Общенационального Движения «З а Веру, Семью и Отечество»

  1   2   3   4   5   6   7   8

3


Доктрина (лат. doctrina) – система взглядов, лежащих в основе руководящего политического принципа.


Национальные интересы – объективно значимые цели и задачи национального государства.

Понятие «национальные интересы» правомерно использовать только в том случае, когда эти интересы сформулированы нацией или государством, претендующим на то, чтобы его считали национальным. Если государство таковым не является, то использование этого термина неправомерно.


ВМЕСТО ЭПИГРАФА


В степи, покрытой пылью бренной,

Сидел и плакал человек.

А мимо шел Творец Вселенной.

Остановившись, он изрек:

«Меня печалит вид твой грустный,

Какой бедою ты тесним?!»

И человек сказал: «Я – русский»,

И Бог заплакал вместе с ним…


Николай Зиновьев


4

ПРЕДИСЛОВИЕ


Хоть убей, следа не видно;

Сбились мы. Что делать нам!

А.С.Пушкин «Бесы»


Украина. 2004 год.

Политическое противостояние кандидатов в президенты В. Ющенко и В. Януковича оборачивается столкновением ценностных и политико-идеологических представлений стоящего за ними населения двух противоположных регионов – западного и юго-восточного при половинчатой позиции населения центра Украины.


Украина. 2010 год.

За пять лет президентства В. Ющенко раскол украинского общества из острой стадии переходит в затяжную и хроническую.

Украина делится на «восток» и «запад» по всем значимым пунктам государственно-политического и культурного развития – отношение к украинизации и русскому языку, к дружбе с Россией и членству в НАТО, к русскому культурному наследию и к Украинской Православной Церкви Московского Патриархата, совместной украинско-российской истории, к пониманию понятия «украинец» и пр.

После государственного переворота 2004 года фавориты украинского политикума обещают приложить максимум усилий для объединения Украины. Однако идея (идеологическая доктрина), способная объединить население Украины из разных регионов, до сих пор так и не найдена.

Что же должно быть в этой доктрине?

Очевидно, некие тезисы и постулаты, которые население всей страны признало бы общими ценностями.

Что может являться такими ценностями? Тезис о повышении уровня жизни украинцев?

Вряд ли.

Это, скорее, забота власти – создать каждому гражданину Украины нормальные условия для роста благосостояния и повышения качества жизни. Но достижение последнего вовсе не требует объединения усилий всего населения страны.


Говоря о ценностях, большинство людей понимает под таковыми ценности мировоззренческие: вера (религия), язык, история, почитаемые герои, представления о внешних друзьях и врагах и т.д.

Вот что должно быть содержанием общей национальной доктрины.

Но именно эти ценности совершенно противоположны на западе и юго-востоке Украины.

И именно они в 2004 году жёстко развели по разным полюсам два региона формально единой страны.

Впрочем, Украина, механически созданная в иных исторических условиях, под иные задачи и в рамках давно отошедших в историю проектов, никогда не была по-настоящему единой, т.е. единой именно в ценностно-мировоззренческом смысле.

Это административно-территориальное образование, искусственно сколоченное в советское время, могло относительно бесконфликтно существовать лишь в составе более крупного государственного образования – СССР.


В последние годы празднование 9 Мая в западных и юго-восточных областях однозначно показывает абсолютно разные ценности, на которые ориентируется население этих двух частей Украины.

Таким образом, украинская национальная идентичность, т.е. фундаментальные представления украинцев о себе, не могут формироваться именно из-за противоположного видения украинской идентичности западом и юго-востоком Украины.


5

Какая политика в области национальной идентичности и какое государственное устройство оптимальны для Украины?

Возможно ли в принципе объединение Украины? И если да, то какова будет идейно-политическая платформа такого объединения?


Вот главные вопросы, которые сейчас стоят перед украинской властью и от которых не уйти ни при каких обстоятельствах.

Без решения их невозможно самое обычное управление украинским государством в его нынешнем виде, невозможно проведение ни внутренней, ни внешней политики.


У Всеукраинского общественного Движения « За Веру, Семью и Отечество» решение этих вопросов есть.

У нас есть стратегия развития страны, в основе которой лежит чёткая и понятная обществу идеология, которую мы и представляем на страницах проекта «Малая Русь».


Глава первая

ИСТОРИЯ ОДНОЙ ЭТНИЧЕСКОЙ ХИМЕРЫ


Появляясь на политической арене, народ

непременно выдумывает себе блестящую

родословную. О её достоверности никто не

заботится. Главное – треск, фейерверки,

увлекательность…

Олесь Бузина


Термин «этническая химера» введён доктором исторических наук и основоположником пассионарной теории этногенеза Л.Н. Гумилёвым.

Согласно концепции Льва Гумилева этническая химера возникает в зоне активного противоборства на протяжении длительного времени двух несовместимых этносов и представляет собой общность денационализированных, выпавших из обоих этносов людей, в результате чего эти люди утрачивают свои коренные, исторические духовные традиции.

На место некогда единой ментальности приходит полный хаос царящих в обществе вкусов, взглядов и представлений.

Подобно раковой опухоли, этническая химера может некоторое время существовать в теле здорового этноса, существуя за его счет и не выполняя никакой конструктивной работы, но впоследствии неизбежно распадается.

В настоящее время существуют мнения многих авторитетных учёных-историков, что таковой этнической химерой является украинский народ, возникший в результате духовно-психологической и культурной мутации некоторой части русского народа под длительным воздействием военно-культурной экспансии католического Запада.

В этой главе мы попытаемся дать ответ на два важных с нашей точки зрения вопроса:

кто такие «украинцы» и почему именно в русских они видят самое главное препятствие на своем историческом пути?


6

1. ВСПОМНИ ИМЯ СВОЁ

Чем глубже мы заглядываем в прошлое, тем

лучше видим будущее.

Уинстон Черчилль


Мы живем в эпоху странного состояния умов, когда совершенно неправдоподобные и ни на чём не основанные гипотезы воспринимаются массовым сознанием в ранге абсолютно непререкаемых «истин».

Похоже, что версия происхождения «украинцев» – из их числа. Как, впрочем, из разряда придумок и пресловутые «три ветви русского народа: малороссы, великороссы и белорусы» – «народности», не оставившие в исторических источниках никаких следов своей деятельности.

Почему?

Причина весьма банальна: таких этносов никогда не существовало.

Названия, от которых были произведены наименования каждой «ветви» (Малая, Великая и Белая Русь) – никогда не несли в себе этнического, национального содержания, а служили лишь для обозначения территорий, населенных русским народом, оказавшимся после татарского нашествия в разных государствах.


В 1918-1919 гг. лидер украинской Директории В.К.Винниченко жаловался на то, что сами «украинцы» высмеивали «все украинское: язык, песню, школу, газету, украинскую книжку» (1).

Причем, «это были не отдельные сценки, а всеобщее явление с одного края Украины до другого».

Что ж, весомый аргумент в пользу того, что народ, записываемый самостийником Винниченко в «украинцы», никакого отношения к таковым не имеет.

Не так ли?


Сегодня понятие «русский человек» идентично почти вышедшему из употребления понятию «великоросс». Но еще на рубеже XIX-XX вв. понятие «русский» означало великороссов, малороссов и белорусов вместе взятых.

В этом смысле его употребляли представители как русской интеллигенции (например, П.Струве), так и украинской (П.А. Кулиш).


До татарского нашествия ни Великой, ни Малой, ни Белой России не существовало.

Ни письменные источники, ни народная память не сохранили о них упоминания. Назначавшиеся из Константинополя митрополиты именовались митрополитами «всея Руси» и резиденцией имели Киев – столицу Русского государства.

Выражения «Малая» и «Великая» Русь начинают появляться лишь в XIV в., но ни этнографического, ни тем более национального значения они не имеют.

Зарождаются они не на русской территории, а за её пределами, и долгое время неизвестны были народу.


Впервые термин «Малая Россия» возник в Константинополе (откуда управлялась Русская Церковь, подчиненная константинопольскому Патриарху) для определения земель Галицко-Волынского княжества в церковно-административной практике.

Галицкая митрополия, созданная в 1303 году, охватывала шесть епархий: галицкую, перемышльскую, владимирскую, холмскую, луцкую и туровскую (т.е. часть территории современной Беларуси).

7

Именно эти территории в византийских источниках получили название Малая Русь (греч. Μικρά Ρωσία – Микра Росиа) – в целях отличия её от остальной Руси, получившей название Великой (Μακρά Ρωσία – Макра Росиа).

Под последней же с 1354 года понималась ВСЯ территория епархий под властью киевского митрополита.


В грамоте к великому магистру немецкого ордена Дитриху от 20 октября 1335 года Галицкий князь Юрий II Болеслав, называет себя «dux totius Rusiae Minoris» («Божией милостью прирожденный князь всея Малыя Руси»).


В конечном итоге названия «Великая Русь» и «Малая Русь» вышли на официальный уровень и в 1361 году константинопольский Патриарх учредил две митрополии: одну – в «Малой Руси» с центром в Новгородке и Галиче, а другую в «Великой Руси» с центром во Владимире и Киеве (заметьте: Киев в то время относился к Великороссии!).

Польского же короля Казимира, прибравшего к рукам значительную часть владений Юрия-Болеслава, называли «королём Ляхии и Малой Руси» (2).


Таким образом, новые понятия, обозначавшие несколько «Россий», из византийских документов проникли в русские, польские и литовские. Но знаменательно, что ни первым, ни вторым, ни третьим и в голову не приходило придавать новым названиям значение каких-то национальных различий: на этих территориях проживало население, которое определяло себя, как русское.


До наших дней сохранилась печать галицко-волынского князя Юрия Львовича (умер в 1316 г.) с титулом на ней: «государь Руси».

При нём, вплоть до 1434 (!) года чеканились деньги: «монета русская», «гроши русские».


После захвата части земель киевского государства Литвой её правители титуловались: « Великий князь литовский, жмудский и русский».

В литовском княжестве государственным языком был русский: на нём публиковались законы, велось судопроизводство.

«Литовский статут» (сборник основных законов) даже в своём третьем издании (1588 г.), уже на польском языке, предписывал: « Земский писарь обязан все бумаги, выписки и призывные повестки писать... только на русском и по-русски, буквами и словами русскими». А воеводы и старосты должны были определять на должность своих помощников «людей... знающих русскую грамоту».


Византийский император Иоанн Кантакузен, обращаясь к литовскому князю Любарту Гедиминовичу (1347 г.), пишет: «Ты знаешь, что так было установлено и узаконено с той поры, как народ русский познал Бога... дабы был один митрополит – Киевский, для всей России: как для Малой, так и для Великой».


В книге польского иезуита Петра Скарги «О единстве Церкви Божьей» ( 1577 г.), читаем: «Очень бы нам помогли совещания... с русскими владыками... Если бы мы сами были внимательны, давно бы взяли в свои руки русские школы, пересмотрели бы все русские книги... чтобы русские сами могли яснее увидеть правду» (5).


В послании галицко-подольских мирян ( 1583 г.) митрополиту киевскому Онисифору читаем: «Наши церкви превращаются в иезуитские, а добро Русской Церкви передается латинским».


8

Львовское православное братство, обращаясь к московскому Патриарху Иову ( 1592 г.), пишут об экспансии католицизма: «Прежде в нашем городе не было иезуитов, которые завладели многими русскими церквами».


А вот, к примеру, как звучит фрагмент «лямента» (плача) Львовского ставропигиального братства, датированный 1609 годом: «Утяжелени есте мы, народ Русский, от народа Польского ярмом… чим бы толко человек жив быти могл, того неволен русин на прирожоной земли своей Русской уживати, в том-то русском Лвове».


А князь Константин Острожский в письме (1593 г.) к епископу Владимирскому Ипатию предлагает тому поехать в Москву: «Порассказал бы там, какое гонение, поругание и уничижение терпит здешний народ русский... и попросил бы великого князя и тамошних духовных... прекратить такое разделение церквей и уничижение русского народа».


Когда после воссоединения Малороссии и Великороссии царь Алексей Михайлович стал именоваться «всея Великия и Малыя и Белыя России самодержцем» – это как раз и выражало идею объединения всего русского народа, проживавшего в землях, некогда принадлежавших древней Руси и получивших после её распада разные наименования.


Понятие о «трёх Россиях» было в ходу вплоть до 1917 года.

Но грянул 1917 год, и «три русские народности» революционеры директивно переименовали в «три братских народа», три различные самостоятельные нации.

В первом в мире государстве рабочих и крестьян надобность в малорусско-белорусско-великорусской триаде отпала.

Первые две её части вообще потеряли свою былую русскость и стали нерусскими: «белорусы» под прежним названием, а «малороссы» те и вовсе были превращены в новую нацию – «украинцев».


Нехитрая терминологическая операция сократила численность русского народа более чем на треть – ведь русскими остались только «великороссы».

Но и этот последний термин был выведен из оборота: советские историки объявили слова «великоросс» и «русский» равнозначными, а в конце XX столетия русских переименовали в неких безродных «россиян», а за пределами Российской Федерации – в загадочных «русскоязычных», национальность коих в принципе не поддаётся определению.

Киевскую Русь советские историки вообще вынесли за пределы русской истории, населив её некими «восточными славянами», от которых и произошли «три братских народа»: украинский, белорусский и русский. Причем первые два получили в рамках СССР свою государственность, а последнему вместо «Великороссии» выделили всего лишь РСФСР, хозяевами которой объявили сто наций и народностей, хотя русские составляли в ней 90% населения.


Не пора ли, наконец, задаться вопросом: а по какому праву совершаются все эти переименования русского народа?

Почему происходит лишение его исторических корней и исторической памяти?

Отчего это русские должны безропотно делить историю с кем ни попадя, усваивая чуждые и ничем не обоснованные названия?

И когда, наконец, мы перейдем от истории вымышленной, придуманной русофобами разных мастей, к истории подлинной, зафиксированной в исторических документах и памяти народа, никогда не отказывавшегося от своего исконного имени, и имени этому не изменявшего?


9

« Помните: наши родные слова – «Русь» и «русский». И обязательно нужно знать, помнить и не забывать, что было крещение Руси, а не крещение Украины.

Киев – это второй Иерусалим и мать русских городов. Киев без великой России, и в отдельности от России, немыслим ни в каком и ни в коем случае.

Поляков понуждали завоевывать Русь. Православных теснили и притесняли со всех сторон. Очень не нравились слова: «Русь» и «русский», поэтому назвали завоеванные поляками русские земли Окраиной.

Слово «окраина» – это позорное и унизительное слово! Какая окраина?! Чего и почему окраина, когда за этой мнимой окраиной находятся другие страны и государства?! И позже узаконили нам слова «Украина» и «украинцы», чтобы охотно забыли свое название «Русский» и навсегда оторвались от святой и православной Руси» (24).


Эти слова – из завещания преподобного Лаврентия Черниговского (1868 – 1950).


«Мы не считаем украинцев и белорусов другим народом. Мы – три ветви единой и неделимой нации. Отличать украинца от великоросса столь же нелепо, как пруссака от баварца… Под русскими... мы понимаем русских, украинцев, белорусов. Это наши недруги выдумали три народа, чтобы нас ослабить и противопоставить» (3).


«Украинский национализм есть такая же нелепость, как, скажем, «донской национализм», «сибирский» или «поморский»» (4).


«Те, кто отстаивает тезис о существовании отдельной «украинской нации», или законченные русофобы, или заведомые марионетки какой-либо иностранной державы, муссирующей «украинский вопрос» в целях достижения собственных геополитических выгод: расколоть и стравить между собой русских людей, обеспечив таким образом захват и эксплуатацию части их территории» (5).


На протяжении долгих столетий для этнического обозначения населения нынешней Украины применялись термины «русские», «русский народ» и производные от них. Этническое единство её населения с остальным русским народом, проживавшим на северных территориях, никем не подвергалось сомнению.

Вообще, для определения границ этноса в то время существовал простой принцип, в основе которого лежало противопоставление: «свои – чужие».

До монгольского нашествия все русские люди, несмотря на многочисленные княжеские междоусобицы, были друг для друга «своими».

Кстати сказать, в те времена никто не называл Русь «киевской».

Почему?

Потому что «Киевская Русь» – чисто книжный термин. В широкий оборот его пустил в начале XIX века Николай Карамзин, чтобы отличить «киевский период» от более позднего периода Руси Московской, возникшей пятью столетиями позже.

На самом же деле никакой Киевской Руси не существовало. Была просто Русь, которую населяли русские люди.

Причем возникла она не в Киеве, а на русском севере – за две тысячи километров от современного Киева под нынешним Петербургом.

Первой столицей Руси была Ладога. Второй – Новгород. И только третьей – Киев (после того, как его, в начале IX века, захватил новгородский князь Олег).

В принципе, этот легендарный князь сделал то же самое, что спустя 18 веков сделал и Петр I – перенёс столицу на новое место, находившееся на самой границе страны.


10

Скорее всего, ими двигали чисто экономические соображения: Петр Великий ориентировался на Западную Европу, Олег – на Константинополь (центр тогдашней мировой экономики). А владея Киевом, русский князь полностью контролировал путь «из варяг в греки».

В настоящее время, большая часть территории бывшей «Киевской Руси» находится в России и Беларуси. А Украине досталась лишь примерно четвёртая её часть – Киев с прилегающими к нему южными областями.