«духовно-нравственный путь развития россии»
| Вид материала | Документы |
- Программа духовно-нравственного развития и воспитания обучающихся на ступени начального, 428.54kb.
- Программа мероприятий духовно-просветительской программы «Искусство и православие», 264.26kb.
- Программа духовно-нравственного развития и воспитания I. Пояснительная записка, 388.99kb.
- Доклад на тему «Духовно нравственный потенциал современного урока русского языка, 177.13kb.
- Программа духовно-нравственного развития, воспитания обучающихся на ступени начального, 458.46kb.
- Программа духовно-нравственного развития и воспитания обучающихся на ступени начального, 682.77kb.
- Программа духовно-нравственного развития и воспитания обучающихся на ступени начального, 428.9kb.
- Программа духовно-нравственного развития и воспитания обучающихся на ступени начального, 427.01kb.
- Программа духовно-нравственного развития и воспитания обучающихся на ступени начального, 319.72kb.
- Программа духовно нравственного развития и воспитания обучающихся на ступени начального, 537.08kb.
Система власти на Руси до татаро-монгольского нашествия
Что такое была Русь в эпоху предтатарскую? Собрание земель, более или менее обособленных, имевших во главе разные ветви одного княжеского рода, которые уже в иных местах успели приобрести значение местных династий.
На Руси всегда было неспокойно, и хотя она была окружена народами, неприязненными к русским, никто из этих соседей не был настолько силен, чтобы угрожать ее независимости. С враждебно настроенными соседями разбирались, как правило, сами удельные князья, приглашая лишь иногда своих ближайших соседей с дружинами.
С большим усердием предавались русские удельные князья страсти взаимного соперничества. В результате на Руси сложилось социально-политическое равновесие: если какое-либо княжение слишком усиливалось и начинало теснить соседей, это естественно вызывало их противодействие, формируя союзы враждующих князей. Эти союзы часто видоизменяются и усложняются, так или иначе, препятствуя укреплению чьего-либо единоличного могущества, опасного для самостоятельности других. Такая практика становилась естественным тормозом для укрепления на Руси единой самодержавной власти, однако при всем дроблении на отдельные самостоятельные земли Русь того времени сохраняет важные условия, позволяющие оберегать свое национальное единство. Русский народ имел возможность беспрепятственно развивать особенную присущую дохристианской Руси форму демократии – свой удельно-вечевой порядок и свою самобытную гражданственность. Православная церковь служила могущественной духовно-нравственной связью, обладая единством религиозных догматов и обрядов, имея на всей русской земле единство своей иерархии. Один и тот же язык и единая письменность царили на всем нашем огромном пространстве, хотя уже в то время существовали разные наречия.
Уже сам равнинный ландшафт русской природы, не разделенный никакими естественными преградами и пронизанный густой сетью внутренних вод, препятствовал обособлению отдельных земель. Хотя разнообразие климата, почвы, влияние соседей и других исторических условий способствовали развитию некоторых отличий в быте и характере населения, но руководимые единым княжеским родом – многоветвистым древом потомков Рюрика, они сохраняли неразрывность русских земель. Сознание этой кровной связи и общности яснее всего выразилось в княжеских съездах, своего рода верховных судах, подобных римскому сенату, для самих князей и верховных советов для всей земли. Однако этот институт управления земли русской не развился, не наполнился четкой системой законодательства, признанной на всей территории Древней Руси, и не стал общественным учреждением, обеспечивающим четкое иерархическое строение земли русской. Да и сами князья не всегда соответствовали своему предназначению. Святослав, Владимир, Ярослав Мудрый, Владимир Мономах в полной мере осознавали свою ответственность перед своей верой, Родиной и народом. Еще в большей мере это было присуще деятельности князей Северо-восточной Руси: св. Андрея Боголюбского, Всеволода III и св. Александра Невского. И лишь московские князья в полной мере прониклись смыслом и задачами своего достоинства. Чтобы прийти к убеждению, что князь ответствен за народ перед Творцом и Нравственным законом, чтобы это убеждение стало всеобщим, должно было пройти еще немало времени и пролиться многочисленным потокам русской крови.
Понимание, что всякая власть – от Бога и что князь – есть Божий слуга, требовало от подданных князя повиновения и почитания. Однако отход княжеской власти от действительного ее предназначения, чрезмерное увлечение взаимным соперничеством стали причиной охлаждения народа к власти, равнодушия к ней и нежелания исполнять ее волю. Иначе говоря, ко времени нашествия Батыя произошел разрыв между властью князей и народом. А значит, сама власть утратила свой сакральный характер. Исходя из понимания русского общества как социально-политической системы, которая удерживается благодаря принятию всем народом единого духовно-нравственного императива, эта утрата сакрального ореола велико-княжеской власти должна создать благоприятную среду для формирования очагов социально-политической поляризации, превращение однополярной в нравственном, сакральном, метафизическом смысле социально-политической системы в многополярную. Десакрализация власти таким образом, может рассматриваться как первый этап развития системного кризиса восточно-христианской государственности.
Усобицы – страшный и главный грех русской земли, порожденный алчностью и гордыней князей и их окружения. Гордыня, самонадеянность, жажда личной славы нередко были причиной страшных бед. Княжеские усобицы на Руси – отступление от главного нравственного закона, закона Любви к ближнему: "И как хотите, чтобы с вами поступали, так и вы поступайте с ними" (Лк. 6:31). Именно того закона Нагорной проповеди, который стал для всех христиан нравственной основой жизни, ибо в нем "весь закон и все пророки" (Мф 7:12).
Но каким бы горем для русской земли ни казались княжеские усобицы, они не могли прервать единую нить народной жизни. Татаро-монгольское нашествие, в отличие от внутренних войн, прошло по Русской земле как смерч, уничтожающий все живое: никакой пощады не было ни детям, ни женщинам, ни старикам. Почти все культурное наследие Древней Руси было уничтожено.
Татаро-монгольская орда, как пример формирования кочевой цивилизации
Монгольское государство сложилось в результате длительной борьбы за выживание среди монгольских племен – наиболее хозяйственно и культурно отсталых племен Центральной Азии, составлявших в прошлом периферию древних центрально-азиатских полуварварских империй – Тюркской, Уйгурской, Кыргызской. Монголы были лишь очень поверхностно затронуты влиянием этих могущественных политических объединений, сохраняя варварский общественно-экономический уклад, лишь медленно и постепенно разлагавшийся во времени. Положение монголов, предшествовавшее образованию империи Чингис хана, во многом напоминает историю образования Тюркского каганата VI – VIII веков и даже Гуннской державы III века по Р.Х. Как и там, здесь друг другу противостоят могущественная родовая знать, тесно связанная узами вассальской зависимости от Китая, и масса свободных, но все более и более стесняемых воинов-кочевников, ищущих себе богатства и места под солнцем путем внешних завоеваний.
Подобно всем основателям великих монархий или знаменитых династий, Чингис хан не имеет недостатка в баснословных преданиях, которыми позднейшие татарские и персидские летописцы украсили его происхождение и его подвиги, но мы здесь не будем все их пересказывать. Родился он около 1160 года и получил имя Темуджина (Темучина). Монгольское предание, даже в своей наиболее древней редакции, содержит легенду о том, что Темучин родился с куском засохшей крови в руке. Темучин происходил из "черных татар", имя "монгол" только при Чингис хане стало употребляться в качестве названия государства и династии, как и название народа. Темуджин был выходцем из низов родовой аристократии, сыном мелкого родового вождя, к тому же, после смерти отца, ограбленным своими более сильными сородичами и почти обреченным на голодную смерть. Будущий основатель величайшей империи был вначале предводителем разбойничьей шайки искателей приключений, которые и провозгласили его своим ханом. Охота, разбой и грабежи были смыслом и целью жизни этих людей. За пределы таких представлений Чингис хан не вышел и в дни своего величия; всегда высшим счастьем ему казалось скакать на конях побежденных врагов и целовать их жен. Выйдя победителем в борьбе против своих могущественных родовитых противников, Чингис хан создает сильное централизованное военно-лагерное государство, сразу вступившее на путь широкой внешней экспансии, успех которой являлся непременным условием самого его существования.
С первых шагов Чингис хан осуществляет систему радикальных военно-административных реформ, порывающих с родоплеменной раздробленностью монголов и превращающих монгольский народ в монолитное, правильно организованное из диких варваров походное войско. В нем старинный родоплеменной принцип сменяется милиционно-территориальной системой с правильным делением на десятки, сотни, тысячи и туманы (тьмы) – 10 тысяч, являющиеся одновременно и военно-мобилизационными, и административными единицами. Принцип, положенный здесь в основу, не был новым, но мало кому из предшественников Чингиса удалось осуществить его с такой жестокой последовательностью. Дикость и отсталость монголов в умелых руках реформатора стали источником их силы: слишком слаба была еще родоплеменная аристократия, чтобы серьезно противостоять политике Чингиса. Традиции варварской сплоченности стали определяющей основой его объединительной политики, а его первые военные удачи с самого начала обусловили успех внешней экспансии, закрепив, сделав необратимыми внутренние реформы, и лишили всякой надежды внутреннюю оппозицию.
Чингис хан в своих военных предприятиях удачно сочетал варварскую сплоченность монголов с лучшими из достижений китайской военной науки, самой передовой в ту эпоху. Блестящая организация штабной работы, в особенности разведки, как военно-стратегической, так и политической, широкое использование китайской осадной артиллерии, согласованное развитие идеи тактических и стратегических резервов, – все это поставило армию Чингис хана в военном отношении на голову выше армий его противников. Рыцарские дружины того времени с выдающимися индивидуальными боевыми качествами отдельных воинов и воевод, в то же время организационно рыхлые, раздираемые внутренними противоречиями, столкнулись с настоящей регулярной армией, руководимой единой волей полководца, действующей без сбоев, как хорошо отлаженная машина.
Покорив и разрушив города и крепости, Чингис хан делал беззащитным и покорным весь народ. Завоеванные народы он умело включал в свою военно-полицейскую машину, усиливая наступательную мощь своих армий. Способ ведения войны монголами во всех культурных странах (Китае, Передней Азии и позднее на Руси) был один и тот же: повсюду безоружное сельское население сгонялось в большом количестве, чтобы использовать его при осаде укрепленных городов. При штурме крепостей монголы гнали этих несчастных перед собой, с тем, чтобы они принимали на себя первый град стрел и прокладывали дорогу для следующего за ними войска. Иногда им раздавали знамена, чтобы обмануть противника видом многочисленного войска.
Чингис очень грамотно осуществлял выбор направления главного удара. В завоевании Средней Азии такими слабыми звеньями были лихорадившие политическими волнениями богатые города, торговые связи которых с Центральной Азией и Китаем обусловили наличие среди городской верхушки сильных группировок, объединенных корпоративными интересами, тесно экономически связанных с монголами и заинтересованных в успехах последних, открывавших им широкую дорогу к личной наживе. Эта "пятая колонна" нередко играла роковую роль. В отличие от других народов, монголы, согласно Карамзину, редко имели тяжбы и любили помогать друг другу; но зато всех иноплеменных презирали. Татарин не обманывает татарина; но обмануть иностранца считается похвальной хитростью. Вместо законов и правил добродетели они имеют какие-то предания. "Что касается до их Закона, то они веруют в Бога, Творца Вселенныя, награждающего людей по их достоинству; но приносят жертвы идолам, сделанным из войлока или шелковой ткани, считая их покровителями скота; обожают солнце, огонь, луну, называя оную великою царицею, и преклоняют колена, обращаясь лицом к Югу...".
Нашествие Орды Чингис хана на Русь надо рассматривать как естественное следствие процесса развития системного кризиса древнерусской государственности. Многополярная социально-политическая система в Древней Руси при ослаблении духовно-нравственного императива оказалась препятствием к объединению всей военной мощи против внешнего завоевателя.
Духовно-политический анализ природы самодержавия
Прежде на Руси Великому князю для того, чтобы добиться передачи стола в пользу желательного для него кандидата, нужно было договориться с будущим наследником, с теми родичами, которых он обходил, добиться согласия своих бояр и, наконец, народного веча. В конце концов, его желание часто по смерти не исполнялось, хотя обещание об исполнении сопровождалось крестным целованием.
Крупную перемену претерпел порядок престолонаследия в Московский период татаро-монгольского нашествия: князь вынужден был получать ханский ярлык. Когда Русь, объединенная московскими князьями, освободилась, наконец, от порабощения Ордой, встал вопрос о правопреемственности верховной власти. Принцип первородства, который не всегда был основой наследования отчины, со времени Иоанна III становится обязательным. Начиная с этой эпохи, старший сын уже при жизни отца становится соправителем последнего, хотя такой порядок престолонаследия нередко вызывал споры, особенно при малолетстве наследников. Одной из причин, почему возникали несогласия, было недостаточное понимание самого представления о Верховной власти.
Прежде всего, здесь следует заметить, что не всякая единоличная власть есть власть самодержавная. Диктатор может соединять в себе все институты власти, но это – не монарх-самодержец, ибо только в самодержавной монархии единоличная власть получает значение Верховной, подчиненной высшему Нравственному закону. Власть римского цезаря, соединявшая в себе власти всех республиканских магистров, равно как и неограниченная власть короля, не есть власть самодержавная, поскольку она не признает для себя никаких высших обязательных этических начал и, не отделяя себя от государства, приписывает ему и себе всемогущество. Только власть самодержавного монарха есть власть, выросшая из Церкви, из церковного идеала. Точно так же восточная деспотия не есть самодержавная монархия. Положение деспота определяется его личным успехом, хотя в деспотии право признается не за силой, как в законизме, но здесь рабская покорность заменяет служение Нравственному закону. В самодержавии монархическое начало – смирение перед Промыслом Божьим и перед Его волей, указующей носителя Верховной власти и подвига, которому народное миросозерцание присваивает значение Верховного принципа жизни. Только выражением силы этого самодовлеющего нравственного подвига – служением Нравственному закону, Богу, власть самодержавного монарха является Верховной. Власть царя – это власть подвижника Церкви, основанная на воплощении народного идеала, как хранителя церковного благочестия и святоотеческих традиций. Через это власть самодержца становится властью не самого человека, а Нравственного закона, который не может быть понят без проникновения в учение Православия о смирении и стяжании благодати через самоотречение и жертвенность подвига жизни. Власть самодержавного монарха невозможна без признания народом ее Божественного происхождения.
Царь-самодержец выражает не волю народа, а его православное миросозерцание и, следовательно, олицетворяет ту Высшую силу, которая создала этот идеал. Подчиняя себя царской воле, народ не превращается как в восточной деспотии в покорных рабов обоготворенной человеческой личности, но ищет в этом подчинение действие Божественного Промысла через Помазанника Божия. Власть самодержавного монарха есть свыше данная миссия, существующая не для монарха, и составляет крест, служение его тому же Нравственному закону. Подчинение монарху, говорил профессор М.Зызыкин, не есть подчинение силе, гению человека, как бывает при диктатуре, не есть подчинение слепой силе рока, как в деспотии, а подчинение себя тому, кто призван быть проводником благодати и носителем нравственного подвига, указанного Православием. Без единства христианского нравственного идеала у монарха и народа не может быть самодержавной монархии.
Москва – Третий Рим
Однако что же следует понимать под "Римом"? Что означает "Рим" в духовном плане, и почему Москва стала Третьим Римом?
«Первый Рим», как столица мировой империи, предвосхитивший приход Искупителя, как кафедра Первоверховного апостола Петра, который, по словам Спасителя, должен стать «камнем в основании Церкви христовой» под натиском внешних врагов и внутренней борьбы за власть в V – VI веках пал разъедаемый ересью и уступил место второму Риму – городу, отстроенному святым Константином – Царьграду, или Константинополю. После принятия святым Равноапостольным Константином Великим христианства как государственной религии в 313 году, «Второй Рим» превратился в духовную столицу Вселенского Православия, ибо там находились императорская держава и первосвятительский престол, составляющие неразрывное единство духовной и светской власти. "Второй Рим", как хранитель Вселенского Православия, пережил множество столкновений с магометанством и язычеством, несколько войн с ересями, отпадение Западной церкви и владычество ее над собой, смены династий и низвержения патриархов. Духовный конец его наступил в 1439 году после подписания Флорентийской унии с папизмом, а в 1453-м он уже был окончательно покорен турками.
Москва – столица Руси вслед за Константинополем становится духовным центром восточного христианства – «Третьим Римом» или "Новым Иерусалимом".
В духовном плане пророчество о возвышении Москвы связывается с именем Псковского инока Филофея и его посланием Василию III. Впервые эта мысль прозвучала в его первом послании из Псковского Елеазаровского монастыря. Написано оно между 1514 и 1521 годами, когда и первый и «второй Рим» уже пали. Филофей изложил в своем послании идею как религиозной, так и государственной преемственности Московской Руси от Византии. Он писал: «Храни и внимай, благочестивый царь, тому, что все христианские царства сошлись в одно твое, что два Рима пали, а третий стоит, четвертому же не бывать». Эта формула «Москва – третий Рим» на долгое время определила религиозно-государственную политику как Московской Руси, так и наследовавшей ей Российской империи. Однако в политическом плане перенос центра Православия связывается с эпохой царствования Иоанна III, который, будучи воспитанный данником степной Орды без специального образования, без наставлений, руководимый только природным умом, сделался одним из знаменитейших государей своего времени. Государственной мудростью и военной силой он восстановил свободу и целостность Руси, теснил Литву, сокрушал вольность Новгорода, расширил свои владения до пустынь Сибири и Лапландии на севере, а на юге – до самого Киева.
Он взял для себя мудрое правило – в политике внешней поддерживать мир, не уступая первенство ни императорам западным, ни гордым султанам. Искал политического орудия для исполнения своих замыслов, а сам никому орудием не служил.
Другим важным делом государя Московского был его брак с греческой принцессой. Брат последнего Византийского императора Константина Палеолога, погибшего при защите Константинополя, деспот Фома, умер в Риме. Сыновья его жили на попечении папы Римского, демонстрируя легкомысленность поведения. Но юная их сестра, Софья Фоминична, была объектом всеобщего почитания. Папа Павел II искал ей достойного жениха и обратил взоры на Великого князя Московского, незадолго перед тем овдовевшего. Папа надеялся через юную принцессу, воспитанную в правилах Флорентийской унии, убедить Иоанна к соединению с Римом и таким образом покорить себе Русскую Церковь. Он сам, через особое посольство, предложил Великому князю знаменитую невесту. Брак Иоанна с Софьей Фоминичной совершился в ноябре 1472 года и придал блеск и еще большую известность Московскому государству в Европе, которая видела в Софии «отрасль древних венценосцев Цареградских». В виде приданного Иоанн III принял герб властителей Восточной Римской империи – двуглавого орла, добавив его к своей печати с гербом Московским.
Но папа не преуспел в своих замыслах. Царевна Софья, к удивлению своих учителей, сделалась в Москве ревностной православной христианкой. Ее приезд в Москву придал блеск Московскому престолу, но в то же время привнес в простоту отношений Московской Руси элементы Византийского придворного церемониала, ставшим впоследствии одним из элементов обюрокрачивания Московской власти.
Соборная Русь
За годы "семибоярщины" при малолетстве Ивана IV не только государственные дела, но и церковь пришли в расстройство. Исправить положение можно было только соборными совещаниями, и царь собирает соборы. Одобрив Судебник, Иван назначил быть в Москве "Собору слуг Божиих", и в 1551 году дворец Кремлевский наполнился знаменитейшими мужами русского царства, духовными и мирскими. Иван IV сам наметил все более или менее важные предметы для рассмотрения на соборе, который назвали Стоглавным по числу статей, им изданных.
Однако новое законодательство не претворялось в жизнь, пришлось пойти на более радикальные реформы. В результате предпринятых им мер, царь Иван IV вошел в историю как Грозный. Не кровавый, не жестокий, не мстительный, не деспот, а именно ГРОЗНЫЙ.
Историки, описывая опричнину и ее последствия, как правило, больше внимания уделяют эмоциям, а не анализу исторических фактов, вследствие этого представления об опричнине – нередко предвзяты. Разумеется, трудно подавить в себе эмоции, сопереживая человеческим страданиям, особенно если их переносили безвинные люди. И все же давайте попытаемся, оценивая опричнину, следовать больше здравому рассудку. Известный русский религиозный философ Г.П. Федотов в своих трудах, опубликованных впервые в Париже в 1928 году, писал об опричнине: "Теперь мы знаем, что это не только система террора, но и система управления".
В опричнину берутся вначале 1000, потом до 6000 служилых людей из низов дворянского сословия, не связанных родством с княжескими и боярскими верхами. Для поселения им отводятся уезды в центре и на севере государства, а старые помещики, замешанные в крамоле и неповиновении государю, выселяются на новые земли.
В Москве в опричнину берется ряд кварталов (на Арбате и соседних улицах) с выселением оттуда прежних владельцев. Сам царь оставляет Кремль и переезжает в новый опричный дворец, "у Ризоположенных ворот" на Арбате. Все, не вошедшее в опричнину, официально называется Земщиной. Опричная Россия, как и земская, возглавляется своими центральными учреждениями, приказами, имеет свою казну.
Опричная часть, первоначально небольшая, неуклонно росла; Царь систематически брал в опричнину именно те области, в которых с удельных времен была глубоко укоренена непокорная самодержавной власти боярская аристократия, извечно сохранявших свои стремления к формированию независимых от центральной власти полюсов политической силы. Этих извечных владельцев своих земель, всегда готовых затеять смуту против государя. Иоанн Грозный выселял их из насиженных гнезд и наделял другими поместьями, но уже как своим жалованьем, и притом в местах, где эти аристократы не имели поддержки в народе и даже оказывались от него в некоторой зависимости. Особенно усердно переводились бояре на окраины, где народ состоял по преимуществу из вольных поселенцев, ушедших подальше от своих бывших господ именно для того, чтобы избавиться от боярского самоуправства. Тут уже Грозный царь мог не бояться непослушания новых владельцев, которые среди независимого от них населения могли держаться только помощью царя и любовью народной, а не своим самовластием. На прежние же места царь сажал новых людей, своих сторонников, большею частью не родовитых. Сверх того, Иоанн Грозный всемерно поощрял народное самоуправление. (Надо ли удивляться, что в последующей эпохе закрепощения народа и всевластия знати эти реформы Грозного царя не нашли понимания, одобрения и развития).
Во главе земщины осталась старая Боярская Дума, в том же личном составе, с князьями Бельскими и Мстиславскими; во главе опричнины – Царский двор, с его дворянами.
Иоанн вскоре упразднил опричнину, через семь лет исчезло из обихода это слово. Земщина назвалась опять Русью. Опричники стали в ряды обыкновенных царедворцев, государственных чиновников, воинов, имея уже не игумена в Александровской слободе, но царя, единого для всех.
Политический смысл опричнины сводился к созданию нового управления и нового служилого сословия, чуждого старых, удельных традиций. Царь чувствовал себя бессильным изменить старый порядок путем реформ; он строит новый институт власти на новом месте, из новых людей. В результате опричнины политическая роль Боярской Думы ограничилась, и некоторые ее функции изменились, хотя она по-прежнему осталась влиятельнейшим органом Московского государства.
Одно из политических последствий опричнины – консолидация распыленного ранее мелкого и среднего дворянства, владевшего землями главным образом на поместном праве, зависящем от царской власти, и превращение этого сословия в реальную политическую силу и опору самодержавия.
Как политик и государственный деятель, Иван Грозный не только реализовал на практике и теоретически обосновал царскую самодержавную власть в России, но оставил теорию монархического права. Он дал учение о целях власти, об ее основах и пределах. Грозный царь еще в те годы осудил демократический принцип народовластия, который на два века позже обоготворил Руссо. Вопреки современным демократическим теориям, исходящим из принципа непорочной, неповрежденной грехом воли человека, царь Грозный видел в нем преклонение плотским страстям и противопоставлял ему смирение перед Промыслом Божиим.
Безусловно, величайшая заслуга Иоанна Грозного перед Россией – в законодательном формировании им особого института "гласа всея земли", Земского собора, которые заменили и княжеские съезды, и народное вече. Тем более что последние не всегда и не для всех служили авторитетными органами и их решения часто нарушались.
Грозный царь созывал Земские Соборы из всех чинов Московского Государства и для принятия законов, и для решения важнейших государственных вопросов. Он не признавал за подданными политических прав в отношении к царю – власти Богоустановленной, и у него, конечно, не могло возникнуть и мысли видеть в Земском Соборе представительство власти народа как верховной и альтернативное власти монарха. Верховной властью была его царская власть, освященная церковью и крепкая верностью православной святоотеческой традиции.
В большинстве случаев соборные совещания 50 – 60 годов представляли сравнительно немногочисленную верхушку господствующих сословий в лице членов Боярской Думы и церковной иерархии. Только с середины 60-х годов на Соборы стали приглашаться дворяне и дети боярские вместе с верхами посадского населения столицы, что постепенно и превратило былые соборные совещания в "глас всея земли". Первый такой расширенный собор, как орган всесословного представительства, был созван на втором году опричнины. Его участниками были, помимо бояр и иерархии, многочисленные представители дворян, приказной службы и купцов. Со времени Грозного царя Земские Соборы становятся неотъемлемым институтом жизни и управления на русской земле.