Geum.ru

Владимир Александрович Сафронов российский историк и археолог, председатель Совета Русского исторического общества, специалист по археологическим культурам Кавказа, исследователь проблемы индоевропейской прародины

Вид материалаДокументы
Подобный материал:
1   ...   23   24   25   26   27   28   29   30   ...   40

За последние 5 лет появились новые интересные материалы по КДК в Прикубанье и Закубанье и о подобных памятниках на западных территориях в области юго-западного варианта древнеямных КИО (Яровой, 1985; Гей, 1986, 1987), которые позволяют точнее проработать отдельные звенья нашей концепции. Следует отметить, что полемика, связанная с кубано-днепровской культурой, (Гей, Трифонов) не обогатила данную проблематику, поскольку, не касаясь основ выделения культуры, свелась к схоластическому спору о названии культуры.

В отличие от культур среднебронзового века кубано-днепровская культура безинвентарна в основной своей массе, как и генетически связанная с ней древнеямная культура, особенно на ранних этапах развития. Существенно проследить, какие признаки объединяют ее в культуру и отличают от культур в ареале и диахронии.

Памятники КДК были первоначально ограничены в соответствии со стратиграфией как памятники пост-майкопского и докатакомбного времени в Нижнем и Среднем Прикубанье. Культурно-дифференцирующие признаки майкопской и катакомбной культуры высоко избирательны, поэтому отделение КДК от культур предшествующего и последующего периода в диахронии не составляет затруднений, но такие хронологические границы не препятствуют попаданию в массив постмайкопского и докатакомбного времени и вытянутых погребений Закубанья (Ульский аул, кк. 1-5, раскопки Н. И. Веселовского и Уляп, к. 3, раскопки В, А. Сафронова в 1976 году), и древнеямных погребений с обрядом захоронения на спине скорченно, и группы погребений на боку докатакомбного времени с инвентарем позднеямных погребении (Роговская, кк. 1-4 Тимашевского района, раскопки В. А. Сафронова в 1972 году: Сафронов, 1973). Таким образом, встает задача отделения от названных культур КДК-

Культурно-дифференцирующие признаки, отделяющие КДК от древнеямных погребений и культуры вытянутых погребений Закубанья - обряд трупоположения (в КДК самый выразительный и массовый обряд - это захоронение на боку с отклонением на спину) и повозка, сопровождающая каждое пятое погребение КДК (из расчета 40 документированных повозок из раскопок В. И. Козенковой 1973 г., В. А. Сафронова и Н. А. Николаевой в 1978-1979 гг. и А. Н. Гея и И. С. Каменецкого в 1979-1982 гг., учитывая неопубликованные повозки из раскопок А. А. Нехаева на 200 погребений КДК в Нижнем Прикубанье) (Николаева, Сафронов, 1982, с. 59). Список признаков, разграничивающих три культуры постмайкопского и докатакомбного времени Прикубанья, можно было бы пополнить и формой могильного сооружения, однако эта характеристика недостаточно полно исследована. Известно, что в ряде погребений КДК форма могилы o- прямоугольная с проработанными углами с одним или двумя заплечиками, достаточно глубокая, тогда как в ДЯ'К ямы ближе к квадрату в плане, просторные, относительно менее глубокие (хотя этот признак тоже фиксируется неодинаково). В культуре вытянутых погребений Закубанья форма могильных сооружений также специфическая, хотя и


206.


здесь небольшая выборка не позволяет сделать надежные выводы. Ямы от дна до заплечиков, на которых лежит настил, имеют глубину 40-50 см; иногда в ямы помещался деревянный сруб.

Культурно-интегрирующие признаки, позволяющие рассматривать три культуры в массиве памятников постмайкопского и докатакомбного времени - не только стратиграфическое положение, но и наличие кургана, и окрашенность охрой. Однако эти признаки широко распространены во времени и пространстве и не являются основанием объединения.

Следует также отметить, что разграничительную функцию выполняет и территория. Действительно, вытянутые погребения, занимая Закубанье и Среднее Прикубанье, редко фиксируются в Нижнем Прикубанье; древнеямные погребения преимущественно распространены в более северных районах Прикубанья. Центром ареала КДК является Нижнее Прикубанье с проходами до предгорий и Среднего Прикубанья.

Если вопрос отделения КДК от синхронных и соседних культур решается без затруднений, то более сложной представляется проверка на гомогенность массива памятников КДК.

Помимо обряда положения на боку с отклонением на спину (I тип) в КДК выделяются еще сильно скорченные погребения на боку с кистями рук, помещенными перед лицом (II тип) и частичная кремация (III тип захоронения). Последние два обряда характерны не только для КДК, что не позволяет атрибутировать такие погребения без учета археологических, стратиграфических и культурно-территориальных данных.

Три типа погребений КДК характеризуются следующими признаками:

I тип скорченного обряда положения - на боку с отклонением на спине - доминирующий в КДК, коррелирует в ряде случаев с повозкой (Крупская 4/7, Крупская 3/17, Крупская 3/16, Павлоград 6/14, 6/11) и характеризуется углом скорченности ног между 45 и 110°, углом между линией позвоночника и бедренными костями больше 90°, положением правой руки (у левобочников) или левой (у правобочников), согнутой под углом от 90° до 120-140° и вытянутым положением другой руки. Почти у всех слабо скорченных скелетов зафиксировано отклонение на спину, что связано и с положением согнутой руки и, возможно, с теми деталями ритуала, которые остаются незаметными для нас (органические подушки, как полагает Гей, которые подкладывали под одно плечо и которые в дальнейшем истлевали). Создается впечатление, что первоначально погребенный лежал на спине. Так трактует этот обряд В. И. Козенкова (1973, с. 62): "на спине с поворотом на правый бок".

II тип скорченного обряда - сильноскорченный - включается в КДК на основании корреляции с повозкой и нахождения в одном кургане с погребениями с I и III типами обряда КДК. Выделен в Новотитаровской 1/8 (из раскопок Козенковой, 1973). Характеризуется углом скорченности ног менее 45°, положением пяточных костей у таза, острым углом между линией позвоночника и бедренными костями и положением одной или двух рук у лица. Хронологический диапазон подобного обряда - от майкопской и новосвободненской эпохи до катакомбного времени. Следовательно, этот тип обряда, коль скоро он присущ КДК, может быть включен в ядро культуры, поскольку живет от начала до конца ее существования, но он присущ и новосвободненским памятникам, и куро-аракским, и если погребение, совершенное по такому обряду, безинвентарно и не имеет повозки, то атрибуция его более неопределенна и должна определяться кругом трех названных культур. Однако избирательность керамики майкопской культуры, равно как и


207.


куро-аракской, а также почти повсеместное присутствие керамики как в майкопских могилах, так и в куро-аракских позволяет почти однозначно атрибутировать безинвентарные погребения по II типу обряда как кубано-днепровские.

Кроме того, куро-аракские погребения не встречаются на территории кубано-днепровской культуры на Днепре, в Нижнем и Среднем Прикубанье, а новосвободненские погребения находятся в более южных предгорных районах, стыкуясь с комплексами КДК лишь на границе степной и предгорной зон Адыгеи.

Внесение I типа погребального обряда в ядро культуры не вызывает возражений, поскольку этот обряд доживает до конца кубано-днепровской культуры и зафиксирован как составляющая погребального обряда в памятниках, которые трактуются как раннекатакомбные, хотя произведены в ямах. Таковым является широко известное погребение в яме с повозкой в урочище "Три Брата" (раскопки П. С. Рыкова в Калмыкии, опубликованные И. В. Синицыным - Синицын, 1948, с. 147). Этот обряд отмечен и в катакомбах, которые были выделены нами в приазовскую культуру, распространенную на Донетчине, в Подонье, Калмыкии (Николаева, Сафронов, 1981, с. 4-26), характеризующую также ранний этап становления катакомбной культурно-исторической общности в Восточной Европе. Неслучайность обряда I типа в раннекатакомбных памятниках Калмыкии доказывается нашей находкой такого погребения в яме с колесом и обрядом на боку с отклонением на спине в Джангре 1/6, в низовьях Волги (раскопки Н. А. Николаевой, В. А. Сафронова в 1985 году; неопубликованы).

Внесение II типа погребального обряда КДК в ядро культуры обосновывается доживанием этого обряда до катакомбной эпохи и переживании его в ряде катакомбных памятников. Это доказывается обнаружением амфоры реповидной формы с зональным орнаментом при погребении КДК II типа (рис. 53: 1, 2), аналогичной амфоре в катакомб-ном погребении в Павлограде 6/10 (ПКОС 1978), ранний возраст которого и причастность к культуре погребений с повозками иллюстрируется колесом, закрывающим вход в камеру.

III тип обряда КДК - частичная кремация. Связь этого обряда с двумя вышеописанными типами обряда, I и II, обосновывается и стратиграфией кургана I в Новотитаровской (раскопки Козенковой, 1973) и погребений Новотитаровская 1/12, 1/9, 1/8.

Новотитаровская 1/9 с обожженным костяком располагалась стратиграфически между двумя погребениями с повозками и двумя рассмотренными типами погребального обряда I и II. Помимо этого трупо-сожжение было зафиксировано в том же кургане, в комплексах Ново-титаровка 1/4,5. Следовательно, хронологическая позиция этого обряда определяется между I и II типами обряда трупоположения. Культурная принадлежность к КДК обосновывается присутствием следов огня почти в каждом погребении КДК в Прикубанье. Однако в отличие от двух других типов погребального обряда "трупосожжение" не может включаться в ядро культуры, а должно рассматриваться как деталь погребального обряда, совмещенная с 2 типами обряда трупоположения, - "использование огня в ритуале".

Погребения, совершенные по I и II типам обряда без повозок, занимают ту же стратиграфическую позицию в кургане, что и погребения с повозками. И в тех, и в других погребениях встречена керамика одной и той же традиции.

Помимо керамического, в КДК известны и другие категории инвентаря: каменный, металлический, костяной (по материалу), оружие, орудия труда, украшения (по функции). Существенным дополнением


208.


к характеристике погребального инвентаря КДК явилось обнаружение погребения "литейщика" в Нижнем Прикубанье, с. Малаи, Красноармейского р-на (раскопки А. Н. Гея - И. С. Каменецкого в 1979 году: Гей, 1987, с. ). В этом погребении представлены топор майкопско-новосвободненского облика в виде литейной формы и каменный топор гладкий, что, с одной стороны, позволяет еще раз подтвердить нашу датировку ранних памятников КДК новосвободненским временем (РБ Па, 23 в. до н. э., по Сафронову), а с другой стороны, сравнить и синхронизировать с топорами из Трои II (Мюллер-Карпе, т. 3, табл. 335: 13-15). В качестве украшений в погребениях КДК встречены, как и в позднеямных, костяные молоточковидные булавки, плоские бляшки с пуансонным орнаментом. Хронология этой категории инвентаря показана нами на материале (Предкавказья и Причерноморья (Сафронов, 1972; Сафронов, Николаева, 1975). Большее значение булавки КДК имеют для синхронизации КДК и древнеямных погребений.

Керамика кубано-днепровской культуры по технологии изготовления, формам и деталям восходит к гончарным традициям КША (сравни: рис. 55: 1-5 и 55: 6-11, а также рис. 57: 1-6, 13-18, и рис. 57: 7-12, 19-24) и в ряде образцов повторяет формы производных от КША кубано-терской), (Николаева, 1987) и новосвободненской (рис. 54). Немногочисленная керамика, распределенная между двумя типами обряда КДК, объединяется своей причастностью к керамическому комплексу Новосвободной. Керамический комплекс погребений КДК без повозок, совершенных по I и II типам обряда, в Прикубанье также составлен керамическими типами, встреченными как в керамике Новосвободной, так и в кубано-терской культуре (рис. 56). Объединяет их то, что подобные типы керамики встречены в кругу культуры шаровидных амфор (и такие параллели были приведены нами - Николаева, Сафронов, 1982, табл. 7, 8), к которой восходит и керамика дольменов Новосвободной и КТК.

Малое количество керамики КДК (18 сосудов на 200 погребений КДК в Прикубанье) не позволяет внести в "ядро" культуры определенные типы керамики, но атрибуция того культурного круга, к которому относится керамика КДК (КША, производные от КША, культура дольменов Новосвободной, кубано-терская культура) дает возможность ввести самую общую характеристику для керамического комплекса КДК в ядро культуры.

Эта характеристика будет определяться как "керамика, принадлежащая к кругу культуры шаровидных амфор и генетически связанных с ней культур".

Обнаружение новосвободненской амфоры в погребении КДК (Крупская 3/16 - рис. 56: 12 и 56: 1), совершенном по I типу, позволяет рассматривать и другие типы новосвободненской керамики присущими керамике КДК, поэтому обнаружение чернолощеного кубка (рис. 56: 14 сравнить с рис. 56: 3, 4), совершенном по II типу обряда (Среднее Прикубанье, КРОС, 1979, 1/1, раскопки экспедиции Северо-Осетинского университета) позволяет расширить набор керамики в ранних погребениях КДК (рис. 56: 14 - Николаева, Сафронов, 1982, рис. 5: 3, 7).

Стратиграфическое положение погребения по I типу без повозки, с двуручным сосудом (рис. 56: 15 сравнить рис. 56: 5), зафиксировано в кубано-терской культуре раннебронзового века этапа IIb, следующего за новосвободненским (Дзуарикау 1/19: Николаева, Сафронов, 1980, рис. 3: 1: 4); в кубано-днепровской культуре (Новотитаровка 1/9) между основным погребением Новотитаровка 1/12, совершенным по I типу и с повозкой, и впускным - Новотитаровка 1/8, совершенном по II типу и с повозкой, позволяет включить двуручный сосуд в число


209.


характерных сосудов для КДК (Николаева, Сафронов, 1983, с. 56, 60, рис. 5: 5).

Таким образом, амфора, двуручный сосуд и кубок - характерные формы керамического инвентаря для КДК раннего этапа.

Таким образом, мы можем констатировать, что в Нижнем и Среднем Прикубанье имеется массив памятников, стратиграфически размещающийся между майкопскими и раннекатакомбными погребениями в курганах, в хронологических рамках - 23-18 вв. до н. э., занимающий определенный и ограниченный ареал, не совпадающий с ареалом синхронных культур, таких, как новосвободненская и древнеямная, кубано-терская и культура вытянутых погребений Закубанья.

Этот массив памятников достаточно значителен для выделения культуры, в нем более 200 погребений. Он выделяется из ряда синхронных и соседних культур по признакам, затрагивающим основы культуры: по обряду - от новосвободненской, древнеямной и "вытянутых" захоронений Закубанья, по керамике - от древнеямной. И напротив, культуры, сменяемые и сменяющие во времени эти памятники, по своим высоко специфическим характеристикам хорошо отделяются от этого массива памятников (по форме могильного сооружения" по керамике и по обряду захоронения).

Вместе с тем памятники, включаемые в данный массив, объединяются по обряду трупоположения (с отклонением на спину, бочные захоронения, "сильно скорченные" захоронения с руками перед лицом и трупосожжение, или следы ритуальных кострищ в могиле); по форме могилы с помещением в каждом пятом погребении повозки; по керамике, принадлежащей к кругу КША и культур, генетически с ней связанных.

Подобная характеристика этого массива памятников соответствует представлению о новой культуре. Учитывая соответствие археологической культуры, системе, а также определение Хмелева (Типы в культуре, 1978) для системы, мы можем констатировать, что памятники КДК соответствуют и системе, а следовательно, и археологической культуре, поскольку являют собой множество, обладающее интегральным качеством (объединяющие памятники КДК признаки) и единственно возможной связью элементов (памятников) этого множества. Так можно обосновать выделение кубано-днепровской культуры, используя принципы системного подхода. Отметим, что Нижнее и Среднее Прикубанье является тем базовым регионом, в котором только и может быть выделена кубано-днепровская культура, хотя проявления ее имеются по всей полосе причерноморских степей и даже в Румынии, Болгарии, Северо-Восточной Венгрии. Это объясняется и наибольшим числом повозок, сосредоточенных в небольшом регионе, в одном кургане или группе соседних курганов, и вообще большим (200 погребений) массивом памятников, хорошей и множественной стратиграфией, присутствием датирующих категорий инвентаря.

Учитывая, что Прикубанье - базовый регион, все памятники в более широком ареале (как Северное Причерноморье), аналогичные выделенным в КДК по обряду погребения (бочные с отклонением на спину с восточной и западной ориентировкой, сильно скорченные с руками перед лицом и повозками), по керамике (принадлежащей к кругу культур, отмеченных влиянием КША) мы должны включать также в эту культуру. Такую работу мы выполнили в 1982 году (Николаева, Сафронов, 1983, с. 60), указав, что 1 и II типы обряда КДК встречены в.. Подонье (VI, 19 по Каталогу) и Нижнем Поднепровье (IV, 13- 17 по Каталогу) и Северном Приазовье (IV, 18 по Каталогу) вместе с повозками. Без повозок, но с реповидными сосудами новосвободненско-


210.


го типа по I и II типам обряда КДК совершены погребения в Крыму у Красноперекопска (Танковое 9/17, Рисовое 1/65, по Щепинскому: Николаева, Сафронов, 1983, рис. 9: 1, 2). Помимо таких керамических форм, встречены амфоры с ручками-уступами (Рисовое 1/69, Бабенково 1/21, Рисовое 4/14, Танковое 9/15, по Щепинскому: Николаева, Сафронов, 1983, рис. 10: 5-8) и кубковидные сосуды (Танковое 9/7, Рисовое 1/50: Николаева, Сафронов, 1983, рис. 10: 3, 4) (рис. 55). И обряд, и использование повозок для погребения, и керамика "новосвободненского облика" (или шире - круга КША) встречаются в памятниках старосельского типа, определенных Ю. А. Шиловым (1982, с. 105-107, рис. 1 и 2). Далее на запад II тип обряда КДК встречается в каменных ящиках, погребениях так называемого нижнемихайловского типа (Археология УССР, 1985, с. 325) и в позднетрипольских погребениях от Днепра до Дуная. I тип обряда КДК, как и керамика, зафиксирован в старосельских погребениях и кеми-обинских (Археология УССР, 1985, рис. 89-90).

На территории юго-западного варианта древнеямной КИО выделяются в древнеямном обряде погребения трупоположение на боку с отклонением на спину (тип по Яровому, 1985) и скорченно на боку с руками перед лицом (Дергачев, 1986, рис. 3, табл. 3). Этим типам обряда присуща керамика амфорного типа (Дергачев, 1986, рис. 8: 6, 9, 3). В тех же пределах распространен и колесный транспорт, который сопровождается обрядом погребения с отклонением на спину, т. е. I типом обряда КДК. Таким образом, можно говорить о проявлениях КДК как в обряде трупоположения, так и использовании повозки в качестве погребального инвентаря, и в керамической традиции в ареале от При-кубанья до Северо-Восточной Болгарии (сужу, по Панайотову). Общее количество таких погребений не больше 100, причем число повозок относительно уменьшается.

Хронология памятников КДК и погребений с колесным транспортом показывает, что западные памятники КДК древнее восточных (в При-кубанье), однако в настоящее время трудно локализовать центр формирования культуры на какой-то конкретной территории Северного Причерноморья. Можно только сказать, что хронологический разрыв памятников КДК на крайних пределах ее ареала незначителен и что количественно восточный массив памятников КДК в несколько раз превосходит западный массив памятников КДК, так же как и число повозок в Прикубанье (40 повозок без учета неопубликованных сведений А. А. Нехаева, с учетом их - более 40) превосходит число северопричерноморских повозок в 3 раза, причем центр последних (по количественному признаку) - в Нижнем Поднепровье.

Древнейшие памятники КДК на западных территориях от Дона до Днепра синхронны с майкопской культурой по кавказской линии синхронизации, с концом Триполья С1 и нижним слоем Михайловского поселения. Для доказательства этого тезиса достаточно привести хронологические обоснования Ю. А. Шилова - первооткрывателя старосельских памятников с повозками, а также нашу схему синхронизации погребений, совершенных по I и II обрядам КДК, содержащих как керамику новосвободненского облика, так и инвентарь, характеризующий вытянутые погребения пост-мариупольской культуры, по Ковалевой (1987), с Михайловским поселением.

Ю. А. Шилов выделяет 9 погребений раннего этапа старосельского типа (1982, с. (106), которые он датирует "по данным типологострати-графического окружения временем Михайловки II" (там же). 30 погребений позднего этапа старосельского типа Ю. А. Шилов относит к позднеямному периоду - Михайловке III, причем, позднейшие из них


211.


зафиксированы в стратиграфическом окружении погребений "катакомб-ной культуры". Ю. А. Шилов считает, что керамика новосвободненско-го типа появляется на позднем этапе старосельской группы, а новоти-таровские (кубано-днепровские) погребения характеризуют поздний этап старосельского типа (там же, с. 106). Далее Ю. А. Шилов констатирует синхронность кеми-обинских и старосельских погребений и указывает на большую древность старосельских памятников сравнительно с памятниками ямной культуры типа Михайловки II. "Истоки старосельского типа следует искать в среде памятников среднестоговского времени" (там же, с. 107). Как указывалось выше, нижнемихайловские погребения, по Ю. А. Шилову, датируются по майкопским сосудам (Первоконстантиновка 18/4), по сосудам типа Михайловка I и Средний Стог II, что по трипольской шкале определяется Трипольем CI. Мы показали выше, что древнейшие древнеямные памятники ДЯ КИО находятся в нерасчлененной стратиграфической связке с так называемыми нижнемихайловскими погребениями в правобережье Нижнего Поднепровья и междуречье Буга и Днепра. И следует подчеркнуть, что неправомерно включать в старосельские древнейшие памятники древнейшие древнеямные погребения этого региона, как это предложено Ю. А, Шиловым (1982, с. 105), поскольку размываются критерии выделения кубано-днепровской культуры, в которую мы включаем и старосельский тип.

Таким образом, Ю. А. Шиловым не приводится никаких прямых данных о датировке древнейших старосельских погребений майкопским временем, кроме фрагмента из Первоконстантиновки 1/8 майкопской керамики, если определение сделано правильно. В лучшем случае незначительное число (9 погребений) наиболее ранних памятников, не содержащих к тому же керамики, может быть датировано временем Михайловки II (нижний горизонт, т. е. временем Новосвободной).