Кафедра философии и культурологии

Вид материала

Реферат

Содержание Всеединство. Личный взгляд

Подобный материал:

• Л. Н. Толстого Кафедра философии, культурологии, прикладной этики, религиоведения, 471.13kb.
• Кафедра философии и культурологии, 293.3kb.
• Кафедра философии и социально-гуманитарных наук представляет вниманию студентов мгавмиБ, 1273.2kb.
• Кафедра Философии и культурологии, 40.29kb.
• Планы семинарских занятий по философии Обеспечивающая кафедра кафедра философии, 119.47kb.
• Учебно-методический комплекс учебной дисциплины «История зарубежной философии (20 век)», 429.83kb.
• Методические рекомендации к семинарским занятиям по культурологии для студентов I курса, 397.11kb.
• Темы рефератов по истории и философии науки (история культурологии), 48.55kb.
• Транскультурация латиноамериканского мифа в эпоху великих географических открытий 24., 259.03kb.
• В. Н. Кардапольцева Кафедра философии и культурологии, 270.99kb.

Всеединство. Личный взгляд

Ниже представлен личный взгляд на проблематику философии всеединства. На основе системы всеединства Вл. Соловьева сделана попытка, возможно, более четко обозначить некоторые моменты его философии и изложить некоторые собственные выводы, однако в достаточно краткой, иногда даже тезисной форме. Я не претендую на оригинальность изложенных ниже идей, а также не берусь излагать их в высоко теоретическом философском тоне и стиле повествования, так как не чувствую себя в этой области профессионалом. Вероятно, объединяет высказываемые утверждения то стремление, каким был также увлечен и Вл. Соловьев в своих рассуждениях, - в направлении от философии школы к философии жизни.


В рассуждениях будем отталкиваться от основного, ключевого момента диалектики единого и многого в том виде как он был представлен у Вл. Соловьева. Итак, Абсолютное Единое как таковое (если его можно себе представить) существует как абсолютное и единое только лишь в потенции. Далее, как бы распадаясь на многое - относительное и разделенное, тем самым, оно утверждает свое отрицание. Но только так, относительно своего противопоставления, оно может быть действительно абсолютным и действительно единым. Перед нами великое «Я - не Я», «Есмь – не Есмь», «Сущее - не Сущее», диалектика единого и многого: Абсолютное Единое (Сущее) – Множественное Разделенное (не Сущее). Все это вместе и есть Великое Единое, т.е. Бог или любовь (в том же смысле, что у Вл. Соловьева; см. стр.18 данного реферата). И в этом самоотрицании-самоутверждении и состоит, собственно, процесс самопознания Абсолютного Единого как такового. Действительно, для того, чтобы быть Единым необходимо быть разделенным, для того, чтобы быть абсолютным необходимо быть относительным, для того, чтобы быть всем необходимо быть ничем. И, вообще, для того чтобы быть чем-то необходимо им не быть. Таким образом, Бог (абсолютное) – это все и ничто.

Но Великое Абсолютное Единое пребывая в вечности, «одновременно» пребывает во всех трех моментах – потенциального Единства, разделенного Единства и действительного Единства - «одновременно», т.е. постоянно и вечно самоутверждается посредством самоотрицания. Таким образом, в абсолютном смысле все есть так, как есть – единое, но для нас – выраженное в своем множестве, многообразии и обособленности. Именно в этом состоянии мы привыкли себя осознавать, и его привыкли называть жизнью. Вся привычная нам множественность и разделенность мира, в том числе и разделенность единой сущности на отдельных людей, есть аспект Великого Единства в его самоотрицании, отталкиваясь от которого и относительно которого оно и все, в него включенное, воссоздает, т.е. творит себя снова как Единое, и, тем самым, познает самого себя как абсолютное и единое. Но нет никакого другого способа сделать это - только через полагание относительного и разделенного бытия, физического мира, природы и человека. Поэтому каждое частное и обособленное неизбежно является единственно возможным участником процесса самопознания Абсолютного.

Я пришел сюда выпить вина и дать отдых нервам…

Я забыл на секунду, что, чтобы здесь был свет,

Ток должен идти по нам¹.

Поэтому цель и воля Единого состоит в том, чтобы разделенное творило себя и. В конечном счете, воссоздало себя как истинно органическое единое. Но так как Великое Единое всегда есть и всегда будет, вечно пребывая в одновременном самоутверждении-самоотрицании, т.е. абсолютный результат познания Единым самого себя известен, то в своем частном проявлении – множественном и разделенном - это его целеполагание и воление единства могут выступать лишь как высший вектор любого развития, в том числе и жизни во всех ее видах, но совсем не как императив, директива, правило или закон. Такое «принудительное» возвращение к состоянию единства, если бы оно имело место быть, отрицало бы саму возможность и способность самопознания Абсолютного. Невозможно узнать себя как действительное Абсолютное Единое, т.е. ощутить себя как то, что ты есть на самом деле, пока не ощутишь себя как то, что ты не есть. В некотором смысле, для того, чтобы быть, сначала необходимо «не быть». Но в действительности, невозможно не быть тем, чем и кем ты являешься. Поэтому единственная возможность испытать свое отрицание – это как бы «забыть»² свое истинное и потенциальное содержание (абсолютное и единое). А это означает - в «забвении», не зная, а в нашей терминологии, не помня себя как единое, в свободном выборе между элементами множественного и многообразного мира вспоминать свое истинное действительное содержание, т.е. воссоздавать себя как единое целое. Можно сказать, конец пути известен (в абсолютом смысле), но содержание пути, сам путь бесконечно многообразен и бесконечно свободен. Другими словами, идея о единстве всего сущего, т.е. всеединстве, изначально существует для человека, возможно, лишь как априорная форма разума (в терминологии Канта), объединяющая в себе, кстати, три кантовские идеи о Боге, Душе и Свободе; или как смутное, но постепенно проясняющееся воспоминание о том трансцендентном Абсолютном, становящимся, в конце концов, трансцендентальным. Только в таком смысле становится возможным принять категорический императив Канта и его известный «моральный закон во мне», подразумевая их относительность.

Таким образом, выбор существует, потому что существует то, из чего можно выбирать, т.е. многое, а свободный выбор необходимо существует, потому что именно свободный выбор есть неизбежное (обязательное) свойство состояния «забвения» относительно своего истинного существа, состояния - единственно возможного для самоутверждения через самоотрицание. Другими словами, несвободный выбор абсурден, или не имеет смысла.


Как было показано выше, Абсолютное необходимо является началом относительного, т.е. множественного многообразного бытия, и в этом смысле утвердиться в бесконечном разнообразии и обособленности есть цель Бога. Действительно, явленный нам, разделенный и множественный мир есть мир относительности. Любая множественность необходимо подразумевает отношение. Поэтому, отношение – основополагающий признак нашего бытия, и, с другой стороны, гениальный механизм развития, познания, утверждения-отрицания, жизни и счастья. Естественно, уже из этой онтологической сущности понятия относительности очевидным становится, что в абсолютном смысле не существует высокого и низкого, горячего и холодного, большого и маленького, добра и зла, плохого и хорошего, правильного и неправильного, нравственного и безнравственного и т.п. – всех этих двухполюсных пар. Эти понятия – только лишь ярлыки, навешиваемые человеческим сознанием на те или иные вещи, явления, действия. Ясно, что они имеют смысл лишь относительный, в контексте той или иной конкретной цели, того или иного индивидуального представления, но отнюдь не имеют всеобщего характера.

И вот возьмем временно на вооружение один из таких ярлыков - определение зла у Вл. Соловьева как разделенность и обособленность всех существ, с которым в общем то легко согласится; по крайней мере, все то, что в частном виде мы привыкли олицетворять со злом, подходит под это общее определение. Но тогда, вспоминая приведенные выше рассуждения о едином и многом, остается признать, что зло, подчеркиваю, в том виде как мы его понимаем, содержится в самой природе абсолютного, т.е. Бога. Таким образом, снова приходим к выводу об относительности пары понятий «добро и зло», а вместе с ней и всех других подобных двухполюсных пар¹, и, между прочим, даже самой великолепной из них – «мужчина и женщины»!

Поэтому нелепыми представляется абсолютизация и признание самостоятельной метафизической сущности зла (как, впрочем, и добра), причем отдельной от Бога, и ему противостоящей. Действительно, если, как принято, считать Бога Всемогущим и Великим, то, как можно вообще предполагать, что что-то может быть не Им. Т.е. как может быть зло порождением дьявола или вообще какого-либо небожественного начала? Если есть что-то, что не является Богом и значит не «подвластно» Ему, то это уже и не Всемогущий Бог, а какой-то ограниченный божок?

Также нелепо думать, что что-то должно делать, а что-то нет по каким-то универсальным заповедям или правилам, думать, что в этом многообразии мира что-то может быть «богоугодным», а что-то нет. Ведь, все, что есть в привычном нам мире – многообразие и разделенность – как мы видели, есть необходимая цель Бога. Поэтому все что есть – ВСЕ «богоугодно» и все – Бог.

Когда глаза закрыты, что небо, что земля – один цвет.

Когда глаза закрыты, что небо, что земля – один цвет.

Я не знаю, в кого ты стреляешь, кроме Бога здесь никого нет ¹.


В заключении, хотелось бы отдельно отметить, что, возможно, представленные аспекты философии всеединства могут быть не только теоретическими утверждениями, но и практически значимыми тезисами, имеющими, в дополнении с творческими и мистическими² переживаниями, определенные индивидуально-психологические значения и следствия. Однако восприятие, а правильнее было бы сказать, вспоминание, т.е. свободный выбор этих идей на личностном, индивидуальном уровне неизбежно влечет за собой постепенное вспоминание и на уровне общественном (объединение – государство – объединение государств), на уровне человечества в целом. Последнее, с моей субъективной точки зрения, имеет положительный геополитический смысл и, естественно, ни к чему не принуждает, но, все в том же относительном и субъективном смысле, представляется особенно актуальным в современном мире, абсолютно недвусмысленно демонстрирующим в последнее время высшую степень разделения, обособленности, разобщенности и разрозненности. И кажется самое время оттолкнуться от этого самоотрицания и в свободном сознательном выборе начать движение в сторону самоутверждения.

Время перейти эту реку вброд,

Самое время перейти эту реку вброд,

Пока ты на этой стороне, ты сам знаешь, что тебя ждет,

Вставай.

Переходим эту реку вброд ³.

Эпилог

«Великая мысль, лежащая в корне всякой истины, состоит в признании, что в сущности все, что есть, есть единое и что это единое не есть какое-нибудь существование или бытие, но что оно глубже и выше всякого бытия, так что вообще все бытие есть только поверхность, под которою скрывается истинно-сущее как абсолютное единство, и что это единство составляет и нашу собственную внутреннюю суть, так что, возвышаясь надо всяким бытием и существованием, мы чувствуем непосредственно эту абсолютную субстанцию, потому что становимся тогда ею» (Error: Reference source not found, 1, 336).

Литература