Вадим Борейко

Вид материалаДокументы
Сны большой медведицы
Государственный онанизм
Путин как человек без жанра
Подобный материал:
1   2   3   4   5   6   7   8   9   10   11

Сны большой медведицы



- Объясните мне, иностранцу, что происходит в России в конце прошлого года.

- В России или в Москве? Это разные страны.

- Вообще в России.

- В истории России периоды либерализма по времени - это капля в море: правление Александра II, начало прошлого века и ельцинское десятилетие. Так что Россия сейчас вернулась в свое естественное состояние. В свою берлогу. В принципе Россия - это такая медведица. И большую часть времени она спит. А самое беспокойное и яростное время - когда ее будят.

- Кто же ее разбудил на сей раз?

- Либералы. И русская литература - просто сны этой медведицы.

- Ваша в том числе?

- Наверное. Я же по-русски пишу. Сейчас книги покупаются, как дрова. Люди будто на зиму ими запасаются. Как-то на днях позвонил мой друг Эдуард Бояков, директор фестиваля «Золотая маска»: «У меня есть идея поэтического вечера. Хочу позвать людей домой и почитать стихи». Я подумал, что ослышался. Десять лет назад в кошмарном сне невозможно было представить такое. Решил - пойду ради любопытства, посмеюсь. Пришло человек пятнадцать из совершенно разных слоев общества: студентки, люди из бизнеса и шоу-бизнеса. Зажгли свечи и начали читать стихи. И вдруг это как-то очень хорошо пошло.

- И даже не было смешно?

- Нет, это было замечательно. Люди преобразились, в них что-то проснулось. Социальные маски упали, и было как-то очень здорово. И это не случайно, что такое происходит именно сейчас. В ельцинскую эпоху это не работало.

- А почему сейчас?

- Потому что зима - и медведица опять впадает в спячку. И ей начинают сниться сны.

Государственный онанизм



- Не было ли предвестием этой спячки издевательство над вашими книжками в 2002 году?

- Я не придаю этому большого значения. Хотя символично, конечно. Одно могу сказать: при Ельцине такое было бы невозможно.

- Почему?

- Представьте себе, идет эта акция на главной культурной площади страны - перед Большим театром. Рвут книги, причем надрезанные, чтобы легче было рвать. Бросают в огромный унитаз и посыпают хлоркой - для дезинфекции. При этом звучит музыка из «Лебединого озера». И одного моего знакомого из Министерства культуры - он обычно проходил через этот сквер - останавливает милиционер: «Обойдите, пожалуйста. Здесь идет акция». То есть милиция их охраняла от зевак.

- Иначе говоря, действо для самих себя. Напоминает онанизм.

- Да, действительно похоже. Но это уже государственный онанизм. При Ельцине приехал бы ОМОН, и их бы быстро повязали.

- Осенью 2002 года я общался с Маратом Гельманом и просил его связать меня с вами. Тогда как раз шел судебный процесс по обвинению вас в распространении порнографии, и Марат Александрович отказал, мотивируя тем, что вы находитесь в состоянии глубокой депрессии. Вам на самом деле все это так тяжело далось?

- (Смеется) Мне трогательно, что он так заботится, но я был в нормальном состоянии. Я старался бодриться, хотя это все довольно неприятно.

- А чем, кстати, закончилось?

- Дело закрыли за отсутствием состава преступления. Хотя собрали два тома, провели работу большую, было пять обысков в издательстве Ad Marginem.

- У вас дома не обыскивали?

- Нет. Я же отказался от дачи показаний. Лишь спустя несколько дней после закрытия дела раздается звонок в дверь. Стоит парень, видимо, из «Идущих вместе», и предъявляет мне бумагу: «Сорокину В.Г. установить железные решетки на окнах». Шуточка такая.

Путин как человек без жанра



- Два года назад вы говорили о Путине как о непроявленной личности, как о куколке, из которой никак не вылупится бабочка, в отличие от цельных и органичных Ельцина и Брежнева. После этого случая для вас бабочка наконец вылупилась?

- Мне кажется, Путин во многом человек системы, не сам по себе.

- Системы вновь создаваемой или той, остаточной?

- Дело в том, что после бархатной революции 1991 года чиновников стало еще больше. И эта машина лишь укреплялась, набрав сейчас всю полноту власти. В этом смысле Путин - да, отчасти проявился.

- У вас не возникло личных счетов к ВВП? Ведь «Идущие вместе» - это его молодая гвардия…

- Нет, ну какие могут быть счеты! Не думаю, что лично он распорядился. Смешно же. У меня нет и не может быть никакого личного отношения к Брежневу, Ельцину, Путину. Просто никогда не мог терпеть чиновничества и лишь укрепился в своей нетерпимости.

- Недавно Немцов сказал, что Путин - нечто среднее между Лукашенко и Назарбаевым. Что это значит?

- Я их не очень хорошо знаю (смеется). Я вообще стараюсь к власти относиться эстетически.

- Иными словами, Путин как жанр еще не сложился?

- Нет. Потому что нет анекдотов про него.

- Да я вам сколько угодно расскажу. Например. Идет «прямая линия» Путина с народом. Раздается звонок: «Вас беспокоит Людмила из Москвы. Вова, пойдешь домой, не забудь купить хлеба».

- Ну, это слабовато на самом деле.

- Нет таких шедевров, как про Брежнева?

- Конечно. Пока не появился пласт апокрифа народного - политик окончательно не проявлен.