Содержание: В. Ф. Асмуса

Вид материала

Подобный материал:

1 ... 38 39 40 41 42 43 44 45 ... 58

существует принцип более важный, чем уравнение собственности:

следует наладить дело так, чтобы люди, интеллектуальные по своей

природе, не желали иметь больше, а люди, мало развитые, не имели

и возможности желать этого...

Несостоятельность предложенной Фалеем реформы, согласно

Аристотелю, состоит и в том, что Фалей в своем проекте ограничил

уравнение одной лишь земельной собственностью. Однако богатст-

во, как разъясняет Аристотель, заключется и в обладании рабами,

стадами, деньгами, а также в разнообразных предметах домашнего

обихода [см. 8. II, 4, 1267в 9-13]. Все это проект Фалея оставил

без внимания.

Основной порок спартанского строя Аристотель видит в том,

что спартанская система и ее законодательство рассчитаны только

на доблесть, имеющую отношение к войне: именно эта доблесть

полезна для приобретения господства. Пока лакедемоняне (спар-

танцы) вели войны, они держались, но, достигнув господства, стали

гибнуть, так как не умели пользоваться досугом и не могли заняться

каким-либо другим делом, которое представлялось бы им важнее

военного [см. там же. II, 6, 1271в 2-6]. И не только Спарта, но

большинство государств, обращающих внимание лишь на военную

подготовку, держатся, пока они ведут войны, и гибнут, лишь только

достигают господства. Подобно стали, они теряют свой закал во

время мира. Но в государстве должны быть налицо добродетели,

способствующие достижению досуга, и конечной целью войны

служит мир, а целью работы-досуг [см. там же. VII, 15, 1333в

II-16]. И Аристотель называет просто абсурдным взгляд, по

которому хорошие люди - только те, кто не имеет досуга, кто ведет

войны, а те, кто наслаждается миром и досугом, - рабы [см. там

же. VII, 15, 1334а 360].

Отвергнутым теориям государственного устройства, а также

осужденным формам реально существовавших в его время госу-

дарств Аристотель противопоставляет свой собственный проект

идеального государства.

По Аристотелю, для построения государства идеального не

требуется революционного разрушения существующего государства

и переделки существующего реального человека. Задача политика

и законодателя - не строить на месте разрушенного. Политика не

создает людей, а берет их такими, какими их создала природа [см.

8. 1, 3, 1258а 21-23]. Необходимо ввести такой государственный

строй, который при наличии данных обстоятельств оказался бы

легче всего приемлемьм и гибким: улучшить государственный

строй -задача менее сложная, чем изначала установить его [см.

там же. IV, 1, 1289а]; и хороший законодатель, и истинный поли-

тический деятель не должны упускать из виду не только абсолютной

наилучшей формы, но и формы, относительно наилучшей при

соответствующих обстоятельствах [см. там же. IV, 1, 1288в].

Но помочь усовершенствовать существующие формы государ-

ственного строя возможно только при условии, что политический

деятель знает, сколько вообще имеется возможных видов государ-

ственного устроения. Поэтому предлагаемому Аристотелем проекту

наилучшего государства у него предшествует и в этот проект

постоянно внедряется рассмотрение всех главных типов государст-

венной организации, известных Древней Греции.

Эта классификация и этот анализ покоятся, как на незыблемой

основе, на разделении всех людей, составляющих государство, на

два основных класса: рабовладельцев и рабов. Каковы бы ни были

формы государственной власти и управления, они уже предпола-

гают как нечто естественное и необходимое деление членов обще-

ства на господствующий класс рабовладельцев и лишенных всех

политических и гражданских прав класс рабов. Различия между

формами монархической и тиранической, аристократической и

олигархической, политией и демократическим устройством (о них

речь впереди) -только различия между способами господства

рабовладельцев. Политическая борьба между сторонниками всех

этих видов управления государством не отражается на рабах. Грань

между <свободнороаденными>, имеющими право на власть и на

<досуг>, и рабами не колеблется, в чью бы пользу ни решался спор

сторонников различных политических систем.

В <Политике> Аристотель уже во 2-й главе 1-й книги выясняет

вопрос, центральный для античной общественной системы, - об

отношении господина к рабу. Рабы нацело исключаются из числа

членов общества, обладающих политическими правами, т. е. правом

на участие в государственных делах. Собственно говоря, рабы даже

не входят в состав аристотелевского государства. Они - его эко-

Юв.Ф, 289

номическая и социальная предпосылка, но не его признанный

политический элемент. Государство, состоящее из рабов, представ-

ляется Аристотелю нелепостью. <Мы имели бы дело с одной из

невозможностей, - говорит он, - если бы допустили, что государ-

ство заслуживает называться по своей природе рабским: государство

есть нечто самодовлеющее, рабство же не самодовлеющее> [там же.

IV, 3, 1290в 8-10].

Различие в господстве над свободными людьми и над рабами

не менее существенно, разъясняет <Политика>, чем различие между

существом, по своей природе свободным, и существом, по своей

природе рабским [см. 8. VII, 3, 1325а 28-31].

Как бы от имени класса рабовладельцев Аристотель заявляет,

что сама природа <стремится доставить нам возможность не только

надлежащим образом направлять нашу деятельность, но и прекрас-

но пользоваться нашим досугом. А досуг, мы снова подчеркиваем

это, служит основным принципом всей нашей деятельности> [там

же. VIII, 2, 1337в 30-33].

Понятие <досуг> - важное понятие социологии, педагогики и

эстетики Аристотеля. Здесь нас интересует его социальный смысл.

В этом значении досуг - основанное на рабовладении и на рабском

труде освобождение рабовладельца от каких бы то ни было работ,

необходимых для практической жизни и совершаемых или рабами,

или наемными рабочими и ремесленниками.

В глазах Аристотеля право на досуг - первый и основной

признак принадлежности человека к классу, которому принадлежит

власть в обществе. Именно досуг открывает возможность для ис-

тинной добродетели и для тех видов деятельности, которые совме-

стимы с добродетелью. Правда, для умения пользоваться досугом в

жизни нужно кое-чему научиться, кое в чем воспитаться. Но и это

воспитание и это обучение заключают цель в самих себе, в то время

как обучение, необходимое для применения к деловой жизни, имеет

в виду другие цели. Досуг заключает уже в самом себе и наслаждение,

и блаженство, и счастливую жизнь, и все это выпадает на долю

незанятых людей [см. там же. VIII, 2, 1336в 1-3].

Но в свете этого понятия о досуге Аристотель сближает в

известной мере с рабами даже класс свободных ремесленников!

Порой он даже рассматривает занятия ремесленников как свойст-

венные несвободным. Он указывает ряд условий, отделяющих

свободнорожденного не только от рабов, но и от ремесленников,

хотя последние формально не принадлежат к классу рабов. Все

занятия людей, поясняет он, разделяются на такие, которые при-

личны для свободнорожденных людей, и на такие, которые свой-

ственны несвободным. Из первого рода занятий должно участвовать

лишь в тех, которые не обратят человека, занимающегося ими, в

ремесленника. Ремесленными же, согласно его взгляду, нужно

считать такие занятия, такие искусства и такие предметы обучения,

которые делают физические, психические и интеллектуальные силы

290

li"S

свободнорожденных людей непригодными для применения их к

добродетели. Ремесленными будут занятия и искусства, которые

исполняются за плату. Они ослабляют физические силы, отнимают

время от развития интеллектуальных сил человека и принижают их.

Но и из числа <свободных> наук свободнорожденному человеку

дозволительно изучать лишь некоторые и только до известных

пределов, чрезмерно же налегать на них, с тем чтобы изучить их во

всех подробностях, вредно [см. 8. VIII, 2, 1337в 5-17].

Возвышая досуг, Аристотель принижает значение деятельности

и пользы. Желательны сами по себе только те виды деятельности, в

которых, как в философском созерцании, человек ни к чему иному

не стремится, помимо самой своей деятельности. Только такие

действия сообразны с добродетелью. Таков прекрасный и нравст-

венный образ действий: он принадлежит к тому, что ценно само по

себе [см. Ник. этика. X, 6, 1176в 6-9].

Напротив, польза как мотив действования не подобает свобод-

ному члену общества. <Искать повсюду лишь одной пользы всего

меньше прилично для людей высоких душевных качеств и для

свободнорожденных> [8. VIII, 3, 1138в 2-4]. Даже учить детей

грамоте необходимо не только ради получаемой от того пользы, а

потому, что благодаря этому обучению возможно сообщить им ряд

других сведений. Так и рисование изучают не для того, чтобы

избежать обмана при покупке и продаже домашней утвари, а потому,

что оно развивает глаз при определении физической красоты. Ни

хороший человек, ни политический деятель, ни добрый гражданин

не должны обучаться таким работам, которые умеют исполнять

люди, предназначенные к подчинению, за исключением разве

случаев, когда этим лицам приходится исполнять эти работы для

себя лично; только в таком случае отпадает различие между госпо-

дином и рабом [см. там же. Ill, 2, 1277а 3-7].

Существует разряд рабов, труд которых отделяется от труда

ремесленников почти незаметной гранью. <Рабы, по нашему разъ-

яснению, - пишет Аристотель, - распадаются на несколько кате-

горий, так как существует и несколько сортов работ. Одну часть

этих работ исполняют мастеровые, именно такие рабы, которые,

как показывает и само наименование их, живут <от своих рук>; к

их числу принадлежат и ремесленники> [там же. Ill, 2, 1277а 37-в

1]. И Аристотель, по-видимому, с полным сочувствием вспоминает,

что в древние времена в некоторых государствах, пока демократия

не получила в них крайнего развития, ремесленники не имели

доступа к государственным должностям.

Состав государства, по Аристотелю, сложен. Государство -

понятие сложное; оно, как и всякое другое понятие, представляя

собой нечто целое, состоит из многих составных частей [см. там же.

Ill, 1, 1274в 39-40]. Одна из них -народная масса, работающая

над продуктами питания; это земледельцы. Вторая составная часть

государства -класс так называемых ремесленников, занимающий -

1 " 291

ся ремеслами, без которых невозможно само существование госу-

дарства; из этих ремесел одни должны существовать в силу необхо-

димости, другие служат для удовлетворения роскоши или для того,

чтобы скрасить жизнь. Третья часть - торговый класс, именно тот,

который занимается куплей и продажей, оптовой и розничной

торговлей. Четвертая часть - наемные рабочие, пятая - военное

сословие [см. 8. IV, 3, 1290в 39-1290а 7].

Необходимые для существования государства классы эти, одна-

ко, имеют совершенно различное значение и достоинство. В сущ-

ности два главных <класса>, согласно мысли Аристотеля,

составляют государство-город (полис) в точном смысле слова: это

военное сословие и лица, из числа которых выделяется законосо-

вещательный орган, заботящийся об общих интересах государства.

В руках обоих этих классов должно быть сосредоточено и владение

собственностью, а гражданами могут быть только лица, принадле-

жащие к этим классам. Ремесленники не имеют прав гражданства,

как и всякий другой класс населения, деятельность которого не

направлена на служение добродетели. Граждане не должны вести

не только такую жизнь, какую ведут ремесленники, но и такую,

какую ведут торговцы, - такого рода жизнь неблагородна и идет

вразрез с добродетелью; не должны быть граждане и землепашцами,

так как они будут нуждаться в досуге и для развития своей добро-

детели, и для занятия политической деятельностью [см. там же. VII,

8, 1328в 38-1329а 2]. И хотя землепашцы, ремесленники и всякого

рода поденщики необходимо должны быть налицо в государстве,

но собственно элементами, составляющими государство, являются

военное сословие и те, кто облечен законосовещательной властью

[см. там же. VII, 8, 1329а 35-38]. И если считать душу человека

частью более существенной, чем тело, то и в государственном

организме душу государства должно признать более важным эле-

ментом, чем все, относящееся только к удовлетворению его необ-

ходимых потребностей. А этой <душой> государства и являются, по

Аристотелю, военное сословие и то сословие, на обязанности кото-

рого лежит отправление правосудия при судебном разбирательстве,

и сверх того, сословие с законосовещательными функциями, в чем и

находит свое выражение политическая мудрость [см. там же. IV, 3,

1291а 24-28].

Формы

государства

Утвердив свой город-государство на рабском

труде, Аристотель рассматривает возможные

формы государственного устройства рабовла-

дельческого общества. Свой проект наилучшего государственного

строя он намечает, исследуя реальные, исторически известные или

современные формы государства. При обсуждении достоинств и

недостатков этих форм и при составлении их классификации уже

заранее как незыблемая предпосылка принимается, что все эти

формы возможны, существовали и существуют только как формы

именно рабовладельческого, а не иного государства.

Эта предпосылка не исключает, однако, анализа социальных -

классовых и имущественных -различий между свободными клас-

сами полиса, принимающими и не принимающими участия в

государственной власти. Всматриваясь в отношения этих классов,

Аристотель выделяет как существенное и основное различие между

<классами> богатых и бедных.

Общепризнано, что главных форм государственного устроения

две', демократия и олигархия, подобно тому как главными ветрами

признают северный и южный. Демократией называют строй, при

котором верховная власть находится в руках большинства, а олигар-

хией -строй, при котором эта власть принадлежит меньшинству.

Но, по разъяснению Аристотеля, повсюду зажиточных бывает мень-

шинство, а неимущих -большинство. Поэтому формальный при-

знак принадлежности к большинству или меньшинству не может,

согласно Аристотелю, быть основой для различения олигархии и

демократии. Настоящим признаком отличия олигархии и демокра-

тии служит богатство и бедность. Там, где власть основана -

безразлично, у меньшинства или большинства - на богатстве, мы

имеем дело с олигархией, а где правят неимущие, там перед нами

демократия. Другими словами, демократией нужно считать такой

строй, когда свободнорожденные и неимущие, составляя большин-

ство, будут иметь верховную власть в своих руках, олигархией -

строй, при котором власть находится в руках лиц богатых, отлича-

ющихся благородным происхождением и образующих меньшинство

[см. 8. IV, 3, 1290в 17-20]. Олигархия и демократия основывают

свои притязания на власть в государстве на том, что имущественное

благосостояние - удел немногих, а свободой пользуются все граж-

дане [см. там же. Ill, 5, 1279в 30-1280а 6]. Олигархия блюдет

интересы зажиточных классов, демократия -интересы неимущих

классов; общей же пользы ни одна из этих форм государственного

устройства в виду не имеет. Отношение между бедными и богатыми

- отношение не только различия, но и противоположности. А так

как одни из них в большей части случаев фактически составляют

меньшинство, а другие -большинство, то богатые и бедные, по

мысли и по словам Аристотеля, <оказываются в государстве эле-

ментами, диаметрально противоположными друг другу> [там же. IV,

3,1291в 10-II].

Теперь мы располагаем предпосылками для того, чтобы понять

смысл учения Аристотеля о <среднем элементе> общества и о

лучшем государственном строе. Аристотель утверждает, что наилуч-

шее государственное общение -то общение, которое достигается

через посредство среднего элемента, и что те государства имеют

наилучший строй, где средний элемент представлен в большем

количестве, где он <пользуется большим значением сравнительно

с обоими крайними элементами> [8. IV, 9, 1295в 34-38].

В буржуазной экономической науке учение Аристотеля о <сред-

нем элементе> не раз толковалось чуть ли не как прообраз учения

293

новейших буржуазных экономистов и политиков о роли буржуазии

в капиталистическом обществе. Известный зарубежный ученый

Август Онкен, для которого, по-видимому, не существует никакого

другого нормального общества, кроме капиталистического, провоз-

гласил Аристотеля <пророком того воззрения, которое в настоящее

время написало на своем знамени лозунг: политика среднего со-

словия> [61. С. 38]. Принцип этот, приписанный Аристотелю,

Онкен считает <путеводной звездой его социального учения> [там

же. С. 41]. Суждение Онкена -разительный образец буржуазной

партийности в исторической науке, отхода от всякого историзма и

крайнего интеллектуального убожества.

Что понимал Аристотель под <средним элементом>?

Конечно, не класс общества, <средний> между рабовладельцами

и рабами. Между ними не должно быть ничего <среднего>: общество

Аристотеля резко делится на классы свободных и рабов. Землепаш-

цев и ремесленников Аристотель не только не выдвигал как нечто

<среднее> между рабовладельцами и рабами, но склонен был и их

причислить к рабам. <Идеальное государство, -утверждает Ари-

стотель, -не даст ремесленнику гражданских прав> [8. Ill, 3, 1278a

8-9]. Ремесленники, как мы уже видели, скорее должны принад-

лежать к разряду рабов, живущих <от своих рук> [там же. Ill, 2,

1277а 36-1277в 1]. И точно так же, если говорить об идеале, то, по

Аристотелю, <землепашцами должны быть преимущественно рабы>

[там же. VII, 9, 1330в 25-26].

Желая во что бы то ни стало сыскать в учениях античных

писателей предвосхищение теорий социализма и коммунизма,

Пёльман приписал Аристотелю взгляд, согласно которому, занима-

ясь трудом своих рук, человек <всецело> сам себя <содержит, а не

живет благодаря другим, т. е. эксплуатируя чужой труд, за счет чужих

жизней> . Железнов решительно возражает против пёльмановского

толкования, основывающегося на одном, недостаточно ясном месте

<Риторики> [см. 10. II, 4, 1381а 22-24] и противоречащего ясным

оценкам труда, которые сложились у Аристотеля ко времени напи-

сания <Этики> и <Политики>.

Таким образом, говоря о <среднем элементе> как о наилучшем

классе общества, Аристотель может иметь в виду только один из

господствующих рабовладельческих классов, властвующих над раба-

ми. Термин <средний> означает в устах Аристотеля только средний

размер имущественного состояния по отношению к богатейшей и

беднейшей частям рабовладельцев. Именно среднее состояние, и

только оно одно, может благоприятствовать цели государства, ка-

ковое есть общение родов и селений ради достижения совершенно

самодостаточного существования, состоящего в счастливой и пре-

красной жизни и деятельности [см. 8. Ill, 5, 1280в 39-1281в 2]. Ни

самые богатые из свободных, ни самые бедные не способны вести

Blog

Содержание: В. Ф. Асмуса