Александр Паничев Бикин Тайга и люди

Вид материала

Книга

Содержание Судьба Бикина в руках местного сообщества

Подобный материал:

• А. А. Кара-Мурзы с 76 Орловские либералы: люди, события, эпоха. Орел: Издатель Александр, 8123.09kb.
• Отец Александр Мень: «Люди ждут Слова» 22 мая в 17. 00 в Саратовской областной универсальной, 13.04kb.
• Агата Кристи Сказочная тайга, 47kb.
• Нно тайга, то есть территории, которые однозначно рассматриваются большинством авторов, 477.12kb.
• Александр Бачурин, 2142.57kb.
• Александр Степанский, 468.21kb.
• Таможня и тенденции, 36.55kb.
• Калягина Галина Викторовна Антропология и зоопсихология объединяются в один цикл задача, 312.17kb.
• Полное название Большехехцирский государственный природный заповедник Эмблема, 24.48kb.
• Дни славы Пушкина — желанный и светлый праздник, 318.95kb.

Судьба Бикина в руках местного сообщества


Любую природную систему, в управлении которой (осознанно или неосознанно) участвуют люди, можно назвать социо-природной системой. Как будет показано ниже, наиболее удобными для управления являются бассейновые или речные социо-природные системы. Под бассейновой социо-природной системой здесь понимается длительно существующая бассейновая (речная) экосистема, включающая в себя в качестве функционального элемента группу людей ведущих хозяйственную деятельность.

Здесь можно отметить, что родо­начальником бассейнового подхода в экологии и управлении природными системами, считается фран­цузский ученый Филипп Бюаш, который еще в 1752 г. предложил проводить географические исследования по при­родным районам, наилучшими из которых, по его мнению, являются речные бассейны. В начале XX в. в Германии Фридрих Ратцель пришел к заключению о том, что в пре­делах речного бассейна наблюдается «не только единство элементов природы, но также единство торговое, культурное и политическое народов, проживаю­щих на его территории». По сути, это была первая идея о социо-природных системах бассейнового типа.

Бассейновые социо-природные системы могут быть равновесными или неравновесными. К равновесным системам можно отнести такие, в которых деятельность людей на протяжении длительных отрезков времени не нарушает баланса естественных потоков вещества и энергии. Неравновесные социо-природные системы всегда деградируют с той или иной скоростью (разрушаясь при этом или, что бывает чаще, постоянно трансформируясь в сторону обеднения компонентов в природной составляющей и уменьшения возможностей ее к естественному самоуправлению).

Очевидно также, что понятию равновесной социо-природной системы в настоящее время отвечает не вся речная долина Бикина, а лишь часть ее, ограниченная территорией выше поселка Красный Яр. Вся территория речной долины, которая расположена ниже Красного Яра, уже сильно изменена хозяйственной деятельностью, и взаимоотношения проживающего на ней населения с природной средой давно уже далеки от равновесных.

Социальным компонентом бассейновой экосистемы Бикина на протяжении нескольких столетий (по меньшей мере) была территориальная группа аборигенных народов удэгейцев, нанайцев, орочей. Фундаментальной основой их традиционного образа жизни всегда была и пока еще продолжает оставаться оригинальная система природопользования, сохранявшаяся почти без изменений на протяжении столетий. Характерными ее чертами являются: тесная связь с возобновимыми биологическими ресурсами, предполагающая зависимость уровня жизни людей от экологической ситуации; собирательный тип производства с элементами натурального уклада, играющий важную роль в структуре жизнеобеспечения; общинная психология по отношению к природным ресурсам как и в отношении владения землей; приоритет родственных связей внутри общины.

Как показывает анализ основных доперестроечных и современных показателей экономики на территории средне-верхней части долины Бикина, на первом месте по части обеспечения потребностей местного социума до перестройки были традиционные промыслы и охота. Заготовки древесины велись исключительно для местных нужд. За пятнадцать лет после перестройки ситуация коренным образом изменилась: на первое место выдвинулся лесопромышленный сектор экономики. Его доля в общих доходах местного населения, возможно, уже свыше 50%. Сектор традиционных промыслов сузился до охотничьего направления, и в общем объеме доходов едва ли составляет 25%. Пока стихийно и не очень уверенно начал формироваться принципиально новый сектор экономики – туристический. Его доля в доходах населения уже ощутима, хотя в официальной статистике это пока не проявлено.

Все эти изменения в целом отражают соотношение реальных потребностей рынка и реальных возможностей у народившихся здесь хозяйствующих субъектов. Деятельность, связанная с заготовкой деловой древесины для местных нужд и частично на продажу, безусловно, позволила стабилизировать уровень жизни местного населения в наиболее трудный постперестроечный период. К сожалению, новый расклад в экономике демонстрирует и очевидные негативные стороны.

Наиболее настораживающим является усилившийся процесс разрушения у аборигенного населения прежних ценностных ориентиров, главной сутью которых всегда было стремление жить в согласии с природой. Под прессом рыночной субкультуры среди удэгейцев активно разрастается прослойка людей (преимущественно из молодого поколения), которые не только внутренне, но уже и внешне оторваны от природы. Желающих зарабатывать себе на жизнь таежными промыслами с каждым годом становится все меньше. Уже народилась и окрепла прослойка людей, чье благополучие напрямую связано с вырубкой лесов. Процесс этот внутри самой удэгейской среды остановить в ближайшее время вряд ли удастся, поскольку ход его с некоторых пор почти всецело во власти денежной конъюнктуры. Такое развитие событий на руку тем, кто усматривает возможность улучшения благосостояния за счет вырубки лесов.

Что делать в создавшейся ситуации? Разумеется, нужно прилагать усилия в поддержку традиционных промыслов, а также в поддержку традиционной национальной культуры удэгейцев. Нельзя также ослаблять усилия по экологизации сознания людей, однако уверенности в том, что только этот путь обеспечит решение проблемы сохранения диких лесов Бикина, уже нет. Ситуацию усугубляет то обстоятельство, что контроль удэгейцев над лесами верховий Бикина не имеет должной юридической силы. Достаточно лишь самого незначительного раскола в удэгейской среде в вопросе о лесах, чтобы ситуация полностью перешла под контроль лесопромышленников.

Примеры провокационных действий, подвигающих людей к такому расколу, уже имеются. Достаточно вспомнить знаменитое письмо генерального секретаря Лиги малочисленных народов и Этнических групп В.А.Гаер к губернатору Приморского края от 21 января 2005 г., где она прямо пишет: «…настало время разработки совместной программы использования лесных ресурсов верховьев р. Бикин. Разаботку программы и ее осуществление можно было бы поручить ОАО «Приморсклеспром»…». На этот политический заказ бикинские удэгейцы пока еще ответили письмом-возмущением. Однако, вода по капле камень точит. Кроме того, мы не знаем, какие еще аргументы могут привести удэгейцам власти, заинтересованные в больших деньгах.

Прежде, чем предлагать какие-либо новые пути решения проблемы сохранения диких лесов и оптимизации отношений социума с природной средой в бассейне Бикина, сначала ознакомимся с мировым опытом решения подобных проблем. Для этого вернемся к вопросу о бассейновом принципе в экологии и в управлении природными системами.

На практике идея устойчивого развития водосбор­ного бассейна впервые была реализована на американском континенте в конце 1980-х гг. Суть ее в дости­жении баланса между экологическим состоянием бассейна и его социально-экономическим развитием. Первый эксперимент по достижению устойчивого развития начал осуществ­ляться в США, в бассейне р. Колумбия. Концепция устойчивого развития бассей­на этой реки предполагала достижение разумного компромисса между сохранением природы и мак­симизацией прибыли, получаемой от высокораз­витой энергетики и промышленности на основе создания бассейновой экосистемы с активным управлением. В конце 1990-х гг. аналогичный проект начал осуществляться в Канаде (по устойчивому развитию бассейна р. Фрейзер, провинция Британская Колумбия). Базовым документом этого проекта служит «Хартия устойчивости» - соглашение, заключенное между жителями и организациями бассейна, пре­дусматривающее проведение совместной работы по достижению устойчивого социально-эколого-экономического развития в бассейне реки. Руко­водит этим проектом Совет бассейна р. Фрейзер - не­правительственная, некоммерческая организация, состоящая из представителей органов государ­ственного управления географических областей бассейна и представителей общественности. Этот Совет принимает решения по развитию, разработке но­вых идей управления, координации деятельности субъектов природопользования в бассейне и т.п. Финансирование его осуществляется пока из местных, провинциаль­ных и федеральных источников, в перспективе предполагается выход на самофинансирование.

Отчасти идея устойчивого развития водосборных бас­сейнов нашла отражение и в нормативных докумен­тах Правительства РФ. Так, в 2001 г. Министерством природных ресурсов РФ были разработаны пред­ложения по совершенствованию системы управ­ления водными ресурсами России на основе бас­сейнового подхода и принципов устойчивого развития. В 2004 г. в соответствии с этими пред­ложениями прошло реформирование системы го­сударственного управления водопользованием, однако общественности в нем была отведена слишком незначительная роль. Судя по тому, как развивается общая ситуация в мире, этот недостаток будет неизбежно устранен, и обществен­ные организации и население смогут работать в бассейновых советах, которые непременно должны и будут созданы в пределах водосборных бассейнов большинства крупных рек России.

Здесь следует отметить и то, что примером современного подхода к реализации идеи равновесного сосуществования социальной и природных компонент является также концепция этно-, национальных и прочих природных парков. По сути, все это попытки искусственного воссоздания локальных равновесных природных систем с участием людей, ведущих рентабельную и в то же время не истощительную по отношению к природным ресурсам хозяйственную деятельность.

Очевидно, что сохранение естественной социо-природной системы, сложившейся на Бикине, это редкая возможность, подаренная судьбой, не разрушая того, что уже есть, создать основу для устойчивого развития всего речного бассейна на будущее.

Начать, вероятно, следует с создания действенного Совета бассейна или Комитета, в который должны войти представители всех заинтересованных сторон, в том числе и представители общественности, т.е. грамотные инициативные жители бассейна Бикина. Из 60 тысяч человек, проживающих в Бикинской долине, такие найдутся наверняка. Чтобы инициировать процесс вовлечения широких слоев населения к обсуждению и затем к управлению территорией в масштабе всего бассейна, необходима предварительная работа с общественностью на уровне существующих муниципальных образований.

Первый опыт такой работы уже состоялся. В августе 2004 г. Экологический фонд «Сихотэ-Алинь» инициировал проведение учредительных собраний в г. Бикине, в поселках Лучегорске и Красном Яре. Собравшимся людям была представлена объективная информация об экологическом состоянии природных комплексов Бикина, а также о вероятных сценариях развития процессов в бассейновой экосистеме в случае освоения лесов в верховьях речного бассейна. В итоге на этих собраниях была выработана внятная позиция общественности относительно того, что нужно делать. Была создана инициативная группа, Координационный комитет жителей долины реки Бикин. В него вошли 10 человек из разных населенных пунктов. На первом этапе основной задачей этой группы было юридическое оформление межрегиональной общественной организации, которая может объединить жителей бикинского бассейна, стать центром сбора и распределения информации, а также - координационным центром инициатив общественности (в том числе экологического и социально-экономического мониторинга). Первой акцией Координационного совета была подготовка обращения, адресованного Президенту России, его полномочному представителю по ДВ региону и Администрациям Приморского и Хабаровского краев с просьбой объявить мораторий на ведение лесопромышленной деятельности в верховьях реки Бикин. По сути, это был первый официальный запрос от имени населения речного бассейна на предмет выяснения позиции официальной власти на существующую проблему.

Практически во всех официальных ответах на этот запрос констатировалось, что вопрос о лесопромышленном освоении верховий Бикина давно назрел. Оснований не рубить нет, а вот причин, по которым рубить необходимо, - несколько. Главными среди них названы такие: массовое усыхание лесов, и как итог - ежегодная безвозвратная потеря древесных ресурсов; отсутствие денег на лесопожарное патрулирование и пожаротушение с помощью авиации, поэтому нужны дороги; наконец, – появление дорог в верховьях реки позволит развернуть освоение не только лесных, но и других природных ресурсов территории, а также поможет вести борьбу с браконьерами.

В качестве примера одного из подобных ответов можно привести отрывок из письма, подготовленного в Управлении лесным комплексом Приморского края и подписанного П.Г.Кочагиным. В письме, в частности, есть такие строки: «…проведение рубок леса на рассматриваемой территории следует признать необходимым лесохозяйственным мероприятием, не про­тиворечащим лесоводственным и экологическим требованиям. Тем более, что в на­стоящее время рассматриваемая территория совершенно не защищена от лесных пожаров из-за отсутствия лесохозяйствснных и противопожарных дорог, противопожарных мине­рализованных полос, искусственных противопожарных разрывов».

О массовом усыхании лесов в верховьях Бикина мы уже говорили выше. К тому, что уже сказано, можно лишь добавить, что в случае, если все же пилить будут, под топор пойдут не усыхающие леса и не ветровалы. Этот дровяной лес никому не нужен. Пилить будут остатки спелой здоровой тайги, тем самым расширяя ареал пожароопасной территории. Ни для кого не секрет, что появление дорог не ослабит пожароопасность территории, а наоборот усилит ее, причем на порядки. Большая часть возгораний, как показывает практика, связана с деятельностью человека. Чем более она интенсивна, тем больше и вероятность.

Кроме того, как только будут проложены автодороги, начнется процесс разработки россыпей золота по речным долинам, как уже было здесь ранее, в том числе и самой крупной россыпи в долине самого Бикина. Как это отразится на традиционных промыслах и туризме, предсказать несложно. То, что дороги только усилят размах браконьерства, это понятно любому здравомыслящему человеку.

Быть может, рубки лесов Бикина могут дать солидный доход в краевую и федеральную казну, чтобы решить какие-то острые социальные проблемы? Чтобы получить ответ на этот вопрос, досточно привести лишь одно высказываение С.Е.Пстыга, зам. начальника Уп­равления лесным комплексом администрации Приморского края. Выступая на пресс-конференции 17 июня 2003 г., он объявил, что доля всего лесного комплекса в бюджете края сегодня составлет всего лишь 7- 8%. При этом чистый доход от лесной отрасли в краевой бюджет не превышает 110 млн рублей (Севостьянова А. Бикин: Захват-2 /Экология, культура общество. № 6. 2003. С. 33). И это при том, что сегодня рубится ежегодно несколько миллионов кубометров леса. Таким образом, очевидно, что лес Бикина, который предлагается рубить в масштабах от 300 до 700 тыс. куб. м ежегодно, краевого бюджета не наполнит. Вся возня вокруг бикинских лесов, это всего лишь желание какой-то кучки людей, находящейся сегодня у власти, разбогатеть. А разбогатев, уехать куда-нибудь подальше от испоганенной земли.

Таким образом, решить возникшую проблему в пользу природы и здоровья основной массы жителей Приморья, можно только, подняв на защиту Бикина широкую общественность. Сегодня это единственный, можно сказать, последний шанс и способ повлиять на ситуацию.

В заключение хотелось бы подчеркнуть мысль о том, что мы не стремимся любыми средствами превратить верховья Бикина в заповедник. Возможно, это было бы хорошо, но мы понимаем, что сегодня не то время, чтобы всерьез рассматривать подобные идеи. Мы даже допускаем выработку приемлемого с экологической точки зрения проекта освоения территории всего речного бассейна, устраивающего как местную общественность, так и хозяйственников всех уровней. Но при одном условии: это должен быть комплексный проект, принимающий во внимание, увязывающий в одно целое всю совокупность природных ресурсов территории, ее потенциальных и реальных возможностей, а также конкретных нужд местного населения.

А нужды эти таковы. Удэгейцам нужна тайга, чтобы сохранить себя как народ. Лучегорцам нужна тайга, где можно глотнуть свежего воздуха. Они имеют на это право, как никто иной во всем Сихотэ-Алине. Не следует забывать, что в долине Бикина активно работает крупнейшая в регионе тепловая электростанция. Большинство из тех, кто ее обслуживает, еще не знают, что бикинские угли аномально насыщенны редкими элементами, многие из которых являются биологически активными. Выпадение этих элементов из дымов приводит к серьезным расстройствам здоровья людей, что вполне отражают статистические показатели заболеваемости по Лучегорску. Многие населенные пункты в низовьях Бикина подвержены паводковым затоплениям. В случае лесопромышленного освоения верховий реки такие паводки непременно будут еще более катастрофическими. Это плюс ко всему тому, что уже говорилось ранее об особой значимости бикинской долины в сохранении экологического баланса в региональном масштабе.

Далее следует очерк о биогеохимических особенностях бикинского бассейна, которые нашли ландшафтное выражение в виде широко распространенных здесь природных зверовых солонцов. Эта тема относительно новая в экологии. В очерке о солонцах содержатся дополнительные аргументы, свидетельсвующие об уникальности ландшафтов Бикина.


Солонцы-кудюры как малоизвестный

элемент горно-таежных экосистем


Прежде, чем начать разговор о солонцах, хотел бы отметить, что данная информация может быть интересной не всем. Для того, чтобы ее усвоить, необходим хотя бы минимум знаний по геологии. Если Вы почувствуете, что в тексте слишком много специальных терминов, данный очерк можно смело пропустить.


О трофических отношениях животных с веществом коры

выветривания горных пород


В Сихотэ-Алине на абсолютных отметках от 400 м и выше, в елово-пихтовой и лиственничной тайге копытные животные расселены крайне неравномерно. Выделяются участки с высокой сезонной плотностью животных, которые мозаично распределены среди пространств (нередко довольно обширных) относительно пустой тайги. Появление сравнительно густонаселенных дикими животными оазисов среди почти необитаемой тайги в пределах низко и среднегорных уровней на территории Сихотэ-Алиня обусловлено различными факторами. Ранее считалось, что основными факторами являются три: 1 - кормовой (наличие достаточных запасов летнего или зимнего корма); 2 - снежный (отсутствие длительных периодов глубокоснежья) и 3 - защитный (наличие определенных форм рельефа и растительности). Проведенный нами комплекс исследований (широкий литературный поиск, оригинальные натурные и лабораторные геохимические, минералогические, геолого-структурные исследования) позволяет говорить о существовании еще одного фактора, влияющего на пространственное распределение животных, по-разному выраженного в разных геоэкосистемах. Этот фактор мы назвали – геоадаптационным (Паничев, 1998;2001). В общем виде речь идет о принципиальной возможности приспособления растительноядных животных к конкретной геохимической и физико-географической среде. Дело в том, что у животных-фитофагов существует эволюционно обусловленный механизм корректировки состава и согласованности работы различных функциональных систем организма (в том числе с целью расширения адаптивных возможностей организма) через пищевое употребление некоторых минералов. Отсутствие минералов, пригодных для внутреннего использования в пределах той или иной территории, может сужать адаптивные возможности для обитания на ней животных, тем самым влиять на степень ее заселенности животными.

Индикатором выраженности геоадаптационного фактора является степень проявленности так называемого литофагиального поведения у населяющих данную территорию фитофагов (главным образом, растительноядных птиц и млекопитающих). Термин «литофагия» (от греч.: «литос» - камень и «фагос» - поедать) имеет прямое отношение к давно существующему в англоязычной научной литературе термину «геофагия», обозначающему поедание людьми и животными землистых веществ. Наиболее крупными сводками по геофагии у людей описательного характера являются работы известного американского этнографа Б.Лауфера, а также шведских этнографов Б.Анелла и С.Лагеркранца. Геофагия применительно к животным в англоязычной научной среде используется, главным образом, по отношению к приматам, хотя факты поедания землистых веществ отмечены среди разнообразных животных и практически во всех уголках мира. Проблема литофагии как универсального способа авторегуляции биологических систем с помощью природных минералов давно и основательно изучается автором этой книги. По данной теме написаны три крупные монографии: «Зверовые солонцы Сихотэ-Алиня» (1987); «Литофагия в мире животных и человека» (1987), а также «Природные минералы и причинная медицина будущего (2001).

Места, где имеются характерные признаки постоянного появления диких животных с целью использования в пищу землистых веществ, в русскоязычной научной литературе ранее было принято называть зверовыми солонцами (Насимович, 1936; Капланов, 1949). Их англоязычный синоним - mineral lick. В тюркоязычной среде такие места носят название - кудюры. В связи с тем, что термин «зверовой солонец» созвучен термину «солонец» из почвоведения, которым обозначается определенный тип почв, во избежание терминологической путаницы, для обозначения мест употребления минералов животными сначала В.И.Бгатовым (крупный сибирский геолог-эколог, изучавший литофагию совместно с автором), а затем и автором этой книги был введен термин «солонец-кудюр» или просто «кудюр» (Бгатов, 1993; Паничев, 1998).

Литофагия у животных и людей, согласно нашим представлениям, имеет во всех географических точках Земли в самом общем виде одну и ту же причину. В основе этого феномена инстинктивное стремление организма к корректировке работы своих функциональных систем, периодически подвергающихся рассогласованию под воздействием тех или иных неблагоприятных стрессовых факторов. В числе таких факторов могут быть как средовые (резкие колебания химического состава кормовых растений или питьевой воды, жесткий климат, высокий естественный фон радиоактивности и др.), так и внутриорганизменные (состояние линьки, вынашивание плода, состояние болезни и др.). Чаще оба типа этих факторов накладываются друг на друга. Возможность такой коррекции обусловлена фактически однотипными свойствами, которыми обладают многие гипергенные (созданные в процессе выветривания) минералы в плане регуляции физиологических, биоэнергетических и информационных процессов в живых организмах. Минералы при их попадании внутрь организма повышают стрессоустойчивость; благотворно влияют на симбионтную микрофлору в пищеварительном тракте; они способны действовать как лечебный фактор местного значения, например, при заживлении ран, язв, костных переломов и пр.; сильно влияют на общий и особенно минеральный обмен веществ в организме, существенно повышая усвояемость пищи. Именно в этом кроется разгадка давно замеченного людьми пристрастия животных к употреблению минерализованной воды из источников и поеданию землистых веществ на солонцах. Если быть более точным, главное действие минералов на организмы мы усматриваем в энергоинформационной сфере. По сути, минералы помогают восстанавливать отдельные участки биоголограммы организмов, способствуя тем самым скорейшему восстановлению нарушенных участков на тканевом уровне.

Сумма всех имеющихся в нашем распоряжении фактов позволяет предполагать, что биологические эффекты гипергенных минералов обусловлены эволюционно закрепленной их ролью, какую они сыграли на этапе абиогенеза – т.е. зарождения первых структурных «кирпичиков» биологической материи на Земле на кристаллических матрицах-голограммах. К числу минералов, обладающих сильно выраженными биологически активными (адаптогенными) свойствами, следует отнести, прежде всего, минералы глин (смектиты, минералы группы каолинита, хлориты, некоторые гидрослюды, вермикулиты), некоторые разновидности высококремнистых цеолитов, а также - некоторые разновидности водных оксидов кремния (главным образом, опалы). Здесь следует отметить, что те или иные разновидности этих минералов всегда содержатся практически в любых рыхлых продуктах выветривания горных пород, поскольку все они являются широко распространенными (породообразующими).

При этом случайное поедание природных минералов попутно с основным кормом характерно практически для всех животных. Инстинктивный поиск и поедание лишь некоторых минералов (что, собственно, и определяет выраженность геоадаптационного фактора) наиболее характерно для фитофагов (растительноядных животных). У разных систематических групп растительноядных животных литофагия может быть выражена по-разному. К примеру, у птиц литофагия проявляется в виде целенаправленного поиска и заглатывания песка, камешков или галек (желудочные камешки у птиц принято называть гастролитами). Наземные млекопитающие, особенно жвачные (это же характерно для приматов, и, по-видимому, в недавнем прошлом для людей), отдают предпочтение глиноподобным веществам.

Таким образом, литофагия бывает двух типов: гастролитная - заглатывание «камешков» и кудюритная (от термина «кудюр») - поедание землистых веществ. Первый тип литофагии характерен для растительноядных птиц и всех других растительноядных клоачных животных (рептилий в первую очередь); второй - для растительноядных плацентарных млекопитающих. При этом гастролиты однопроходным животным необходимы постоянно (минералы как бы постоянно включены в систему поддержания гомеотсаза в организме); кудюриты (т.е. глиноподобные вещества) растительноядными млекопитающими используются лишь периодически по мере накопления в организме (в его системах) состояния нестабильности.

У жвачных животных, в силу их физиологически обусловленного пристрастия к натриевым солям, стимулов к литофагии может быть два. Наряду с главным, инстинктивным стремлением к минералам-адаптогенам, иногда может проявляться инстинктивно-рефлекторное стремление к употреблению натрийнасыщенных минеральных веществ. При этом натрий, как явствует из проведенных нами исследований, часто является сингенным элементом (рожденным совместно с минералами-адаптогенами).

Именно поэтому привлечь копытных животных можно либо чистой натриевой солью, к которой они испытывают чисто физиологическое влечение (поскольку элемента натрия просто мало в некоторых ландшафтах и при этом в организме его требуется много), либо - кудюритными минералами (глины, цеолиты). При этом одно вещество не подменяет другого. Хотя связь между ними есть, поскольку и в том и в другом случае минеральные добавки влияют на состояние энергетики организма. (Натрий через натриево-калиевый мембранный механизм, а минералы-абдаптогены - через способность восстанавливать и поддерживать биоголограмму).

Литофагия, как уже было отмечено, может приобретать традиционные формы с периодическим посещением одних и тех же мест, причем, нередко, на протяжении столетий и даже тысячелетий. Появление солонцов-кудюров чаще всего обусловлено, с одной стороны, наличием сильных стрессоров, периодически или постоянно действующих на животных в конкретном районе обитания, а также - неравномерным распределением выходов на поверхность минералов-адаптогенов.

Для того, чтобы было понятно, почему пристрастие к минералам у растительноядных животных выше, чем, к примеру, у хищников, напомню, что хищники поедают уже сбалансированный по химическим элементам корм (мясо). Вариации химического состава у мяса очень незначительны. Химический состав растений в свою очередь, во многом зависит от химического состава почв и горных пород. При этом содержания элементов в растениях могут колебаться на уровне многих порядков. Отсюда физиологическое состояние растительноядных животных, обитающих, к примеру, в районе геохимической аномалии по какому-либо химическому элементу, может сильно зависеть от пищи.

Кудюритная литофагия, в отличие от гастролитной, имеет четко выраженную сезонность. Количество однократно съедаемых минералов обычно измеряется от 0,1 до 5% от веса животных. Так, олени весом около 100 кг могут съедать от 1 до 5 кг глины за один раз. Слон весом в тонну может поглотить за раз до 10 и более килограммов. Курица в килограмм веса проглатывает за день около 10 г гастролитов.

Места формирования солонцов-кудюров всегда обусловлены геологически, геоморфологически и биогеографически. Крупные солонцы-кудюры, пользующиеся особым вниманием у животных, возникают при сравнительно редком сочетании тектонических, литологических и геохимических факторов, поэтому остаются неизменными на протяжении многих тысячелетий. Именно поэтому наиболее крупные солонцы-кудюры являются важнейшими и древнейшими местами концентрации диких копытных животных и, соответственно, хищников. Древние люди в этом смысле мало отличались от животных, о чем свидетельствуют находки «съедобных земель» в древнейших захоронениях людей в Африке, а также частая приуроченность крупных древних поселений людей к выходам глинистых и цеолитовых пород. У древних растительноядных рептилий динозавров связь с минералами была еще более выраженной, о чем свидетельствуют находки желудочных камней и грунтов в желудках этих животных (точнее, в местах скелета, где были желудки).

Для растительноядных птиц поиск необходимых минералов в виде песка и гравия, производных самых разнообразных кремнийсодержащих горных пород, обычно с какими-либо трудностями не связан. Породы такого типа распространены практически повсеместно. Весьма редко встречаются большие площади заболоченных пространств или тучных черноземов, где «камешков» нет ни в урезе ручьев, ни в корнях упавших деревьев, что для оседло обитающих растительноядных птиц, например семейства куриных, может создавать определенные геоадаптационные проблемы. Такого рода проблемы характерны почти исключительно для платформенных областей земного шара в условиях обширных заболоченных пространств, какие известны, к примеру, в Западной Сибири. В этих случаях у птиц могут проявляться аномальные физиологические сдвиги в развитии, морфологии органов и пространственной организации популяций, какие описаны на глухарях (Телепнев, 1988).

У крупных растительноядных животных проблемы геоадаптации возникают чаще, и местами сильно выражены. Характерно это и для Сихотэ-Алиня, о чем свидетельствует неравномерность заселенности горно-таежных территорий с повышением плотности животных в районах развития солонцов-кудюров.

Проведенное нами детальное изучение пространственных закономерностей формирования солонцов-кудюров в Сихотэ-Алине позволило выявить, что все они образуют группировки, приуроченные, большей частью, к одновозрастным палеовулканическим центрам разных уровней денудационного среза. Подавляющая их часть в регионе связана с щелочным базальтовым типом вулканизма палеогенового возраста. Эта же закономерность характерна для всего Тихоокеанского вулканического кольца (вулканитов мезозойско-кайнозойского времени формирования). По мере продвижения в сторону континента возраст вулканических пород, с которыми связаны солонцы-кудюры, удревляется.

Относительная насыщенность среднегорий Сихотэ-Алиня солонцами-кудюрами, «привязанными» к определенным геолого-геоморфологическим системам, несомненно, является одним из факторов, предопределяющих очаговый характер распределения диких животных, а также характер трофических отношений животных в данных местообитаниях с геологическим веществом. Нарушение этих устоявшихся, тысячелетиями складывавшихся отношений диких животных со средой обитания в условиях среднегорий в Сихотэ-Алине может привести к еще более разрушительным последствиям, чем те, которые мы наблюдаем сегодня на равнинной части и в зоне низкогорий, где геоадаптационный фактор выражен не столь сильно. Нижележащие сопряженные ландшафты больше насыщенны минеральным веществом, чем вышележащие, поэтому химические элементы в водах и растительности лучше сбалансированы, кроме того, на низких гипсометрических уровнях меньше выражены проблемы, связанные с климатическими факторами (редко бывает глубокоснежье, более ранние сроки начала вегетации растительности и др.).

В долине Бикина связь диких животных с геохимическими потоками из глубин Земли проявляется не только через феномен солонцов-кудюров. Очень сильно геоадаптогенный фактор у копытных животных проявляется также через связь с местами произрастания водной растительности. Удэгейцы давно обратили внимание на то, что в летнее время животные активно концентрируются в поймах рек, в местах, где есть так называемые «кормовые заливы». Как правило, это речные старицы или медленно текущие протоки, где активно произрастают водные растения, как ежеголовник многогранный и стрелолист плавающий, называемые в народе «лапшой» и «зеленкой». Химический анализ этих водных растений показал, что содержание натрия и других химических элементов в них на порядки выше, чем в наземной кормовой растительности. Наиболее посещаемые кормовые заливы возникают не случайно, а в местах разгрузки глубинных натрийсодержащих минерализованных вод. Большая часть таких вод разгружается вдоль разломов непосредственно в речной пойме. Кормовые заливы встречаются почти повсеместно по долине Бикина, но не сплошной полосой. Существуют места, где заливы есть, а где их нет вовсе. Наиболее мощные хорошо посещаемые заливы контролируются тектоническими структурами, подводящими к поверхности минерализованные воды. Большая часть диких животных в летнее время добывается охотниками именно на них.