Geum.ru

Государственный институт русского языка имени А. С. Пушкина

Вид материалаДокументы

Содержание


Использованная литература
Использованная литература
Подобный материал:
1   ...   5   6   7   8   9   10   11   12   ...   15
Использованная литература

1. Библейская энциклопедия: в 2-х т. (Репринт 1891). М., 1991. Т.1. С.482.

2. Волков А.А. Основы риторики: Учебное пособие для вузов. – М.: Академический проект, 2003, С.291

3. Лихачев .Д.С. Поэтика древнерусской литературы // Избранные работы: В 3 т. Л., 1987. Т.1. С. 398

4. Энциклопедический словарь-справочник. Выразительные средства русского языка и речевые ошибки и недочеты / Под ред. А.П. Сковородникова. – М.: Флинта: Наука, 2005. – 480 с.

Омарова Л.Р., Шабанова З.Г.

Особенности композиционного построения православной проповеди (на материале «Прощальной беседы» Иоанна Златоуста)

В процессе возрождения риторических традиций мы обращаемся к наследию тех ораторов, которые представляли красноречие общественно-политическое и академическое, и это справедливо. Гомилетическое же красноречие продолжает оставаться, как правило, вне нашего внимания. Тем не менее, значение гомилетики, как организующей и воспитывающей силы, трудно переоценить, поскольку православная Русь на протяжении более десяти столетий развивалась под руководством церкви, проповедующей Священное Писание.

Столетия кропотливой работы православных проповедников развили и отточили искусство словесного воздействия на аудиторию. История сохранила труды Григория Богослова, Иоанна Златоуста, Амвросия Медиоланского, Симеона Полоцкого, Кирилла Туровского, Тихона Задонского, митрополита Филарета Московского, Родиона Путятина и многих других гомилетов. Эти труды свидетельствуют о том, что гомилетическое красноречие православных проповедников являлось продолжением и развитием традиций античной риторики. Православную проповедь характеризуют, в самых общих чертах, простота и доступность языка, богатство эмоционально-экспрессивных средств выразительности, приемы организации двустороннего контакта пастыря и паствы, продуманность композиционного построения.

Мы обратились к ораторской деятельности Иоанна Златоуста, который вошел в историю как один из первых православных проповедников на Руси. Проповедь Иоанна Златоуста «Прощальная беседа» была произнесена в Константинополе перед отправлением его в ссылку. Композиционное построение краткой и выразительной проповеди необычно. Как известно, построение любого текста предполагает изложение информации с последующей ее аргументацией. Но разделить текст на две взаимосвязанные части «изложение» и «аргументация» не всегда представляется возможным. Это с особой ясностью наблюдается в построении «Прощального слова», о чем будет сказано ниже.

Науке известны методы развития информации по модели «in medias res»: индуктивный, дедуктивный, стадиальный, аналогический и концентрический. Если первые три метода возможно представить как последовательный сбор, расчленение или поступательное освещение информации, то аналогический метод представляет сопоставление и выявление закономерностей (иногда его рассматривают как частный случай индукции). Наиболее сложным является концентрический метод. Оратор развивает информацию и всякий раз возвращается к основной мысли или образу на новом информационном витке.

«Прощальное слово» Иоанна Златоуста состоит из двух равноправных частей, каждая из которых построена в соответствии с приемом концентрического развития информации. Каждая часть содержит свой тезис и аргумент. В то же время, композиционный рисунок таков, что аллегорическая первая часть может быть сопоставима по аналогическому принципу построения со второй, реалистической частью. Использование аналогического принципа в композиционном развертывании проповеди глубоко закономерно, ведь, по выражению Ю.М.Лотмана, аналогия «составляет сущность риторических отношений» [Клюев 1999: 104]

Обратимся к тексту. Проповедь начинается описанием бури: «Сильные волны, жестокая буря! Но я не боюсь потопления, ибо стою на камне. Пусть свирепствует море: оно не может сокрушить камня! Пусть подымаются волны: оне не могут поглотить корабля Иисусова! Скажите, чего бояться мне?» [Дударов 1912: 196]

Как видим, Иоанн Златоуст сразу воздействует на иррациональное восприятие слушателей. Мы оставляем за рамками данной работы анализ использования различных средств активизации внимания аудитории: анафор, восклицательных и вопросительных конструкций, метафор, аллегорий, сравнений и т.д., хотя разделить средства воздействия достаточно сложно, настолько органичен язык и стиль повествования.

Картина бедствия завершается вопросом, обращенным к слушателям. В сущности, обозначен тезис выступления – Бог со мной! Иоанн Златоуст поясняет своей пастве, то есть аргументирует свою позицию: «Скажите, чего бояться мне? Ужели ссылки?.. Я презираю устрашения мира сего… Я не боюсь нищеты, не желаю богатства; не боюсь смерти и не желаю жизни, разве только для вашего успеха». [там же]

Предложив первоначальную информацию по сути вопроса, проповедник дает возможность слушателям несколько отвлечься, вводя в повествование отступление – «общее место». «Общее место», то есть, некий абстрагированный фрагмент, который имеет касательное отношение к данному тексту и может быть использован с равной долей вероятности в текстах аналогичной направленности, является в проповеди Иоанна Златоуста связующим звеном между первым и вторым витком информационной спирали. «Общее место» в нескольких словах рисует картину конца света, но в руках проповедника Священное писание: «Оно мне опора, оно мне крепость, оно мне спокойная пристань… Христос со мной, кого мне бояться?» [там же]

Риторический вопрос завершил отступление и вернул внимание паствы к тезису, при этом, чтоб восприятие устного обращения было более полным, Иоанн Златоуст начинает движение по спирали, опираясь на уже использованный в начале выступления образ «море-буря-гонения-стойкость»: «Христос со мною, кого мне бояться? Пусть поднимаются на меня волны, пусть море, пусть неистовство сильных! Сие для меня слабее паутины. И если бы не вы останавливали меня своею любовию, то я ныне же удалился бы отсюда». [там же] Графически двойная спираль может быть представлена следующим образом:



При этом вторая спираль не является абсолютным повторением первой. Если аргумент первой спирали представлен мыслью, что проповедник ничего не боится, потому что с ним Бог, то аргумент второй спирали объясняет, что проповедник ничего не боится, потому что с ним Бог и любовь людей. Таким образом, намечается новый тезис - пастырь и паства. Иоанн Златоуст ставит перед собой сложную задачу: он должен внушить людям мысль о том, что и вдали от них он будет рядом с каждым из них.

Начинается вторая часть проповеди. Она также представляет собой повествование, развернутое по концентрическому принципу. Вторая часть проповеди начинается с наставления: «Старайтесь быть в молитве». Но слова проповедника – не просто дидактика; он воздействует на иррациональное восприятие приемом интимизации: мы едины, мы представляем одно целое, поэтому, когда молитесь вы, это значит, что мы с вами молимся вместе: «Завтра я выйду с вами для молитвы. Где я, там и вы, а где вы, там и я. Мы одно тело…Мы разделяемся местом, но любовию соединены». [Дударов 1912: 197]

Тезис «мы едины» требует уточнения: кто ведущий? Проповедник озвучивает характер взаимоотношений: «Вы мне родные мои, вы моя жизнь, вы моя слава… Я готов тысячекратно положить за вас душу». [там же]

Для того, чтобы быть убедительным, Иоанн Златоуст снова прибегает к небольшому отступлению, в котором объясняет пастве, что бессмертие – это награда за страдание. Поэтому его не страшат предстоящие муки.

Отступление закончено, и проповедник на очередной спирали возвращается к матрице отношений: «Вы мне сограждане, вы мне отцы, вы мне братия, вы дети мои, вы члены мои, вы тело мое, вы свет мой, и лучше света!» [там же] Вторая часть проповеди также может быть представлена следующей схемой:



Иоанн Златоуст ведет проповедь к завершению. Если в первой части выступления озвучивается мысль о том, что проповедник готов к страданиям, то во второй части – мысль о том, что его слушатели являются его единомышленниками, следовательно, и они должны быть готовы к страданиям. Таким образом, логическое заключение проповеди закономерно завершает все эмоционально-экспрессивное повествование: «Вы презирали временное, отказывались от земного, возвышались к небу, отрешались от уз телесных и старались о блаженном исполнении учения Господа… венец уготовляется за подвиги… Вечный Господь всех да удостоит и вас венца сего! Аминь». [там же]

Если в первой части проповеди Иоанном Златоустом предъявляется мысль о том, что «Бог со мной» или «Бог и я», то во второй части мысль развивается как «я с вами» или «я и вы». Схематически композиционное развертывание может быть представлено следующим образом:



Таков, в общих чертах, рисунок проповеди. В результате в целом композиционное развертывание выстраивает логическую цепь: «Бог + я + вы». Но поскольку среднее звено «я» должно быть вскоре удалено, то остается прямая связь: Бог + вы. Иоанн Златоуст внушает пастве уверенность в том, что и без него они остаются с Богом, то есть, под надежной защитой.

Ораторское искусство Иоанна Златоуста позволило ему в кратком обращении к согражданам успокоить их и внушить твердую уверенность в том, что все совершается по воле Господа и во их же благо.

На наш взгляд, творческое наследие ораторов-гомилетов представляет особый интерес для исследователей, поскольку изучение классической риторики без учета того вклада, который внесла гомилетика, не может считаться полным.

Использованная литература
  1. Дударов П. Сборник проповеднических образцов. – С.-Петербург, 1912.
  2. Елеонская А.Е. Русская ораторская проза в литературном процессе XVII века. – М., 1999.
  3. Зубов В.П. Русские проповедники: очерки по истории русской проповеди. – М., 2001.
  4. Клюев Е.В. Риторика. Учебное пособие для высших учебных заведений. – М., 1999.