Geum.ru

Альной философии: пространственные структуры, порядок общества, динамика глобальных систем под редакцией профессора В. Б. Устьянцева Саратов 2010

Вид материалаДокументы

Содержание


5.2. Постклассическая парадигма и анализ динамики институтов глобализирующегося общества
Подобный материал:
1   ...   12   13   14   15   16   17   18   19   ...   25

5.2. Постклассическая парадигма и анализ динамики институтов глобализирующегося общества


В последней трети ХХ столетия общество обнаружило себя в ситуации тотальной глобализации всех происходящих в нем и с ним процессов, то есть в унификации и единении самых различных аспектов жизнедеятельности людей – их мировосприятия и мировоззрения, потребностей и трудовых навыков, политики и экономики, социальной жизни и производства, науки и образования, культуры и искусства, религии и языка, государственности и образа жизни, экологии и демографии, спорта и преступности112. Глобализация охватывает практически все сферы жизнедеятельности людей на земном шаре, и соответственно ее проявления в каждой из этих сфер должны изучаться всеми научными направлениями, которые специализируются в соответствующей сфере человеческой жизни и деятельности113. Глобализация на данный момент может быть понята как сложный процесс взаимодействий на различных уровнях – экономики, политики, культуры. Человеческая деятельность под воздействием глобализации претерпевает значительные изменения.

Представление о глобализации как о сложном социально-динамическом процессе заставляет исследователей искать новые методологические подходы, которые помогли бы в описании и анализе новой социальной реальности. Философская рефлексия в совокупности с новыми междисциплинарными подходами позволяет глубже и детальнее вникнуть в проблематику, касающуюся глобализации. Сложность, нелинейность, подвижность – вот основные характеристики формирующегося глобального мира. Поэтому даже незначительные изменения в данной системе могут вызвать к жизни непредсказуемые последствия. Сложность работы и прогнозирования в такой системе заключается в том, что здесь трудно провести границу между внутренними и внешними факторами, оказывающими влияние на систему. Устойчивость системы в данном случае означает ее способность следовать в заданном направлении, не в коей мере не отклоняясь от курса. Зависит от ее способности развиваться в выбранном направлении и режиме, независимо от происходящих внутри данной системы флуктуаций и внешних воздействий. Устойчивость нельзя при этом толковать как статичность. Она достигается благодаря суммарному воздействию друг на друга разнонаправленных сил; это и дает системе шанс сохранить главные параметры развития.

Сегодня глобальные геополитические проблемы возрастают из-за возникающих локальных и региональных противостояний. Глобализация, как оказывается, приводит к всеобщей универсализации, даже в научном мире. Мир оказывается сложно структурированным, а значит – более уязвимым. Весьма катастрофичные последствия могут иметь своей причиной небольшое негативное воздействие. Это продиктовано законами существования нелинейных, сложноэволюционирующих систем. Глобализация с одной стороны позволяет системе быть более динамичной и лавирующей, с другой стороны влияет на ее устойчивость. Но и в неустойчивости социальной системы можно увидеть положительные стороны: неустойчивость мира демонстрирует ценность и значимость ответственности человека за свои действия.

В связи с этой спецификой социокультурной ситуации, теоретико-методологический интерес представляет рассмотрение социальной динамики в контексте постклассической науки, находящейся сегодня в стадии становления и развития. Понятие «постнеклассическая наука» ввел в философский оборот академик В.С. Степин, с точки зрения которого, смена научных картин мира сопровождается фундаментальной трансформацией нормативных структур исследования, а также философских оснований науки. Эти периоды называются «глобальными революциями», которые приводят к изменению научной рациональности114. В контексте данного исследования, для обозначения нового типа рациональности избирается уточненная терминологическая модель – «постклассическая парадигма», используемая в трудах методологов науки С.Ф. Мартыновича, сотрудников кафедры философии и методологии науки МГУ А.В. Панина, В.Г.Кузнецова, Ю.Д.Артамонова, Т.А.Вархотова, А.В.Чусова115, исследованиях по социальной философии В.Е.Кемерова116, историко-философских работах А.Г. Спиркина, М.Е. Соболевой, Ю.И. Потоцкой117. Предлагаемый термин тождественен по смыслу понятию «постнеклассическое» и является логически корректным, поскольку не содержит семантического противоречия «пост» и «не». Основополагающими свойствами постклассической парадигмы являются междисциплинарные и проблемно-ориентированные формы исследовательской деятельности, анализ принципов функционирования открытых саморазвивающихся систем, раскрывающих социальную динамику как процесс, характеризующийся кооперативными эффектами и принципиальной необратимостью, при этом само человеческое действие не является чем-то внешним, а как бы включается в систему, видоизменяя каждый раз поле ее возможных состояний. Всякий раз возникает проблема выбора некоторой линии развития, сам выбор является необратимым и не может быть однозначно просчитан.

Исследование проблемы с использованием приемов нелинейного мышления позволяет нам провести сопоставление реальных событий с событиями альтернативного решения. Усиление вероятностного характера становления культуры как динамичной системы связано с эмерджентными изменениями социокультурных процессов. Этот процесс наиболее заметен в случае, когда нелинейность является неким толчком для флуктуаций. Таким образом, для системы начинается переходный период, так как прежняя структура разрушается. Такое состояние предоставляет для глобализирующегося общества выбор пути развития как более, так и менее перспективного.

Итак, фундаментальным принципом существования нелинейных систем является последовательная смена динамических стадий – развертывания и свертывания, эволюции и инволюции, здесь с большой долей вероятности возможны взрывы активности, переход интенсивного характера течения процессов в менее интенсивную стадию, схождение к центру, интеграция и расхождение, дезинтеграция и даже частичный распад. Таким образом, все более усиливающаяся интегративность глобализирующегося общества, которая проявляет себя в развитии информационно-коммуникативных технологий, активных межцивилизационных взаимодействиях, интернационализации финансово-экономической сферы, усугубляет течение процессов дифференциации и диверсификации. Следовательно, процесс взаимодействия культур подвержен влиянию различных аттракторов, которые не поддаются какому-либо прогнозированию и конструированию118. Отход от категорично однозначного видения мира в общенаучной методологии привел к значительной методологической рефлексии и в области социально-философского знания, которая проявилась не только в новых попытках осмысления социальной эволюции, отказе от монистического видения социальной реальности, но и в возрождении гуманистической направленности общественных наук, в увеличении интереса к созданию метатеории, немыслимой без высокого уровня абстрагированных суждений.

В настоящее время направленность научной рефлексии в области мега-проблем, к числу которых относится и вопрос о глобализации, во многом определяется достижениями и программным видением новой науки – синергетики. Синергетика, или более широко, нелинейная наука – «non linear science» в англоязычных странах, – теория самоорганизации систем. Она занимается построением математических компьютерных моделей процессов в системах любой природы, изучением единой основы самых различных явлений, условий, механизмов, типов переходов хаос–структура, выяснением свойств структуры и хаоса, их связи с процедурами обработки информации, анализом возможности управления сложными системами посредством стимулирования оптимальных процессов самоорганизации.

Синергетика – междисциплинарная наука, особенность ее генезиса в том, что она возникает, опираясь не на пограничные, а на основополагающие идеи различных наук. Каждый ученый независимо от специальности видит возможность применения синергетики к своей области знаний, и каждый из них, развивая методы своей специальной науки, обогащает общий запас идей и методов синергетики. В силу своего междисциплинарного потенциала и высокого уровня методологического обобщения она является катализатором проекта методологического объединения наук. Универсальность синергетического подхода, связанных с ним эвристик и алгоритмов, делает возможным применение единого языка описания для формулирования предметов исследования этих наук. Кибернетический подход, последовательно применяемый к анализу общества Т. Парсонсом, не дал желаемого результата, ибо он хотя и позволял рассмотреть общество как открытую систему, но только в состоянии статики. А для статической системы характерно как бы отсутствие координаты времени, потому что ее состояние с течением времени остается неизменным (речь идет, разумеется, об относительном постоянстве). Кибернетический подход не позволяет понять процессы социальной изменчивости. Динамическая же система изменяет свое состояние во времени непрерывно. Отсюда следует, что глобальные процессы в социально-философской теории могут быть концептуализированы как динамическое равновесие, которому свойственна инвариантность поведения взаимодействующих элементов, что возможно только как механизм самоорганизации системы через эффективные обратные связи. Статическое же равновесие предполагает постоянство относительных координат взаимодействующих элементов системы. Согласно второму закону термодинамики, в замкнутых системах со временем возрастает энтропия, то есть неопределенность и хаос. В то же время открытые системы в социальной философии – это глобальные процессы, обладающие свойством самоорганизации, в них наблюдается процесс совокупного или кооперативного действия. Чтобы подчеркнуть это обстоятельство, Г. Хакен ввел специальный термин «синергетика»119. Так в общей теории систем начинается формирование новой парадигмы познания – синергетической, – которую интересует уже не столько сложная система в состоянии порядка и целостности, сколько процесс достижения ею этого уровня организации из состояния хаоса.

Таким образом, методологические принципы постклассической парадигмы важны для понимания социальной динамики глобальных процессов в силу следующих причин: во-первых, социальный уровень организации материи является самым динамичным, особенно на современном этапе становления; во-вторых, в обществе однозначно преобладают нелинейные процессы; в-третьих, социум – одна из наиболее сложных, точнее, самая сложная из существующих систем, а чем сложнее система, тем в большей степени ей присуща открытость. Обстоятельное и фундаментальное исследование условий нарушения общественного равновесия, его восстановления и сохранения является первоочередной проблемой социального познания120. Таким образом, в общей теории систем постепенно утверждается два научных принципа. Первый – классический методологический принцип стационарности (устойчивости и равновесия), он связан с изучением достижения динамического равновесия в открытых системах121. Второй – постклассический принцип процессуальности, который характеризуется переходом от изучения равновесия к изучению неравновесности и необратимых состояний в системе, условий возникновения процессов самоорганизации в них122, явно соответствует специфике глобальных процессов. Компонентами постклассического принципа процессуальности, имеющими методологическое значение для философской концептуализации процессов глобализации, являются: темпоральность, ризоморфность, спонтанное структурообразование.

Следует акцентировать внимание на том, что методологический компонент темпоральности является пересмотром философской установки «от бытия к становлению». Новая концептуализация времени в области естествознания обязана синергетике, в философии определяющее значение имеет позиция Хайдеггера, который утверждал, что онтология прочно связана с феноменом Времени123. Именно в этом ключе развивается философский постмодернизм, который вместе с хайдеггеровской идеей «поэтического мышления» принимает и доминирование времени. Деррида замечает, что его концепция не могла бы существовать без пристального внимания к тому, что Хайдеггер относит к разнице между бытием и сущим124. Таким образом, в постклассической философии, по словам Турена, современность понимается как безапелляционный отказ от понимания общества в качестве вневременного феномена. Теперь общество переосмысляется с позиции процесса социальной трансформации, где определяющее значение имеют транзитивность и темпоральность125. Обратим внимание на тот факт, что во всей неклассической философии тем или иным способом затрагивается проблематика времени. И это особенно характерно для тех авторов, которые предшествовали постмодернизму и становились первыми проповедниками его идей. Например, по оценке П. Рикера, для Арендт, которая пыталась смоделировать «нетоталитарную вселенную» (речь здесь идет не только о политической составляющей, но и в более масштабном видении, об отказе от практики «насильственной» каузальности), важную роль в исследованиях играл такой критерий, как оценивание активности человеческой деятельности во временном разрезе126. Работало это следующим образом: необратимость, например, сегодня рассматривают как промежуток времени, который связывает частицу с прошлым и будущим. Эта характеристика из микромира прорывается в макромир. В парадигме «социального» подобной микрочастицей является индивидуальный и социальный субъекты, а понятие «время» выражается через их динамику.

В тоже время методологический компонент ризоморфности позволяет рассматривать глобальные процессы социальной динамики как взаимозависимость флуктуации системы от внутреннего единичного фактора. Ризоморфность восходит к концепту ризомы (в постмодернизме происходит отказ от логоцентризма) и структурируется как неравновесная система (также, как фракталы и неравновесные среды в синергетике), не имеющая четкого организационного порядка и характеризующаяся перманентной креативной подвижностью. Изменения здесь связаны прежде всего с имманентной нестабильностью (конфинальностью), которая, в свою очередь, связана с наличием в системе энергетического потенциала самоварьирования127. Опираясь на вышесказанное, можно сделать вывод, что ризоморфная среда способна самоорганизовываться, и ее можно назвать не кибернетической, а синергетической. Организационный хаос, который мы наблюдаем в результате, дает толчок для развития бесконечного числа новых организационных изменений, тем самым давая ризоме характеристику плюральности.

Ризома может быть охарактеризована как принципиально открытая среда, применительно к ней невозможно четкое разделение внешнего и внутреннего: развитие ризомы происходит посредством внедрения, варьирования, расширения, схватывания, захватывания, (Делез, Гваттари), конституирование внутреннего тем самым происходит с помощью внешнего. Таким образом, мы можем говорить, что сущностью ризомы, принципиально не имеющей структуры, является продуцирование новых видов организации, которые обладают сходными характеристиками с синергетической самоорганизацией. С точки зрения методологии ризоматического мышления глобальные процессы являются динамичной формой социального бытия, которая не может интерпретироваться как конечная среди последовательно сменяющих друг друга структур. Правильная в интерпретационном или автохтонная в онтологическом разрезах презумпция приводит в актуальное состояние социальный статус хаотических процессов и рационально-аксиологическую функцию субъективного фактора в процессе конструирования ценностных систем социального порядка.

Особенность методологического компонента спонтанного структурообразовани, проявляется в концептуализации социальной динамики глобальных процессов как спонтанного образование высокоупорядоченных структур из хаоса. Подобные системы могут существовать и успешно функционировать лишь за счет подвода к ним энергии (и вещества). В отличие от машин, сконструированных человеком и запрограммированных на определенный тип функционирования, такие системы возникают спонтанно: они самоорганизуются.128 Итак, мы можем сделать вывод, что синергетика занимается исследованием явлений, находящихся в точке динамичной неустойчивости, где определяется та новая структура, которая возникает за порогом неустойчивости. Синергетика рассматривает явление в процессе его динамики (процессуальности) – самовозникновения и самореализации, самотечения и самозавершения. Она исследует процессы самоорганизации, то есть образования, поддержания и распада структур в неравновесных сложных системах. Это касается главным образом систем, имеющих вход и выход, то есть обменивающихся с окружающей средой потоками энтропии (энергии, вещества, информации). Таким образом, система оказывается выведенной из состояния термодинамического равновесия, то есть становится неравновесной, в ней происходят необратимые процессы, которые самопроизвольно протекают только в одном, строго определенном направлении. Потоки энтропии, распространяющиеся через систему, изменяют ее параметры. Этот процесс и означает нелинейность. Причем чем интенсивнее потоки, тем в большей мере проявляет себя нелинейность. Поэтому динамику системы описывают нелинейные дифференциальные уравнения. Особенностью последних является то, что они имеют не одно, а несколько возможных решений, то есть система может эволюционировать несколькими путями. Если параметры системы изменяются, то это вызывает к жизни многовариантность пути эволюции, то есть бифуркацию.

Многие классики постмодернизма сходятся во мнении, что сам феномен постмодерна генерирован атмосферой нестабильности.129 Если предметом синергетического анализа становятся неравновесные системы, характеристикой которых является непрогнозируемое никаким образом течение процессов самоорганизации, то постмодернизм, напротив, действует в соответствии с практически изоморфной парадигмальной установкой. Последняя ориентируется на поиск и изучение непрогнозируемых нелинейных процессов, которые характеризуются в качестве способа бытия нестабильных хаотизированных систем (актуален здесь пример Делеза и Гваттари феномена «тела без органов»: его сущность – интенсивная реальность, которая в нем заостряет внимание уже не на репрезентативных данных, а на различных аллотропических вариациях130).

Специфику косубстанциальности микро- и макроуровней социальных процессов, имеющих собственную логику развития, отражает принцип интегрализма. Этот принцип является результатом синтеза классического принципа монизма и неклассического принципа плюрализма. Подобный методологический синтез становится возможным в результате переосмысления классической категории субстанции в неклассическом контексте своего использования в качестве субстанциальности динамических процессов изменения. А это приводит к установке холизма. Методологический императив холизма несет в себе как черты классической установки фундаментализма, так и неклассической установки полифундаментализма, но актуализирует их на принципиально новом уровне. Принцип холизма – интерпретация реальности в терминах иерархии целостностей. Этот принцип оказывается действенным при рассмотрении сверхсложных явлений культуры, сознания и общества, где отсутствует монодетерминирующий центр и зависимая периферия, но каждый элемент оказывает детерминирующее влияние на общий процесс. В этом случае руководствуются принципами кооперативной самоизменчивости (процессы взрывного типа) – кооперативная синхронизация изменений, а также принципом гетерогенных вариабельных структур, каждая из которых представляет самонастраиваемый инвариант в вариантных структурах социума (например, личность как кооперативный комплекс, формирующийся в точке пересечения социальных, психических, культурно-ценностных векторов взаимодействия). В трактовке постмодернизма в феномене хаоса акцент делается на креативности: главным здесь выступает не наличная упорядоченность, а потенциальная плюральная версифицированная космичность. Однако в постмодернизме нельзя впадать ни в хаотичную, ни в космически упорядоченную крайности. Постмодернисты отстаивают позицию, согласно которой бытие есть «имманентное тождество космоса и хаоса», «игра смысла и нонсенса» «некий хаос-космос»,131. В глобализирующемся обществе аналогом такого состояния может служить процесс инкультурации.

Невозможность выделения решающего детерминирующего элемента социодинамики приводит к отказу от понятия субстанциального элемента вообще и приводит к его замене понятием имманентного процесса. В этом случае методологический принцип элементаризма в постклассическом видении трансформируется в принцип поливариабельности под воздействием процессуальной неклассической интерпретации элементарных характеристик социальности. При этом элементы конституируются на основании синхронизации различных процессуальных реляций между собой в пространстве и времени. Так в теории автореферентных систем Н. Лумана элементарным основанием социальной системы выступает не элемент, а коммуникация, когерентное динамическое взаимодействие между событиями различных масштабов и уровней организации132. Принцип поливариабельности оказывается концептуализацией субстанциального характера процессов трансформаций или становления в классической парадигме. Его предметной конкретизацией оказывается принцип когерентности.

Наконец, редукционистская логика классической и неклассической парадигмы релятивизируется моделью всеобщей изменчивости в принципе когерентности. Это не классическая схема пересечения законов необходимости в объяснении исторических реалий, а методологический принцип самоформирования макроскопических масштабов истории из внутренней потенциальности вариабельных структур человека, общества, культуры, не редуцируемых к элементарным составляющим.

Рассмотрев компоненты основополагающих принципов постклассической парадигмы, имеющих важное методологическое значение для философской концептуализации глобализации, можно предположить, что самоорганизующийся процесс на определенной фазе своего становления подчинен детерминизму, затем в результате нарастания флуктуации или комбинации флуктуаций имеющаяся системная организация разрушается. В один из таких моментов, называемых И. Пригожиным особой точкой или точкой флуктуации, наступает господство случайности. Процесс, таким образом, становится неопределенным и случайным. Однако после выбора одного пути из ряда возможных вновь вступает в силу детерминизм и так до следующей точки бифуркации133. И. Пригожин не смог прийти к выводу, что любой процесс на всех этапах своего развития одновременно и предопределен, и неопределен, причем на одних стадиях может выступить на первый план предопределенность, а на других – неопределенность, вследствие чего и возникает иллюзия смены полной предопределенности полной неопределенностью. Данные выводы актуализируют методологическую и эвристическую значимость постклассических принципов для анализа глобализации как динамического феномена.

Формулируя в контексте постклассической парадигмы основополагающий концепт «глобального» как единое обобщающее понятие, охватывающее разные уровни абстракции и открытое эмпирической реальности, конституируется философское понятие высокого уровня абстракции, но характеризующие наш предмет не прямо, а косвенно, опосредованно. Характеристика предмета требует построения логической цепочки такого рода: человеческий универсум – миробытие – глобальность.

Исходное понятие (человеческий универсум) остается за рамками нашей проблематики, как и выражающие его теоретические конструкции. Примем его понимание лишь как некой интегральной общности, образуемой взаимосоотнесенностью трех начал – социального, природного и субъектно-деятельностного – в их интегральном единстве134. Понятие «миробытие» характеризует одну из ряда пространственно-временных форм жизнедеятельности человека (индивидуальной, групповой, страновой, региональной). Глобальность же имеет своим предметом одно из специфических измерений миробытия, а именно: отношений, связей, взаимодействий между различными и разнородными компонентами миробытия. Итак, миробытие характеризует контекст, где предмет глобальности есть специфический «текст». Эта логическая цепочка означает, что предмет понятия глобальности имеет антропологическую (интегральную) природу, заданную человеческим универсумом, но задаваемую не прямо, а косвенно, опосредованно «мировым бытием».

Такое видение природы предмета связывает его органически с человеческим универсумом, делая это понятие (предмет глобальности) антропологическим (то есть интегральным) в его природе, избегая его обычной и привычной социологизации. С другой стороны, концепт «глобального» сохраняет свою специфичность и не растворяется ни в контексте – миробытие, ни в человеческом универсуме. Постклассический принцип процессуальности позволяет установить, какими характеристиками обладает глобальность, глобализация же подразумевает под собой наличие ситуации предельного выбора, который должен совершить человек и общество в целом. Таким образом, глобализация дает возможность преодолеть препятствия, которые она сама и воздвигает. Однако это преодоление связано с огромным риском. Стремление субъекта к активной и креативной деятельности вызывает к жизни эмерджентные виды глобализации, которые стоят на ступень выше существующего исторического опыта. Во второй половине ХХ века освоение и внедрение результатов научно-технической революции способствовало интенсификации трех основных видов человеческой деятельности: экологической, социальной и культурно-антропологической, которые способствовали процессам глобализации фундаментальных сфер постсовременного мира: природной, политической, экономической и духовно-культурной.

Эти процессы требуют для своего осмысления новые концептуальные и методологические программы. И поскольку глобализирующийся мир сложен, динамичен и открыт, постольку целесообразно использовать для его изучения идеи нелинейной динамики. В рамках постклассической парадигмы философская концептуализация, позволяет определить глобализацию, как противоречивый процесс расширения, с одной стороны, мира современной культуры, а, с другой стороны, – сужение горизонта цивилизаций, связанного со стремлением Западно-европейских стран унифицировать содержание данного процесса в рамках своих потребностей.

Глобализация является процессом интенсивной динамики важнейших социальных институтов современной цивилизации: меняется роль государства, ценности свободы и демократии, образовательные стратегии и геополитические установки. Усиливающаяся экономическая, политическая, финансовая взаимосвязь ведущих стран мира не только открывает новые возможности, но и ставит сложные проблемы перед теми странами, которые вступили в новое тысячелетие со многими нерешенными проблемами, отстают в технологическом развитии, а потому недостаточно конкурентоспособны на глобальном рынке. Согласно выявленному постклассическому подходу процессуальности, концепт глобализации представляет собой сложный процесс взаимодействия двух компонентов – естественного, неуправляемого и управляемого, организуемого и потому во многом искусственного. Естественная глобализация – эволюционный процесс формы бытия человека как социального существа и отдельных культур, которые живут и реализуют себя во взаимодействии с другими людьми и культурными традициями. Естественная глобализация отражает сущностное единство человечества, проявляющееся в его истории во взаимном влиянии и обогащении. Управляемая, организуемая форма процесса глобализации дополняет естественную глобализацию и проявляется особенно явно в кризисных ситуациях, когда та или иная страна, религия, мировоззрение стремится оказать решающее влияние на ход мировой истории с помощью пропаганды своих идей, убеждений или силы. Появление такой претензии по-своему объективно, поскольку отражает ослабление влияния и возможностей других стран, религий, политических идей, которые не смогли удержать тот баланс интересов, который существовал в мире до попыток управлять миром из единого центра.

С точки зрения постклассической философии глобальный процесс можно трактовать как процесс становления нестабильной целостности взаимосвязанного мира. В широком концептуальном отношении такая интерпретация глобализации отражает главное в этом процессе. Вместе с тем, при таком видении данного процесса в тени остаются новые факторы, которые актуализировали современный этап глобализационных модернизаций, придавших импульс и динамизм традиционным геополитическим, экономическим и информационным трансформациям. Именно в определенном нарушении существовавшего до недавнего времени равновесия между региональными и глобальными тенденциями от произошедших в мире цивилизационных трансформаций кроется усилившийся интерес к процессу глобализации. В новой ситуации глобальные трансформации начинают превалировать над локальными и региональными процессами. С этим связано усиление напряженности во многих сферах жизни общества. В национальных экономиках происходит усиление влияния мировой экономики, ядром которой выступают экономические системы индустриально-развитых стран мира. В политической сфере новая ситуация находит выражение в движении к однополярному миру, когда правила глобальных геополитических и геостратегических трансформаций вырабатываются не международным сообществом, а ведущими капиталистическими странами Запада. Тем самым имеет место тенденция унификации власти, следствием которой является глобальное противостояние Севера и Юга. Глобальная финансовая система представляет собой метастабильную структуру с нелинейной логикой функционирования, чреватую экономическими кризисами для сего мирового сообщества. Процесс глобализации не только придал динамизм многим фундаментальным общецивилизационным явлениям, но и обострил ряд проблем принципиального свойства, поскольку возросла опасность столкновений цивилизаций, появились новые угрозы. Последние – результат неравномерного развития государств, вовлекаемых в процесс глобализации и ощущающих опасности потери суверенитета, а также неприятия той трактовки глобального мира, которая получает распространение. Ситуация обостряется тем, что геополитические и экономические трансформации обгоняют модернизацию юридических норм. У ведущих стран, особенно США, появляется соблазн действовать не на основе международного права, а на основе военной силы. Все это усиливает всеобщую напряженность в мире.

Глобальные процессы институциональных сфер общества способствуют эскалации глобальных проблем, анализ литературы по глобалистике позволил разделить их на три группы, такие как экологическая, социальная и культурно-антропологическая. Сущность экологической глобальной проблемы, или нарушенного взаимодействия общества и природы, составляет неконтролируемый рост техносферы и его отрицательное воздействие на биосферу, прежде всего, биоту135. Происходит подмена естественных процессов саморегуляции биосферы антропогенным воздействием. Сущность антропологической глобальной проблемы, или нарушения межчеловеческих связей и культурных процессов составляет усиливающаяся дисгармония между развитием природных и социальных качеств человека136. Сущность социальной глобальной проблемы, или нарушения социальных и политических взаимосвязей составляет неприспособленность механизмов социальной регуляции к изменившейся реальности137. Глобальные проблемы, угрозы и риски свидетельствуют о катастрофической неустойчивости состояния сегодняшней природы и общества, базовой характеристикой которых является динамизм и непредсказуемость. Глобальные проблемы техногенной цивилизации – не результаты отдельных ошибок, а следствие конкретного способа бытия человека в его стремлении выжить и реализовать себя. Антропологический кризис является самой глубинной проблемой современности. Он охватил весь комплекс взаимоотношений людей: поведение человека и образ мышления меняются столь сильно, что предметом тревоги стала деградация не только биосферы, но и самого человека.

На категориально обозначенном методологическом основании можно сформулировать определение социальной динамики глобализирующегося социума – это философский концепт, отражающий процесс самоизменения системы взаимодействия человека и общества в планетарных масштабах, стремящийся к увеличению адаптации с внешней средой посредством преобразования индивидуальных ценностей, норм и жизненных стратегий. Социальная динамика ориентирована на становление всеобъемлющей взаимосвязанной пространственной структуры, функциональные связи которой определяются обширным числом правил и конвенций, принимаемых разного рода сетями, спецификой социальной стратификации и социокультурной памятью конкретного общества. Глобальные процессы носят амбивалентный характер, сочетая циклическую последовательность и равномерность с метастабильной нелинейной изменчивостью, способной продуцировать глобальные угрозы и системные риски.

В пространстве современной цивилизации социальную динамику глобального общества детерминирует процесс планетарного расширения материально-производственных (экономических) отношений, который предполагает прямую и обратную связь с управлением и формирует модель неустойчивого социального развития. Именно по этому признаку можно проводить различие между развитыми и развивающимися государствами. Таким образом, модель неустойчивого развития является рыночной, или экономической моделью. Модель неустойчивого развития также создает благоприятные условия для развития цивилизационного процесса, который меняет свои параметры, как способствуя переходу к устойчивому развитию, так и создавая определенные препятствия. Общественно-исторический процесс сегодня как модель неустойчивого развития направлен на ценности глобального мира и достижение постиндустриального этапа развития общества.

Сегодня остро стоит проблема поиска моделей устойчивого развития социальной системы, где при оценке уровня развития того или иного государства вместе с экономической сферой будут учтены показатели (индикаторы) состояния социальной среды и развитие экологической деятельности138. Устойчивое развитие подразумевает под собой взвешенные и продуманные решения в социально-экономической, экологической и природно-ресурсной сферах. Основная идея модели устойчивого развития состоит в уменьшении антропогенной нагрузки на биосферу Земли для ее сохранения. В качестве универсального морального основания устойчивого развития предлагается цивилизационно-планетарное жизнесозидание – это ценностная установка, ориентирующая все виды человеческой деятельности на сохранение и наращивание ресурсов экосистемы, способствующих биологической и социальной репродукции человечества в условиях глобализации.

Проект устойчивого развития, реализуемый на основе ценности цивилизационно-планетарного жизнесозидания, фактически соответствует безопасному развитию, где достигается такой уровень безопасности, который обеспечивает выживание человечества и его существование на планете. В этом смысле безопасное развитие систем в модели неустойчивого развития и в модели устойчивого развития различаются именно уровнем и основными способами обеспечения безопасности глобальной социоэкосистемы во всех возможных направлениях и аспектах, которые можно соединить в различные группы согласно существующим и потенциальным опасностям.

В стратегии устойчивого развития глобализация и глобальные проблемы будут рассматриваться как сознательно планируемый целесообразный процесс. Если в существующей модели социальной динамики процессы глобализации разворачивались стихийно и, как показала история, это привело к эскалации угроз и опасностей, то проект устойчивого развития ориентирован на увеличение уровня обеспечения безопасности, на изменение средств и способов этого обеспечения, на конструктивные ценности и общие цели развития. По мнению А.Д. Урсула, сам процесс развития приобретает принципиально социоприродный характер, как и будущий процесс глобализации. Этот последний мыслится не только как обретение человечеством своего социально-экономического единства, а как формирование целостной глобально-коэволюционной системы «человечество – биосфера», которая обретает способность неопределенно долгого существования139.

Поэтому при любых экологических мероприятиях с учетом требований перехода к социальной динамике устойчивого развития необходимо реализовывать императивы глобального характера, соответствующие ценности цивилизационно-планетарного жизнесозидания, а именно, чтобы в результате человеческой деятельности не ухудшались экологические условия биосферы в целом. Это – основной императив процесса глобальной экологизации, которому также должна соответствовать модель устойчивого развития. Ценность цивилизационно-планетарного жизнесозидания существенно изменяет характер любой антропогенной активности, поскольку необходимо действовать таким образом, чтобы не только выполнялись глобальные цели устойчивого развития, но и не ухудшались возможности удовлетворения жизненно важных потребностей будущих поколений людей.

Риски и угрозы, продуцируемые социальной динамикой глобальных процессов, актуализируют методологическую значимость реализации такой модели социального управления, которая способствовала бы уже рациональной, или, точнее, более рациональной глобализации, которая в начале своего «процесса рационализации» может разворачиваться в соответствии с ценностью цивилизационно-планетарного жизнесозидания. Проект необходимой модели управления должен соответствовать ценностям не только «рациональной», но и «опережающей» глобализации, поскольку они выражают своего рода опережающую потребность для современного человечества, но весьма актуальную для будущей цивилизации. В настоящее время проблема выживания смещена на индивидуально-корпоративный и государственный уровень, а для перехода к социальной динамике устойчивого развития необходима её легитимация в глобальных масштабах. Пока большинство людей это не осознает, и потому данную потребность и следующую за ней тенденцию глобализации можно характеризовать в качестве виртуально-опережающих процессов.

Проект устойчивого развития глобального общества может быть методологически реализован через программу этизации социальных управленческих стратегий, в соответствии с ценностью цивилизационно-планетарного жизнесозидания эксплицирован на сферы экономики, политики и культуры. Существует необходимость выработки алгоритмов управленческих программ, способствующих стабилизации ритмов социальной динамики глобальных процессов. Модель оптимального управления призвана преодолеть признаки неустойчивости системы в институциональной области глобального общества. Ценность и значение социально-ответственных управленческих программ усиливается интенсивностью коммуникативных процессов, способствующих дистанционному, анонимному воздействию на систему общественных отношений. Смена правил социальной игры в нестабильном коммуникативном пространстве (расторжение и пересмотр договоренностей, многообразие юридических правил и исключений) налагает на управленца фундаментальную этическую ответственность, игнорирование ценности которой неизбежно приведет к управленческому кризису, патологиям социальной системы, росту насилия или необратимой экологической катастрофе.