Учебное пособие для студентов вузов и учащихся общеобразовательных школ, лицеев и гимназий Издание 2-е, исправленное и дополненное
| Вид материала | Учебное пособие |
- А. В. Бородина история религиозной культуры программа, 788.96kb.
- Пособие для учителей, руководителей туристских походов со школьниками издание 2-Е,, 3069.52kb.
- Пособие для студентов гуманитарных вузов и учащихся лицеев аспент пресс, 3364.61kb.
- П. И. Пидкасистого третье издание, дополненное и переработанное Учебное пособие, 11008.18kb.
- Учебное пособие для технических вузов Серия «Современное высшее образование», 19249.92kb.
- Учебное пособие 2-е издание, исправленное и дополненное Согласно Федеральному компоненту, 4650.13kb.
- Тематическое планирование курса мхк в 9 составлено на основе программы для общеобразовательных, 194.85kb.
- Конкурс проводится с целью стимулирования интереса школьников к изучению истории родного, 50.93kb.
- Учебное пособие для преподавателей общеобразовательных школ, 98.81kb.
- Психолого-педагогических, 3768.33kb.
Риторический анализРиторика — научная дисциплина, изучающая функциональную сторону речи, процесс речевого общения и обращающая особое внимание на проблему эффективности речевого общения. Возникнув в глубокой древности, риторика как наука и как область практической деятельности аккумулировала знания о том, как сделать речевое общение, речевое воздействие наиболее результативным. Целью риторической подготовки является формирование коммуникативной компетенции, под которой понимается способность к осуществлению коммуникативной деятельности в различных сферах и условиях общения. Общение, как и всякая деятельность, должно включать этап рефлексии. В той или иной мере каждому человеку свойственно оценивать результат общения, искать причины коммуникативных неудач, однако лицам, для которых речевое общение — профессионально важная сфера, важно развивать навык грамотного, научно обоснованного анализа собственной коммуникативной деятельности. Риторический анализ направлен на оценку эффективности/неэффек-тивности коммуникативного акта и предполагает анализ факторов успешности. В основе схемы анализа лежит описание коммуникативной ситуации. Различные исследователи по-разному описывают модель общения, но в целом к основным составляющим коммуникативной ситуации относят следующие компоненты: 1) говорящий (пишущий); 2) адресат речи (слушающий, читающий); 3) контакт между коммуникантами; 4) вид общения (устное/письменное, непосредственное/опосредованное и т. д.); 5) передаваемый текст; 6) используемый код (язык) общения; 7) особенности невербального поведения; 8) социальные роли коммуникантов и их представление о соотношении социальных ролей; 8) присутствие третьих лиц, оказывающих влияние на содержание и форму коммуникации; 9) коммуникативное намерение говорящего; 10) установка адресата речи на содержание общения, его представление о цели общения и личности говорящего; 11) реальные личности говорящего и адресата; их явные и скрытые мотивы, потребности, опасения, этические принципы, опыт и т. д.; 12) помехи общения; 13) переданное метасообщение; 14) информация, которую говорящий передал ненамеренно; 15) достигнутый результат. В основе риторического действия лежит стремление к эффективности, под которой понимается совпадение цели, которую ставит перед собой говорящий, с реально достигнутым результатом. Чтобы оптимальным образом построить общение, взаимодействие, ритор должен учитывать взаимодействие всех компонентов речевой ситуации, влиять на их соотношение. При этом важно понимать, что ряд компонентов данной конкретной ситуации невозможно подвергнуть изменениям по воле говорящего (например, социальные роли коммуникантов, особенности личности адресата, присутствие третьих лиц, наличие определенных помех и т. д.). Некоторые составляющие ситуации при достаточном уровне мастерства можно корректировать (скажем, можно несколько изменить установки адресата, уточнить представление о соотношении социальных ролей, устранить некоторые помехи и др.). Наконец, существуют компоненты общения, выбор и организация которых целиком зависит от воли ритора: установление контакта, выбор формы и языка (в широком смысле) общения, использование невербальных знаков коммуникации и, конечно же, отбор содержания и комбинация речевых средств передаваемого текста. Методическое примечание. В практике школьного преподавания (прежде всего — в курсе риторики) риторический анализ — часто используемый вид упражнений. Рекомендуется следующая примерная схема риторического анализа: 1) Кто говорит? 2) Кому говорит? 3) С какой целью говорит? 4) Что именно говорит и как? 5) Добивается ли говорящий своей цели? 6) Что говорящий сказал ненамеренно? 7) Что помогало говорящему добиться результата? 8) Что мешало говорящему добиться результата? Для грамотного проведения риторического анализа студент должен иметь представление не только о компонентах общения, но и об арсенале средств, которыми располагает ритор для достижения своих целей (система аргументации, уловки, средства орнаментации речи и т. д.). Важно также помнить об условиях эффективности речевого воздействия (учет фактора адресата, хорошее владение темой, учет законов риторики). Используемые средства общения варьируются в зависимости от типа дискурса, намерения говорящего и содержания речи. Список литературы
Примерная схема анализа
Образцы анализа1 <…> Подколесин. А, здравствуй, здравствуй, Фёкла Ивановна. Ну так что? как? Возьми стул, садись, да и рассказывай. Ну, так как же, как? Как, бишь, её: Меланья?.. Фёкла. Агафья Тихоновна. Подколесин. Да, да, Агафья Тихоновна. И верно, какая-нибудь сорокалетняя дева? Фёкла. Уж вот нет так нет. То есть, как женитесь, так каждый день станете похваливать да благодарить. Подколесин. Да ты врёшь, Фёкла Ивановна. Фёкла. Устарела я, отец мой, чтобы врать; пёс врёт. Подколесин. А приданое-то, приданое? Расскажи-ка вновь. Фёкла. А приданое: каменный дом в Московской части, о двух елтажах, уж такой прибыточный, что истинно удовольствие. Один лабазник платит семьсот за лавочку. Два деревянных хлигеря: один хлигерь совсем деревянный, другой на каменном фундаменте; каждый рублёв по четыреста приносит доходу. Огород ещё есть на Выборгской стороне: третьего года купец нанимал под капусту; и такой купец трезвый, совсем не берет хмельного в рот, и трех сыновей имеет: двух уж поженил, «а третий, говорит, еще молодой, пусть посидит в лавке, чтобы торговлю было легче отправлять. Я уж, говорит, стар, так пусть сын посидит в лавке, чтобы торговля шла полегче». Подколесин. Да собой-то, какова собой? Фёкла. Как рефинат! Белая, румяная, как кровь с молоком, сладость такая, что и рассказать нельзя. Уж будете вот по этих пор довольны (показывая на горло); то есть и приятелю и неприятелю скажете: «Ай да Фёкла Ивановна, спасибо!» Подколесин. Да ведь она, однако ж, не штаб-офицерка? Фёкла. Купца третьей гильдии дочь. Да уж такая, что и генералу обиды не нанесёт. О купце и слышать не хочет. «Мне, говорит, какой бы ни был муж, хоть и собой-то невзрачен, да был бы дворянин». Да, такой великатес! А к воскресному дню как наденет шёлковое платье — так вот те Христос, так и шумит. Княгиня просто! Подколесин. Да ведь я-то потому тебя спрашивал, что я надворный советник, так мне, понимаешь… Фёкла. Да уж обноковенно, как не понимать. Был у нас и надворный советник, да отказали: не пондравился. Такой уж у него нрав-то странный был: что ни скажет слово, то и соврёт, а такой на взгляд видный. Что ж делать, так уж ему Бог дал. Он-то и сам не рад, да уж не может, чтобы не прилгнуть. Такая уж на то воля Божия. Подколесин. Ну, а кроме этой, других там нет никаких? Фёкла. Да какой же тебе ещё? Уж это на что ни есть лучшая. Подколесин. Будто уж самая лучшая? Фёкла. Хоть по всему свету исходи, такой не найдёшь. Подколесин. Подумаем, подумаем, матушка. Приходи-ка послезавтра. Мы с тобой знаешь опять вот эдак: я полежу, а ты расскажешь… Фёкла. Да помилуй, отец! уж вот третий месяц хожу к тебе, а проку-то ни насколько. Всё сидит в халате да трубку знай себе покуривает. Подколесин. А ты думаешь небось, что жениться всё равно что «эй, Степан, подай сапоги!» Натянул на ноги, да и пошёл? Нужно порассудить, порассмотреть. Фёкла. Ну, так что ж? Коли смотреть, так и смотри. На то товар, чтобы смотреть. Вот прикажи-тка подать кафтан да теперь же, благо утреннее время, и поезжай. Подколесин. Теперь? А вон видишь, как пасмурно. Выеду, а вдруг хватит дождём. Фёкла. А тебе же худо! Ведь в голове седой волос уж глядит, скоро совсем не будешь годиться для супружеска дела. Невидаль, что он придворный советник! Да мы таких женихов приберём, что и не посмотрим на тебя. Подколесин. Что за чепуху несёшь ты? Из чего вдруг угораздило тебя сказать, что у меня седой волос? Где ж седой волос? (Щупает свои волосы.) Фёкла. Как не быть седому волосу, на то живёт человек. Смотри ты! Тою ему не угодишь, другой не угодишь. Да у меня на примете такой капитан, что ты ему и под плечо не подойдёшь, а говорит-то — как труба; в алгалантьерстве служит. Подколесин. Да врёшь, я посмотрю в зеркало; где ты выдумала седой волос? Эй, Степан, принеси зеркало! Или нет, постой, я пойду сам. Вот еще Боже сохрани. Это хуже, чем оспа. (Уходит в другую комнату.) (Н. В. Гоголь. «Женитьба») 1. Данный текст представляет собой отрывок из комедийной пьесы Н. В. Гоголя «Женитьба». Это диалог свахи по имени Фёкла с ее клиентом Подколесиным. Роль лидера (ритора) берет на себя сваха, так как она преследует цель уговорить Подколесина жениться. 2. Сваха уговаривает клиента совершить определенное действие, содержание речи — побуждение и расхваливание «товара», поэтому дискурс сочетает признаки агитирующего и эмоционального. 3. Опытная сваха строит свою речь с учетом фактора адресата. Она представляет себе обычные запросы клиента и потому поочередно расхваливает все положительные стороны потенциальной невесты: сначала дает общую высокую оценку, причем выражает эту оценку, становясь в позицию самого клиента (как женитесь, так каждый день станете похваливать да благодарить); затем, поняв, что Подколесина интересует приданое, охотно и подробно расписывает это приданое. На вопрос о том, какова невеста собой, не отвечает конкретно, но пользуется устойчивыми формулами похвалы ( Как рефинат! Белая, румяная, как кровь с молоком, сладость такая, что и рассказать нельзя). Можно предположить, что особой красотой невеста не отличается, но сваха не стремится к портретной точности, она снова акцентирует внимание на том впечатлении, которое должна девица произвести на жениха (Уж будете вот по этих пор довольны… и приятелю и неприятелю скажете: «Ай да Фёкла Ивановна, спасибо!»). На каждую претензию клиента у свахи готов ответ. Жениху хочется девушку благородного происхождения — сваха тут же убеждает его, что невеста, хоть и купеческая дочь, а «княгиня просто!». Как добавочный аргумент использует ссылку на разборчивость невесты (О купце и слышать не хочет. «Мне, говорит, какой бы ни был муж, хоть и собой-то невзрачен, да был бы дворянин»… Был у нас и надворный советник, да отказали: не пондравился). Такой прием должен заставить Подколесина забыть об амбициях и испытать тревогу: а подойдет ли он невесте? А уж сваха знает, что делать с неуверенным в себе, встревоженным клиентом. Речевое поведение Фёклы демонстрирует стандартную коммуникативную стратегию свахи, которая рекламирует потенциальных женихов и невест, ориентируясь на потребности своих клиентов. 4. Косвенное сообщение (в данном случае ненамеренное) свахи о себе можно декодировать следующим образом. Она опытная сваха, у нее большая клиентура (об этом говорят не столько ее слова, сколько поведение опытного «промоутера»), к клиентам она относится с пониманием и без осуждения (рассказ о надворном советнике-лгуне). Фёкла — женщина малограмотная (ср. в ее репликах просторечные слова елтажи, хлигерь, рефинат, великатес, обноковенно, пондравился, алгалантьерство и др.), однако речь ее не лишена выразительности: расхваливая невесту, она прибегает к метафорам, оценочным словам; говоря о капитане, использует сравнение. В минуту раздражения отпускает колкость в адрес Подколесина (Невидаль, что он придворный советник!), намеренно искажая его звание — надворный советник: слово придворный должно подчеркнуть излишнюю чванливость клиента. Подколесин, не желая того, выдает свои истинные цели: он вовсе не хочет жениться, его привлекает не сам брак, а мечты о том, какие выгоды могла бы принести ему женитьба (красивая жена благородного происхождения, большое приданое). Из предыдущего текста видно, что Подколесину доставляет удовольствие «играть в жениха»: заказывать новую обувь, фрак, быть предметом разговоров и т. д. Однако подсознательно герой пьесы стремится оттянуть решительный момент. Подколесин невольно выдает себя фразой: Подумаем, подумаем, матушка. Приходи-ка послезавтра. Мы с тобой знаешь опять вот эдак: я полежу, а ты расскажешь… Узнаем также, что Подколесин трепетно относится к своей внешности: одно только упоминание о седом волосе приводит его в ужас. Он углублен в свои переживания, самолюбование, и даже не может вспомнить имени предполагаемой невесты. 5. На результат общения оказывает решающее влияние тот факт, что Фёкла неверно представляет себе истинное намерение клиента. Она полагает, что у него есть желание вступить в брак, а задача свахи — предложить подходящую невесту и убедить, что именно эта невеста хороша. 6. Ритор терпит поражение: Подколесин не только не делает решительного шага к женитьбе, но и резко меняет тему разговора, как только речь заходит о том, что его действительно искренне волнует, — о признаках старения. 7. Сваха использовала все приемы своего арсенала: а) сообщила о положительных свойствах невесты; б) постаралась пробудить воображение клиента (широко используемый в рекламе прием — «Представь, что у тебя это есть, и поймешь, как это здорово!»); в) припугнула колеблющегося Подколесина наличием конкурентов (тоже «рекламный» прием — «Представь, что у тебя это есть, и поймешь, как страшно этого лишиться»). Сваха умело «дозирует» степень подробности при описании достоинств невесты. Внешние данные характеризуются без излишней конкретизации (видимо, конкретизировать их рискованно), зато приданое — истинное достоинство Агафьи Тихоновны — обсуждается подробно. Может показаться, что сваха излишне многословна в монологе о приданом (излишними выглядят подробности о «трезвом» купце, отце троих сыновей), однако такое многословие может быть мотивированным: Фёкла намеренно много говорит о приданом, приводя нужные и ненужные детали, и это повышает суггестивность ее речи, создает у слушателя впечатление, что приданое и в самом деле огромно. Примечательно, что на каждый вопрос потенциального жениха сваха быстро строит мини-текст, подбирает нужные формулировки — заслушаешься! 8. Усилия свахи оказываются напрасными. Подколесин охотно слушает сваху, но для него это дискурс не агитирующий, а гедонистический — он получает удовольствие от своих мечтаний. Возможно, свахе удалось бы в конечном счете уговорить клиента съездить на смотрины, но она допустила ошибку: упомянула о том, что Подколесину крайне неприятно, — о седине, и он не на шутку встревожился, продолжать прежний разговор стало невозможно. Еще одна ошибка Фёклы — упреки в адрес Подколесина, которые прозвучали резковато ( Да помилуй, отец! уж вот третий месяц хожу к тебе, а проку-то ни насколько. Всё сидит в халате да трубку знай себе покуривает). Сваха позволяет себе такую вольность, поскольку чувствует себя хозяйкой положения, она привыкла к тому, что в ней нуждаются, относятся к ней с уважением. Но она не учла особенностей личности адресата, его мотивов и потребностей — он не нуждается в услугах свахи и не боится ее недовольства. Точная и выразительная зарисовка Н. В. Гоголя дает представление о типичном коммуникативном поведении свахи. 2 И. А. Крылов ВОРОНА И ЛИСИЦА Уж сколько раз твердили миру, Что лесть гнусна, вредна; но только всё не впрок, И в сердце льстец всегда отыщет уголок. _________________ Вороне где-то бог послал кусочек сыру; На ель Ворона взгромоздясь, Позавтракать было совсем уж собралась, Да позадумалась, а сыр во рту держала. На ту беду Лиса близёхонько бежала; Вдруг сырный дух Лису остановил: Лисица видит сыр, Лисицу сыр пленил. Плутовка к дереву на цыпочках подходит, Вертит хвостом, с Вороны глаз не сводит И говорит так сладко, чуть дыша: «Голубушка, как хороша! Ну что за шейка, что за глазки! Рассказывать — так, право, сказки! Какие пёрушки! какой носок! И верно, ангельский быть должен голосок! Спой, светик, не стыдись! Что, ежели, сестрица, При красоте такой и петь ты мастерица, Ведь ты б у нас была царь-птица!» Вещуньина с похвал вскружилась голова, От радости в зобу дыханье спёрло, И на приветливы Лисицыны слова Ворона каркнула во все воронье горло, — Сыр выпал — с ним была плутовка такова. Предметом анализа является ситуация общения Лисицы с Вороной, описанная в басне29. Общение Лисицы с Вороной осуществляется фактически в форме монолога Лисы. Лисица здесь выступает как ритор-манипулятор, недаром автор дважды называет ее «плутовка». Объект воздействия — простодушная Ворона. Цель Лисицы — побудить Ворону раскрыть рот, для этого использует похвалу в адрес Вороны. Дискурс совмещает признаки агитирующего и эпидейктического. Баснописец в точности передает технику манипулирования. Вначале Лисица пытается расположить к себе Ворону, используя лесть: расхваливает внешность Вороны. Этим приемом часто пользуются манипуляторы, так как практически каждый в глубине души уверен, что обладает многочисленными достоинствами и надо только уметь их разглядеть. Затем Лисица высказывает предположение, что у адресата есть и некие скрытые достоинства, являющиеся продолжением очевидных (ангельский голосок). И наконец, манипулятор рисует перед собеседником захватывающие перспективы (Ведь ты б у нас была царь-птица!), которые выглядят уже почти реальными, ведь Лиса заражает «жертву» своей уверенностью. Чтобы придать своей речи убедительность, манипулятор прибегает к различным вербальным и невербальным средствам. Основная задача Лисы — подчеркнуть свое восхищение, поэтому она активно пользуется средствами речевой экспрессии. Вороне адресованы слова с оценочной семантикой: голубушка, ангельский, мастерица, светик и т. д. Обилие деминутивов (шейка, глазки, пёрушки, носок, голосок, сестрица), которые характерны для эмоциональной разговорной речи, должно показать, что восхищение Лисицы безгранично. В тексте каждая реплика Лисы заканчивается восклицательным знаком, который встречается и в середине фразы, отмечая парцеллированную конструкцию (Какие пёрушки! какой носок!), а парцелляция, как известно, выполняет функцию акцентирования. Средством передачи эмоционального состояния говорящего являются и повторы (что за шейка, что за глазки!; Какие пёрушки! какой носок!). Автор с большой точностью описывает и особенности невербального поведения Лисицы. «Плутовка» двигается на цыпочках, чтобы не спугнуть жертву, а также демонстрирует таким образом пиетет. Не сводит с Вороны глаз, что свидетельствует о крайней степени восхищения. Лисица вертит хвостом, что у собачьих, как известно, является признаком дружелюбия. Говорит она вкрадчивым голоском (так сладко, чуть дыша), так что Ворона никак не может распознать угрозы и с радостью откликается на замысел обманщицы. И. А. Крылов рисует картину абсолютного коммуникативного успеха, тонко подмечая особенности стратегии манипулятора. |