Чем старше становится человек, тем чаще его посещают воспоминания о детстве, юности, наверное, таковы особенности психики каждого из нас

Вид материала

Документы

Содержание Операция «бой-френд» Операция «школьные друзья» Оперативник кашеваров Секретная карта Операция «в о з м е з д и е» Свет в конце тонелля Приговор приведен в исполнение Сладкий вкус смерти

Подобный материал:

• В. Г. Кушнаренко-Суртаева Странница, 3830.55kb.
• Рожденный ползать, летать не может!!, 86.66kb.
• О детстве и юности "Четвертая Вологда" Шаламов рассказал, как формировались его убеждения,, 369.49kb.
• Н. Галигузова, Е. Смирнова Ступени общения:, 382.2kb.
• Введение в тему, 143.96kb.
• Куда бы не вели нас жизненные дороги, мы всегда будем помнить тот волшебный мир природы, 24.51kb.
• Голуб Н. Н. Структура человеческой психики в психоанализе з. Фрейда. Трансцендентные,, 105.71kb.
• Прогулкапоарбат у, 10476.32kb.
• Шизофрения – мифы и реальность, 153.99kb.
• Шизофрения – мифы и реальность, 147.37kb.

Пшеничников Виталий Федорович

Р О М А Н

С Л А Д К И Й В К У С С М Е Р Т И


П У Т Ь В Р А З В Е Д К У


Чем старше становится человек, тем чаще его посещают воспоминания о детстве, юности, наверное, таковы особенности психики каждого из нас. Перебирая старые фотографии, мы живо вспоминаем события, от которых нас отделяют десятилетия. Вспоминаем своих родителей, близких друзей, в уголках памяти всплывают давно забытые дни.

Вот и сегодня седой ветеран, полковник Внешней разведки, перебирая фотографии, вспоминает свой трудный и долгий путь в разведку.

Его отец, фронтовик, многие годы воевал на фронтах Второй мировой войны.

Его пощадили вражеские пули, но не пощадили окопные болезни, от которых он угас, оставив на руках матери двух несовершеннолетних сыновей.

Вспоминает свою маму, которая, чтобы прокормить семью, постоянно носила домой для проверки тетради, полуголодное детство, первые шаги к осуществлению своей заветной мечты стать чекистом.

Для этого он с ранних лет стал регулярно посещать спортзал, серьезно занимался самостоятельным изучением английского языка. Окончив техникум, поступил работать на завод и одновременно на заочное отделение юридического факультета.

Он вспомнил, как встретился и подружился с таким же, как он парнем, мечтавшем о работе в КГБ, как они ходили в походы на Ману, Красноярские Столбы закаляли свою волю и мышцы, полагая, что сотрудники КГБ должны быть сильными и выносливыми, не бояться трудностей.

Помнит первое разочарование, когда им отказали в приеме на службу, сославшись на приказ из Москвы. Через год они вновь получили отказ со ссылкой на то, что необходимо окончить университет, пройти службу в Советской Армии, после чего прослужить еще год на рядовой должности в войсках КГБ СССР.

Его друг поступил на службу в прокуратуру Красноярского края, уехал в провинциальный город на должность следователя, где и остался работать после службы в армии.

Оставшись верным своей мечте, он отслужил в армии год в войсках КГБ и был принят на оперативную работу в Красноярское территориальное управление КГБ СССР.

Помнит радость, с которой, уже будучи женатым, имея малолетнего ребенка, был направлен на учебу в город Москву, где должен был сдать экзамены и продолжить обучение в академии.

Основными требованиями при поступлении в Академию КГБ, на отделение Внешней разведки, были крепкое здоровье и способность к иностранным языкам. Каждый выпускник должен был свободно говорить, писать, читать на двух и более языках. Однако главное требование ко всем без исключения будущим оперативникам, занимающим­ся сбором разведданных – это абсолютная надежность и предан­ность своему делу, бесстрашие.

По прибытии курсантам давали новое имя и «легенду» (вымышленную биографию), ко­торых они придерживались во время обучения. Имя и отчество обычно сохранялись, а новая фамилия начиналась с той же бук­вы, что и настоящая. Письма студентам из дому вручались лично сотрудниками КГБ, дабы скрыть их личность от других курсан­тов. Несмотря на присвоение воинских званий, студенты носили штатское. В академии курсах учились шесть дней в неделю сорок четыре учебных часа: четырнадцать часов иностранного языка, двенадцать изучения оперативной разведдеятельности, восемь международного положения и страноведения, четыре спортивной подготовки и физкультуры и два военной подго­товки. Студенты имели доступ в две библиотеки: абонементную, где содержались многие произведения зарубежных авторов, все еще запрещенных в СССР, и оперативный читальный зал, где хранились секретные материалы КГБ и диссертации.

Успешно пройдя многочисленные медицинские комиссии, сдав вступительные экзамены, курсант Астахов был зачислен в группу, где готовились оперативники для работы во втором отделе Первого главного управления КГБ (Внешней разведки) в странах Латинской Америки. Доминирующими языками были испанский и английский. Выпускникам учинен был строгий экзамен, курсантов изматывали вопросами, проверяли не только знания, но и выдержку, выносливость.

Вспомнил первую командировку в одну из экваториальных стран Американского континента Мексику, где пришлось прослужить на оперативной работе долгие пятнадцать лет.

Он на собственной шкуре испытал страшную болезнь, ностальгию!

Жуткую тоску по Родине, красавцу Красноярску, родному Енисею, скалам, которые называют Красноярскими Столбами.

Глядя на красную, выжженную солнцем землю чужих стран, пальмы и кактусы, он видел одетые в нежный зеленый наряд родные белоствольные березки, ему снился мох, свисавший с ветвей столетних елей. Звонкие, пронизанные солнцем «таежки», где росли сибирские кедры, родники с кристально чистой водой, от свежести которой ломит зубы, зимние сугробы белого-белого только что выпавшего снега.

Ему хотелось выть от тоски, но он крепче сжимал зубы, не мог дать выход своим эмоциям.

Сеньор Валери, или Джон Смит, или Педро Родригес, не знали и не могли знать о Сибири, ее красотах и просторах, они родились и жили на другом континенте.

Он постоянно вживался и носил чужую личину, надевал ее на себя вместе с чужой биографией. Сколько таких перевоплощений было, сколько имен, он сейчас и не вспомнит.

Пришлось ему, как и всякому разведчику, пережить болезненное состояние психики, которое врачи называют «профессиональная паранойя». Разведчик постоянно находится в стрессовом состоянии. Поскольку он не имеет права рассказать посторонним, чем занимается, ему постоянно приходится измышлять легенды, причем разные легенды, которые он использует в разных ситуациях, при встрече с разными людьми. Когда он просыпается, первое, о чем думает, кто он сегодня? Очень важно не ошибиться, не дать возможности усомниться в тебе тем, с кем общаешься, у кого получаешь информацию. Огромное отрицательное воздействие на психику разведчика оказывает постоянная боязнь провала. Начинает казаться, что ты находишься под постоянным колпаком, тебя пасут, чтобы задержать не сегодня, так завтра, очень важно в этот период сбросить с себя завесу секретности, поделиться своими проблемами с женой, товарищами по службе, посидеть в пивной за кружкой пива и стаканчиком текилы. Это приносит хотя бы временное облегчение перегруженной нервной системе. Нетрудно себе представить, что происходит с психикой разведчика через несколько лет нелегальной или оперативной работы в чужой стране.

Все чаще ему вспоминаются боевые операции, погибшие при выполнении своего долга друзья. С этим, наверное, ничего нельзя поделать, это большой кусок его жизни, большой отрезок биографии полковника Внешней разведки России.

И сейчас, когда прошло много лет со дня его отставки, он вынужден скрывать от людей свои биографические данные. Ведь там, вдали от Родины, продолжают службу его друзья, живы агентурные сети, созданные с его прямым участием. Он ушел, на его место пришли другие, они продолжают то нелегкое дело, которое было начато им.


ТОР


В январе 1983 года далеко за Полярным кругом на лед дикого безымянного озера, промороженного до дна, приземлились два транспортных самолета армии США, оборудованные лыжами. Зарулив на стоянку у самого берега, они открыли аппарели, по ним на лед скатились два юрких бульдозера с широкими снегоходными гусеницами, которые вытащили из фюзеляжей самолетов детали сборных домиков. На берегу была расчищена площадка от снега, на ней строители за короткий арктический день собрали большой щитовой дом, рядом с которым устремилась вверх высокая алюминиевая мачта.

Вечером весь личный состав выстроился у мачты. Под гимн Соединенных Штатов Америки в торжественной обстановке поднимался звездно-полосатый флаг. Когда он достиг верхней точки, раздался салют из нескольких винтовок М-16, их выстрелы разорвали ледяное безмолвие, эхом отразились от ледников стоящей рядом горы. Выстроившись в шеренгу, немногочисленные полярники кричали приветствия и бросали в воздух шапки.

Так на ледяных просторах штата Аляска, в центре горной системы возник необозначенный ни на одной карте мира городок, получивший название «ТОР». Тор был богом грома и молнии в древней мифологии скандинавских викингов. По официальной версии этот городок возник среди ледяного безмолвия для изучения влияния арктических условий на генетическую наследственность человека. Само название говорило о том, что в его существовании нет никаких секретов, люди живут в условиях высоких широт, ученые изучают воздействие нехватки кислорода, сверхнизких температур, повышенной радиации звезд и солнца, проникающих сквозь озонную дыру над Северным полюсом.

Советский Союз, империя зла, как его именовали американцы, занимался созданием пилотируемых орбитальных станций с двумя- тремя космонавтами на борту, вооруженных лазерным оружием, способным разрушать во время полета в космосе головные части стратегических ракет противника. Россия очень искусно маскировала свои достижения в космосе под мирные инициативы, но спецслужбы США располагали иной информацией. Газеты писали что ­­­любой полет пилотируемого или выведенного на орбиту для работы в автоматическом режиме русского космического аппарата на девяносто процентов был связан с военными разработками.

Дядюшку Сэма волновали как лазерные установки на советских космических объектах, так и кассетные боеголовки, которые, по публикациям газет, запускались ракетами с земли на околоземную орбиту, в дальнейшем их пуском и наведением на конкретную цель занимались космонавты орбитальной станции. Процент уничтоженных боевых головок был внушительным. Из сотни боеголовок, выведенных американскими ракетами-носителями на боевую орбиту, к цели могли прорваться только пять-десять, несущих ядерный заряд.

Русские разработали и внедрили в производство лазерные приборы, которые с помощью генерируемого на борту космической станции пучка излучения за считанные секунды воздействия выводили из строя системы наведения боеголовок баллистических ракет. В результате воздействия излучения боеголовки изменяли траекторию полета, должны были беспорядочно падать на головы американских налогоплательщиков.

Военная истерия, направляемая умелой рукой пиарщиков, захлестнула Соединенные Штаты. Поражение в войне во Вьетнаме, Камбодже привело к небывалому оскорблению национальных чувств граждан америки.

Сотрудниками ФБР была спровоцирована утечка секретных сведений в руки журналистов. Разразился национальный скандал, общественность требовала от Сената выделения любых сумм на то, чтобы догнать и перегнать русских в создании надежного щита от нападения из космоса.


Директор ФБР Эдгар Джон Гувер подготовил секретный доклад президенту Соединенных Штатов Роналду Уилсону Рейгану, который наглядно показывал, что их страна проигрывает гонку космических вооружений.

Собрав своих заместителей на совещание, он не скрывал своей радости событиями, разворачивающимися в Штатах.

– Господа, нам удалось главное – заставить нашего налогоплательщика поверить, что русские нас опередили на несколько десятилетий в области космических вооружений. Теперь конгресс США не сможет долго противиться выделению средств на космическое Вооружение. Мы планируем направить выделенные средства на форсирование программы полета человека на Луну. Общая стоимость указанной программы 14 миллиардов долларов. Но главное не в этом.

Господа, я собрал вас для того, чтобы предложить на обсуждение перспективную с моей точки зрения программу перехвата космических объектов с помощью плазмотрона.

– Извините, шеф, что перебиваю вас, но объясните нам, что такое плазмотрон, – спросил его заместитель Маллаген.

– Плазматрон в условиях земли, – это ускоритель ядерных частиц огромной мощности, которые в условиях высокого вакуума разгоняются до околосветовой скорости по кругу в подвешенном в магнитном поле состоянии. При такой скорости частицы разогреваются до тысяч градусов и превращаются в сгусток плазмы. Это страшное оружие защиты от нападения из космоса, которого не существует на земле. Я довел до вас ознакомительную, вводную часть, профессор Лас-Аламосской лаборатории сэр Ричард расскажет о разработках теоретиков и практиков по практическому применению плазменного пучка, создаваемого на орбите, – закончил Гувер.

Нажав кнопку связи с приемной, Гувер сказал в микрофон:

– Пригласите сэра Ричарда.

Бесшумно открылась дверь, в кабинет вошел высокий подтянутый господин спортивного сложения, с прической ежиком, которая символизировала его патриотические настроения.

– Добрый день, господа, меня зовут сэр Ричард, вам об этом уже сказали, по - этому я позволю себе перейти прямо к делу. Сотрудниками моей лаборатории проведены теоретические расчеты возможности создания супероружия в рамках Стратегической оборонной инициативы, которое позволит оставить Советы далеко позади. Я позволю себе продемонстрировать слайды и мультипликационный фильм, созданный в единственном экземпляре.

Погас свет и на белый экран, который обнажили отъехавшие в стороны шторы, полился свет проектора.

– Это полигон наземных излучателей сверхвысокочастотного излучения, который в зависимости от мощности создаваемого оружия может занимать от одного до нескольких гектаров. Все излучатели соединены волноводами с генераторами излучения, которые от посторонних глаз укрыты в глубине скальных пород горного массива. Гранит, в котором они укрыты, сохранит их от разрушения в случае ракетно-ядерной атаки русских. Фокусируя излучатели сверхвысокочастотного излучения на любой высоте, в ионосфере, по замыслу теоретиков будут создаваться сгустки раскаленной до тысяч градусов плазмы, которые способны разрушать любые космические объекты русских.

– Но космические объекты летают в управляемом полете, способны изменять высоту, скорость и направление полета, как вы будете уничтожать такие маневренные цели? – спросил Маллаген.

– Спасибо, я ожидал этого вопроса, считаю его основным! – ответил сэр Ричард. Дело в том, что предполагается, разумеется теоретически, что раскаленный сгусток плазмы будет способен перемещаться вслед за антеннами. В перспективе ученые не исключают возможности перемещения созданного в ионосфере плазмоида за Земной горизонт, использования его в боевых целях на теневой стороне Земного шара.

– Как это будет выглядеть реально? – заинтересованно спросил Гувер.

– Пожалуйста, посмотрите несколько слайдов. Вы видите, что созданный над разгонным полем плазмоид с помощью спутников перемещается на теневую сторону земли, где проводится коррекция его орбиты в зависимости от поставленной задачи. Будь то перехват и уничтожение русских баллистических ракет непосредственно над их стартовыми позициями, либо перехват и уничтожение боевых головок ракет, лежащих на боевом курсе.

Всех присутствующих потрясло сказанное и увиденное. Давно погас проектор, но все сидели молча, осознавая увиденное на экране.

– Вы полагаете, что возможно создание надежного щита над территорией Штатов от боеголовок баллистических ракет русских? – спросил директор ФБР.

– Да, эта суперзадача по плечу нашему детищу!

– Сколько это будет стоить? – спросил заместитель Гувера, ведающий космическими программами.

– Полагаю, научные изыскания, наземные эксперименты обойдутся казне в один миллиард долларов. Изготовление промышленного образца будет стоить столько же, плюс испытательные программы еще два миллиарда долларов.

– Вы хотите сказать – четыре миллиарда долларов?

– Да, вы совершенно правы, с учетом уровня развития нашей промышленности от четырех до пяти миллиардов долларов.

– Но это утопия!

– Нет! Я склонен думать, что это единственный шанс на десятки лет парализовать ракетно-ядерную мощь русских. Налогоплательщику нужно будет объяснить выгоды программы после ее создания, а пока ему совсем незачем знать, что мы приступили к разработкам плазменного оружия, – подвел черту Эдгар Гувер.

– Я полагаю, надо добиться аудиенции у президента и показать ему все, что мы с вами видели. На сто процентов уверен, что это его заинтересует.

– Я попробую связаться с президентом прямо сейчас. Соедините меня с президентом, – приказал он референту по внутренней связи.

Несколько минут прошло в молчании, потом раздался голос референта: – Президент на проводе!.

– Господин президент, прошу прощения, но дело государственной важности заставляет меня просить вас о конфиденциальной аудиенции!

– Хорошо, Эдгар, завтра в 16 часов жду вас.

– Спасибо, господин президент! Со мной будут два человека, –мой заместитель Маллаген и сэр Ричард, профессор плазмотронщик. – Слушаюсь, господин президент! Только пять минут, – и положил трубку на рычаг. – Вы слышали, – обратился он к ученому: – Ваш доклад должен быть лаконичным, укладываться в три минуты, две минуты ответы на поставленные вопросы. В оставшееся до аудиенции время составьте письменный доклад того, о чем нам сегодня рассказали, с привязкой к затратам на реализацию проекта. Помните, что надо просить с запасом, лучше потом президенту и налогоплательщикам доложить об экономии средств налогоплательщиков. А мы подумаем, как прикрыть колоссальные затраты от глаз своего народа и всевидящего ока КГБ. На этом мы с вами расстаемся, мой референт отведет вас в кабинет, где вы будете работать до завтрашнего приема у президента. С сегодняшнего дня все разработки будут проводиться под грифом «Совершенно секретно». До свидания, господа. Джек, проводите гостя, проследите, чтобы его пребывание было комфортным.

– Господа, у меня появилась хорошая мысль, – сказал первый заместитель Гувера Маллаген. – Мы вынуждены обнародовать расходы на программу «Спейс - Шаттл», космических челноков многоразового использования, которая обойдется предположительно в 6 миллиардов долларов. О фактической стоимости этой программы будет знать лишь небольшой круг особо доверенных лиц. Предлагаю разработать для конгрессменов технические обоснования продолжения финансирования программы «Спейс-Шаттл» и станции сверхдальней космической связи, – так мы назовем программу плазменного оружия.

– Это гениальная мысль! – изумленно глядя на Маллагена, сказал Гувер.

– Это будет самое надежное в мире прикрытие. Никому и в голову не придет обвинить нас в очередном витке гонки вооружений. Так мы и доложим президенту.

– Сэр Ричард, вы готовы поклясться своему президенту, что все, что вы сказали, может воплотиться в жизнь? – спросил президент Рональд Уилсон Рейган.

Сэр Ричард, подняв в присяге два пальца правой руки, торжественно сказал:

– Я клянусь, что в случае одобрения проекта, в конце 1986 года лично сам продемонстрирую вам работу детища нашей лаборатории. Но только в случае бесперебойного финансирования!

Президент Рейган и госсекретарь с интересом выслушали доклад и посмотрели ролик.

– Джон! Неужели вы верите в то, что вы нам рассказали и показали? – спросил президент.

– Я могу поручиться собственной карьерой. Сэра Ричарда знаю более пяти лет, могу его охарактеризовать только с положительной стороны. Эта программа жизненно необходима Америке. Мы оторвемся от Советов в области космических войн на десятки лет!

– Но как воспримут налогоплательщики Штатов такое решение президента?

– Господин президент, мой заместитель придумал отличное прикрытие для финансирования этой программы. Она сродни космической программе «Спейс - Шаттл» – «Космический челнок» – и будет финансироваться за счет средств, утвержденных сенаторами на ее реализацию. Мы убиваем сразу двух зайцев, сохраняем секретность этого суперпроекта от русских и других любопытных глаз и от наших налогоплательщиков.

– Оставьте ваш письменный доклад и слайды, я еще раз в спокойной обстановке хочу увидеть этот фантастический оборонный проект, – сказал президент, – до свидания господа.

Освободившись от текущих дел, Рейган пришел в Овальный кабинет Белого дома, где его ждал госсекретарь Киссинджер.

– Пожалуйста, прокрутите нам видеоролик, после этого покажите слайды, – сняв трубку внутренней связи, приказал президент.

Два первых лица самой могущественной страны мира с замиранием сердца смотрели на экран. Там стартующие ракеты из пусковых шахт, расположенных в Сибири, под городом Красноярском, натыкались на управляемое облако плазмы, их боеголовки разрушались то воздействия температуры в тысячи градусов. Перехватывались боеголовки, запущенные с ударных подводных ракетоносцев, которые всплывали возле берегов Америки.

– Это фантастика! – сказал пришедший в себя президент. – Такое я вижу впервые в жизни.

– Рональд! Я потрясен не меньше вашего! Считаю, что надо идти на риск, немедленно начинать строительство этой установки, –согласился с ним госсекретарь.

– Да, вы правы! Это поднимет патриотические настроения граждан нашей страны! Я дам согласие на строительство этого объекта, – сказал президент.

На следующий день на столе директора ФБР Гувера зазвонил президентский телефон.

– Доброе утро, Эдгар!

– Здравствуйте, господин президент. Слушаю вас.

– Я даю свое согласие на реализацию представленного вами проекта! На вас возлагается ответственность по его утверждению в Сенате. Я надеюсь, что вы сумеете убедить сенаторов.

– Спасибо, господин президент! Я польщен доверием, которое вы мне оказали! Могу сейчас заверить вас, что сенаторы единогласно проголосуют за финансирование проекта.

– Другого ответа от вас я не ожидал! Но прикрытие проекта и руководство работ я возлагаю на вас. Пусть ваши специалисты подготовят соответствующий запрос сенаторам о выделении средств для продолжения космической программы «Спейс - Шаттл». –Президент положил трубку.

Через неделю после бурных дебатов конгресс пришел к выводу, что для поднятия мирового престижа Соединенных Штатов необходимо принять президентскую программу продолжения исследований по программе «Спейс-Шатл», или «Космический челнок», и выделении из бюджета средств на строительство станции сверхдальней космической связи.

– Я никогда не сомневался в том, что вы, господа конгресмены Соединенных Штатов Америки, настоящие патриоты своей Родины! Я благодарю вас за единогласно принятую программу «Спейс - Шаттл», которая поможет обогнать русских в пилотируемом исследовании околоземного космического пространства, – сказал в заключение дебатов президент Рейган.

Программа с каждым месяцем набирала обороты. Вскоре группа ученых из НАСА высказалась за строительство станции сверхдальней космической связи с автоматическими межпланетными станциями, летевшими к Луне, Марсу, Венере, космическим зондом «Пионер», летевшим к окраинам Солнечной системы.

В поддержку своих доводов ученые говорили о неизбежности длительных полетов человека на Луну, Марс, Венеру и обратно. По их мнению, идеальным местом для такой станции был штат Аляска.


Для реализации этой секретной программы был поднят звездно-полосатый флаг над ледяным безмолвием Аляски. На берегу безымянного озера, расположенного в глубине гранитных кряжей в нескольких десятках миль от берега реки Юкон, начинались работы по изысканию места строительства антенного поля, – для антенных излучателей и установок сверхчастотного излучения большой мощности.

Отсутствие дорог, малонаселенность штата, многоступенчатая проверка контингента строителей способствовали сохранению секретности проводимых там работ. Свою роль сыграл массированный сброс дезинформации всеми разведывательными органами США о строительстве станции дальней космической связи.


До КГБ дошли сведения о стройке за Полярным кругом в штате Аляска.

Генерал-лейтенант Квашнин, недавно назначенный на должность начальника Внешней разведки КГБ, вызвал своего заместителя, генерал-майора Иванова, отвечающего за работу агентурной сети в США.

– Василий Захарович! Наша служба располагает отрывочными сведениями о начале строительства на территории штата Аляска станции сверхдальней космической связи.

– Да, Федор Иванович, спутниковая разведка зафиксировала начало работ в нескольких десятках миль от берега реки Юкотан, штата Аляска. На место предполагаемой стройки по нашей заявке был перемещен один из наших разведывательных спутников. Находясь на гелиоцентрической орбите, он несколько месяцев висел над стройкой, регулярно фотографируя ее и передавая на землю фотографии.

Наши аналитики тщательно проанализировали их, пришли к единодушному мнению, что стройка вполне укладывается в объявленную штатам станцию сверхдальней космической связи на что указывают ряды монтируемых на земле антенн, которые занимают площадь в гектар. Ничего, что выходило бы за рамки объявленного проекта строительства, установлено не было. Спутник был снят с орбиты, его перегнали в другую горячую точку, а наблюдение за стройкой проводили спутники, периодически пролетающие над этим районом. Это давало возможность контролировать ход работ. Ничего настораживающего нашими службами замечено не было.

Более того, из числа строителей этого объекта, который носит в официальных документах название «ТОР», был завербован агент, кличка «Сторож». Вот его агентурные донесения. Он работает вахтовым методом, три месяца на Аляске, три месяца отдыха по выбору, – в Штатах или любой другой стране.

– Что означает название «Тор»? – спросил Квашнин.

– «ТОР», – это Бог грома и молнии в эпосе древних викингов.

– Какое отношение это название имеет к станции дальней космической связи?

– Вы же знаете!, американцы экзальтированный народ, они могут себе позволить дать проекту любое название.

– Вы уверены в достоверности этих сведений? – спросил Квашнин.

– Федор Иванович, в связи с отдаленностью стройки проверить достоверность сведений агента «Сторож» на месте строительства не представилось возможным. Но наши эксперты, проанализировав информацию по указанному объекту, пришли к выводу, что она достоверна!

– Поручаю лично вам разработать план мероприятий по агентурному освещению строительства установки «ТОР». Ищите возможности вербовки агентурной сети для работы на этом объекте. Установите, почему американцы выбрали столь отдаленное место для этого полигона.

– Товарищ генерал, там работает ограниченный контингент строителей и ученых, прошедших проверку ФБР, это очень сложная задача!

– Иван Васильевич, у нас не бывает легких задач! Приступайте к исполнению.

– Слушаюсь, товарищ генерал!


«Срочно. Совершенно секретно, в одном экземпляре».

Вашингтон. Посольство. Егорову В.К.

Срочно активизировать работу по освещению строительства «станции сверхдальней космической связи «Тор» на территории штата Аляска. Внедрить агента в штат строителей, сосредоточить усилия на получении проектной документации, подтверждающей ее фактическое предназначение.

Докладывать еженедельно.

Квашнин Ф.И.».

Прочитав полученную телеграмму, резидент Внешней разведки в Вашингтоне Егоров Владимир Константинович про себя помянул недобрым словом свое начальство, которому он постоянно сообщал, что на стройку на Аляске отбирают проверенных строителей, и у него нет возможностей завербовать среди них еще одного агента. Все попытки вербовки кончались провалом, задание оставалось невыполненным.

Находясь в очередном отпуске в Москве, Астахов приехал в резиденцию Внешней разведки КГБ России в Ясенево для получения проездных документов к месту службы в Мехико.

20 июня 1972 г. Первое главное управление, которое со временем было переименовано во Внешнюю разведку КГБ СССР, переехало на новую штаб-квартиру, спроектированную финским архитектором, в Ясенево, к юго-востоку от Москвы, в километре от кольцевой ав­томобильной дороги. Основной служебный, или главный, корпус в форме бук­вы «Y» имел 22 этажа, был обрамлен с одной стороны залом заседаний и биб­лиотекой, а с другой– поликлиникой, спорткомплексом и плава­тельным бассейном. Весь городок окружали два кольца ограды, между которыми находились сторожевые собаки, а периметр пат­рулировали вооруженные часовые. На обширной территории мас­сивная голова В.И.Ленина возвышалась на гранитном постаменте воз­ле декоративного пруда. К шестидесятилетнему юбилею КГБ на территории был воздвигнут монумент Неизвестному раз­ведчику.

Рабочий день официально начинался в девять утра. По приезде сотрудники проходили через три контрольно-про­пускных пункта: у одних из наружных ворот, у главного входа в ограде периметра и у входа в само здание. Дальнейшие про­верки осуществлялись между различными секциями внутри зда­ния. Обычное удостоверение КГБ с именем, званием и фото­графией в Ясеневе было недействительным. Каждый сотрудник имел свою пластиковую карточку с его фотографией и личным номером, но без имени. На пропус­ке имелась сетка с дырочками, указывающая, в какие части здания запрещен доступ его владельцу. Карточки никогда не брали за границу. Сотрудники, отправляясь в зарубежную командировку, оставляли их на хранение в своих отделах в Центре. Неработающие в ПГУ были в Ясеневе редкими и, как правило, высокопоставленными посетителями. Когда сотруд­никам ПГУ нужно было что-то обсудить с коллегами из других управлений КГБ или с партийными и правительственными чи­новниками, встречи обычно происходили в центре Москвы. Ра­бочий день заканчивался в шесть вечера. Автобусы быстро отъ­езжали в 18.15; перед отбытием снимались таблички с указани­ем маршрута. После их отъезда милиция перекрывала движе­ние по кольцевой автодороге, чтобы поскорее их пропустить.

Астахов, работал в Первом главном управлении, ожидал приема у начальства. Он любил, смотреть в окно 12-го этажа, где располагался кабинет заместителя руководителя Первого главного управления, генерал-майора Сокола.

Были видны опушка сосновой рощи, которая зимой и летом ласкала глаз зеленью хвои, поле по краю леса, на котором колосилась пшеница. Этот чисто русский пейзаж намертво запал в память. В самый трудный день, когда жизнь висит на волоске, закрыв глаза, он вспоминал его, и это успокаивало оперативника.

«Когда еще получу отпуск и вот так посчастливится смотреть в окно, на подмосковный лес, испытывая состояние полного покоя!» – с грустью думал он.

Неожиданно на столе референта раздался звонок телефона, который вывел его из воспоминаний.

– Слушаю! сказал референт и, повернувшись в сторону Астахова, пригласил: – Проходите, вас ждут!

Его вызвал заместитель начальника Внешней разведки генерал-майор Сокол.

– Здравствуй, Валерий Алексеевич! Через кадры узнал, что ты возвращаешься в Мехико.

– Так точно, Борис Степанович! Послезавтра заканчивается отпуск, пришел получить проездные документы, – настороженно ответил оперативник.

Услышав тревогу в его голосе, генерал засмеялся:

– Не напрягайся, старший лейтенант, не буду тебя мучить. Поедешь не совсем обычным путем. В Москве тебе заказан билет на авиарейс до Нью-Йорка, вылет с аэропорта Шереметьево-2. В Нью-Йорке самолет садится в аэропорту имени Джона Кеннеди. На его территории есть автостоянка, там увидишь автомобиль, который будет взят в прокат. В перчаточном ящике будут лежать ключи зажигания и билет до Вашингтона на Трансамериканский экспресс, во втором купейном вагоне. Твоя задача встретиться с агентом по кличке «Смит», который передаст тебе совершенно секретные сведения о боевых американских самолетах новейших конструкций. Вот его фото, посмотри внимательно.

Разглядывая фотографию, Астахов обратил внимание, что на него смотрит лицо обыкновенного преуспевающего американца, довольного жизнью, о чем свидетельствовала беззаботная улыбка на лице. Единственной приметой был небольшой шрам над левой бровью.

– Наши товарищи уже трижды пытались выйти с ним на связь в Нью-Йорке, но не могут оторваться от наружного наблюдения. Он настойчиво просит связи, сообщил, что третьего сентября выезжает в Вашингтон во втором вагоне, пятое купе. Резервное место встречи второй столик вагона–ресторана. Здесь пароль и отзыв, часы, в которые он будет находиться в вагоне–ресторане, необходимые сведения. Скажешь, что его друг Клаус заболел и просил тебя о встрече с ним, пятьдесят тысяч долларов будут заложены в контейнер на точке один. Это аванс, после изучения представленного материала экспертами там же получит еще пятьдесят. Пусть ждет сигнала от резидента. Мы передадим его другому куратору из числа нелегалов, так как оперативникам посольства трудно уходить из-под наблюдения «наружки», велика вероятность провала. Передашь ему на словах вот этот текст, – сказал Сокол, протягивая листок бумаги. Внимательно прочитав, Астахов запомнил содержание и вернул его генералу.

– Теперь познакомься с планом ухода из-под опеки службы наружного наблюдения. Коллеги из Нью–Йорка прислали, – они будут готовы к твоему прилету.

Оперативник внимательно изучил план, так как ранее в Нью–Йорке ему бывать не приходилось.

– Понятно, все запомнил, когда выезжать? – спросил он.

– Билет на самолет заказан на послезавтра, помни, после таможенного досмотра в аэропорту Москвы будешь частным лицом, Джоном Смитом, торговым представителем американской фирмы «Сеньор Гаррисон и сыновья» в Мексике. В Нью-Йорке приобретешь билет на самолет до Вашингтона, пусть спецслужбы ждут тебя на аэродроме. Пользоваться дипломатическим паспортом только в самом крайнем случае возможности провала! – Сокол улыбнулся и продолжил: – Чтобы не засветиться, будешь работать один, без прикрытия. Тебе обещана лишь помощь в отрыве от наружной службы американцев. Еще раз предупреждаю о ценности сведений. Мы надеемся на тебя! Наши представители получили информацию о твоем приезде, контактов не будет, но по этому плану они помогут оторваться от наружной службы. Тебя учить не надо, филеры будут опекать самым жестким образом.

И еще информация на дорогу. Полковник аналитического отдела Сажин опубликовал интересный доклад, в котором сделал вывод о том, что американцы по окончании строительства объектов Стратегической оборонной инициативы смогут без особого труда перехватывать и уничтожать до 90 процентов боеголовок наших стратегических ракет. Тебе не надо объяснять, что это такое. Приказываю активизировать разведывательную работу по добыче сведений об объектах американской программы СОИ. Одновременно предупреждаю, что американские спецслужбы под любым предлогам постараются подсунуть нам дезинформацию, чтобы подорвать и без того перегруженную экономику России. Это приказ! На словах передашь Доброму, пусть доведет до сведения всего оперативного состава! Гляди в оба глаза! Счастливого пути! – пожелал генерал, вставая и протягивая руку.

Из Москвы «Боинг» прилетел в Лондон, приземлился в аэропорту Хитроу. Дозаправившись, принял на борт новых пассажиров, все кресла оказались занятыми. Плавно пробежав по взлетной полосе, «Боинг» взлетел и сразу ушел в набор высоты с разворотом в сторону моря.

Астахов, сидя у иллюминатора с интересом рассматривал Лондон с высоты птичьего полета. Он давно не был в этом старинном городе с прямыми улицами и готическими крышами соборов. Когда он оторвался от иллюминатора, проводив взглядом утонувший в тумане берег Альбиона, увидел, что рядом с ним сидит мужчина лет пятидесяти с внешностью представителя торговой фирмы. Вскоре стюардесса подкатила тележку с напитками, мужчина заказал себе апельсиновый сок со льдом. Повернувшись к Астахову, представился:

– Джон Груббер, менеджер компании «Америкэн продэкшен». Путь длинный, если не возражаете, я хотел бы познакомиться с вами. Что будете пить?

– Яблочный сок со льдом, пожалуйста, – ответил Астахов, доставая визитку:

– Джон Смит, торговый представитель американской фирмы «Сеньор Гаррисон и сыновья» в Мексике.

– О! Вы не только Джон, как и я, но и коллега! Вы не можете себе представить, как я рад. Я так давно мечтал побывать в Мексике, этой загадочной стране с таким богатым историческим прошлым. Посмотреть на руины древних городов племени майя!

– В чем проблема? Я приглашаю вас в Мексику. Уверен, что не пожалеете! Проведете десять незабываемых дней, путешествуя по этой экзотической стране, узнаете вкус настоящей кактусовой водки, текилы, прекрасного Пульке, сброженного томатного сока крепостью 12 градусов, отведаете темного «Баварского» пива с настоящим мексиканским себиче!

Астахов увидел, как помрачнело лицо собеседника, и терялся в догадках, в чем причина.

– Вы знаете, я человек с весьма скромными доходами. Наша фирма осуществляет поставку товаров и оборудования в поселок, в котором живут строители станции космической связи на Аляске. Мне часто приходится бывать в Анкоридже, среди полярных снегов, – грустно улыбаясь, сказал новый знакомый. – Для меня поездка в Мексику навсегда останется несбыточной мечтой. В этом году старший сын, а у меня их четверо, поступает в университет. Вы знаете, сколько это стоит? Целое состояние, а мне так хочется, чтобы все они получили приличное образование. Для этого мне приходится летать через океан каждый месяц из Штатов в Европу, оттуда на Аляску.

Посмотрите на это фото, здесь вся моя семья – жена Элизабет и дети! – с гордостью сказал попутчик, бережно передавая фото. Астахов с интересом долго рассматривал его, возвращая, посмотрел на счастливого отца.

– Ваша супруга просто прелесть, а дети взяли все хорошее от своего отца и матери! Я вас поздравляю! – он видел, как волна гордости отразилась на лице соседа, как потеплели его глаза от такого отзыва о жене и детях.

Бережно приняв фото, Джон, с благодарностью глядя на Астахова, сказал: – Вы находите, что они просто прелесть?

– Безусловно! Я рад за вас, мне Господь послал только одного сына. Жена заболела после родов и не смогла больше рожать.

– Извините за мое неуместное веселье, – мгновенно став серьезным, сказал собеседник.

– Что вы, успокойтесь, пожалуйста, это жизнь, от нее никуда не денешься, – ответил Астахов и перевел разговор в прежнее русло. Упоминание о строительстве на Аляске станции космической связи заинтересовало его. – Вы зря обижаетесь на отсутствие в вашей жизни экзотики. Аляска, страна вечных снегов, полярной стужи, там добывают золото, становятся миллионерами! Почему бы вам не попробовать?

– Что вы говорите, Джон? Это вы прочитали в плохих вестернах. Золото на Клондайке давно отработано, там сейчас музей. За четыре доллара тебе на час дадут приискательский лоток, покажут, как надо промывать песок. За час ты сможешь намыть золотых песчинок на один доллар! Вот и конец мечтам разбогатеть на Клондайке.

– Не надо так грустно, Смит. Из любого положения есть выход, надо его просто поискать! – успокаивал соседа Астахов, анализируя его речи.

«Говорит искренне, переживает, фальши не слышно. Характер работы разъездной, часто выезжает в Европу, такой агент будет настоящей находкой! Надо попробовать его раскачать, подарить надежду!» – оценивающе думал Астахов.

– Как хорошо, что еще не перевелись бескорыстные люди. Спасибо вам, Джон! Я приглашаю вас в свое скромное жилище, познакомлю со своей очаровательной супругой, ребятишками. Я знаете, постоянно в разъездах, у меня так мало настоящих друзей, – передавая визитку, сказал новый знакомый.

– С удовольствием принимаю ваше предложение, обязательно навещу вас в ближайшее время. Пожалуйста, не отчаивайтесь, надежда должна умирать последней! Я постараюсь помочь вам, – сказал Астахов.

– Спасибо, я буду так признателен! Собираюсь ехать домой по железной дороге, на Трансамериканском Экспрессе, так дешевле. Рекомендую и вам воспользоваться. Наши самолеты летают в Анкоридж с одного из аэродромов в окрестностях Вашингтона, для меня это весьма удобно, дом недалеко от аэродрома.

– Так вы живете в Вашингтоне? – смутившись, спросил Астахов, доставая визитку и читая адрес. – Простите меня, я не посмотрел сразу, считал, что вы живете в Нью– Йорке.

– Что вы, что вы, не надо извинений! Я еще раз приглашаю вас в гости в ближайшие три дня до моего отлета. Приходите во второй половине дня, вся семья будет рада видеть вас.

К концу полета Астахов уже многое знал о своем знакомом: где родился, что он имеет отношение к строительству секретного объекта на территории Аляски, а визитная карточка говорила о его месте жительства. Анализируя поведение, он пришел к выводу, что тот абсолютно искренен в общении, отсутствовали даже признаки фальши. Если у Астахова были некоторые сомнения в начале полета, что спутник ему подставлен спецслужбами, то они окончательно рассеялись, пока самолет пересекал океан.

– Не буду твердо обещать, но, возможно, воспользуюсь вашим предложением в отношении Транамериканского Экспресса, если позволят обстоятельства, – сказал Астахов и подумал, что не следовало бы встречаться с новым знакомым в поезде. Его наверняка будут искать, можно сразу засветить еще незавербованного агента.

«Нью-Йорк Штаб квартира ФБР.

Срочно. Секретно. Полковнику Гудману К.

Рейсом 333 из Москвы в Нью-Йорк вылетел российский дипломат Астахов, работающий в торговом представительстве России в Мехико. Организуйте проводку, установите цель фактического приезда, связи. Возможен контакт с резидентурой.

Лейтенант К. Джонсон».

Полковник Гудман, возглавляющий Нью-Йоркский филиал ФБР, немедленно вызвал сержантов, возглавляющих бригады наружного наблюдения.

– Господа, прошу ознакомиться с телеграммой. Необходимо организовать плотную проводку этого дипломата, не отпускайте его ни на шаг. Сержант Пуэбл, ваша бригада ведет его от посадочного терминала до выхода, там передаете Астахова бригаде сержанта Кромвеля, который будет вести его по шоссе в город.

Вы ведете объект, в случае необходимости меняетесь позициями, чтобы не вызвать подозрений у Астахова. Вот его фотографии, передайте всем членам бригад.

Еще раз напоминаю вам, что Российское представительство активизировало свои оперативные действия с целью ухода от наблюдения наших агентов. Создается такое впечатление, что им необходима встреча с агентурой!

Не исключено, что с этой целью дипломат Астахов летит в Мехико, к месту службы, через Нью-Йорк. Наша задача не допустить встречи прилетевшего дипломата Астахова с агентурой в нашем городе. Впервые слышу о поездке в Мехико через Нью-Йорк! Самолет прилетает через шесть часов. Выезжайте в аэропорт имени Джона Кеннеди, изучите обстановку, разработайте план проводки.


У выхода из посадочного терминала, еще раз пообещав нанести визит домой своему спутнику, Астахов тепло попрощался с ним.

– В любом случае я надеюсь, что мы встретимся и осуществим вашу мечту о путешествии в Мексику! – сказал он, пожимая ему руку на прощанье.

Пройдя зону таможенного досмотра, Астахов скучающим взглядом окинул встречающих и походкой занятого человека направился к выходу.

Через некоторое время тренированный глаз оперативника выделил в толпе человека, который «вел» его. «Это закономерно, из России прилетел дипломатический работник, его под плотный контроль взяла наружная служба». – подумал Астахов. Остановившись у автомата, он бросил десять центов и получил баночку охлажденной «Кока-колы»

Вскрыв ее, с видимым наслаждением, глотая холодную, сильно газированную колу, изучал окружающую обстановку.

Агент, встретивший его у входа, увидев, что объект остановился у автомата, проходя мимо сидящего в кресле мужчины кивнул в сторону его, тот кивнул ему в ответ. Агент, не останавливаясь, вышел из зала.

Бросив, пустую баночку в мусорный контейнер после того, как незаметным движением стер свои отпечатки пальцев, оперативник направился к выходу и боковым зрением увидел, что с кресла поднялся не тот мужчина, которому кивнул встречающий агент.

«Провожает целая бригада, работают профессионально, но все равно я должен уйти – подумал он, на ходу анализируя ситуацию. – Надо прямо сейчас на виду у всех купить билет до Вашингтона на завтра на 11 часов. Пусть ждут меня здесь, придется пожертвовать багажом, это старый, но надежный способ отрыва» – думал Валерий, а ноги несли его к билетным кассам.

– На завтра один билет в представительском классе до Вашингтона, пожалуйста, мисс, – обворожительно улыбаясь, попросил он, протягивая доллары.

– Скажите, пожалуйста, какое время вас устроит?

– Одиннадцать часов дня, пожалуйста.

– Одну минутку, – мило улыбнувшись, сказала девушка, красоту которой подчеркивали идеально подобранный макияж и униформа небесно-голубого цвета. – Пожалуйста, возьмите, –прощебетало прелестное создание, но Астахов не слышал ее слов, сраженный красотой этой служащей. – Сэр, пожалуйста, возьмите ваш билет, – несколько смутившись под его взглядом, сказала девушка.

Очнувшись от ее чар, Астахов улыбнулся доброй улыбкой:

– Вы так прекрасны, мисс, примите мои поздравления!

– Спасибо, я тронута! – сказала она, опустив глаза. Ее прелестные щечки горели пунцовым румянцем. «Какой симпатичный и воспитанный мужчина, истинный джентльмен! Наверняка англичанин, американцы на такие комплименты не способны!» – подумала она, восхищенно глядя вслед удалявшемуся Астахову.

Её размышления прервал грубый стук в стекло кассы. Подняв глаза, она увидела мужчину в плаще, надвинутой на глаза шляпе. Он прижал к стеклу раскрытое удостоверение агента секретной службы.

– Немедленно откройте! – повелительным тоном приказал он. – Срочно дайте распечатку на господина, который приобрел авиабилет только что! – приказал он не терпящим возражения голосом, войдя в помещение кассы.

– Пожалуйста, сэр, – сказала она, протягивая узкую ленту. Незнакомец внимательно изучил распечатку, подняв глаза, спросил:

– Вы не заметили ничего странного у этого господина?

– Странного? А что я должна была увидеть?

– Ну, там… Акцент иностранца, черты лица?

– Нет, сэр, обычный американец, говорил без акцента, улыбался непринужденно. К сожалению, документы при продаже авиабилетов на внутренние линии не спрашиваем.

– Он Вас спрашивал о чем - либо?

– Да, сэр, спросил, как пройти к автоматическим камерам хранения багажа.

– Что вы ему сказали?

– Показала, как надо двигаться к кассам южного направления.

– Почему южного направления?

– Потому что Вашингтон находится на юге, сэр, – улыбаясь, ответила кассир. Не поблагодарив, мужчина растворился в толпе.

Оставив багаж в автоматической камере хранения, Астахов, провожаемый двумя парами глаз, уверенно направился на стоянку машин.

Перед отлетом генерал Сокол подробно проинструктировал его об операции отрыва от слежки, в которой должны были принять участие оперативные работники из резидентуры Нью - Йорка.

За Астаховым наблюдали не только агенты наружной службы, его взяли под наблюдение братья по оружию, работавшие под крышей торгового представительства Российского посольства в Нью-Йорке. Он знал, что должен делать каждую следующую минуту согласно разработанному ими плану.

Подойдя к темно-синему «Фиату», Валерий уверенно открыл незапертую дверку, в перчаточном ящике нашел ключи зажигания и билет на Трансамериканский экспресс. Машина завелась с пол-оборота, мотор мощно загудел под крышкой капота.