Geum.ru

Міжнародний Слов'янський університет. Харків Міжнародна науково-практична конференція

Вид материалаДокументы

Содержание


Харьковского национального университета им. В.Н. Каразина, г. Харьков, Украина
Подобный материал:
1   ...   17   18   19   20   21   22   23   24   ...   33

Харьковского национального университета им. В.Н. Каразина, г. Харьков, Украина



Несмотря на то, что со времени распада Советского Союза прошло уже 18 лет, и на месте бывших республик созданы, где де-факто, а где и де-юре, самостоятельные государства с разной степенью независимости, многие из них так и не определили вектор стратегического выбора. Тем самым, напоминая корабль, не имеющий конечной цели, которому любой ветер не будет попутным. Поэтому и носит его по геополитическому пространству, прибивая то к одному, то к другому берегу.

Часть этих новых государственных образований, которых исторически, ментально, конфессионально можно объединить термином "Великая Русь" (Белоруссия, Украина, Россия), пытаются то вместе, то порознь определить свое место в современном мире, выбрать оптимальный для них вектор движения в XXI веке.

Объективным процессом для этих стран является интеграция, в которой страны Великой Руси (плюс Казахстан), станут системообразущей силой, к которой потянутся и другие страны постсоветского пространства – Молдова, Киргизия, Таджикистан…

Бесспорно, процесс интеграции на постсоветском пространстве, кроме объективной, имеет и субъективную составляющую. К числу субъективных факторов следует отнести оппортунистическое поведение местных элит, явившееся одним из катализаторов, ускоривших распад СССР, и которое сегодня продолжает препятствовать объективному процессу интеграции на постсоветском пространстве.

Общегосударственная выгода, которую могла бы обеспечить интеграция (оппортунизм, от латинского opportonus – выгода, удобный) принесена в жертву обеспечения личной выгоды для властной олигархической элиты, прежде всего, в Украине, что не может не квалифицироваться как оппортунистическое поведение (феномен, который глубоко исследуется современным институциональным направлением экономической мысли).

Между тем, стратегические вызовы XXI века создают совершенно иную, чем в веке прошедшем, геополитическую среду, в которой ни одна страна, строящая свою политику в одиночку, не в состоянии обеспечить свое развитие, не говоря уж об экономическом процветании.

Вызовы, которые нередко квалифицируются как угрозы международной безопасности, исключительно сложный, многоуровневый феномен, порожденный углубляющимися противоречиями международной системы отношений. Эти противоречия квалифицируются как "столкновение", "раскол", "противостояние" цивилизаций, в основе которых тупиковость общемирового общественного процесса, основанного на доминировании: 1) однополярности – в политике; 2) процветании золотого миллиарда – в экономике; 3) господстве рыночного либерализма – в идеологии.

Противостояние обостряется ресурсным и энергетическим дефицитом, демографическими, продовольственными, экологическими проблемами. Свой вклад в столкновение цивилизаций вносят различия в культуре, религии, ментальности населения, которые обостряются усиливающимися процессами миграции. Политики, ученые, представители общественных организаций, деятели культуры и религии активно изучают проблему вызовов XXI века. Эти вызовы уже заявили о себе и грозят в недалеком будущем обернуться всепланетарными катаклизмами, если не будут найдены адекватные ответы мирового сообщества. При этом парадокс заключается в том, что при разделенности современного мира, при глобальных политических, экономических, других противоречиях, существующих между странами и государствами, противостоять в одиночку этим вызовам не под силу ни одному государству, или даже одной группе стран. Так, Чак Хейгел, анализируя внешнеполитическую программу республиканской партии США в контексте вызова со стороны следующего поколения, отмечает: "Ни одна отдельно взятая страна, в том числе и Соединенные Штаты, с их огромной военной и экономической мощью, не в состоянии в одиночку успешно ответить на вызовы XXI века" [1].

Во многих странах мира создаются группы экспертов, моделирующих будущее, которые пытаются предусмотреть его риски и вызовы, определить меры, которые могут нейтрализовать негативные тенденции грядущего миропорядка.

К примеру, ЕС создал "Мировой центр по преодолению вызовов XXI века". Задачей, так называемой "группы 12 мудрецов", которые начали работу с января 2009 года, является долгосрочное моделирование социально-экономических, энергетических и экологических перспектив развития ЕС в условиях современных вызовов. В функцию мирового центра входит выработка предложений по реализации на период до 2030 года политики ЕС в области международной безопасности, борьбы с терроризмом, организованной преступностью и нелегальной миграцией.

Выше уже упоминалась "Внешнеполитическая программа республиканской партии США…". Кроме нее вызовы XXI века изучаются в других правительственных документах США, многочисленных специальных фондах, предлагающих свои рекомендации.

Исследуется эта проблема учеными Китая, России, Украины, Японии…

Так, в России это "Международная лига стратегического управления" и Академия исследований будущего, ученые которых на основе предложенной ими "стратегической матрицы" построили многофакторную модель, с помощью которой определили "Глобальный рейтинг интегральной мощи" по 100 странам мира. На этой основе были выявлены те риски и вызовы XXI века, которые реальны для России и Украины, а также описаны возможные сценарии развития глобального мира до 2025 года. Сценарии эти следующие.

Первый – "жесткая глобализация", доминирование США и ЕС.

Второй – "умеренная глобализация", предполагает при сохранении лидирующих позиций США и ЕС, становление других центров силы, прежде всего Китая. Страны евроазиатского пространства, прежде всего, Россия, Белоруссия, Казахстан и Украина могут закрепиться на позициях одного из мировых лидеров только в том случае, если получат развитие интеграционные процессы формирования экономического и военно-политического союзов.

Третий – "регионализация", предполагает формирование жестко конкурирующих между собой торгово-экономических зон (Северо-Американская и Азиатско-Тихоокеанская). Альтернатива для Евроазиатского пространства – формирование собственной торгово-экономической зоны, либо объект открытой экспансии со стороны других региональных объединений.

Четвертый – "хаос", сценарий катастрофического развития.

Здесь нельзя не согласиться с А. Агеевым в том, что для России, Украины и других стран СНГ сохранить сверхдержавный статус можно лишь на кооперативных началах единого экономического и военного блоков [2].

Оригинальная и аргументированная точка зрения по данной проблеме высказана в фундаментальной монографии российского ученого Т. Бородачева [3].

В Украине анализом вызовов и рисков XXI века занято тоже немало ученых. Среди них следует назвать академика НАНУ В. Семиноженко и возглавляемое им общественно-политическое объединение "Украинский форум".

Итак, о каких же вызовах идет речь? Они многообразны, хотя и неравнозначны по своим последствиям для тех или иных государств. Глобальный вызов для всех без исключения стран мира – климатические изменения, которые могут быть вызваны повышением температурного режима, что предсказывают ученые. По своим последствиям для многих стран глобальное потепление будет катастрофично, что описывается в многочисленных публикациях.

Демографический взрыв в мире – еще один глобальный вызов. Он происходит в беднейших странах Азии и Африки, неспособных обеспечить продовольствием растущее население, вызывая усиление процессов миграции. Преимущественно нелегальная, миграция в богатые страны порождает широкий спектр противоречий не только и не столько социально-экономических, сколько мировоззренческих, связанных с неприятием мигрантами чуждых им духовных, моральных, ментальных ценностей в новых для них странах. Это дополняется ограниченными возможностями получить доступ к образованию, высокопрофессиональной работе, что обрекает новых граждан на роль париев, рождает глубокие национальные, религиозные, расовые антагонизмы.

Радикальные, фундаменталистские трактовки традиционных, достаточно толерантных религий обусловил один из наиболее угрожающих миру вызовов – современный терроризм. Ни одна страна мира не может считать себя в безопасности перед современным терроризмом. Даже США, которые ведут бесконечные войны то в одной, то в другой, а чаще – в нескольких странах, не могут противостоять терроризму не только за пределами своей страны, но и у себя дома.

Следует отметить и то, что нередко под видом такой борьбы США решают сугубо свои экономические и политические интересы. Развязывая вооруженные конфликты, правоконсервативная элита США объясняет это необходимостью поддерживать демократические ценности в мире, насаждая силой чисто американский их стандарт. Очевидно, с точки зрения Запада, этот стандарт в целом позитивен, но он чаще всего совершенно не учитывает специфику мировоззренческих, культурных, ментальных, религиозных особенностей тех стран и народов, куда США пытаются внедрить, нередко вооруженным путем, свое понимание демократических ценностей и форм политического правления.

Стремление создать мир по лекалу Pax-America, некоторые ученые объясняют не только желанием установить экономическое господство в мире, обеспечив собственную безопасность в условиях глобального энергетического противостояния, еще одного наиболее значимого вызова XXI века, но и пуританской философии, проникнутой мессианским духом, которая определяет ментальность американской элиты. Французский философ Андре Зигфрид по этому поводу замечает: "Каждый американец – это евангелист, который не может оставить людей в покое и постоянно чувствует обязанность проповедовать с сознанием своего морального превосходства и долга обратить других в свою веру, очистить их и приблизить к моральному уровню американской элиты" [3, c. 143].

К сожалению, концепция американской исключительности и морального превосходства во многих случаях не ограничивается мессианскими проповедями о демократии и правах человека, что было бы нормальным, ибо и демократия, и права человека – ценности непреходящие, а толкают их на военные действия, организацию "цветных революций", государственных переворотов, в т.ч. в постсоветских странах.

Один из наиболее острых вызовов – обострение глобального противоречия человечества, связанного с растущим дефицитом невоспроизводимых ресурсов. Большинство исследователей считает – XXI век – это жесткое соперничество за ресурсы – энергетические, сырьевые, человеческие, водные. Объектом экспансии – экономической и вооруженной, уже стали некоторые страны, богатые на энергоресурсы. Другие – на очереди и среди них, пока мирной экспансии подвергаются постсоветские страны – Россия, Украина, Казахстан…

Опасность подстерегает в XXI веке эти страны и по причине их отставания от развитых стран в области инноваций, что делает их неконкурентоспособными на мировом рынке. Причем, отставание это, что видно на примере Украины, углубляется. За 18 лет самостоятельности страна все еще не достигла уровня 1990 года по основным экономическим и социальным показателям. В лучшем случае это возможно в 2015-2020 годах при условии восстановления реального сектора экономики, который был утрачен в ходе псевдорыночных реформ, когда ускорился процесс деиндустриализации страны.

Проблема становится исключительно острой из-за того, что концепция догоняющего развития, превалирующая сегодня в Украине, не способствует росту конкурентоспособности. А на модернизацию, основанную на инновационной модели, нет сегодня ни кадров, ни средств, ни политической воли. Считаем глобальным вызовом для стран Великой Руси стремление Запада, прежде всего США, противостоять их тесной интеграции, с тем, чтобы препятствовать возникновению нового глобального игрока на мировой арене.

"Важнейшая цель игры, которую нам навязывают – сознательно или бессознательно – сорвать модернизацию… России, поскольку выяснилось, что этот процесс ведет не к созданию вассала, а к возрождению конкурента" – пишет С. Караганов [4, c. 15]. Эти слова в полной мере можно отнести и к другим постсоветским странам.

В этой же плоскости следует рассматривать стремление Запада препятствовать даже ситуативному экономическому сближению стран Великой Руси. При этом используются самые нечистоплотные методы, включая организацию государственных переворотов, подготовку проамериканских кадров и приведение их к власти в ряде постсоветских стран.

Упомянутый выше Чак Хейгел откровенно говорит о роли НАТО в поддержке таких революций, считая примером внешнеполитического успеха Грузию, где поддержка США сыграла положительную роль в победе "революции роз". Таким же успехом является и так называемая "оранжевая революция" в Украине в 2004 году, проект, разработанный за ее пределами и осуществленный в Киеве. О том, что это не национальный проект, показали дальнейшие события, ибо по истечении пяти лет он полностью дискредитировал себя практически во всех сферах внутренней и внешней политики Украины. Хотя следует признать, вложения "спонсоров" окупились дивидендами в виде антироссийской политики, проводимой властной украинской элитой.

Одним из глобальных рисков, и не только для России, является провоцированный странами Запада курс ряда постсоветских стран, который получил название "Бегство от России", "Уход на Запад" и т.п. Грузия, Украина, Молдова… Прогнозируется подобный сценарий в отношении Белоруссии. И, по мнению ряда политологов, "процесс уже пошел". Белоруссия стала субъектом "Восточного партнерства" – прихожей ЕС. Риторика Президента А. Лукашенко время от времени меняется от пророссийской на прозападную и наоборот (поздний Л. Кучма). Это со стороны России дает Белоруссии многомиллиардные преференции и необъятный рынок для белорусских товаров, а Западу – надежду на то, что "последний диктатор Европы" на самом деле и не диктатор вовсе, а сторонник западной модели демократии.

Следует признать, сегодня на постсоветском пространстве превалируют центробежные тенденции. Призрачные надежды обрести благополучие в ЕС заставляет элиты некоторые постсоветских стран демонстрировать курс ухода от России. Однако не исключено, что центробежные тенденции в недалеком будущем сменятся центростремительными. Ибо уйти от 140-миллионного рынка России, лишиться возможности продавать свои неконкурентные на Западе товары и получать товары критического импорта, прежде всего энергоресурсы, значит совершить в отношении своих стран роковую ошибку.

Следует признать, что рассматривать вызовы, риски, угрозы XXI века в отношении только стран Великой Руси не вполне корректно, ибо противостояние будет осуществляться не между отдельными странами, а их объединениями. Многие аналитики считают, что в XXI веке будут доминировать две страны – США и Китай. Хотя имеются и другие мнения, в частности, известного российского ученого Т. Бородачева, о котором мы уже упоминали, автора фундаментальной монографии, в которой рассматривается возможность стратегического союза Европы и России перед вызовами XXI века. Подчеркивая, что важнейшим элементом, формирующим условия рационального выбора политики России и Европы в отношении друг к другу, является их взаимозависимость, автор монографии делает обоснованный вывод: "… разрыв отношений приведет к неприемлемому ущербу для одного или обоих партнеров" [3, c. 234]. Эта констатация в полной, если не в большей мере характеризует и отношения между странами Великой Руси, где взаимозависимость формировалась не десятилетиями советского периода, а столетиями существования единого государства. Т. Бородачев отмечает, что Россия и Европа остаются пленниками "игры с нулевой суммой", при которой выполнение условий каждого очередного варианта соглашения будет означать потери для одного и приобретения для другого. Только взаимные уступки в подобного рода отношениях могут давать позитивный результат. Таким образом, "игра с нулевой суммой" – один из главных принципов равноправных международных отношений, если игроки не проявляют эгоизма, при котором проигрывает только одна сторона [3, c. 239].

Мы разделяем мнение Т. Бородачева о необходимости союза Европы и России как самостоятельного центра силы – баланса для США и Китая. Также считаем, что такой союз – условие стабилизации международной системы и собственного выживания в качестве самостоятельных элементов. Только говоря о России, мы имеем ввиду более широкое объединение и, прежде всего, государства Великой Руси – Белоруссию, Россию, Украину.


Литература:
  1. Чак Хейгел. Внешнеполитическая программа республиканской партии США в контексте вызовов со стороны следующего поколения. – www/globalaffairs.ru/articles/2869.Html.
  2. Агеев А.И. Россия и Украина: между Сциллой и Харибдой воль. "Глобальный рейтинг интегральной мощи 100 ведущих стран мира". Бюлетень Міжнародного Нобелівського економічного форуму 1/208. – С. 47-54.
  3. Бородачев Тимофей. Новый стратегический союз. Россия и Европа перед вызовами XXI века: возможности "большой сделки". – М.: Европа, 2009.
  4. Караганов С. Новая холодная война? Как минимизировать потери от начавшегося противостояния // Россия в глобальной политике. – 2008. - № 8.