Ть, Монд Дипломатик, Митин Журнал, Алекса Керви, Бориса Кагарлицкого, издатель­ство Логос, издательство Праксис и Сапатистскую Армию Нацио­нального Освобождения

Вид материала

Диплом

Содержание «где-то там есть С «черным блоком»

Подобный материал:

• Отчет по клиническому изучению бад трансфер Фактор «трансфер фактор™ в комплексе лечебно-реабилитационных, 194.37kb.
• «качество медицинской помощи пострадавшим от туберкулеза», 205.76kb.
• Учебно-методический комплекс по дисциплине «Теоретическое источниковедение», 3457.5kb.
• Н. Г. Козловская, В. Н. Митин,, 35.41kb.
• 25(1070), 17 июня 2011 г. Земля Нижегородская, 74.86kb.
• В. А. Лазарева методические рекомендации к учебник, 402.46kb.
• Самостоятельная работа студентов под руководством преподавателя Самостоятельная работа, 1853.91kb.
• Концепция развития школьного музея «Истоки», 143.39kb.
• П. В. Власов; под общ ред. Г. Г. Кармазановского. М. Видар, 2008. 376 с ил. (Классическая, 262.73kb.
• П. В. Власов; под общ ред. Г. Г. Кармазановского. М. Видар, 2008. 376 с ил. (Классическая, 355.31kb.

«ГДЕ-ТО ТАМ ЕСТЬ

ОБЩЕСТВЕННОЕ

ДВИЖЕНИЕ»

Интервью с Ноамом Хомски

Дэвид Барсамян¹: Давайте поговорим о том, что произошло в Сиэтле в конце ноября — начале декабря прошлого года накануне конференции ВТО. Какое значение вы этому придаете и какие уро­ки можно из всего этого извлечь?

¹ Дэвид Барсамян - директор Альтернативного радио в г. Боулдер, Колорадо. Здесь пе­чатается отредактированная версия этого интервью. - Прим. ред.


Ноам Хомски: Я считаю, что это очень значительное собы­тие. Оно выявило наличие серьезной оппозиции процессу глобали­зации, направляемому транснациональными корпорациями (ТНК), навязанному вначале Америкой, а затем подхваченному крупными промышленно развитыми странами. Состав участников был много­численный и разнообразный: они приехали из различных частей США и мира, которые редко сотрудничали до этого. Это то же самое сплочение сил, направленное против Многостороннего соглашения по инвестициям, свидетелями которого мы были годом ранее, и дру­гих, т.н. соглашений, таких, как НАФТА и ВТО.

Один из уроков, извлеченных в Сиэтле, это то, что обучение и орга­низация, тщательно проводимые в течение долгого времени, могут принести плоды. Другой урок таков, что реакция значительной час­ти населения как в США, так и за рубежом, вернее даже большин­ства задумывающихся над этими вопросами, различна. Кого-то про­сто тревожит такое развитие событий, а кто-то выступает резко против этих событий, а именно против покушений на демократические права человека, свободу принятия решений, против подчинения всех начинаний интересам определенной группы лиц, мировому гос­подству незначительной части населения земного шара и получению прибыли.

Д. Б .: Томас Фридман, журналист «Нью-Йорк Таймс», назвал де­монстрантов в Сиэтле «Ноевым ковчегом защитников теории о том, что Земля плоская».

Н. Х.: Со своей точки зрения он прав. С точки зрения рабовладельцев, люди, бо­ровшиеся за отмену рабства, наверное, выглядели точно также. Для одного про­цента населения, о котором он думает и ко­торый представляет, это может быть прав­дой. Зачем кому-то выступать против изменений, которые мы описываем?

Д. Б.: Справедливо ли высказывание, что в Сиэтле в облаке слезоточивого газа, чувствовалась и струя демократии?

Н. X.: Я бы допустил это. Реально рабо­тающая демократия не выходит на улицы. Она проявляется в принятии решений. Это отражение искаженной демократии и ре­акции людей на это, и это не в первый раз. Борьба за расширение демократических свобод — это долгая борьба, длящаяся мно­го веков; одержано немало побед. И мно­гие из этих побед добыты именно такой ценой: не мирным путем, а противостоянием и битвами. Если в нынешней ситуации реакция людей примет по-настоящему организованные, конструктивные формы, это может подорвать и обратить вспять в высшей степени недемократические уси­лия международных экономических организаций, которые на­вязываются миру. Они крайне недемократичны. Конечно, кто-то думает о покушении на суверенитет государства, но для большинства стран мира последствия могут быть гораздо серь­езнее. Более половины населения мира в полном смысле слова не контролирует свою собственную экономическую политику. Они находятся в статусе лица, управляющего делами несостоя­тельного должника. Их экономической политикой руководят бюрократы из Вашингтона вследствие их т.н. кризиса задолжен­ности, термина, являющегося больше идеологическим, нежели экономическим. Вот почему более чем у половины населения земного шара нет даже суверенитета.

Д. Б.: Почему вы говорите, что «кризис задолженности» по­литический термин?

Н. X.: Существует долг, но кто кому должен и кто несет за него ответственность — это идеологический, а не экономичес­кий вопрос. К примеру, есть такой капиталистический принцип, на который никто, естественно, не обращает внимание. Принцип гласит: если я у тебя занимаю деньги, я обя­зан вернуть тебе долг, и если ты мне их одалживаешь, то это твои пробле­мы, если я их тебе не верну. Но никто даже не допускает такой возможнос­ти. Предположим, что мы бы были обязаны следовать этому принципу. Возьмем, например, Индонезию. Сейчас их экономика в глубоком кризисе, т.к. долг этой страны составляет 140% от ВВП. Если про­следить историю этого долга, то окажется, что заемщиками были 100-200 человек, находившихся у власти во время военной дик­татуры, которую Америка поддержала, и их закадычные друзья. Кредиторами были международные банки. Значительная часть этого долга к настоящему времени национализирована Между­народным валютным фондом (МВФ). Это значит, что ответ­ственность несут налогоплательщики Севера. Что случилось с этими деньгами? Они приумножились. Произошел экспорт ка­питала из страны при небольших затратах на развитие. Но люди которые занимали деньги, не несут ответственности за это. Бре­мя выплаты долга легло на плечи народа Индонезии, что озна­чает для них режим жесткой экономии, крайнюю бедность и страдания. На самом деле это непосильная задача — выплачи­вать долг, который ты не брал. А как же кредиторы? Кредиторы застрахованы от риска. Одна из основных задач МВФ - стра­хование от риска людей, которые дают кредиты и дают взаймы ненадежным заемщикам. Вот почему они получают высокие проценты: велика доля риска. Но они не берут риск и на себя т.к. он национализирован. Разными способами он переводится с помощью МВФ и с помощью, например, Брейди-бондов. Вся система направлена на освобождение заемщиков от всякой от­ветственности. Ответственность ложится на нищий народ их стран. И кредиторы застрахованы от риска. Дело тут в идеоло­гии, а не в экономике.

И даже больше того. Есть один принцип международного права, который был придуман США сто лет назад, когда они «освободили» Кубу, а на самом деле завоевали ее, чтобы не дать ей отделиться от Испании в 1898 г. Тогда же, когда Куба перешла к США, США анну­лировали долг Кубы Испании на вполне разумном основании, что долг признается недействительным, т.к. был навязан народу Кубы без их согласия, силой. По инициативе США этот прин­цип позже стал частью международного права; он получил название «одиозный долг». Долг признается недействитель­ным, если он навязан силой. Долг стран третьего мира — это одиозный долг. Это было признано даже представите­лем США в МВФ. Карен Лисакер, эко­номист-международник, заявила пару лет назад, что, если бы мы считались с принципом «одиозного долга», то зна­чительная часть долгов стран третьего мира должна быть аннулирована.

Д. Б.: 13 декабря «Ньюсуик» опубликовал заглавную статью под названием «Сиэтлская битва». Несколько страниц было посвя­щено протестам против ВТО. Небольшая статья была озаглав­лена: «Новый анархизм». В статье было упомянуто пять имен, характерных для этого движения. Среди них были: «Rage Against the Machine», и «Chumbawamba». He думаю, что вы зна­ете, о ком идет речь.

Н. X.: Знаю. Я не так далек от всего этого. Д. Б.: Это рок-группы. В списке есть писатель Джон Зерзан и Теодор Качински (знаменитый Унабомбер) и Наом Хомски, профессор Массачусетского технологического института. Как случилось, что вы фигурируете в этой плеяде? «Ньюсуик» свя­зывался с вами по этому поводу?

Н.Х.: Конечно. У нас было долгое интервью. (Смеется.)

Д. Б.: Вы шутите.

Н. X.: Вам нужно было спросить их. Я могу только представ­лять себе, что происходит в их редакциях, но ваша догадка не хуже моей. Слово «анархист» всегда имело довольно таинственное значение в кругах элиты. Например, сегодня в газете «Бостон Глоуб» был такой заголовок: «Анархисты планируют акцию протеста во время конференции МВФ в апреле». Какие такие анархисты пла­нируют акции протеста? «Общественный гражданин» Ральфа Найдера, профсоюзы и др. Там будут люди, которые назовут себя анархистами. Только в каком значении? Но элите хочется назвать какие-то идеи до некоторой степени неразумными, лишенными здравого смысла. Точно так же, как Томас Фридман называет этих людей защитниками тео­рии плоской Земли.

Д.Б.: Вивьен Стромберг из Международной организации по защите прав женщин (Madre), неправительственной организа­ции со штаб-квартирой в Нью-Йорке, сказала, что в Америке делают много телодвижений, но общественного движения как та­кового нет.

Н . X.: Я не соглашусь с этим. Например, произошедшее в Си­этле — это без сомнения общественное движение. Арестовы­вали студентов, которые выступали за принятие положений, на­правленных против потогонной системы, которые предлагают многие студенческие организации. И происходит масса других событий, которые, с моей точки зрения, являются обществен­ными движениями. То, что случилось в Монреале несколько недель назад (конференция, посвященная Протоколу по биобе­зопасности) по разным причинам еще драматичнее, чем собы­тия в Сиэтле.

В США это не получило широкой огласки, т.к. большинство про­тестующих были европейцы. Наряду с США на встречу прибыли представители нескольких стран, которые полагают, что экспорт био­технологий принесет доходы. Но фактически только Америка высту­пила против всего мира в вопросе, который носит название «прин­цип предосторожности». Он означает следующее: будет ли у страны, у людей право заявить о своем нежелании стать объектом проводи­мого эксперимента? США добиваются именно этого, в международ­ном масштабе. На переговорах в Монреале Америка, будучи цент­ром биотехнологических исследований, генной инженерии и т.д., требовала, чтобы этот вопрос был решен в соответствии с правилами ВТО. По правилам ВТО, объекты экспериментов должны предоста­вить научные доказательства того, что эксперимент может причинить им ущерб, в противном случае корпоративное право имеет преиму­щественную силу. Европа и большинство других стран мира успеш­но выступили за принятие принципа предосторожности. Из этого совершенно четко видно, что поставлено на карту: под угрозой право людей на принятие своих собственных решений в таких простых воп­росах, как быть или не быть предметом эксперимента, не говоря уже о контроле над своими собственными ресурсами или установлении климата для иностранных инвестиций, или передаче своей экономи­ки в руки иностранных инвесторов и банков. Это покушение на су­веренитет народов в угоду концентрации власти в руках государств, преследующих только собственную выгоду, и крупных корпораций. Причем государства и корпорации выступают как одно целое. Воп­рос, поднятый на встрече в Монреале, был во многом острее и отчет­ливее того, что возник в Сиэтле.

1 марта 2000 г

Крис Ней

ИНТЕРВЬЮ

С «ЧЕРНЫМ БЛОКОМ»<sup>1

1</sup>3десь печатается интервью с анархистом, участником протестов против ВТО в Сиэтле. Мы надеемся, что в интервью вы найдете интересные наблюдения об участниках акций протестов и самих протестах, а также о будущем революционной анархистской борьбы. По соображениям безопасности интервьюируемый не называет своего имени. - Прим. ред.

«Активная трансформация»: Что же с самого начала за­ставило вас поехать в Сиэтл?

- Я чувствовал, что там будет нечто важное. Помню, как года 4 на­зад прочитал в одной анархистской газете Миннеаполиса «Бласт» о ВТО, которая мне запала в душу как довольно зловредная организа­ция. С тех пор я о ней мало что слышал. Услышал снова за год до демонстрации в Сиэтле. Различные акции Глобального народного дей­ствия были очень вдохновляющими, особенно демонстрации 18 июня 1999 г. против «Большой восьмерки». Протесты в США меня всегда разочаровывали, но приготовления к 30 ноября показались интерес­ными. С самого начала было ощущение, что это будет массовое со­бытие, хотя и не очень воинственное. На случай, если это будет мас­совый протест против мирового капитализма, я и еще несколько человек решили ехать. Тогда я и не предполагал, что эта демонстрация с таким успехом сорвет планы ВТО.

« А.т. » : Как бы вы объяснили успех этой акции протеста?

- Думаю, что это, вероятно, самое важное событие для левых в Аме­рике за последние 20 лет. Были крупные события, как, например, про­тесты против войны в Персидском заливе и др., но ни одно из них не было, как правило, так разнообразно, направлено именно на подрыв деятельности и поэтому так успешно.

Протесты увенчались успехом по трем причинам. Во-первых, там было множество различных организаций: рабочий класс, экологичес­кие, анархистские, студенческие, женские, антипотогонные, — весь спектр организаций. Но дело не только в этом. Что придало протес­тующим столько силы, так это осознание того, что акция не предпо­лагает просто пассивное стояние на улицах, речи, попытки усовес­тить хозяев, — что-то вроде митинга. Все поняли в полной мере, что надо сделать все, чтобы сорвать конференцию. И это огромный ус­пех американского общественного движения.

Во-вторых, сама стратегия, целую неделю разрабатываемая Се­тью прямого действия (СПД), явила собой анархизм в действии. Ставка делалась на группы единомышленников, т.е. группы людей, которые знают друг друга, имеют общие политические цели, стрем­ления и т.д. Мы разделили центр города на секторы. Точкой отсче­та был конференц-центр. Затем различные группы взяли под свой контроль различные секторы, и, по планам организаторов, все это должно было сорвать конференцию. Полиция не могла помешать происходящему. Копы не могли что-либо предсказать, т.к. страте­гия предполагала активность децентрализованных групп едино­мышленников.

И в-третьих, самая противоречивая причина: «Черный блок» под­нял протесты на иной экстремальный уровень. Не хочу сказать, что «Черный блок» был радикальнее других или в большей мере, чем остальные, преследовал политические цели, но ключом к успеху было не поддающееся описанию разнообразие тактик, взаимосвязь на различных уровнях для подрыва деятельности ВТО.

«А.т.»: Не могли бы вы немного рассказать об анархистс­ком Черном блоке.

— Сначала хочу подчеркнуть, что не все анархисты принадлежа­ли к Черному блоку. Там было множество анархистов разного толка. Там были анархисты из рабочего движения, кукловоды, отказываю­щиеся от насильственных действий участники блокады, марширую­щие музыканты, медики, люди из СМИ и т.д., но было и двести чело­век в черных масках, которые готовились, также разбившись на группы, нанести как можно более тяжелый моральный ущерб меж­дународному капитализму.

Я видел много раз, как активисты «Черных блоков» участвовали в протестах в США, но так успешно еще ни разу. Важно понять, что «Черные блоки» возникли не из каких-то подпольных организаций. Все произошло спонтанно: просто объединись люди с общими инте­ресами со всей страны.

День начался с того, что люди из «Черного блока» небольшими группами начали строить импровизированные баррикады из всего, что попадалось под руку: отходов, картонных коробок, пластиковых лент, кашпо и т.д. В довершение этого, анархисты, одетые в черное, попытались заблокировать все входы и выходы отеля Шератон, где остановилось много делегатов, и конференц-центр через доро­гу от отеля. Там, где блокада па­цифистов была слабой, активи­сты «Черного блока» укрепляли ее и создавали вторую линию, подальше от полиции. Они так­же окружали делегатов на ули­цах и без применения силы зас­тавляли их изменять маршрут и уходить подальше от гостиниц и конференц-центра. Один из делегатов направил на демон­странтов пистолет, и тут же был сбит с ног; полицейские взяли его, все еще сжимавшего в руке пистолет, под свою охрану.

Как государственные, так и подпольные СМИ постоянно навя­зывают одно и то же ложное утверждение, что полиция применила насилие в ответ на причинение ущерба частной собственности. Хочу подчеркнуть, что полиция начала применять силу с 9 утра в ответ на блокирование людьми улиц и зданий. Это случилось задолго до того, как в 11 часов дня начали бить витрины по примеру активистов орга­низации «Вернем себе улицы». Полицейские начали со слезоточиво­го газа, резиновых пуль и т.д. На самом деле, первое стекло разби­лось тогда, когда граната со слезоточивым газом попала в витрину магазина.

Накануне этого дня и все утро и с частной собственностью про­исходили некоторые изменения. В основном это были граффити: на автобусах, полицейских машинах, отеле Шератон и т.д. 29 но­ября во время акции протестов против ресторанов Макдональдс, спонсированной французскими фермерами, был нанесен незна­чительный ущерб витринам и т.д. Это были только «цветочки».

Когда по-настоящему начали бить витрины, это было впечатляю­щее зрелище. Внезапно люди, с которыми мы шли, вытащили разные инструменты: гвоздодеры, молотки, ломы. И сразу начали бить витрины и окна всех банков, фешенебельных или международных магазинов одежды. Я видел даже, как женщина кувалдой разбила бан­комат. Я боялся, что в любой момент полицейские прорвутся сквозь толпу и атакуют «Черный блок».

« А. т. »: В новостной передаче «60 минут» основной упор делался на анархистов из Юджина, штат Орегон. По вашему мнению, они от­ветственны за то, что случилось?

— Насколько я знаю, они там были, но из Черного блока там было
несколько сотен человек, люди со всей Америки. Просто анархисты из Юджина шире применяют насильственные методы борьбы. Эпизод, показанный в «60 минут» не делает чести революционному анархизму, т.к. изображает всех анархистов как примитивистов, которые, по моему мнению, составляют меньшинство анархистов. Примитивис­ты отводят важное место среди воих лозунгов антитехнологическим и экологическим взглядам и, как мне кажется, недооценивают насто­ящую социальную и классовую борьбу, которой нужно уделять не меньшее внимание. Хотя критика примитивистами современного общества полезна, все же она не принимает во внимание то, что не все современные технологии вредны. Без компьютеров подготовить акцию протеста в Сиэтле было бы невозможно. Кроме того, проведе­
ние параллели между Унабомбером и анархистами не увеличит чис­ло сторонников последних.

« А. т. »: Расскажите о действиях полиции в Сиэтле.

— Я бы сказал, что полицейские упустили главное, и это было нам на руку. В первый день они пытались помешать тому, что они считали нашей стратегией — заполнить тюрьмы. Они планировали не прово­дить арестов, а использовать большое количество подразделений для поддержания порядка. Эти подразделения только укрепили людей в решении сорвать конференцию. Это также заставило многих сойти с позиций строгого пацифизма. Оставаться пацифистом легче, когда ты на себе не испытал силу государственного аппарата. Когда стратегия
полиции потерпела неудачу, все, что им оставалось, это пытаться удер­ жать свои ряды, что им нелегко давалось.

К концу первого дня было объявлено чрезвычайное положение и началась критика в адрес наиболее воинственно настроенных акти­вистов. У полиции и города появилась возможность повернуть ситу­ацию в свою сторону, и они не упустили этой возможности. Копы неистовствовали в течение 24 часов, нападая на людей по всему горо­ду без разбора. В то время как они арестовывали многих активистов за гражданское неповиновение, главная сила их удара была направлена на мирных граждан. Полиции и так досталось за неэффектив­ную работу днем раньше. По прошествии дня, в течение которого полиция бесчинствовала, наша борьба стала более гражданской, и копы потеряли всякое уважение.

« А.т. » : А как проявили себя другие группы, бывшие там: зеле­ные и рабочее движение?

Они были настроены критично по отношению к успеху демонстра­ции. Вот откуда пошла эта всепогло­щающая критика, которая распрос­транилась по всей стране. До 30 ноября почти никто не слышал о ВТО, а сейчас она у всех набила ос­комину. Сила, которая сорвала пла­ны ВТО, была разнообразна по соста­ву, и это сделало ее такой мощной.

Даже если взять рабочее и зеле­ное движения, то и они разнород­ны по составу. От экологической организации «Земля прежде все­го!» до клуба «Сьерра». И от Аме­риканской федерации труда/Конгресса производственных профсо­юзов до Объединения портовых рабочих. В то время как более либеральные группы сделали это массовым событием, более ради­кальные группы превратили этот день в торжество антикапитализ­ма. Объединение портовых рабочих и Организация рабочих-метал­листов не подчинились приказам лидеров профсоюзов увести демонстрации из центра города. Металлисты пришли и противостоя­ли рядам полиции и вдыхали слезоточивый газ вместе с нами. На сле­дующий день другие профсоюзы делали то же самое.

« А.т. » : Какое значение события в Сиэтле имеют для обще­ственного движения?

Я только смогу лишь кратко ответить на этот вопрос. Для начала, эти события служат доказательством двух важных вещей: что обще­ственное движение существует и оно может победить. Граффити по всему городу ясно говорили: «Мы побеждаем!» К вечеру, когда объя­вили чрезвычайное положение, облик центра города был полностью изменен, казалось, что надвигается революция, это впечатляло. Я знаю, что люди возвращались в свои города полные решимости и энергии продолжать борьбу.

Нам нужны такие встряски. Иногда кажется, что надежды на лучшее нет. Это на меня очень повлияло. И еще один важный момент. Когда я разговаривал с людьми в последующие несколько дней, у меня сложи­лось впечатление, что приехавшие люди были новыми, молодыми акти­вистами. Это действительно здорово. Уверен, что их очень вдохновило произошедшее в Сиэтле, и они привнесут жизнь в наше движение.

Думаю, это очень важно, что в Сиэтле мы заложили фундамент чего-то нового. Нужно воспользоваться этим шансом для налажива­ния диалога между различными группами. Более тесного диалога меж­ду рабочим, анархистским и зеленым движениями. Нужно не взывать к дей­ствиям, а продолжать воплощать в жизнь стратегии, подрывающие могу­щество крупного бизнеса и государ­ства.

Нужно также посеять ростки борь­бы там, где мы живем, прежде всего, против притеснения и несправедливо­сти, которые встречаются на каждом шагу. Нас сильно критикует цветное население за то, что в основном белые демонстранты против ВТО ополчаются на несправедливость по всему миру, но не могут найти общий язык, расставить приоритеты, понять важность борьбы, которая происходит у них на глазах. Это один из уроков, которые мы должны принять к сведению. « А. т. » : Итак, чего же нам ждать теперь? — Кроме множества вопросов и проектов местного характера, мы надеемся в ближайшее время участвовать в ряде потенциально инте­ресных мероприятий. В апреле МВФ соберется на конференцию в Вашингтоне. Это, наверное, старший и еще более зловредный брат ВТО. Организация «Глобальное народное действие» призвала также к следующему международному дню акций протеста против глобаль­ного капитализма 1 мая этого года. Есть планы подготовки событий в Сиэтле, Эдмонте, Фениксе, Лондоне и прекращения деятельности Уолл-стрит в Нью-Йорке. Готовятся акции и в других городах мира. Нельзя забывать об одной важной вещи: многие люди должны от­ветить перед судом за обвинения в правонарушениях, совершенных в Сиэтле, некоторые из обвинений очень серьезные. Крайне важно сейчас для здоровья радикального движения оказать юридическую помощь этим людям и вернуть им свободу, чтобы они могли снова выйти на улицы вместе с нами.


Весна 2000 г