Ф. Р. Сундуров социально-психологические и правовые аспекты исправления и перевоспитания правонарушителей

Вид материала

Документы

Содержание Глава II СОЦИАЛЬНО-ПСИХОЛОГИЧЕСКАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА ОСУЖДЕННЫХ-РЕЦИДИВИСТОВ И НЕКОТОРЫЕ ПРОБЛЕМЫ ИХ ИСПРАВЛЕНИЯ § 1. Социально-демографическая характеристика осужденных-рецидивистов и методика их исправления и перевоспитания Уровень образования Семейное положение Семейное положение

Подобный материал:

• Психологические аспекты социально-профессиональной реабилитации, 69.95kb.
• С. М. Кирова Кафедра истории России Миграция сельского населения России XVIII iпол., 598.08kb.
• Психологические аспекты деятельности организационного психолога в области профориентации, 2550.35kb.
• Социально психологические аспекты профессионального самоопределения на опыте работы, 35.83kb.
• Программа дисциплины «Банкротство хозяйствующих субъектов: гражданско-правовые и уголовно-правовые, 387.07kb.
• Актуальные социально-экономические и правовые аспекты устойчивого развития региона., 3483.41kb.
• Пермский государственный педагогический университет психологический факультет, 101.99kb.
• Программа май, 83.69kb.
• Международные правовые аспекты в современном спортивном движении содержание, 230.97kb.
• Учебно-методический комплекс дисциплины: Управление проектами Специальность, 2083.48kb.

Глава II

СОЦИАЛЬНО-ПСИХОЛОГИЧЕСКАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА ОСУЖДЕННЫХ-РЕЦИДИВИСТОВ И НЕКОТОРЫЕ ПРОБЛЕМЫ ИХ ИСПРАВЛЕНИЯ

Наиболее рациональный путь исследования пробле­матики, касающейся личности осужденного, — это изу­чение отдельных категорий осужденных, так как родовое понятие по сравнению с общим и специфичнее, и содер­жательнее. На основе такого подхода может быть обес­печена необходимая конкретность в исследовании зако­номерностей формирования антиобщественных свойств, возникновения отклонений в морально-психической сфере личности, в определении методики исправления лич­ности осужденного.

Пожалуй, самый сложный раздел науки о личности правонарушителя представляет та система знаний, ко­торая призвана обосновывать наиболее приемлемые и эффективные пути, средства и методы исправления и перевоспитания осужденных-рецидивистов, т. е. лиц, не­однократно осуждавшихся к лишению свободы. «Исправление, — пишет А. Г. Ковалев, — дело сложное, тре­бующее глубокого знания как общей, так и специальной психологии и искусного применения педагогических ме­тодов воздействий, самоотверженного труда, большой научной подготовки и опыта...» ⁹⁶.

Совершенствование методики исправления и перевос­питания осужденных-рецидивистов предполагает изучение их социальных, индивидуально-психологических и иных особенностей и использование этих данных на практике. В настоящей главе предпринята попытка проанализировать социально-демографические и психологические

особенности осужденных-рецидивистов, а также проследить основные закономерности формирования лич­ности рецидивиста как злостного преступника.

§ 1. Социально-демографическая характеристика

осужденных-рецидивистов и методика их исправления

и перевоспитания

Вывод о том, что сущность личности, основная ее направленность формируются под воздействием обще­ственных отношений, выдвигает на первый план задачу изучения личности осужденного-рецидивиста с точки зрения ее места и роли во всей совокупности отношений и связей. В социально-демографических данных личности осужденного-рецидивиста находят отражение те раз­нообразные статусы, которые характеризуют ее положе­ние в системе межличностных отношений. Взятые в структуре, социальные статусы могут быть использованы для выявления соответствующих ее особенностей.

Социально-демографические параметры личности осужденного-рецидивиста могут быть самыми различны­ми как по степени общности, значимости (начиная со статуса гражданина и кончая статусом члена малой не­оформленной группы), так и по сфере их проявления (производственная сфера, быт, окружение). В одном слу­чае статусы рецидивиста связаны с его антиобществен­ной деятельностью, в другом—этой связи не усматри­вается (пол, социальное происхождение и т. д.).

В нашей стране социальная позиция, место человека в социальной структуре общества преимущественно за­висят от его собственных усилий, а не от родителей, пола, расы и т. п.⁹⁷ Однако при характеристике социаль­но-демографических особенностей личности осужденного-рецидивиста следует иметь в виду, что отдельные статусы человек получает извне. Немаловажное значение имеют при этом пол, возраст, родился ли он в семье алкоголи­ка или лица, ведущего антиобщественный образ жизни, или же в семье со здоровой нравственной атмосферой. Нельзя совершенно замалчивать материальные и иные возможности родителей. Еще большее значение имеют врожденные аномалии здоровья. Хотя статусы, которые человек получает извне, не имеют той решающей роли, как, скажем, в эксплуататорском обществе, однако они

в определенной степени могут опосредствованно влиять на процесс социализации, на формирование интересов, взглядов, ожиданий, ценностных ориентации, установок

личности.

Важным социально-демографическим признаком лич­ности осужденного-рецидивиста является возраст. В процессе жизни человек претерпевает влияние социальной среды, приобретаются опыт, навыки, привычки, форми­руются ценностные ориентации и установки, потребности и интересы, вырабатывается характер. С позиций исторического подхода изучение возрастных особенно­стей личности осужденного-рецидивиста — это выявление той или иной степени социализации на определенных этапах ее развития.

Знание возраста, как и ряда других данных, являет­ся необходимым условием эффективной предупредитель­ной работы и совершенствования деятельности по ис­правлению и перевоспитанию рецидивистов. Без учета возраста, как справедливо подчеркивает А. А. Новиков, - нельзя дать оценки многим свойствам человека и до кон­ца уяснить механизм формирования личности с крими­нальными отклонениями.

В анкетах для изучения возраста осужденных-реци­дивистов нами предусмотрено распределение их по пяти группам (см. табл. 1).

Таблица 1


Возрастные Число осужденных Относительная
группы рецидивистов в % плотность

Распределения⁹⁸

от 16 до 18 лет 0,1 0,025

от 18 до 24 лет 25,2 4,2

от 24 до 29 лет 14,3 8,2

от 29 до 49 лет 55 2,7

50 лет и свыше

(до 65 лет) 5,1 0,3

Всего .... 100,0


Основную часть осужденных-рецидивистов составля­ют лица в возрасте от 18 до 24 лет (25,2%) и от 29 до 49 лет (55,3%).

Обращает на себя внимание самая большая

относительная плотность распределения по возрасту у второй группы (т. е. в возрасте от 18 до 24 лет). По сравнению с группой рецидивистов в возрасте от 29 до 49 лет (хотя в количественном отношении она самая представитель­ная) плотность распределения во второй группе на 1,5 выше ⁹⁹.

Возраст осужденных-рецидивистов значительно выше среднего возраста остальных осужденных. По данным не­которых ученых, среди впервые осужденных наибольший удельный вес занимает группа в возрасте от 25 до 29 лет (относительная плотность распределения — 4,0), за ней следуют 18—24-летние (3,0), затем 14—17-летние (2,6) и лишь после них осужденные старше 30 лет. В то время как для рецидивистов более характерен возраст от 29 до 50 лет (55,3%). Это обстоятельство связано не только с фактом отбывания определенного срока на­казания за первое преступление, а объясняется прежде всего тем, что значительная часть рецидивистов совершает ряд преступлений, интервал между которыми со­ставляет срок отбывания ими лишения свободы. Сравне­ние впервые осужденных и рецидивистов в возрасте от 24 до 29 лет как будто не подтверждает подмеченную закономерность, так как средний показатель у первых

Таблица 2

Какое по счету ________Возраст осужденных в %____________

совершенное от 14 от 16 от 18 от 24 от 29 50 лет
преступление до до до до до е
16 лет 18 лет 24 лет 29 лет 49 лет


Первое

преступле­ние 5,4 16,1 42,8 16,4 19,2 0,1 100

Второе

преступление­
- 7,9 36,4 14,5 40,0 2,2 100

Третье
преступление
_ - 10,5 6,6 24,3 3,1 44,5

Последнее
(т.ч.второе и третье) — 0,1 25,1 14,4 55,4 5,0 100


выше (4,0), у рецидивистов же он составляет 2,8. Види­мо, возраст от 24 до 29 лет для рецидивистов является своего рода «промежуточным», т. е. до 25 лет многие из них совершают два или даже больше преступлений и в итоге, как правило, осуждаются затем к более дли­тельным срокам лишения свободы. С другой стороны, часть рецидивистов встает на путь совершения преступ­лений в возрасте 30 лет и старше. Это можно увидеть из таблицы 2.

Чтобы сделать обоснованные выводы о динамике возраста осужденных-рецидивистов, следует проанализи­ровать относительную плотность их распределения по указанным группам (см. табл. 3.).

Таблица 3

Возраст осужденных
Лица, от 14 от 16 от 18 от 24 от 29 50 и Средний
судимые _до 1₆ д₀ 18 до 24 до 29 до 49 стар показатель


менее

первый раз 2,7 8,0 7,1 3,5 0,9 0,1 3,9
второй — 3,9 6,1 2,9 2,0 0,1 2,5
третий — — 1,7 1,3 1,2 0,2 0,7
последний — 0,05 4,2 2,9 2,7 0,3 1,7
Средний
балл ­
плотности 0,7 3,0 4,8 2,7 1,4 0,2 2,2

Приведенные выше данные позволяют сделать вывод, что истоки формирования личности осужденного-рециди­виста во многих случаях восходят к несовершеннолетне­му или молодому возрасту. «Генезис антиобщественной установки, направленности взрослых преступников, — справедливо отмечает К. Е. Игошев, — нередко следует «искать» в психологии несовершеннолетнего правонару­шителя, поскольку фундаментальные свойства личности закладываются уже в этом возрасте» ¹⁰⁰. Убеждает в этом тот факт, что 21,5% обследованных рецидивистов первый раз осуждались к лишению свободы, как прави­ло, за тяжкие преступления в возрасте до 18 лет, 42,8% — в возрасте от 18 до 24 лет, и только 19,3% рецидивистов совершили такие преступления, за которые они были осуждены к лишению свободы, в 30 и более лет. Отсюда

можно сделать вывод, что проблема искоренения реци­дивной преступности должна решаться не только в плане недопущения повторных преступлений со стороны ранее отбывавших лишение свободы, но и в рамках более общей задачи ликвидации преступности, устранения при­чин и условий, ей способствующих, и, наконец, путем со­вершенствования воспитательной, организационно-управ­ленческой, предупредительной работы, особенно среди молодежи. Характерно, что те, кто совершает первое преступление будучи несовершеннолетним или в возрасте от 18 до 24 лет, чаще, чем другие осужденные, совер­шают повторные преступления. Как это вытекает из Таблицы № 3, относительная плотность распределения рецидивистов в возрасте от 14 до 16 лет составляет 2,7, в возрасте от 16 до 18 лет — 8,0 (самый большой пока­затель), от 18 до 24 лет — 7,1, от 24 до 29 — 3,5, от 29 до 49 лет — 0,9, 50 лет и старше — 0,1. Среди осужденных-рецидивистов, таким образом, подавляющее, большинство тех, кто совершил первое преступление в возрасте до 24 лет. Этот возраст характеризуется, осо­бенно период несовершеннолетия и начальный этап самостоятельной жизни, исключительно сложными и подчас противоречивыми процессами социализации. На него приходится и формирование основных компонентов личности — ценностных ориентации, характера, способностей, мировоззрения; вырабатываются и закрепляются соответствующие волевые, интеллектуальные, эмоцио­нальные, нравственные качества. В то же время в этом возрасте еще не сформировавшийся до конца и не про­шедший жизненной закалки человек должен решать мно­гие жизненно важные вопросы (образование, профессия, семья и т. д.). Там, где нет поддержки взрослых, отсутствуют надлежащее воспитание, благоприятная нравственная атмосфера и встречается равнодушие, чаще всего в силу самых различных обстоятельств несовершеннолетние встают на путь совершения правонарушений. В дальнейшем же, не имея положительного опыта, не познав чувства удовлетворения от истинно человече­ских отношений, отдельные из них выносят из мест ли­шения свободы еще большую убежденность в своей «правоте», эгоизм, индивидуализм, пренебрежение к другим и обществу в целом и тем самым обрекают себя на новые преступления. Вот почему задача предупреждения

преступлений среди молодежи, особенно среди несовершеннолетних, имеет по сути дела стратегическое значение в борьбе за искоренение преступности, в том числе и рецидивной.

По мере увеличения количества осуждений к лишению свободы возрастает удельный вес лиц в возрасте
от 29 до 49 лет. Самый высший показатель данная группа дала при совершении третьего преступления —
24,3%. Та же закономерность выявлена и в отношении
самой старшей группы — 50 лет и более. Если в со­вершении первого преступления принимали участие 0,1% лиц данной трупы, то во втором, третьем и послед­нем преступлениях они составляли в сравнении со всеми возрастными категориями соответственно 2,2%;. 3,1% и 5%. Хотя доля лиц в возрасте 40—50 лет и старше и не является преобладающей, тем не менее она заслужива­ет пристального внимания. Как правило, осужденные рецидивисты этого возраста характеризуются устойчивой антиобщественной установкой, приобретенными навыками, связями с преступным миром и в то же время —
ослабленными социально полезными связями и ценност­ными ориентациями. Зачастую рецидивисты старшего
поколения выступают в роли хранителей идей и тради­ций преступного мира. Нейтрализовать отрицательное
воздействие' на других осужденных, оказывать на них
более радикальное карательно-воспитательное воздей­ствие, заблаговременно решать вопросы их трудового и бытового устройства после освобождения — основные
направления работы с осужденными-рецидивистами этого возраста. Возрастные особенности должны учитывать­ся при разработке методики их исправления и перевоспитания.

Известное познавательное и практическое значение представляет выявление специфики возрастной струк­туры рецидивистов в зависимости от характера совер­шенных преступлений. Например, из всех лиц, совер­шивших первое преступление — хулиганство, 56,6% имели возраст до 24 лет, а совершил убийство в этом возрасте лишь один человек. В то же время совершение ряда других насильственных преступлений более харак­терно для лиц молодого возраста (грабеж — 87%, умышленное нанесение телесных повреждений — 62,8% и пр.). В то же время для рецидивистов старшего

возраста менее характерны грабежи, разбойные нападения, чаще они совершают так называемые ненасильственные преступления. При анализе социально-демографических данных личности правонарушителя обычно обращается внимание на социальное положение. Однако не менее важно выявить характер связей осужденных-рецидиви­стов с соответствующими социальными структурами об­щества.

В результате исследования выявлено, что 61,2% осуж­денных-рецидивистов вышли из семей рабочих, 27,8% — из крестьян, 9,1% — из служащих и 1,9 — из интелли­генции. Соотношение полученных данных в основном соответствует социальной структуре нашего общества. Однако нельзя не отметить тот факт, что выходцы из крестьян в структуре осужденных-рецидивистов состав­ляют меньшую часть по сравнению с удельным весом крестьян в структуре населения. Это объясняется тем, что в городе больше обстоятельств, способствующих со-Г вершению преступлений. Если сопоставить данные о социальном происхождении и положении осужденных-рецидивистов перед последним осуждением, то нельзя не заметить значительное расхождение удельного веса крестьян по происхождению и социальному положению (см табл. 4)¹⁰¹.

Таблица 4

Род занятии число осужденных рецидивистов в%

Рабочие 64,7

Колхозники 11,2

Служащие и интеллигенция 3,4

Учащиеся 0,9

Пенсионеры, прочие занятия 5,0

Не работали и не учились 14,8

Всего 100,0

Это обстоятельство, видимо, объясняется миграцией сельского населения, переходом части его в другие со­циальные структуры. С другой стороны, часть выходцев из рабочих и иных социальных структур перед послед­ним осуждением нигде не работали.

Паразитизм — характерная особенность личности

осужденного и особенно осужденного-рецидивиста. Седь­мая часть рецидивистов перед осуждением уклонялись от общественно полезного труда. Но даже те из них, ко­торые работали, имеют незначительный трудовой стаж на последнем месте работы (см. табл. 5).

Таблица 5

Продолжительность Количество осужденных-
трудового стажа рецидивистов в %

До одного года 44,0

От одного года до двух лет 17,4

От двух до трех лет 9,8

От трех до пяти лет 7,0

От пяти до десяти лет 6,8

Свыше десяти лет 6,0

Не работали и не учились 9,0

100,0

Это обстоятельство подтверждается и данными анкетирования осужденных-рецидивистов. Согласно этим
данным более половины рецидивистов составляют те,
которые или совсем не занимались общественно полезной
деятельностью (9,0%), или же работали перед последним
осуждением не более одного года. Среди паразитически настроенных рецидивистов выделяются лица моло­дого возраста (79,0% от всех осужденных в возрасте
до 24 лет) и осужденные старшего возраста (40,3% от всех лиц в возрасте 30 лет и старше). О нежелании рецидивистов честно и добросовестно трудиться говорит и
то, что более 10% из них систематически нарушали или
допускали отдельные нарушения трудовой дисциплины
как перед осуждением за преступления, так и в различ­ных исправительно-трудовых учреждениях. Однако следует отметить, что обязательность участия в обществен­но полезном труде в колониях оказывает на осужден­ных дисциплинирующее воздействие. Задача воспита­телей должна заключаться не в механическом вовлече­нии рецидивистов в общественно полезную деятельность, а скорее всего в воспитании, привитии им сознательного
отношения к такого рода деятельности.

Классово-исторический подход обязывает нас учиты­вать и то, что большинство осужденных прошло ту или иную школу труда, коллективизма, трудового соперни­чества. На основе сопоставления с качествами советско­го труженика — строителя коммунизма необходимо вы­явить наличность тех или иных проявлений этих ка­честв и в личности осужденного (и даже осужденного-ре­цидивиста), закреплять, развивать и умело использовать их в воспитательной работе.

Раскрывая статус социального происхождения и по­ложения личности осужденного-рецидивиста, следует иметь в виду, что часть рецидивистов в известной мере потеряла соответствующую связь с теми социальными структурами (классами, прослойками, профессиональ­ными группами), выходцами и представителями которых они являются. Этот разрыв проистекает из того, что некоторые из них ведут в течение продолжительного вре­мени антиобщественный образ жизни. Без учета дан­ного обстоятельства нельзя правильно уяснить роль и значение данного демографического признака в фор­мировании личности осужденного-рецидивиста. Разуме­ется, подмеченная особенность личности осужденного-рецидивиста должна приниматься во внимание и учи­тываться при осуществлении исправительно-трудового воздействия: обучение соответствующим профессиональным приемам, воспитание уважения к профессии, гордости за рабочего человека, бережливого отношения и любви к земле, природе и т. п.

Одной из особенностей осужденных-рецидивистов яв­ляется низкий уровень образования. Среди обследован­ных, в частности, выявлено 2,4% малограмотных, 16,6% с начальным образованием, 47,6% имели незакончен­ное среднее, 26,1 — среднее, 1,5% — высшее образование¹⁰².

По сравнению с другими категориями осужденных, в частности, с впервые осужденными к лишению свободы, уровень образования рецидивистов несколько ниже. Поч­ти половина осужденных в момент анкетирования не обучались ни в школе, ни в профессионально-техниче­ском училище. Причиной тому служат различные обстоя­тельства: нежелание посещать школу (7%), возраст (7%), краткий срок лишения свободы (5,3%), имеется образование или специальность (12%) и др.


Уровень образования в структуре с другими фактора­ми в той или иной степени оказывает влияние на процесс 1 ресоциализации. Для этого сопоставим этот признак с рядом других признаков личности осужденного-рециди­виста (см. табл. 6—8; данные переведены в проценты).

Таблица 6 ________

Уровень образования

число

судимостей Мало Начал Незак Среднее Высшее Данных Итог

грамот сред нет


Две 1,4 5,7 31,8 16,4 1,5 2,7 59,5
Три 0,4 7,3 9,2 6,7 0,1 1,7 25,4
Четыре 0,3 2,5 4,6 2,1 — 0,7 10,2
Пять 0,3 0,9 1,2 0,1 — 0,4 2,9
Шесть и

более — 0,5 0,6 0,8 — 0,1 2,0
Всего 2,4 16,9 47,4 26,1 1,6 5,6 100,0


Таблица 7

Характер адм. _______Уровень образования_________

Правонарушений Малогр Начал Незак Сред Высшее Данных Итого
перед последним сред нет

осуждением


Мелкое ­
хулиганство 0,3 1,2 7,2 4,4 0,3 0,9 14,3
Злостное ­
неповиновение работнику

милиции 0,1 0,3 1,7 1,7 — — 3,8
Появление в

общ.местах
в нетрез. состоянии 0,5 2,5 8,5 2,0 0,1 0,4 14,0

Мелкая спекуляция 0,1 0,1

.

Всего 0,9 4,1 17,4 I 8,1 0,4 11,3 32,2

Таблица 8 ____

____

_ Уровень образования________

Отношение к Мало начал незак Сред Высш Даных Итого

режиму отбывания грам Сред- нет

наказания

Соблюдал ­
требования режима 1,8 14,2 38,1 16,5 1,5 4,8 76,9
Допускал ­
отдельные нарушения 0,6 1,9 8,5 5,1 — 0,8 16,9
Систематически

Нарушал — 0,5 0,1 2,7 — — 3,3
Прочее, в том числе

привлекался к

дисциплинарной

ответственности, но

считает, что треб

режима не нарушал — 0,3 0,7 1,8 0,1 — 2,9

Всего 2,4 16,9 47,4 26,1 1,6 5,6 100,0

Как видно, около 20% рецидивистов являются или малограмотными, или же имеют только начальное об­разование. Кроме того, около половины из них не полу­чили среднего образования. Само по себе низкое обра­зование, взятое изолированно от других признаков лич­ности, не может рассматриваться в качестве кримино­генного фактора. Его недостаточный уровень у осужден­ных-рецидивистов, однако, свидетельствует об узости, утилитарности ценностных ориентации. Если исходить из того, что обучение в школе, училище и т. п. выполня­ет образовательную и воспитательную функции, тот или иной уровень образования отражает определенный этап в социальном развитии личности. Обучение осужденно­го в школе, училище—это не только расширение кру­га знаний, раскрытие потенциальных способностей и за­датков, приобретение специальности, но и определенный процесс социализации личности, преодоления негатив­ных и формирование высокоидейных политических, нравственных, эстетических качеств, побуждение ее к полезной социальной активности. Если сравнить,

например, группу малограмотных и имеющих среднее образование, то нельзя не заметить, что первые имеют боль­шее число осуждений к лишению свободы. Из малогра­мотных 66% осуждались дважды, 19%—три раза, 12,5% —четыре и 12,5% —пять раз, в то время как из лиц, имеющих среднее образование, дважды осужда­лись 63,2%, три раза —25,7%, четыре — 7,6%, пять — 0,5%, шесть и более раз — 3%.

Однако уровень образования не находится в непосредственной и жесткой связи с такими показателями, как соблюдение требований режима и т. д.; количество допущенных нарушений осужденными указанных выше групп примерно находится в таком же соотношении, как и численность этих групп.

Значительным своеобразием отличаются свойства личности осужденного-рецидивиста в сфере семьи и бы­тового окружения. Продолжительный антиобщественный образ жизни не может не влиять отрицательно на семей­ное положение осужденного. Лишь 47,7% из них имели семьи, 28,1% были холосты, у 14,0% брак расторгнут, а 10,2% заявили, что состоят в незарегистрированном браке. Таким образом, состояли в зарегистрированном браке только 47,7% осужденных-рецидивистов, хотя следует отметить, что средний возраст рецидивистов по сравнению с впервые осужденными выше. Как показы­вает исследование, и среди этой группы выявилась зна­чительная часть рецидивистов, которые не проявляют какой-либо заботы о благополучии, интересах своей семьи. И все-таки отрицать роль семьи, ее возможности в исправлении осужденных-рецидивистов было бы не­правильно¹⁰³. Осужденные, которые не имели семьи, чаще нарушали общественный порядок, требования ре­жима и т. д. Это видно из таблиц 9 и 10 (данные приво­дятся в процентах).

Из приведенных данных видно, что интенсивность нарушений общественного порядка и режимных правил в процессе отбывания наказания у осужденных-рециди­вистов, не состоящих в зарегистрированном браке, гораз­до выше. Даже у рецидивистов, т. е. у лиц, у которых в значительной мере ослаблены социально полезные связи, семья выступает в качестве одерживающего, ста­билизирующего фактора. Умелое использование поло­жительного влияния семьи может быть одним из


Таблица 9 ______

_ Семейное положение_________

Характер нарушения Состоял
общественного женат холост Разведен в незарег. Итог
порядка браке


Мелкое

хулиганст­во 6,4 5,0 1,8 1,1 14,3

Злостное­
неповиновение

работнику милиции 1,7 1,8 — 0,3 3,8

Появление в общ. местах

в нетрезв состоянии 5,2 5,0 1,4 2,4 14,0

Мелкая спекуляция — — — 0,1 0,1
Всего 13,3 11,8 3,2 3,9 32,2


Таблица 10

________ Семейное положение___

Отношение к Состоял
правилам режима Женат Холост Разведен в незарег. Итого

браке

Соблюдал 41,0 15,0 13,0 8,7 78,1

Допускал отдельные

нарушения 4,9 10,3 0,8 1,1 17,1

Злостно нарушал 1,3 2,0 0,1 0,1 3,5
Прочее 0,5 0,4 0,1 0,3 1,3

Всего 47,7 28,1 14,0 10,2 100,0

факторов успешной ресоциализации рецидивиста. Как подчеркнуто выше, 28,1% осужденных-рецидивистов ко времени изучения были холосты. Это достаточно большой
показатель, тем более, что среди изучаемых было выяв­лено лиц до 24 лет включительно лишь 25,2%. Видимо,
антиобщественная деятельность отодвигает на второй
план решение вопроса о создании семьи, а в некоторых
случаях порождает аморальное, нигилистическое отно­шение к своим обязанностям в этой сфере (женщине
детм, родителям, семье в целом).

Негативное отношение осужденных-рецидивистов к семье проявляется и в том, что подавляющее большин­ство из них неумеренно употребляли спиртные напитки (около 20% доставлялись в медвытрезвитель). По при­знанию даже самих осужденных, почти у половины из них обстановка в семье была ненормальная. Естествен­но, осужденные не придавали по существу никакого зна­чения тому, что они злоупотребляли спиртными напит­ками, вели аморальный образ жизни и т. п. и тем самым оказывали на членов семьи угнетающее воздействие, подрывали нравственные устои своих семей. Многие из них уклонялись от предоставления материальных средств на содержание своих несовершеннолетних детей, нетрудоспособных и нуждающихся в материальной помощи родителей, а 10% рецидивистов заявили, что вообще ни­какого долга или ответственности перед родителями, супругом и семьей в целом не испытывают.

Для осужденных-рецидивистов характерно противопоставление семьи своим «друзьям». Это видно из того, что согласно данным обследования 13% осужденных поддерживали свою «дружбу» только на основе совмест­ного употребления спиртных напитков, ,24% — на основе «сходства характеров», которое, видимо, тоже предпо­лагает и «сходство» на этом поприще.

Аморальные, индивидуалистические свойства лично­сти осужденного проявляются и в других сферах. Неред­ко циничное отношение проявляют они к общественному порядку, правилам социалистического общежития; по данным исследования, третья часть рецидивистов перед последним осуждением привлекалась к административ­ной ответственности. Особенно распространены среди них мелкое хулиганство (14,3%) и появление в общественных местах в нетрезвом состоянии, унижающем достоинство человека, за что 20% доставлялись в медвытрезвитель и 14% подвергались штрафу.

Как уже отмечалось, характерным признаком лич­ности осужденного-рецидивиста является паразитизм, у значительной части рецидивистов он проявляется как бы в глобальной форме: здесь и негативное отношение к социалистической собственности, хищения, обман, и уклонение в той или иной форме от общественно полез­ного труда, и прожигание добытых денег. Весьма харак­терно, что в процессе изучения выявилось почти одно и

то же число нарушителей общественного порядка, трудо­вой дисциплины перед последним осуждением и наруши­телей режима отбывания наказания и трудовой дисцип­лины в местах лишения свободы Показатели нарушений до осуждения и во время отбывания наказания соответ­ственно равняются 42,2 и 33,9 %¹⁰⁴. Носители этих нару­шений составляют, как правило, резерв рецидива. Нес­мотря на такие факторы, как преступление, процедура следствия и суда, изменение обстановки и условий жиз­ни, рецидивисты во многих случаях не изменяют своей линии поведения и в местах лишения свободы продол­жают нарушать установленные запреты. Этот момент служит одним из существенных доводов односторонности классификации осужденных, учитывающей лишь пре­ступления, повлекшие осуждение к лишению свободы. Только с позиций принципа развития можно правильно изучить личность осужденного и решить необходимый круг вопросов, связанный с организацией эффективного исправительно-трудового процесса. А он требует учиты­вать все проявления личности в разрезе ее становления и жизнедеятельности. Нельзя, в частности, игнорировать различные антиобщественные проявления личности ре­цидивиста до осуждения к лишению свободы, поскольку без учета этих данных нельзя уяснить причины того или иного поведения осужденного, выработать обоснованную программу его воспитания, решить вопрос о степени его исправления и т. д. и т. п.

Наиболее важными показателями антиобщественной ориентации личности осужденного-рецидивиста высту­пают преступления, как те, за которые он осуждался к лишению свободы, так и те, которые повлекли осуждение к иным мерам наказания. Нередки случаи, когда в силу недостаточно четкой работы следственных орга­нов, несвоевременного раскрытия преступления винов­ный совершает ряд общественно опасных деяний, ведет аморальный образ жизни. И независимо от того, осуж­дался ли он ранее к лишению свободы или нет, уже в данном случае может идти речь об этом лице как злост­ном преступнике.

Разумеется, основное внимание при характеристике личности осужденного-рецидивиста надо обращать на преступления, которые повлекли наказание виновного лишением свободы. Согласно принятой законодательством

классификации осужденные-рецидивисты выделя­ются в отдельную категорию на основе того, что все они ранее отбывали по приговору суда лишение свободы. Значительная часть из них отбывает данное наказание не два, а три и более раз; 59,5% осужденных дважды лишались свободы, 25,4%—три раза, 10,2%—четыре, 2,9% —пять, 2,0% —шесть и более раз.

По данным Г. С. Гаверова и Г. 3. Моисеенко, иссле­довавших рецидив в уголовно-правовом аспекте, лица, имеющие две судимости, составляют 69,8%, три — 18,8%, четыре и более — 11,4% ¹⁰⁵. Наметившееся расхождение, видимо, явление не случайное. Можно предположить, что пенитенциарный рецидив интенсивнее, выше, чем уголовно-правовой. Со стороны осужденных к исправи­тельным работам или условно рецидив не превышает 8—10% ^10е, в то время как среди отбывавших лишение свободы он колеблется, по данным различных авторов, в пределах 30%.

Обращает на себя внимание тот факт, что рецидив со стороны отбывавших лишение свободы в колониях стро­гого режима, т. е. осужденных-рецидивистов, выше, чем у впервые осуждавшихся к лишению свободы и отбывав­ших таковое в колониях общего и усиленного режима¹⁰⁷. Как уже было указано, 40,5% обследованных рецидиви­стов осуждались к лишению свободы три и более раз. Данный показатель гораздо выше по сравнению с уров­нем рецидива со стороны отбывших наказание в коло­ниях общего и усиленного режима. В качестве основных причин здесь выступают: 1) исключительно трудный по своей социальной запущенности, степени деморализации контингент осужденных и возникающие в связи с этим сложные задачи по организации и осуществлению процесса ресоциализации; 2) совместное содержание раз­личных категорий осужденных-рецидивистов. Казалось бы, поскольку последние характеризуются прочно укоре­нившейся антиобщественной ориентацией, моральным разложением и значительно ослабленными полезными социальными связями, было бы логичнее в отношении осужденных-рецидивистов обеспечить более строгий ин­дивидуальный подход при исполнении наказания и осу­ществлении исправительно-трудового воздействия. Прак­тика свидетельствует о том, что в колониях строгого режима отбывают наказание осужденные, значительна

отличающиеся друг от друга и по степени общественной опасности, и по тяжести совершенных преступлений, и по прошлой преступной деятельности: судимые к лишению свободы дважды, с одной стороны, пять и более раз — с другой; судимые как за тяжкие преступления, так и менее тяжкие, в том числе и неосторожные и др.¹⁰⁸ За­дача повышения эффективности исправительно-трудово­го воздействия требует отказа от практики совместного содержания всех категорий осужденных-рецидивистов и дифференциации их в зависимости от интенсивности и содержания антиобщественной установки.

Неоднократное отбывание рецидивистами лишения
свободы в определенной степени притупляет предупредительное значение наказания. Поэтому, чтобы повысить
предупредительную роль наказания лишением свободы,
было бы целесообразно создать для опасных рецидиви­стов, но не признанных особо опасными, и остальных
рецидивистов различные режимные условия.
Структура взаимодействия личности осужденного-
рецидивиста с другими элементами системы «личность—
общество» характеризуется определенным постоянством
и устойчивостью. Это проявляется не только в негатив­ном отношении к общественно полезному труду, обще­ственному порядку, семье и другим социальным ценно­стям, но и в характере и мотивах преступлений. Если сравнить по характеру первые и последние преступле­ния, совершенные рецидивистами, то можно обнаружить достаточно большое сходство по кругу ряда преступле­ний. Перед первым и последним осуждением к лишению свободы совершили хулиганство соответственно 33,8% и 34,9%, хищение государственного и общественного иму­щества — 17,6% и 13,0% кражу—15,6%, и 17,Г/₀, мошен­ничество— 0,5% и 0,6%и т. д. Это дает основание утвер­ждать, что для личности осужденного-рецидивиста, с одной стороны, характерно определенное постоянство проявлений в той или иной сфере антиобщественной дея­тельности. Подобное постоянство есть не что иное, как выражение у осужденных-рецидивистов определенного типа антиобщественной ориентации. С другой стороны, анализ совершаемых рецидивистами преступлений показывает, что для рецидивистов (по сравнению с впервые
осужденными) более характерен насильственный, агрес­сивный тип антиобщественной ориентации. Это проявля­ется в увеличении при последнем осуждении удельного

веса лиц, виновных в хулиганстве, с 33,8% при первом осуждении до 34,9%, в убийстве — с 0,6% до 2,7%, в изнасиловании— с 0,7% до 2,7%. Рост ряда насильствен­ных преступлений объясняется как расширением, так и углублением антиобщественной ориентации у части осужденных-рецидивистов. Структура взаимодействия личности указанных преступников и общественных установлений отличается глубоким противоречием между принятыми в социалистическом обществе нормами пове­дения, иными социально значимыми ценностями, с одной стороны, и антиобщественной ориентацией личности — с другой. Разрыв с общественными ценностями у осужден­ных, совершающих различные по своему характеру пре­ступления, достигает значительных размеров. О нем может свидетельствовать также и специальный рецидив, т. е. совершение осужденным двух или более тожде­ственных или однородных преступлений. Чем опаснее совершаемые преступления, тем очевиднее, интенсивнее антиобщественная ориентация.

Характер, тяжесть совершаемых рецидивистами преступлений следует учитывать при организации и осуществлении исправительно-трудового процесса. Одно дело, когда перед нами лицо, виновное в тяжком преступле­нии, и совсем другое — когда лицо, совершает преступле­ние менее опасное. Для многих рецидивистов характерно то, что в последующем они совершают более тяжкие преступления. Так, по данным А. В. Наумова, примерно каждый пятый убийца в прошлом был судим за какое-либо преступление. Причем около половины из них были судимы за совершение двух или более преступлений, а 25% — за преступления, связанные с насилием¹⁰⁹.

Как показывают исследования различных авторов, с возрастанием судимостей уменьшается удельный вес специального рецидива. Так, по данным В. П. Малкова, лишь 10,9% хулиганов-рецидивистов (от общего чис­ла осужденных за хулиганство) осуждались только за хулиганство, 39,6% рецидивистов ранее осуждались за иные преступления¹¹⁰. Отсюда можно сделать вывод, что при исправлении и перевоспитании осужденных недоста­точно исходить лишь из характера совершаемых пре­ступлений, а следует учитывать содержание и интенсив­ность антиобщественной ориентации личности в целом. В частности, учитывать отношение осужденного и к тем

социальным ценностям, которые не потерпели ущерб от
преступления, а также отношение к содеянному, характер иных антиобщественных проявлений личности и т. д.
В свою очередь, при осуществлении исправительно-
трудового воздействия необходимо видеть те или иные
отрицательные свойства, вызывающие конкретные по
своему характеру преступные проявления, не изолированно, не в отрыве от других свойств личности, а в их
тесном взаимодействии, связи, понимать эти негативные
свойства через призму целостности личности.

К числу специфических характеристик личности осужденного-рецидивиста относятся основания освобож­дения от отбывания наказания за предыдущее преступ­ление. Личность — это и определенным образом выра­женное отношение человека к окружающему миру, прежде всего обществу, и социально значимая оценка человека со стороны общества. Такие акты, как осужде­ние к тому или иному наказанию, досрочное освобождение от наказания, улучшение или ухудшение условий его отбывания, заключают в себе определенную оценку личности осужденного. Применение, например, условно-досрочного освобождения есть не что иное, как конста­тация того, что личность осужденного приобрела иное социальное качество. В то же время различные возможности освобождения от отбывания лишения свободы призваны не только фиксировать те или иные этапы исправления осужденных, но и должны стимулировать, ускорять желаемый процесс их социализации. Очевидно
и другое — предупреждение рецидива не в малой степени
зависит от того, насколько обоснованно, своевременно
применяются те или иные виды освобождения из исправительно-трудовых учреждений (см. табл. 11).
* Тем самым, только немногим более половины осужденных рецидивистов освобождались от отбывания нака­зания за предыдущее преступление по истечении его срока¹¹¹. Значительное число тех, кто вновь совершил преступление и осужден к лишению свободы, составля­ют лица, досрочно освобожденные от наказания. Во мно­гом это объясняется упущениями в практике применения различных видов досрочного освобождения.

Необоснованное применение институтов досрочного освобождения от отбывания наказания снижает как предупредительное значение уголовного закона и наказания,

Таблица 11

Основания освобождения от К общему числу отбывания наказания рецидивистов

По отбытии срока наказания 53,7
В порядке условно-досрочного

освобождения 19,7

В порядке условного освобождения 5,9

По амнистии и помилованию 10,9

По иным основаниям 3,4

Данных установить не удалось 6,4

Всего 100,0

так и эффективность самого процесса исправления и перевоспитания правонарушителей и в конечном итоге ведет к тому, что отдельные из них освобождаются не­исправившимися, т. е. незаслуженно и преждевременно. Конечно, нельзя забывать, что вопрос об определении степени исправления исключительно сложный, сопряжен с большими трудностями, ибо в данном случае речь идет о задаче проникновения в глубины человеческой натуры, умении всесторонне оценить личность осужденного и прогнозировать ее будущее. Поэтому здесь объективно могут быть определенные «накладки». Но в то же время, как показывает практика, эффективность отдельных ви­дов досрочного освобождения снижается из-за неудов­летворительного решения ряда вопросов в законодатель­стве и на практике. Один из них состоит в отсутствии четкого определения понятия исправления и перевоспи­тания, понятия доказательств исправления¹¹², а также определения круга этих доказательств¹¹³. Обоснованный ^г вывод об исправлении и перевоспитании осужденного мо­жет быть сделан лишь на основе совокупности различно­го рода факторов, глубокий анализ которых требует ква­лифицированного подхода, в том числе с позиций прин­ципа развития, а также выяснения значимости тех или иных критериев и их соотношения между собой в оценке факта исправления и перевоспитания. Однако, как видно из практики, при условно-досрочном освобождении осужденных используется ограниченный круг доказа­тельств исправления и перевоспитания, наличие которых


не всегда может свидетельствовать о соответствующем изменении личности. Среди критериев обычно указыва­ются: добросовестное отношение к труду, примерное по­ведение, участие в общественной жизни, повышение об­разования. Лишь в немногих случаях принимается во внимание осознание осужденным своей вины. Недоста­точно или совсем не учитываются такие показатели исправления, как осуждение преступного прошлого и открытый разрыв с ним, отношение к спиртным напит­кам и лечению от алкоголизма, стремление к самовоспи­танию, бережное отношение к социалистической собственности, а также мировоззренческие, нравственные показатели личности осужденного. Особое внимание должно быть направлено на выявление таких показате­лей, проявлений личности осужденного, которые характе­ризуют ее ценностные ориентации и мотивы поведения. На основе анализа отношения осужденного к обществу, коллективу, семье, другим лицам, к самому себе и своимобязанностям можно сделать соответствующий вывод об исправлении осужденного, а следовательно, и решить во­прос о применении условно-досрочного освобождения, как и иных видов освобождения до истечения срока наказания.

Еще более осторожно следует применять условно-досрочное освобождение, помилование в отношении осужденных-рецидивистов. Рецидив среди освобожден­ных условно-досрочно по мере увеличения судимостей возрастает. Если из впервые отбывавших лишение сво­боды, а затем освобожденных условно-досрочно 30% вновь совершили преступления, то из отбывавших вто­рой раз лишение свободы—38%, третий — 34,5%, чет­вертый раз и более— 11,8%. Как видно, рецидив неодно­кратно отбывавших лишение свободы выше, чем среди впервые осужденных к лишению свободы. Особая активность отмечается среди лиц, отбывавших лишение свободы второй и третий раз, что связано видимо с осо­бенностями возраста, характера социальных связей дан­ной категории рецидивистов и, естественно, с преждевре­менным решением вопроса об условно-досрочном осво­бождении. Необходимо более продолжительное время, в течение которого осужденный-рецидивист всесторонне проявил бы себя с положительной стороны. Следует учи­тывать и то, что часть из них пытается приспособиться

к обстановке, скрыть, завуалировать свое отрицательное отношение к исправительно-трудовым мероприятиям. Важно поэтому уметь внешние формы поведения сопо­ставить с истинными намерениями и помыслами, вы­явить, не противоречит ли одно другому.

Рецидивисты, как правило, более или менее продолжительное время находятся в местах лишения свободы, в силу чего некоторые из имевшихся у них социально полезных связей ослабевают. Было бы целесообразнее шире использовать в отношении них, там, где это воз­можно, перевод в колонию-поселение; там осужденные постепенно под надзором администрации и контролем общественности могут окончательно приобщиться к ус­ловиям жизни на свободе и одновременно показать, на­сколько они исправились. Исключение рецидивной пре­ступности среди освобожденных досрочно, по нашему мнению, является важным моментом задачи искоренения, недопущения рецидива и преступности вообще.

Как уже было отмечено, более половины осужденных-рецидивистов (53,7%) перед последним осуждением к лишению свободы освобождены от отбывания наказа­ния по истечении срока. При этом 26% из них соверши­ли повторные преступления в течение года после осво­бождения. Следовательно, проблема неисправившихся осужденных в этом случае стоит еще острее. В литера­туре предпринимаются поиски ее разрешения. В частности, отдельные практические работники предлагают назначать наказание, разбивая его на две части: основную и дополнительную. Если осужденный зарекомендует себя положительно, то он может быть освобожден от ус­ловной (дополнительной) части наказания. В противном же случае она может быть приведена в исполнение. По существу речь идет об увеличении длительности срока лишения свободы. В ходе дискуссии по проблеме реци­дива в 1964 г., в 1973—1974 гг. высказывались по этому вопросу и другие предложения.

Думается, что решение проблемы надо искать на пути совершенствования практики назначения и исполнения наказания, что не исключает в соответствующих случаях и назначения максимальных сроков лишения свободы в пределах санкции уголовного закона. Упор лишь на удлинение срока наказания, его ожесточение объективно может привести к недооценке воспитательной работы


с осужденными. Длительные сроки лишения свободы,— справедливо отмечает А. Михлин,— очень серьезно влия­ют на достижение главной цели — исправление и пере­воспитание. Повышение эффективности исправительно-трудового воздействия на осужденных на основе дифференцированного и разумного использования карательных элементов наказания — вот основной подход к решению данной проблемы. То, что некоторые осужденные осво­бождаются неисправившимися — результат причин не только объективного, но главным образом субъективного порядка, заключающихся в недостаточно эффективной предупредительной и воспитательной работе среди осуж­денных. По данным исследования, как уже отмечалось, около 40% осужденных-рецидивистов были освобождены перед последним преступлением досрочно, т. е. до исте­чения срока наказания. Очевидно, этот факт скорее сви­детельствует об издержках в деятельности ИТУ и народ­ных судов, чем подтверждает наличие объективных трудностей, в том числе и тех, которые связываются иногда с недостаточными сроками наказания, его мягкостью и т п. Личность осужденного-рецидивиста характеризуется и временем, в течение которого совершаются повторные преступления. В течение первых трех месяцев после освобождения вновь совершили преступления 13%, от трех до шести месяцев— 10,4%, от шести месяцев до года —

22,6%, от одного года до трех лет — 32%, свыше трех лет—16,5% ¹¹¹. Около половины осужденных-рецидиви­стов совершили новое преступление в течение года после освобождения из ИТУ, причем около 1/4 из всех совершивших преступления в течение года ранее освобождены от наказания досрочно. Обращает на себя внимание показатель совершения нового преступления в течение трех месяцев после освобождения из ИТУ; он равен 13%, из них 4,2% рецидивистов совершили преступления
после досрочного освобождения. Совершаемые преступ­ления в этих случаях — показатель того, что указанные лица в процессе отбывания лишения свободы не раскаялись и не осудили преступный образ жизни, не подтвердили отказ от него конкретными делами и пове­дением. Эти данные говорят о внутренней активности личности рецидивиста, о том, что антиобщественные свойства и установка приобретают у него относительную самостоятельность и устойчивость как в плане взаимодействия

объективных и субъективных факторов кон­кретного преступного поведения, так и в относительной «невосприимчивости» воспитательного воздействия в исправительно-трудовых учреждениях.

Таким образом, структура взаимодействия личности
осужденного-рецидивиста и общества, ее место в системе общественных отношений весьма специфичны. С одной
стороны, личность рецидивиста характеризуется рядом
таких статусов, которые имеют место и у других граж­дан (социальное происхождение, социальное положение,
членство в тех или иных общественных и самодеятельных организациях, семья и т. д.). С другой — личность
осужденного-рецидивиста приобретает в результате антиобщественной деятельности такие статусы, которые
выделяют ее в качестве подтипа ненормотипической в
условиях социалистического общества личности. Такие,
например, статусы или социально-демографические признаки, характеризующие роль и место личности в обществе, как «неблагополучная» семья, второгодничество, неуспеваемость в школе, паразитизм, совершение административных и иных правонарушений, преступления, характерны для личности осужденного вообще. У рецидивистов же указанные статусы развертываются в еще более неблагоприятном направлении. Личность осужден­ных-рецидивистов, ее особенности, специфика главным образом раскрываются через такие социально-демографические и правовые признаки, как тяжесть пре­ступлений, рецидив, неоднократное отбывание лишения
свободы, отрицательное поведение в исправительно-тру­довом учреждении. Эти признаки, будучи сами результатом взаимодействия внешних условий и внутренних
усилий личности, оказывают значительное влияние на
качество выполнения имеющихся статусов, а также на
выбор рецидивистом других социальных позиций, ролей
и вообще на место в обществе и его личную судьбу.