должен бороться со злом в себе и других, выстраивая жизнь по законам добра, любви, красоты. Как отмечает А.А. Зализняк, «Совесть выполняет двоякую функцию: с одной стороны, она наделяет человека способностью различать добро и зло, и с другой – руководит поступками человека, направляя их в сторону добра» [62, с. 113]. Знаменательно, что для русского человека не возникает вопроса о сущности, объективной семантической наполняемости слов-концептов «добро» и «зло». Очевидно, что понятие о них, как и о Высшей правде, заложено в человеке на генетическом уровне. Основными субъектами в проанализированных паремиях выступили концепты добро и зло и семантически находящиеся с ними в тождественных отношениях слова различных частей речи и сочетания слов: добро – доброе, добрый человек, добрый путь, добрые люди, добрые дела, хорошее, благие, свет, милость, господь, бог; зло – злой, злые, злоба, злыдень, злыдни, возлюбивший злобу, худо, худой, худое, худом нажитое, лихо, лихой, лихое, сердитый, лукавый, плут, черт, сатана, напасть, тьма, пиявка, щука, собака, змея.

По данным нашего исследования, для паремий этой тематики характерна высокая продуктивность фактов с концептом «зло» и глаголов с отрицательной коннотацией. Причиной этому, по нашему мнению, явилось стремление народа, передающего опыт другим поколениям, не только учить добру на примерах добра, но и предупредить о близости зла, правдиво рассказав о нем, тем самым предостеречь от него: Худое валит пудами, хорошее каплет золотниками; Добро помнится долго, а лихое вдвое; И добрый временем плачет, а худой скачет.

Образ Бога, Лик Божий предстает в исследованных единицах в сложных, часто, противоположных ипостасях, которые воплощены в отдельных концептах.

В концепте «Богочеловек» – как «вочеловеченное» всевидящее, всеслышащее существо, близкое человеку, способное помочь, защитить или наказать: Бог не как свой брат, скорее поможет; Только Богу и плакаться; Бог видит, да нам не сказывает; Бог терпел, да и нам велел; Бог накажет, никто не укажет; Дает Бог и цыгану; Обидчика Бог судит; И Бог на всех не угодит. Такое видение Бога, наделенного «земными» качествами людей, характерно не только для паремий, но и, как показывают исследования в области других наук, для русского менталитета в целом. «У православных верующих свое понимание и представление Христа, которое обусловлено как социокультурными и этнопсихологическими предпосылками, так и природной средой обитания. Русский Христос – это Христос… страдающий, поскольку, с одной стороны, он близок к скудному русскому пейзажу, неприглядным серым деревням, а с другой – Христос – друг грешников, убогих, нищих духом, немощных. Эти особенности религиозного мировосприятия были также отмечены известными русскими публицистами и писателями» [32, с. 111]. Грамматически эта близость к простому человеку обусловлена синтаксической связью «антропоцентричных» глаголов с субъектом Бог: строить, гулять, любить, сказать, помогать, спасать, угождать, дать, наказывать, захотеть, дремать, терпеть, видеть, слышать, сказывать и других.

Что касается номинации Богочеловека, то здесь паремии продемонстрировали свою теонимическую традицию, которая заключается в особом почитании Бога, даже в человеческом обличии. Частотность употребления лексемы Бог в качестве формы выражения субъекта или объекта в паремиях превосходит теонимы, выражающие коннотацию близости, – Христос («человеческое» имя сына Божия, Господа на земле), он, ты, которые встречаются в единичных фактах: Вольно Христу добро достать; Христа-ради невест не выдают; Ни ты его, ни он тебя не обманет; Сила Господня в немощах совершается; Себя хлыщу – Христа ищу. Практическое исключение местоимения ты из разряда номинаций Бога в паремиях – Мужик всякому тыкает – факт показательный, поскольку «у нас (русских – Л.К.) … простой человек говорит всякому ты, и Богу и Государю (на франц. и Богу говорят вежливо, вы; на немецк., вместо ты, говорят вы, он и они)» [48, с. 447]. Первоначальное обращение на ты ко всем без исключения, переросшее в «социальную примету в отношениях между людьми», обусловливающую «не низкий стиль, а доверительность и близость» [75, с. 2], «дистанцировалось» от Бога, по отношению к Богу выражалось, очевидно, только в качестве индивидуальной мольбы, просьбы и не переходило во всеобщее правило обращения к Всевышнему. Русский человек интуитивно понимал Божественную недосягаемость и исключительность, паремии по-разному выражают это понимание: утверждение через отрицание – Бог не мужик, Бог не Макешь (Мокошь – языческое божество), Бог не Никитка, Бог не свой брат, Бог не Яшка; утверждение всемогущества через сравнение на основе антитезы (самыми продуктивными здесь выступили параллели концептуальных лексем Бог-царь и Бог-человек, причем последнее противопоставление представляет собой устойчивую, безоговорочную, фундаментальную оппозицию, в основе которой лежат этимологические истоки оппозиции «земной» – «небесный» [148, 65–66]): Без Бога свет не стоит, без царя земля не правится; Одному Богу государь ответ держит; Бог помилует, так и царь пожалует; Коли царь Бога знает, бог и царя и народ знает; Бог отымет, Бог и подаст; Человек предполагает, а Бог располагает; Человек ходит, Бог водит; Человек гадает, а Бог совершает; подчеркнутое уважительное отношение в сложной форме выражения субъекта Бог, например, синтаксически цельном словосочетании: имя Господне, сила Господня, Божья вода, Божья роса, Божьи дела, Божья воля, Божья власть, власть Господня, Божья помощь, образ Христов, что несомненно усиливает факт преклонения перед Богом.

Образ Бога видится и как сверхъестественная высшая духовная сила, способная влиять на судьбу человека и мира. Реализацию концепта «Творец, высшая сила» осуществили паремии: Бог души не вынет, сама душа не выйдет; Все в мире творится не нашим умом, а божьим судом; Чего бог не нашлет, того человек не понесет; Больше Бога не будешь; Не бойся никого, кроме Бога одного; Грозную тучу Бог пронесет. Эта сверхъестественность, фантастичность образа нашла свое выражение в грамматическом аспекте: сочетающиеся с субъектом Бог глагольные лексемы в более чем 90 % употреблений имеют форму будущего простого времени, обозначающего, что действие совершится в будущем, после момента речи. В этом факте видится еще и проявление надежды народа на лучшее будущее.

Наконец, образ Бога воплощен в паремиях через представление о Всевышнем как о Судьбе человека, о роке, о силе, полноправно и всецело располагающей жизнью человека: Всякая судьба сбудется; Суда Божьего околицей не объедешь; От судьбы не уйдешь; От Бога не уйдешь; Кому что на роду написано. Кому что бог даст; Что будет, то будет; а будет то, что Бог даст; Божьими судьбами да вашими молитвами здравствуем; Что судьба скажет, хоть правосуд, хоть кривосуд, а так и быть.

Такое понимание нами наполнения микросферы-концепта «Бог» и вычленение из нее концепта «Судьба» основано на результатах анализа этимологической и семантико-грамматической природы слова судьба согласно ведущим лексикографическим исследованиям. В словаре В.И. Даля эта лексема разъясняется в соответствии с лингвистической традицией в статье СУДИТЬ как «суд, судилище, судбище и расправа» – в первом значении и как «участь, жребий, доля, рок, часть, счастье, предопределенье, неминучее в быту земном, пути провидения» – в другом. В морфологическом аспекте (в косвенном падеже множественного числа) судьба трактуется лексикографом как «провидение, определение Божеское, законы и порядок вселенной, с неизбежными, неминучими их последствиями для каждого» [48, с. 355].

Однако необходимо отметить, что в контексте философского осмысления судьба представлена неоднозначно: в философской традиции советского периода понятие судьбы отличают от религиозного представления о «телеологической детерминации («провидение», предопределение)», связывая его только с мифологией или обывательским сознанием [179, с. 663]. Современные философские словари дают более широкую дефиницию, в которой прослеживается динамика наполняемости понятия. Судьба неразрывно связана с разными религиями и зависит от Божественного предопределения [106, с. 698].

Интересен тот факт, что в паремиях запечатлены «отголоски» древнейшей мифологической традиции – «отождествление персонифицированной судьбы с пряхой» [106, с.  26–27] – что выражается в глаголах семантических групп созидательной деятельности прясть в значении «изготавливать нити, скручивая волокна из определенного материала…, подготавливая таким образом материал для дальнейшего использования» [155, с. 277] и активного воздействия на объект вязать, связать (связывать) и подобных в значении «подвергать кого-либо ограничению, лишению свободы движений, стягивая конечности веревкой» [155, с. 223]: Где ведется (т.е. судьба милостива), там и на щепу прядется; Судьба придет – по рукам свяжет; Судьба руки свяжет; Судьба придет, ноги сведет, а руки свяжет; Отвяжись, худая жизнь, привяжись хорошая!

Видение в судьбе человека Божественного суда, неминуемого вмешательства Божьей воли в жизнь подкреплено мотивом смирения и кротости, который особенно ясно читается в реализации концептов Бог – «Творец, высшая сила» и Бог – «Судьба».

Семантика смирения как концептуальной единицы в паремиологическом преломлении обращена к религиозно-нравственной, воспитательной теме и созвучна трактовке лексемы смирять в Далевом словаре: «укрощать или обуздывать, отваживать от дикости; лишать природной дикости; обуздать нравственно, подчинить волю человека совести и рассудку» [48, с. 325]: Смирение пользует, кичение губит; Смиренных Господь духом спасает; Смирение и кротость побеждают строптивость; Смиряют страхом, карою; смиряют стыдом, унижением; смиряют вразумлением; Кротость смиряет; Умный смиряется, глупый надувается; Зверя смиришь, а человека не смиришь (приводя последний пример, уместно, на наш взгляд, провести параллели с высказыванием протоиерея А. Меня о врожденной агрессивности человека, корни которой он видел в общем состоянии падшей человеческой природы: «Здесь в человеке просыпается шимпанзе. По существу, вся духовно-нравственная работа человека направлена против этого шимпанзе – истеричного, агрессивного, возбудимого. Он затемняет образ и подобие Божие» [100, с. 187].

Исходя из сказанного, отметим, что в паремиях отражены первые воспитательные успехи, связанные с нравственно-психологическим воздействием на диких людей религиозного познания, которое постепенно трансформируется в устойчивое знание религиозных канонов («Блаженны кроткие, ибо они унаследуют землю (Пс. 36.11, Матф.)) и доверие к Богу: Господь богатит и высит, убожит и смиряет. Это путь познания мудрости мироустройства и подвижнического приближения к христианскому идеалу и смирению: Ищи кротости, чтоб не дойти до пропасти. Понятие смирения и кротости перерастает в особую категорию – маркер концепта «Бог», функционально значимую и структурно распространенную. Следует добавить также, что духовно-нравственный аспект смирения в паремиях сопоставим не с животным страхом перед жизнью и гнетом судьбы, а, скорее, с воспитанием чувства меры в человеке, со знанием предела, границы в желаниях, страстях, обретением своего места в жизни: По мере трудов и награда; Что мера, то и вера; Душа всему мера, меру знает; Выше меры и конь не скачет.

Любопытно, что в паремиях отражено разграничение понятий Бог и церковь как истинной духовной веры и веры показной. Взаимоотношения человека с церковью, тяготеющей «к стагнации и к закрытости от человеческих проблем» (высказывание Отца Меня), и взаимоотношения с Богом – это разные уровни существования человека в лоне религии. Русский человек это понял и прочувствовал давно. В паремиях эти чувства выражены в ироничном взгляде на служителей церкви и их лжерелигиозную паству: Такой игумен, что ходит по гумнам; Всякий поп свое поет; Деньга попа купит и бога обманет; Сатана и святых искушает; К сонному попу на исповедь не ходят; Кушанье познается по вкусу, а святость по искусу; Всяк крестится, да не всяк молится; Иной по две обедни слушает, да по две души кушает; Церковь грабит, да колокольню кроет.

Таким образом, паремии как отражение ядра языкового национального сознания ярко представляют концептосферы, соотносящиеся с национальной системой ценностей, обеспечивающей духовную безопасность. Труд, семья, совесть, правда, добро, Бог, вера – это те фундаментальные постоянные, те основы жизни, которые были, есть и будут всегда, и отношение к которым всегда волнует человека. На языковом уровне это положение еще раз продемонстрировало, как «язык воплощает и национальный характер, и национальную идею, и национальные идеалы, которые в законченном их виде могут быть представлены в традиционных символах данной культуры» [74, с. 14–15].

Возрождение интереса к паремиологическому фонду, понимание смысла и ценности русских паремий, употребление паремий в речи в качестве выразительных средств и т. п. – всё это в полной мере способствует концепции нового духовного развития молодого поколения, общей системе национальной, духовной и языковой безопасности.