Geum.ru

Философия. Притворись ее знатоком. Джим Хэнкинсон

Вид материалаДокументы
Континентальная философия
Мартина Хайдеггера
Ролан Барт
Подобный материал:
1   2   3   4   5   6   7   8

КОНТИНЕНТАЛЬНАЯ ФИЛОСОФИЯ


На континенте встречаются две основные разновидности философов: французская и немецкая.

Самое важное континентальное философское направление XX века – это экзистенциализм, который имел приверженцев как во Франции, так и в Германии. Во Франции наиболее яркой фигурой был Сартр, истинный энциклопедист, сочетавший философствование с активным участием в марксистском движении, сочинением романов и пьес и поглощением невероятного количества алкоголя. Он выдвинул тезис – «существование предшествует сущности», который можно понять и таким образом: нас должно волновать не то, какими являются все вещи, нас должен волновать сам факт их существования.

Экзистенциалисты отвергают всякую классификацию, свято веря, что все в мире автономно и индивидуально, и даже обижаются, когда их причисляют к экзистенциалистам. Экзистенциализм, и в первую очередь французский, в значительной мере находит свое выражение в художественной литературе, и лучшие примеры тому – Камю и Сартр. Сквозная идея литературных трудов экзистенциалистов – это acte gratuit (что в переводе с французского означает «немотивированное действие», но гораздо внушительнее звучит без перевода). Это понятие, насколько можно судить, лежит в основе экзистенциалистского утверждения собственного существования. Людям, не проникшимся идеями экзистенциализма, подобное самоутверждение представляется скорее беспринципным потаканием собственным причудам и капризам,) В литературе acte gratuit предстает обычно как насилие или, во всяком случае, антиобщественное поведение, и потому жизнь с экзистенциалистом (по крайней мере, французского происхождения), по всей вероятности, не сахар.

Немцы, из которых в первую очередь надо назвать Мартина Хайдеггера и Карла Ясперса, относятся совеем к другому типу философов. Они не претендуют на литературную одаренность и честно признают свой долг перед предшественниками – прежде всего Киркегардом и Эдмундом Гуссерлем, немецким ученым, который на рубеже XIX и XX веков с истинно тевтонской обстоятельностью и систематичностью разработал свою феноменологию, являющуюся, по сути, попыткой вскрыть внешнюю оболочку вещей и разглядеть в глубине подлинную реальность нашего сознательного постижения их (или чего-то еще).

В целом экзистенциализм занимает нейтральную позицию по отношению к религии. Сартр был атеистом, Ясперс христианином, а Хайдеггер нацистом (о чем обычно предпочитают умалчивать). Примечательно, что тогда как заглавия английских философских трудов состоят, как правило, из трех слов (например, «Язык, истина и логика», «Истина, вероятность и парадокс», «Разум, язык и реальность»), континентальные философы ограничиваются двумя (« Бытие и время» Хайдеггера или «Бытие и ничто» Сартра). Философы-аналитики англосаксонской школы презирают экзистенциалистов за то, что они недостаточно аналитичны; экзистенциалисты же презирают англосаксонских аналитиков за то, что они просто недостаточны.

О логическом позитивизме в нашей книге говорилось уже немало; большинство философов-позитивистов относятся скорее к англосаксонской традиции, так как многие из тех, кто начинал в Европе, бежали от Гитлера в Америку. Некоторые из них – например, Рудольф Карнап и Карл Гемпель – приобрели там очень большой авторитет, в особенности в философии науки. В Англии наиболее значительным логическим позитивистом после Раннего (но не Позднего) Витгенштейна был А. Дж. Айер (которого иначе как Фредди никто не называет). Его первая книга, «Язык, истина и логика», пользовалась большой популярностью. Впоследствии он посадил своих поклонников в лужу, объявив, что все в этой книге неправильно от начала и до конца. На Фредди оказал большое влияние Рассел, что выразилось не столько в его теоретических изысканиях, сколько В беспорядочном образе жизни. Остается рассмотреть такой важнейший элемент континентальной философии, как структурализм, вместе с его призрачным преемником постструктурализмом, который, в свою очередь, переродился в совсем уже непроницаемый постмодернизм.

Структурализм был изобретен Фердинандом де Соссюром как метод лингвистического анализа. Благодаря Леви-Строссу он проник в антропологию, после чего был предан забвению – по крайней мере, во Франции и на кафедрах английской филологии американских университетов. В наши дни вы вряд ли встретите человека, который открыто признается в своей принадлежности к структуралистам, а потому трудно сказать, кто же такие структуралисты. Тем не менее, ваша позиция по отношению к ним должна быть очень четкой. На философских отделениях британских университетов их начисто игнорируют, что свидетельствует, как утверждают сами британские философы, об их несгибаемой приверженности аналитическому курсу либо, как утверждают противники, об их островной ограниченности.

Выбирайте сами, на чьей вы стороне, но с какой-то стороны быть надо. Для стуктурализма и постструктурализма характерно пренебрежительное отношение к академическим дисциплинам и недоступный для посторонних жаргон.

Лидерами этого направления являются Ролан Барт (подвизающийся на ниве литературной критики с ее социальными ответвлениями), Мишель Фуко (история и социология с сексуальным уклоном) и Жак Деррида (лингвистика, литературная критика, риторика). Теории последнего интересны во многих отношениях, но невразумительны сверх всякой меры. Одни называют его гением, другие шарлатаном – все зависит от вкуса. Особенно раздражает он философов-аналитиков (то бишь англосаксонцев) – по крайней мере, тех из них, кто удосужился прочесть что-либо из его сочинений. Объясняется это тем, что в книгах Дерряды проповедуется взгляд, согласно которому логическая стройность, аналитическая точность и научная объективность англосаксонских исследований – это не более чем искусно сфабрикованный камуфляж, скрывающий крайнюю тенденциозность, краснобайство и субъективизм.

Свою атаку на аналитическую философию Деррида ведет методом деконструктивизма, который ныне взят на вооружение по всей Америкe.Суть его в том, чтобы показать, как то или иное литературное произведение генерирует в самом себе фатальные противоречия, подрывающие идею, которую оно декларирует.

Не премините заметить, что, если разобраться, деконструктивизм деконструирует самого себя (примерно так же, как это делал «Трактатус» Витгенштейна). Однако самих деконструктивистов это соображение, похоже, нисколько не заботит – к неописуемой ярости философов-аналитиков, которые хотели было этим обстоятельством воспользоваться.

Большим достоинством постмодернизма является и то, что никто, включая наиболее активных деятелей самого постмодернизма, не имеет ни малейшего представления о том, что же это такое . Вы можете смело заявить по поводу чего угодно, что это «постмодерново», – прием очень выигрышный и потому часто применяется ведущими игроками постмодернистской команды – например, Ж. Делёзом и Ж. Бодрийаром.

В отношении континентальной философии разумнее всего придерживаться одного из трех курсов:

а) объявить все высказанное и написанное философами бессмысленным в полном смысле слова,

б) иронически обронить, что это что угодно, но только не философия (этой тактики придерживаются аналитики),

в) осторожно заметить, что не стоит рубить с плеча (если кто-то успел до вас заявить «а» или «б»).