Конспект фауны земноводных (amphibia) чеченской республики 6 © 2008 г. А. М. Батхиев 11 зональность эколого-географических условий суши 11

Вид материала

Конспект

Содержание © 2008 г. М.Р. Овхадов ДИАЛЕКТНАЯ СИСТЕМА ЧЕЧЕНСКОГО ЯЗЫКА В УСЛОВИЯХ ДВУЯЗЫЧИЯ 1. Воздействие чеченского литературного языка на структуру диалектов и говоров 2. Сужение функций диалектов в условиях развития литературного чеченского языка

Подобный материал:

• Д. В. Сеименов современная система земноводных Впрошлом году на страницах нашей газеты, 137.4kb.
• Программа "Социально-экономическое развитие Чеченской Республики на 2008 2011 годы", 1236.48kb.
• Федеральная целевая программа "Социально-экономическое развитие Чеченской Республики, 1587.67kb.
• Принят Народным Собранием Парламента Чеченской Республики 9 ноября 2006 года Настоящий, 617.6kb.
• Календарный план основных мероприятий, проводимых органами исполнительной власти Чеченской, 698.46kb.
• Абдулкаримов О. А., министр, 13.01kb.
• Конспект териофауны чеченской республики 6 Класс Млекопитающие Mammalia 6 рефлексия, 1982.42kb.
• Конспект урока по биологии в 7 классе по теме: «Класс Земноводные. Биологические, 93.08kb.
• Правительства Чеченской Республики Утвердить прилагаемые: Инструкцию по архиву в Администрации, 864.65kb.
• В ред. Постановлений Правительства РФ от 03., 288.7kb.

© 2008 г. М.Р. Овхадов

ДИАЛЕКТНАЯ СИСТЕМА ЧЕЧЕНСКОГО ЯЗЫКА В УСЛОВИЯХ ДВУЯЗЫЧИЯ

В исследованиях отечественных и зарубежных авторов отмечалось, что современные условия способствуют интенсивному влиянию литературных языков на диалекты и говоры.

Под современными условиями имеются в виду:

- функциональное и внутриструктурное развитие литературных языков;

- повышение образовательного и культурного уровня народа;

- развитие средств массовой коммуникации – печати, радио, телевидения;

- научно-технический прогресс.

Следует отметить, что эти факторы взаимосвязаны и во многом взаимообусловлены. Так, повышение образовательного и культурного уровня, развитие средств массовой информации сопровождается развитием литературных языков в соответствующих сферах, т.е. в сфере образования, культуры, массовой коммуникации. И, наоборот, функциональное развитие литературного языка предполагает и развитие форм культуры, связанных с языком. Указанные факторы направлены на развитие литературного языка и способствуют его растущему влиянию на диалекты и говоры. Можно сказать, что развитие и распространение литературного языка прямо пропорционально его влиянию на говоры и диалекты.

Интенсивность влияния литературного языка на говоры и диалекты обусловлена и письменным характером литературного языка и бесписьменностью диалектной системы.

Результатом влияния литературного стандарта на говоры и диалекты, или результатом овладения населением или индивидом литературной формой национального языка является диглоссия – явление, которое заключается в том, что члены одного и того языкового общества, владея разными коммуникативными подсистемами – языками, диалектами, стилями – пользуются то одной, то другой в зависимости от социальных функций общения.

Диглоссия и билингвизм, как отмечают исследователи, имеют принципиальное сходство по признакам переключения кода, интерференции и заимствования. Исходя из этого они рассматриваются в социальной лингвистике как единая проблема.

В специальной литературе выделяются типы диглоссии, характеризирующиеся сочетанием следующих подсистем:

- двух диалектов или двух языков его подразделений (поддиалекта, говора); исконного диалекта – наддиалектного средства общения;

- литературного языка – территориального диалекта;

- обиходно-бытовой речи – литературного языка;

- нескольких функциональных стилей литературного языка;

- кодифицированного литературного языка – разговорного литературного языка.

В связи с тем, что чеченский язык является младописьменным, по мере овладения его литературной формой в условиях республики возникла массовая диглоссия, т.е. явление, когда наряду со своим диалектом или говором чеченское население республики стало пользоваться литературной формой национального языка.

Следует отметить, что распространение диглоссии зависит от возраста носителей диалектов и говоров, уровня образования и степени владения литературным чеченским языком, условиями проживания – диалектно смешанной или однодиалектной средой и некоторых других факторов. Однако диглоссия в нашем случае осложнена развитием чеченско-русского двуязычия, в связи с чем необходимо отметить, с одной стороны, воздействие чеченского литературного языка на говоры и диалекты, усиливавшееся по мере его развития и распространения, с другой стороны, воздействие русского языка на все формы существования чеченского языка (литературный язык, говоры, диалекты) в условиях развития билингвизма.

Влияние русского языка, внутриструктурное и функциональное, осуществляется одновременно на литературный язык, говоры и диалекты. Став фактом чеченского литературного языка, структурные заимствования из русского языка воздействуют на диалектную систему и через него. Таким образом, диалект или говор оказываются под «двойным» влиянием русского и чеченского литературных языков, а заимствованные элементы – главным образом лексические, терминологические, – становятся общими для чеченского литературного языка и диалектов. Представляется возможным утверждать, что не только развитие чеченского литературного языка, но и развитие билингвизма и его функционирование способствуют структурным преобразованиям, направленным на утрату диалектных особенностей, и вытеснению диалектов и говоров путем сужения их функций.

Экстралингвистические факторы – социально-экономические, культурно-исторические, демографические и др., – направленные на повышение и выравнивание уровня образования мужчин и женщин, представителей разных социальных групп, функционирование чеченско-русского двуязычия в различных сферах жизни населения содействовали, способствовали влиянию на структуру и функции диалектов чеченского языка, а, главным образом, вытеснению их из сферы употребления. Самое главное – диалектная система перестала развиваться самостоятельно. Для подавляющего большинства современных носителей диалектов характерно сознательное принятие норм литературного чеченского языка и в ряде случаев стремление к их использованию. Сознательная ориентация – одна из важных причин овладения носителями говоров нормами литературного языка.

Существенным является и следующий фактор, который способствует влиянию чеченского литературного и русского языка на диалекты и говоры – нарушение изолированности отдельных диалектных обществ. В условиях относительной изолированности обществ из-за труднодоступности в горах, отсутствия современных видов транспорта, уклада жизни и т.д. диалекты и говоры развивались относительно самостоятельно. Определенная замкнутость способствовала появлению отличительных особенностей в речи, тем более в условиях отсутствия литературного языка, системы образования, средств массовой информации и т.д. В настоящее время, когда исчезли причины, способствовавшие появлению и развитию диалектных различий, постепенно устраняются и последствия этих причин. Различные миграционные внутри республики процессы в современных условиях – на работу, учебу, новое место жительства – приводят к нарушению компактного расселения носителей отдельных диалектов и их «растворению» в общей массе населения, где в качестве средства междиалектного общения постепенно выступает литературный чеченский язык, а в качестве межнационального общения – русский язык.

Некоторую роль в нивелировке диалектных особенностей, их смешении играют и смешанные в диалектном отношении браки. Так, даже в недалеком прошлом брачно-родственные отношения устанавливались главным образом внутри своего, однодиалектного, общества. Подобное обособление способствовало сохранению и развитию диалектных особенностей. В настоящее время таких «барьеров» нет, что открывает доступ разговорному литературному языку в сферу семейного общения.

Первым наиболее мощным фактором диалектного смешения чеченского населения явилась депортация 1944-1957 годов и с точки зрения смешанного расселения, и с точки зрения заключения «смешанных» в диалектном отношении браков.

Достаточно смешанным было и расселение чеченцев после возвращения из мест депортации, т.к. некоторым чеченским обществам не было разрешено вернуться в горные районы прежнего проживания.

Процессы «перемалывания» территориальных диалектов, которые в отношении чеченцев происходили и в результате «перемалывания» и самих их носителей, ускоренного «растворения» их в литературных языках, относятся, как отмечается в специальной литературе, к социально-лингвистическим последствиям современного общественного прогресса и научно-технической революции. «Механизм воздействия социальных факторов на язык и речевую деятельность не может быть выявлен без учета давления на диалектную речь со стороны общенационального литературного языка, осуществляемого через посредство системы образования, средств массовой коммуникации и других каналов воздействия «сверху вниз», – отмечает А.Д. Швейцер. Воздействие чеченско-русского двуязычия на носителей говоров и диалектов осуществляется по следующим основным каналам:

Образование, преимущественно школьное, где чеченский язык и чеченская литература являются предметами обучения (с 1 класса); причем главным образом в сельской местности, т.к. изучение чеченского языка и литературы в г. Грозном введено относительно недавно – только в конце 80-х годов.

Влияние литературного чеченского языка через систему профтехобразования практически не осуществлялось, а в сфере среднего специального и высшего образования его преподавание и изучение как специальности осуществлялось в 2-х педучилищах – Гудермесском и Грозненском и Чечено-Ингушском (Чеченском) госуниверситете – на филологическом факультете. Изучение чеченского языка на остальных факультетах университета начато с 1992 года в объеме 34- 70 часов за весь период обучения.

Влияние русского языка на литературную форму и диалекты чеченского языка обусловлено его функционированием в качестве языка обучения в сфере начального, среднего и высшего образования республики, литературу, театр, средства массовой информации - печать, радио, телевидение.

Рассматривая вопрос о влиянии литературного языка на диалектную систему, следует отметить зависимость этого влияния от развития общественных функций литературного языка, так как их расширение приводит к сужению сферы употребления диалектов и их социальной базы, а это в свою очередь отражается и на их структуре.

Из всех каналов воздействия чеченского и русского литературных языков на носителей диалектов и говоров наиболее действенным каналом является школа как по своей систематичности, целенаправленности, так и по масштабам охвата населения, причем с раннего возраста. В то же время достаточно невысокий объем преподавания чеченского языка в школе, как отмечалось ранее (в среднем 3,5 часа в неделю), не способствовал овладению литературной нормой в полной мере, отчего несколько снижается и степень «давления» на диалект.

С точки зрения влияния русского языка на нивелировку диалектных особенностей следует выделить, на наш взгляд, две стороны:

Увеличение общего словарного фонда литературного чеченского языка и диалектов и говоров за счет общности заимствований из русского языка;

Выравнивание ранее заимствованного из русского языка или через русский язык слоя лексики диалектов и говоров (со значительными фонетико-морфологическими изменениями) с соответствующей лексикой чеченского литературного языка, в котором эти заимствования употребляются в основном в соответствии с нормами русского языка (имеются в виду начальные формы лексических заимствований).

Образованию общего лексического фонда литературного языка и говоров и диалектов способствует интернационализация быта, что способствует преодолению пестроты названий предметов и явлений бытового характера, причем не только между литературным чеченским языком и диалектами, но и чеченским и русским (и другими) языками. Например, «шифоньер», «сервант», «диван», «телевизор», «холодильник» и множество других названий предметов являются общими для диалектов, чеченского литературного и русского (и других) языков.

Нивелировка диалектных особенностей на лексическом уровне происходит также в разнообразных названиях в сфере производства и общественной деятельности, где также заимствования из русского языка или через него являются общими для диалектов и литературного языка.

Поскольку диалект и говоры бесписьменны, то образующаяся на основе чеченского литературного языка общественно-политическая и другая терминология становится общей для диалектов и литературного стандарта.

Рассматривая вопрос об увеличении общего словарного фонда диалектов и литературного чеченского языка за счет заимствований из русского языка, следует иметь в виду их значительность. (Как отмечалось ранее, из 20 тыс. слов, включенных в чеченско-русский словарь А.Г. Мациева (1961 год), около 5 тысяч заимствованы из русского языка или через него в советскую эпоху, и основная масса этих заимствований употребительна в речи носителей диалектов и говоров). Отметим, что заимствования проникают в диалекты и говоры как результат влияния русского языка в условиях развития двуязычия, так и под влиянием чеченского литературного языка, в котором они прежде всего закрепляются.

О многочисленности заимствований и об их тематике свидетельствуют материалы районных газет советского периода. В качестве примера приведем заимствованные слова из материалов одной из сельских районных газет – газеты «Знамя ленинизма» от 26 августа 1980 года, выходившей в Ачхой-Мартановском районе республики, где проживают преимущественно носители плоскостного и галанчожского диалектов чеченского языка: ленинизм, райком, депутат, райсовет, орган, коллектив, район, республика, съезд, пленум, совхоз, бригада, культура, партбюро, секретарь, тонна, план, процент, тракторист, механизатор, норма, центнер, газета, критика, июль, номер, комбайн, корреспондент, август, силос, материал, школа, заготовка, исполком, активист, директор, бригадир, пункт, ремонт, председатель, нефтебаза, заведующий, комитет, техника, график, товар, редактор. Некоторые слова в соответствии с нормами чеченского языка приводятся с усечением окончания: редакци, отделени, сесси, комисси, коопераци, социалистически.

В настоящее время в связи с изменениями, произошедшими в результате распада СССР, некоторая часть слов из перечисленных выше, имеющих «партийно-советский» оттенок, перешла в пассивный словарь.

Развитие чеченско-русского двуязычия способствует не только увеличению общего для литературного чеченского языка и диалектов и говоров словарного фонда, но и приводит к выравниванию ранее заимствованного слоя лексики в результате усвоения орфоэпических норм русского языка, роста культуры речи в процессе овладения русским языком. Так, наблюдается «выравнивание» некоторой части заимствований, которая была подвержена изменениям или освоению в связи с несвойственностью чеченскому языку звуков «ф», «щ», «ль», «рь», стечения согласных в начале слова и др. Например, панар – фонарь, пабрик – фабрика, хуорма – форма, парпессар – профессор, гарпин – график, шипаниер – шифоньер, шипуон – шифон, кохта – кофта, паниер – фанера, бупет – буфет, тилпуон – телефон, кампиет – конфета, эпсар – офицер, чуотка – щетка, пирсдатал – председатель, сикартар – секретарь, тарахтар – трактор, тарамбай – трамвай, ишкуол – школа, гурзвик – грузовик, испарапка – справка, пуркуруор – прокурор, пуржин – пружина, литар – литр, гарам – грамм, метар – метр, каран – кран, кирием – крем, ахтамат – автомат, учуочк – учетчик, зинвуод – звеньевой, биргадир – бригадир, агарном – агроном и т.д.

Соответствие заимствований нормам русского языка (имеются в виду начальные формы слов, так как словоизменение происходит в соответствии с нормами чеченского языка) носит признак возраста и уровня образования. Так, максимальные отклонения наблюдаются в речи лиц преклонного возраста, как правило, неграмотных. Максимальное соответствие – у лиц молодого возраста, образованных, особенно проживающих в г. Грозном.


1. Воздействие чеченского литературного языка на структуру диалектов и говоров

Воздействие чеченского литературного языка на диалекты и говоры способствовало некоторым структурным изменениям в последних. Во многих же случаях, по-видимому, литературный язык повлиял на ускорение процессов внутриструктурных изменений в диалектах и говорах (в тех случаях, когда эти изменения характерны для всей системы вайнахских языков, но происходят неодновременно). Воздействие литературного чеченского языка на диалекты в значительной степени поддерживается влиянием на них плоскостного диалекта, который стал основой литературного языка, и значительным преобладанием его носителей по численности и по территории расселения. Именно этот фактор – абсолютное преобладание плоскостного диалекта чеченского языка по численности, его территориальной распространенности, в том числе в центральном плоскостном районе, где сосредоточены административный центр республики, промышленная база и т.д., и послужил причиной его принятия в качестве основы литературного языка. Для сравнения численности, например, приводим сведения из исследований Иоганна Бларамберга: «Историческое, топографическое, статистическое, этнографическое и военное описание Кавказа»; датированного 1834 годом. Так, по свидетельству этого источника: «Мычкизы образуют большое количество республик или племен, более или менее значительных, имеющих одинаковое происхождение и говорящих почти на одном и том же языке…

1. Кистинцы

2. Галгаевцы 

Галашевцы  ингуши

Назранцы 

Карабулаки

Акинцы

Цоринцы

Собственно чеченцы

Качкаликцы

Ауховцы

Ичкеринцы

Чабуртлийцы

Пшехойцы

Шубузцы».

Представленное деление обществ отражает в основном диалектную дифференциацию чеченского языка. Далее в этом источнике приводится численность чеченских обществ:

Карабулаки – 15000 человек,

Ахи или акинцы – 6000 человек,

Цоринцы – 1200 человек,

Чеченцы –86000 человек,

Качкаликцы и ауховцы – 14000 человек,

Ичкеринцы – 15000 человек,

Чабуртлийцы (чарбилийцы) – 7000 человек,

Шубузцы или шатойцы – 5000 человек,

Пшехойцы и нашхойцы – 4000 человек,

Кистинцы – не указана

Галашевцы – 2000 человек,

Галгаевцы – 4800 человек,

Назрановцы – 11000 человек.

Приведенные выше сведения дают приблизительное численное соотношение чеченских обществ – носителей различных диалектов чеченского языка на период первой четверти 19 века и свидетельствуют о значительном численном преобладании носителей плоскостного диалекта – чеченцев и ичкеринцев (по терминологии И. Бларамберга), составлявших 101 тыс. человек из 153200 человек (при неучтенной численности кистинцев) по данным на 1834 год.

В последующей истории, особенно в советский период, происходило значительное расширение социальной базы плоскостного диалекта в результате расселения части представителей горных чеченских обществ на плоскостную территорию и их «растворения» в среде носителей плоскостного диалекта, ставшего основой литературного языка. Диалектная «ассимиляция» происходила значительно быстрее в тех случаях, когда мигранты растворялись в городах и селах с преимущественным проживанием плоскостных чеченцев. Соответственно, большая устойчивость диалектов имеет место в случаях, когда переселение носило организованный характер и сопровождалось образованием отдельных сел. В настоящее время численность носителей плоскостного диалекта, являющегося в основном разговорной формой чеченского литературного языка, составляет подавляющее большинство из общей численности чеченского населения республики.

О воздействии литературного языка на диалекты, «усиленное» соответствующим влиянием плоскостного диалекта, свидетельствует уже то, что носители диалектов и говоров диглоссны. Значительно большее влияние испытывают диалекты и говоры, имеющие более значительные расхождения в структуре по сравнению с литературным языком и плоскостным диалектом. Менее заметно влияние литературной нормы на говоры плоскостного диалекта, имеющих незначительные расхождения с разговорной литературной формой.

Учитывая, что значительное применение в современных условиях находит литературный язык ввиду своей относительной функциональной развитости и распространенности, можно понять интенсивность его воздействия на носителей диалектов и говоров через все сферы употребления – школу, вуз, печать, радио, телевидение, литературу и т.д. Преимущественно это воздействие отражается на сужении социальной базы носителей диалектов и говоров, т.е. уменьшении числа лиц, использующих в речи диалекты и говоры, а в письменной форме, можно сказать, «вынужденных» использовать письменную форму литературного языка в соответствии с правилами орфографии и целенаправленным обучением ей в школе, педучилище, вузе и т.д.

В связи с этим, основным носителем диалектов является поколение людей пожилого и преклонного возраста. Младшее поколение или диглоссно, т.е. владеет и диалектом, и литературной формой, или уже утратило диалектные особенности в силу факторов экстралингвистического характера. Эта линия постепенной утраты диалектных особенностей – сужение социальной базы носителей диалектов, несмотря на их относительную устойчивость, нам представляется преобладающей в общем процессе их стирания, т.е. стирание диалектных особенностей происходит главным образом в результате перехода их носителей на разговорную и письменную формы литературного языка.

Вместе с тем в диалектах и говорах наблюдаются и некоторые структурные изменения, происходящие в результате влияния литературного чеченского языка и, как было сказано, поддерживаемого в некоторой степени плоскостным диалектом по отношению к остальной диалектной системе, носители которой проживают в республике. (На носителей кистинского диалекта литературная форма и плоскостной диалект не оказывают существенного влияния. Соответствующее влияние на носителей аккинского диалекта, проживающих в Дагестане, также слабее из-за среды проживания, хотя преподавание чеченского языка осуществляется, а также из-за административной ориентации).

Не ставя перед собой задачи подробного освещения всех внутриструктурных изменений, происходящих в диалектной системе чеченского языка в результате воздействия литературной формы, мы в качестве примера, для наглядности приведем некоторые изменения в орстхойском говоре галанчожского диалекта чеченского языка и в ачхой-мартановском говоре плоскостного диалекта, взаимодействующих между собой и испытывающих влияние литературного чеченского языка. Эти две подсистемы имеют максимальные (орстхойский говор) и минимальные (ачхой-мартановский говор) расхождения с литературной формой. Минимальность расхождений ачхой-марта-новского говора является следствием его принадлежности к плоскостному диалекту, на основе которого, как говорилось выше, сформировался литературный чеченский язык. Кроме того, этому говору свойственны в основном те тенденции фонетических изменений, что и литературному языку, которые играют существенную роль в нивелировке диалектных особенностей чеченского языка. Например, утрата конечных сонорных «в», «й» в глаголах недавнопрошедшего времени орстхойского говора повлекла за собой изменения не только на фонетическом, но и на морфологическом и синтаксическом уровнях. На морфологическом уровне это обусловило утрату соответствующих ауслаутных классных показателей, на синтаксическом – нарушение классного согласования в предложениях, где сказуемое – неклассный глагол. Например: орстх. Сомара балхахь хиллу со (позавчера на работе был я); Jуьйранна шура мелли-аз (утром молоко выпил я). Классное согласование сохраняется в предложениях, где сказуемое – глагол в недавно – прошедшем времени – согласуется в классе «б», «д» (имеются в виду случаи, когда глагол в начальной форме не является классным). Например, сомара иж балхахь хиллаб (позавчера они на работе были); майданахь дукха адамаш халлад сарахь (на площади много людей было вечером). На фонетическом уровне под влиянием литературной нормы в ачхой-мартановском и орстхойском говорах наблюдается восстановление в начале слова комплекса «ст». Об этом свидетельствует параллельное употребление в говорах слов с этим комплексом и без него. Например: ачх., орстх. саг// стаг (мужчина), сомма // стомма (толстый), саргIа //старгIа (бычок).

Выпадение «т» из комплекса «ст» могло происходить в течение 19 столетия, о чем позволяют предполагать материалы академика Гюльденштедта, которым в 1770 году в Ангуште было зафиксировано слово "ЦIенинстаг" – чистый человек, жрец.

В орстхойском говоре наблюдается закономерное оглушение конечных ж  ш, з  с, что тоже ускорено воздействием литературного языка и плоскостного диалекта, которым эта звонкость несвойственна. В речи носителей орстхойского говора параллельно употребляются, например, формы: иж//иш (они), биераж // биераш (дети), урсаж // урсаш (ножи), даз // дас (отец – эргативный падеж), хIанз // хIанц (теперь, сейчас). Также происходит оглушение гI  х. Например, суогI // суох (обо мне), сагагI // сагах (о мужчине).

Значительный интерес с точки зрения внутриструктурных преобразований в чеченском языке представляет свойственное орстхойскому говору преобразование ув  у, происходящее, видимо, по двоякой причине. С одной стороны, этот процесс в вайнахских языках, точнее в чеченском, можно считать закономерным. Например: чеч. лит., плоскост. гIу - инг. гIув (колодец); плоскост., лит. буру - инг. бурув (бурав); плоскост., лит., орстх. – йу - инг. йув (шило); орстх. ду - инг. дув (клятва); орстх. ну - инг. нув (веник) и т.д.

С другой стороны, как показывают приведенные примеры, этот процесс (ув  у) в плоскостном диалекте и литературном языке происходит в именах, а главным образом – в существительных. Однако в орстхойском говоре галанчожского диалекта процесс ув  у протекает и в глаголах. Ни плоскостному диалекту, ни литературному языку, наряду с закономерностью этого процесса, несвойственно наличие «в» в глаголах в тех позициях, в которых этот звук употребляется в орстхойском говоре, что, по-видимому, могло обусловить протекание этого процесса и в орстхойских глаголах под влиянием плоскостного диалекта и литературного чеченского языка. Но особенности этого процесса заключаются не столько в его протекании в глаголах, сколько в его последствиях, в результате которых возникло явление, представляющее значительный интерес для исторической грамматики чеченского языка. Оно заключается в появлении гласного варианта ауслаутного классного показателя «в». Например: орстх. нах беллаб (люди умерли) – но: саг веллу (человек, мужчина умер). Здесь в глаголе веллу «у» является глассным вариантом ауслаутного классного показателя «в». Этот процесс, видимо, протекал следующим образом: вал-и-на-в(у)  велнав веллав  веллув  веллу, где у  ув. (срв. с аккинским диалектом – велнув (умер – о мужчине).

Аналогично протекает и процесс ий  и в именах существительных. Например: орстх. хи - инг. хий (вода). Последствия данного процесса те же, что и предыдущего – появление «и» как варианта ауслаутного классного показателя «й» (в недавнопрошедшем времени глагола). Например: саг балхахь хиллу (мужчина на работе был), йоI балхахь хилли (девушка, дочь на работе была). Варианты имеют только ауслаутные «в», «й», в то же время классные показатели «б», «д» в исходе глагола сохраняются: орстх. бойддаб (бежали) – ачх. бойдда – лит. бевдда; орстх. деддад – ачх., лит. дедда. Данное явление наблюдается в недавнопрошедшем времени орстхойского глагола.

Здесь уместно сказать о том, что фонетические изменения не являются изолированными от других уровней. Как видно из приведенных примеров, фонетические изменения повлекли за собой изменения морфологические и даже синтаксические (нарушение классного согласования в предложениях, где сказуемое – неклассный глагол).

Параллельность форм некоторых наклонений глаголов в орстхойском говоре галанчожского диалекта также является в некоторой степени свидетельством воздействия плоскостного диалекта и литературного языка. Например:

Орстх. лит., плоскостн.

лой//лойхь лаахь если захоч-ешь, -у, -ет

гой// гойхь гахь если уви-ж–у, -д-ит, -дишь.

олий // олехь алахь если скаж –шь, -ет, -у.

В ачхой-мартановском говоре наблюдается восстановление начального «с» в префиксе «хьа», очевидно, местоименного происхождения: ачх. хьа // схьа – лит. схьа – сюда. Это же явление наблюдается и в орстхойском говоре. Например, ачх., орстх. хьаала // схьаала (скажи (мне), хьавуола//схьавуола (иди сюда), хьататта // схьататта (толкни (сюда).

Говоря о воздействии чеченского литературного языка и плоскостного диалекта на орстхойский и ачхой-мартановский говоры, мы затрагивали лишь так называемый «традиционный» слой говоров, поскольку новообразования воспринимаются говорами в соответствии с нормами чеченского литературного или русского языков.

Лексический уровень наиболее подвержен влиянию и в первую очередь реагирует на изменения социально-экономического, политического, культурно-исторического характера, т.е. на изменения экстралингвистического порядка, в то время как фонетический, морфологический, синтаксический уровни связаны с такого рода изменениями опосредованно и могут реагировать с течением времени.

Исходя из наличия в диалекте или говоре слоев – традиционного и нового, – как отмечалось в специальной литературе, можно сказать, что новый слой диалектов и говоров формируется из фактов литературного чеченского языка или под его сильным влиянием, а также русского языка. В данном случае необходимо также учитывать и рост образовательного и культурного уровня населения, а в связи с этим и ориентацию на нормы литературного языка. Новообразования, как правило, проникают в говоры из литературного языка (чеченского и русского) и поэтому носят «литературный» характер. Так, например, научно-педагогическая, публицистическая, сельскохозяйственная и другая терминология используется носителями говоров и диалектов главным образом в соответствии с нормами чеченского (и русского) литературного языка.

В тех случаях, когда лексемы отсутствуют в говорах или литературном языке, наблюдается вариантность. Например: орстх. джур ба // ахьар да – лит., ачх. ахьар ду (кукурузная мука (есть); орстх. шабаз да //бурч я – лит., ачх. бурч ю (перец (есть); орстх. бадатIе // тхов ба – лит., ачх. тхов бу (крыша (есть); орстх. хьолчах // шун да – лит., ачх. туой // шун ду (пир (есть); орстх. оьлг // хьокхам – лит., ачх хьокхам (лепешка).

Не наблюдается вариаций или параллельности в употреблении в названиях, ушедших в пассивный запас или редко употребительных. Например: орстх. баргуолг – плоскостн., лит коасказ (ходуля), орстх. бацбалг – лит., ачх. цаьпцалг (сверчок).

Некоторые преобразования наблюдаются и на синтаксическом уровне. Так, в ачхой-мартановском говоре на уровне словосочетания встречается следующая особенность: свойственное литературному языку словосочетание «кхин цаI» (еще один) в ачхой-мартановском говоре имеет обратный порядок. К тому же произошло его сращение «цхьакха» (цаI кхин – один еще). В дальнейшем, под влиянием литературного языка, появилась форма «кхин цхьакха» (букв. еще один еще), вместо которой чаще используется литературное сочетание «кхин цаI». Аналогичное явление прослеживается и в сочетании «кхин цкъа» (еще раз), которое в ачхой-мартановском говоре также имело обратный порядок – «цIекха» (цкъа кхин – раз еще). В настоящее время употребительна литературная форма «кхин цкъа».

Итак, анализ изменений, происходящих в диалектах и говорах, свидетельствует о влиянии на них литературного языка и его основы – плоскостного диалекта. Свидетельством влияния литературного языка являются изменения в системах диалектов и говоров на фонетическом, морфологическом, синтаксическом и лексическом уровнях. Перестройке, в первую очередь, подвергаются наиболее существенные, рельефные особенности. Так, в системе орстхойского говора галанчожского диалекта наиболее яркими особенностями являются конечная звонкость, ауслаутные классные показатели. Эти же особенности повержены нивелировке: звонкость оглушается, ауслаутные и инлаутные классные показатели утрачиваются. В то же время менее существенные особенности говоров сохраняются.

Если наиболее броской, заметной, выделяющейся особенностью ачхой-мартановского говора является выпадение «т» из комплекса «ст», это различие устраняется восстановлением этого комплекса.

О возрастающем влиянии литературного чеченского языка на диалектную систему свидетельствует в некоторой степени и анализ материалов районных газет, хотя с другой стороны это может служить и признаком незавершенности становления литературных норм младописьменного чеченского языка. Так, в газетах наблюдались случаи употребления диалектизмов в основном фонетического и морфологического характера. Например, в Ачхой-Мартановской районной газете от 30 сентября 1980 года имели место следующие диалектные особенности:

Ачхой-мартановский говор литературный чеченский язык

Ларо ларъян охранять

Масийн месийн перьев

Шалго топ шалгу топ двустволка

Эшанчохь эшначохь (где) понадобится

В этой же газете от 26 автуста 1980 года употреблена диалектная форма «сайрешка» (ачх., орстх.) вместо литературной «стайрашка» (в закрома).

В газете от 6 января 1960 года имеются следующие диалектные формы: орстх., ачх. хьойда – лит. хьаьвда (стойло), ачх., орстх. къинхьегамхоча – лит. къинхьегамхочун (труженика), ачх., орстх. доханна – лит. дохнана (скоту), ачх. луаш – лит. лууш (желая) и т.д. Диалектные формы такого же характера встречаются и в других номерах той же газеты, например, от 16 марта, 18 мая 1960 года.

Анализ количественных характеристик диалектных отклонений в газетных материалах свидетельствуют о возрастании влияния литературной нормы чеченского языка на диалектную систему. В то же время это может служить свидетельством роста уровня образования, что также свидетельствует о возрастании влияния литературного варианта. Так, если в номерах той же Ачхой-Мартановской газеты 1960 годов имеется в среднем 15-20 случаев употребления диалектных форм, то в номерах 1980 годов их в среднем 3-4.

Диалектные особенности, отмеченные в материалах районных газет, – в основном фонетического и редко морфологического характера. Случаев употребления лексем, отсутствующих в литературном языке, не наблюдается. Одной из причин отклонения от литературных норм можно считать отсутствие четкости в существующей орфографии, отсутствие специальных нормативных справочников, словарей и т.д.


2. Сужение функций диалектов в условиях развития литературного чеченского языка

и чеченско-русского двуязычия

Развитие и распространение чеченского литературного языка и билингвизма послужило причиной не только различных внутриструктурных преобразований в диалектной системе, но и главным образом привело к изменениям функционального характера.

Расширение социальных функций литературного языка и его влияние приводят к сокращению сфер использования и уменьшению объема социальных функций, к снижению социальной базы территориальных диалектов.

Представляется необходимым разграничить в некоторой степени понятия «развитие языка» и «распространение языка», или точнее распространение его влияния, поскольку развитость языка еще не означает его распространенности.

Так, старописьменный русский язык был развитым и во времена А.С. Пушкина и Л.Н. Толстого, однако не был достоянием широких народных масс. Его демократизация стала возможной в результате масштабных политических, социально-экономических, культурно-исторических преобразований. В результате определенной национально-языковой политики русским литературным языком овладели не только широкие слои русского народа, но и все народы бывшего СССР.

Соотношение функций и сфер использования чеченского литературного языка, диалектов и говоров изменилось, с одной стороны, за счет расширения функций литературного языка, с другой – за счет сужения функций и сфер употребления диалектов и говоров в условиях развития чеченско-русского двуязычия. В этом отношении представляется возможным говорить об абсолютном и относительном сужении функций или главным образом сокращении сфер употребления говоров.

Развитие чеченско-русского двуязычия привело к вытеснению диалектов и говоров из ряда сфер их употребления. Так, в сфере культурной и общественно-политической жизни республики в советский период функционировали чеченский и русский языки, причем в письменной форме преимущественно русский. Но в прошлые века во всех сферах жизни вайнахов использовался устный язык, формой существования которого был диалект, что главным образом было продиктовано отсутствием письменности. Средства устного междиалектного общения не возникло, по-видимому, ввиду взаимопонимаемости между носителями диалектов, чему в свою очередь способствовали контакты и общение различных обществ вайнахов.

По свидетельству историков, своего рода верховным политическим органом (руководством) вайнахов в древности являлся совет страны (края), который решал наиболее важные вопросы общественной жизни – вопросы землевладения и землепользования, внутренней и внешней торговли, обеспечения обороны, войны и мира и др. В.И. Марковин пишет: «Здесь, недалеко от сел. Мереджи, на горе Муйты, собирались для решения важных вопросов ингуши и чеченцы многих родовых обществ».

По утверждениям исторических источников, подобные мероприятия проводились и на горе Кхеташ-корт (букв. вершина совета), в Нашахе, при Тхаба-Ерды, в Майсте и других местах расселения нахов. М.А. Иванов отмечает, что на совет собирались представители племен ингушей, карабулаков, чеченцев, мелхастинцев и даже отдельные тушины и хевсуры на граничной горе (Муйты-корт). Естественно, в условиях отсутствия литературного языка (и средства междиалектного общения) средством общения выступала единственная форма существования языка – диалекты, которые употреблялись, очевидно, и в общественно-политической жизни и во всех остальных сферах жизни вайнахских обществ. Несмотря на причины, способствовавшие сохранению взаимопонятности, в отличие, например, от Дагестана, связи различных нахских обществ не были достаточно интенсивными, чтобы противостоять появлению или привести к стиранию диалектных особенностей, тем более в условиях отсутствия письменности и литературного языка.

Чеченский литературный язык сыграл значительную роль в консолидации чеченских обществ, а также в происходящем процессе нивелировки диалектов и говоров. По мере своего функционального развития и распространения он стал вытеснять диалекты из некоторых сфер их употребления, хотя даже в период ликвидации неграмотности диалекты и говоры чеченского языка употреблялись в составлении резолюций и решений собраний и других мероприятий.

В настоящее время в различных мероприятиях общественно-политического характера используются главным образом чеченский (редко) и русский литературные языки, причем в письменных документах употребляется только русский язык. Диалекты и говоры из сферы общественно-политической жизни вытеснены, практически вытеснен также и литературный чеченский язык, особенно письменная его форма. Основным языком общественно-политической жизни в течение нескольких последних десятилетий существования СССР являлся русский язык.

Развитие чеченско-русского двуязычия обусловило и его распространение в сфере культуры. По мнению некоторых исследователей: «подобная ситуация как бы переносит межэтнические отношения (или процессы взаимодействия этносов) внутрь культуры этноса, превращает их в структурные элементы этнического облика народа».

Говоря о духовной культуре, следует выделять бытовые и профессиональные формы культуры, учитывая, как отмечает Ю.Д. Дешериев, отсутствие между ними абсолютных границ и возможность взаимопроникновения их элементов. Бытовые формы культуры вайнахов, связанные с языком (народные знания, фольклор, верования, бытовые обряды и др.) в связи с их древностью функционировали в основном на диалектной основе. Так, в фольклорном стиле, также в некоторых устойчивых словосочетаниях, отражающих различные, например, религиозные верования, сохраняются архаичные, отсутствующие в современном литературном чеченском языке явления.

Профессиональные формы духовной культуры, связанные с языком (литература, искусство, наука) в условиях отсутствия письменности не были развиты. Арабская письменность и язык использовались в основном в сфере религии и религиозного права и не были достоянием широких народных масс, хотя они и занимали определенное место в духовной жизни чеченцев. Появление профессиональных форм культуры вайнахов связано с созданием письменности и развитием чеченского литературного языка, сопровождавшимся развитием чеченско-русского двуязычия. Большинство народов СССР, главным образом младописьменных, овладели «многими сферами духовной культуры при помощи второго языка, чаще всего русского, как общего языка межнационального общения советских людей», – отмечал Ю.Д. Дешериев 95, с.123. Поэтому профессиональные формы духовной культуры чеченцев связаны с чеченским и русским литературными языками, то есть двуязычны. Следовательно, говоря о вытеснении диалектов из сферы культуры, следует иметь в виду их вытеснение из сферы бытовых форм духовной культуры.

По мере развития и распространения чеченский литературный язык вытесняет говоры из сферы фольклора, хотя в нем и имеют место архаичные языковые явления, свойственные диалектам и говорам. Например, издание фольклорных произведений осуществляется на литературном чеченском языке с сохранением фольклорного стиля.

Наряду с вытеснением диалектов из бытовых, непрофессиональных форм духовной культуры, например, народного или самодеятельного искусства, происходит и вытеснение диалектов и говоров вследствие исчезновения самих пережиточных форм духовной культуры. Так, например, утрачиваются некоторые бытовые обряды, верования, а вместе с ними и функции диалектов и говоров из их сферы. Новые формы культуры, которые приходят на смену отжившим, функционируют на литературном чеченском или русском языках.

В условиях советской действительности, в процессе сближения наций и развития двуязычия как отражения этого процесса, развитию национальной культуры и вытеснению диалектов из сферы культуры способствовал и русский язык.

В современных условиях производство, школа, средства массовой информации, расселение, браки, развитие транспорта нарушили одно из основных условий сохранности диалектов – однодиалектность среды. Вместе с тем рост и выравнивание образовательного уровня населения, расширение социальной базы чеченского литературного языка обусловили сужение социальной базы диалектов. Перечисленные обстоятельства способствуют растворению диалектов и говоров, чему в значительной степени содействует плоскостной диалект чеченского языка, ставший основой литературной нормы и наиболее распространенный как по численности его носителей, так и по территории их расселения.

Как отмечают исследователи, растворение диалектов и говоров в литературных языках, их «перемалывание» является последствием социального прогресса и научно-технической революции.

В условиях советской действительности сферы употребления диалектов и говоров постепенно сужались до сферы семейно-бытового общения. Однако и в семью как наиболее устойчивый очаг сохранения диалектов проникает литературный язык (вследствие браков, влияния через школу на младших членов семьи, сознательной ориентации на литературную норму и т.д.). Кроме того, следует учитывать и естественный процесс смены поколений в условиях, когда наибольшую устойчивость диалекты и говоры проявляют у лиц преклонного возраста, являющихся основной социальной базой диалектной системы. Процесс смены поколений ведет к сужению, сокращению социальной базы диалектной системы.

Одним из показателей вытеснения диалектов, на наш взгляд, является и относительное сокращение времени, в течение которого диалекты употребляются. Так, большинство членов семей, за исключением лиц преклонного возраста, в течение дня находятся в условиях, где употребляется чеченско-русское двуязычие (работа, учеба и т.д.). Выполнение школьных заданий, чтение художественной литературы, газет, а также радио и телевизионные передачи во время отдыха в семье сопряжены с влиянием литературного чеченского и в значительно большей степени русского литературного языка. В этом смысле представляется возможным предполагать, что не только вытеснение из сферы семьи диалектов, но и вытеснение чеченского языка во всех формах его существования – в диалектной и литературной – имеет место в результате развития двуязычия и влияния русского языка.

Диалекты и говоры, да и устный литературный язык в настоящее время не являются единственным средством общения в семье.

Отсутствие стилистической дифференциации диалектов также является одной из причин сужения функций и сфер их употребления. В данном случае имеется в виду отсутствие дифференциации функциональных стилей.

В научной литературе имеются различные классификации функциональных стилей, свидетельствующие о том, что дифференциация функциональных стилей в разных языках происходит по-разному и в разные исторические эпохи, различны и их истоки, состав и форма взаимодействия. Учитывая это, приемлемой для младописьменного чеченского языка является, на наш взгляд, классификация функциональных стилей, предложенная М.А. Кумаховым и З.Ю. Кумаховой, в соответствии с которой выделяются стили:

- устно-поэтический;

- литературно-художественный;

- научно-публицистический.

В соответствии с этой классификацией диалектам свойствен только устно-поэтический стиль (куда включается и так называемый «неофициальный» стиль), в то время как литературному чеченскому языку – литературно-художественный и научно-публицистический (главным образом публицистический) стили, связанные с наличием письменной формы.

Устно-поэтический стиль не в состоянии удовлетворять потребности всех сфер функционирования языка, в связи с чем также ограничивается употребительность диалектов и говоров. Наиболее ощутимым это становится при необходимости использования письменной формы языка, где в ряде сфер ограничены возможности не только диалектов, но даже литературного чеченского языка ввиду его недостаточной функциональной и внутриструктурной (стилистической и терминологической) развитости, что приводит к использованию русского литературного языка в его письменной форме.

В последние десятилетия союзного периода развития, наряду с вытеснением диалектов из сфер общественно-политической, культурной жизни, сохранялось их использование в сфере семейного общения и однодиалектной семье. Вместе с тем широко развитое явление диглоссии, сосуществование диалектов и в этих сферах с литературной формой чеченского языка и русским языком свидетельствует о тенденции их вытеснения и из этих сфер. «В настоящее время, – как отмечает Ю.Д. Дешериев, – интенсивное сужение общественных функций местных диалектов, их постепенное отмирание – широко распространенное явление».

Наблюдающиеся в диалектной системе чеченского языка – в относительно недавнем историческом прошлом – досоветский период – единственной форме его существования и в силу этого обстоятельства обслуживавшей все сферы устного общения – изменения внутриструктурного и главным образом функционального характера в условиях развития и распространения литературной формы чеченского языка, а также функционально первого в республике русского языка свидетельствуют об изменениях в соотношении языковых систем и подсистем в республике. В итоге представляется возможным считать реальными тенденции трансформации языковой жизни республики по следующим направлениям:

- дальнейшее развитие чеченско-русского двуязычия;

- нивелировка диалектов и говоров под воздействием чеченского литературного языка (при сопутствующем влиянии плоскостного диалекта), а также русского языка путем утраты основных внутриструктурных диалектных особенностей;

- вытеснение диалектов и говоров чеченским литературным и русским языками путем постепенного сужения их функций и сокращения сфер их использования.

На наш взгляд, можно считать закономерным отмирание диалектов чеченского языка в результате нивелировки их основных особенностей и их вытеснения из сфер употребления. Однако это не означает, что диалекты будут сохраняться до тех пор, пока процесс структурной перестройки не будет завершен до конца. Гораздо реальнее и быстротечнее второй процесс – процесс вытеснения диалектов из сферы употребления в результате развития двуязычия функционально первым языком, то есть русским, наряду с литературной или плоскостной формой устного чеченского языка при ее значительно меньшем влиянии на ситуацию.

Таковы, на наш взгляд, основные тенденции нескольких последних десятилетий советского периода существования чеченского языка и его диалектной системы. Изменение направлений этих тенденций возможно в результате изменения в первую очередь основного и определяющего компонента языковой ситуации – национально-языковой политики.