Geum.ru

Учебное пособие Павлодар удк 94(574+470. 4/. 5+571. 1)(075. 8) Ббк 63. 3(5Каз+2Рос)5я73

Вид материалаУчебное пособие

Содержание


8.2 Начало массового общественно-политического движения среди казахов в Северном Казахстане
8.3 Борьба за казачество в начале ХХ в.
Подобный материал:
1   ...   8   9   10   11   12   13   14   15   16

Литература



1. Вагин В. Исторические сведения о деятельности графа М.М.Сперанского в Сибири.Т.1 – СПб., 1872.- С.76.

2. Козьмин Н.Н. Очерки прошлого и настоящего Сибири. – СПб., 1910.-С.172 – 173.

3.Гагемейстер. Статистическое обозрение Сибири. – СПб., 1854.-С.121.

4. Щапов А.П. Неизданные сочинения.– Известия общества археологии, истории и этнографии при Казанском гос. ун-те. Т.33.- Казань, 1926.-С. 53.

5. Виноградов А.А. Воспоминания о Казанской духовной академии, относящиеся к 1852-1856 гг. //Иркутские епархиальные ведомости, 1890.- № 2, 3.

6.Добролюбов Н.А. Собр. соч. в 9 томах. Т.3. – М. – Л., 1962. - С.268.

7.Чернышевский Н.Г. Полное собр. соч. Т. Х111. – М., 1949.- С. 197.

8.Валиханов Ч. Собр. соч. Т. 1. – А., 1961.-С. 531, 533.

9. Атынсарин И. Собр. соч. в 3-х т. Т. 3. – А., 1976.-С.60.

10.См. Бичурин Н.Я. Историческое обозрение ойратов или калмыков с ХУ в. до настоящего времени. – СПб., 1834.

11. Гурий /Степанов/. Очерки по истории распространения христианства среди монгольских племен. Т.1,2. – Казань, 1915 и др.

12.Мейер Л. Киргизская степь Оренбургского ведомства. – СПб., 1865.-С.1.

13.См. Небольсин П.И. Очерки волжского низовья. – СПб., 1852.

14. Брд /Петрашевский М.В./. Несколько мыслей о Сибири //Иркутские губернские ведомости, 1857.-№ 9.

15.Герцен А.И. Собр. соч. в 30 томах. Т.8. – М., 1956.-С. 256.

16. Огарев Н.П. Избранные социально – политические и философские произведения. Т.1. – М.,1952.-С. 321.

17. Костомаров Н.И. Собр. соч. Кн.1. – СПб., 1903.-С. 35-43.

18. Костомаров Н. Русская история в жизнеописаниях ее главнейших деятелей. Вып. 6. - СПб., 1876.-С. 791, 812, 822 и др.

19. Щапов А.П. Соч. Т.1. – СПб., 1906.-С 648.

20. А.П.Щапов в годы революционной ситуации. Письмо к П.П.Вяземскому от 8 октября 1861 г. Публ. М.В.Нечкиной. В сб. «Литературное наследство». Т. 67. – М., 1959.-С. 661.

21.Щапов А.П. Новая эра. На рубеже двух тысячелетий. Собр. соч., дополнительный том к изд. 1905-1908 гг. – Иркутск, 1937.-С. 18.

22. Ядринцев Н.М. Сибирские инородцы, их быт и современное положение. – СПб., 1891.-С. 224.

23.Михайлов М.Н. Записки. – В кн. «Н.В.Шелгунов, Л.П.Шелгунова, М.Л.Михайлов. Воспоминания» т.2. – М., 1967. – С.402-403.

24.Шелгунов Н.В. Соч., т.1. – СПб., 1871.-С.307-308.

25. Павлодарское Прииртышье. Энциклопедия. – А., 2003.- С. 532.

26. Тереник М. Дело Базыкена Оскенбаева //Новое время, 2001г., 11 апреля 23; 70

27. Алаш-Орда . Сб. док-в. / Сост. Мартыненко С. –А., 1992.- С. 12; 105

28. Казахская Советская Энциклопедия. - А., 1985, т. 10.- С. 15; 416

29. Аккулулы С.Х. Жизнь и смерть лидера Алаш-Орды //Нива, 2001.- № 6.- С. 142.

30. Кошумбеков А. М. Саматов //Звезда Прииртышья , 1999г., 11 марта.

31. Муканова Г. Через призму просвещения // Нива, 2001.- №11.-С. 76-77.

32. «Егеменді Казахстан», 1992.-6 июня.

33. Кудайбердыев Ш. Стихи и поэмы.- Алматы, 1988.- С. 7.

34. Казах, 1913, № 28.

35. Брайнин С., Шафиро Ш. Очерки по истории, С. 94—96.

36. «Фикер», 1905, № 5.

37. «Казах», 1913, № 23.

38. «Казах», 1913, № 20.

39. «Казах», 9 февраля 1916 г.

40. «Казах», 1917, № 256.

41. «Казах», 1917, № 151.

42. «Казах», 1917, № 236.


8 Общественно-политическая борьба начала ХХ в. во взаимосвязи регионов


8.1 Мусульманское движение в России и джадидизм

Общественный, революционный подъем начала ХХ в. проявился и среди 20 миллионного населения мусульман России. В заметной степени этому содействовало образование мусульманской фракции в Государственной Думе, но в основе лежит деятельность джадидов. В начале 1880-х гг. И. Гаспринский справедливо отмечал провал попыток обрусения «инородцев». Исходя из этого, он утверждал: «Остается возможность единения, сближения нравственного, на почве равенства, науки и образования...Подобное единение может быть весьма прочно и не отразится никаким дурным явлением в сфере государственной и экономической жизни нашего отечества...» [1]. Джадидизм на первом этапе имел четко выраженный просветительский характер, отражая специфику тюркских народов России. Основу его составляли общие черты всех просветителей: борьбы за развитие разума, «положительных», светских знаний, сближение с русским народом, забота о благосостоянии своего народа, борьба со всеми угнетающими его явлениями.

Можно сделать вывод о том, что этот романтический период длился недолго. К концу Х1Х в. окрепшая татарская буржуазия, опередившая в развитии буржуазию других тюркских народов России, не удовлетворяется идеями равенства, братства. Она стремится к независимости, в определенной степени, к изоляции своего народа, а то и к возвышению его среди других тюркских народов. Подобное стремление побуждало к формированию национальной партии, проведению своей линии в политической борьбе. Эти стремления, обоснованные несколько иными дополнительными соображениями, были поддержаны в Туркестане.

События первой русской революции способствовали реализации замыслов сторонников особой политической линии в развитии России. В январе 1905 г. в достаточно узком кругу, собравшемся на квартире Хусаинова, был разработан план проведения «петиционной компании». Цель ее – добиться у царя уравнения в правах русской и мусульманской буржуазии. Компания была проведена, но результатов не дала. Был предпринят следующий шаг.

Во время ярмарки в Нижнем Новгороде (август 1905 г.) состоялся по инициативе Гаспринского, Тапчибашева, Г.Исхакова съезд мусульман, который создал партию «Иттифак мусульман». Цель партии – объединение всех мусульман для достижения равенства с русским народом, решения своих культурных задач. Ограниченность программы вызвала углубленное обсуждение ее целей и задач.

Уроженец Туркестана М. Бехбуди, определяя место новой партии в отношении к другим политическим силам, отмечает, что лагерь монархистов – проводник политики неравенства и отсталости мусульман. Если бы не они, то царь непосредственно бы общался с народом, и тогда все классы и нации получили бы свободу. Программы социалистических партий (эсеров, социал-демократов), во-первых, утопичны. Во-вторых, они совершенно не подходят мусульманам, так как противоречат шариату (ликвидация, якобы, собственности, семьи и пр.). Программа кадетов наиболее устраивает мусульман, так как предполагает существование и работу в Думе, где возможно непосредственное общение представителей народа с царем и решение всех вопросов [2].

На состоявшихся в 1906 г. втором и третьем съездах «Иттифак мусульман» была выработана и принята программа. Основные положения ее: собственность неприкосновенна, форма политического устройства России – конституционная монархия, в партию должны объединиться все мусульмане, населяющие Россию.

Созданная в 1У Государственной думе мусульманская фракция после свержения царизма под лозунгами тюрко-мусульманского единения проводит съезды в уездах, губерниях, а в мае 1917 г. – Всероссийский мусульманский съезд. Дальнейшее развитие событий привело к решению о создании «Урало-Волжского штата», правительства его, вооруженных сил и пр.

Потерпев неудачу с попыткой переселения татар в Турцию, джадиды приходят к пантюркизму и панисламизму под покровительством иностранных держав. Увлечь на этот путь все тюркские народы, и даже какой-нибудь один не удалось. Попытка привела лишь к расколу, усложнению ситуации, нарастанию противоречий. В Туркестане события, начавшись «Кокандской республикой», закончились многолетней гражданской войной.

В Казахстане масштабы, перспективы джадидизма были значительно меньше, поскольку здесь не было широкого распространения канонического ислама. Буржуазия здесь еще только выходила на сцену и не так сильно претендовала на самостоятельность. Сказывались и черты менталитета казахов, не прошедших этапа господства над другими народами.

Несмотря на определенные усилия и успехи в просветительской работе, заметного политического влияния, как об этом свидетельствуют изложенные в предыдущих темах факты, джадидизм в Северном Казахстане не имел. Политические силы тяготели к Сибири, а не к Туркестану. В работе «Киргизы» А. Букейханов отмечал среди казахских интеллектуалов тягу к русским оппозиционным партиям. Однако, исходя из реальности, он считал возможным организацию двух политических партии соответственно двум течениям: «Одно из них может быть названо национально-религиозным и идеалом его является религиозное единение казахов с другими мусульманами. Другое – западническое направление, видит будущее киргизской степи в сознательном претворении западной культуры – в самом широком смысле этого слова» [3]. Определяясь в этой перспективе, Букейханов и его единомышленники – ведущая часть казахской политически активной интеллигенции – избрала второе направление.


8.2 Начало массового общественно-политического движения среди казахов в Северном Казахстане

Развитие образования, просветительства на протяжении Х1Х века, а особенно во второй его половине, привело к появлению в начале XX века новой интеллигенции, к качественному изменению общественной жизни Казахстана. Новый этап проявился в формировании казахской интеллигенции, способной создать самобытную программу развития общества, внести ее в сознание своего народа. Она мечтала видеть свой народ цивилизованным и независимым. Во вторых, интеллигенция создала политические организации, оригинально оценивавшие действительность и перспективы развития Казахстана. Наконец, вариативность программ, видения и оценки процессов порождают дискуссии, борьбу, что и составляет основу общественной жизни.

Очередным толчком в развитии общественной жизни Казахстана стала первая русская революция. М. Дулатов писал: «С 1905 года наш казахский народ стал прислушиваться к тому, что происходит у других, а потом, увлеченный примером, взялся за дело защиты своих национальных интересов» [4, с. 4-55, с. 5]. Казахская интеллигенция впервые стала осваивать такие приемы политической борьбы, как пропаганду через газеты, журналы, книги, издание которых было поставлено на новый уровень. Было положено начало организации петиций со злободневными общественно-политическими требованиями.

В составленной в 1905 году так называемой «Каркаралинской петиции», говорилось: «Введение в стране Степного положения, созданного бюрократическим путем, без всякого соображения с истинными потребностями населения, неуважение к законам со стороны администрации ставили на его место свое умонастроение, полное пренебрежение к правам личности и к чувству человеческого достоинства, административное насилие, вторгающиеся во все стороны жизни, пренебрежение к духовным и экономическим интересам, искусственно поддерживаемое невежество масс – все это привело население к обеднению, а его культурное развитие – к застою…» [5, с. 9-56, с. 9]. Следовательно, петиция в неудовлетворительном состоянии дел обвиняет чиновничество, а от этого было недалеко и до обвинения всей политической системы во главе с самодержцем.

В петиции были выдвинуты следующие требования:

признание органами власти законной собственностью казахов земель, на которых они живут, в связи с тем, что усиливаются темпы массового переселения крестьян, задевающего непосредственно интересы коренной нации;

введение в практику деятельности госаппарата на местах и судебных органов делопроизводства на казахском языке, то есть учреждение двуязычия в их работе,

пересмотр «Степного положения»; отмена института крестьянских начальников; сокращение числа чиновников и урядников; прекращение ссылки властью генерал – губернатора;

открытие в аулах школ с преподаванием не только на русском, но и на казахском языке; открытие типографии; разрешение на издание безцензурной газеты — средства отражения и обсуждения проблем казахского народа[6, с.30-57, С. 30].

Таким образом, суть требований сводилась к обеспечению условий для развития нации в экономической, политической, духовной сферах. Это были требования, выдвигавшиеся в общероссийской демократической печати. Но они были собраны воедино, обобщены и оформлены в своеобразную программу, наконец, заявлены открыто, при поддержке заметного количества населения.

Характер заявленных требований говорит о близости их программе кадетов. Национальную интеллигенцию в программных документах кадетов привлекало то, что кадеты выступали за равенство перед законом всех, независимо от «пола, вероисповедания и национальности». Во – вторых, они были сторонниками «отмены сословных различий и ограничений личных и имущественных прав». В третьих, кадеты требовали «обеспечение свободы совести и вероисповедания», в четвертых, программа кадетов включала тезис, который не был предусмотрен в программах других партии – «никто, не может быть, подвергнут преследованию и наказанию, иначе, как на основе закона - судебной властью и установленным законом судом». Наконец, программа кадетов содержала в себе пункт, правда как всегда обусловленный рядом оговорок, о возможности «установления местных автономии и областных представительных собрании, обладающих правами участия в осуществлении законодательной власти…» [7, с.-28, С. 124].

Импонировало аристократической по происхождению казахской интеллигенции и то, что лидерами кадетов были заметные представители интеллектуальной элиты России - В. И. Вернадский, П. Б. Сруве, В. М. Гессен, П.Милюков и др.

Но, пожалуй, самым важным был выбор путей и средств реализации программы - защита интересов казахского народа в существующих юридических рамках, политическая борьба на основе правозаконности и ненасильственными методами [7, с.-28, с. 126]. На это указывает как позиция А. Букейханова, стремившегося «защитить интересы казахов через…справедливую, народную, Верховную власть народов России» в лице Государственной думы [6, с.-57; с. 17], так и Тынышпаева, который писал: «Меня, почему - то считают левым или крайне левым. Мне незачем скрывать своей политической физиономии – я кадет, а не левый….Я везде и всюду искал примирения интересов, общегосударственных и киргизских и программа конституционал – демократов вполне разрешает этот вопрос». [7. с.-28, с. 127]

Каркаралинская петиция положила начало оформлению местной организации конституционно-демократической партии. В конце 1905 года в городе Уральске был созван и проведен съезд полномоченных представителей 5 областей края. Полгода спустя в Семипалатинске прошло еще одно собрание местных кадетов, где участвовало 150 человек, в том числе и Ш. Кудайбердиев [3, с. 14]. В результате было образована казахская конституционно-демократическая партия (ККДП). В состав ее центрального комитета вошли Б. Каратай, Т. Бердиев, М. Бакыткереев, И. Токанбердиев, Х. Досмухамедов, Н. Айтмухамедов и др. [4, с. 4].

ККДП создавалась, прежде всего, в целях объединения казахов при выборах в Государственную Думу. Это был удобный способ приобрести влияние на массы. В то же время, ряд положений партии кадетов был близок лидерам казахского движения, например, отстаивание неприкосновенности собственности и пр. В то же время ККДП шла дальше кадетов. Она выдвигала требования общенационального и общедемократического характера: принятие закона, объявляющего собственностью казахов все их земли; приостановление процесса переселения крестьян; предоставление свободы и равноправия беднякам, рабочим и издания законов в защиту их интересов; открытие школ, медресе и университетов для казахских детей и пр. Это создавало предпосылки для размежевания и разрыва, которые усилились в связи с новым пробуждением масс в ходе начавшейся мировой войны, а особенно в период Февральской революции.

Исходя из изложенных выше позиций, политические лидеры Казахстана в последующий период сосредотачивают силы на думской деятельности. Активно ведется избирательная компания в Государственную думу, куда были избраны от Уральской области – А. Калменов, Тургайской – А. Беримжанов и Семипалатинской – А. Букейханов. В состав второй Думы вошли от Уральской области – юрист Б. Каратев, Семиречинской - инженер М. Тынышпаев, Сыр-Дарьинской – Т. Алдабергенов, от Астраханской губернии - юрист Б. Кулманов и от Семипалатинской – Т. Нурикенов. [8, с. -60, с. 115]

Представители Казахстана (Беримжанов и Калменов) прорабатывают документы Думы по аграрному вопросу, вопросу о гражданских правах и др. Букейханов подписал Выборгское воззвание, осудившее действие официальных властей и призвавшее население к пассивному сопротивлению в виде неуплаты налогов, отказа от воинской повинности и т.п. [8, с. 130]. Б. Каратев в выступлении перед депутатами Думы заявил: «От имени киргиз – кайсацского народа с этой трибуны никто не говорил; между тем в нашем государстве обострившийся аграрный вопрос хотят разрешить путем переселения крестьян на территорию Степных областей…никто из депутатов Государственной Думы не спрашивал,…имеются ли… излишки земли… для переселения крестьян, все ли части Степных областей исследованы в естественно - хозяйственно – статистическом, почвенном и климатическом отношении,… не сопряжено ли переселение с разорением и расстройством хозяйств туземных киргизов? Оно может почитаться всегда насилием сильного над слабым» [9, с.-61, С. 18] . Каратаев открыто говорит о своих симпатиях тем, кто требует передать помещичьи земли крестьянам России и Украины осуждает политику колонизации Казахстана, заявляет о том, что надеется на поддержку русских трудящихся и передовой русской интеллигенции. [10, с. -62, с. 20]

Если русская партия кадетов, по мере роста пролетарского движения в капиталистической России, все больше склонялись к союзу с самодержавием, то борьба за национальную независимость разделяла казахскую интеллигенцию с правительством. Ни первая, ни вторая Думы, в которых участвовали казахские депутаты, не приняли никаких законов, облегчающих положение казахов. Самодержавие наглядно продемонстрировало, что надежды на Думу тщетны – и первая и вторая были разогнаны, закон от третьего июня 1907 года вовсе лишил казахов права избирать своих депутатов в Думу. Это послужило первым толчком к переходу лидеров Казахстана на более реалистические политические позиции, сближало интересы широких масс казахов и русского крестьянства в противостоянии самодержавию. Букейханов констатирует: «… в Думе из 442 депутатов только 40 или 50 человек представляют русских мужиков. Кому, какое дело, до какого – то малочисленного разрозненного и невежественного казахского народа, когда есть такое пренебрежение к мужику, на котором держится все Царство Российское!? Захотели – выставили из Думы» [3, с. 100].

Уже в период работы в Думе начинается поиск союзников, помимо кадетов. Прежде всего, их казахская интеллигенция ищет среди тех течений, которые изначально послужили истоками политического пробуждения Казахстана – это джадидское движение, областники, автономисты. Выше уже говорилось об участии в мусульманско–джадидских форумах. В ноябре 1905 г. М. Тынышпаев участвует в съезде автономистов. В докладе он заявил: «Киргизы [казахи] принимая русское подданство, никогда не думали…, что в семье русского народа они окажутся пасынками, не имеющими никакого права на материнскую заботу и любовь со стороны России. Политика правительства и современное состояние киргизов ясно показали, насколько обманулись киргизы в своих ожиданиях… Леса, под защитой которых зимой паслись стада,… уже отняты. Снежные бураны в степи и падеж скота стали учащаться, и статистика прогрессивного падения скотоводческого хозяйства киргизов прямо таки невероятна. Ясно, что правительство стремилось: во-первых, дикими и варварскими репрессиями и преследованиями языка, обычаев, религии и самобытного вообще уничтожить киргизов как самостоятельную национальность и обрусить весь край; во-вторых, различными административными мерами, распоряжениями и положениями обратить киргизов в бесправную, внезаконную массу; в-третьих, лишить их собственных земель…». [11, с.63, с. 21-25]

К негативным результатам переселенческой политики царской администрации Букейханов относил, во-первых, тот факт, что казахам приходилось арендовать землю у переселенцев, во-вторых, отбирая у казахов покосы, земельные пастбища царизм лишал их кочевых путей и лучших водоемов. Все это в конечном итоге привело к том, что имело место столкновения казахов и русских переселенцев. [12, с. -64, с. 244]

В связи с обсуждением земельного вопроса на страницах казахской периодической печати столкнулись два полярных мнения. Обе точки зрения были обоснованы и аргументированы. Первые поддерживали строительства городов, переход на оседлый образ жизни. Они доказывали, что в нынешних условиях лучше получить свой пай земли, чем уступить его русским мужикам, пусть хоть 15 десятин, но зато самых лучших. А если народ соберется в городах, больших поселках, то появится возможность упрочить единство, строить мечети, медресе, открыть школы, пойти по пути культурного развития страны. Такой точки зрения придерживались и пропагандировали такие общественные деятели как М. Сералин, Б. Каратай, Ж. Сейдалин и др. [13, с.-54, с. 53]

М. Сералин писал в одной их своих статей: «Я верю, что если мы будем строить города, то будем жить не хуже других народов. Убеждаясь в этом, когда вижу вполне обеспеченную жизнь казахов в окрестностях Акмечети, Туркестана, Ташкента, Самарканда, выращивающих прекрасные сады, возделывающих рис». Б. Каратай показал личный пример оседлости, получив землю и построив на ней усадьбу. Его примеру последовали люди восьми аулов Шидертинской волости Уральской области, получивших наделы и перешедшие на оседлость. Однако, в скором времени большинство из казахов, осевших на выделенных по норме землях, не смогли вести хозяйство и перешли на привычный кочевой образ жизни. [13, с.-54, с. 53]

Другая группа казахской интеллигенции – А. Букейханов, А. Байтурсынов, М. Дулатов, Х. Досмухамедов и др. – придерживались второго взгляда. По одобренной и утвержденной Советом Министров 9 июня 1909 года инструкции было введено две нормы на землю. Одна – для кочевников, другая - для оседлых. О сути спора газета «Казах» писала так: «Читатели журнала «Айкап» и газеты «Казах» видят, что мы, взявшие на себя роль советчиков народа, раскололись на два лагеря. Одни из нас призывают брать по 15 десятин земли, считая это во благо казахов, а другие твердят – не берите, никакого прока от этого не будет. В споре рождается истина…Поэтому выскажу свое мнение: по нашему разумению, хозяйственная деятельность человека формируется долгими годами и через немалые трудности. Испокон веков занимавшийся разведением скота народ, получив от русских по 15 десятин, не сможет стать в один момент земледельцем. Скотоводство – это Вам не шапка на голове, которую можно снять при встрече важного господина. Если существующий только за счет разведения скота, народ возьмет по 15 десятин, то это все равно, что на большую ногу приобрести малую обувку. Поэтому мы советуем вам, не спешите брать по 15 десятин, подумайте, ведь на таком малом клочке земли казахи не смогут растить и размножать скот…». [3, с.-37, с. 143 –144]

Журнал «Айкап» (1910) и газета «Казах» (1913) с первых дней создания стали выразителями основных тенденции национально-освободительного движения периода 1910 – 1917 г.г. Именно на страницах этих двух издании разрабатывалась теоретическая основа общенациональной политической партии, которая по замыслу ее создателей, должна была добиться конечной цели-политического и юридического самоопределения. [7, с.-28, с. 127]

Другим важным вопросом в начале XX века был национальный вопрос, занимавший важное место в идеологии и деятельности всех партий. Их программы отражали широкий спектр оценок, убеждении и позиций, определяющих отношение различных социальных сил к этой проблеме.

Социал–демократы наряду с провозглашением основных демократических прав и свобод провозглашали «…широкое местное самоуправление: областное самоуправление для тех местностей, который отличается особыми бытовыми условиями и составом населения, внедрение родного языка наравне с государственным во всех местных общественных и государственных учреждениях, право на самоопределение за всеми национальностями входящими в состав государства…». В программе социалистов – демократов следует выделить требования о праве нации на самоопределение. В него вкладывалось разное содержание. Самоопределение в большинстве случаев ограничивалось только сферой культурного развития. РСДРП поддерживала политический смысл названного требования[14, с.-65, с. 112].

Заслуживает внимания отношение к национальному вопросу партии социалистов–революционеров, которая пользовалась большой популярностью в России. Национальный вопрос в программе партии эсеров освещается объемнее и шире, чем у других партий. Там значилось: «…установление демократической Республики с широкой автономией областей и общин как городских, так и сельских, возможно более широкое применение отношений между отдельными национальностями, признание за ними безусловного права на самоопределение, …в областях со смешенным населением - права каждой национальности на пропорционально своей численности долю в бюджете, предназначенную на культурно - просветительские цели, и распоряжения этими средствами на началах самоуправления…»[15, с.-66, с. 49].

Программа конституционно-демократической партии содержала массу положений, разъяснявшихся с академической обстоятельностью. Но вслед за многими ее пунктами следуют оговорки, которые снижали их значения, а порой делали противоречивыми. Позиция кадетов в национальном вопросе во многом совпадает с демократическими взглядами ряда других партии. Однако среди требований кадетов отсутствовало право наций на политическое самоопределение. Они выступали только за право свободного, культурного самоопределения, как то: свободного употребления языка и наречий в жизни, свобода основания и содержания учебных заведении и всякого рода собрании, союзов и учреждении, имеющих целью сохранения и развития языка, литературы и культуры каждой народности и т.п.[15, с.-66, с. 71].

Правые партии («Союз 17 октября», «Умеренно прогрессивная партия» и т.д.) выступали против федеративного устройства, и стремились к сохранению единства и нераздельности Российского государства. [14, с.-65, с. 117-118]

Курс буржуазных партий грозил расхождением между кадетами разных национальностей. Для предотвращения этого была сделана попытка привлечь в состав российской партии представителей «инородцев». Так А. Букейханов был избран членом ЦК. Но попытка заставить лидеров национального движения играть «на чужом поле» не удалась. Оживление общественного движиния, политической борьбы в революционные годы оказали заметное влияние на рост политической грамотности и активности казахской интеллигенции. Так Х. Досмухамедов вспоминал: «В Петербург попал накануне первой русской революции, когда демократия и студенчество в том числе, часто роптало. Попал в студенческий водоворот, жадно взялся за свое политико-просветительское образование, знакомился с программами и политическими требованиями различных партии…». [16, с.-67, с. 368]

В 1913 г. началась работа по созданию самостоятельной национальной партии. Этому служили публикации с призывом «собраться вместе» для выяснения общенациональных проблем (Ж. Сеидалин, Р. Марсеков, Ж. Тлеубергенов); переговоры с влиятельными лицами на местах о созыве общенационального съезда (М.— С. Кашимов); полемика о характере будущей партии (А. Байтурсунов); поиск названия партии, которое отражало бы ее характер (А. Букейханов, X. Досмухамедов) [17].

Партия должна была стать не «генеральской», которая определяла задачи для низов, а выражавшей интересы масс. Но вот массы то еще не были готовы к активной политической деятельности. В статье «Г. Дума и вопрос призыва в солдаты», говорится следующее: «Не похоже, чтобы судьба этих пожелании / О правах мобилизуемых – авт./ заботила широкие слои населения; видно, люди готовы смиренно принять любой поворот событий»

Февральскую революцию казахские интеллигенты встретили с восторгом: «Взошло солнце свободы, равенство и братство для всех народов России…»[18, с.-27, С. 9] и восприняли ее как возможность реализации долгожданной свободы. Однако Временное правительство, большая часть членов которого были кадеты, не оправдала надежд казахских демократов. Уже к маю 1917 Букейханов объявил о своем выходе их партии кадетов. В своей статье «Почему я вышел их кадетской партии?» он обращает внимание на свои разногласия с кадетами вокруг трех вопросов: взаимоотношение государства и религии, национальной автономии и проблема землеустройства казахов. [3, с. 268-269]

Впоследствии в открытом письме "Почему я вышел из партии кадетов!» он пишет: «Партия кадетов считает правильным передачу земли в частную собственность. Наш казак, если получит в собственность землю, то поступит как башкир, продаст ее соседнему мужику и через несколько лет обнищает, останется совершенно голым.

Партия кадетов против национальной автономии. Мы же, собравшись под знаменем Алаш, решили создать национальную автономию.

Как свидетельствует история французов, русских и других народов, если мулла будет брать жалованье от правительства, то он непременно продастся. Духовные дела будут принижены. Поэтому его надо отделить от государственных дел. По-русски это означает «отделение церкви от государства». Кадетская партия не согласна с моей позицией.

В этом году стало ясно наше расхождение по этим трем пунктам. Я после этого... постарался создать партию Алаш…» [4, с. 11].

Созданию местными представителя национально-демократических сил собственной политической партии предшествовало проведение в марте – апреле 1917 года в Оренбурге, Верном, Семипалатинске, Уральске областных и уездных съездов, на которых были обсуждены и приняты постановления и резолюцией, касающиеся вопросов местного управления. [19, с.-68, с. 23-45]

На Тургайском и Уральском съездах был, опровергнут кадетский тезис о «конституционной и парламентской монархии». [15, с. 71] Оба съезда высказались в пользу федеративного устройства: Тургайский – «за демократическую, парламентскую и децентрализованную Россию» [19, с. 27], а Уральский, осудивший монархию как «символ рабства демократии», за «федеративную демократическую Республику». [19, с. 27]

Всеказахский съезд, положивший начало оформлению партии «Алаш», проходил в Оренбурге с 21-26 июля 1917 года. В его работе приняли участие представители Акмолинской, Семипалатинской, Семиреченской, Уральской, Сыр-Дарьинской, Ферганской областей и Внутренней Букеевской Орды. Программа съезда включала 14 основных вопросов: о форме государственного управления, автономии киргизских областей, земельный вопрос, подготовка к выборам в Учредительное собрание депутат от киргизских областей, Всероссийский Мусульманский Совет, образование политической партии и т.д. [18, с. 18-29]

По первым двум вопросам съезд принял следующие решения: «В России должна быть демократическая федеративная парламентская Республика. Киргизские области должны получить областную территориально – национальную автономию». [18, с. 19]

Земельный вопрос решался на следующих основных принципах: запрещение заселения казахских земель до полного землеустройства казахов; возвращение коренному населению раннее отобранных земельных участков, землепользование должно быть на общинных началах. [20, с.-69, С. 73-74]

Были приняты решения о замене постоянной армии народной милицией, создании взамен упраздненного народного суда, «нового суда», соответствующего местным условиям, предполагалось создание Всеказахской судебной комиссии, куда входили бы, представители областных судебных комиссий[18, с. 20-21].

Съезд провозгласил политическое равноправие женщин, были определены от каждой области кандидаты в депутаты в Учредительное собрание, общая численность которых составила 78 человек[18, с. 22-24].

По религиозному вопросу съезд разрешил деятельность духовных судей, но ставил их под контроль Всеказахской судебной комиссии. В отношении образования съезд продекларировал: «обязательное всеобщее начальное обучение…». Причем, на начальном этапе обучение должно вестись на родном языке и «книги и учебные пособия должны печататься с соблюдением киргизского [казахского] правописания»[18, с. 20-22].

Признавая необходимость создания самостоятельной, казахской политической партии, съезд «поручил представителям от киргиз [казахов] по Всероссийскому Мусульманскому Совету выработать программу этой партии…»[18, с. 26]. 21 ноября 1917 года на страницах газеты «Казах» был опубликован проект программы, подготовленный А. Букейхановым, М. Дулатовым, А. Байтурсыновым, Е. Гумаровым, Е. Турмухамедовым, Г. Жандыбаевым и Г. Беримжановым[7, с. 130].

Программа в основном повторяла постановление Общекиргизского съезда по соответствующим вопросам. Так форма государственного управления сохранялось в формулировке: «Россия должна стать демократической федеративной республикой»[21, с.-70, с. 249]. Новым было то, что «… во главе правительства стоит Учредительное собрание, в промежутке - Президент и Государственная дума… Законодательная власть сосредоточена в руках Государственной думы, которой принадлежит право контроля над правительством»[21, с. 249]. Программа провозгласила: «Автономная Киргизия [Казахстан] слагается из областей входящих в Российскую Федерацию наравне с другими народностями…». [21, с. 249]

В силу сложившихся обстоятельств, когда большая часть казахского населения была политически неграмотной и экономически отсталой, лидерам движения «Алаш» приходилось учитывать этот фактор при составлении программы партии. Так в проекте программы прослеживаются консервативные начала в аграрном и судебном вопросах. В аграрном вопросе партия исходит из необходимости сохранения общинного землепользования: «Пользование землей вообще должно происходить так, чтобы районы и аулы пользовались землей родами, а не отдельным семейством. Продажа земли категорически воспрещается» [21, с. 257].

В проекте судебной реформы, по мнению ряда исследователей, проявились наиболее реакционные положения. Такие установки как «Судимость и суд у каждого народа должны быть сообразны обычаю…» [21, с. 250] отражает консервативную направленность этой части программы, смысл которой состоял в защите института бийства. С одной стороны, казахское судопроизводство в принципе не противоречило либеральному началу. Здесь присутствовали такие элементы, как гласность и публичность, действовал своеобразный институт адвокатуры, мерократический принцип становления судей, независимость суда, равенство всех перед судом и т.п. Но, с другой стороны, традиционный казахский суд с характерным ему применением адата в качестве основы судопроизводства и соответственно отсутствием единого законодательства, не мог удовлетворять интересы демократического общества. На практике традиционное судопроизводство не дало бы ожидаемых результатов, так как институт бийства в тех условиях изжил себе и не соответствовал времени, когда происходило усиление проникновения товарно-денежных отношении, ломка социальной организации и традиционных идеалов и ценностей [22, с.-71, с. 85-86].

В проекте программы провозглашалось «Религия должна быть отделена от государства…», однако здесь же отмечается, что за мулами сохраняется ряд государственных функции: «… запись браков, рождении, смерти и развода…» [21, с. 250].

Тем не менее, национал – демократы понимали необходимость либеральных демократических преобразований, и это соответствовало их устремлениям и мировоззрению. Либеральный демократизм программы проявился в таких его установках как «… правом выбора пользуются все граждане без различия происхождения, вероисповедания и пола. Выборы депутатов производятся прямым, равноправным и тайным голосованием…Равноправие, неприкосновенность личности, свобода слова, печати союзов», неприкосновенность имущества и т.д. [21, с. 249-252].

На содержание программы явное влияние оказали также левые, социалистические партии. Это прослеживается в довольно широких социальных преобразовании, предусмотренных проектом программы. Так в вопросе о просвещении провозглашалось: «Народное образование должно быть достоянием всех. Обучение во всех учебных заведения бесплатно…». В программе отмечалось, что «Взимание налогов должно происходить по степени богатства и имущественного состояния вообще – богатые платят больше, бедные меньше». По рабочему вопросу у казахской интеллигенции в проекте нет крупных разделов, но отмечается, что партия «…поддерживает в этом вопросе программу социалистов – демократов меньшевиков» [21, с. 251]

Выдвижение задачи политического самоопределения на первый план и отсутствие четкой платформы в удовлетворении социально-классовых интересов трудящихся — шаруа со временем в их позиции проявлялись все больше. А это в условиях стремительного развития революционного процесса после Февраля нанесло огромный урон авторитету «Алаш».

На проходившем 5-13 декабря 1917 года заседании II Общекиргизского съезда в Оренбурге происходит организационное оформление партии «Алаш». Съезд обсуждает ряд важных вопросов и принимает решение: «Образовать территориально-национальную автономию областей Букеевской Орды, Уральской, Тургайской, Акмолинской, Семипалатинской, Семиреченской, Сыр-Дарьинской, киргизских уездов Ферганского, Самаркандского, Аму-Дарьинского отдела, Закаспийской области, смежных киргизских волостей Алтайской губернии, представляющих сплошную территорию с господствующим населением казак-киргизского единого происхождения, единой культуры, истории и единого языка. Автономии казак-киргизских областей присвоить название «Алаш» [18, с. 82-83]

Таким образом, казахская национальная интеллигенция в период роста своей политической активности, тесно взаимодействовала с политическими партиями России, знакомилась с их программными установками и использовала полученный опыт и знания при образовании партии и составлении программы партии «Алаш».

В период революций в регионе не наблюдается массовых политических противоречий внутри казахского общества. Отдельные социал-демократы, группы, иногда кружки появляются в конце Х1Х – начале ХХ в. Но массовой опоры для развертывания сциально-политических группировок среди казахов не было – пролетариат составлял незначительную часть населения, а беднота села была связана родовыми обычаями, отношениями.

Нарастающие сложности жизни массы населения (увеличение числа бедняков, изъятие земель для переселенцев, тяготы войны и военного времени и пр.) увеличивали недовольство, обуславливали отрицательное отношение к властям, правительству, самодержавию. Этим обстоятельством пытались воспользоваться социал-демократы для развертывания массового движения, в том числе и среди казахов.

Однако возникшие после свержения царизма Советы вели активную деятельность лишь в районах, прилегавших к центрам социал-демократического движения. Такими центрами были, прежде всего, Омск, Оренбург.

Общее недовольство, политическая недифференцированность населения позволили развиваться событиям под влиянием извне как до октября, так и после. Советы действовали в большинстве на основе соглашений, коалиций, чем на подавлении, принуждении. Некоторые противоречия и борьба наметились среди казахских политических сил.

В ноябре 1917 г. в прессе появляется сообщение о создании Киргизской социалистической партии «Уш жуз». Немногочисленная партия пыталась опереться на часть рядовой интеллигенции, крестьянства, рабочих. С самого начала было заявлено, что партия выступает против программы «Алаш», которой недовольны трудящиеся. Не только идейная платформа партии, но и ее программа была не отработанной, непоследовательной, а порой и противоречивой.

В ней нашли отражение положения исламского просветительства, некоторые требования левых эсеров, сочетались идеи «мусульманского братства», «единения тюрко-татарских детей» с идеями социализма. Такие противоречия объясняются неразвитостью политического мышления в среде немногочисленной казахской интеллигенции, политическими взглядами руководителя партии К.Тогусова, который вышел из джадидизма, тактическими соображениями о том, что приобщить казахов к новому можно лишь опираясь на ислам.

Не имея последовательной доктрины, «Уш жуз» заняла четкие тактические позиции. Это признание Советской власти, отказ от продолжения войны, наделение шаруа землей, защита слабых и обездоленных, пресечение грабежа бедняков, создание в аулах земств, которые бы заботились об образовании, помощи беднякам семенами, инвентарем, кредитом. Наряду с этим, включалось присоединение к «Урало-Волжскому штату», объединение всех мусульман в его рамках, сохранение прогрессивных положений ислама, сохранение адата и шариата, без особо жестоких его положений. В партию входило, по довольно приблизительным прикидкам, более тысячи человек.[23]

«Уш жуз», К. Тогусов развернули очень жесткую борьбу с «Алаш», предпринимая даже усилия по запрещению и подавлению ее. Эта борьба, как и признание «Уш жуз» Советской власти, обеспечивали на первых порах поддержку Омского Совета, в котором К.Тогусов занимал важные должности. Однако мелкобуржуазные, народнические колебания Тогусова, признание им значимости и важности религии не позволяли большевикам считать его надежным союзником. Особенно беспокоил пантюркизм Тогусова, поскольку значительной опасностью для Советской власти в Татарии и Башкирии были пантюркистские, панисламистские образования. Если бы к ним присоединился и Казахстан, опасность приняла бы особые размеры. Поддержка Тогусова была тактической. Когда он совершил очередной промах (в источниках нет четкой картины событий), был организован арест и суд. Обвинения не были доказаны, но для выяснения сути и деталей дела времени не осталось. Произошел антисоветский переворот и Тогусова, как советского деятеля, расстреляли. В партии не нашлось сил и лидера, чтобы продолжить борьбу в условиях подполья.

Однако и для Алаш возможность претворения в жизнь программных целей все сужалась. С апреля 1917 года, когда при Временном правительстве был создан Туркестанский комитет из 9 человек (в том числе, А. Букейханов и М. Тынышпаев), все больше проявлялся противоречивый характер позиции лидеров Алаш, их сближение с контрреволюционными силами. Но и для этого времени нельзя отождествлять деятельность А. Букейханова и М. Тынышпаева с бессидием Временного правительства. Ими была организована всенародная помощь казахам, киргизам, пострадавшим в результате подавления восстания 1916-го года. Тяжелым и сложным является вопрос о расправе лидеров «Алаш» с руководителями и некоторыми участниками восстания, в частности, с А.Имановым. Не имея возможности в настоящее время однозначно ответить на него, заметим, что имеются материалы, колеблющие традиционное мнение [4, с. 13].

После победы Октябрьской социалистической революции созванный второй обще казахский съезд принял факт свержения Временного правительства. Но антибольшевистские позиции лидеров движения, сомнения в том, что большевикам удастся создать надежное и авторитетное в глазах народа правительство, стремление в кратчайшие сроки решить проблему самостоятельного развития казахского народа привели к решению «О создании казахской автономии». Логически связано с ним было решение о создании чрезвычайной милиции [4, с. 13]. Названные решения, некоторые другие действия лидеров «Алаш» рассматривались большевиками, сторонниками объединения трудящихся всех стран, как буржуазные, националистические, как меры противостояния Российскому правительству трудящихся.

В утверждении подобной оценки сказались схематизм и известный догматизм, революционная торопливость и нетерпимость активных участников Октябрьской революции. В то же время, революции неизбежно сопровождались ростом жестокости и насилия, анархии, особенно свойственной России, ставшей родиной теоретика анархизма М.Бакунина, появления политической партии на этой теоретической основе. Нужно признать, что от этих неизбежных спутников революции в первую очередь страдали наименее активная часть населения, проживавшая на окраинах и в глубинке России. Газета «Казах» неоднократно помещала материалы, связанные с проявлением названных процессов.

Разумеется, в силу политической позиции газета подобные явления держала под пристальным вниманием. Но несомненнои то, что как говорится, подобные факты имели место. К тому же, как отмечали современники, возрастала опасность насилия со стороны казачества, которое в силу традиций не желало в массе своей и слышать о ликвидации собственных привилегий в пользу казахов [4, 14]. Создание милиции является необходимостью в условиях ликвидации старых органов управления, поддержания правопорядка. Не случайно, среди первых мер Советской власти было создание рабоче-крестьянской милиции.

Но, осуществляя необходимые демократические меры, «Алаш» не удержалась на соответствующем уровне. Милиция стала использоваться как вооруженная сила для решения внешнеполитических задач, приняла участие в боевых действиях гражданской войны. В этих событиях она выступила в союзе с реакционным казачеством. От рук тех и других погибло немалое количество людей, в том числе и вчеращних единомышленников, и, по большому счету, невинных. Усилилось размежевание интеллигенции, противоречия. Деятельность перемещалась из сферы национальных задач в область классовых, к чему был не готов казахский народ, и что задерживало и осложняло решение первой из названных проблем.

В силу разных причин и обстоятельств партии «Алаш» не удалось добиться государственного единства и независимости Казахстана. Даже второй общеказахский съезд, заявив о создании правительства Алаш-Орды, не решился на объявление автономии [24]. Алаш-Орда не стала правительством на территории всех казахских земель. В июле 1918 года в Семипалатинске начало деятельность правительство Алаш-Орды. Но еще в мае этого же года в Уральске возникло правительство «Оил Уалаяты» (Западная Алаш-Орда), действовавшее фактически самостоятельно (с 26 июля 1918 года - в Джамбейты). Еще раньше, 6—9 января 1918 г., съезд сырдарьинских казахов в Туркестане, объявил этот город столицей автономии Алаш. Наконец, слабость Алаш-Орды, партии «Алаш» позволила Колчаку, ярому стороннику «единой и неделимой России», осенью 1918 года распустить правительство Восточной Алаш-Орды. С другой стороны, командующий войсками Туркестанского фронта Советской России М.В.Фрунзе, основываясь на «ничтожности» военных сил Алаш-Орды, отказывается от признания и переговоров с Алаш-Ордой, объявляет о роспуске этого правительства (конец 1919 г.).

Неудаче казахской демократической интеллигенции в деле создания казахской государственности в решающей степени содействовало совершенно незначительное развитие индустриальной цивилизации в крае. В то же время, западнически образованная и воспитанная национальная интеллигенция явно преувеличивала, как в свое время разночинная интеллигенция, возможности идейного влияния на общество (также немногочисленное и слабое) и народ.

Несомненно, одно, идеи, активно распространяемые казахской интеллигенцией, способствовали пробуждению казахского общества, оказали влияние на правосознание, нравственность казахского народа и т.д. [25, с. 726]


8.3 Борьба за казачество в начале ХХ в.

В условиях обострения социальных отношений в начале ХХ в. особое значение имела позиция казачества. Это была старожильческая часть русского населения Казахстана, довольно четко организованная, вооруженная, умеющая владеть оружием. В целом, казачество оказалось на стороне противников демократических изменений. Лозунг «За веру и царя» оказался приемлем для казачества и в новых условиях.

Казачество в событиях начала ХХ в. проявило себя первоначально как верный страж интересов старого строя, участвуя в подавлении выступлений недовольного населения. Поскольку в Казахстане не было заметных массовых волнений, казачество для подавления их не применялось.

Иная ситуация сложилась в 1916 г., когда начинается восстание казахского народа. Казаки использовались как на начальном этапе мобилизации казахов на тыловые работы, так и при подавлении выступлений. «Появление в степи казачьих отрядов навело страх на мирное население огромного района»,- отмечалось в протоколе совещания представителей 5 областей Казахстана в начале августа 1916 г., т.е. в самом начале событий. Для подавления восстания в период высшего его размаха только в Тургайской области было использовано 18 казачьих сотен, в Семипалатинской и Акмолинской – 12.

Свержение царизма казачество встретило настороженно и молчаливо. Не было ни радости, которую спешили изъявить самые разные слои, не было и промонархических демонстраций. Причиной пассивности было, прежде всего, то, что в ходе войны казачество, в силу специфики своего сословного положения, понесло наибольшие потери. В ходе войны произошло крайне редко встречавшееся среди казачества явление – выступление 4 и 7 полков.

Выступление началось 31 июля 1914 г. в связи с избиение подъесаулом Бородихиным одного из казаков. Видя неизбежность расправы, офицер застрелился, остальные офицеры бежали из военного лагеря, некоторые были избиты. Против казаков были направлены местные воинские части, но сопротивления им казаки не оказали. Военно-полевой суд восьмерых казаков приговорил к расстрелу, 20 – к каторге на различные сроки. Офицеры были наказаны символически только за то, что не приняли мер к прекращению «беспорядков».

Подобных инцидентов в литературе больше не встречается, хотя к проявлениям революционной активности исследователи относились очень внимательно. Видимо, подобных явлений просто не было, хотя с 1907 г. в станице Лобановской и в поселке Челкарском идет борьба казачьей общины с местной властью вплоть до 1914 г. Но среди казачества не исчезают те, кто не вписывался в утвердившийся образ жизни.

Так А. Новоселов, не желая нести казачью службу, бросает учебу в выпускном классе Омского кадетского корпуса. Из этого же корпуса выходит В. Куйбышев, ставший видным деятелем большевистской партии. Не принял казачьей службы и Е. Полюдов, приобщившийся в юношеском возрасте к марксизму. Став профессиональным революционером, он участвует после Октябрьской революции в аресте членов Казачьей управы, в создании исполнительного комитета Совета казачьих депутатов. В феврале 1918 г. он становится первым председателем исполкома, участвует в проведении учредительных казачьих съездов Советов в Павлодаре, Усть-Заостровке и т.д.

Но подобных лиц среди казачества нашлось очень немного. Казачьи Советы не стали опорой новой власти. Казачество в ряде случаев стало основой сил, совершивших ликвидацию Советской власти, проводивших террор против ее активистов и сторонников. Не случайно, поэтому, что сразу же после окончания гражданской войны, в 1920 г. было принято решение о ликвидации казачества как сословия.