Ю. М. Грошовий, академік Академії правових наук України, доктор юридичних наук, професор, заслужений діяч науки I техніки України B. C

Вид материала

Документы

Содержание 4.1. Особенности криминалистической характеристики. Психология инсценирования

Подобный материал:

• Національна академія наук україни інститут держави І права ім. В. М. Корецького, 4134.86kb.
• Л. К. Воронова фінансове право україни підручник Рекомендовано Міністерством освіти, 6508.38kb.
• Миколаївський комплекс Новітні наукові дослідження держави І права 2011 Том 1 Збірник, 3605.39kb.
• Вимір Матеріали Міжнародної науково-практичної конференції «vii прибузькі юридичні, 10728.41kb.
• Київський національний університет внутрішніх справ, 661.83kb.
• В. О. Серьогін державне будівництво, 11412.44kb.
• В. О. Серьогін державне будівництво, 11391.98kb.
• Ю. І. Пушкарьов, О. В. Панченко, С. П. Латін, 1585.47kb.
• Національна юридична академія України, 6335.29kb.
• Міжнародне право навколишнього середовища: стан та перспективи розвитку Матеріали Міжнародної, 2897.83kb.

Раздел IV. Методика расследования убийств, скрытых инсценировками

4.1. Особенности криминалистической характеристики. Психология инсценирования

Криминалистическая характеристика этого вида убийств, как и иных методик расследования, отличается своей спецификой, ко­торая определяется способами совершения и сокрытия преступле­ния. Разные методики раскрытия убийств, которые в литературе нередко именуются микрометодиками, подчеркивают существова­ние нескольких категорий преступлений против жизни, что позво­ляет их классифицировать по способу совершения. Именно он обусловливает все методические рекомендации по расследованию преступлений данной категории и в первую очередь характер вза­имосвязей между элементами ее криминалистической характери­стики.

Методика расследования убийств, скрытых инсценировками, является одной из наиболее сложных. Поскольку естественный ход и характер события извращаются системой действий, предприня­тых преступником, истинная картина происходящего не только внешне маскируется тем или иным способом, но искажается само содержание события. Названное обстоятельство осложняет позна­вательную деятельность следователя, значительно расширяя ее диапазон наличием тупиковых ситуаций, неопределенностью выд­вигаемых версий, нарушением причинно-следственных связей меж­ду событием и его последствиями.

Традиционная логика расследования при совершении такого вида преступлений нарушается и нередко влечет за собой ряд ошибоч­ных умозаключений, препятствующих установлению истины.

Убийство, связанное с инсценированием, или, как принято в криминалистической терминологии, убийство, скрытое инсцениров­кой, обычно совершается в отношении лиц, связанных родственны­ми, дружескими, служебными узами, то есть в отношении людей, личность которых достаточно хорошо известна. В эту категорию не входят убийства, совершаемые в отношении незнакомых лиц, хотя очень редко бывают нетипичные случаи. Приведенные обсто­ятельства позволяют с известной долей условности, определяемой «несчитанной» статистикой обобщения названных преступлений, обнаруживать в них закономерность, которая дает возможность следователю выдвигать версию о личности преступника, находя­щегося в числе лиц, знакомых или близких жертве. Некоторые ученые, исследующие эту проблему, прямо указывают на «законо­мерное в инсценировках», отмечая, что к инсценировкам прибега­ют как правило лица, состоящие в тесных связях с потерпевшими и силой обстоятельств принуждаемые давать объяснения по пово­ду кончины своих близких. Инсценировка призвана представить случившееся в ложном свете, и тем самым отвести подозрение от виновного ¹.

¹ Селиванов Н. А., Соя-Серко Л. А. Убийство: как его раскрыть. Расследова­ние убийств. М.: НИИ проблем укрепления законности и правопорядка, 1994. С. 112—113.

В методике расследования убийств, несмотря на некую тради­ционность, присущую всем разновидностям этого преступления, следует обращать внимание на случаи, которые выпадают из об­щей картины события и остаются нераскрытыми именно из-за типичных подходов к расследованию, исключающих эвристичес­кое решение задач, возникающих в процессе выяснения важных для раскрытия преступлений обстоятельств. Последнее может быть проявлением типичных подходов к решению задач, либо следстви­ем профессиональной деформации, в которой привычное, типичное превалирует над эвристическим. К такому типу преступлений от­носятся убийства, скрываемые инсценировками.

В расследовании преступлений названной категории большое значение имеют знания их криминалистической характеристики. Последняя, как известно, представляет собой систему криминалис­тически значимых признаков, определяющих выдвижение следствен­ных версий и направление расследования. Криминалистически важ­ные признаки — это признаки, специфические для данной категории преступлений, которые в обобщенном виде рассматриваются как ее взаимосвязанные элементы. К ним относятся: способы совершения и сокрытия преступлений; время, место и обстановка; комплекс типичных следов, присущих этому виду преступлений, — следовая картина, личность потерпевшего; личность преступника. Перечис­ленные элементы всегда находятся в определенной зависимости, что в теории криминалистики нередко называется закономерными свя­зями между элементами, способствующими углубленному познанию обстоятельств преступного события и лиц, совершивших преступле­ние. Характер таких зависимостей не является однозначным, во мно­гих случаях он носит тип вероятной связи, подсказывающей возмож­ные направления поисков тех причинных зависимостей, которые являются истинными и отражают все этапы преступного события.

Наиболее информативными, и с позиций криминалистической характеристики значимыми, являются способы совершения и со­крытия преступления. Они обычно рассматриваются как самосто­ятельные элементы, поскольку каждый составляет комплекс дей­ствий, имеющих различную направленность. С одной стороны, это система преступных действий, в частности лишение жизни жерт­вы, с другой — система действий, имеющая иную направленность, — сокрытие события преступления и следов его совершения.

Однако применительно к исследуемой категории убийств, спо­соб совершения преступления и способ его сокрытия носят иной характер, отличающий их от традиционных представлений о спо­собах, существующих в действительности. В этом плане способ совершения убийства, скрываемого инсценировкой, объединяет способ совершения и способ сокрытия. Это состоит в следующем: событие преступления преследует одну цель — убить и скрыть совершенное злодеяние, используя любое инсценирование, которое, по мнению преступника, будет наиболее убедительным и удобным для осуществления. Второй стороной, объединяющей способы со­вершения и сокрытия, является то, что они осуществляются одно­временно либо с очень малым разрывом во времени. Иногда это инсценируется другими обстоятельствами, но тот факт, что пред­принимаемые действия заранее обдуманы, подготовлены и реали­зуются почти одновременно с преступлением, а иногда и до его совершения (как, например, распространение сведений о желании лица покончить жизнь самоубийством и инсценирование его впос­ледствии) позволяет рассматривать их как один способ преступле­ния, объединяющий в целях, мотивах и осуществлении как способ совершения, так и способ сокрытия.

Вместе с тем, следует отметить, что в отдельных случаях совер­шения убийств, как и других преступлений, мысль об инсцениро­вании события возникает у преступника спонтанно, и ее реализа­ция во времени часто не совпадает с событием самого преступления. Мысль об инсценировании как способе сокрытия содеянного по­является позже, чем совершено преступление, и в этом качестве представляется как отдельно существующий способ сокрытия.

Так, при ремонте крыши многоэтажного дома между рабочими возник конфликт по поводу оплаты труда. Один из них начал ос­корблять остальных, вызывая озлобление и ненависть своих подель-щиков. Стоявший рядом рабочий сильно ударил его по ноге, тот не удержался и упал с крыши. Чтобы скрыть совершенное преступ­ление и предшествующий ему конфликт, все решили заявить, что пострадавший упал, оступившись о лежащий рядом рулон желе­за. В целях сокрытия содеянного два человека побежали оказы­вать помощь упавшему, но тот был уже мертв. Впоследствии в процессе расследования один из рабочих рассказал о том, что про­исходило на самом деле. Как видим, мысль об инсценировке со­бытия возникла после совершения преступления и не была связа­на единой целью с совершенным преступлением.

Наиболее распространенными способами совершения убийств, завуалированными другими видами смерти потерпевшего, являются:

а) инсценирование падения с высоты;

б) инсценирование неосторожного обращения с оружием;

в) инсценирование смерти от утопления;

г) инсценирование смерти от воздействия огня при пожаре;

д) инсценирование смерти от неосторожного обращения с элек­тричеством;

е) инсценирование смерти от транспортной авто- или железно­дорожной травмы;

ж) инсценирование смерти в результате нарушения техничес­кой безопасности на производстве.

Дать исчерпывающий перечень всех способов сокрытия смер­ти лица инсценировкой практически невозможно, так как вариан­тов, избираемых преступником, множество. Поэтому рассмотрим только традиционные методы сокрытия убийства инсценировкой. Например, убийство, инсценируемое как несчастный случай паде­ния с высоты. Обычно признаками, свидетельствующими об инс­ценировании события, являются телесные повреждения, причинен­ные нанесением ударов тупыми предметами, отличающимися своими характеристиками от повреждений, вызванных падением с высоты.

Помимо названных признаков, существуют и иные, опроверга­ющие версию несчастного случая комплексом признаков, указы­вающих на инсценировку. Одним из видов инсценирования убий­ства в результате неосторожного обращения с оружием является заявление подозреваемого о том, что потерпевший нанес сам себе смертельное ранение. При таких обстоятельствах во всех случаях могут быть обнаружены признаки инсценирования путем опреде­ления расстояния, на котором был произведен выстрел, и иных признаков, определяемых при назначении судебно-баллистической экспертизы, в частности возможности самопроизвольного выстре­ла при падении оружия либо выстрела без нажатия на спусковой крючок и др. Таким же образом может быть раскрыта инсцени­ровка самоубийства, при расследовании которого значительная роль принадлежит судебно-баллистической экспертизе (проведение рас­четов относительно возможности потерпевшего самому произвес­ти выстрел), а также дактилоскопической экспертизе, детально исследующей наличие и расположение отпечатков пальцев на во­роненых частях оружия потерпевшего и принадлежность таковых потерпевшему или подозреваемому лицу.

В практике расследования преступлений имеют место случаи, когда инсценируется смерть от утопления. Обстоятельства утоп­ления описываются подозреваемым лицом достаточно подробно и, на первый взгляд, правдиво. Однако в процессе осмотра места происшествия и трупа устанавливаются данные, опровергающие свидетельские показания. Так, при измерении глубины реки, озе­ра в месте, которое указано, определяют, что глубина незначитель­ная, и погибший легко мог выплыть. Более того, даже наружный осмотр трупа свидетельствует о наличии ран и повреждений (сле­дов удара, проникающих ранений), которые не могли образоваться при утоплении. При производстве судебно-медицинской экспертизы нередко выясняется то, что потерпевший был брошен в воду буду­чи мертвым. Таким образом, версия об инсценировании утопления может быть подтверждена.

При совершении убийства достаточно часто используют после­дующий поджог, полагая, что пожар уничтожит не только все сле­ды, но и трупы. Действительно, значительное число следов пребыва­ния преступников на месте происшествия, как и следов совершенного убийства, уничтожается под воздействием огня. Однако анализ свя­занных с пожаром обстоятельств обнаружения трупов, позволяющих установить их личности, тщательное изучение оставшихся следов и выявленных в результате производства экспертиз, дает в распоря­жение следователя комплекс доказательств, свидетельствующих о происшедшем событии и механизме его осуществлении. В этом отношении особенно важная информация поступает от судебно-ме­дицинского эксперта, исследующего обгоревшие трупы. Так, резуль­татами экспертизы может быть установлено, что имеющиеся трав­мы от воздействия огня являются посмертными, характер ранений не связан с пожаром, очагом пожара были горюче-смазочные мате­риалы в различных местах помещения и т. п. Все эти признаки, имеющие характер негативных обстоятельств, указывают на нали­чие инсценирования и опровергают иные возникшие версии.

Иллюстрацией является уголовное дело об убийстве Ш. — жены одного из инженеров строительного треста. Желая избавиться от больной супруги, инженер решил ее убить, инсценировав пожар, в котором она якобы погибла. Семья из двух человек проживала в многоквартирном доме на пятом этаже. Механизм инсцениров­ки преступником был продуман до деталей и представлял следу­ющую схему: оставив включенным электроутюг, специально рас­положенный на легко воспламеняющейся подложке, преступник инсценировал сердечный приступ у жены (пузырек из-под корва-лола был обнаружен возле трупа), в надежде, что дальнейшее рас­пространение огня уничтожит все следы. Ударив жену топором по голове, преступник включил утюг, расположив вокруг легковоспламеняющиеся предметы. Однако побоявшись, что жена мо­жет очнуться, он нанес острым ножом два удара в область сердца. Закрыв дверь, пошел на работу и затем через полчаса отправился в командировку в другой город. Все произошло так, как он и пред­видел. Пожар возник быстро и распространился на верхние и ниж­ние этажи. Приехавшие пожарные потушили пожар и, обнаружив труп женщины, сообщили в прокуратуру. При осмотре места про­исшествия никаких следов поджога не было обнаружено, а очаг пожара, вызванный раскалившимся утюгом, был отмечен как ес­тественное возгорание. Первоначальная версия следователя стро­илась по схеме, инсценируемой преступником. Однако в результа­те проведения судебно-медицинской экспертизы у пострадавшей были обнаружены повреждения костей черепа, свидетельствующие об ударе с большой силой, а также следы от воздействия на около­сердечную сумку режущим орудием. Наличие таких данных по­служило основанием для выдвижения версии об убийстве с по­следующим инсценированием пожара.

Достаточно редкий вид инсценирования смерти от поражения электричеством — заявление о гибели лица, последовавшего в результате неосторожного обращения с электрическими прибора­ми либо иными источниками электроэнергии. При этом также существуют признаки инсценирования, несмотря на его тщатель­ную подготовку и создание модели происшествия, которая пред­ставляется безупречной. Признаками, характерными для инсцени­ровки в таких случаях, являются расположение электрометок на местах, которые не связаны со случайным дотрагиванием до ис­точника электроэнергии, отсутствие следов замыкания от длитель­ного воздействия на лицо электричества, размещение трупа отно­сительно источника электроэнергии, наличие на трупе следов насилия либо сопротивления при имевшей место борьбе. Разобла­чение инсценировки в подобных случаях достаточно сложно и требует не только специальных знаний, но и тщательного анализа всех обстоятельств, которые могут иметь отношение к событию преступления.

Вот характерный случай из практики расследования преступ­лений. Отец трехлетнего мальчика, желая избавиться от ребенка, доставлявшего ему много хлопот (после смерти жены он самосто­ятельно воспитывал сына), решил воспользоваться любопытством ребенка, в частности его интересом ко всем розеткам, расположен­ным в комнате и кухне. Рассказав сыну о том, что в них находят­ся очень интересные вещи, которые могут сделать фейерверк, отец еще более стимулировал любопытство ребенка. Однажды, решив испробовать действие электричества, он снял одну из розеток, ого­лив провода, находящиеся под ней. Предупредив, что это трогать нельзя, отец отправился в магазин, наверняка зная, что мальчик обя­зательно будет трогать запрещенное. Расчет преступника был аб­солютно верным. Возвратившись через час домой, он нашел маль­чика мертвым, лежащим возле розетки, к которой было запрещено притрагиваться. Врачи скорой помощи, прибывшие по вызову, констатировали смерть ребенка, вызванную действием электричес­кого тока. Судебно-медицинская экспертиза, назначенная следова­телем, также пришла к однозначным выводам, отметив то обстоя­тельство, что на руках ребенка были обнаружены электрометки, свидетельствующие о контакте с оголенными электропроводами. Казалось бы, все ясно, тем более, что отец был в горе и отчаянии: плакал, впадал в истерику, умолял врачей любым способом ожи­вить мальчика. Однако в процессе осмотра места происшествия следователя насторожило одно обстоятельство: в комнате было три розетки, каждая из них была закрыта колпачком, та же, которая находилась возле потерпевшего, была расположена гораздо выше других и не имела обычного покрытия — провода были оголены и торчали в разные стороны. По объяснениям отца, все розетки были в нормальном состоянии, одну, вероятно, ребенок снял. Это вызва­ло подозрение у следователя, тем более, что для снятия розетки необходимо было приложить значительное усилие, которое вряд ли мог предпринять ребенок. Вызванный для консультации в каче­стве специалиста инженер-электрик объяснил, что розетку можно снять, только пользуясь отверткой, а по ее положению ясно, что ее так и снимали — следов поломок и других воздействий не было. Отмеченное обстоятельство позволило следователю выдвинуть вер­сию об убийстве, инсценируемом несчастным случаем. Назначен­ная электротехническая экспертиза подтвердила: розетку невоз­можно было развинтить без применения отвертки, а положение проводов свидетельствовало о том, что их извлечение предприни­малось со всеми необходимыми предосторожностями. Предъявлен­ные доказательства способствовали признанию отца в убийстве, инсценированном под несчастный случай ¹.

¹ Из практики Киевской областной прокуратуры, 1979 г.

В практике расследования достаточно часто имеют место слу­чаи инсценирования смерти, наступившей в результате автомо­бильной или железнодорожной травмы. При исследовании таких происшествий основными следственными действиями, способству­ющими обнаружению инсценировки, являются осмотр места про­исшествия и трупа, а также назначение судебно-медицинской экс­пертизы. Как правило, уже в процессе осмотра трупа на месте происшествия эксперт устанавливает посмертный характер повреж­дений, причиненных транспортными средствами. Специалист обращает внимание следователя на локализацию травмы, которая не соответствует обычному расположению травм, возникающему при наезде, а соответствует повреждениям, характерным для горизон­тального положения тела жертвы, то есть о том, что потерпевшего положили на трассу или рельсы железнодорожного полотна. Та­кие обстоятельства способствуют формированию версии следова­теля об инсценировании несчастного случая.

Подобная инсценировка была предпринята в следующем про­исшествии. Зарубив топором свою жену на почве ревности, пре­ступник решил инсценировать несчастный случай. С этой целью он погрузил тело на велосипед и вывез его на трассу, расположив на обочине. Следователь, производивший осмотр места происше­ствия совместно с судебно-медицинским экспертом, выявил такие обстоятельства: а) на трупе женщины имелись повреждения голо­вы и плеча, которые, по предположению эксперта, вряд ли могли быть оставлены движущимся автотранспортом; б) температура тела свидетельствовала о том, что смерть наступила не более двух часов назад, это же подтверждало и отсутствие признаков трупного око­ченения; в) чрезвычайно малое количество крови, не соответству­ющее травме головы, могло быть следствием того, что труп пере­несли на трассу из другого места; г) на одной ноге женщины отсутствовал домашний тапочек (вряд ли человек, отправляющийся в путь, выйдет из дома в тапочках), что также позволяло предполо­жить, что труп перенесли сюда из другого места; д) к месту обна­ружения трупа вели четко обозначенные объемные следы от колес велосипеда, их осмотр привел к мысли, что на нем транспортиро­вали нечто тяжелое.

Двигаясь по следам велосипеда, следователь и оперативная группа обнаружили по пути несколько капель вещества, похожего на кровь, что и было зафиксировано, вещество изъято. Следы вело­сипеда привели следователя в дом бухгалтера совхоза. В ходе проведенного осмотра и опроса хозяина дома было установлено, что жена (по его словам) рано утром отправилась к трассе, чтобы по­ехать в город на попутной машине, больше он ее не видел. При осмотре подсобных помещений были обнаружены следы крови, такие же следы были обнаружены и на велосипеде. Особенно нео­жиданным и важным было обнаружение тапочка, который отсут­ствовал на жертве. Убийство, сопряженное с инсценировкой, было раскрыто в течение нескольких часов.

Одним из видов преступлений против жизни является инсце­нирование самоубийства. Оно может быть инсценировано под самоубийство из огнестрельного оружия, путем утопления, путем повешения, отравления. Каждой из разновидностей присущи при­знаки, позволяющие строить версию об инсценировании события.

В частности, разоблачению инсценирования смерти путем само­убийства из огнестрельного оружия могут способствовать такие признаки:

а) отсутствие следов ожога, внедрения несгоревших порошинок либо так называемой «штанцмарки» — отпечатка дульного следа на теле или одежде пострадавшего как свидетельств выстрела в упор;

б) большое расстояние между следами выстрела и оружием, которое якобы находилось в руке пострадавшего;

в) несоответствие положения оружия и позы трупа, свидетель­ствующее о том, что выстрел произведен другим лицом;

г) отсутствие стреляной гильзы на месте происшествия как свидетельство ненужного уничтожения вещественного доказатель­ства (использование патронов соответствующего калибра);

д) наличие двух выстрелов, каждый из которых был смертель­ным, и др.

Установление таких данных, полученных следователем само­стоятельно или с помощью судебно-медицинского эксперта, явля­ется прямым доказательством инсценировки, исключающим дру­гие версии и опровергающим заявления лиц о самоубийстве. Наряду с этими данными результаты тщательного осмотра места происшествия с участием судебного баллиста и судебно-медицин­ского эксперта способствуют правильной интерпретации следов, их взаимному расположению (следы крови), нахождению оружия по отношению к трупу, следов выстрела и т.д.

Иллюстрацией разоблачения инсценирования является «дело Эверта», расследованное Ленинградской областной прокуратурой. Эверт, курсант одного из военных училищ, проживал со своими родителями и одиннадцатилетней сестрой в частном доме на ок­раине Ленинграда. Однажды, выйдя погулять недалеко от дома, несовершеннолетняя дочь внезапно исчезла. Поиски исчезнувшей девочки не принесли результатов. Через полтора месяца после случившегося Эверт сообщил ночью в милицию города, что его родители покончили жизнь самоубийством, использовав для этого принадлежащее отцу охотничье ружье. Следователь прокуратуры, производящий осмотр места происшествия, обнаружил следующую картину: в спальне на втором этаже дома на отдельных кроватях лежало два трупа — женщины с проникающей огнестрельной ра­ной грудной полости и мужчины с раздробленной черепной короб­кой, что могло быть следствием выстрела в голову. Между крова­тями на полу лежало охотничье ружье, из которого, судя по всему, были произведены выстрелы. После опроса сына было установле­но, что ночью он услышал выстрелы на втором этаже дома, в спальне родителей. Полагая, что в дом проникли преступники, он выждал некоторое время, затем, не слыша никаких признаков действий преступников, побежал в комнату родителей и увидел ту картину, которая и предстала перед следователем. Не предпринимая ника­ких действий, он по телефону заявил в милицию о происшедшем.