Александр Паничев Бикин Тайга и люди

Вид материала

Книга

Содержание Из заметок И.П.Надарова Сведения из дневников и малоизвестных публикаций В.К.Арсеньева Из заметок А.И. Куренцова

Подобный материал:

• А. А. Кара-Мурзы с 76 Орловские либералы: люди, события, эпоха. Орел: Издатель Александр, 8123.09kb.
• Отец Александр Мень: «Люди ждут Слова» 22 мая в 17. 00 в Саратовской областной универсальной, 13.04kb.
• Агата Кристи Сказочная тайга, 47kb.
• Нно тайга, то есть территории, которые однозначно рассматриваются большинством авторов, 477.12kb.
• Александр Бачурин, 2142.57kb.
• Александр Степанский, 468.21kb.
• Таможня и тенденции, 36.55kb.
• Калягина Галина Викторовна Антропология и зоопсихология объединяются в один цикл задача, 312.17kb.
• Полное название Большехехцирский государственный природный заповедник Эмблема, 24.48kb.
• Дни славы Пушкина — желанный и светлый праздник, 318.95kb.

Из заметок И.П.Надарова


Тридцатью годами позднее, в период 1882-1883 гг., долину Бикина посещала экспедиция подполковника И.П.Надарова, который в те годы занимал должность правителя канцелярии при военном губернаторе Владивостока. В ходе экспедиционных работ река Бикин была обследована на 215 верст от ее впадения в р. Уссури. Наиболее интересные экспедиционные заметки приводятся ниже (Очерк…,1882).


***

«Река Бикин – самый большой из правых притоков Уссури (по-китайски называется Тиссин, по-манчжурски Бишень-Бира), имеет протяжение от верховий до устья около 450 верст, ширину в среднюю воду 60-80 сажень, среднюю глубину на 215 верст от устья - 9.98 фута; скорость течения на поверхности 3.72 фута в 1 секунду, среднюю скорость течения 2.98 фута в 1 секунду…»

«Инородческое население Северно-Уссурийского края может быть подразделено на оседлое и бродячее. К первым относятся китайцы–манзы и гольды (нанайцы – А.П.) – все, за исключением одной семьи гольда, живущие в домах-фанзах, а ко вторым – одни только орочоны, живущие в шалашах из древесной коры (три семьи орочонов составляют исключение и живут в фанзах). В строгом смысле орочонов также нельзя назвать бродячими, потому что они бродят только в районе известной реки, но зимние шалаши-балаганы имеют на одном определенном месте, где некоторые разводят уже огороды…»

«Орочоны населяют верховья рек Хора, Бикина, Имана и Вака. Всех китайских фанз …по р. Бикину – 17…Орочоны Северно-Уссурийского края составляют, так же как и гольды, отрасль тунгусского племени и распределены следующим образом. Бродячие: в верховьях р. Бикина – 50-60 семейств, 250-360 душ…»

«Перейду к указанию зависимости орочонов и гольдов от китайцев. Прежде всего, резко бросается в глаза то обстоятельство, что если где-нибудь живут в нескольких фанзах гольды, тут же непременно живет и китаец. У каждого китайца есть несколько гольдских или орочонских семейств, которые называют китайца своим хозяином. В свою очередь, китаец по отношению к своим гольдам и орочонам называет себя подрядчиком…»

«Товары свои подрядчики привозят по Уссури к устьям Имана, Бикина и Хора, а отсюда товары поднимаются на лодках вверх по означенным рекам. Перевозкою товаров занимаются те же орочоны, причем за все время, проведенное в доставке товаров, орочоны получают от хозяина бесплатно буду для продовольствия. В этом заключается вся уплата за доставку грузов. Когда товары доставлены вверх по реке до места жительства хозяина, тогда им назначается цена, по которой орочоны могут приобретать эти товары…»

«Цена товарам зависит главным образом от произвола китайца-хозяина. Средние цены … следующие. По р. Бикину (в верховьях): 1 пуд буды – от 3 до 5 руб. или 2-3 соболя; 3 ручные сажени китайской дабы – 1 соболь; 1 пуд табаку – 10-12 руб. или 5-6 соболей; 1 китайское фитильное ружье – 5-6 соболей; 1 фунт китайского пороху – 3-4 соболя; 2 фунта свинцу – 1 соболь; 1 пуд соли – 2-3 соболя; 3 фунта ханшина (около 4 бутылок) – 1 соболь…»

«Говорят, орочон – это свободный сын лесов. Да, но раз этот свободный сын лесов продал хотя бы одного соболя, или хотя бы один корень женьшеня не своему хозяину-китайцу, а кому-нибудь на сторону, так хозяин-китаец требует с такого вольнодумца уплаты всего долга сполна. Понятное дело, что ни один орочон не в состоянии уплатить сполна весь свой долг и даже не знает размеров этого долга. Словом, орочон оказывается несостоятельным. Тогда китаец забирает у орочона решительно все его имущество, не исключая ружья, огнестрельных припасов, лодки, рыболовных снастей и пр. А прежде китайцы забирали даже семью…»


Сведения из дневников и малоизвестных публикаций В.К.Арсеньева


Еще четверть века спустя, в 1907г., долину Бикина посетил известный путешественник В.К.Арсеньев. Эта экспедиция В.К.Арсеньева имела целью географическое и естественно-историческое изучение территории Сихотэ-Алиня между 45 и 47º с.ш. на предмет ее колонизации русскими переселенцами. Экспедиция продолжалась с июня 1907 по январь 1908 г., причем в декабре 1907г. В.К.Арсеньев с небольшой группой людей по рекам Кусун и ее притоку Уленгоу поднялся на водораздел Сихотэ-Алиня, перевалил его и по рекам Ляоленгоуза и Мыхэ и достиг реки Бикин. Затем отряд спустился вниз по Бикину, переходя «от одного ороченского стойбища до другого». В начале января 1908 г. группа Арсеньева в селении Сигоу встретилась с посланным навстречу отрядом Мерзлякова, прошедшим вверх по Бикину около 100 верст. Свои впечатления об этой экспедиции В.К.Арсеньев описал в своей широко известной книге «Дерсу Узала». Ниже приведены некоторые наиболее интересные, еще не публиковавшиеся дневниковые записи В.К.Арсеньева, отобранные И.Н.Егорчевым в архиве Общества изучения Амурского края.


***

«По р. Бикину, вплоть до селения Цамо-Динза и рядом Сигоу, живут одни только орочи, у которых, кроме рыбы и немного мяса, ничего нельзя найти. Даже наиболее зажиточные и богатые не имеют муки совершенно. Наиболее зажиточные поселки по р. Бикину будут китайские поселения, начиная от Сигоу – здесь достаточно муки, чумизы и других запасов. Сигоу – первое китайское поселение по р. Бикину (если идти от верховьев к устью), где есть лошади и откуда передвижения производятся уже не на собаках, а на конях с санями по льду реки…»

«В нескольких верстах от Митахезы - небольшое ороченское селение Тугулу (возможно, речь идет о Тохоло – А.П.) на правом берегу реки. И здесь опять, как и в Митахезе, орочи вырубили лес, оголили небольшую площадку и среди пней устроили свои огороды… Наконец, верстах в 12-15 от Тугулу одно близ другого расположились три орочско-китайских поселения: Цамо-Динза, Сяин и Сигоу».

«Белогрудого медведя в верховьях Бикина нет. Ниже по реке Бикин это животное попадается ниже р. Кобагоу (до 1972 г. р. Хабагоу – А.П.). Присутствие его связано с кедровниками. Лось средней величины на р. Бикине имеет лопатку длиной 82 см, шириной 38 см и голень длиною 53.5 см и окружностью около колена – 14 см. Кабаны по реке Бикину попадаются не выше устья Бигаму (здесь имеется в виду река Биамо приток р. Улунга – А.П.). По реке Бикину и далее по реке Мыхэ и далее еще по Ляоленгоузе изредка кабаны переваливают через хребет Сихотэ-Алинь и обратно от моря в систему реки Бикин…» (здесь имеется в виду, что кабаны в отдельные годы переходят с побережья моря в бассейн р. Бикин по рекам Светловодной и Большой Светловодной, называвшихся до 1972 г. р. Улунга и р. Биамо – А.П.).

«На р. Бикин в 1886 г. выпал такой большой снег, что все почти звери пали. С того времени зверя стало очень мало. Даже жирные звери целыми табунами вымирали...» (Следует заметить, что подобные гибельные снегопады отмечаются по Бикину периодически, приблизительно один раз в десять-пятнадцать лет – А.П.)

«Тигр по реке Бикину обычно держится только в нижнем течении реки. Орочи говорят, что в текущем 1907 г. тигров было много повсеместно. Ночью, когда они плавают на своих оморочках часто, видят светящиеся глаза этого свирепого хищника, но никогда не трогают его, считая, что убить его большой грех... Последние три года появилось много тигров в верховьях реки Бикина (Улянгоу)…»

«Тотчас же за перевалом от Кусуна в Бикин по реке Ляоленгоуза начинается густой еловый лес с большим процентом пихты. 50% этих деревьев покрыты мохом, который иногда так густ и растет в таком количестве, что дерево кажется седым совершенно. Кедра нет совершенно. По реке растет в изобилии ольха, тополь, изредка вяз, черемуха и тальники. Лес вообще имеет угрюмый характер дикого чернолесья, болотистого, заваленного буреломом…»

«В истоках реки Ляоленгоуза, а равно и по всем верховьям рек, составляющих бассейны рек Имана и Бикина, ели и пихты не достигают крупных размеров. Измеренная большая часть елей на грудной высоте от корня дает приблизительно следующие средние данные: хребет Сихотэ-Алинь – 44 см, р. Ляоленгоуза в среднем течении 80 см, р. Бигаму в нижнем течении 103 см, р. Бикин в среднем течении – 140 см.»


***

Далее несколько цитат из другого, уже изданного, но малоизвестного документа В.К.Арсеньева: «Военно-географического и военно-статистического очерка Уссурийского края 1901-1911 гг.».

***

«…Река Бикин – самая большая из всех правых притоков Уссури. Длина ее около 600 верст. Истоки ее в хребте Сихотэ-Алинь, на широте мыса Гиляк. В верховьях река течет с северо-востока к юго-западу, и только в средней и нижней части своей меняет это направление на широтное. К числу ее верхних притоков относится и река Бигаму с притоком Мыхэ-Уленгоу. Мыхэ - название орочское, Уленгоу – китайское. По левому притоку Мыхэ, именно по речке Ляоленгоуза, и лежит путь на Кусун, к морю. По этой реке мы спустились с хребта Сихотэ-Алиня в конце 1907 года…».

-


После анализа дневниковых записей В.К.Арсеньева, с учетом описания его путешествия в книге «Дерсу Узала», я пришел к выводу, что отряд В.К.Арсеньева поднялся от реки Максимовки по реке Лосевке (ранее Улунга Кухуцинская) до перевала между горами с отм. 1058 и 1059. Последняя обозначена как гора Маака (см. атлас Приморского края М1:200 000). Сам В.К.Арсеньев назвал этот перевал именем Маака. Далее отряд спустился в ручей Каменный (ранее Ляоленгуоза), и по нему вышел на реку Светловодную (ранее Мыхэ-Улянгоу, до 1972 г. – р. Улунга Бикинская). По реке Светловодной отряд дошел до устья р. Большой Светловодной (ранее Бягаму, до 1972 г. - Биамо), и далее до Бикина. Именно этот путь отмечен на карте (см. Рис.1). Следует заметить, что этот маршрут не совпадает с тем, который приведен на карте в книге «По Усссурийскому краю» (М.,1960). Похоже, что ранее путь В.К.Арсеньева на Бикин был воспроизведен не верно.

-

«Река Бикин встречает Бягаму уже большой рекой, шириною 70 саж. и глубиною около 1 саж. От впадения р. Бягаму Бикин, если не считать его небольшие изгибы, течет все время на запад. В нижней части своего течения около селения Сигоу, там, где он принимает в себя с левой стороны приток Ситухэ, Бикин делает довольно большую излучину; около железной дороги он круто поворачивает на север и течет в этом новом направлении около 40 верст…».

-

Здесь следует отметить, что В.К.Арсеньев реку Бягаму (т.е. современную реку Большую Светловодную) считает главной рекой, а реку Светловодную (ранее Мыхэ) ее притоком, что вполне логично, поскольку Большая Светловодная многоводнее.

-

«Все местные жители, обыкновенно дойдя до селения Табандо (здесь он имеет в виду место возле современного пос. Верхний Перевал - А.П.), перетаскивают свои лодки по суше до Алчана и далее уже спускаются по этой последней реке к станции железной дороги, сокращая таким образом расстояние и выигрывая во времени. Точно так же они поступают и в случае обратного движения от железной дороги, когда идут вверх по Бикину, т.е. сперва они поднимаются по Алчану до Табандо, перетаскивают на Бикин лодки и далее уже идут по самому Бикину».

«Ни одна река так сильно не разбивается на протоки, как Бикин. Долина его очень широка, и горы только местами изредка подходят к самой реке. Когда идешь по реке, то большею частью гор не видно. Они скрыты за великолепными лесами, покрывающими и острова, и берега реки с обеих сторон… В горах растут могучие кедровники. Старые песчаные отмели покрыты густыми зарослями ивняка. Течение реки Бикина покойнее, чем течение р. Имана, но русло его загромождено большим количеством намокшего и утонувшего леса, что очень затрудняет плавание на лодках…»

«Было бы ошибочно думать, что мы экономически владеем Уссурийским краем. Мы владеем им только по Амуру, узкой полосой вдоль железной дороги и на побережье моря. Все же остальное пространство находится в руках китайцев. Там сыны Небесной Империи царят полновластно, живут самостоятельно по своим законам, а инородцы находятся у них в полнейшем рабском подчинении. «Тазы» и «Орочи-удэхе» – это парии у китайцев. Здесь можно видеть рабство в таком же безобразном виде, в каком оно было когда-то в Америке в отношении к неграм. Отнимание детей у матерей, насильная продажа жен, наказания плетьми, бесчеловечные пытки и увечья – это обычные явления в Уссурийском крае...»

«Дацзы» по-китайски значит инородец, чужеземец. Этим именем они называют всех инородцев – и орочей, и гольдов, и гиляков... Чтобы закабалить таза, китайцы прибегают к следующим приемам: они пользуются тем, что инородцы не знают никакой письменности. Поэтому, как только умирает кто-либо из стариков-тазов, китайцы являются к его сыну и, показывая исписанный лист бумаги, объявляют ему, что отец его должен им примерно 2-3 тысячи рублей. Простодушному дикарю и в голову не придет мысль, что его обманывают. Память об умерших родителях свята, и потому он соглашается и платит, платит без конца, платит до тех пор, пока китайцу это будет нужно…»

«Для того, чтобы выколотить долги от тазов, китайцы прибегают часто к очень жестоким пыткам. Один раз на реке Бикин я натолкнулся на такую картину: ороч за большие пальцы рук на тонкой веревке был повешен на сук дерева. Несчастный стонал, а рядом стояли и плакали его жена и дети. Тут же в стороне кредиторы-китайцы равнодушно играли в банковку. Я заступился за обиженного…»


Из заметок А.И. Куренцова


Через сорок лет после В.К.Арсеньева долину р. Бикин посетил крупный ученый биолог-энтомолог А.И.Куренцов. Это был человек с глубокими и разносторонними знаниями обладавший редкой способностью быстро и точно оценивать столь сложные системные объекты, к каковым относятся все природные ландшафты Сихотэ-Алиня. Помимо А.И.Куренцова в экспедиции участвовали: лаборант Д.Г.Кононов, охотовед К.Г.Абрамов (в то время научный сотрудник ДВ филиала АН СССР) и Б.К.Шибнев, школьный учитель биологии из поселка Верхний Перевал. В период с 25 июня по 10 августа 1948 г. отряд Куренцова проплыл на батах (с помощью шестов) по реке от пос. Бурлит до пос. Улунга (ныне Охотничий) и обратно, попутно совершил ряд пеших маршрутов, в том числе с подъемом на горный массив Коенини в истоках реки Хабагоу (Рис.1). Ниже мы процитируем наиболее интересные сведения, касающиеся жителей и природы Бикина, как их увидел и описал Алексей Иванович в своей книге «Мои путешествия».


***

«На полпути между Олоном и Верхним Перевалом … на песчаной полянке среди редких кустарников ив... я совершенно неожиданно заметил неподвижно сидя­щую черепаху. Подойдя ближе, увидел, что зад­няя часть ее туловища и задние ноги погружены в песок. По конвульсивным движениям, которые про­изводила черепаха, я догадался, что она откладывает яйца. Черепаха не обращала на меня никакого внимания. Когда я подошел совсем близко, животное, хотя и обнаружило некоторое замешательство, все же продол­жало оставаться во власти инстинкта… Потом я увидел, что черепаха, выта­щив из песка задние конечности, начала производить движения… можно было догадаться, что она прикатывает яйца и гнездо. В то же время было заметно, что ее голова с клювообразным острием, до се­го времени едва высовывавшаяся из панциря, теперь стала вытягиваться больше и больше и вместе с шеей достигла четверти длины тела. Длина черепахи равня­лась сорока сантиметрам. Затем она моргнула ярко-золотистыми глазками (до этого же ее взгляд был как бы застывшим), сделала поворот на четверть круга от центра гнезда и, пробыв в такой позе еще минут пят­надцать, пустилась очень быстрым ходом к заводи… было уже около девяти часов вечера».

«Население Олоня пример огромного сдвига в преобразовании быта и хозяйства удэгейского народа за годы Советской Власти… Все семьи живут в доброт­ных деревянных домах, в которых имеются плиты для варки пищи. Спят на кроватях. Книги и газеты я встре­тил не только у председателя сельсовета, учителя и на­чальника почты, но и у многих рядовых колхозников. В поселке есть хорошая школа... Жители Олоня ведут коллективное хо­зяйство, имеют коров и огороды. Большинство работа­ет в подсобном хозяйстве местной охотничьей артели, объединяющей как жителей Олоня, так и соседнего по­селка Сяина. Весной и летом артель занимается овощ­ным хозяйством и животноводством. Зимой основная часть мужского населения уходит на охоту в тайгу».

«Поселок Сяин еще более обширный, чем Олонь. Здесь имеются школа-семилетка, сельсовет и контора охотниче-промысловой артели... Молодежь стремится к образованию. Многие, окончив семилетку в своем поселке, едут про­должать образование в различные города Приморья… Как в Сяине, так и в Олоне я видел содержащиеся в хорошем состоянии и постоянно работающие волейболь­ные и футбольные площадки… Двое из взрослого населения Сяина окончили в Ленинграде Институт народов Севе­ра...»

«Склоны сопки в усте реки Тахоло…по­крыты кедрово-широколиственными лесами, в которых мы произвели непродолжительные энтомоло­гические исследования… Среди других обычных видов бабочек были найдены южные и редкие в этих лесах пяденица кристофия и агаристида цалисса. Последняя является представителем тропического се­мейства чешуекрылых, из которых в Приморском крае встречаются только два вида, и оба на крайнем юге».

«При возвращении к лагерю мы заметили, что нача­лось массовое цветение амурской сирени… К этому времени раз­витие фауны насекомых в Приморье достигает наиболь­шего расцвета. Вряд ли есть еще где-либо в нашей об­ширной стране такие уголки лесной природы, в которых жизнь насекомых проявлялась бы в это время в столь большом разнообразии форм и красок… В этот день К.Г.Абрамов вместе с Егором Пионкой вечером направились на оморочке выследить сохатых… Увидеть лосей им не удалось, но следы животных показывали, что да­же летом они водятся в этих частях среднего течения Бикина».

«Начиная от Катэна, бикинская долина ста­новится более узкой. Вследствие этого не только сам Бикин, но и все его протоки в этих местах текут значи­тельно быстрее…В связи с довольно выраженным горным характером местности от ключа Катэн и до реки Тунгуз (Дунгуза – А.П.) произошли и более заметные изменения в мире животных и растений. Сократились площади уремных ильмово-широколиственных лесов, в которых маньчжурский орех с красивыми крупными листьями теперь стал редким, исчезли жимо­лость Маака и кустарник из семейства аралиевых - акантопанакс. Зато чаще в долинах стали встречаться кедрово-широколиственные леса. С гор по глубоким распадкам, нередко, к самому берегу Бикина, подступала елово-кедровая тайга. Из животных исчезли амурская кряква, иволга, китайский скворец и черепаха. Их рас­пространение к востоку проходит у Сяина или чуть вы­ше по Бикину. Теперь я уже не видел белых аистов и не слышал голоса обыкновенной кукушки. Меньше стано­вилось широкоротов, сизых дроздов и японских пеночек…»

«Несмотря на присутствие в этих смешанных лесах северных видов, растительность и животный мир в них в основном оставались уссурийскими и были разнообразными. Кроме кедра в верхний полог леса тянулись желтая береза, амурская липа, иногда монгольский дуб и горный ильм. Во втором ярусе поднимались вишня Максимовича, клены зеленокорый и мелколистный, черемуха Маака и дикая яблоня. Еще более разнообразны кустарники: жасмин, жимолость, бересклет, калина, спирея, элеутерококк и другие. Из вьющихся растений встречались лимонник, амурский виноград и актинидия коломикта, последняя особенно часто, являясь основной лианой…Животный мир этих лесов также довольно богат. Черный медведь, изюбр, кабан и харза - из млекопи­тающих; земляной и сибирский дрозды, синяя мухоловка, личинкоед, ширококрылая кукушка и другие. Что касается насекомых, то натуралист-энтомолог соберет в этих лесах еще очень много уссурийских видов. У лесных полян и на берегах ключей в них летают сот­ни бабочек нимфалид из родов радужниц, ленточниц и пеструшек. Численно возрастают здесь по сравнению с южными частями Приморья и такие характерные для горных уссурийских лесов виды бабочек, как пяденицы оцелофора, погопитис и брабира, и, наоборот, некоторые количественно падают, становясь своего рода экологи­ческими реликтами; к последним, например, относится пяденица кристофия и пеструшка уссурийская…»

«…мы оставались на высоте 700-800 м. На этом пространстве мне удалось наблюдать в растительности и в фауне довольно интересные переходы от зоны смешанных уссурийских лесов к зоне елово-пихтовой тайги. Прежде всего, пере­лом от одной вертикальной зоны к другой начал прояв­ляться в изменении, вернее в измельчании, многих ус­сурийских пород по мере поднятия в горы. Так, амур­ская липа, жасмин и лимонник в этом переходном поя­се были малорослыми, и мне кажется, что в данных ус­ловиях они размножаются лишь вегетативным путем. Во всяком случае, все мои попытки найти здесь хотя бы одно из названных растений плодоносящим не дали по­ложительных результатов. Далее, целый ряд древесных пород хотя и не изменился в росте, но стал встречаться очень редко. К таким, например, относятся желтая, или ребристая, береза, клен моно и кедр. Ни одно из этих деревьев не давало подроста. Это обстоятельство указы­вает на недостаточно благоприятные условия их обита­ния в переходной зоне. Про кедр можно сказать, что он с высоты 750-800 и до 1000 метров растет лишь редки­ми, огромными, чаще всего усыхающими деревьями… В то же время в переходной зоне более жизнестойкими проявили себя такие господ­ствующие здесь деревья, как аянская ель и белокорая пихта. Они же образуют в этой зоне и густой разновоз­растной подрост. Все эти взаимоотношения раститель­ности в переходной зоне определенно показывают, что между формациями смешанного леса и елово-пихтовой тайги происходит борьба…»

«В связи с только что описанными изменениями в вертикальном распределении растений я отметил и из­менения в мире животных на этой высоте. Чаще начали попадаться следы сохатых; из птиц нас встретила… кедровка. Слышали мы и нежную песенку корольковидной пеноч­ки, нашли гнездо сибирского дрозда. Еще больше встре­чалось бабочек, определенно связанных со стациями елово-пихтовой тайги...»

«К вечеру мы подошли к большому ключу, круто па­дающему по восточному склону… решили напра­виться вверх по этому ключу до последней воды…На всем протяжении склона смешанный лес совершенно отсутствовал. Его покрыва­ла малорослая, чахлая елово-пихтовая тайга. Деревья вряд ли достигали возраста более 50-70 лет. Большин­ство из них были угнетенными или даже усохшими. Мно­гие заселены короедами и начали отмирать. Причинами, вызвавшими в данном случае такое физиологическое ослабление аянской ели и белокорой пихты, являлись, как я думаю, прежде всего, факторы разрушительной деятельности почвенной эрозии. Просачивающаяся с по­верхности вода тотчас уходит глубоко в землю, так как лежащие под почвой, сильно перемытые без мелко­зема каменистые слои не могут удержать ее, и она, не ис­пользованная на месте растениями, стекает к тальвегу ключа. Таким образом, даже при обильном выпадении осад­ков деревья в этих условиях испытывают как бы засу­ху. Если принять во внимание, что ель и пихта растут здесь на маломощных, постоянно размываемых почвах, то это в еще большей степени способствует их физиоло­гическому ослаблению и последующему затем нападе­нию на них вредителей, прежде всего, короедов. С мас­совым же размножением последних, когда они захватывают большие площади таких ослабленных участ­ков тайги, происходит дальнейший, еще более разруши­тельный процесс эрозии. Усохшие от короедов деревья теперь уже не сдерживают стоков воды, почвы под ни­ми окончательно разрушаются, и образуются в лучшем случае ветровалы деревьев, но нередко, особенно на крутых склонах, возникают обвалы, оползни и каменис­тые осыпи. Все это, в конечном счете, ведет к образова­нию лесных пустырей - гольцов вторичного происхож­дения…».

«С высоты 1125 метров мы вышли на хребет… 23 июля утром я прежде всего пересмотрел вчераш­ние сборы бабочек. Среди других, заслуживающих вни­мания видов, были два, которые особенно поразили ме­ня. Один из них относился к медведице из рода спиларкция, имеющей монотонную белую окраску с рядом ро­зовых поперечных пятен на передних крыльях. Ближе всего этот вид подходит к гималайскому - спиларкции родофиля, если только он не является совершенно но­вым для науки. Вообще же нахождение в горах Сихотэ-Алиня видов общих или очень близких к гималайским не ново. Как прежними исследователями энтомофауны края, так и мною такие виды находились неоднократно. Все это указывает на то, что между этими горными стра­нами, так далеко отстоящими друг от друга, в отдален­нейшем прошлом, вероятно, существовали связи, кото­рые могли привести к сближению их фаун. Причем, как в Гималаях, так и в Сихотэ-Алине эти общие или близ­кие виды чаще всего являются горными; только в Гима­лаях они встречаются на больших высотах - до 1500 - 2000 метров, тогда как у нас в горах они не заходят вы­ше 800 - 1 000 метров… Вторая бабочка оказалась крупной листоверткой из рода церацеопсис, имеющей красивый мраморный ри­сунок передних крыльев. До настоящего времени из это­го рода был известен еще один вид с острова Иезо, из Японии. Найденный нами экземпляр, по всей вероятнос­ти, является новым для науки…».

«…по долине Бикина к востоку от Лаухе начина­ются наиболее выраженные переходы ландшафтов сме­шанных и лиственных лесов в ландшафты более север­ной природы елово-пихтовой тайги. Наоборот, к запа­ду от Лаухе, по долине Бикина, постепенно нарастает господство уссурийских лесов и сокращаются площади хвойной тайги».

«Утром 2 августа, продолжая наш путь, мы заметили на правом горном берегу реки выход базальтов. Я об­ратил внимание на то, что здесь, в скалах, оказалась довольно богатая растительность. Среди господствую­щих деревьев монгольского дуба встречались еще липа амурская, клен мелколистный, горный ильм, боярыш­ник Максимовича, черная и желтая березы. У самой ре­ки росли ясень и белокорый ильм. Изредка деревья об­вивал амурский виноград. Из хвойных пород виднелись кедр, ель и белокорая пихта. От Лаухе, даже от Горе­лой сопки, это был первый пункт с довольно хорошо сохранившейся уссурийской растительностью. Интерес­но отметить, что данный участок леса был строго при­урочен к южному склону до высоты 50 метров, а выше склон резко переходил в платообразную равнину, по­крытую марями, березняками и осинниками. Только в некоторых местах на плато оставалась елово-пихтовая тайга. Видимо, здесь когда-то прошел большой пожар и уничтожил хвойный лес. Еще ближе к Улунге, на юж­ном же склоне, на протяжении до двух километров про­тянулся участок уссурийского широколиственного леса. Кроме названных выше растений я отметил еще маньч­журскую лещину, элеутерококк, малоцветковый береск­лет и даже бархатное дерево».

«Этим лесам сопутствовала уссурийская фауна. Раз­личные пеструшки (Прейра, травяная, дубовая), лен­точница Гельмана, маньчжурский клетчатый сатир и некоторые другие бабочки напоминали мне леса на ре­ке Гангату или еще ниже по Бикину. Можно сказать, что этот уголок природы представлял своего рода ост­ров реликтов с сохранившимися уссурийскими видами животных и растений среди господствующих повсемест­но северных лесов.

«Ближе к устью Улунги южные склоны правого гор­ного берега Бикина становятся более пологими. Они покрыты уже сплошь лесами из белой березы, возникши­ми вторично после пожара.

«3 августа мы отправились на сопку, расположенную по правому горному берегу реки близ Улунги. Склоны сопки довольно крутые, и вершина ее поднимается до 800 метров… по вертикальному распространению на ней расте­ний и животных можно выделить два пояса.

До 550 - 600 метров идут дубовые леса с примесью других дре­весных пород - выходцев из различных ценозов. Выше развиты лиственнично-березовые леса. В покрове лесов обоих поясов очень часто встречаются сплошные зарос­ли брусники…В нижнем поясе кроме дуба росли в первом ярусе черная и белая березы, липа амурская, лиственница даурская и клен мелколистный. Во втором ярусе, в условиях затенения, встречались амурская рябина, жел­тый клен, маньчжурская лещина и малоцветковый бе­ресклет, а на открытых полянах - калина Саржента, боярышник Максимовича, даурский рододендрон, мес­тами леспедеца двуцветная. В покрове кроме брусники я отметил ландыш, купену, джефферсонию, бубенчи­ки и другие травы светлых лесов. Вообще улунгинская дубрава представляет сложную смесь растений раз­личных ландшафтов. То же самое наблюдается и в от­ношении фауны насекомых, собранных нами в поясе дубового леса. Кроме характерных лесных бабочек…здесь попадались виды, харак­терные для сухих лугов…, скальных обнажений (каменис­тый сатир); северо-лесиые виды (пеструшка спирейная, лишайница деплана) и даже виды гольцов и субаль­пийского пояса (бархатница Седакова, пяденица ортолита).

Второй пояс лиственнично-березовых лесов по срав­нению с нижележащим значительно обеднен в отноше­нии флоры и фауны. Помимо видов трех последних групп из пояса дубравы в нем мы нашли еще горного мраморного сатира и айнскую бархатницу. На самой же вершине, представляющей открытое пространство, сплошь покрытое брусникой, в большом количестве носи­лись и играли в воздухе махаоны.

Возвращаясь домой, в долине Улунги, на лиственнич­ной мари, мы вспугнули большой выводок каменного глухаря…».

«…фауна в до­лине Бикина представляет очень сложную мозаику раз­личных группировок и взаимоотношений между ними. В целом характер этих взаимоотношений определяется сочетанием двух основных ландшафтных зон: более юж­ной - смешанных и широколиственных лесов - и более северной - елово-пихтовой тайги и лиственничников. По мере движения вверх по долине Бикина наблюдает­ся постепенное отступление фауны смешанных и широ­колиственных лесов и одновременное нарастание фау­ны хвойной тайги. Этот процесс исторически возник уже давно и продолжается по сей день. Благодаря работам нашей экспедиции, получены многие данные, подтверж­дающие ту закономерность, что в текущий момент зона елово-пихтовой тайги проявляет большую биологиче­скую мощь и постепенно смещает ландшафты смешан­ных и широколиственных лесов. Особенно показатель­ным фактом в этом отношении является нахождение реликтовых островов уссурийской фауны среди господ­ствующей повсеместно елово-пихтовой тайги.

Но, кроме этих, исторически длительных миграций, в фауне долины Бикина происходят и более быстрые сезонные переселения животных, которые связаны с из­менениями по временам года. Они также протекают от одной ландшафтной зоны к другой, идут как от нижне­го - и среднего течения реки к ее верховьям, так и наобо­рот.

Некоторые из животных смешанных и отчасти лист­венных лесов среднего течения летом нередко заходят до Улунги и даже выше по Бикину, то есть отдельные особи этих видов покидают характерные стации, и могут жить, казалось бы, в несколько чуждой для них обстановке - в зоне почти сплошного распрост­ранения елово-пихтовой тайги.

Из млекопитающих к таким видам можно отнести изюбра, косулю, кабана и отчасти харзу и черного мед­ведя. Из уссурийских птиц летом вверх по Бикину за­ходят значительно дальше мест их гнездований следую­щие виды: широкорот, личинкоед, маньчжурская ов­сянка, утка-мандаринка и некоторые другие. Даже из бабочек вверх по Бикину, пользуясь его косами и от­крытыми берегами, проникает целый ряд видов, отли­чающихся быстрым полетом; к ним относятся уссурий­ский махаон, непарная перламутровка, амурская ра­дужница, сибирский сатир и клеверная желтушка».

«Осенью птицы и большинство из указанных млеко­питающих начинают обратные миграции к среднему и даже нижнему Бикину. Птицы вскоре улетают на юг, звери же остаются связанными со смешанными или ши­роколиственными лесами. В снежные зимы ряд млеко­питающих из пояса уссурийских лесов продвигается да­леко вниз по долине Бикина».

«Еще более широкий размах сезонных миграций на­блюдается у животных елово-пихтовой тайги и высоко­горной зоны. Летом сохатый от верховьев Бикина дохо­дит почти до Сяина, пользуясь для этого спорадически встречающимися на его пути лиственничными марями. Зимой он откочевывает обратно к горам Сихотэ-Алиня, где и отстаивается, как это было выясне­но еще раньше К.Г.Абрамовым».

«Из птиц в среднем и нижнем течении Бикина осенью показываются такие таежные и высокогорные виды, как кедровка, трехпалый дятел, мухоловка Мугимаки, ко-рольковидная пеночка, свиристель, снегирь, синехвост­ка, горные коньки, крапивник и другие. Все эти птицы спускаются с гор в распадки небольших притоков Бики­на, а позднее достигают и его долины. Поздно осенью, когда одни из названных птиц, а именно насекомоядные, отлетают на юг, другие остаются на зимовку в долине среднего или нижнего Бикина... С весны происходят новые перемещения пернатых в бассейне Бикина. Все таежные, гольцовые и субальпий­ские виды, как из числа зимующих, так и из числа при­летевших с юга, начинают передвигаться с низовий ре­ки вверх по ее долине, растекаясь постепенно по прито­кам Бикина до их истоков, а затем направляются в горы до их конечных вершин, занимая летние стации своих местообитаний».


***

В заключение этого очерка очень коротко остановимся на вопросе о топографических названиях долины Бикина, об именах гор, ручьев, рек, проток, урочищ.

Читая дневниковые записи путешественников и исследователей прошлого, невозможно не обратить внимания на разночтения у разных авторов одних и тех же названий. Кроме того, в 1972 г. все китайские названия на картах территории Приморского края были изменены. Все это основательно усложняет чтение старых документов и книг (к примеру, того же В.К.Арсеньева), поскольку очень часто совершенно невозможно разобраться, про какую местность в них идет речь.

У чатателей может возникнуть вполне законный вопрос: почему в местах проживания тунгусоязычных племен большинство названий в свое время оказались китайскими?

Дело в том, что аборигенные народы, населявшие территории Приамурья, Уссурийский край и Сихотэ-Алинь, не имели письменности, поэтому не фиксировали названий гор, рек, проток в виде записей на «долгоживущих носителях информации» (к примеру, на бумаге, бересте и т.п.), а передавали их друг другу в устной форме. Проскольку аборигенные народы к тому же были редко расселены, они могли контролировать сохранность лишь малой части топонимов.

Таким образом, на момент заключе­ния Пекинского договора между Китаем и Россией (I860г.), согласно ко­торому Приморье вошло в состав Российского государства, на большей части этой территории установившихся названий не было.

Сразу после заключения договора в Уссурийский край из Китая потекли многочисленные любители легкой наживы. Временно заходившие на данную территорию китайцы активно за­нимались заготовками женьшеня, золота, пу­шнины, а также скупкой ценных товаров у местного населения. Вместе с собой выходцы из Поднебесной «принесли» свою топонимику.

При этом в местах проживания коренного населения китайцы обычно перенимали географические названия, трансформируя их на свой лад путем добавления собственных окончаний (формантов) типа: «хэ» - река, «гоу» - долина, «шань» - хребет, «дин» - макушка горы, «бо» - озеро, лагуна, «по» - перевал и т.п. В итоге получились удэгейские топонимы «окитаизированного» типа. В необжитых местах, которых было в крае не меньше, чем обжитых, китайцы давали речкам, горам и урочищам свои собственные названия. При этом грамотные китайцы фиксировали все на бумаге. Так под контролем китайцев очень быстро шло разрастание топонимики, которой пользовалось население. Именно эту топонимику чаще всего и передавали русским топографам местные проводники. Причем неважно, были они гольдами, удэгейцами, китайцами или даже русскими переселенцами. Русские крестьяне, расселявшиеся неспешной волной, успели повлиять на образование лишь небольшой толики географических названий в крае, остальные названия им пришлось принимать такими, какие сложились до их появления в той или иной местности.

О том, что именно так происходило формирование топонимики, свидетельствуют исторические документы. Так, М.И.Венюков при обследовании бассейна р. Уссури в 1858 г. зафиксировал всего 6 терминов китайского происхождения (Венюков, 1868). Ровно через год натуралист Р.К.Маак, будучи в том же районе, отметил уже 13 китайских топонимов (Маак, 1861), а еще десятилетием позже из 48 географических названий, записанных Е.М.Пржевальским (1869) в том же самом районе, китайских было уже 42. Все эти дневниковые данные великих путешественников наносились на издаваемые карты. В итоге шло накопление китайских топонимов на кар­тах Приморья.

Особенно много китайских топонимов привнес В.К.Арсеньев, которого не заподозришь в особой любви к китайцам. Впрочем, сказать, что он не любил китайцев вообще, было бы неправдой. Как широко образованный русский интеллигент он не принимал пороки, независимо от того, кто был их носителями. Когда он сталкивался с любыми проявления произвола и насилия, исходившими от кого бы то ни было: от китайцев, от нанайцев или русских, он не уставал это отмечать и клеймить позором. За свою честность он и снискал к себе всенародную любовь.

Китайские топонимы исправно служили бы и сегодня, придавая нашему краю особый восточный колорит, если бы не возникшие в 50-60-е гг. между СССР и Китаем политические разногласия. Пришедшее к власти в тот период китайское руководство, игнорируя все заключенные ранее договоры, стало утверждать, что При­морье силой захвачено Россией, и что его следует вернуть Китаю. В качест­ве главного факта, указывающего якобы на правоту таких притязаний, был тот, что в Приморье распрост­ранены китайские топонимы. После событий в марте 1969 г., когда между китайскими войс­ками и советскими пограничниками произошел военный инцидент на острове Даманском, а затем еще один военный конфликт в окрестностях г. Семипалатинска, правительством был поставлен вопрос об изменении Приморском крае китайских названий. В итоге, в 1972 г. все без исключения топонимы в Приморье, кото­рые звучали хоть в какой-то мере на китайский лад, получили новые названия.

И последний вопрос о том, как прослеживается в истории трансформация названия реки Бикин.

В китайской географии начала XVIII в. река Бикин была известна под именем Бисиньхэ, где компонент «Бисинь» В.Ф.Соловьев (1975) определил как аборигенного происхождения, а «хэ» - типичный китайский формант, обозначающий реку. К сожалению, смысл слова «бисинь» автор не расшифровывает.

На карте известного французского географа XVIII в. Д'Анвилля Бикин именуется как Бишин (Д'Анвиль, 1734). На русских картах середины XIX в. эта река именуется как Бишен-бира (Бичурин, 1950). М.И. Венюков в 1858 г. записал ее как Бики или Бикини. Наконец, натуралист Р.К.Маак, изучавший природу р. Уссури всего лишь год спустя, записывает окончательно установившееся называние - Бикин (Маак, 1861).