Первый институт корпоративного права Юрий Борисов

Вид материала

Борьба с черным корпоративным рейдерством
Отдельная проблема – это страх собственников предприятия обращаться за защитой в правоохранительные органы.
Враждебное поглощение
Силовой захват
Дела столичные
Борисов Юрий Дмитриевич
Настоящий прейскурант составлен из открытых источников (Российские СМИ, Интернет), а также из экспертного опроса на сайте www.za
Прейскурант коррупционных услуг

Подобный материал:

1 2 3 4 5 6 7

Борьба с черным корпоративным рейдерством

Пресса давно своим поверхностным суждением все расставила по места и мастям. Рейдеры бывают «белые», «серые», «черные» и «васильковые».

Белый рейдер – если и захватывает предприятие, то все делает исключительно по закону. (А в перерывах между рейдами переводит бабушек через дорогу).

Серый рейдер – из правового поля вроде бы не выходит, но играет на грани фола. О психологическом закошмаривании «клиента» грязными технологиями и говорить не приходится. В ход идет все, кроме откровенной уголовщины. Серый рейдер отличается выдумкой и креативом, в тех действиях, которые в США называются «злоупотребление правом», что у нас, в отличие от заокеанских территорий, не является уголовным преступлением.

Черный рейдер – захватчик, налетчик, корпоративный стервятник, беловоротничковый преступник. Совершает корпоративный рейд с явными нарушениями закона, про «кривым» коррумпированным решениям суда, основной кормилец коррумпированных государственных чиновников, правоохранителей и судей.

Васильковый рейдер – это государственный чиновник, который выступает добросовестным приобретателем на объект атаки рейдера, которого он сам же и нанял. Или государственный чиновник, непосредственно возглавляющий команду рейдеров. Название дано питерскими журналистами по цвету прибора формы КГБ СССР.

Все цвета рейда, кроме «белого», довольно условны, так же как нельзя быть немножечко беременной, так невозможно и частично нарушить закон. Поэтому, когда говорят о «серых» схемах, то имеют в виду, что откровенной уголовщины и урлатания там нет: если закон и нарушается, то культурно и интеллигентно. Время беспредельных бандитских силовых захватов предприятий постепенно проходит: автомат, бейсбольная бита, судебная фальшивка и «лесной арбитраж» перестали быть основным оружием рейдеров. Все чаще один бизнес старается съесть другой солидно и вкусно - при помощи легитимного юридического, финансового, PR^⁵²- и GR^⁵³- инструментария.

Но, положа руку на сердце, следует признать, что все цветовые различия рейдеров это всего лишь уловка. Грань между нормальным законопослушным предпринимателем – белым рейдером, и преступником четко проходит по корешку Уголовного кодекса РФ. И презумпцию невиновности в стране никто не отменял.

В отличие от 90-х годов прошлого века уже сейчас рейдерство в значительной степени представляет собой бизнес профессиональных юристов и финансистов, которые тщательно изучают рыночную ситуацию, разрабатывают сценарии и стратегию захвата, все чаще проводимого без привлечения силового ресурса. При этом стратегии захвата бывают достаточно сложными, включающими в себя PR- и GR-кампании, а также грязные технологии по ассоциации с грязными политическими технологиями. Все в рамках закона, но по ту сторону морали. Но ведь бизнес по определению аморален^⁵⁴. К морали бизнес принуждает общество.

В России практика сделок слияний и поглощений формировалась так же, как и на других развивающихся рынках. Редко когда сделки полностью оплачивались: приобретались в основном недооцененные предприятия, имеющие готовые разработанные рынки сбыта и гарантированные доходы. Развитие профессионального рынка слияний и поглощений сдерживается в России невысокий уровень прозрачности и публичности компаний.

В последние годы «свободных» активов, доступных по цене ниже рыночной, в России становится все меньше, а попытки получить «занятые» активы с помощью манипуляций законодательством все чаще заканчиваются безрезультатно. Большая часть сформировавшихся в конце 90-х годов многоотраслевых конгломератов в настоящее время реорганизовались в однопрофильные вертикально-интегрированные компании, перед которыми стоит задача повышения эффективности имеющихся активов, привлечения средств на финансовых рынках. А для того, чтобы провести IPO на западной бирже, надо раскрыть всю информацию о собственниках, вплоть до последнего бенефициара. Для проведения модернизации производственных мощностей все чаще российские корпорации осуществляют облигационные займы за рубежом. И довольно успешно.

Вместе с этим растут и требования к сделкам по слияниям и поглощениям, а сами сделки становятся все сложнее. И без грамотного консультанта ее уже не провести. Наши инвестиционные банки, увы, пока на эту роль не тянут. Но всегда есть возможность нанять хороший западный банк. Это дорого, но того стоит.

И все же, несмотря на заметные успехи, рынок слияний и поглощений у нас пока еще разнонаправленный. Одновременно набирает силу тенденция тотального использования обеими сторонами корпоративного конфликта, противоправных действий и уголовно-правового ресурса. Апелляция к коррумпированным представителям правоохранительных органов и суда стало одной из доминирующих проблем на рынке.

Еще одно отличие. Если во время олигархических войн, коррумпированные правоохранители, выступали как подрядчики по коррумпированному заказу коммерческих, то последние три года нарастает тенденция выступления правоохранительных органов как самостоятельной стороны конфликта, имеющей свой корыстный интерес, отличный от сторон - участников корпоративного конфликта.

В конце прошлого года и начале нынешнего большое количество подмосковных селян одновременно проводило митинги у районных прокуратур Московской области, обвиняя прокуроров, что объем земли у крестьян проходит с их прямым участием.

Если в середине 1990-х годов у бандитов была популярна технология отъема собственности по формуле «бизнес в обмен на жизнь», то у коррумпированных правоохранителей в наши дни эта формула звучит так: «бизнес в обмен на свободу и прекращение уголовного дела». Часто того же самого, которое они же сами совсем недавно с помощью коррумпированных правоохранительных органов и сфальсифицировали.

Также практикуются «заказные» и «инициативные» проверки предприятий в целях получения хозяйственных документов для разведки рейд-пригодности объекта, и общего давления на собственников бизнеса, открытие уголовных дел против менеджмента, который, как правило, у нас и является и контролирующим акционером, и тюд. «Черные» рейдеры выражаются еще проще: «Если директор не сдается, его сажают».

Отдельная проблема – это страх собственников предприятия обращаться за защитой в правоохранительные органы. Они их боятся больше «захватчиков», особенно, если те современные беловотничковые рейдеры, а не откровенные бандиты - отморозки. Потому что, в большинстве случаев, правоохранители, оказавшись на территории предприятия по приглашению его руководства, занимаются не защитой их от рейдера, а, пользуясь ситуацией, целенаправленно ищут скелеты в шкафах пригласившей стороны. Кому нужна война на два фронта по собственной инициативе?

Применяемые черными рейдерами схемы, как правило, типичны - это скупка акций у миноритариев, вынесение нужных судебных решений, ограничивающих права контрольных акционеров, передача реестра другому регистратору и его изменение «по дороге», смена правления компании-цели на своё и дальнейшее силовое/судебное удержание актива.

Экспертами давно замечено, что по целому ряду предприятий в рейдерских атаках участвуют одни и те же суды, одни и те же судьи, в связке с одними и теми же рейдерскими компаниями. Это настолько заметно, что название Кемеровский суд даже стало среди рейдеров одно время нарицательным. Хотя в последнее время все больше употребляется словосочетание: Мухасранский суд, так как их стало много.

Сначала проводится скупка части акций у миноритариев, часто принудительная. Затем через районные суды отдаленных областей принимаются многочисленные решения о смене регистратора, менеджмента и об исключительных полномочиях последнего. После этого идет молниеносный силовой захват и удержание позиций на предприятии. Дополнительными эмиссиями доля остальных акционеров размывается. Если последние сопротивляются, возбуждаются уголовные дела о невыполнении судебных решений.

Решениями «тьмутараканских» судов пакеты акций неоднократно переводятся на третьих лиц, в том числе на номинальных хранителей, о чем собственники ценных бумаг узнают лишь несколько месяцев спустя.

Нет в нашей стране обязанности эмитировать акции «в бумажной натуре». Хотя они и именные. Даже если впоследствии удается доказать незаконность перевода (хищения) акций, вернуть бумаги практически невозможно из-за очень длинной цепочки перепродаж, перетасовки акций по разным покупателям. А судье для вендикации надо пальцем показать на того, кто на день заседания суда владеет вашими акциями, причем конкретно именно теми - украденными.

Вот если бы эти ценные бумаги были бы на руках у акционера в документарной форме, то переписать их только в компьютере у регистратора, без заверения о передаче на бумаге, было бы невозможно. По крайней мере, весьма затруднительно.

Конфликтный сегмент на российском рынке M&A пока хотя очень велик, но, он не сопоставим по размеру с рынком «белых», цивилизованных сделок. Журнал "Слияния и Поглощения" с 2003 года ведет реестр сделок M&A, и в настоящее время следит за более 60 незавершенными публичными корпоративными конфликтами в России, в которые вовлечены активы на сумму $3,5 миллиарда. Впрочем, несмотря на масштабы российского рейдерства и его полукриминальный характер, общий фон на рынке слияний и поглощений страны все-таки улучшается. По мнению главного редактора журнала «Слияния и поглощения» Антона Смирнова прирост «белых» сделок M&A по сравнению с корпоративными конфликтами на порядок больше.

Одной из причин, определивших столь бурный расцвет рейдерства в России, стала неразвитость российского фондового рынка и недостаточное количество финансовых инструментов для инвестирования капитала. До сих пор на фондовых биржах котируются в основном только голубые фишки^⁵⁵, тогда как средний бизнес там практически не представлен. В результате для размещения инвестиций на этом рынке и возник такой рыночный механизм, как рейдерство. Предприятия захватываются либо «под заказ», либо с целью последующей перепродажи бизнеса или его активов (в основном недвижимости).

Любопытно другое: до сих пор в России так и не появилось адекватной рыночной альтернативы подобной агрессии. Во многих случаях потенциальным инвесторам оказывается намного проще и дешевле «заказать» рейдерам нужный объект, чем искать более цивилизованные, но и более трудозатратные пути вложения средств. Такие варианты решения бизнес-задач будут существовать до тех пор, пока регулятор не заставит нормально функционировать рыночные инвестиционные механизмы. Опять-таки дело за государством!

Рейдер никогда не пойдет захватывать «мертвый» объект. Рейд-пригодным становится только то предприятие, которое имеет все шансы либо стать прибыльным и успешным, либо привлекательной недвижимостью. Другое дело, насколько успешно эти шансы были реализованы его руководством до захвата? Есть такая заповедь: не искушай!

По опросу руководителей компаний в Москве и Петербурге, занимающиеся защитой от корпоративных захватов и недружественных поглощений, они единогласно констатируют, что единственным способом защититься от рейдеров является заблаговременно проведенная правильная реструктуризация предприятия. Если компания будет максимально прозрачной, особенно если ОАО выйдет на фондовый рынок с IPO, то шансы навлечь на себя внимание захватчиков - как бы ни был привлекателен этот бизнес, будут существенно снижены. Правильно выстроенная система собственности на предприятии всегда оказывается гораздо важнее отлажености бизнес-процессов. Потому что если на первое место поставить прибыльность, оставив решение корпоративных и имущественных вопросов на потом, то можно быть на сто процентов уверенным в том, что в скором времени эта компания станет мишенью для корпоративных захватчиков.

Бороться с белым рейдом бессмысленно - он законен и является частью конкурентного противостояния и игры на рынке корпоративного контроля. Поэтому, назвав рейдеров «чистильщиками рынка», Герман Греф не был далек от истины. Стремясь захватить лакомый кусок, «белые» рейдеры идут на поистине фантастические, но вполне законные уловки, чтобы подорвать экономическое положение предприятия. Был такой случай. Группа рейдеров присмотрела одно сибирское предприятие - единственный на весь район жироперерабатывающий комбинат. Тогда они скупили все молоко в округе и поставили комбинат перед угрозой сырьевого голода. Комбинат влез в долги и стал их добычей, потому что долги моментально перекупались рейдером.

Другой пример - рейдеры стали предлагать потребителям одной компании товары, идентичные ее продукции, но по более низкой цене, чем дестабилизировали всю работу - покупатели стали требовать от компании продажи товаров по таким же низким ценам. Руководство этого производителя было умным, а сумма компенсации выглядела справедливой. И мир победил войну.

Ещё был случай на Кольском полуострове. Рейдеры выкупили узкоколейку по которой гранитный карьер вывозил свою продукцию и разобрали её для ремонта. Результат был заданный. Хозяева карьера продались рейдеру за «мелкий прайс», чтобы не потерять всего.

Или анекдотический пример: для захвата завода в провинции необходимо было рейдерам сначала взять дочку-пустышку, на которой было запарковано некоторое количество акций завода, и с ними войти на сам завод. После взятия дочки интерес к заводу увял сам собой, потому как на счетах этой «пустышки» оказалось 2% акции Сбербанка, что окупило проект астрономически.

В целом, решающую роль всегда играет экономический фактор: если становится дешевле бизнес покупать, чем захватывать методами, стоящими на грани законных, а то и прямо незаконных, то будут покупать. Если дешевле захватить, то будут захватывать, бизнес всегда выберет самый короткий и самый эффективный путь, потому что время - деньги. И как писал еще Карл Маркс: «При 300 процентах прибыли, нет такого преступления, на которое бы не пошел капитал, даже под страхом смертной казни».

Маркс устарел.

Современный российский рейдер жаден. Триста процентов годовых прибыли – это его минимум. Но вот в чем вопрос, если такая прибыльность возможна, то здесь имеется явная недоработка регулятора рынка.

Отрадно то, что в последнее время все большую роль играет и некоторый сдвиг в общественном сознании: рейдеры, которые еще три года назад холили и лелеяли свою репутацию «отморозков», все больше становятся нежелательными персонами для заказчиков захвата. А рейдеры, которые первыми начали, еще с 1999 года, захватывать московскую недвижимость, по мере ее накопления, превращаются в законопослушных девелоперов (насколько это вообще возможно на московском строительном рынке^⁵⁶) или сходят с рынка вообще. В конце концов, удачливый червяк всегда окукливается и превращается в бабочку, опыляющую луг, а неудачливого - склюют.

Американская пресса, которая клеймила Айкена, Милкена и прочих рейдеров на протяжении двух десятилетий, в начале нового тысячелетия вдруг опомнилась, проанализировала рыночную ситуацию и обнаружила, что корпоративный рейд существенно улучшил управляемость американских корпораций, повысил их капитализацию и рыночную стоимость. В целом на рынке. Хотя рейдерским атакам подвергалось не более 2% компаний. Теперь у них нет рейдеров.

Есть реформаторы компаний!

Регулятор же в России всегда лукав. Даже в Управлении экономической безопасности мэрии Москвы, которое очень много сделало для снижения черного рейдерства на рынке столичной недвижимости, выделяют три категории рейдерских поглощений. Судите сами:

дружественное поглощение (когда при смене собственника сохраняется профиль предприятия и трудовой коллектив продолжает работать),
недружественное^⁵⁷ поглощение (когда сам процесс происходит в рамках закона, но интересы собственника вступают в противоречие с вектором социально-экономического развития города и с интересами коллектива)^⁵⁸
и силовые захваты (когда у заинтересованного лица нет законных оснований для получения контроля над бизнесом)^⁵⁹.

Рейдерство, недружественное (враждебное) поглощение и криминальный захват предприятия - это разные вещи.

Слава Богу, грамотные - понимают, но лукавят в интересах городской бюрократии. Но вот такого понятия, как силовой (криминальный) захват, в нашей юриспруденции нет. Так зачем им каша и путаница в давно очерченных терминах?

Враждебное поглощение – это всего лишь покупка контрольного пакета акционерного общества без согласия менеджеров этого общества, но с согласия собственника (акционеров). Покупка акций ведется у законных владельцев (акционеров) по их доброй воле. Враждебным такое поглощение называется потому, что к нему враждебно относятся менеджеры поглощаемого предприятия и, соответственно, ведут защиту от поглощения. Потому как чуют, что новый собственник укажет им на дверь и поставит свой директорат.

Рейдерство – экстремальная инвестиция, вид враждебного поглощения, которое ведется быстро, агрессивно, часто на «грани фола», но в рамках закона.

Силовой захват может быть вполне законен и проводится на основании решения суда и даже силами ОМОНа, или службы физической защиты судебных приставов. Например. В том случае, когда бывший директор, страдая правовым нигилизмом, отказывается выполнить решение суда, подтвердившего решение акционеров о его смещении с поста единоличного управляющего органа акционерного общества.

В отличие от него криминальный захват основан на незаконных и криминальных технологиях с нарушением целого ряда статей Уголовного кодекса российской Федерации. В их числе ст. 159 (Мошенничество), ст. 171 (Незаконное предпринимательство), ч.1 ст. 327 (Подделка, изготовление или сбыт поддельных документов, государственных наград, штампов, печатей, бланков), ч. 3 ст. 327 (Использование заведомо подложного документа), ст. 202 (Злоупотребление полномочиями частными нотариусами), ст. 285 (Злоупотребление должностными полномочиями), ст. 286 (Превышение должностных полномочий), ст. 292 (Служебный подлог), ст. 290 и 291 (Дача и получение взятки) и ст. 2О4 РФ (Коммерческий подкуп), ст. 330 (самоуправство)^⁶⁰.

Достаточно? Можно добавить еще «злостное хулиганство», без которого не обходится ни один захват заводоуправления: выдирают двери, бьют стекла, ломают мебель и оргтехнику... Тогда зачем копья ломать? Писать новый закон о борьбе с враждебными поглощениями?

А может все дело в подмене понятий. Враждебное поглощение запретят, а криминальный захват останется. И волки сыты и овцы целы: рейдеры придумают еще более изощренные схемы захвата, а вот уже вполне законным образом станет невозможно купить компанию без согласия на то её наемного генерального директора.

Если лоббистский заказ красного директора будет выполнен, то он приблизится к заветной своей мечте со времен приватизации – иметь коммерческое предприятие в собственности, как феодальный лен. Но вот беда-то в чем: феодальное держание тоже напрямую связано с непрерывными феодальными войнами и вооруженным захватами феодальной собственности. И основное право при феодализме - это право захвата.

Самой «популярной» статьей среди участников корпоративных конфликтов по праву является ст. 330 (самоуправство). Самоуправные действия совершают все - и нападающие, и обороняющиеся. Без этого не обходится ни один корпоративный конфликт.

К «размыванию» доли участия противной стороны в уставном капитале противника прибегать все. Здесь, кто первый успеет. Если при этом имеют место нарушения (как показывает практика, они совершаются очень часто), то соответствующие лица рискуют поближе познакомиться со ст. 185 УК РФ (злоупотребления при выпуске ценных бумаг - эмиссии).

Если после захвата компании-цели рейдер выведет из нее все ценные активы, а в дальнейшем в отношении компании-цели стараниями обороняющейся стороны будет возбуждена процедура банкротства, то действия ставленников захватчика могут быть расценены как неправомерные действия при банкротстве, и их можно привлечь к уголовной ответственности по ст. 195 УК РФ.

При перехвате управления сотрудники рейдера нередко изготавливают еще одну печать компании-цели^⁶¹. Ответственность за подобные деяния предусмотрена ст. 327 УК РФ (подделка, изготовление или сбыт поддельных документов, государственных наград, штампов, печатей, бланков). Кроме того, по действующему законодательству надо еще доказать, что печать была изготовлена ответчиком и использована им в корыстных целях.

К уголовному преследованию может привести и нарушение статьи 325 УК РФ, которая предусматривает ответственность за похищение или повреждение документов, штампов, печатей. К ответственности по этой статье может быть привлечен бывший руководитель компании-цели, если он законно смещен, но, уходя, прихватил с собой учредительные документы и печать.

Российское уголовно-правовое законодательство не содержит единой нормы, предусматривающей наказание за незаконный захват предприятия. Только приговоры по известным делам Казакова, Плотникова (Чебоксары), Шамбира, Ружьёва (Мытищи) квалифицируются как хищения акций или долей, что соответствует сути произведенного действия, но не полностью.

Много дел по факту захватов проходит по другим статьям. В частности, в Екатеринбурге хищение контрольного пакета акций пытались квалифицировать по ст. 158 (кража), по Михайловскому ГОКу вменили покушение на мошенничество, однако суд перешёл на ст. 165 УК – причинение ущерба путём обмана без признаков хищения. Все это свидетельствует о том, что законодательство нуждается в серьезной доработке. Как и возможность двусмысленности его правоприменения.

Нет в нашем законодательстве и такого термина: криминальный корпоративный захват или противоправное поглощение. Все сводят к силовому заходу в заводоуправление. Создать же его легко. Криминальный захват корпорации - это противоправные действия, направленные на перехват корпоративного контроля, которые содержат в себе состав преступлений по вышеперечисленным статьям совокупно или по отдельности.

И что тут огород городить? Нет у наших правоохранителей опыта в распутывании сложных дел? Или просто не хватает экономических знаний. Если последнее, так готовы обучить за короткое время.

Анализ следственной практики МВД показал, что почти в каждом втором случае незаконного завладения правами на имущество юридического лица совершается при регистрации недостоверной информации в налоговых органах о назначении нового руководителя предприятия и изменения в учредительных документах. Два поддельных акта в Московскую налоговую инспекцию № 46 приносят ежедневно – это статистика по прошлому году. Два поддельных акта в день! И всего задержан, за прошлый год, всего один чиновник из налоговой по делу инвестиционной компании «Россия».

Но особая статья расходов и важнейший ресурс черного рейдера - судьи, которые до последнего времени оставались безнаказанными, какое бы решение не вынесли.

Как сказал депутат Государственной Думы Геннадий Гудков: Зачастую определения, выносимые арбитражными судами, бывают более значимыми, объемными и детальными, чем их решения. Накладывается арест на имущество, счета, парализуется вся деятельность предприятий-мишеней. Положение можно поправить, если Верховный суд даст необходимые разъяснения судьям на местах. Иногда же определения судов обставляются куда более крутыми мерами, чем того требуют материалы дела.

Доходит до курьезов, когда мировой судья (!) в 2005 году в Кизляре по иску одного физического лица к другому физическому лицу об отзыве доверенности, арестовал все имущество Владимирского химического комбината, который даже не был поименован в иске, как третье лицо.

Но лед тронулся. 24 апреля 2006 года Верховный суд России нашел «признаки преступления» в решении судьи арбитражного суда Ингушетии Бориса Цицкиева. Следующим шагом будет возбуждение против него уголовного дела. Благодаря решению господина Цицкиева в сентябре 2003 года начался захват группой «Сигма» Кропоткинского маслоэкстракционного завода (МЭЗ).

Юристы и участники рынка говорят, что Верховный суд создал прецедент. Арбитражные суды – ключевое звено в механизме атак корпоративных рейдеров, однако до сих пор ни один судья не подвергался за это уголовному преследованию.

Генпрокурор просил признать наличие в действиях господина Цицкиева признаков преступления, предусмотренного ч. 1 ст. 305 УК РФ («Вынесение заведомо неправосудного решения»). Таковым Генпрокуратура считает решение, которое судья Цицкиев принял 12 сентября 2003 года по иску московского ООО «Триона сервис» к Кропоткинскому МЭЗу в Краснодарском крае на 913 тыс. руб., якобы составивших ущерб из-за поставки некачественного рапсового масла. «Триона сервис» просила в иске обратить взыскание на 43% акций завода "Кропоткинский", что и сделал судья Цицкиев, выдав в тот же день соответствующие исполнительные листы, на основании которых несколько дней спустя состоялся силовой захват завода.

Участники рынка корпоративного контроля и юристы говорят о том, что решение Верховного суда может иметь серьезные последствия. Антирейдерский закон в России наконец-то начал действовать. Это дело станет прецедентом, поскольку ничего подобного раньше не было

Еще четыре уголовных дела в отношении сотрудников службы судебных приставов было возбуждено с начала этого года в Свердловской области.

Эксперты и аналитики утверждают, что корпоративные конфликты сопровождают всего 20 процентов от всей массы сделок M&A. Криминала и того меньше - по разным оценкам, от 2 до 7 процентов. Но именно они становятся достояние общественности через скандальные публикации в СМИ.

Статистика Следственного комитета МВД насчитывает за первое полугодие 460 возбужденных уголовных дел «по рейдерству», из которых лишь 70 дошло до суда. Осужденных за рейдерство и вовсе по пальцам пересчитать, остальные дела разваливаются в суде. А вот уголовных дел, которые до суда прекращены «за отсутствием состава или события преступления» - 150. Каждое третье дело! Только последней цифрой МВД не любит хвастаться, а утверждает, что «нет ни одного уголовного дела, которое было бы возбуждено на пустом месте».

Самое интересное заключается в том, что действующий Уголовный кодекс защищает личность гражданина и интересы государства, а вот преступлений против юридического лица не содержит совсем. Видимо законодатель, разрабатывающий его концепцию был в очень благостном расположении духа, посчитав, что в России для решения всех корпоративных споров^⁶² достаточно Арбитражного суда.

Дела столичные

Как только государство «перекрыло кислород» организаторам финансовых пирамид, появились пирамиды квартирные. Расчет был прост: жилье строится всегда, и будет строиться только с возрастающими темпами. И еще на том, что отношению к жилью у нашего настрадавшегося населения не просто трепетное, а прямо благоговейное. И если ему посулить ту же квартиру подешевле, люди принесут последнее. Кроме того, для организаторов дело это было юридически безнаказанным, так как по действующему законодательству, если человек вкладывается в строительство квартиры на этапе строительства, до сдачи дома государственной комиссии, он не владелец жилья, а со-инвестор, со всеми рыночными и не рыночными рисками, без какой-либо страховки вложений. Как бы наравне с основным инвестором-застройщиком.

Для того чтобы данная пирамида исправно функционировала и приносила прибыль, ее доходность должна была быть не менее 40 процентов годовых, иначе было не привлечь к финансированию банки.

В конце 2002 года строительная пирамида стартовала в Москве. Организованный первый толчок рост цены квадратного метра в строительстве потянул за собой удорожание вторичного рынка. Рынок рос как на дрожжах до тех пор, пока не стали беспокоиться банки.

Недоверие банков друг к другу на рынке межбанковских кредитов вызвало летом 2005 года небольшой банковский кризис, который привел к обвалу строительной пирамиды. И не только в Москве. В ней-то старались обвала не допустить за счет периферийных проектов. Обделенные дольщики, отдавшие последнее за вожделенное жилье, стали митинговать, организованно голодать, писать петиции, перекрывать федеральные трассы, чем сильно напугали федеральную власть призраком русского бунта, хотя либеральная оппозиция даже не стремилась возглавить протест.

Для того, чтобы перебить вал информации об обманутых дольщиках, нужен был вытесняющий проект^⁶³. Лучше всего общий страшный враг.

И он не заставил себя ждать.

Имя ему было – рейдер.

С 2005 года идет эта организованная информационная компания^⁶⁴ против рейдеров, чтобы затушевать провалы «социальных инициатив», в опасной близости завязанных на местную власть и родственников «больших» людей. Так что «социальные инициативы» для власти «социально близкие», а рейдеры чьи? Да ничьи! Ещё и мешаются под ногами в вопросах земельных, без спросу. Компания против рейдеров набрала обороты и достигла своего пика весной 2006 года.

В эпоху баронов-разбойников в Америке силовые и криминальные захваты предприятий были, а вот рейдеров не было. Были «акулы», поглотители компаний – одиночки, про которых О'Генри писал, что «Боливар не выдержит двоих».

Корпоративное рейдерство – это уже коллективный бизнес. До него обществу надо дорасти. Америка доросла к концу 1970-х.

Также и в России 2002 год стал определенным Рубиконом в истории корпоративных захватов.

В 1990-е годы освоили силовые захваты, параллельные собрания и органы управления, втянули в корпоративные разборки суды, как сторону конфликта.

С 1998-го активно использовали преднамеренное банкротство, в основном из-за того, что привлечь за это к уголовной ответственности можно было только собственника, а он то, как раз и был отстранен от этого увлекательного процесса. Всем рулили комитет кредиторов и арбитражный управляющий.

В 2002 году власть опомнилась, и закон о банкротстве изменила. «Равноудаленные» олигархи стали отстраивать свои империи по-взрослому, стали прикупать активы за рубежом, выходить на IPO… И выгнали на улицу толпы квалифицированных специалистов по корпоративным конфликтам. За ненадобностью.

Они сбились в стаи, совместили отечественные наработки с оксфордскими схемами захвата корпоративного контроля и теорией управления конфликтом. Начался корпоративный рейд, как отрасль народного хозяйства. Только они еще не знали, что они - рейдеры. Сами себя они называли специалистами по корпоративному праву. Рейдерами их обозвали журналисты во время, отвлекающий общественность, пиар-кампании прикрытия «социальных инициатив».

В Москве и Петербурге рейдеры в основном работали по фирмам, имеющим неплохую недвижимость или участок земли в престижном районе. Рост рейдерских атак на предприятия полностью совпадает с графиком роста цены на столичную недвижимость. И это естественно. Возникли «ножницы», при которых на фантастически подорожавшем земельном участке находится «промартель» с уставным капиталом в 10 тысяч рублей^⁶⁵. Государство, как регулятор, не справилось со своей задачей: выравнивать такие ценовые перекосы, да и, откровенно говоря, вообще не обращало внимания на такие мелочи. Исправили ситуацию рейдеры. Как сумели. И, в отличие от городских властей, действовали рыночными методами^⁶⁶.

Плюс к тому в те же годы Российского государство активно строило авторитарный капитализм, в том числе и через выкуп компаний. Вследствие этого образовались значительные свободные средства в частных руках, наложившихся на нефтяной денежный навес. Крупный бизнес экспортировал капитал в мировой M&A, средний искал приложения ему.

Где-то в 2003-04 годах все эти силы и слабости сошлись. Свободные деньги, профессиональные люди, ценовые ножницы в столицах и отсутствие регулятора. Было бы странно, если бы не появились рейдеры именно на рынке недвижимости, который они перекраивали через рынок корпоративного контроля.

С другой стороны им противостоял неэффективный менеджмент^⁶⁷ и непрофессиональные акционеры^⁶⁸.

Государство, устранившись от роли регулятора рынка, само допустило перекос в капитализации компаний по отношении к возросшей стоимости земли и недвижимости. Рейдеры, как умели, устранили перекос. И считать, что рейдеры виноваты во всем, значит лукавить. Вой властей идет, главным образом, по поводу того, что процесс выходит из-под бюрократического контроля и развивается в соответствии с рыночной логикой.

Учитывая, что в центре Москвы из 1200 промышленных предприятий реально работали и предоставляли рабочие места всего 400, остальные можно считать остальные просто паразитами на теле города, так как они в основном жили за счет «черной» аренды^⁶⁹ и город от них налогов не видел^⁷⁰. И это только в центре!

Кроме того, от «черной аренды» не видели дивидендов и акционеры этих предприятий. Менеджмент эти деньги от акционеров уворовывал.

Соответственно, там, где есть деньги, уведенные от налогообложения, там и криминальная «крыша» не заставляет себя ждать. Очень часто в таких вот неучтенных «бизнес-центрах» полным ходом идет изготовление и сбыт контрафактной продукции^⁷¹, в том числе опасной для здоровья – пищевой («паленый» алкоголь, разлив «грузинских вин» и «минеральных» вод, «шакалий бизнес» на просроченных^⁷² продуктах), притоносодержание^⁷³. Особенно в тех промзонах, в которых удалось сохранить секретный режим.

Так как в таких предприятиях акционеры не получают никаких дивидендов или получают совсем смешные суммы, то скупка акций у них проходит легко и дешево, и без нужды прибегать к каким-либо незаконным методам, можно установить акционерный контроль над ним.

Положительное влияние активизации рынка корпоративного контроля в Москве. Законное приобретение контроля и последующая санация предприятия является устранением ошибок, допущенных при приватизации и после нее, как только акционерное общество получает эффективное управление и реального хозяина, заинтересованного в большей экономической отдаче. И смена менеджмента наиболее быстрый и радикальный шаг в этом направлении. А там где смена менеджмента, там поглощение становится недружественным. (Потому, как старым директорам всё враждебно, что посягает на их ленивый уютный мирок. А так в бизнесе не бывает. Бизнес – это риск). Кроме того, прямые инвестиции это единственный реальный шанс для акционеров получить хоть что-то за свои акции, что повышает ликвидность рынка ценных бумаг.

Много говорилось в прессе о ликвидации рабочих мест для города. Но достаточно просто повернутся лицом к фактам. Москва – финансовый центр Восточной Европы и Центральной Азии. Один из мировых финансовых центров. И при этом - это город, в котором крайне не хватает нормальных офисных помещений, как класса люкс, так и самых простых^⁷⁴. Только в бизнес-центре на территории бывшего завода «Русконе» в Москве, где до поглощения работало 130 человек, сейчас трудятся 2500. И думаю, что на этом миф о том, что рейдеры уничтожают в Москве рабочие места, можно забыть, как неуклюжий пиар-тезис оправдания проигравших предпринимателей собственной беспомощности в бизнесе.

Кроме того в Москве и Петербурге существуют как избыточные производственные мощности, на которые не найти рабочих, так как зарплата хорошего токаря уже зашкаливает за 30 тысяч рублей, а другие просто не рентабельны в столицах за счет высоких цен на воду и коммунальные услуги^⁷⁵ и т.п.

«Базовый элемент», наверное, крупнейший в стране рейдер, купив знаменитую «Трехгорку», выводит производство текстиля в Ярославль, потому как производство наволочек в Москве невыгодно изначально. В итоге, ярославское производство получает инвестиции и толчок к расширению производства и рабочих мест.

В Москве же на квадратный метр трех пресненских гор в построенных на месте фабрики офисах также будет намного больше рабочих мест, чем там было ткачих. И не только беловоротничковых мест. Бизнес-центры также нуждаются в сантехниках, уборщицах, кладовщиках, парковщиках, охранниках, лифтерах, техниках по эксплуатации зданий и сооружений и т.д. и т.п.

Простейший пример: как может покрыть свои расходы фабрика «Текстиль», стоящая на «золотой миле» Москвы, на Остоженке, где квадратный метр жилья тут стоит не менее $10 тысяч. А тут целых два гектара земли под промартелью с копеечным продуктом! Компании «Баркли» и «MCD-Group» выводят «Текстиль» за пределы города, туда, где работы нет, в депрессивный район Подмосковья. Вывод производства, между прочим, дело не дешевое, в данном случае обойдется в $10 миллионов. Но, учитывая, что квадратный метр «голой» земли на этом месте уже стоит $650, девелоперы и деньги найдут, и в накладе не останутся.

«Росбилдинг» вывел из Битцевской лесопарковой зоны фабрику валенок в город Кимры. В Кимрах новые рабочие места, а в Битцу вернулись белки и можно снова выгулять детей в колясках.

Предприятия проходят реконструкцию, новое строительство, производственный потенциал не уничтожается, а перебазируется на новую площадку, за счет интенсификации производства и его концентрации из двух неэффективных производств страна получает одно, но эффективное. И, главное, новые рабочие места там, где практически отсутствует рынок труда, в отличие от Москвы и Петербурга. Идет развитие депрессивных регионов. А о том, как в Москве на тех же квадратных метрах в разы после реконструкции увеличиваются рабочие места, мы уже писали выше.

В Петербурге, бывшие менеджеры пивного завода «Балтика», вывели из города с набережной Мойки (!) пошивочное производство. Оно остановилось? Нет. Так же как и до перебазирования наполняют продукцией десять магазинов в Питере и еще один открывают в Москве. Несколько таких фабрик они уже объединили в холдинг «Мэлон Фэшн Групп», но производство из исторического центра города вывели.

В Москве известная, благодаря СМИ, «рейдерская» фирма «Нерль», которая скупив (поглотив даже недружественно) в короткое время много недвижимости в Москве, развивает сеть трехзвездочных гостиниц, что было "невыгодным и неподъемным" для фирм, приближенных к московской мэрии в течение десяти лет.

Так почему же мэрия так обижается на эту фирму, раз она выполняет городскую программу?

Как-то не так выполняет?

Не по указке?

Не по откатке?

Это только примеры навскидку.

Может, хватит использовать жаргонное слово рейдер и экспортировать из США его официальный аналог – реформатор компаний.

Кроме того, промзоны в центе города портят его «столичный» облик. Нигде в мире в развитых странах нет уже в столицах тяжелой промышленности и громоздкого машиностроения, особенно конвейерного. Опыт работы «Центра трудоустройства и социальной поддержки» ИК «Росбилдинг» наглядно показал, что в Москве никакой безработицы нет. Есть плохо работающая инфраструктура обслуживания рынка труда. В городе же ощущается острая нехватка рабочих рук, и парадокс ситуации заключается в том, что часто заработок коренных москвичей ниже заработка приезжих, в том числе и нелегальных мигрантов.

Сотрудники неэффективных московских предприятий по десять лет не проходили никаких обучающих программ и поэтому не представляют интереса на организованном рынке труда^⁷⁶, который работает по формализованным методикам и отбирает мелкого клерка как кандидаты в астронавты. Потому, прежде чем трудоустраивать, ЦТиСП их переучивает на востребованные специальности.

Оказалось, то главная проблема российского рынка труда в психологии людей. За годы работы в застойных неэффективных структурах, на скучной работе, у них выработался «синдром неудачника» и они не верят в то, что могут сами изменить свою жизнь в лучшую сторону. И психологическая подготовка в новой жизни также есть часть работы Центра.

Подводя итоги работы Цетра можно констатировать, что весь сокращаемый «Росбилдингом» персонал находит новую работу через ЦТиСО. Средний рост их доходов, по сравнению с предыдущим увеличился в среднем на 50 процентов.

Законные недружественные приобретения предприятий приносят ощутимую пользу столицам, так как уже делают то, что администрация Москвы и Петербурга только планирует. И делает это рыночными методами.

Все развитые государства давно избавились в своих столицах от производств низкого передела или низкой добавленной стоимостью. Все давно выведено в депрессивные регионы с избыточной рабочей силой.

В Париже на набережной Жервель еще четверть века назад стоял завод «Ситроен», через реку от него располагался завод «Рено». Теперь их там нет. Даже профсоюзы сдались под натиском экономических факторов. Дилемма стояла так: или вывод в провинцию, или закрытие заводов и вывод их в Турцию. Теперь в Париже производства только высокой добавленной стоимости. Позволяющие платить «столичный налог» на затраты и высокую зарплату – финансы, IT-услуги, связь, телеком, электроника, оптика, аэрокосмическая промышленность, издательская деятельность и СМИ, стоительство. В 1999 году в парижской промышленности работало всего 12,3 процента населения города.

В Лондоне экономика сдвинута в сторону сферы услуг больше, чем в какой-либо столице мира. Более 85 процентов трудоспособного населения города – обслуга! А половина лондонского пролетариата – строители. Это всего 5 процентов. А еще в 1960 году больше половины занятых лондонцев были пролетариями и работали в промышленности и строительстве.

В Токио на 1981 год занятых в производстве было 15,8 процента. К 2004 году их доля составила чуть больше 10 процентов.

Примеры можно только множить.

Не минёт чаша сия ни Москвы, ни Петербурга. Петербург в меньшей степени, так как это портовый город. А вот Москва – уже сейчас финансовый центр Восточной Европы, Средней Азии и дальнего Востока. И эта роль Москвы будет только возрастать, меня не только облик города, но и его социальную среду.

Итак. Есть рейдеры и рейдеры, как еще год назад заметил федеральный министр развития экономики и торговли Герман Греф. Пора, наконец, к нему прислушаться.

Разница между рейдером и преступником (которому журналистам приспичило навесить новый ярлык, вместо старого – мошенник), проходит по корешку Уголовного Кодекса Российской Федерации. Нарушил закон – преступник. Не нарушил – есть презумпция невиновности, как бы это мэриям наших столиц не нравилось.

И пора, наконец, перестать путать божий дар с яичницей. Даже на родине корпоративного рейдерства – в США, рейдеров больше нет. Есть реформаторы компаний, улучшающие корпоративное управление и корпоративную культуру всей экономики страны. А с криминалом надо бороться как с криминалом, каким бы «беловотничковым» он не был. Но это трудно…

.

.

.

..

.

заключение

Исходя из вышеизложенного, можно сделать следующие выводы:

1. Корпоративное рейдерство, точнее - корпоративный рейд, как вид борьбы за контроль над бизнесом в коллективно-долевой или акционерной собственности, появляется вместе с этими видами собственности и присущ им, как родовой признак, но проявляется лишь в специфических условиях фазы развития рынка.

2. Для того чтобы корпоративное рейдерство из проблемы отдельной компании стало проблемой общественной - должно вместе сойтись несколько причин:

наличие источника свободного финансирования, которое не санируется традиционными финансовыми инструментами (в США – рынок «мусорных облигаций», в России – поток нефтедолларов);
наличие группы молодых, амбициозных и грамотных специалистов не находящих себе применения и признания в традиционных структурах бизнеса или государственной службы;
наличие у данной группы специалистов реваншистских идей по отношению к старшему поколению.
Наличие большого количества компаний с плохим менеджментом;
И, главное, большое количество недооцененных рынком ликвидных активов.

3. По отношению к белому рейдерству постановка проблемы заявлена даже не юридическая, а моральная. «Ай-я-яй, как нехорошо!». Но давно известно, что в бизнесе нет ничего личного – только дело. В США, где двадцать лет рейдеров клеймили позором и нехорошими словами именно с моральной точки зрения, в 1990-е годы признали, что даже такие «великие и ужасные» рейдеры и гринмейлеры, как Айкен и Перельман, своей деятельностью способствовали тому, что в Америке:

улучшилось корпоративное управление,
менеджмент и контрольные собственники стали внимательнее относиться к миноритарным акционерам, меньше нарушать их права,
уменьшилось количество нарушений с финансовой документацией в корпорациях,
стало меньше отклонений от уставных процедур,
произошло окончательное разделение оперативного управления компанией, от управления собственностью.

4. Отношение рейдерства к действующему законодательству лежит только в одной плоскости: если закон не нарушен – действия рейдера законны. Если закон нарушен – рейдер, как и любой другой гражданин, должен отвечать перед судом именно за это конкретное преступление или нарушение закона, а на за корпоративное рейдерство как промысел.

5. Хотя наше отечественное корпоративное законодательство и напоминает «смесь бульдога с носорогом», где нормы как российского дореволюционного права и советского корпоративного права времен НЭП, перемешаны с новеллами «островного» и «континентального» гражданского права, но, тем не менее, сегодняшняя Россия обладает достаточным гражданским и уголовным инструментарием, чтобы преследовать по закону «черных» рейдеров и коррумпированных чиновников. Сегодняшняя проблема рейдерства не в недостатке ПРАВОТВОРЧЕСТВА, в а порочной практике ПРАВОПРИМЕНЕНИЯ, которая досталась нам как родимое пятно социализма.

6. Пиар-кампания, с 2005 года ведущаяся против рейдеров, с целью сформировать в общественном сознании образ рейдера, как главного виновника всех бед современного состояния российской экономики, напоминает дымовую завесу, за которой прячут главную нашу беду – коррупцию и проблему обманутых дольщиков. Если бы на каждом этапе черного рейда было бы нельзя получить коррумпированную незаконную платную услугу - черный рейд был бы невозможен! Не рейд порождает коррупцию, а коррупция порождает черный рейд, ибо она появилась раньше, и современные нам российские коррупционеры, так же как и гаишники, уже не ждут взятку, а активно вымогают ее. Главная беда современного состояния российской экономики - продажность суда и правоохранительных органов. Борьба со статусной рентой, если повторять слова президента Путина, сейчас главная проблема нашего общества.

7. Использование рейдеров как «пугала для обывателя» некоторыми нашими парламентариями в своих политических играх контрпродуктивно. Даже в случае принятия закона о запрете враждебных поглощений, который, вызвав смех в цивилизованном мире, нанесет экономике больше вреда, чем «популистской пользы». Потому что консервация современного состояния «феодального капитализма», который сложился в среднем бизнесе во времена администрации Ельцина, это путь к стагнации экономики. Уже сейчас статистика показывает, что рост экономики идет за счет роста цен на энергоносители. Основная причина по экспертным опросам – коррупция.

8. Даже те робкие попытки со стороны властей городов Москвы и Санкт-Петербурга хоть как-то снизить рост черного рейдерства практически мгновенно сократили черный рейд в разы!!! Достаточно оказалось только предварительного оповещения правоохранительных органов, что городская власть следит за развитием конфликта, чтобы коррупционная услуга в этом «засвеченном» конфликте не оказывалась. А что будет, если только начать настоящую борьбу с коррупцией?

9. Активная фаза корпоративного рейда, которая произошла в Москве и Петербурге была вызвана объективными экономическими причинами, а именно: капитализация многих корпораций оказалась несопоставимо недооценена по сравнению со стоимостью зданий в их собственности и земли, которую они занимали. За два года этот перекос немного выровнялся, и рейд-пригодных объектов стало намного меньше. Корпоративный рейд оказался, хоть и болезненным, но хорошим рыночным регулятором.

10. В настоящее время рейдерская активность (особенно серая и черная) перемещается в российские регионы и страны СНГ и Прибалтики. Некоторые российские рейдеры даже пытаются работать в западной Европе. В этом году в центре Лондона российскими рейдерами, российскими технологиями, было захвачено дорогостоящее здание. Суд признал действия рейдеров законными. Парламент Соединенного королевства в течение месяца изменил закон и закрыл лазейку.

11. Рейд вызвал к жизни новую отрасль экономических услуг – защита бизнеса от рейдеров. Часть рейдеров успешно перепрофилировалась в защитники, антирейдеры.

12. Наличие корпоративного рейдерства – фермент рыночной экономики, который держит хороший менеджмент в конкурентном тонусе, а плохой выдавливает с рынка. Улучшает корпоративное управление в целом.

13. Уровень и качество процессов слияния и поглощения в настоящее время в России на уровне крупного бизнеса практически ничем не отличаются от общемирового уровня развитых стран, хотя еще десять лет назад у нас в крупном бизнесе был «дикий капитализм».

Лекарство от дикого капитализма оказалось в консолидации промышленности в вертикально-интегрированые группы. То есть в процессах слияний и поглощений. Корпоративное рейдерство в настоящее время исполняет ту же роль - «щуки», которая предназначена для того, чтобы «карась не дремал». Уничтожить корпоративное рейдерство можно только вместе с рыночной экономикой. Процессы слияний и поглощений, корпоративного рейдерства и гринмейла – имманентное экономическое явление, что начинают понимать даже самые непримиримые противники этого явления, хотя и путают ещё в публичных выступлениях враждебное поглощение с силовым криминальным и противоправным захватом предприятия.

Москва, 2006

___________________________________

Автор: Борисов Юрий Дмитриевич

Кандидат исторических наук

Ректор Первого института корпоративного права

E-mail: borisov@comtv.ru

Использованная литература

Кони Брук. Бал хищников. Пер. с англ. М., Тройка-диалог. М, 2004.
Бурроу Б., Хельяр Дж. Варвары у ворот. История падения RJR Nabisco: Пер. с англ. М, 2003.
Юрий Борисов. Игры в «Русский M&A». Приватизация и последующий передел собственности в российской металлургии 1995-2004 гг., М, Дарк, 2005.
Юрий Борисов. Игры в «Русский M&A». Издание второе, дополненное и переработанное. М, СПЕЦ-АДРЕС, 2005.
Юрий Борисов. Рейдерство – это купить на грош пятаков. Интервью. // Известия, 21 июля 2006.
Юрий Борисов. Истоки и смысл российского рейда. // Российская газета, 25 июля 2006.
Юрий Борисов. Как черного кобеля отмыть добела. // Слияния и поглощения, №2, 2004.
Юрий Борисов. Алюминиевая сага. // Слияния и поглощения, №2, 2003.
Юрий Борисов. Последний медный передел. // Слияния и поглощения, №4, 2003.
Юрий Борисов. Белый рыцарь с медным отливом. // Слияния и поглощения, №5, 2004.
Юрий Борисов. Триллер на фоне «ржавой войны». // Слияния и поглощения, №10, 2003.
Юрий Борисов. Мировая стальная война. // Слияния и поглощения, №5-6, 2003.
Мария Браславская, Юрий Борисов. Как захватить «Сургутнефтегаз»? // Слияния и поглощения, №4, 2003.
Тимоти Дж. Галпин, Марк Хэндон. Полное руководство по слияниям и поглощениям компаний. М, Издательский дом «Вильямс», 2004.
Патрик А. Гохан. Слияния, поглощения и реструктуризация компаний. Пер. с англ. М, 2006.
Михаил Делягин. Рейдерство: «черный бизнес» России. Аналитический доклад Института проблем глобализации, (рукопись), М, 2006.
Ионцев М.Г. Корпоративные захваты: слияния, поглощения, гринмэйл. М, 2006.
Майкл. Льюис. Покер лжецов. Пер с англ. (onbook.ru/ru/author/ridpat_mayikl/vse_prodaetsya/similar/)
Наталия Малютина. Национальные трудности корпоративного управления. // The Chemical Journal, Январь. М, 2006.
Менеджер мафии. Руководство для корпоративного Макиавелли, М, 2006.
Менеджер Мафии. PR без вранья, или Искусство публичного совращения. М, 2005
Менеджер Мафии. Банкиры-воры, или Руководство по банковским махинациям. М, 2005
Александр Молотников. Акционерный капитал. Корпоративная проза. М, 2006.
Александр Молотников. Слияния и поглощения. Российский опыт. М, 2005.
Александр Осиновский. На баррикадах корпоративных конфликтов. Часть 1. Все на продажу. СПб, 2006
Дж. Стиглиц. Неудачи корпоративного управления при переходе к рынку. // Экономическая наука современной России, № 4, 2001.
Джордж Сорос. Кризис мирового капитализма. Пер с англ. М, 2005.
Дмитрий Старицкий. Первая панель арбитров. // Слияния и поглощения. № 1, 2004.
Дмитрий Старицкий. Кому оставить все? // Слияния и поглощения, № 8, 2003.
Дмитрий Старицкий. Любовь к электричеству в извращенном виде. // Слияния и поглощения, № 8, 2003.
Дмитрий Старицкий. Экзит-план по-русски. // Слияния и поглощения, № 4, 2003.
Дмитрий Старицкий. Черный пиар в корпоративных конфликтах. // Слияния и поглощения, № 2, 2003.
Дмитрий Старицкий. Как депутат депутату. Роль репутации агрессора в играх в «Русский M&A». // Слияния и поглощения. №5-6, 2003.
Осипенко. О.В. Российский гринмейл. Стратегия корпоративной обороны. СПб, 2006.
Стенли Фостер Рид, Александра Рид Лажу. Искусство M&A. Пер. с англ. М, 2006.
Джеймс Стюарт. Война за империю Disney. Пер. с англ. М, 2006.
Джеймс Стюарт. Алчность и слава Уолл-стрит. Пер. с англ. М, 2005.
Павел Хлебников. Крестный отец Кремля Борис Березовский или история разграбления России. М, 2001.
Фрэнк Ч. Эванс. Оценка компаний при слияниях и поглощениях: Создание стоимости в частных компаниях. Пер. с англ. М, 2004.
Ли Якокка. Карьера менеджера. Пер. с англ. М, 1984.
Российская и украинская пресса, Русскоязычная пресса прибалтийских стран и Киргизии. Рунет.

Специализированная пресса в России

Журнал «Слияния и поглощения».
Журнал «Акционерный вестник».
Журнал «Корпоративные споры».
Журнал «Управление компанией»
Журнал «Рынок ценных бумаг».

Специализированные сайты в Интернете

Приложение № 1.

Прейскурант рейдерских услуг

Покупка реестра акционеров у реестродержателя для миноритарного акционера – $4 тыс.
Покупка реестра акционеров у реестродержателя для рейдера без законных на то оснований – до $50 тыс.
Предварительное изучение «цели» - от $10 до $50 тыс.
Полевая разведка объекта захвата (без агентуры) – от $35 тыс.
Разведка бизнеса от $5 до $20 тыс.
Аудит способностей «цели» к защите от $3 до $10 тысяч,
Агентурная разведка – по договоренности
Работа «пионеров» или «пехоты» - от $200 до $500 (или $20 в день) За эти деньги они рыщут по городу в поисках «рейд-пригодных» предприятий и объектов, собирают слухи, сплетни и прочую «оральную» информацию о «цели», ее директоре и т.д. поиск обиженных на «компанию-цель» и ее менеджмент. «Пионеры» - основные поставщики «живой» первичной информации о потенциальной жертве с хорошей недвижимостью. Намного ее приносит заказчик рейда
Разработка схемы захвата – от $15 тыс. и более в зависимости от креатива.
Услуги специализированного ЧОП по силовой поддержке «захода» - от $100 до $200 чел./сутки + от $300 до $500 на чел. за сам «штурм».
Услуги команды наемных рейдеров – от 5% до 30% от стоимости захватываемого объекта + расходы на командировки.
«Заход» на предприятие в сопровождении судебных приставов и бойцов спецназа - $100 000.
«Вынос тела» частным охранным предприятием - $25 000.
План захвата с подробным бюджетом - как правило, 10–25% от рыночной стоимости объекта (по исполнению)
Базы данных – они обычно собираются «рейдерами» месяцами и стоят немалых денег. Иногда удается такую БД купить. Дорого. Хотя зачастую что-то весьма полезное из БД можно купить на московском перекрестке, на вылезая из машины за 100 рублей у офени.
Расходы на взятки: в среднем $300-400 тыс. на проект.

Настоящий прейскурант составлен из открытых источников (Российские СМИ, Интернет), а также из экспертного опроса на сайте www.zahvat.ru в августе 2006 года

Приложение № 3

Прейскурант коррупционных услуг

Деньги чиновникам, в большинстве случаев, черные рейдеры платят не за дело, а за скорость. За то, чтобы чиновник быстрее принял нужное решение, чтобы не забыл, не потерял твои бумаги. Сейчас, после объявленной борьбы с рейдерством, ставки вырастут: риск-то увеличивается...

«Кривое» (неправомерное) судебное решение/определение об обеспечительных мерах, аресте реестра, запрета собрания акционеров, аннулирование результатов собрания акционеров в Москве – от $30 до $100 тыс., в особо крутых делах – до $200 тыс. «Кривое» (неправомерное) судебное решение/определение в регионах – от $10 до $20 тыс.
Закрытие уголовного дела в прокуратуре – от $100 до $300 тыс.
Услуги местной милиции в регионе по обеспечению «захода» силами самой милиции от $20 до $30 тыс.
Услуги местной милиции в регионе по обеспечению «захода» силами рейдерского ЧОПа – $10 тыс.
Милицейский арест «до выяснения» на трое суток – от $500 до $5 тыс. в зависимости от региона.
«Закрытие» в СИЗО контрольного владельца/директора компании-цели на необходимый срок и освобождение после того, как отпала необходимость («восторжествовала справедливость») – от $20 до $50 тыс. Сначала противник привлекается к делу как «свидетель», если этого давления оказывается недостаточно, что следующей шаг - переквалификация его в «обвиняемого».
«Закрытие» в СИЗО контрольного владельца/директора компании-цели по «козлиной» статье (Изнасилование, растление несовершеннолетних, педофилия и т.д.) с обеспечением «жертвы» и «свидетелей» – до $70 тыс.
«Закрытие» в СИЗО контрольного владельца/директора компании-цели по наркотикам – до $60 тыс. в зависимости от веса «найденной» у него «дури».
Возбуждение уголовного дела против определенного лица (шпионаж и прочее) - от $50 тыс. в Москве и от $20 тыс.
Закрытие любого уголовного дела: в МВД - $25 тыс. и до 1,5 млн.
закрытие уголовного дела будет в Генпрокуратуре, от $50 до $200 тыс. в регионе.
Прослушивание мобильного телефона без санкции суда – $1,5 тыс. в день,
Прослушивание мобильного телефона с санкции суда - $300 в день
Услуги местной прокуратуры в регионе по обеспечению «захода» от $10 до $30 тыс.
Выемка реестра акционеров у реестродержателя прокуратурой «на проверку» - до $20 тыс.
«Быстрые» Услуги судебного пристава по «прямому» решению суда - $5 тыс. Услуги судебного пристава по «кривому» решению суда - $10 тыс. А за $60-70 тыс. служба судебных приставов из Москвы вместе с группой физической защиты вылетит в любую точку нашей необъятной России, чтобы исполнить любое, самое невероятное решение любого суда.
Справка об уплате социального налога за работника (только по Ф.И.О.) предприятием, название которого неизвестно - $100
Услуги ОБЭПа по изъятию интересующих документов у компании-цели с предоставлением рейдеру их копий. – $15 - $20 тыс. ОБЭП округа. Там же за $10-15 тыс. на оппонента заведут уголовное дело. Если добавить еще $10 тыс., то дело могут пустить в расследование. Последние $10 тыс. на данном этапе позволит направить материалы на сопротивляющегося «клиента» в суд. Однако, эта схема не работает, если соперник обладает достаточными финансовыми ресурсами и может перекупить ОБЭП или замять дело, действуя с уровня Прокуратуры или ФСБ. Поэтому при возможности лучше всего сразу выходит на Главное следственное управление (ГСУ), помешать которому у оппонента шансов гораздо меньше. Вот только расценки здесь совершенно другие. Минимальная ставка начинается уже с $50 тыс. и идет сколь угодно высоко вверх в зависимости от весомости «клиента».
«Подвязать» клиента в качестве нового фигуранта в дело, которое уже ведется и является действительно серьезным и заказано «уважаемыми людьми». Но остановить такое дело уже крайне трудно. Любая попытка повлиять на ГСУ в данном случае будет восприниматься исключительно как противостояние основой стороне по этому делу и доказать, что новый фигурант тут ни при чем, будет если не невозможно, то очень трудно – цена вопроса по особой договоренности.
Возбуждение уголовного дела «по заказу» - от $10 тыс. до $300 тыс. в зависимости от места, времени, уровня иерархии «мента», общественного и финансового веса «фигуранта».
Закрытие уголовного дела на начальной стадии – $10 - $20 тыс.
Закрытие уголовного дела на стадии активного следствия (перекупить дело) – до $350 тыс.
Депутатский запрос в Совете Федерации $5 – $10 тыс.
Депутатский запрос в Госдуме - от $5 до $8 тыс.
Получение нужного заключения серьезных экологов (РАН, МГУ и т.п.) – от $4 до $7 тыс. + расходы на командировку.
Наложение «кривого» судебного ареста на имущество в качестве обеспечительной меры – $5 – $15 тыс.
Выигрыш «мертвого» дела в арбитраже от $10 до $100 тыс. в зависимости от региона.
Внеплановая налоговая проверка с изъятием необходимых рейдеру документов – $5 тыс.
Услуги налогового инспектора – от $2 до $5 тыс.
Изменение записей в реестре - от $10 тыс. в Москве и от $1 тыс. в провинции,
Удостоверение у нотариуса подписи на заведомо «левых» документах - от $3 до $10 тыс.
Получение копии нужного договора купли-продажи из Регистрационной палаты в Москве - до $30 тыс., в провинции - от $1 до $6 тыс.
Нейтрализация силовых ведомств (милиции, прокуратуры) от $30 до $60 тыс.
Удержание указанного лица с изоляцией от внешнего мира (называется по-русски: похищение, «лесной арбитраж», по-английски – киднепинг) - от $20 тысяч
Выпуск «нужного» постановления правительства РФ – от $500 тыс.
Неофициальный запрос в Федеральную регистрационную службу - от $1000 до $5000.
Депутатский запрос от имени руководителя думского комитета - $25 000
Участие в захвате «франта», то есть крупного чина из ФСБ, МВД, прокуратуры, - от $100 000 до $1 млн.

Настоящий прейскурант составлен из открытых источников (Российские СМИ, Интернет), а также из экспертного опроса на сайте www.zahvat.ru в августе 2006 года.

Содержание

Введение

Общие для всех правила игры - условие выживания страны

Договорится о терминах

Цели слияний и поглощений

Формы сделок M&A

Терминология сделок M&A

Технология M&A

Способы враждебного поглощения

Blog

Первый институт корпоративного права Юрий Борисов