Парсонс Т. П 18 Оструктуре социального действия

Вид материала

Документы

Содержание Каков бы ни был

Подобный материал:

• Социальное действие и социальное взаимодействие Признаки социального действия, 145.05kb.
• Экскурс в Маркса (типа это мы все уже давно знаем!) Творчество Маркса принято делить, 55.63kb.
• Система регуляторов социального действия российских государственных служащих (теоретико-социологический, 3698.57kb.
• Т. Парсонс понятие общества: компоненты и их взаимоотношения', 505.5kb.
• Новой конституции республики беларусь, 42.46kb.
• Возникновение конфликта. Понятие, 181.32kb.
• Концепция («обществ а»), 103.73kb.
• Приказ 07. 10. 2010 №376 о оструктуре сайтов оу для создания единого информационного, 23.3kb.
• Я. С. Ядгаров история экономических учений учебник, 5017.42kb.
• Темы контрольных работ по дисциплине «Актуальные проблемы социальной психологии» Современная, 11.27kb.

Теоретическое обоснование этих положений и выведение четырех типов эталонов см.: Working Papers, op. cit, в особенности гл. V, рис. 2, с. 179 и Разделу данной главы.


Вначале мы займемся четырьмя типами эталонов, связанными с нормативным контролем деятельности, а затем скажем и об их применении к оценке качеств статуса.

Первый тип эталонов, который мы хотели бы рассмотреть, относится к оценке объектов и деятельности с когнитивной (познавательной) точки зрения и включает в себя то, что мы называем «универсализмом ». Преобладание его определяет то, что определяется как «технические » нормы, которые руководствуются универсалистскими ценностями при адаптации действия к внутренним качествам объектов, ситуативных в системе достижения конкретной цели. Это то, что мы понимаем обычно под термином «эффективность» в его общепринятом значении. Но эта эффективность касается только использования объекта в конкретной ситуации (включая адаптацию к его специфическим неконтролируемым чертам) в интересах достижения цели. Мы не рассматриваем здесь ни обоснованности, ни полезности самой по себе этой конкретно поставленной цели, ни тех последствий, которые имеет эта деятельность для других единиц системы, то есть для ее интегративного контекста, ни изменения характеристик системы. Знание данной ситуации - это дополнение к установленным техническим нормам, но необходим также и определенный уровень усилий или деятельность, направленная к достижению данной цели.

Второй основной тип эталонов - это те, которые относятся к определению целей самого процесса действия, к тому, что в терминах переменных своей модели мы назвали деятельностью или результативностью. В качестве системы норм этот тип эталонов должен устанавливать либо цель (цели) системы, достижению которой, как ожидается, должна способствовать данная единица (этот случай можно назвать предписанием), либо рамки дозволенных данной единице частных целей (этот случай можно назвать дозволением). Норма, регулирующая результативность, как таковая, не определяет инструментальных или технических действий-средств, которые ожидаются от единицы, а определяет только саму цель и, разумеется, ей нет дела до всякого рода последствий - ни до тех, что связаны с интеграцией системы, ни до тех, что связаны с изменением ее качеств или качеств отдельных ее единиц.

Третий тип эталонов связан с интеграцией и его можно назвать «интегрирующим систему». Он определяет ожидания к единице в плане поддержания солидарности с другими единицами данной системы. В центре внимания здесь - характеристика установки на позитивное

ействие, которое, согласно ожиданиям, должно предприниматься в пользу солидарности между единицами. Данные эталоны не универсалистичны, а партикулярис-тичны и касаются статусов двух единиц, связанных принадлежностью к одной и той же системе, что и образует основу ожидания указанной солидарности. Эти стандарты имеют в центре внимания переменную универсализм- партикуляризм.

И, наконец, четвертый тип эталонов связан с поддержанием и (или) регулированием изменений в самой основе аскриптивных качеств, которые являются исходным пунктом всех других видов деятельности. Есть два основных типа экспрессивной деятельности. Первый включает в себя ту, которая выражает или же осуществляет ценностные модели, предписанные единице ее статусом в данной системе независимо от конкретных проблем адаптации, от конкретных целей и от интеграции единиц в данной системе в смысле партикуляристской солидарности. Ко второму типу относится та деятельность, которая ориентирована на изменения в качествах самой данной единицы посредством процесса обучения. В системе понятий, которые мы используем, социализация - это усвоение норм управляющих характеристиками предписанных качеств.

С динамической точки зрения, или с точки зрения деятельности, социальное взаимодействие есть постоянное челночное движение между деятельностью и «санкциями». Санкции можно представить себе в виде действий, которые выражают отношение к действию или к деятельности других посредством вознаграждений и наказаний. Различие между ними - что следует особо подчеркнуть - это различие теоретическое. Любой конкретный акт содержит в себе потенциальные последствия, имеющие значение для поддержания состояния системы или для ее изменения, и в определенной степени ориентирован на такие последствия; это именно тот аспект, который мы уже обсуждали, описывая деятельность. В то же время каждое действие - в какой-то степени реакция на действия других и содержит, по крайней мере имплицитно, оценку действий других акторов данной системы. Таким образом, оно оказывает влияние на их последующие действия. Это аспект санкций.

В каждый тип норм, существующих для оценки действия, включена такая норма, которая определяет соответствующий («подходящий » к данному случаю) вид санкций. Формулы, выработанные для норм деятельности прослеживая деятельность от ее исходного пункта, предусматривают следующую фазу процесса; другими словами: специальная норма этого типа определена относительно цели. Норма же санкций «обращена назад», она контролирует ту фазу, в которой процесс действия возник, и затем «вознаграждает» - в позитивном случае - успешно осуществленный переход в новую фазу процесса. Таким образом, относительно первого типа санкций, которые соответствуют специальным нормам, мы можем говорить об «одобрении», основанном как на универсалистских критериях, так и на оценке основных качеств, из которых это действие возникло; установка «нейтральности » защищает эти основные качества и эту универсалистскую ориентацию от «отклонений », возникающих на почве желания побыстрее достичь данной цели или других доступных целей¹¹.

¹¹ Более основательный анализ связи между нормами деятельности и нормами санкций см.: Working Papers, op. cit, в особенности гл. V.


Нормы санкций, соответствующие четырем основным типам норм деятельности, располагаются здесь в том же порядке. Во-первых, «одобрение», которое характеризуется установкой «специфичности», то есть относится к конкретной цели, направленной процесс данного действия, а также установкой «нейтральности», которая относится к первоначальным основным характеристикам и препятствует наступлению полного удовлетворения или же отвлечению внимания до того момента, как цель будет достигнута. Во-вторых, это «ответ», характеризующийся установками «специфичности» и «эффективности», которые относятся к самому достижению поставленной актором цели и непосредственно вознаграждают его доступом к целям-объектам. Этот «ответ» обусловлен, следовательно, достижением одобряемой иели. Третья норма относится к «интегрирующей систему» деятельности, это - «одобрение» («признание») в виде ответного действия, направленного на достижение солидарности, она характеризуется установками эффективности и диффузности. И, наконец, четвертую мы назовем «уважением», это - оценка единицы как единицы в терминах всего комплекса ее качеств, т.е. ее общего статуса в системе, она характеризуется установкой «диффузности» и «нейтральности».

Эталоны, которыми руководствуются при оценке качеств единиц системы - те же самые, которыми руководствуются и при оценке деятельности. В контексте, относящемся к специальным нормам, мы будем говорить об эталонах оценки адаптивных и специальных способностей к деятельности или «компетенции» данного актора, как объекта (оценки) в контексте норм, определяющих цели, - непосредственно о его целевых ориентациях, в контексте системно-интегративном, о его качествах, касающихся лояльности по отношению к системе, и наконец, в контексте аскриптивных качеств актора мы будем говорить о его остаточных характеристиках. Нормы деятельности и эталоны качеств связывает воедино то, что мы представляем себе те и другие как нечто, определяющее стабильное состояние процессов системы. Когда система и ее единицы рассматриваются в «статике», то есть как объекты, абстрагированные от процессов, протекающих внутри системы, то эти нормы определяют качества данного объекта и субобъектов, или частей, из которых он состоит.

В свете такого рассмотрения формальные компоненты стратификации социальной системы кратко могут быть представлены следующим образом: категории, с помощью которых анализируются социальные объекты (акторы) и системы объектов (в ролях), - это категории, которые в одном из своих аспектов представляют эталоны оценки. Эталоны оценки, далее, классифицированы с помощью тех измерений, или переменных, которые дифференцируют единицы социальной системы в структурном аспекте, а также определяют типы деятельности осуществляемой этими единицами, и тем самым - соответствующие санкции, связанные с этими видами деятельности; оценке характеристик и деятельности свойственен иерархический аспект, потому что с точки зрения любого эталона оценки одни из них окажутся выше, а другие ниже расположенными.

Следующий важный вопрос, к которому мы переходим: организованы ли различные эталоны, и как они организованы относительно друг друга в данной социальной системе; как они складываются в системе эталонов.

С этой точки зрения любая данная социальная система будет иметь «самую важную» модель оценивания, которую в идеале мы можем определить как принадлежащую к одному из четырех больших типов, которые мы описали выше. Таким образом, высшие (в данной социальной системе) ценности могут делать акцент на эффективности техники достижения как такового, не принимая во внимание конкретные цели; они могут подчеркивать важнейшую для системы цель как фокус всех оценок; могут особенно делать ударение на интеграции системы, на сохранении солидарности единиц системы друг относительно друга; наконец, они могут особенно выделять осуществление и сохранение качеств, предписанных системе¹².

¹² Совершенно очевидно, что классификация типов на основе ценностных моделей в высшей степени «формальна» и, следовательно, ни в коей мере не адекватна, если речь идет об эмпирических целях. Она должна быть наполнена конкретным содержанием категорий рассматриваемой культуры, которые представлены в системах убеждений и в системе символики, выражающей эти убеждения. Причина того, что данная классификация соответствует нашим задачам и что ее формальность для нас не минус, а напротив, большое преимущество, заключается в том, что эта классификация представляет главные структурные категории социальной системы. Если стратификацию рассматривать как обобщенный аспект социальной структуры, то ее следует анализировать в терминах, которые будут общими для всех уровней и подклассов рассматриваемых систем. В терминах логической структуры нашей концептуальной схемы то, с чем мы здесь имеем дело, аналогично «первичным характеристикам» картины физического мира, ко торую рисует Локк, тогда как конкретное культурное содержание анало гично «вторичным характеристикам » ее.


Это классификация идеального типа, а следовательно ее можно принимать за исходный пункт, приступая к рассмотрению смешанных типов. Но проблема, которой мы здесь занимаем-и так достаточно сложна, чтобы усложнять ее еще более, принимая во внимание еще и это.

Если дана важнейшая система ценностей, то такие идеальные типы позволяют уточнить основные аспекты данной системы как единого объекта в соответствии со всеми четырьмя типами эталонов. Как таковая, данная система будет иметь в своей основе аскриптивные характеристики, она будет находиться в ситуации, в которой перед нею будет стоять конкретная проблема адаптации, а следовательно, и норм, связанных с ее разрешением, а также необходимого для этого уровня компетенции; будут определены важнейшие цели данной системы и переделы их осуществления; будут определены также и соответствующие модели и уровни солидарности единиц.

После того, как будут детализированы эти аспекты системы, что означает «расшифровку» важнейшей системы ценностей в каждом из основных функциональных контекстов процессов системы, мы сможем подойти к проблеме анализа структурной дифференциации ролей в данной системе. Нужно не забывать при этом, что мы имеем дело с ними только на уровне описания структуры. Мы прекрасно понимаем, что некоторые единицы, входящие в систему, сами являются функцией процессов системы, длящихся во времени, и с динамической точки зрения их невозможно представлять как заданные, но для наших целей это несущественно.

Первый уровень структурного анализа состоит в выделении «самых главных» подсистем, т.е. таких подсистем, которые можно интерпретировать как возникающие в результате дифференциации непосредственно системы, взятой в целом. Затем из этих главных подсистем выявляется одна, а именно та, на которой делает наибольший акцент общепризнанная система ценностей, - та подсистема, в которой наиболее непосредственно воплощены важнейшие ценности. Поскольку мы считаем, то наша американская система ценностей наиболее точ-¹⁰ описывается в терминах переменных «универсализм- Результативность», то мы можем сказать, что ее стратегической подсистемой является подсистема «профессиональная», т.е. подсистема, организованная вокруг проблем адаптации всей системы в целом. Должна существовать также подсистема, ориентированная на осуществление целей системы; подсистема, интегрирующая систему, и подсистема,предназначенная для проявления и поддержания (включая сюда и социализацию) институ-ционализованного комплекса эталонов, предписывающих качества (т.е. определенные характеристики), иными словами, подсистема, основные функции которой - культурные.

Здесь возникают два вида значительных теоретических трудностей (не говоря уже о трудностях эмпирических). Первый вид их связан с тем, что конкретные структуры не совпадают последовательно с теми или иными функциями системы. Функциональная и пространственная классификация - это система понятий, с помощью которых данную дифференциацию удобно анализировать; но так как в действительности существует взаимное переплетение единиц, несовпадение их качеств, то точно придерживаться такой классификации оказывается невозможно. Ситуация здесь совершенно аналогична той, с которой имеют дело биологические науки. Вне категорий метаболизма, респирации, локомоции, координации и т.п. невозможно анализировать структуру и функционирование сложных организмов, но говорить о том, что какой-то конкретный орган системы используется для осуществления только одной органической функции, вряд ли законно. То, что «затемняет», как только речь заходит о конкретной социальной системе, теоретические линии, которые мы наметили, будет, разумеется, меняться в зависимости как от типа системы ценностей, так и от степени дифференциации этой социальной системы как системы. Лучше будет, если мы не будем вдаваться глубоко в эти проблемы, затронув их здесь кратко, для того, чтобы проиллюстрировать примерами свой анализ.

Второй вид трудностей связан со сложностью взаимоотношений подсистем данной системы внутри этой системы как целого. Здесь на одном полюсе мы сталкияемся с типом дифференциации, характерным для малых групп, который хорошо проанализирован Бейлзом¹³. В группе из пяти членов, например, возможности такой дифференциации сильно ограничены, но даже и здесь встает вопрос о том, следует ли рассматривать роль каждого члена саму по себе (как самостоятельную единицу), или же лучше представить себе, что и здесь существуют подгруппы. Правильнее было бы их назвать «коалициями» или «кликами». Такой же подход оправдывается и при анализе семейных единиц как систем.

На другом же полюсе этих трудностей мы встречаемся с проблемой рассмотрения такой сложной единицы, как все американское общество. Для целей эмпирического анализа, по-видимому, важно сосредоточиться здесь на проблемах, связанных с взаимоотношением трех принципиально отличных друг от друга уровней единицы. Один из них, если говорить популярно, - это роль отдельного актора не в масштабе его принадлежности ко всему обществу в целом, а в отдельных подсистемах взаимодействий, например, в семье или в конкретной профессиональной организации и т.д. Второй уровень - это такой уровень, где единицей является система взаимодействий, в которую роль входит в качестве единицы; это, например, такая система ролевых взаимодействий, как семья, профессиональная организация, в которой работает носитель роли. Третий уровень имеет дело с подсистемами общества в целом, которые являются совокупностями таких единиц, сгруппированными по общей для них основной функции, например, по функции профессионального типа или по функции управления и т.п. И вновь следует, пожалуй, только обратить в этом месте внимание читателя на эту область исключительно сложных проблем, а рассмотрение ее ограничить только примерами, иллюстрирующими наш анализ системы стратификации американского общества.

¹³ См.: International Process Analysis and Working Papers, op. cit, ch. IV.


Но вернемся к проблеме, касающейся отношений оценочных эталонов различных типов друг к другу. Выше мы установили, что тип важнейшей системы ценностей обусловливает преобладание того типа норм, который непосредственно «воплощает » эти ценности в нашем американском обществе - это универсалистские ценности и ценности достижения (деятельности). «Приверженность» системы к такому виду ценностей мы можем интерпретировать как тенденцию максимизировать их осуществление в деятельности и тем самым в структуре системы. Эта тенденция, однако, ограничена определенными условиями: необходимостью адаптации к условиям ситуации в суперсистеме, которая включает в себя еще и другие социальные системы; необходимостью интеграции, которая заключается в сохранении связей системы, состоящей из некоторого числа единиц данного вида; а также необходимостью укрепления институционализированных моделей и регулирования возникающих моти-вационных напряжений. Следовательно, мы описывали бы «истинное положение вещей» в обществе как нечто, определяемое его населением, необходимость же интеграции как нечто, определяемое его композицией, - в терминах этнического происхождения этого населения.

Каков бы ни был тип системы ценностей, именно он определяет аскриптивно-квалитативные характеристики единиц, в терминах которых и следует анализировать другие аспекты структуры. Следовательно, схема основных переменных, которую мы здесь предлагали, должна применяться на двух различных уровнях: во-первых, для определения типа системы, с которой мы имеем дело, по ее главной системе ценностей, и, во-вторых, для анализа внутренних подсистем, с точки зрения их важнейших ценностных моделей как основы, от которой и следует отталкиваться, приступая к анализу.

Теперь попытаемся ответить на вопрос: какое значение имеет система ценностей для определения целей? Ответ должен быть дан, во-первых, на уровне цели или целей системы в целом, а затем уже - цели или целей единиц на любом из уровней рассмотрения. Система ценностей может, в свою очередь, иметь для целей единицы значение либо предписания, либо же дозволения - как в относительно непрерывных (например, для управляющей инстанции или университета), так и в исключительных обстоятельствах (например, при государственном кризисе). Кроме того, следует отметить: поскольку система дифференцирована, цели единицы должны быть также дифференцированными. Эти цели единицы, далее, должны быть определены либо как «содействующие» функционированию системы, либо как дозволенные (единице) в определенных границах.

Очевидно, что цели отдельных единиц - как предписанные, так и дозволенные - будут, в свою очередь, зависеть от трех видов необходимых условий, которые мы указывали, когда говорили о главной системе ценностей. Даже в очень простых системах имеет смысл предполагать наличие некоторой дифференциации по адаптивной и интегративной функциям, т.е. существуют единицы, важнейшая функция которых, - а следовательно, и цель подсистем - это прежде всего адаптация, а также единицы, главная функция которых прежде всего интеграция. Те и другие могут, однако, комбинировать ориентацию на цели системы и сохранение моделей с ориентацией на предписанную им функцию (а следовательно, на цели подсистем).

В целом можно сказать, что критерии сравнительного преобладания таких функций и, следовательно, подси-стемных целей могут быть определены в терминах (ожидаемых) последствий их функционирования для сохранения системы и институционализированных в ней моделей ценностей; вопросом, можно сказать, стратегического значения здесь будут функции единицы в процессах данной системы. Очевидно, что значение ее будет изменяться, завися при этом как от типа системы ценностей и ее культурного наполнения, так и от конкретной необходимости адаптации, интеграции или регулирования, с которыми она связана. Поэтому мы не можем говорить о каком бы то ни было превосходстве той или иной шкалы вообще без учета этих факторов. В целом, однако, мы мо-^м сказать, что функция, прямое назначение которой существлять главную ценность, будет стоять на первом ^сте; проблема, которой посвящен наш анализ, будет зак-

лючаться в том, чтобы ранжировать остальные важные функции. Другими словами, то, что мы здесь излагали, - не эмпирические обобщения, касающиеся порядка ранжирования, а всего лишь набор категорий, с помощью которых можно приступать к изучению эмпирических проблем.

Остается еще два общих теоретических вопроса, после разбора которых мы сможем перейти к иллюстрации нашей концепции, анализу некоторых сторон американской системы стратификации. Первый вопрос заключается в том, чтобы ввести в очерченную выше схему анализ того значения, которое имеют объекты владения. Второй касается степени и способов интеграции различных критериев, по которым совершается ранжирование, что необходимо для создания «единого общего континуума престижа ».

Ключ к анализу объектов владения - в разграничении «благоприятствующихусловий» (льгот) и вознаграждающих объектов. Льготы можно категоризировать в соответствии с нормами деятельности, объекты же вознаграждения - в соответствии с нормами-санкциями. Следует, разумеется, при этом иметь в виду, как было уже указано выше, что реальный объект может быть - а в действительности всегда является - как льготой, так и вознаграждением, просто тот или другой аспект его будет иметь в данном контексте большее или меньшее значение. Строго говоря, льготы и вознаграждения - это категории, описывающие смысл или значение объектов, а не классы конкретных объектов.

Главной классификацией для объектов владения типа льгот или вознаграждений будет такая, которая связывает эти объекты с функциями той системы, для которой они являются льготами, т.е. - с ролью владеющей единицы и различных ее подсистем. Таким образом, для единицы все льготы имеют инструментальное значение, для системы же в целом значение льгот зависит от функций, выполняемых единицей. Воздуходувка несет в себе инструментальные функции по отношению к сталелитейному концерну, а церковная скамья и ризы священника выполняют инструментальную функцию льготы (благоприятствующего условия) для церкви. Эту двойственность значения все время нуж-

но иметь в виду, рассматривая саму единицу как систему. Существуют, следовательно, льготы для ее (единицы) адаптивных функций, для ее функций достижения целей, для функций, связанных с ее собственной интеграцией, и для функций сохранения моделей и ослабления напряжений. Размещение ролей и размещение льгот в системе, как условие интеграции системы, должно осуществляться так, чтобы между ними было какое-то упорядоченное соответствие. Можно сказать, что это служит условием стабильного состояния системы, т.е. условием согласованности в системе оценивания или же условием интеграции системы. Основным принципом оптимального размещения будет, по-видимому, принцип: «льготы тем, кому они более всего необходимы для осуществления целей и ценностей, которые релевантны данной системе, поскольку определены ее специфической культурой ». Эталон эффективности, без сомнения, способствует функционированию системы. Он относится как к «специальной» (технической) эффективности, так и к осуществлению институционализированной роли со всеми ее разнообразными функциями в данной системе. Поэтому здесь уместно задаться вопросами: во-первых, какой именно цели служат льготы и, во-вторых, насколько эффективно они служат этой цели? Ответ на первый вопрос должен объяснить значение строгого соблюдения «регулирующих» правил, которые защищают интересы других единиц системы и других ее функций. Наиболее важный общий вывод, по-видимому, будет состоять в том, что поскольку социальная система стратифицирована на основании тех разных по своему значению вкладов, которые делают отдельные ее единицы в функционирование системы как целого, то возникает стремление к тому, чтобы дифференциация льгот соответствовала дифференциации единиц. Это особенно выявляется в тех случаях, когда налицо механизмы генерализации контроля относительно льгот, исключительно ярким примером чего являются Деньги. Можно сказать поэтому, что ранговый порядок задания льготами должен стремиться к соответствию ранговым порядком, который дает оценка функций единиц в данной системе; любое нарушение этого соответствия может стать катастрофическим фактором. Более того, такая генерализация должна, по мере накопления опыта, постепенно приобретать детализацию.

Проблема вознаграждений аналогична проблеме льгот. Однако, здесь следует принимать во внимание целый ряд специальных проблем. Эти две категории объектов владения не вполне симметричны в силу того, что адаптивные функции требуют контроля над теми объектами, которые по природе своей являются независимыми от самого процесса взаимодействия, ярчайшей же особенностью системы человеческого действия является то, что эти объекты не относятся к главному вознаграждению. Самыми главными вознаграждениями являются установки акторов, и обладание объектами вознаграждения, которые сами по себе социальными объектами не являются, приобретает значение именно благодаря тому, что оно (это обладание) может расцениваться как символическое обнаружение установок одного или нескольких акторов. Это наиболее ярко проявляется в случае социального взаимодействия, но фактически, даже и независимо от него, можно считать, что индивиды оценивают полученные ими объекты вознаграждения в зависимости от их собственной установки относительно данных объектов; по существу обладание этими объектами символизирует их «успехи» в достижениях общепризнанной цели, именно потому вознаграждают их другие. Вознаграждения можно классифицировать по их связи в качестве санкций с соответствующими категориями деятельности. Двойственность значения их для системы и в этой сфере столь же существенна, как и двойственность, вскрытая при анализе льгот. Самое общее определение типов вознаграждения должно осуществляться с ориентацией на функционирование системы. Мы будем говорить, следовательно, об одобрении и его символах, относящихся к адаптивной деятельности, об ответе и его символах применительно к достижению целей системы, об одобрении применительно к интеграции и пр. Но единица ведь сама является подсистемой, и такая же логическая модель дифференциации может быть применена, в свою очередь, и к ней, только с другим конкретным наполнением. Следовательно, для единицы, выполняющей по преимуществу адаптивные функции, одобрение или его символы - это вознаграждение за отдельные успешно выполненные действия, но не за «успех» в достижении целей. В последнем же контексте очень существенно право на «доход», как на нечто такое, что можно «потребить », и его можно определить как вознаграждение-ответ. Одобрение же здесь подразумевало бы признание «содействия» данной системе, что уже выходит за рамки описанных выше генеральных типов вознаграждения единицы только по ее успеху.

Есть много общего между порядком обладания объектами вознаграждения и ранговым расположением единиц по их преимущественной связи с теми или иными льготами. Здесь применяется очень простой принцип - принцип вознаграждения по «заслугам» в широком смысле этого слова; сюда относится вознаграждение как деятельности, так и желательных качеств; интерпретировать эту связь исключительно только в рамках нашей системы оценивания нельзя. Можно только в общем сказать, что стремление системы вознаграждения к такому же порядку рангов, как и непосредственная оценка единиц по их качествам и деятельности, является условием стабильного состояния системы¹⁴.

¹⁴ Очевидно, что мы говорим здесь непосредственно только об объектах, которыми владеют независимо от того, имеют ли они значение вознаграждений или льгот. В собственном смысле объекты, которыми владеют, могут быть отчуждены от владельца, но теоретически они могут переходить постепенно в качества и деятельность актора. Принадлежность к группе с одной точки зрения может расцениваться как объект владения, который может быть получен в результате длительного труда, но с другой - его можно рассматривать и как льготу для достижения той или иной цели. Его можно рассматривать также и как характеристику актора. Эти точки зрения следует различать как включенные в различные системы отсчета, находящиеся на разных ступенях процесса во времени. Так, принадлежность к группе не может быть использована в качестве льготы для достижения целей, предписанных уже самим статусом члена данной группы, но она может быть использована как льгота для достижения целей в других системах. Точно так же актора можно вознаградить принадлежностью к группе, к которой он стремится принадлежать, но эту принадлежность можно считать и его характеристикой. Такая точка зрения, конечно, имеет большое начение для анализа социальной мобильности, и в этой связи мы коснемся ее ниже.


Прежде чем закончить разбор категории владения следует сказать еще несколько слов о символизме и его отношении к стратификации, хотя это слишком обширный вопрос, чтобы мы могли заняться им здесь подробнее. Выше мы указывали, что категория владения имеет дело со значением объектов (также как и аспектов их, называемых здесь «льготы» и «вознаграждения»), а не с их «внутренними » качествами. Очень важно отметить, что ситуативный объект всегда рассматривается символически. Таким образом, чтобы инструментально использовать льготы, следует принимать во внимание значение объектов, и его значение анализировать в тех же рамках символического процесса, как и другие значения. Не имея намерения углублять этот анализ, мы все же проведем упрощенное разграничение познавательно-инструментальных и экспрессивно-интегративных значений объектов, которыми владеют. Это - самые широкие категории, которые применяются при рассмотрении сугубо теоретических проблем. Они играют важную роль в системах стратификации, описываемой символами, отражающими «образ жизни», который ассоциируется с различными статусами. И здесь одну из наиболее важных функций играют объекты владения. В теории действия, если рассматривать ее в общем виде, предполагается, что объекты, приносящие наибольшее удовлетворение, превращаются в символы статуса. Следовательно, то явное удовольствие, которое ощущает человек от еды, существенно для поддержания его существования, а сама еда должна обладать необходимым минимумом питательных свойств. Но то, в чем человек ест, как и в какой обстановке он съедает свой обед, - в отличие от самого факта, что он его съедает, - играет большую роль в символическом, часто приписываемом (этим предметам) значении. Иметь на обед кусок мяса - это уже определенный ур°" вень, предполагающий, что «я могу позволить себе кое-что в еде», или же особый случай, который воспринимается как символ. Нужно отметить также, что экспрессивно-символические объекты владения образуют континуум вместе со свойствами статуса как таковы-

_ми, они - своего рода «продолжение» статусных характеристик их обладателя, что усиливает их значение, как положительное, так и отрицательное. Они могут, между прочим, служить и инструментом власти.

Последняя наша сугубо теоретическая проблема - это проблема интеграции ценностей социальной системы в связи с проблемой стратификации. Мы классифицировали эталоны оценки по функциям социальной системы. Поскольку любая действующая социальная система должна соблюдать все основные функциональные предпосылки, следует положительно оценить согласованность всех четырех типов эталонов между собой по всем параметрам. Это выполняется в функционально интегрированной (ее следует отличать от интегрированной в терминах эталонов) системы. Можно отметить при этом, что существовать могут еще «романтические» и «утопические » ценности, которые дают системе возможность действовать и при нарушении необходимых условий функционирования. Разумеется, это редко бывает вполне осознано. Как правило, такие ценности прикрываются маской рациональности, используя для этого подходящие ситуации.

Как мы уже указывали, основной порядок следования рангов согласно главной системе оценивания соответствует стратегическому значению потребностей, связанных с тремя другими основными функциональными контекстами проблем данной системы. Так, в нашей системе фокус ценностей, имеющих первостепенное значение, это: универсализм - достижение (деятельность). Можно предположить, что второе место занимает культурно-латентная сфера (универсализм - качество). Она важна для поддержания стратегически важных культурных моделей (наука, образование), с одной стороны, и для регулирования индивидуальной мотивации по отношению к главной системе ценностей (семья, здоровье и проч.) - ^с Другой. Возможно, что системно-интегративная сфера следует (за исключением ситуаций, когда государство находится в состоянии крайнего напряжения) вслед за достижения целей системы, эта последняя и есть сфера по преимуществу то, что мы называем нашим «индивидуализмом». Но (противоположный случай) в обществе, в котором трансцендентальная религиозная ориентация стоит на первом плане, главный порядок приоритета ценностей будет основан на аскриптивно-качественных нормах (латентно-культурная сфера). Далее, в соответствии с тем, имеем ли мы дело с религией, активно «обращающей» людей в свою веру, или с типом, основанном на более статичных традициях, на следующее место будут иметь тенденцию выдвигаться либо достижение целей системы, либо же системно-интегративный тип, и на последнем месте окажется преимущественно адаптивный тип. Но когда мы имеем дело с кальвинизмом, достижение целей системы выходит на второе место («царство Бога и на земле ») и потому, в силу цели перестройки мирского общества по образцу царства Божия, адаптивная точка зрения будет иметь тенденцию преобладать по сравнению с системно-интегративной.

В общем, рангово упорядочив типы эталонов оценивания, мы однако не решили еще два жизненно важных вопроса. Первый из них касается того, что мы назвали бы «амплитудой» системы оценок, т.е. относительной независимости различных подсистемных иерархий, второй же касается моделирования совмещения высоких рангов по одной шкале с низкими рангами по другой (так, например, в нашей системе это вопрос о том, как совмещается политический ранг, оцениваемый как высокий, с рангом управляющего делами, оцениваемым как средний).

Системы стратификации, без сомнения, отличаются друг от друга в том, что касается первого вопроса, вопроса об относительном значении хорошо интегрированного «континуума общего престижа». Так, в средние века в Европе, по-видимому, большое значение придавалось сохранению непререкаемого превосходства класса аристократов-землевладельцев над классом буржуа, а этого класса, в свою очередь, над классом крестьян. В нашей же системе уже не так просто определить, является ли элитой, которая ранжируется выше всех других, элита бизнеса или же «лучшие фамилии », а может быть, самые высокие положения - положения специалистов или же высшие должности в правительстве? Главное значение для ответа на этот вопрос имеет тот факт, что не существует в нашем обществе таких четких стандартов, согласно которым тем или другим из них можно было бы отвести первое место, как это делалось в средние века, а еще более явно - при выделении касты брахманов в Индии.

Вообще можно сказать, что степень невыраженности или растяжимости амплитуды оценок зависит от преобладания ценностей универсализма деятельности (достижения), т.е. от преобладания адаптивных функций в системе. Отклонение от этой модели в направлении какой-нибудь из трех других ведет, по-видимому, к увеличению давления, направленного на ужесточение шкалы. Если это системно-целевое направление, то стандарты содействия достижению целей системы выдвигаются на первое место. Доминирующей становится такая иерархия, прототипом которой является инструментальная организация. Советская система, в которой доминирует ценность цели •- достижение коммунизма, близка к этому типу. Если имеет место «культурный» качественно-аск-риптивный фокус, то мы имеем тенденцию подгонять все группы под этот качественный стандарт, т.е. интегрировать систему с помощью диффузной иерархии обобщенного уважения. Донацистская Германия была довольно близка к этому типу общества. И, наконец, если в центре внимания находится системно-интегративныи аспект, то мы имеем тенденцию помещать каждую единицу на стабильно ею занимаемое место в системе, так что возможности отклонения системы от равновесия минимизируются. Под этот тип подходит «традиционализм» классической китайской системы¹⁵.

¹⁵ Эта проблема слабости связей рассматривается здесь только под углом зрения общей стратификации (стратификации в целом) и, следовательно, включает в себя виды и степень интеграции оценок в соответствии с эталонами всех четырех типов. На микроуровне возникает проблема вида дифференциации при учете какого-то одного из этих типов. Здесь мы не будем разбирать этот вопрос более подробно.


Этот ход рассуждения приводит нас к более глубоким проблемам, которых следует здесь кратко коснуться, а именно - к проблемам, связанным с уровнем притязаний и властью. Мы старались показать, что любая единица системы должна обладать основой, состоящей из набора предписанных (аскриптивных) качеств, исходя из которых оценивается ее деятельность. Некоторые из этих качеств могут, однако, быть следствиями ее прошлой деятельности, например, направленной на то, чтобы принадлежать к какой-либо группе. Другие же связаны с различными другими аспектами, и, следовательно, проблемой является только то, как они оцениваются, а не то, признаются ли они за тем или иным лицом или нет. Крайний тип - это, конечно, биологические характеристики индивида, такие, как возраст, пол и биологические связи, передаваемые по наследству. Принцип наследования - это крайнее использование таких неальтернативных, аскриптивных точек отсчета в качестве основы для размещения по статусам внутри социальной системы. Но, я думаю, можно сказать, что если в центре внимания находится адаптивный или целевой аспекты системы, то внимание к этим качествам будет иметь самое малое значение, при системно-интегративном же подходе на них будет обращаться главное внимание. В том случае, когда акцент, приписываемый тому или иному качеству, изменяется, это связано с конкретным содержанием оцениваемых качеств. Если институционализируются системы трансцендентальных религиозных ценностей, то вполне вероятно, по-видимому, что здесь будут выдвигаться на первый план аскриптивные характеристики; такой тип, в его крайнем выражении мы находим в Индии, но наши средние века едва ли не опередили ее в этом отношении. Существуют отношения зависимости между этими радикально-аскриптивными и другими, зависящими более от обстоятельств, принципами престижирования предписанных качеств. Прекрасный пример представляет территориальное размещение. Поскольку любое действие включает в себя человеческий организм, потенциально релевантная основа для анализа действия существует только там, где актор размещен во времени, включая, конечно, и те изменения в этом размещении (определении), которые возникают уже в ходе самого действия. Крайнее проявление этого - определение места жительства _и его связь с семьей как солидарной единицей; во всех известных системах родства эти два аспекта генетически взаимозависимы, так как основные функции семьи предполагают в большинстве случаев общее место жительства ее членов. Другой пример - связь между территориальным размещением и политической юрисдикцией: политические единицы всегда связаны с территориально определенными сферами их юрисдикции. Индивид, конечно, может менять свое место жительства или другое определенное место своего действия при определенных условиях и переходить из юрисдикции одной политической единицы в юрисдикцию другой; но последствия такого изменения и неудобства, связанные с ним, могут быть настолько значительными, что такое перемещение может осуществиться, только когда оно неизбежно для одного из полов или линий родства.

Вопрос о власти имеет совершенно другой характер. Власть - это определенный очень важный вид превосходства («вышерасположенности»), которое включает в себя узаконенное право (и/или обязанность) контролировать действия других в системе социальных отношений. Ее место, как мы уже говорили, - в ряду механизмов социального контроля. Фактор законности означает, что власть всегда является одним из аспектов статуса внутри определенного коллектива. Если этого нет, а есть только реальная возможность контролировать действия других, то мы говорим о могуществе (power).

Исходным пунктом здесь является то, что власть над кем-то должна в некотором смысле означать превосходство над этим индивидом (вышерасположенность по отношению к нему). Она - качество статуса, включенного в иерархию по оценкам. Законность власти сама по себе - это законность превосходства (вышерасположенности). Но характер и основания этого превосходства, разумеется, могут быть очень разными. Если оно конкретно, а не Диффузно, то оно не предполагает никакого обобщения превосходства и может быть совместимо со своей проти-

воположностью. Так, полисмен-регулировщик имеет власть остановить автомобиль важного лица, превосходство (вышерасположенность) которого в общей системе престижа гораздо выше его собственного.

Как указывал Вебер, типы власти можно установить по критерию ее узаконенности, т.е. в терминах ценностных моделей, которые определяют отдельные виды превосходства, включенные во власть. Это, конечно, может оказаться как-то связанным с динамикой системы.

Из этого исходного положения могут вытекать следствия двух видов. Во-первых, власть будет иметь тенденцию приобретать относительно большее значение в случае приоритета функций, направленных либо к достижению целей, либо же к реализации системно-интегративных ценностей. В первом случае необходимость власти обосновывается необходимостью координировать усилия различных единиц системы в процессе достижения цели. Власть будет стремиться к тому, чтобы исходить из необходимости «что-то сделать». Систем-но-интегративный подход уделяет, как правило, меньше внимания власти, он обосновывает ее главным образом негативной необходимостью не давать единицам нарушать интеграцию системы, необходимостью «держать их в узде». Власть первого типа - по преимуществу «предписывающая » (активная), власть второго типа - по преимуществу «регулятивная» (стабильная). Преобладание адаптивных функций сводит вопрос о власти на более низкий уровень. Единица тогда оценивается по ее достижениям, но власть может приобретать исключительную важность как одно из условий достижения. Так, в нашем обществе власть руководителя предприятия - это власть не прямая, а «производная »: она получает свое законное обоснование в зависимости от тех усилий, которые данный руководитель должен вкладывать в деятельность этой фирмы. Если преобладают аскриптивно-качествен-ные ценности, то возникает ситуация, сходная с ситуацией при системно-интегративном подходе, может быть только с несколько более сильным акцентированием власти. По-видимому, можно с уверенностью предположить, то адаптивный аспект будет способствовать несколько более слабому подчеркиванию власти, при преобладании аскриптивно-качественных ценностей возможно даже антиавторитарное построение системы ролей.

Во-вторых, власть вплетена во всю сложную сеть связей систем и подсистем. Мы подчеркнули уже, что власть - это аспект статуса, занимаемого человеком внутри коллектива. Степень власти, поэтому, зависит не только от статуса единицы внутри определенной совокупности, но и, в значительной мере, от положения этой совокупности в более широкой совокупности, частью которой первая является. Вопрос о связи лояльности к одной группе с лояльностью к другим возникает потому, что принадлежность одного и того же лица к различным группам с необходимостью ограничивает власть над ним каждой из них.

Это опять приводит нас к проблеме, на которую мы указывали выше: проблема «совмещения » иерархических порядков различных шкал излагается в соответствии с учетом каждого из основных типов оценочных моделей. В сложной системе должны существовать механизмы, которые устанавливают уровни относительной эквивалентности (положений на разных шкалах), также как и механизмы, которые предохраняют от слишком прямолинейного и изолированного рассмотрения статуса. Эта функция частично выполняется так называемой прямой оценкой качества и видов деятельности. Так, безусловно, любая профессиональная роль, которую может адекватно выполнять любой здоровый взрослый человек, не может быть эквивалентна роли, которая либо оценивается более высоко, либо требует некоторого количества умений и которую могут выполнять только некоторые люди, в силу того, что для такого выполнения нужна определенная комбинация навыков и прирожденных способностей. Но такие механизмы прямой оценки пригодны Далеко не во всех случаях. Одним из факторов, ограничивающих их деятельность, является уровень компетенции, необходимый для того, чтобы высказать адекватное суждение. И следовательно, возникает новая

проблема: как суждение компетентного меньшинства приобретает влияние и становится общепризнанным для всей социальной системы. Второй вопрос касается того элемента неопределенности, который свойственен большей части эталонов косвенной оценки даже внутри одного и того же типа. А третий вопрос касается сравнимости различных видов качеств и деятельностей даже в том случае, когда эталоны относительно четки и определенны для каждого вида.

Неопределенность может возникать отчасти благодаря процессам «экологического» распределения объектов владения и оценочных суждений о льготах и о вознаграждениях, в особенности о последних, отчасти же - благодаря распределению благ «за установки». В условиях общества нашего типа эти механизмы функционируют при помощи каналов двух основных типов: через систему денежного рынка и через изменчивую систему общественной коммуникации. В первом случае обобщенный подход к объектам владения, поступающим в распределение, представляет их денежная стоимость; во втором же случае - в оценочном аспекте - в распределение поступает «репутация». И в том, и в другом случае можно говорить об идеальном типе процесса «свободной» конкуренции на рынке как о главном способе распределения. Но в обоих случаях эти механизмы действуют совершенно автоматически, даже когда в наличии имеются практически оптимальные условия. И потому различного рода «модифицирующее » вторжение имеет тенденцию возникать даже в условиях, когда система находится в равновесии. Так, правительственные или частные филантропические средства приведены в готовность даже в тех обстоятельствах, когда в них нет нужды, например, скорая помощь, высшее образование, а это увеличивает общее количество как льгот, так и объектов вознаграждения, предназначенных для тех, кто работает в этой сфере, а также количество лиц, занятых этим трудом. Точно так же человек, который давно работает в какой-то сфере деятельности, оплачивается совсем не так, как более молодой и менее опытный сотрудник. Зарабатывая себе репутацию, человек изменяет равновесие льгот и наград в свою пользу. Важно, что, по-видимому, существует своего рода непрерывная тенденция сравнительного оценивания, которая в результате дает суждение типа: «роли класса А награждаются недостаточно, а роли класса В - с избытком». И в результате такого суждения может иметь место изменение в пользу А.

Совершенно ясно, что, в частности, в таких процессах, как эти, связь между тремя составными частями могущества (power), которые мы обсуждали выше, особенно ярко проявляется по отношению к интегративной функции системы стратификации. Большое значение имеет вопрос об эффективности действия механизмов социального контроля. Контроль, который человек получает над объектами владения, неизбежно связан с высотой статуса, следовательно, существует источник могущества, независимый от прямой оценки узаконенного статуса. Расширяются возможности использования могущества также и в результате потенциально возможных отклонений либо в пользу «эго », либо в пользу "других". Цель механизмов социального контроля - сводить к минимуму независимость, то есть неузаконенное применение могущества¹⁶.

Для того чтобы включиться в теоретический анализ, которому посвящена данная статья, по-видимому уместно дать некоторую схему основных концептуальных элементов, используемых в ней, а также наиболее существенных связей их друг с другом.

Исходным пунктом здесь для нас явится предлагаемая схема.

¹⁶ Экологическое размещение объектов владения и коммуникацию можно рассматривать как механизмы социальных систем, как аналоги «внутренней среды», в изучении которой так много еще предстоит сделать психологам. Стабильность ожиданий по отношению к данному виду оценочных суждений о различных характеристиках и деятельностях, а также относительно связи их с распределением льгот и объектов вознаграждения - это условие интеграции системы как системы. Так, функциональное значение имеет устойчивость этой внутренней среды социальной системы, среды, которая - не ситуация для системы в целом, но является внешней ситуацией для действия единицы, рассматриваемой как подсистема. Мы займемся рассмотрением этого положения несколько ниже, в связи с изложением системы стратификации нашего общества в том виде, как она существует, по нашему мнению, в настоящее время.