Книга первая (А)

Вид материала

Содержание

Глава четвертая
Глава пятая
Глава шестая
Глава седьмая '

Подобный материал:

1 ... 22 23 24 25 26 27 28 29 ... 52

говорится не в одном, а в различных значениях, то ясно,

что если обще им только имя [«сущее»] и ничего боль-

ше, то сущее не составляет предмет одной науки (ибо

одноименное не принадлежит к одному роду); а если

35 [в различных значениях сущего] есть нечто общее, то

можно было бы сказать, что оно предмет одной науки.

По-видимому, о сущем говорится указанным способом '

276

гак же, как мы говорим о «врачебном» и «здоровом»:

ведь о том и о другом также говорится в различных

значениях. Каждое из них употребляется в том или

ином значении в зависимости от того, каково отноше-

ние в одном случае к врачебному искусству, в дру-

гом — к здоровью, в третьем — к чему-то еще, но

и каждом случае — к одному и тому же. В самом деле,

«врачебным» называется и рассуждение и нож, рас-

суждение — потому, что оно исходит от врачебного зна-

ния, нож — потому, что оп для этого знания полезен. 5

Подобным же образом говорится и о здоровом: одно

называется так потому, что указывает па здоровье, дру-

гое — потому, что способствует ему. И так же обстоит

дело и со всем остальным. Так вот, подобным же об-

разом говорится и обо всем как о сущем: о чем-то как

о сущем говорится каждый раз потому, что оно или

свойство сущего как такового, или устойчивое либо

преходящее состояние сущего, или движение его, пли

что-то другое в этом роде. А так как все, что назы- 10

вается сущим, относимо к чему-то одному и общему

всему], то и каждая из противоположностей будет от-

носима к первичным различиям и противоположностям

сущего, будут ли первичными различиями сущего мно-

жество и единое, или сходство и несходство, или еще

какое-нибудь другое; примем их как уже рассмотрен-15

ные2. И пет никакой разницы, относить ли то, что на-

зывается сущим, к сущему или к единому. Даже если

сущее и единое и не одно и то же, а разное, то они по

крайней мере взаимообратимы, ибо то, что едино, есть

некоторым образом и сущее, а сущее — единое.

И так как каждую пару противоположностей

должна исследовать одна и та же паука, а об одной

к каждой паре противоположностей сказываются как го

о лишенности (хотя в отношении некоторых из них

могло бы возникнуть затруднение, как же о них можно

говорить как о лишенности — в отношении тех, у кото-

рых есть нечто промежуточное, например в отношении

несправедливого и справедливого), то во всех подоб-

ных случаях лишенность следует полагать не для всего

определения, а для последнего вида; например, если

справедливый — это тот, кто повинуется законам

и силу определенного предрасположения, несправедли-

вый будет не непременно тот, кто лишен всего этого 25

определения, а тот, кто в чем-то перестает повино-

277

ваться законам, и [лишь] в этом смысле может относи-

тельно его идти речь о лишенности; таким же образом

дело будет обстоять и в остальных случаях.

Так же как математик исследует отвлеченное (ведь

он исследует, опуская все чувственно воспринимаемое,

зо например тяжесть и легкость, твердость и противопо-

ложное им, а также тепло и холод и все остальные

чувственно воспринимаемые противоположности, и

оставляет только количественное и непрерывное, у од-

них — в одном измерении, у других — в двух, у треть-

их — в трех, и рассматривает свойства их, поскольку

35 они количество и непрерывное, а не с какой-либо дру-

гой стороны, и в одних случаях он рассматривает вза-

имное положение предметов и свойственное ему, в дру-

гих — их соизмеримость и несоизмеримость, в треть-

их — их соотношение, но тем не менее мы для всего

этого полагаем одну и ту же пауку — геометрию),

точно так же обстоит дело и с исследованием сущего.

Ибо исследовать то, что составляет привходящие свой-

ства сущего как такового и противоположности его как

5 сущего, — это дело не какой-либо другой науки, а

только философии. Ведь на долю учения о природе

можно бы отнести исследование предметов, не по-

скольку они сущее, а скорее поскольку они причаст-

ны движению. Диалектика же и софистика имеют,

правда, дело с привходящими свойствами вещей, но не

поскольку они сущее, и не занимаются самим сущим

10 как таковым. Поэтому остается только философу ис-

следовать то, о чем шла речь выше, поскольку оно су-

щее. А так как о сущем, при всем различии его значе-

ний, говорится в отношепии чего-то единого и общего

[всем] и таким же образом говорится и о противопо-

ложностях (они сводимы к первичным противополож-

ностям и различиям сущего), а исследование такого

15 рода вещей может быть делом одной науки, то тем са-

мым устраняется, по-видимому, указанное в начале

затруднение — я имею в виду вопрос, как может одна

наука исследовать многие и притом различные по

роду вещи.

ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ

Хотя математик на свой лад и пользуется общими положениями, но начала математики должна исследо-

20 вать первая философия. В самом деле, положение

278

«Если от равного отнять равное, то остатки будут

равны» обще для всего количественного, а математика

исследует, применяя его к определенной части своего

предмета, например: к линиям, или углам, или к чис-

лам, или к чему-то другому количественному, однако не

поскольку они сущее, а поскольку каждое из них есть

нечто непрерывное в одном, двух или трех измерепиях;

философия же не рассматривает частичного, в какой 25

мере что-то присуще ему как привходящее, а иссле-

дует каждое такое частичное лишь по отношению к су-

щему как сущему. Так же, как с математикой, обстоит

дело и с учением о природе: привходящие свойства и

начала вещей учение о природе рассматривает, по-

скольку эти вещи суть движущееся, а не поскольку они 30

существующее (между тем о первой науке мы сказали,

что она имеет дело с ними , поскольку ее предметы

суть существующее, а не поскольку они суть нечто

рапное); поэтому и учение о природе, и математику

следует считать лишь частями мудрости.

ГЛАВА ПЯТАЯ

У существующего имеется начало, в отношении ко-

торого нельзя ошибиться, — оно всегда необходимо при-

нуждает к обратному, т. е. заставляет говорить пра-

вильно, а именно что не может одно и то же в одно и

то же время быть и не быть, и точно так же в отноше-

нии всего остального, что противолежит самому себе

указанным сейчас образом. Для такого рода начал пет

прямого доказательства, но против определенных лиц 1

оно возможно. В самом деле, нельзя построить умо-

заключение относительно этого начала на основе более

достоверного начала, нежели оно; а между тем это было

бы необходимо, если бы речь шла о том, чтобы дать

прямое доказательство его. Но против того, кто выска- 5

зывает противолежащее одно другому, надо, показывая,

почему это ложное, принять нечто такое, что хотя оно

и тождественно с [положением о том, что] не может

одно и то же быть и не быть в одно и то же время, по

вместе с тем не казалось бы тождественным, ибо только

так можно вести доказательство против того, кто гово-

рит, что допустимы противолежащие друг другу

утверждения об одном и том же. Несомненно, что те,

кто намерен участвовать в беседе, должны сколько-

27 9

нибудь понимать друг друга. Если это не достигается,

то как можно беседовать друг с другом? Поэтому каж-

дое слово должно быть попятно и обозначать что-то,

15 и именно не многое, а только одно; если же оно имеет

несколько значений, то надо разъяснять, в каком из

них оно употребляется. Следовательно, если кто гово-

рит, что вот это есть и не есть, он отрицает то, что

утверждает, тем самым он утверждает, что слово обо-

значает не то, что оно обозначает, а это несуразно.

Если поэтому «быть вот этим» что-то означает, то про-

тиворечащее этому не может быть верным в отношении

одного и того же.

20 Далее, если слово обозначает что-то и это значение

указано правильно, то это должно быть так необходи-

мым образом; а необходимо сущее не может иногда не

быть; следовательно, противолежащие друг другу вы-

сказывания об одном и том же не могут быть правиль-

ными. Далее, если утверждение отнюдь не более

истинно, нежели отрицапне, то называть нечто челове-

25 ком будет-отнюдь не более истинно, чем называть его

не-человеком. Однако представляется, что, и называ

человека пе-лошадыо, говорят больше правды или [во

всяком случае] по меньше, нежели называя его не-че-

ловеком; поэтому было бы также правильно называть

этого же человека лошадью (ведь было принято, что

противолежащие друг другу высказывания [об одном и

том же] одинаково верны). Таким образом, получает-

ся, что тот же самый человек есть также лошадь и

любое другое животное.

зо Итак, нет ни одного прямого доказательства этих

[положений], однако ость доказательство против того,

кто принимает противное им. И, ставя вопросы подоб-

ным образом, заставили бы, возможно, и самого Герак-

лита скоро признать, что противолежащпе друг другу

высказывания об одном и том же никогда не могут35 быть верными; однако сам Гераклит, не вникнув в свои собственные слова, придерживался этого мнения.

А вообще, если то, что им говорится, правильно, то не может быть правильно и само это его утвсрждсппе,

а именно что одно п то же может в одно и то же время быть и не быть; в самом деле, подобно тому как

утверждение нисколько но более правильно, нежели отрицание, если отделить их друг от друга, точно так

5 же и тогда, когда оба онп вместо связываются как бы

280

и одно утверждение, ото целое, взятое в виде утвержде-

нии, будет отнюдь не более истинно, нежели его отри

цание 2.— Далее, если ни о чем нельзя высказать

истинное утверждение, то ложным было бы и само это

высказывание, что нет пи одного истинного утвержде-

ния. А если истинное утверждение имеется, то было бы

опровергнуто сказанное темп, кто делает подобные воз- 20

ражеиия и [тем самым] совершенно исключает возмож-

ность рассуждать.

ГЛАВА ШЕСТАЯ

Близко к изложенным здесь взглядам и сказанное

Протагором, а именно: он утверждал, что человек есть

мера всех вещей, имея в виду лишь следующее: что

каждому кажется, то и достоверно. Но если это так, то15

выходит, что одно и то же и существует и не сущест-

вует, что оно и плохо и хорошо, что другие противоле-

жащие друг другу высказывания также верны, ибо

часто одним кажется прекрасным одно, а другим —

противоположное, и что то, что кажется каждому, есть

мера. Это затруднение можно было бы устранить, если 20

рассмотреть, откуда такой взгляд берет свое начало.

Некоторые стали придерживаться его, исходя, по-види-

мому, из мнения тех, кто размышлял о природе, дру-

гие — исходя из того, что не все судят об одном и том

же одинаково, а одним вот это кажется сладким, а дру-

гим — наоборот.

Что ничто не возникает из пе-сущего, а все из су- 25

щего — это общее мнение почти всех рассуждающих

о природе '. А так как предмет не становится белым,

если он уже есть совершенно белый и ни в какой мере

не есть не-белый, то белое, можно подумать, возникает

из не-белого2; поэтому оно, по их мнению, возникало

бы из пе-сущего, если бы не-белое не было тем же са- зо

мым, что и белое. Однако это затруднение устранить

нетрудно: ведь в сочинениях о природе 3 сказано, в ка-

ком смысле то, что возникает, возникает из пе-сущего,

и в каком — из сущего.

С другой стороны, придавать одинаковое значение

мнениям и представлениям спорящих друг с другом

людей нелепо: ведь ясно, что одни из них должны быть 35

ошибочными. А это явствует из того, что основываетс

на чувственном восприятии: ведь никогда одно и то же

281

не кажется одним — сладким, другим — наоборот, если

у одних из них пе разрушен или не поврежден орган

чувства, т. е. способность различения вкусовых ощуще-

ний. А если это так, то одних падо считать мерилом,

5 других — нет. И то же самое говорю я и о хорошем и

о дурном, прекрасном и безобразном и обо всем осталь-

ном в этом роде. В самом деле, отстаивать мнение, [что

противолежащие друг другу высказывания одинаково

верны],— это все равно что утверждать, будто предмет,

который кажется двойным тому, кто нажимает снизу

пальцем на глаз и тем самым заставляет этот предмет

казаться двойным вместо одного, пе один, а два, по-

тому что он кажется двойным, и затем снова один, так

10 как для тех, кто пе трогает глаз, одно и кажется одним.

И вообще не имеет смысла судить об истине на том

осповании, что окружающие нас вещи явно изме-

няются и никогда не остаются в одном и том же со-

стоянии. Ибо в поисках истины необходимо отправ-

ляться от того, что всегда находится в одном и том же

состоянии и не подвергается никакому изменению.

15 А таковы небесные тела: они ведь пе кажутся то та-

ними, то иными, а всегда одними и теми же и не при-

частными никакому изменению.

Далее, если существует движение и нечто движу-

щееся, а все движется от чего-то и к чему-то, то дви-

жущееся должно быть в том, от чего оно будет дви-

20 гаться, и [затем] пе быть в нем, двигаться к другому и

оказываться в нем, а противоречащее этому не может

быть [в то же время] истинным вопреки их мнению.—

Кроме того, если в отношении количества все окружаю-

щее нас непрерывно течет и движется и кто-то полагал

бы, что это так, хотя это и неверно, почему не считать

все окружающее пас неизменным в отношении каче-

ства? Мнение о том, что об одном и том же можно вы-

сказывать противоречащие друг другу утверждения,

25 основывается больше всего, по-видимому, па предполо-

жении, что количество у тел не остается неизменным,

поскольку-де одно и то же имеет четыре локтя в длину

и не имеет их. Однако сущность связана с качеством,

а качество имеет определенную природу, тогда как ко-

личество — неопределенную.

Далее, почему, когда врачеватель предписывает

30 принять вот эту пищу, они принимают ее? В самом

деле, почему это скорее хлеб, нежели не хлеб? Так что

не должно было бы быть никакой разницы съесть его

или не съесть. Однако они принимают эту пищу, тем

самым полагая, что это соответствует истине, т. е. что

предписанное им есть пища. Между тем им нельз

было бы так поступать, если никакая сущность

(physis) в чувственно воспринимаемом не остается той

же, а всякая сущность всегда находится в движении и

течет.

Далее, если мы всегда изменяемся и никогда пе 35

остаемся теми же, то что же удивительного в том, что

вещи нам никогда не кажутся одними и теми же, как

это бывает у больных? Ведь и больным, поскольку они

находятся не в таком же состоянии, в каком они нахо- 1063b

дились тогда, когда были здоровы, не одинаковыми

кажутся предметы чувственного восприятия, причем

сами чувственно воспринимаемые вещи из-за этой при-

чины не причастны каким-либо изменениям, но ощу-

щения они вызывают у больных другие, а не те же.

Так вот, таким же образом, пожалуй, должно обстоять 5

дело и тогда, когда происходит указанное изменение4.

Если же мы не меняемся, а продолжаем оставатьс

теми же, то значит, есть нечто неизменное.

Возражая тем, у кого указанные затруднения вы-

званы словесным спором5, не легко эти затруднени

устранить, если они не выставляют определенного по-

ложения, для которого они уже не требуют обоснова-

ния. Ведь только так получается всякое рассуждение и 10

всякое доказательство, ибо если они пе выставляют ни-

какого положения, они делают невозможным обмен

мнениями и рассуждение вообще. Поэтому против та-

ких лиц нельзя спорить, прибегая к доказательствам.

А тем, кто высказывает сомнения из-за трудностей,

дошедших к ним [от других], легко возразить и не-

трудно устранить все, что вызывает у них сомнение.

Это ясно из сказанного.

Так что отсюда очевидно, что.противолежащие друг 15

другу высказывания об одном и том же не могут быть

истинны в одно и то же время; пе могут быть таковыми

и противоположности, ибо о всяком противоположении

говорится на основании лишенности. Это становитс

ясным, если расчленять определения противоположно-

стей, пока по доходят до их начала.

Подобным же образом нельзя высказывать об одном

и том же ничего промежуточного [между противопо- 20

283

ложностямп]. Если предмет, о котором высказываются,

есть нечто белое, то, говоря, что оп не белое и не чер-

ное, мы скажем неправду, ибо получается, что он и бе-

лое, и не белое; действительно, только одна из взятых

вместе [противоположностей] будет истинна относи-

тельно его, а другая есть нечто противоречащее белому.

Таким образом, если следовать мнению и Герак-

25 лита, и Анаксагора, то невозможно говорить правду;

в таком случае окажется возможным делать противо-

положные высказывания об одном и том же. В самом

деле, если [Анаксагор] говорит, что во всяком есть

часть всякого, то оп тем самым говорит, что всяка

вещь столь же сладкая, сколь и горькая (и так в отно-

шении любой из остальных противоположностей), раз

во всяком находится всякое не только в возможности,

30 но и в действительности и в обособленном виде. Точно

так же невозможно, чтобы высказывания были все

ложными или все истинными, невозможно и в силу

множества других затруднений, которые вытекают из

такого положения, и потому, что если все высказыва-

ния ложны, то не говорит правду и тот, кто это утвер-

ждает, а если все истинны, то и утверждение, что все

35 высказывания ложны, так же не будет ложным.

ГЛАВА СЕДЬМАЯ '

Всякая наука ищет некоторые начала и причины

для всякого относящегося к ней предмета, например

1064а врачебное искусство и гимнастическое, и каждая из

остальных паук — и пауки о творчестве, и науки мате-

матическио. Каждая из них, ограничиваясь определен-

ным родом, занимается им как чем-то наличным и су

щим, по не поскольку он сущее; а сущим как таковым

занимается некоторая другая наука, помимо этих паук.

5 Что же касается названных наук, то каждая из них,

постигая так или иначе суть предмета, пытается в каж-

дом роде более или менее строго доказать остальное.

А постигают суть предмета одни науки с помощью чув-

ственного восприятия, другие — принимая ее как пред-

посылку. Поэтому из такого рода наведения ясно

также, что относительно сущности и сути предмета пет

доказательства.

10 А так как есть учение о природе, то ясно, что оно

будет отлично и от пауки о деятельности, и от науки

Blog

Книга первая (А)

Содержание