Андрей демченко пусть царица умрет

Вид материала

Документы

Содержание Горькая правда Без барина Подарки из могилы

Подобный материал:

• Андрей демченко квадрат смерти, 1544.95kb.
• Федор Михайлович Достоевский, 9992.78kb.
• А жил на белом свете царь-Федот, 215.55kb.
• Демченко Наталья Васильевна профессионал высокого класса. Ее урок, 44.99kb.
• Корпорация Урал Промышленный Урал Полярный О. В. Демченко доклад, 220.19kb.
• Анна андреева андрей Дмитриевич, 986.66kb.
• Истинно, истинно говорю вам: если пшеничное зерно, падши в землю, не умрет, то останется, 10759.5kb.
• Пусть все символы в образце различны. Сравнить по быстродействию простейший алгоритм, 25.58kb.
• Эконометрика2 Лекция 6 arch, garch модели, 12.91kb.
• Феано Путь Свободы цикл «Царица» 2007 сказка, 123.36kb.

- Мне совсем не хочется говорить о магазине, - вдруг вырвалось у Нины.

- Честно? - подражая интонации Нины, спросил Петр.

- Честно.

- Мне тоже.

Весь день Нина провела в особняке Петра. Играли в бильярд, парились в сауне, купались в бассейне. Вечером у камина разговаривали часа три... Нина рассказала Петру всю свою жизнь, он ей - лишь какие-то детали. На ночь Нина осталась... Утром, разбудив ее поцелуем, Петр положил на подушку изысканный букет больших белых роз.

Любовь захлестнула их разом. Накрыла, как внезапно подкравшаяся мутная волна, с головой - только и гляди, чтоб не захлебнуться, не наглотаться воды с песком. Они не ходили по ресторанам, не бывали в театрах, на богемных тусовках.

- Не хочу, чтобы ты засветилась со мной, - прямо сказал Нине Петр, - для тебя это может быть очень опасно.

- Я ничего не боюсь, - твердо возразила Нина.

- А я вот за тебя боюсь, и никуда мы вместе ездить не будем, - отрезал Петр.

Это был удивительный человек. Как ни старалась Нина изучить его, понять хоть немного, ей это не удавалось. Петр, проезжая на машине по городу, мог подобрать на улице больную бездомную собаку, привезти ее в свой особняк, выписать к ней врача из лучшей ветеринарной клиники и отдать ему за визит сто долларов вместо объявленных десяти. Он мог очень увлекательно говорить о музыке, живописи, литературе (образование, между прочим, имел высшее)... Своим глуховатым, но приятного тембра голосом классно пел не только "На Тишине Матросской" и "Черный ворон", но и романсы, особенно любил "Не искушай меня без нужды" Глинки. С Ниной был нежен, ласков, мягок. При этом Нина один раз случайно видела из окна, как он у ворот со всего размаха ударил в лицо одного из "быков", который совершил какой-то проступок, а когда тот упал, несколько раз добавил ногой. Нина видела, какой страх испытывала перед Петром его "бригада". Несколько раз, когда Петр был с ней, звонил его телефон, и тут же особняк вскипал, как улей. Через полчаса у ворот собиралось с десяток иномарок, и Петр, попрощавшись с ней, спешил вниз по лестнице, на ходу засовывая в кобуру пистолет. И, как бы она внутренне не уходила от этого, ей приходилось считаться с тем, что ее любимый мужчина - самый настоящий бандит... Авторитет преступного мира.


ГОРЬКАЯ ПРАВДА


К разговору о супермаркете Нина и Петр не возвращались целый месяц. Наконец Нина спросила:

- Слушай, а с магазином-то что?

Петр сначала даже не понял, о чем идет речь.

- С каким магазином?

- Ну, с супермаркетом моим... Охрана там, процент или что. Мы же так и не поговорили.

Петр усмехнулся, провел ладонью по пышным волосам Нины и

сказал:

- Забудь.

- То есть?

- Тебя никто не тронет.

Нина помолчала; ей было понятно не все.

- Ну, а если кто-то наедет, то что мне говорить? - сказала она после паузы.

- Скажи, что эта точка под моей крышей. Если у них еще вопросы будут, звони немедленно.

- Петр, - Нина замялась, - извини, но... Мне как говорить-то? Под чьей крышей? Я ведь даже твоей фамилии не знаю.

Петр не ответил. Называть свою кличку ему явно не хотелось, но без этого в данном случае как обойтись? Наконец решение было найдено.

- Вот что, - сказал Петр, - ты выгони своих болванов в униформе, охрану эту, от них толку меньше, чем от манекенов. Я тебе своих хлопцев поставлю, они и будут разговаривать в случае чего.

- Хорошо, - ответила Нина.

Небо над ее головой, казалось, было безоблачным... "Майами" приносил огромный доход. В течение года они со Спирсом открыли еще три супермаркета под другими названиями - на севере и на юге Москвы. О контактах Нины с бандитами американец не знал, а вообще о "красной мафии" говорил с благоговейным ужасом. К этому времени наши "браточки" уже стали хорошо известны и в Европе, и в Штатах.

Отношения Нины с Петром становились все ближе и нежнее. С высоты лет (пусть еще и небольших, но все же) Нина как-то спросила себя: кого она любила? Прокрутив свою жизнь перед глазами, как кассету видика, Нина решила, что ее чувство к Игорю любовью называть все же не стоит. Нравился, сказала она себе, ит не более того. К Савелию любовь была, но не страстная. Чувство к родному, очень близкому человеку, хотя и как мужчину Нина его хотела, и даже очень. В итальянца Альдо Нина влюбилась буквально на три дня, там была дикая страсть - налетела как смерч и так же растаяла в небе. А вот Петр... Его, как Нине сегодня казалось, она любила и как Савелия, и как Альдо. Нина прекрасно понимала все проблемы, связанные с положением и ролью Петра в этой жизни, но... Но любовь - она, как известно, слепа. При этой слепоте, однако,

Нина замечала, что Петр любит ее меньше, чем она его. Может быть, Нине это лишь казалось, но ей от этого было не легче.

- Петя, - сказала Нина однажды утром, за кофе, - я хочу за тебя замуж.

- Никогда больше не говори об этом, - быстро ответил Петр. Так быстро, как будто давно ждал этих слов, давно готовился к ответу.

- Но почему?

- Ладно, Нина, прекрати. Ты что, маленький ребенок?

- Скажи, почему?

- Потому что меня могут убить в любую минуту.

Нина осеклась. Настала тишина, нарушаемая только пением птиц за окном особняка. Прошло минут пять. Лучше бы Нина не продолжала разговора, но ее подмывало.

- Петя, и все же...

- Ну хорошо, я тебе скажу, - Петр встал, подошел к окну, постоял несколько секунд, а потом резко обернулся.

- Я делаю все для того, чтобы не влюбиться в тебя без ума, совсем. Я специально держу тебя на расстоянии. Ты что, не чувствуешь этого?

- Зачем? - опешила Нина.

- Затем, чтобы не пустить себе пулю в лоб, если я тебя потеряю. Если те, кто охотятся на меня вот уже год, для начала убьют тебя. Я не влюбляюсь по уши потому, чтобы спокойнее, легче перенести утрату.

У Нины похолодели колени.

- Что ж ты побледнела? Страшно? Ну, так зачем же ты заводишь разговоры о женитьбе? Ты понимаешь, что у меня не может быть ни ребенка, ни жены? И даже не потому, что мне это запрещено по жизни... Я бы не взял в расчет даже закон - ради любви к тебе. Но меня ничто не должно связывать. Я могу внезапно исчезнуть на год, на два... Тебя это устроит? Особенно если будет ребенок? И я ни за кого не должен бояться, понимаешь? Если я буду дрожать от страха, что моего ребенка повесят на люстре при его матери, а эту мать потом изнасилуют вдесятером - грош мне цена. Я не авторитет, а грязь из-под ногтей. Все ясно, Нина? Или продолжать?

- Спасибо, не надо, - ответила Нина, - мне хватило.

БЕЗ БАРИНА


Прошло еще полгода, в течение которых никаких особых перемен в жизни Нины не произошло.

Однажды вечером Нина ждала звонка от Петра (жили они по-прежнему порознь), но в назначенное время его не было. Нина особо не волновалась: очередная разборка, каких были уже сотни... Она привыкла к ним, как привыкает жена военного к его "командировкам" на передовую, жена милиционера - к тому, что ему иногда приходится выходить один на один с вооруженным преступником.

Щелкая пультом шикарного "Шарпа", подарка Петра, Нина наткнулась на передачу "Дорожный патруль". Показали последствия

пожара в пятиэтажке, пару жутких автокатастроф. Затем диктор этой передачи, которого Нина сразу узнавала по какому-то удивительно тревожному голосу, сообщил, что война преступных группировок в Москве достигает своего апогея. Камера показала какой-то пустырь, на котором стояли две изрешеченные автоматными очередями машины.

- В перестрелке погибли семь человек. Личности погибших в данный момент устанавливаются, - послышалось с экрана, - пока что опознана только одна жертва разборки. Это авторитет преступного мира, вор в законе Петр Харламов, известный под кличкой "Барин".

Камера подошла вплотную к черному "мерседесу" и осторожно заглянула в окно. Справа от водителя, на переднем сиденье сидел Петр. Его голова была опущена на грудь, глаза закрыты, лицо залила кровь.

Нина была готова к этому... Всегда, каждый день, каждую минуту. Но она не думала, что это будет так страшно. Она выключила телевизор, легла ничком на постель и пролежала так всю ночь. Она не спала ни минуты. Утром встала, выпила кофе, выкурила две сигареты и поехала на работу. Охрана - ребята Петра - на месте отсутствовала. У дверей кабинета ждали двое незнакомых мужчин. Кожаных курток и кроссовок на них не было, - костюмы и галстуки. Хари, однако, были куда страшнее, чем у тех, которые приходили от Петра. А главное, наглее.

- Вы Зыкова Нина Ивановна? - спросил тот, что помладше.

- Я, - ответила Нина.

- Надо поговорить.

- Хорошо, заходите...

Разместившись в креслах, двое закурили. В этой паре, как видно, начинал старший. Он без обиняков перешел к делу:

- Сколько вы платили Барину?

- Ничего не платила.

- Повторяю вопрос. Предупреждаю: в третий раз я не повторяю. Сколько...

- Ничего, - повторила Нина, - мы с Петром жили как муж с женой.

- Что и требовалось доказать, - засмеялся старший, - разрешите представиться: капитан милиции Хромов Виктор Артурович. Мой коллега - старший лейтенант Анисимов. Значит, давайте к делу. Мы предлагаем вам охрану - за весьма умеренные деньги. Барин брал с других крупных магазинов по пять тысяч долларов в месяц, а мы будем вас охранять всего за четыре.

- Постойте, - Нина растерялась, - вы что же, крышу мне предлагаете? Вы, милиционеры? Бандитскую крышу?

- А вы что же, против?

- Пока что я ничего не понимаю... Ну хорошо, а если я и в самом деле против?

- Тогда мы заведем на вас уголовное дело как на сообщницу вора в законе. Доказательства найти - не проблема. Получите лет пять.

Посидите, подумаете, станете умнее. На зоне - там ведь не "Майами"... Там Красноярская область, морозы.

- А если я пожалуюсь вашему руководству? - сказала Нина, с трудом сдерживая бешенство.

- Такую глупость вы не сделаете. Красивая женщина, молодая... Вам бы жить да жить... В Москве-реке сейчас, знаете ли, вода холодная.

- Хорошо, - сказала Нина, - я подумаю. Дайте мне три дня...А лучше - неделю.

- Нет, ждать нам некогда, - сказал тот, который назвался Хромовым, - вы должны ответить сейчас. И должен вас огорчить: из-за того, что вы пререкались, придется вас наказать. Платить вы будете уже не четыре, а шесть тысяч долларов в месяц. Надо быть сговорчивее.

- Что ж делать, - Нина махнула рукой, - придется платить.

- Вот это правильное решение, - оскалил зубы молодой.

- Вы же, небось, первый взнос сейчас потребуете? - спросила Нина.

- Желательно, - улыбнулся старший, - и лучше, конечно, сразу все шесть.

- Шести у меня в сейфе сейчас нет... Давайте так: сегодня - три, и еще три - завтра.

- Нет вопросов, - сказал старший.

Нина подошла к сейфу, открыла его. На верхней полке лежал подарок Петра - итальянский автоматический пистолет "Беретта" с

глушителем. Взяв его в правую руку, Нина левой дослала патрон в патронник и направила ствол на старшего. Ее глаза из-за расширенных зрачков казались черными.

- Пошли вон, - сказала она, - и если я вас у себя в магазине еще хоть раз увижу - застрелю как собак.

- Браво, - прищурился старший, - браво, Нина Ивановна. Только вы напрасно...

Чуть опустив пистолет, Нина нажала на курок. Раздался звук, напоминающий тот, когда из бутылки шампанского вылетает пробка, только чуть тише. Пуля, пройдя в паре сантиметров от колена старшего, пробила черную кожу кресла.

- До свидания, Нина Ивановна, - процедил старший, лицо которого побелело, словно зубной пастой намазали, и встал. Встал и младший. Нине показалось, что его плохо держат ноги. Она увидела, что старший уже перед дверью хочет что-то сказать, и опередила его:

- Не надо слов. Чтобы я больше вас не видела.

Когда за мужчинами закрылась дверь, Нина, как была, с пистолетом в руках, кинулась к окну. Выйдя из магазина, двое принялись махать руками, ловя такси.

- Залетные, - произнесла Нина вслух.

Из разговоров, которые она невольно слышала в доме Петра, ей было известно, что местные бандиты всегда ездят на своих машинах. Хорошая, дорогая иномарка для "братана" - это как визитная карточка...

Вариант, что это действительно милиционеры, Нина исключила сразу. Оснований для этого было достаточно. Во-первых, таких зловещих рож у милиционеров не бывает. Деревенские, как топором вырубленные - встречаются, но чтобы такая жуть... Во-вторых, милиционеры, представляясь, всегда показывают свои "корочки". В-третьих, у обоих мужиков был очень сильный акцент, по которому Нине стало ясно, что эти двое - жители Украины. Оттуда родом, конечно, могли быть и милиционеры, но все же, если ты живешь в Москве хотя бы несколько лет, акцент смягчается, не может оставаться таким явным. И потом - если они милиционеры, они что же, родом из одного места? Акцент-то абсолютно одинаковый! И еще одна деталь - может быть, самая важная. У старшего на пальце (он это скрывал, прикрывая руку другой, но Нина заметила, когда под дулом пистолета он, забывшись, положил обе ладони на колени) был выколот православный крест с двумя перекладинами - одна параллельно земле, вторая - наискосок. Нина как-то интересовалась у Петра, что значат разные блатные наколки; обладатель такого крестика, как она узнала, сидел за воровство. Может, у нас в милицию в разные годы и разных людей брали, но вот бывших зеков - точно никогда.

Когда двое поймали какого-то частника на красной "четверке" и уехали, Нина сразу же принялась звонить Виктору, подручному Петра - старшему из тех, кто пришли к ней тогда, год назад. Телефон не отвечал, она послала сообщение на пейджер... Никакого

ответа. Нина послала сообщение младшему, Сергею, потом дублировала его - эффект тот же.

Неделю после этого Нина ездила домой с "Береттой" в кармане пальто, в подъезд заходила с большими предосторожностями... Охраны не было - не знала, кому в такой ситуации можно доверять. На восьмой день в ее кабинет вошли Юра и Рома, братья-близнецы, работавшие на Петра; с ними Нина часто встречалась в особняке.

- Ну, - кинулась к ним Нина, - черт вас возьми, где вы все? Как это случилось? Я же ничего не знаю!

- Да как случилось, - Юра опустил глаза, - наехала какая-то команда на одну из точек, забили стрелку... А приехали отморозки, беспредельщики. Пять человек. Наших четверо было. Барин, Клык, Бубновый и Малыш.

- Виктор и Сергей - тоже там были?

- Да. Это Клык и Малыш... Бубнового ты не знаешь. В общем, те падлы даже пару слов не сказали - сразу стрелять. Барина на месте, он даже пушку достать не успел... Клык двоих положил, потом его тоже. Бубновый с Малышом отстреливались, но ведь у наших только пистолеты были, а у тех - "калаши"... В общем, наши все легли. И тех трое... Двое ушли. Ищем мы их сейчас.

Это не они ли ко мне приходили, мелькнула у Нины мысль, и по коже побежали мурашки.

- Кажется, я могу вам помочь, - сказала она.

Когда Нина рассказала братьям о наезде, те переглянулись.

- Ну что, надо пацанов к тебе приставлять, - размышлял вслух Юра, - они же, отморозки, этого так не оставят, наверняка наедут еще, тут мы их...

- Железно, - согласился Рома.

- Да, кстати, - спохватилась Нина, - что с моими магазинами будет? Если без крыши, то вы же понимаете, что меня ждет... Могут наехать так, что пистолетом не напугаешь.

- Могут, - кивнул Юра.

Братья переглянулись еще раз.

- В общем, давай так, - сказал Рома, - мы тебе крышу обеспечим. Мы с Юркой сейчас в бригаде стали, как бы это сказать, за главных. Будешь с нами дело иметь. Мы тебя уважаем, - он чуть помолчал, - потому что мы уважали Барина. Но, сама понимаешь, за так шкурой рисковать тоже не хочется...

- Да понятно, - согласилась Нина, - разве я насчет "за так" говорю? Вы скажите, сколько.

- Ром, ты что думаешь? - спросил Юра.

- Давай так, - проговорил после паузы Рома, - мы со всех яирм такого уровня по десятке в месяц берем, с тебя половину будем. Пять.

- Спасибо, ребята, - поблагодарила Нина, которая никак не ожидала такой огромной скидки. Спирсу все объясню, подумала она; еще рад будет, что такие небольшие поборы.

- Ну тогда, - сказал Юра, - по рукам.

Когда за близнецами захлопнулась дверь, Нина - уже в который раз - задумалась на определенную тему. Эту тему, если бы она была задана, скажем, для школьного сочинения или для ответа на экзамене, можно было бы сформулировать так: "Бандиты как феномен российской действительности конца ХХ века" или "Братва как явление в новейшей истории демократической России".

Как человек любознательный и по натуре исследователь, Нина с самого первого знакомства с бандитами пыталась изучить и понять психологию этих людей. На этом пути, надо отметить, Нину ждали неожиданные откровения.

При слове "бандит" Нине раньше представлялся бритый громила с узким лобиком, квадратной челюстью и бычьей шеей, в глазах которого не было ничего человевеческого. Бандиты, по ее представлению, должны были отличаться от обыкновенных людей абсолютно всем - от одежды и манеры кушать до эмоций и мыслей. В самый первый раз Нина с огромным удивлением обнаружила в бандитах нечто человеческое, еще когда к ней в кабинет пришли Виктор и Сергей, то есть Клык и Малыш, и когда Виктор от души поблагодарил за подарки, как сантехник за бутылку, а Сергей, улыбнувшись, стал похож на упитанного ребенка. Вторым откровением для Нины стала следующая деталь: как-то в особняке Петра, в прихожей, Малыш при ней переодевал обувь, оставшись в одних носках, и Нина вдруг увидела, что на его правом носке - дыра, сквозь которую виден большой палец. Эта дыра потрясла Нину до глубины души. Нет, не потому, что при своих доходах Малыш мог

себе позволить менять самые дорогие носки хоть каждый день, и не потому, что эта дыра никак не сочеталась с толстенной золотой цепью, крутыми туфлями и шикарной курткой парня. Просто Нина через эту дыру в носке, как через мискроскоп, вдруг увидела, что Малыш - самый обыкновенный человек со своими слабостями и недостатками, никакой не супермен, а просто работяга. Только в руках у него - не гаечный ключ, а пистолет системы Макарова. А еще в тот момент Нина почему-то очень испугалась за Малыша: она внезапно представила его на столе в морге. Как его, окровавленного, раздевают догола и последним снимают именно этот носок - с дыркой (Нина как в воду глядела: с дыркой на носке или без нее, но на столе в морге Малыш через некоторое время действительно оказался).

Наблюдая за бандитами, Нина часто спрашивала себя: а вот кем бы, интересно, оказался этот или тот парень, если бы не 1985 год, если бы с Советским Союзом ничего не случилось, и сегодня все было бы, как и пятнадцать, и двадцать пять лет назад? Начинала она, конечно, с самого Петра. У нее и сомнений не было, что этот человек с его светлой головой и силой воли мог бы достичь огромных высот в карьере. Генеральный директор какого-нибудь крупного комбината - это уж как минимум. В армии - не ниже генерала-полковника... На партийной работе - не меньше секретаря обкома. Виктор, он же Клык, парень простоватый, из рабочей семьи, представлялся Нине тем же сантехником или, к примеру, токарем.

Малыша с его в общем-то добродушной физиономией, любителя сладкого, особенно пирожных, Нина видела поваром ресторана, а то и фабричной столовки.

Может быть, так бы все оно и было, и заняли бы эти ребята свои места - кто в кабинете за письменным столом, кто в цехе у станка... Но грянула перестройка, взорвавшая страну ничуть не меньше революции 1917 года, и вскоре новая жизнь, чужая и жестокая, вызвала к рождению новых людей, отвечающих духу времени. Как ночь невозможна без темноты, так и ранняя стадия капитализма не обойдется без криминала. Кому-то, получается, все равно надо было сколачивать группировки, вооружаться и, становясь крышей бизнесменов, умирать на разборках. И, как грибы после дождя, на кладбищах российских городов стали появляться массивные черные плиты с потретами молодых парней, почти мальчиков... Многие из них не дожили и до двадцати, думала Нина.

С тех пор, как погиб Петр, прошел месяц, другой... Те двое как в воду канули. С тех пор Нина их, слава Богу, больше не встречала.

За последние годы - вторую половину девяностых - Нина Ивановна Зыкова стала настоящей, классической новой русской. Настало время, когда Спирс стал ей больше не нужен - американец тянул одеяло на себя, не понимая чисто российских проблем, связанных с налогами, черным налом, теми же бандитами и тому подобное. Расставшись с Майклом, - достаточно спокойно, без ссоры - Нина открыла собственное дело. Ей принадлежала целая сеть супермаркетов в Москве. Сильная, умная, опытная и

бесстрашная, по-прежнему красивая, она стала хозяйкой своей судьбы.


ПОДАРКИ ИЗ МОГИЛЫ


- Впечатляет, - сказал Воронов, когда Овруцкий закончил свой рассказ, - ничего не скажешь. Богатая жизнь, прямо сценарий. Те же американцы, небось, шикарное кино сняли бы, верно?

- Да, я думаю, такая история впечатлит кого угодно, - кивнул Бармалей, - об этой женщине и кино снять, и книжку написать можно. Жила бы она при советской власти - наверняка была бы директором какого-нибудь крупного комбината, депутатом Моссовета, делегатом съездов КПСС и так далее... А на Западе - ну, тут я вообще молчу.

- Ну, знаете, - Воронов развел руками, - она и тут добилась очень многого, не так ли? Вилла-то - в ней сколько комнат?

- Двенадцать. Да у нее, кроме этого, много всего было. Три машины, огромная квартира в Москве... Полно драгоценностей. О деньгах уж я и не говорю.