Geum.ru

Китайский Эрос под ред. А. И

Вид материалаДокументы

Содержание


"Весенние картинки" из собрания эрмитажа
Часть ii искусство "внутренних покоев"
Подобный материал:
1   ...   4   5   6   7   8   9   10   11   ...   43
главах 76-й и 93-й "Цзинь, Пин, Мэй" монахи, причем, разумеется, не тех

школ, что проповедовали эротику, а, наоборот, безбрачные брали на себя

роль активного начала в гомосексуальном контакте, против которого ответ-

ная сторона или протестовала - "Хуатун, плача, уворачивается от подняв-

шегося подсолнуха учителя Вэня", или, по крайней мере, воспринимала его

без восторга - "Даосский учитель развращает младшего из братьев муже-

ложством".

Роман, разумеется, нельзя считать полностью достоверным историческим

свидетельством, и тем не менее описываемые в нем факты вряд ли не имеют

под собой реальной основы. Вообще, вероятность существования гомосексу-

альной любви в среде безбрачных монахов, увы, не вызывает особых сомне-

ний. Человек часто бывает не в силах вытравить из себя все свои природ-

ные желания, забыть свое телесное. Факты монашеской педерастии известны,

увы, не только культуре даосов или буддистов, где, кстати, возможно они

были и не столь уж самоубийственным криминалом, в силу известной терпи-

мости этих учений к плоти. Печально то, что эти факты встречаются и в

христианской культуре, особенно в отдаленных провинциальных монастырях.

Для христианства, почитающего плоть началом низменным, порочным,

дьявольским, предаваться блуду, содомии в стенах святой обители - это

даже больше, чем просто смертный "грех. Но, увы, и это порой не сдержи-

вает страждущих.

Однако вернемся на китайскую землю.

С религиозной точки зрения, с точки зрения небесных законов гармонии,

педерастия и здесь была явлением малопривлекательным. Однако это не ме-

шало ее распространенности. Кстати, с духовной точки зрения, малопривле-

кательны и анальные отношения с женщиной. Для "нефритового перста" соз-

дана "нефритовая ваза" (или "нефритовая пещера"), а не гнусный "медный

таз", предназначенный для нечистот.

На этом я хотела бы завершить общие размышления о китайской эротичес-

кой живописи и графике, о культуре и искусстве "весеннего дворца", кото-

рые в былые века буйно процветали в границах Срединной империи, и перей-

ти к более частным вопросам.


"ВЕСЕННИЕ КАРТИНКИ" ИЗ СОБРАНИЯ ЭРМИТАЖА


Эротической продукции в Китае прошлых трех веков было действительно

немало, и была она, согласно запискам В. Корсакова, недорога. Европейцы,

разумеется, с удовольствием ее закупали, и она в огромных количествах

рассредоточивалась по миру. В настоящее время свитки, альбомы, лубочные

картинки, подобные тем, что описаны выше, можно встретить в различных

музеях, библиотеках, в частных коллекциях и т.д.

Немало китайской эротической продукции в течение XVIII - XIX вв. пос-

тупало и в Россию и оседало в разных руках. Увлекались экзотическими

"срамными безделицами" и при дворе. Какая-то часть дворцовой коллекции

хранится и в настоящее время в Государственном Эрмитаже. Сейчас трудно

сказать, какова эта часть - лучшая или худшая, большая или меньшая, но

даже если худшая и меньшая, то все равно сам факт, что хоть что-то сох-

ранилось, уже приятен.

В Европе и Америке с 60-х годов нашего столетия начался активный про-

цесс раскрепощения нравов и параллельно ему возрос бурный интерес к сек-

суальным практикам, а затем и теориям классического Востока. Одна за

другой начали выходить книги, альбомы, в первую очередь на индийском и

японском материале, ибо культура этих народов все же ближе и понятней

западному человеку, но тем не менее загадочный Китай тоже не был остав-

лен в стороне. Переводы, исторические, медицинские изыскания, поиск

изобразительного материала - все это в итоге привело к тому, что Запад в

настоящее время в целом неплохо осведомлен о чудесах восточной сексу-

альности, и многие из них уже перестали казаться столь уж чудными. Среди

ученых появились даже своего рода эротические "мэтры" (о "мэтрессах" не

знаю), специализирующиеся в данной области.

Впервые исследование о китайском эросе выходит на русском языке,

впервые публикуются эрмитажные остатки дворцовой коллекции развлека-

тельных диковин. До сих пор никто, включая сотрудников музея, не мог их

видеть.

Первая публикация этих вещей осуществлена благодаря активной и добро-

направленной деятельности сотрудников Института востоковедения АН СССР,

Государственного Эрмитажа и Государственного музея искусства народов

Востока.

Всего эрмитажный фонд насчитывает семнадцать китайских эротических

предметов, из них: восемь свитков, один альбом, один стеклянный скла-

день, одна вышивка, две картинки в технике слоновая кость на шелку, одна

чашечка и три амулета с одинаковыми изображениями, но разнящиеся по ве-

личине.

Амулеты и чашечка, вероятнее всего, имели какую-то конкретную функ-

цию, однако на данный момент установить, какую именно, представляется

затруднительным.

Применение вышивки и складня прослеживается более явственно. По всей

видимости, они являлись принадлежностями веселых домов, хотя не исключе-

но и домашнее их использование (илл. 64, 65).

На изнаночной стороне вышивки едва виднеется плохо сохранившееся

изображение прекрасной дамы, рядом с которой в чаше стоят свитки. Из-

вестно, что свиток в чаше воспринимался китайцами как знак пениса в

вульве. То есть изнаночное изображение содержит подспудные эротические

аллюзии.

Пируя в будуаре милой дамы, юноша мог видеть поначалу только эту бла-

гопристойную сторону, содержащую, правда, определенные намеки. Затем,

если он проходил глубже, во "внутренние покои", то ему открывалось сов-

сем иное зрелище: на лицевой стороне гладью вышито изображение эротичес-

кой пары в классической позе "мандариновых уточек". Образ "мандариновых

уточек" традиционен для Китая, они почитались символом супружеской вер-

ности, однако это совсем не значило, что сия поза не должна была приме-

няться в случае стороннего блуда. Вообще, в связи с гаремными обычаями,

понятия блуд и верность были весьма конкретными для женщины и весьма

приблизительными для мужчины.

Таким же двусторонним произведением является и складень. Причем на

центральной створке его пристойной стороны разыгрывается сцена музициро-

вания двух дам и одного юноши. Согласно китайской традиции, музицирова-

ние ассоциировалось с любовными действами. Музыка, как не без основания

считали китайцы, возбуждает, задает тон, ритм и характер чувственных

взаимоотношений.

Сюжетным аналогом к данной створке можно считать лубок из собрания

Государственного музея искусства народов Востока (Москва), в надписи ко-

торого сообщается, что изображенное есть "грот пипа" (пипа - четы-

рехструнная китайская гитара). Данное изображение внешне также полностью

прилично, а эротичность прочитывается в первую очередь из его музы-

кальной надписи, поскольку пипа в китайской традиции ассоциировалась с

женским половым органом: струны пипы - вход во влагалище, грот - влеку-

щие женственные глубины. Характерно, что на московском лубке в музы-

кальном гроте ублажают одного юношу опять две дамы. Сюжет данного лубка

соотнесен с эпизодом из классического романа "Путешествие на Запад". В

эпизоде этом рассказывается о красавице, которая в глубинах пипы пыта-

лась обольстить юного монаха и лишить его тем самым святости и возмож-

ности проповедовать буддийское учение.

Приблизительно такое же обольщение, только направленное не на монаха,

происходит и на единственно пристойной из сохранившихся створок эрмитаж-

ного складня.

С достоверностью установить первоначальное количество створок невоз-

можно. Во всяком случае, их было не меньше трех двусторонних, т.е. не

меньше шести изображений, сохранилось же только пять, два из которых - в

расколотом виде, два - с небольшими утратами и лишь одно - целое. Кра-

сочный слой практически не пострадал - по-прежнему яркий и сочный. Как

произведение искусства этот складень не представляет собой ценности, он

интересен лишь как явление культуры, причем не элитарной, но массовой,

которая пусть на более примитивном уровне, но использовала тот же язык,

что и культура интеллектуалов.

На остальных четырех сохранившихся створках изображены парные сцены с

дважды повторяющимися персонажами. Представленные позы различны (илл.

4-8).

Одна из эротических сцен происходит на воде в лунную ночь.

Наиболее вероятная датировка этого складня - конец XIX века. Тому же

времени, по-видимому, принадлежат и обе картинки, выполненные в технике

слоновая кость на шелку, и весь комплект свитков.

Эрмитажные рельефные картинки из слоновой кости по сравнению с анало-

гичными из Музея этнографии не представляют большой художественной цен-

ности, тем более что одна из них в значительной степени утрачена. В них

наиболее интересна вновь прослеживающаяся связь эроса с водой, только

уже не в варианте водоема, а в варианте таза с перекинутой поверх дощеч-

кой (илл. 2).

Весьма интересна эрмитажная коллекция китайских эротических свитков.

Всего их восемь, семь из них объединены в две подсерии. Героем одной из

них является некий юноша с косичками, завязанными на лбу, - прическа,

которую в ХIХ веке предпочитали носить именно китайцы, а не маньчжуры.

На одном свитке он в беседке, увитой виноградом, атакует прекрасную да-

му, а из-за цветочной изгороди за ними наблюдает служанка. Женское подг-

лядывание в китайских эротических картинках и в литературных произведе-

ниях - явление обычное. Обусловлено оно множеством абстрактных и конк-

ретно-практических идей, условиями гаремной жизни И Т. Д. (илл. 16).

То, что сцена происходит в саду - в виноградной беседке, - тоже не

случайно и связано с тем, что китайцы вообще предпочитали предаваться

любви на лоне природы, и с тем, что считали это весьма полезным, ибо,

если, любя, вдыхаешь свежий воздух, то, во-первых, это продлевает потен-

цию, а во-вторых, при этом одновременно с восприятием энергий противопо-

ложного пола воспринимаются энергии всего окружающего мирового прост-

ранства. Виноградная беседка - весьма уютная среда для эротических игр.

В этом смысле аналогом данному сюжету является сцена с гравюрного листа

серии "Цзинь, Пин, Мэй" "Пань Цзиньлянь, опьяневшая, мается на перекла-

дине для винограда" (илл. 126).

Расставленные по всему саду цветочные горшки в данном контексте восп-

ринимаются как метафоры коитуса.

На втором свитке тот же юноша общается одновременно с двумя женщина-

ми. Вероятнее всего, одна из них, та, что служит "подставкой" для дру-

гой, является ее служанкой (илл. 23).

Вторая подсерия посвящена домашним радостям некоего "почтенного", как

он именуется в надписях, Ни:

"Уютное жилище почтенного Ни" - парная сцена на фоне ширмы с пейзажем

гор и вод, рядом со столиком, на котором стоит ваза с цветами. Пейзаж

горы и воды в китайской традиции является возвышенным выражением взаимо-

действия сил инь и ян (илл. 34).

"В комнате таинств почтенного Ни велики непрерывные возгорания".

"Комната таинств" ("дунфан") - так именуется одна из ячеек управляющих

центров человеческого организма, или "киноварных полей". Всего в челове-

ческом организме три "киноварных поля", и каждое из них имеет свою "ком-

нату таинств". В данном случае это, конечно, дун-фан нижнего центра. И,

кроме того, термин "комната таинств" выступает в данном случае в качест-

ве синонима термину "нефритовые покои", который является обозначением

сексуальных практик. Не случайно китайские эротические трактаты именуют-

ся "Главное из наставлений для нефритовых покоев", "Тайные предписания

для нефритовых покоев". На описываемом свитке в сцене активное участие

принимает ребенок. В китайском эротическом искусстве это вполне обычное

явление.

Всего в эрмитажной коллекции существуют два свитка, на которых при-

сутствуют дети. Надпись второго из них гласит: "Атакующий огонь солнеч-

ной горы". Данная надпись состоит из четырех иероглифов, три из которых

описывают явления янской ориентации: огонь - символ мужской триграммы

"ли"; солнце, т.е. собственно ян, и гора (каменная гора, нефритовая го-

ра), т.е. твердое, противозначное мягкому, женственному. Однако, с дру-

гой стороны, термин "янская (солнечная) гора" может быть применен в ка-

честве синонима к термину "янская башня", который обозначает выступ

внутри женского полового органа (илл. 36).

Свиток "Две жены оспаривают друг у друга мужа" очень характерен для

китайского эротизма. С одной стороны, такая ситуация вполне обычна для

гаремной жизни, с другой стороны, она прекрасно укладывается в китайские

метафизические схемы единения инь w ян, где инь воплощается в четной

двойке, а ян - в нечетной единице.

Весьма лаконично и законченно смотрится еще один свиток из антологи-

ческой серии духовно-телесных радостей почтенного Ни, называется он:

"Воспринял через связь последствия истечений, напитался из отверстия жа-

ровни тыквы-горлянки". Смысл этой надписи весьма любопытен с точки зре-

ния религиозно-духовного понимания секса. Тыква - горлянка - священный

сосуд с эликсиром бессмертия, с ним, как гласит предание, не расстается

святой Ли Тегуай, но лишь достойнейшим он предлагает отведать его содер-

жимое. Однако, кроме того, полая выдолбленная горлянка (сосуд с перехва-

том) считалась природным аналогом женственного вместилища, отверстие ее

- вход во влагалище. Образ этот нередко встречается в китайской эроти-

ческой живописи и литературе. Так, например, один из графических листов

серии "Су Во пянь" называется "Союз инь и ян в райских глубинах тык-

вы-горлянки". В эротическом процессе целью мужчины было получение живи-

тельных соков из недр иньского сосуда (илл. 38).

Наиболее загадочен восьмой свиток из эрмитажного собрания. На нем

представлена женщина, блаженно сидящая рядом с хорошо возбужденным ос-

лом. Согласно запискам доктора Корсакова, скотоложство существовало в

Китае в XIX в., причем любимыми животными были именно ослы, вернее, ос-

лицы, ибо упражнялись в этом жанре все же не женщины, а мужчины (хотя

для китайцев, привыкших к гомосексуализму, возможно, пол животного был

безразличен). Однако на данном свитке перед нами женщина и, что еще бо-

лее интересно, она не китаянка, а европейка, беловолосая и кучерявая.

Затрудняюсь сколь-либо убедительно прокомментировать это произведение.

Единственно, что маловероятно - это то, что данный свиток является евро-

пейской подделкой. Во-первых, западные нравы прошлого века позволяли с

удовольствием и интересом познавать китайскую скабрезность, но вряд ли

провоцировали на подражание, как, впрочем, и сейчас. Тем более что под-

ражать ей достаточно трудно, ибо это весьма специфический внепластичес-

кий живописный язык. Во-вторых, женщина на этом свитке изображена обутой

- это все же чисто китайская особенность (илл. 9).

Одним из наиболее интересных и, возможно, наиболее ранним произведе-

нием эрмитажной коллекции (ориентировочно XVIII в.) является альбом с

изображениями секса на лошадях. Но, к сожалению, это произведение не

чисто китайское. Оно было создано монголами.

Таков общий перечень хранящихся в Государственном Эрмитаже китайских

вещей с эротической тематикой (илл. 47-52, 98-109).


ЧАСТЬ II ИСКУССТВО "ВНУТРЕННИХ ПОКОЕВ"


К. СКШШЕР

ЗАМЕТКИ О ДАОСИЗМЕ И СЕКСУАЛЬНОСТИ


Даосизм - истинно китайская религия. И в символах веры, и в практи-

ческой деятельности он представляет собой автохтонную религиозную докт-

рину, противостоящую иноземным влияниям Индии, Малой Азии и Европы.

Даосская практика основывается на двух общих для всего Китая космоло-

гических постулатах: Дао (Путь) - единственный в своем роде закон, регу-

лирующий дополняющие друг друга силы инь (женское начало, тень, луна и

т.п.) и ян (мужское начало, свет, солнце и т.п.). Этот дуализм распрост-

раняется на все существующее в природе. Им определяется судьба всякого

творения: день сменяется ночью, у света есть тень, жизнь ведет к смерти

и т.д. Преодоление взаимоотталкивания двух начал и приведение их в гар-

монию в абсолютном и вечном единстве Пути - цель жизни миллионов привер-

женцев даосской религии. Великий французский синолог Марсель Гране пока-

зал, что эти концепции не являлись просто метафизическими спекуляциями.

В древнем Китае союз инь и ян олицетворялся в танцах и играх юношей и

девушек, достигших брачного возраста. Такого рода встречи происходили

весной в садах, расположенных в общинных святых местах. Это были сексу-

альные обряды: союзы, заключенные весной, заканчивались браком осенью,

после сбора урожая. Песни, перемежавшиеся танцами и состязаниями, - одни

из древнейших литературных памятников, сохранившихся в Китае. Подобные

сексуальные обряды и по сей день сохраняются в некоторых районах Южного

Китая и Юго-Восточной Азии. Иногда те же самые древние песни передаются

из поколения в поколение устной традицией.

Все это свидетельствует об основательности определенных действий и

представлений, относящихся к нашей теме. Сексуальность, отнюдь не вытес-

ненная в сферу тайного и апокрифического, оказывается стержнем умствен-

ной и практической деятельности. То же справедливо и в отношении рели-

гии: редко какие даосские сочинения не упоминают в той или иной форме о

союзе инь и ян.

Эта основная тема интерпретируется различным образом, поскольку

объединение противоположных элементов может быть произведено как мисти-

ческими, так и алхимическими или спиритуалистическими методами. Хотя Дао

и неизменно, постичь его можно многими разными способами, в основе кото-

рых всегда лежат наиболее характерные для даосизма физиологические

действия и приемы, являющиеся отправным пунктом поисков бессмертия. Эти

телесные упражнения включают в себя сексуальные моменты. Древнейшие по-

собия по даосской технике секса относятся к периоду Хань (206 г. до н.э.

- 220 г. н.э.). Несмотря на свою длительную историю, эти приемы плохо

известны в Китае вне даосских кругов. Еще менее известны они на Западе.

Начиная со средневековья, пуританское конфуцианство и буддийский аске-

тизм с успехом поддерживали заговор молчания относительно сексуальных

упражнений и обычаев. После открытия Китая европейцами ситуация обостри-

лась вследствие чувства стыдливости. Тем не менее даосизм придерживался

убеждения, что продолжительная сексуальная практика являлась первейшим

условием поисков долголетия, а следовательно, и бессмертия. По словам Гэ

Хуна, даосского патриарха и философа IV века, "из невежественных в "ис-

кусстве брачных покоев" никто не достигнет долголетия".

Эти предписания включают в себя довольно простые приемы, в основном в

сфере гигиены и сексуальной терапии, имеющие целью устранить вредные для

здоровья последствия беспорядочности. Другими словами - не повредить се-

бе своей половой жизнью. Цель - достижение счастливого союза инь и ян.

Но истинный даосизм на этом не останавливался. Напротив, он стремился

преодолеть фатальную двойственность, помочь человечеству вырваться

из-под законов бытия, и с этой целью экспериментировал с эзотерическими

и неортодоксальными сексуальными приемами. Рассуждая в терминах космоло-

гии: законы Вселенной присущи макро - и микрокоему. Инь и ян, как и про-

чие частицы Вселенной, присутствуют в микрокосме человеческого тела, ко-

торое даосы ставили превыше всего другого. Сохранение его включает в се-

бя достижение совершенной гармонии между телом и природой в (макрокос-

мом). Этим принципиальным положением вдохновляется все "искусство брач-

ных покоев", Мужчина не может жить без женщины, как не может небо быть

отделено от земли, учат первые пособия. Союз - это самопроизвольный