Литература

Вид материала

Подобный материал:

1 2 3 4 5 6 7

Глава 3 Миграциа рабочей силы.

3.1 Общий анализ миграции рабочей силы.

Людские катастрофы больших масштабов и грубое игнорирование прав человека обременяют значительную часть современного мира. В сочетании с крайней бедностью такие кризисы становятся сегодня основной причиной миграции. Число беженцев в мире приблизилось к 20 млн. человек. И еще 24 млн. человек в 21 стране находятся на положении перемещенных лиц. Никогда еще после второй мировой войны наша планета не знала столь массового перемещения населения. Только свыше девяти млн. человек - примерно каждый 30-й житель бывшего СССР - покинули свои домашние очаги и стали переселенцами после 1989 года.

Среди переселенцев в СНГ, указывалось на конференции по проблемам миграции в Женеве (май 1996 г.), более 3,6 млн. составляют беженцы, перемещенные лица и вынужденные репатрианты, около 3,3 млн. ~ те, кто возвратился в места своего "этнического происхождения", примерно 1,2 млн. -бывшие депортированные, почти 600 тыс. - экологические мигранты, прежде всего из зоны чернобыльской аварии, районов Аральского моря и бывшего ядерного полигона в Семипалатинске. На пространстве СНГ находятся 580 тыс. нелегальных иммигрантов, в том числе выходцы из Азии и Африки, стремящиеся проникнуть на Запад.

В среднеазиатских республиках число вынужденных мигрантов достигло 4,2 млн. человек, то есть свой дом покинул каждый 12-й житель региона, а в Таджикистане -каждый пятый. На начало 1996 г. из пяти республик Средней Азии выехали 1,7 млн. русских, 161 тыс. украинцев, 29 тыс. белорусов.

В Грузии, Армении и Азербайджане насчитывается не менее 1,5 млн. беженцев и перемещенных лиц. Наиболее крупное перемещение людей испытала Россия: число переселенцев составляет здесь, как минимум, 3,4 млн .человек. 440 тыс. покинули Российскую Федерацию, 42 тыс. выходцев из государств СНГ просят убежища у московских властей. В России обосновались примерно 450 тыс. мигрантов -«нелегалов», пытающихся использовать страну как транзитный путь в Западную Европу.

Непростая судьба выпала на долю представителей славянских народов: 2 млн. белорусов, 25 млн. русских и 7 млн. украинцев оказались после развала Советского Союза национальными меньшинствами "вдали от исторической родины". Столкнувшись с всплеском национализма, этнической напряженностью, некоторые перебрались в "свои" республики. Однако там они чувствуют себя еще больше "иностранцами", чем прежде, поскольку родственные связи утеряны, трудно найти работу, местное славянское население относится к "чужакам" неприязненно. Эксперты ООН по делам беженцев этих мучеников назвали "подлинными сиротами СССР".

Таким образом, массовый характер демографических перемещений стал тяжелым испытанием для ограниченных ресурсов стран СНГ. Ситуация осложняется тем, что все эти страны переживают в настоящее время "исключительно трудный переходный период", обусловивший высокий уровень безработицы. Такой рынок труда отрицательно сказывается на результатах производства, которое в странах СНГ пятый год подряд находится в состоянии глубокого спада.

До 10 млн. иностранных рабочих заняты в странах Западной Европы. Характерная черта рынка рабочей силы этого региона - не стандартность, а специфичность каждой страны. Для Италии, например, характерны как внутренняя миграция, так и внешняя. За последние 100 лет эту страну покинуло 27 млн. итальянцев.

Своя специфика рынка рабочей силы и в Германии, в которой уже в 1910 г. насчитывалось 1,3 млн. иностранных рабочих. Сейчас иностранцы составляют здесь около 10% занятых.

Рынок трудовых ресурсов и связанная с ним миграционная политика Франции имеет свою отличительную особенность по сравнению с другими странами Европы. Париж, сохранивший до сих пор "зону франка", в которую входят 14 бывших французских колоний, предпочитает черпать недостающие трудовые ресурсы преимущественно из этих территорий. Так поступают Англия, Нидерланды и Бельгия.

Своеобразный и Северо-Американский рынок рабочей силы -миграция рабочих в этот регион имеет давние традиции. Уже отметил свое столетие Эллис-айленд как центр иммиграционного контроля, как главные ворота в Нью-йоркской гавани со статуей Свободы, мимо которой в Америку шли многочисленные потоки живого товара - рабочей силы. "Мы страна иммигрантов, - заявил член палаты представителей республиканец Сэм Браунбэк, - и конгресс должен сохранить эту гордую традицию, а не ставить ее под угрозу".

Азиатско-Тихоокеанский регион, в котором проживает большая часть населения мира, располагает огромным потенциалом трудовых ресурсов. Классической страной иммиграции в этом регионе является Австралия. Ее первые иммигранты прибыли в 1783 году. Во все времена, включая 60-70-е годы, в иммиграционных потоках в Австралию преобладали европейцы. С середины 80-х годов Азия служит для Австралии самым стабильным источником иммигрантов, число которых постоянно растет.

Если Австралия в АТР является традиционно иммиграционной, то Япония приобрела диаметрально противоположную черту-традиционно эмиграционной. Почти столетие тому назад эмигранты из извечно бедных сельских районов Японии устремлялись в жаждавшее рабочей силы Западное полушарие.

С тех пор, как в Японии в 60-х годах начался бурный рост экономики, эмиграция ее граждан прекратилась. Более того, потоки "никкей" (эмигрант по-японски) идут в обратном направлении. Начиная с 90-х годов, в Японию приезжает ежегодно до 400 тыс. иностранных рабочих. Подобно Японии, испытывают нехватку рабочей силы Сингапур, Гонконг, Южная Корея, Тайвань, Малайзия.

Южно-Африканский рынок рабочей силы сложился вокруг самой богатой страны Африканского континента - ЮАР. Первые иммигранты в эту страну приехали из Европы в начале XIX века. Теперь около двух третей черных рабочих составляют мигранты по краткосрочным контрактам. В условиях реформированной ЮАР профессиональный отбор является решающим при рассмотрении соответствующих заявок от иностранцев, желающих работать в этой стране.

Для ЮАР характерен высокий процент нелегальных иностранных рабочих или "незаконных иммигрантов", а это выходцы из Мозамбика, Анголы и др.

Миграция рабочей силы в страны Латинской Америки имеет большое прошлое. Начиная со второй половины XIX века этот континент уже становится одним из мировых центров притяжения иммигрантов, при этом поощрялась главным образом миграция из стран Европы. Эта тенденция сохранялась до 60-х годов XX века. Только за 1946-1960 гг. в Латинскую Америку переселилось 2 млн. европейцев. С 60-х годов межконтинентальная миграция все больше начинает замещаться внутриконтинентальной. Население мигрирует в основном в бассейн реки Амазонки. Это касается стран, расположенных в Андах: Перу, Боливии, Эквадора, Колумбии. Внутриконтинентальная миграция рабочей силы в Латинской Америке приобрела стойкий характер. Это объясняется нехваткой земли у большинства крестьян и неполной их занятостью, а также высокими темпами прироста населения, который в 4 раза выше, чем в индустриально развитых странах.

Такова предельно краткая характеристика основных мировых рынков рабочей силы, каждый из которых тесно связан с миграцией трудовых ресурсов. По структуре и характеру эти рынки отличаются друг от друга. Однако у них есть и общие черты.

Мировой миграционный процесс по своему содержанию и массовости существенно отличается от аналогичных процессов не только прошлого века, но и первой половины нынешнего столетия.

3.2Модели миграций в постсоветское время.

"Охота" населения бывшего СССР "к перемене мест" в первые постсоветские годы способна ярко и выпукло отображать столь свойственное переживаемой эпохе общее смятение граждан разворошенного "всесоюзного муравейника". Воссоздание многомерной картины миграций, кроме совокупности сведений о собственно перемещениях населения между новыми государствами СНГ и Балтии, могло бы дать незаменимую информацию и о целом ряде более общих социальных и политических процессов в экс-СССР. В качестве полигона для отработки теоретико-методологических подходов и адекватной исследовательской стратегии автор этих строк использует обработанные им статистические сведения о миграционном обмене Белоруссии в годы независимости (1992 - 1997) с четырнадцатью республиками бывшего Советского Союза (см. Приложения. Таблица №1). Сведения эти опубликованы в статистических сборниках «Население республики Беларусь» и «Основные итоги миграции» (Минск, 1995 - 1998).

Данная статистика проливает абсолютно иной свет на миграционный обмен Белоруссии с другими странами СНГ и Балтии, нежели об этом можно судить на основании "ходячих мнений", созданных некоторыми специалистами и масс-медиа. Анализ таблицы логичнее всего начать с России. Как видим, в действительности за 1992-1997 гг. из России в Белоруссию прибыло на постоянное место жительства почти на 35% граждан больше, чем выбыло в Россию. Вторая по значительности цифр въезда-выезда страна - Украина. Здесь перевес числа прибывших из нее в Белоруссию над выбывшими еще значительнее - почти в полтора раза. В целом на Россию и Украину приходится 71% всех прибывших в Белоруссию из экс-СССР за шестилетие 1992/97 гг. (Россия - 56% и Украина - 15%) и аж, без малого. 92% всех выбывших из Белоруссии (Россия - 74, 9%, Украина - 18%). Итак, первый важный вывод: за годы независимости в самую маленькую из "восточнославянских сестер'" -Белоруссию - въехало на постоянное жительство из "большой" и "средней" в совокупности - в 1, 4 раза больше, чем прибыло в них из Белоруссии.

Однако, при всей очевидной избыточности такого перевеса - он в данном случае укладывается все-таки в понятие "нормального". Причем нормального не только для такой "анормальной", "отклоняющейся" эпохи, как ныне переживаемая, но даже и для вполне "спокойных" лет. А вот, как явствует из таблицы, миграционный обмен с другими странами бывшего СССР -совершенно иное дело. Здесь мы сталкиваемся уже именно с аномалиями. Да еще и столь предельно выраженными! (На их фоне относительно "умеренным" выглядит даже более чем двукратный перевес по прибывшим из Молдовы). Из этого вытекает второй важный вывод: при таком чудовищном дисбалансе миграционных потоков, доходящем даже до семи - и восьмикратного перевеса въезда над выездом. - мы, строго говоря, имеем уже дело с явлением, которое правильнее назвать не миграционным обменом, а. по существу, односторонним исходом... По их объективным результатам подобные миграции вполне можно в чем-то уподобить чисткам.

Учитывая, что между регионами и странами бывшего Советского Союза существуют огромные различия политического, социального и просто цивилизационного порядка - серьезным эвристическим потенциалом, очевидно, обладает ранживание выявленных миграционных аномалий. И в этом отношении мобилизованная статистика преподносит нам чрезвычайно интересный материал для наблюдений и выводов. В частности, принципиальнейшее значение имеет то, что максимальный разрыв между показателями выезда из Белоруссии и въезда в нее имеют регионы, представляющие собой в европейской и прилежащей к ней части экс-СССР практически противоположные полюса, - Прибалтика и Закавказье. Первый, как известно, по "параметрам" ЕС и НАТО признан готовым к скорому включению в западноевропейские структуры, а второй, напротив, олицетворяет собой исключительно конфликтогенный и во всех отношениях взрывоопасный регион. Так вот самое поразительное (и даже внешне просто абсурдное), - это то, что рекордный показатель "миграции-исхода" демонстрирует в данном случае как раз прибалтийская модель "холодного", "цивилизованного выдавливания", а не закавказская модель "горячего выталкивания"!!! И это третий важный вывод.

Выше уже отмечалось, что Россия и Украина, миграционный обмен которых с Белоруссией вполне корреспондирует с понятием "нормы" даже для "спокойной" эпохи, дали в рассматриваемый период подавляющее большинство прибывших в последнюю и выехавших из нее: 78, 5% совокупной миграции, почти четыре пятых - приходится в целом на них. Это обстоятельство определенно порождает эффект своеобразного "чернильного пятна", маскирующего реальный вклад разных стран и регионов в чистый миграционный прирост. Наглядное представление о таковом дают расчеты, указанные в таблице №2 (см. Приложения. Таблица №2).

Прежде всего, насколько значительным следует расценивать общий итог миграционного обмена Белоруссии со странами СНГ и Балтии? Безусловно, как очень значительный: подобное положительное сальдо для России, в частности, составило бы в абсолютном выражении ни мало, ни много в пределах 2, 2 млн. чел.

Далее. Из приведенных данных видно, что зафиксированное выше исключительное доминирование России и Украины по совокупной миграции трансформируется в несопоставимо более скромное место по показателю миграционного прироста. В последнем, как однозначно свидетельствуют расчеты, "бал правит" - и это следующий важный вывод - катастрофическая модель "миграции-чистки": она обеспечила более половины прироста - почти 56%. Причем абсолютным рекордсменом здесь вновь является Прибалтика. Будучи самым маленьким регионом экс-СССР, страны Балтии обеспечили без малого четверть всего миграционного прироста, тогда как большая Украина (превосходящая их по населению в 6. 6 раза) - лишь одну десятую! И даже среди регионов, представляющих именно катастрофическую модель миграций, Балтия лидирует с громадным отрывом. Достаточно лишь отметить, что ее удельный вес в миграционном приросте практически равен совокупной доле такого огромного региона, как Казахстан и Средняя Азия!

Для эпохи этнических конфликтов и "чисток" - исключительный интерес представляет, разумеется, также вопрос о национальном составе миграции. Какая картина в этом отношении складывается по Белоруссии? Необходимые сведения на этот счет имеются, хотя по выбывшим соответствующие сведения за период 1992-1994 гг. Министерством статистики Белоруссии, к сожалению, не публиковались. Существенным препятствием в данной работе, это, однако, не явится (см. Приложения. Таблица №3).

Вначале общие аспекты. Приведенные в таблице данные подводят нас к очередному важному выводу: в потоке переехавших в Белоруссию за 6 лет независимости белорусы лишь в относительном большинстве. Абсолютное же большинство - 53. 4% - составили небелорусы! Из общего их числа (185. 144 чел. ) более двух третей - 68, 1% приходится на долю русских, 17, 3% - украинцев, 3, 9% - поляков, 0, 6% - евреев и одна десятая (10, 1%) - других национальностей. Таким образом, относительно Белоруссии невозможно говорить об "этнизации" миграции в том значении, которое последняя приобрела в эпоху после распада СССР.

Причем не только выявленный результат, но в еще большей степени красноречиво об этом свидетельствует сам характер и мера проявления соответствующих тенденций. Так, сравнение с предшествующим независимости периодом 1990/91 гг. фиксирует повышение удельного веса белорусов среди прибывших в годы независимости всего лишь на 7, 2%. А если проследить за колебаниями доли белорусов среди прибывших на протяжении всего шестилетия 1992-1997 гг., то окажется, что "колебаний" - то, собственно, и не было: диапазон между минимальным и максимальным значениями составляет лишь 2, 8 пункта - между 45, 1% (в 1996 г. ) и 47, 9% (1994 г. ). Такая разница совершенно несущественна даже, когда речь идет о спокойных годах, а уж для времени после крушения империи - это просто "штиль"!

Еще большая или, если быть точнее, предельная определенность в том же смысле характерна и для остальных национальностей. Если взять основные -русских и украинцев, то их удельный вес, в минимальной мере сократившись в годы независимости по сравнению с периодом "суверенизации" 1990/91 гг. (соответственно на 2, 8 и 3%), - внутри рассматриваемого шестилетия оказался подверженным изменениям в еще меньшей степени: диапазон колебаний не превысил соответственно 2, 2 и 1, 4%.

Итак, поразительно, но факт: развал Советского Союза, оказавший столь мощное воздействие на общие масштабы и динамику миграции, отнюдь, как это явствует из проведенного анализа, не явился фактором сколько-нибудь существенных "возмущений" в национальной структуре миграций. Следовательно, пропорции и тенденции, сложившиеся и действовавшие до наступления фазы распада СССР, проявляют себя настолько устойчивыми перед его последствиями, что оказываются в определенном смысле как бы "волнорезом" на пути соответствующих постимперских "цунами"!

Из чего же складываются и чем объясняются отмеченные тенденции и пропорции? Ее статистическими несущими является, безусловно, исключительное доминирование в национальной структуре прибывших в Белоруссию восточнославянской "тройки". Совокупная доля белорусов, русских и украинцев среди прибывших в Белоруссию в 1992-1997 гг.. достигает 92, 2%. Большой познавательный интерес представляют изменения удельного веса каждой из этих национальностей в восточнославянской группе между периодами суверенизации (1990/91 гг. ) и независимости (1992/97 гг. ). Вполне логично, что в годы независимости доля белорусов, как титульной для страны прибытия нации, в восточнославянской тройке заметно выросла: если в 1990/91 гг. они составляли в ней более двух пятых (43, 4%), то в период независимости -уже половину (50, 6%). Но и то правда, что прирост этот далеко ведь не столь значителен, как можно было бы ожидать, принимая во внимание "железную логику эпохи"...

Таким образом, хотя из общего числа прибывших в республику восточных славян белорусы в итоге составили даже чуть больше половины -миграционная "этнизация" как таковая в период независимости отнюдь здесь не проявляется. Напротив, налицо движение в сторону сложившихся уже пропорций присутствия в Белоруссии русского и украинского населения.

Во-вторых, очень немаловажно, и следующее. Если брать в региональном разрезе, то хорошо видно, что среди прибывших из Закавказья, Казахстана, Средней Азии, Украины удельный вес белорусов вообще оказывается ниже, чем русских и украинцев. Исключение составляют только Россия и страны Балтии. Мало того, среди въехавших из четырех среднеазиатских государств доля даже одних только русских (без украинцев) выше, чем белорусов, а среди прибывших из трех стран Закавказья - они (доли), практически равны! Последнее можно, по всей очевидности, сказать также о Казахстане, в котором перевес выезжающих в Белоруссию белорусов над русскими - чисто символический (120 чел. ).

Попробуем подключить рассматриваемые данные для освещения еще ряда важных проблем, связанных с восточнославянским "треугольником". Эпоха развала СССР и возникновения на его месте новых независимых государств сделала их предельно актуальными. Выше уже отмечалось, что вместе с белорусами русские и украинцы образовывали в рассматриваемый период "миграционный триумвират", стянувший на себя более 9/10 общего количества переселившихся в Белоруссию. Как были представлены русские и украинцы среди прибывших, с одной стороны, из России и Украины и, с другой, из остальных стран и регионов экс-СССР? Ведь, напомним, Россия и Украина в рассматриваемом случае представляют в общем модель "нормального" эмиграционного обмена с Белоруссией, тогда как остальные страны и регионы бывшего Советского Союза - в разной степени "анормальные" или даже "катастрофические" модели. Кроме того, для первых русские и украинцы -титульные нации, обстоятельство, исключительно важное для переживаемой эпохи.

Обратимся вначале к неславянским странам и регионам (см. табл. 3). Из таблицы явствует, что наиболее низкие значения совокупного удельного веса прибывших в Белоруссию русских и украинцев относится к Балтии, Закавказью и Молдове. Они заключены в диапазоне 34-37%. Иначе говоря, даже самые низкие показатели - это все равно более трети общего состава прибывших из этих государств. Во вторую группу объединяются страны, в которых совокупная доля русских и украинцев среди приехавших поднимается уже до половины и даже выше. Это Казахстан (49, 9%) и государства Средней Азии -55, 4%.

Понятно, что в жизни русских и украинцев - как, впрочем, и у представителей всех других "нетитульных" народов - в каждом отдельном новом государстве кардинально изменилось все или практически все. И, как известно, далеко не в лучшую сторону! Из "своих", из главной скрепы "новой исторической общности - советского народа", - они враз превратились в "чужаков", "нежелательных" или, в самом лучшем случае, "ограниченно желательных".

Итак, более 2/5 миграционного потока (42, 3%), направлявшегося в рассматриваемое шестилетие из всех неславянских республик экс-СССР в независимую Белоруссию, составили русские и украинцы. Это примечательнейший факт, исключительно красноречиво свидетельствующий о том, что даже несмотря на такое, ставшее после распада Советского Союза важнейшим обстоятельство, как наличие "своих" республик - русские и украинцы, тем не менее, очень и очень часто делают выбор в пользу Белоруссии как "своей"!

А как обстоит дело с Россией и Украиной - государствами, для которых русские и украинцы "свои" в собственном смысле слова? Обратим внимание на соответствующую информацию табл. 3. Открывающаяся картина дает очень нетривиальный материал для ряда чрезвычайно важных наблюдений и выводов. Особенно же интересны и показательны в этом случае, разумеется, данные об удельном весе среди прибывших именно тех национальностей, которые в странах выбытия - титульные.

Итак, как видим, 2/5 въехавших (40%) в независимую Белоруссию за шестилетие 1992/1997 гг. из России граждан - русские, т. е. представители титульной нации в этом, хотя и "союзном" для Белоруссии, "братском" и т. п., но с 1992 г. - тоже ведь независимом государстве. (Для сравнения: в предыдущий период, в 1990-1991 гг., показатель этот составил 45, 8%). Представительство титульного этноса среди мигрантов из Украины было несколько ниже, но все равно очень весомым: украинцы среди прибывших составили без малого треть. И хотя здесь, на Украине, по сравнению с 1990/91 гг. снижение доли титульной нации среди выбывших в Белоруссию было более существенным - с 45, 4% до 31% - на главное, это, тем не менее, не повлияло.

Ведь главное заключается в том, что столь большое число участников миграционного процесса, принадлежащих к титульным для России и Украины этносам, просто как бы "не приняли во внимание" принципиально новый государственный статус республик бывшего СССР. По крайней мере -некоторых наиболее "родственных"!

Справедливость данного наблюдения подкрепляется также тем, что, во-первых, совокупный удельный вес русских и украинцев достигает 47% от всех мигрантов в Белоруссию из России и Украины и, между прочим, он всего лишь на 7% ниже аналогичного показателя периода 1990/91 гг. (54, 2%). Л во-вторых, после происшедшей в годы независимости внутри восточнославянской "тройки" некоторой, как уже выше было сказано, "статистической оптимизации" - ее ("тройки") суммарный удельный вес, несмотря даже на небольшое сокращение доли русских и украинцев среди прибывших по сравнению с 1990/1991 гг., отнюдь не сократился. Напротив, он еще несколько увеличился: с 90, 8 - до 92, 2% в целом по СНГ и Балтии и с 94, 3 - до 95, 3% по России и Украине.

Таким образом, совокупность выявленных статистических тенденций и закономерностей вряд ли оставляет место сомнениям в том, что миграционное поведение белорусов, русских, украинцев в эпоху "грянувшей" независимости строилось и продолжает пока строиться не в этнической, а определенно в "суперэтнической" - восточнославянской системе координат.

Blog

Литература