Горбачев М. С
| Вид материала | Документы |
СодержаниеКагарлицкий Б.Ю. |
- М. С. Горбачев и Р. Рейган подписывают договор о ликвидации ракет средней и малой дальности., 566.82kb.
- Горбачёв и перестройка, 460.97kb.
- Методика экспертного решения вопроса о принадлежности предмета к холодному оружию, 248.4kb.
- К. У. Черненко > М. С. Горбачев > Б. Н. Ельцин > Ю. В. Андропов, 27.76kb.
- Максим Калашников, 6648.25kb.
- Public Affairs Center: (095) 945-69-48 Fax: (095) 945-78-99 семинар, 11.51kb.
- Памяти Раисы Максимовны Горбачевой" М.: Вагриус, Петро-Ньюс, 2000, 320 с. Isbn: 5-264-00432-3, 4387.34kb.
- Биографическая справка, 118.67kb.
- Н. В. Елисеева Политическая дестабилизация в СССР. 1989 – 1990 гг. Содержание, 486.44kb.
- Тема «Михаил Сергеевич Горбачев», 445.79kb.
Кагарлицкий Б.Ю.Без революции нет реформМои знакомые английские аристократы, потомки древних родов, доживших кое-как до конца XX века, могли бы рассказать очень интересные семейные истории про «цивилизованную» английскую революцию, которую упомянул Александр Сергеевич Ципко. Тогда нам пришлось бы взглянуть на этот «бархатный» процесс несколько иначе. Нам бы рассказали, как вырезáли целыми семьями, как сносили зáмки и убивали прислугу, которая вообще была ни при чем, просто имела несчастье оказаться в этом замке в неподходящее время. А жители Ирландии тоже рассказали бы интересные вещи про походы Оливера Кромвеля. И в этом смысле я думаю, что русская революция была гораздо более жестокой и гораздо более страшной просто потому, что она была гораздо более современной, с гораздо более массовым обществом, гораздо более развитыми средствами уничтожения. И если мы увидим новые потрясения в будущем, вполне возможно они будут еще более ужасными. Но это как бы к слову. Поскольку на самом деле исторический итог революции несводим к тем жестокостям, которые произошли во время революции, хотя бы по одной простой причине – жестокости происходят и не в революционное время и тоже в достаточном масштабе. Итак, юбилей состоялся, а юбиляр скончался, это очень хорошее замечание профессора Межуева. Но вопрос, на мой взгляд, должен был быть поставлен несколько иначе. С одной стороны, юбиляр скончался. А с другой, что осталось, так сказать, в историческое наследство? Так вот, первый итог, о котором уже здесь говорили (опять же не хочу повторяться), – это модернизация России. Русская революция как инструмент модернизации России. Но здесь возникают две проблемы. Первая. Наверное, все-таки та реальная модернизация, что произошла в России, была бы невозможной без некоторой степени развития капитализма. Потому что и крестьянские бунты, и отсталость – все это было практически постоянным для России конца XVIII и всего XIX века. Тем не менее, все-таки лишь в начале XX века все это переходит в новое качество. Почему? Потому что определенный уровень развития капитализма был достигнут. И поэтому объяснять русскую революцию просто как восстание деревни против города невозможно. Если бы это было просто восстание деревни, тогда бы городские большевики, хорошие они были или плохие, никогда бы не смогли овладеть этим восстанием. Русский капитализм попал в своеобразные «ножницы», и это очень хорошо выразил Ленин, когда сказал: «Россия страдала как от капитализма, так и от недостаточного его развития». Что это значит? С одной стороны, страна испытывает все проблемы отсталости. С другой – уже развилась современная капиталистическая индустрия. И противоречия индустриального капитализма достаточно высоко развиты. Наложение прихода антикапиталистических настроений, являющихся протестом против модернизации, на протест, выросший как бы изнутри самого капитализма в передовых секторах экономики, создает феномен русской революции. Кстати говоря, это достаточно типично для стран догоняющего развития, когда, с одной стороны, вы видите наиболее передовые европейские идеологии и определенные формы производства достаточно передовые, и соответственно знаменитый русский передовой пролетариат, про который столько говорили, а с другой – дикая деревня, которая бунтует, как и за сто лет до того. И вот вместе это ломает общество. Такой социальный взрыв типичен для XX века. Это новость. Этого не было в прежних революциях. Отсюда огромный, беспрецедентный революционный импульс. Да, модернизация. Но модернизация бы не состоялась, если бы в ней не было не только идеологии, но и практики социальной трансформации, не только анти-, но и посткапиталистической, причем с очень мощным пафосом социального освобождения. Другой вопрос – что из этого вышло. Вторая. Здесь уже говорилось о том, что русская революция оказала огромное влияние на Запад в плане его модернизации. Опять же, легко говорить: мы пошли плохим путем, у нас были ГУЛАГ, тоталитаризм, жертвы, ужасы и т.д. А у них были... демократизация, социальные программы, потребительское общество. Так вот я лично глубоко убежден, что одного без другого не было бы. Просто очень интересно разделились роли. Нам досталась как бы негативная часть единого процесса. Для Запада история сложилась более благополучно. Но это единый целостный процесс. Заметьте, что ни в одной западноевропейской стране социал-демократия до Октября не пришла к власти. Однако то, что русская революция глубочайшим образом трансформировала сознание западной буржуазии, рабочего класса и соответственно их политических представителей, это очевидный факт. И в общем-то, как бы побочным детищем русской революции является западный реформизм, будь то реформизм социал-демократический или реформизм буржуазный. Это, может быть, не тот ребенок, которого хотели сделать, как бы побочный ребенок, который склонен сейчас от родителей отрекаться. И мы тоже в Советском Союзе были очень не склонны признавать это «отцовство». Но тем не менее факт остается фактом, связь здесь прямая. И вот теперь мы можем подвести некоторый итог и спросить: а что осталось? Если юбилей мы действительно справляем в отсутствие юбиляра, если юбиляр действительно скончался, то скорее всего не осталось как раз ничего по очень простой причине. Без революции нет реформ. И не будет. Мы наблюдаем сейчас как раз демодернизацию России, и вот это второе обстоятельство, которое, на наш взгляд, абсолютно принципиально. Демодернизация Запада в социальном плане безусловно нарастает. Именно прекращение революционного шантажа или шантажа «холодной войной» (потому что в разных этапах это имело разную природу), на Западе имеет глубоко социально-реакционный эффект. Мы видим варваризацию западного общества, демонтаж социальных программ, нарастание социальных конфликтов при отсутствии новой позитивной идеологии. Поэтому социальные конфликты зачастую выступают как тупиковые. Такие, которые, по Марксу, ведут к совместной гибели борющихся сторон, ибо одни противостоят другим, но неизвестно, кто сможет что-либо изменить. И подводя итоги, я могу сказать, что если «юбиляр скончался», то перспектива весьма печальна. И не знаю, как будут отмечать 100-летие русской революции, потому что не факт, что будет кому отмечать. Тем более, если говорить про 200-летие... Это наиболее вероятная перспектива, на мой взгляд. Но есть маленькая надежда, что юбиляр все же не скончался, тогда, может быть, будет и кому отметить. |