Внимание!!! внимание!!! внимание!!!

Вид материала

Документы

Содержание Внебюджетные фонды, профсоюзы и социальная политика Подмосковным долгожителям увеличат пенсии Александр ЮНАШЕВ Онищенко укололся Президент РФ Владимир Путин… Как сэкономить на здоровье Документы, которые налогоплательщик должен представить в налоговую инспекцию по месту жительства для получения вычета Умри, но не сейчас Особое мнение Переходите на рыбу и сою Антибиотик отступает перед натиском микробов Андреи АННЕНКОВ Какова роль технологий в медицине? Пожалуйста, расскажите о томогра­фии. Как врач. Как и пенициллин? Я не даю никаких оценок. То есть медсестра делает? Идеально для телемедицины. Я выпрашивал специально, по совету своего хирурга. Современный врач — это, выходит, наполовину медик, а наполовину матема­тик или IT-специалист? ... Полное содержание

Подобный материал:

• И. М. Сеченова кафедра педагогики и медицинской психологии Ю. М. Орлов внимание и воля, 275.1kb.
• Внимание!!! внимание!!! внимание!!!, 861.04kb.
• Внимание!!! внимание!!! внимание!!!, 1257.71kb.
• Внимание!!! внимание!!! внимание!!!, 651.84kb.
• Внимание!!! внимание!!! внимание!!!, 293.85kb.
• Внимание!!! внимание!!! внимание!!!, 475.15kb.
• Внимание!!! внимание!!! внимание!!!, 434.31kb.
• Внимание!!! внимание!!! внимание!!!, 489.51kb.
• Внимание!!! внимание!!! внимание!!!, 1156.17kb.
• Внимание!!! внимание!!! внимание!!!, 1484.03kb.

ВНИМАНИЕ!!! ВНИМАНИЕ!!! ВНИМАНИЕ!!!

Уважаемые коллеги!

Направляем вам ежедневный обзор центральной российской прессы по социальной тематике.

Обращаем ваше внимание на то, что в обзор входят все материалы, опубликованные в центральной печати по данной тематике вне зависимости от того, совпадает их содержание с точкой зрения руководства Фонда социального страхования Российской Федерации или нет. Напоминаем также, что опубликованные в прессе комментарии и различные расчеты, касающиеся деятельности исполнительных органов ФСС РФ, являются авторскими материалами газет. Они не обязательно согласованы с руководством Фонда, могут содержать ошибки и не должны использоваться в качестве руководства к действию без согласования со специалистами центрального аппарата Фонда.

31 октября 2005 года

ВНЕБЮДЖЕТНЫЕ ФОНДЫ, ПРОФСОЮЗЫ И СОЦИАЛЬНАЯ ПОЛИТИКА

Обойдемся без суда

(«Финанс» № 40/05)

Артем ФЕДОРОВ

Федеральная служба по финансовым рынкам намерена добиться права отбирать лицензии у нерадивых пенсионных фондов и настаивает на повышении финансовых требований к участникам рынка.

На минувшей неделе заместитель на­чальника управления регулирования и контроля над коллективными инвести­циями ФСФР Михаил Аранжереев за­явил о намерении службы добиваться полномочий по отзыву лицензий у него­сударственных пенсионных фондов (НПФ). Сегодня, по данным чиновников, около 30 НПФ фактически свернули де­ятельность, не сдают отчетность и, по су­ти, превратились в балласт, избавиться от которого ФСФР затруднительно. Если же службе удастся добиться ужесточения требований к размеру имущества фон­дов, предназначенного для обеспечения уставной деятельности, до 100 млн руб­лей с 2007 года, то без права казнить и миловать чиновники и вовсе не смогут обойтись, ведь в очередь «на вылет» вы­строятся до полутора сотен НПФ.

Среди участников рынка данная инициатива вызвала неоднозначную реакцию. «Логика ФСФР понятна.- сегод­ня действительно есть некоторое коли­чество фондов, которые уже давно не от­вечают на телефонные звонки и в кото­рых, возможно, «зависли» какие-то обязательства перед клиентами. Есть со­всем мелкие НПФ, которые из-за недос­татка имущества постоянно рискуют вылететь с рынка, - констатирует пре­зидент НПФ «Интеррос Достоинство» Сергей Борисов. - С этим надо что-то делать. Но прежде необходимо четко оп­ределить критерии, на основании которых чиновники будут решать судьбу фондов». Заместитель начальника пра­вового управления НПФ электроэнерге­тики Мария Размустова высказывается более определенно - она опасается произвола со стороны ФСФР и сомнева­ется в необходимости расширения пол­номочий службы. Нельзя сказать, что се­годня регулятор абсолютно безоружен перед нарушителями. За различные прегрешения перед клиентами, отступле­ния от финансовых нормативов, некор­ректную отчетность служба вправе не только выносить предписания, но и приостанавливать лицензию фонда на срок до полугода. Причем решение о приостановке может продлеваться, если НПФ не удосужится устранить на­рушения. Наконец, ФСФР ничего не ме­шает обращаться в суд с иском об анну­лировании лицензии. Этой возможно­стью, по мнению Марии Размустовой, и должны пользоваться юристы службы, а не ходатайствовать о расширении пол­номочий.

Некоторые специалисты опасаются, что санкции регулятора в первую очередь обрушатся на небольшие, но впол­не жизнеспособные кэптивные НПФ, и многие из них просто не переживут увеличения требований к размеру иму­щества. Исполнительный директор На­ционального НПФ Людмила Гаврилова не видит в этом трагедии: «Сегодня фонд может успешно «сидеть на шее» учредив­шего его предприятия, но завтра в ком­пании сменится собственник и новый владелец решит избавиться от «непро­фильного актива». Что будет делать фонд с целым портфелем обязательств и ми­нимумом собственных средств на от­крытом рынке? У него возникнет со­блазн залезть в пенсионные резервы». Людмила Гаврилова полагает, что ны­нешние требования к размеру имущест­ва фонда (не менее 30 млн рублей) слиш­ком мягки и не отвечают современным требованиям рынка. В то же время, убеж­дена она, у регулятора должен быть в рас­поряжении быстрый и эффективный механизм по защите пенсионных денег.

Сергей Борисов в свою очередь счи­тает возможным выработать дифферен­цированный подход к участникам рын­ка. Требования к фондам, привлекаю­щим клиентов на свободном рынке и претендующим на управление пенси­онными накоплениями, действительно должны быть строже. Одновременно для небольших кэптивных НПФ можно пре­дусмотреть ограниченную лицензию, разрешающую им обслуживать только сотрудников компании - учредителя.

В вопросах лицензирования еще есть над чем поразмышлять, например, о том, как обеспечить передачу портфе­ля обязательств фонда в случае отзыва у него лицензии. Но, как отмечает Людмила Гаврилова, сейчас гораздо важ­нее отладить взаимоотношения не­государственных фондов с другими участниками программы пенсионных накоплений - управляющими компания­ми и спецдепозитарием.


  ПОДМОСКОВНЫМ ДОЛГОЖИТЕЛЯМ УВЕЛИЧАТ ПЕНСИИ

На 50 рублей вырастет со следующего года пенсия у самых пожилых жителей столичных окрестностей

(«Вечерняя Москва» 28.10.2005)

Александр ЮНАШЕВ

Мособлдума приняла на днях соответствующие поправки в законодательство.

Как рассказали «ВМ» в Думе, людям, «перешагнувшим» 85-летний рубеж, каждый месяц положена особая доплата – за «возраст». Сейчас она составляет 150 рублей. С 1 января надбавку подмосковным долгожителям планируется увеличить до 200 рублей.

Кроме того, предполагается установить новые социальные выплаты некоторым подмосковным инвалидам. Если этот законопроект будет одобрен окончательно, то после Нового года детям-инвалидам, имеющим обоих родителей, и инвалидам с детства, проживающим в семьях со среднедушевым доходом ниже удвоенной величины прожиточного минимума (сейчас это 6528 рублей), станут ежемесячно выплачивать по 500 рублей. Напомним, что пока дополнительные деньги (тысяча рублей) положены лишь детям-инвалидам, имеющим одного родителя.


Онищенко укололся

Отечественная вакцина в десять раз дешевле импортной

(«Российская газета» 29.10.2005)

Ирина ВИЛКОВА

Главный государственный санитарный врач страны Ген­надий Онищенко показал на собственном примере, что прививку от гриппа нужно делать обязательно.

Все сотрудники центрального аппарата Федеральной службы по надзору в сфере защиты прав потребителей и благополучия человека каждый год вакцини­руются от сезонной напасти. Не стала исключением и нынешняя осень. Вчера всех привили оте­чественной вакциной.

— Вакцинация — самый дей­ственный способ уберечься от инфекции, — сказал Онищенко. — Привитые значительно реже заболевают, а если такое и случа­ется, то болезнь протекает в лег­кой форме и без осложнений. Поэтому я всем настоятельно со­ветую загодя позаботиться о се­бе и своих близких и сделать при­вивку от гриппа. А как сделать

прививку обычному граждани­ну? Об этом «РГ» рассказала за­меститель начальника Управле­ния эпиднадзора Федеральной службы по надзору в сфере защи­ты прав потребителей и благопо­лучия человека Галина Лазикова: — Нынешний сезон, думаю, новых вирусов гриппа не прине­сет. Ожидаются хорошо извест­ные нам по предыдущим годам вирусы типа A (H1N1), (H3N2) и В. Вакцинироваться от них очень просто. В каждом городе органи­зованы специальные прививоч­ные пункты, куда может обра­титься каждый, кто хочет сделать прививку, и не только от гриппа. Льготников обычно вакциниру­ют бесплатно, а остальным при­дется заплатить. Отечественная вакцина Гриппол стоит 60 рублей (без оплаты медицинских услуг), а живая гриппозная вакцина и того меньше. Из импортных можно выбрать Ваксигрипп, Ин-флювак, Бегривак, Агриппол, Флюарикс. Правда, в этом случае прививка обойдется вам значи­тельно дороже — примерно от 300 до 600 рублей.


Президент РФ Владимир Путин…

(«Коммерсант» 29.10.2005)


…направил поздравление сотрудникам Российского кардиологического научно-производственного комплекса в связи с 60-летием со дня его образования. «Этот юби­лей — поистине знаменательная дата для всего отечественного здравоохранения,— говорится, в частности, в поздравлении.— За прошедшие годы трудом и талантом нес­кольких поколений ученых, специалистов и клиницистов ваш комплекс превратился в многопрофильное, во многом уникаль­ное научно-производственное и лечебное объединение».


Как сэкономить на здоровье

(«Родная газета» № 41/05)

Артем ЕЙСКОВ

Экономить на лечении, конечно, не стоит. Отменное здоровье себя всегда окупит. Но часть потраченных на эти цели денег можно вернуть.

Деньги, отданные в частную клинику, нам готово вернуть государство. В большинстве случаев не все – не больше 4940 рублей, да и то в пределах подоходного налога, который вы заплатили за год. Но тем не менее вернуть и эту сумму приятно. К тому же иногда государство готово компенсировать все ваши расходы. Добиться этого достаточно просто. Если, конечно, вы где-то работаете и по месту работы платите налог на доход по ставке 13 процентов.

Итак, в течение года вам пришлось воспользоваться услугами платной медицины. Заплатив деньги, сохраните все документы, которые получите от медицинского учреждения! Кстати, у этого самого учреждения обязательно должна быть лицензия на осуществление медицинской деятельности. Иначе не видать вам вычета как своих ушей! И еще, индивидуальные предприниматели, даже имея лицензию на оказание медицинских услуг, справку об оплате медицинских услуг для предоставления в налоговые органы выдавать не могут.

По окончании года как можно быстрее сдаете в свою налоговую инспекцию налоговую декларацию и все необходимые документы (см. нижеприведенный список). Если все нормально, то через некоторое время – от одного до трех месяцев – часть денег, уплаченных вами казне в виде подоходного налога, будет возвращена на ваш счет в банке.

На какую именно сумму пополнится ваш счет, можно подсчитать заранее. Прежде всего запомните, сколько бы вы ни потратили на лечение и обучение на деле, государство больше 38 тысяч рублей учитывать не будет. А теперь считаем. Всю сумму документально подтвержденных расходов или же пресловутые 38 тысяч рублей нужно умножить на 0,13. Получившееся число – это и есть количество рублей, которое государство готово вам вернуть. Максимум – 4940 рублей.

ПРИМЕРЫ

Вы за год заплатили налогов на сумму 11 тыс. рублей. Потратили на лечение 14 тыс. рублей. Считаем. 14 тыс. рублей меньше 38 тыс. рублей, поэтому 0,13 умножаем на 14 тыс. рублей. Получается 1820 рублей, которые государство должно вам вернуть.

Вы за год заплатили налогов на сумму 4500 рублей. Потратили на лечение 42 тыс. рублей. Считаем. 42 тыс. рублей больше 38 тыс. рублей, поэтому 0,13 умножаем на 38 тыс. рублей. Получается 4940 рублей, которые государство должно вам вернуть. Но эта величина больше, чем сумма заплаченных вами налогов. Поэтому вернут вам только 4500 рублей.

Результат не впечатляет? Тогда вот вам хорошая новость – расходы на лечение наиболее «дорогих» болезней государство учитывает в любом объеме. Когда речь идет, например, о лечении рака, или осложненных форм сахарного диабета, или пересадке органов, правило «38 тысяч – и ни копейки больше!» не действует. Сколько бы ни потратили – 13 процентов казна вам вернет.

Но тут есть и еще одно ограничение – возврат никак не может превысить сумму, уплаченную за год в качестве подоходного налога. Так что получатели «черных зарплат» вновь оказываются в невыгодном положении. Так же, как предприниматели и рантье – право на «лечебный» вычет производится только в отношении доходов, которые облагаются

13-процентным подоходным налогом. Те же, кто получает только доходы, для которых установлены иные налоговые ставки (например, дивиденды), а также и предприниматели, применяющие систему единого налога на вмененный доход и упрощенную систему налогообложения, права на вычет не имеют.

ДОКУМЕНТЫ, КОТОРЫЕ НАЛОГОПЛАТЕЛЬЩИК ДОЛЖЕН ПРЕДСТАВИТЬ В НАЛОГОВУЮ ИНСПЕКЦИЮ ПО МЕСТУ ЖИТЕЛЬСТВА ДЛЯ ПОЛУЧЕНИЯ ВЫЧЕТА

1) Письменное заявление о предоставлении социального налогового вычета на лечение и приобретение медикаментов.

2) Заполненную декларацию по налогу на доходы физических лиц за истекший год.

3) Справку из бухгалтерии по месту работы о суммах начисленных доходов и удержанных налогов за истекший год (форма 2-НДФЛ).

4) Копии договора на лечение или документов, подтверждающих лечение.

5) Копию лицензии медицинского учреждения на оказание соответствующих медицинских услуг.

6) Справку об оплате медицинских услуг для представления в налоговые органы по форме, утвержденной совместным Приказом МНС России и Минздрава от 25.07.2001 № 289/БГ-3-04/256 и 289.

7) Платежные документы, подтверждающие факт внесения платы за лечение и (или) медикаменты, – квитанция к приходному кассовому ордеру, чек кассового аппарата, банковские платежные документы.

8) Копию свидетельства о браке, если налогоплательщиком оплачены лечение и медикаменты за своего супруга (супругу). Копию свидетельства о рождении налогоплательщика, если налогоплательщиком оплачены лечение и медикаменты за своего родителя (родителей), или иной подтверждающий документ. Копию свидетельства о рождении ребенка налогоплательщика, если налогоплательщиком оплачены лечение и медикаменты за своего ребенка в возрасте до 18 лет.


В Инспекцию ФНС России № … г. Москва от Сидорова Андрея Петровича (ИНН 000000000000)

Заявление

Прошу предоставить мне социальный налоговый вычет в соответствии со ст. 219 Налогового кодекса РФ в сумме 10 000 (Десять тысяч) руб., направленной на лечение в Московском лечебном центре.

Документы, подтверждающие право на вычет (копия договора на лечение от … № …, квитанция об оплате от … № …, справка об оплате медицинских услуг для предоставления в налоговые органы Российской Федерации), прилагаются.

Причитающуюся к возврату сумму налога на доходы физических лиц прошу перечислить на мой банковский счет по следующим реквизитам:

Л/сч 00000000000000000000 Московское ОСБ № 00000000

Р/сч 00000000000000000000 К/сч 00000000000000000000

БИК 000000000 ИНН 000000000000

Дата Подпись


Умри, но не сейчас

Грипп-убийца вернется весной

(«Родная газета» № 41/05)

Сергей ВОРОНОВ

Уже через полгода птичий грипп может превратиться из страшной сказки в реальную угрозу. Не желая нагнетать панику, главный санитарный врач России Геннадий Онищенко осторожно говорит о возможности «заноса более патогенных для человека вирусов». По мнению же академика РАМН Дмитрия Львова, страну пора готовить к пандемии.

Надеяться на то, что вместе с перелетными птицами Россию покинет и птичий грипп, по меньшей мере наивно. Во-первых, вирус H5N1, как заявил на посвященных заразе парламентских слушаниях глава Института вирусологии, академик РАМН Дмитрий Львов, «способен сохранять свои высокопатогенные свойства зимой даже при очень низких температурах», а значит, прекрасно перезимует и у нас. А во-вторых, птицы улетели не навсегда. Весной стаи уток, гусей и прочей перелетной живности вернутся. И никому не известно, какую именно заразу они принесут с собой.

Все вирусы гриппа способны мутировать. «Птичий» H5N1 – не исключение. И его способность к мутациям означает одно – вирус, еще вчера казавшийся угрозой для одних только кур, в любой момент может превратиться в безжалостного убийцу, которому человеческий организм и сопротивляться толком не сможет – не умеет он с нечеловеческой заразой бороться.

Один раз – в 1918–1920 годах – нечто подобное, по мнению ученых из американского Центра по контролю и предотвращению заболеваний (CDC), уже произошло. Именно мутировавший вирус «животного» гриппа в CDC считают виновником самой страшной болезни прошлого века – знаменитой «испанки», убившей всего за два года, по разным оценкам, от 20 до 50 млн. человек.

Заражать и даже убивать людей H5N1 уже научился. Вспышки болезни среди людей отмечались в Гонконге, Китае, Таиланде, Вьетнаме, Индонезии и Нидерландах, а смертность в отдельных случаях достигала 75 процентов. Чтобы стать новой «испанкой», вирусу не хватает одного – свойственного обычному гриппу умения воздушно-капельным путем напрямую передаваться от человека к человеку. Если он «научится» и этому, начнется новая пандемия. А так как в эпоху глобализации, открытых границ и межконтинентальных перелетов мир стал намного «меньше», то и жертв будет намного больше, чем век назад.

По прогнозам экспертов CDC, жертвами новой пандемии могут стать до 150 млн. человек. По словам того же академика РАМН Дмитрия Львова – во много раз больше. «Это может быть существенно хуже «испанки». Мир стоит в шаге от эпидемиологической катастрофы. Реальность заключается в том, что мы находимся на пороге пандемии, которая готова разразиться со дня на день», – говорит академик.

И даже вся мощь современной медицины положения не спасет. «На создание вакцины уйдет не менее полугода, тогда как грипп может за пару месяцев пройти насквозь всю планету. При нынешней интенсивности международных связей число жертв может достигнуть миллиарда… Вот почему уже сейчас в палатах интенсивной терапии постоянно должны быть наготове порядка 300 тысяч свободных мест», – отмечает Дмитрий Львов.

Кроме того, по мнению главы Института вирусологии, надо немедленно приступать к созданию стратегического резерва противовирусных препаратов. В первую очередь ремантадина и арбидола. Стопроцентной защиты от вируса-мутанта они, правда, не гарантируют, но, пока нет более или менее надежной вакцины, это все же лучше, чем ничего.

ОСОБОЕ МНЕНИЕ

Михаил Леонтьев, обозреватель Первого канала

МИФ СТАЛ ОРУДИЕМ ПЕРЕДЕЛА РЫНКА

Как сказал недавно один из видных куроводов, вероятность погибнуть от куриного гриппа приблизительно равна вероятности быть убитым падающим метеоритом. Куриный грипп был всегда и везде. Был он и в России. Он, как и все вирусы, всегда мутировал. Может быть, им интересовались эпидемиологи, но то, что происходит сейчас, – это не по их части.

Сейчас миф о птичьем гриппе стал орудием передела рынка. Рынки производства птицы огромны, они больше, чем, например, оружейные, и люди, которые хотят ими управлять, хватаются за любой ничтожный повод. В стране с полуторамиллиардным населением умерли 60 человек. Это ничтожно маленькая цифра, наверняка за это же время в этой же стране гораздо больше людей умерли, подавившись рыбьими костями. Но никто же не объявляет войну рыбной промышленности!

Так что я не намерен отказывать себе ни в какой пище и считаю, что борьба с птичьим гриппом – абсолютная ерунда.

АЛЬТЕРНАТИВА

Марина Хачатурова, врач-диетолог клиники доктора Волкова

ПЕРЕХОДИТЕ НА РЫБУ И СОЮ

Если вы решили отказаться от употребления в пищу птицы, то можете перейти на любое другое мясо. Все мясные белки равнозначны по своей ценности. Существующее убеждение, что мясо птицы «легче», чем, например, свинина, не совсем верно. Некоторым людям мы даже советуем есть сало. Это зависит от состояния здоровья и других показателей организма. Все индивидуально, конкретный совет может дать только квалифицированный специалист.

Хорошая альтернатива мясу – рыба. Также вы можете заменить животные белки на растительные: есть орехи и каши. Кроме того, сейчас на рынке представлено множество соевых продуктов. Только отнеситесь к выбору внимательно, чтобы не купить генно-модифицированную сою.


АНТИБИОТИК ОТСТУПАЕТ ПЕРЕД НАТИСКОМ МИКРОБОВ

ОДИН НА ОДИН С ИНФЕКЦИЕЙ?

(«Труд» 29.10.2005)

Сухая СВЕТЛАНА

Мы давно привыкли к мысли, что лекарства (те же антибиотики) способны победить почти любую злую инфекцию. Увы, эта истина с каждым годом становится все более сомнительной. И все большую тревогу вызывает проблема антибиотикорезистентности - устойчивости микроорганизмов ко многим еще недавно эффективным препаратам. На недавней конференции, посвященной борьбе с инфекциями, вопрос был поставлен предельно остро: завтра мы можем остаться один на один с инфекциями.

- Был период, когда ученым казалось, что многие инфекции вот-вот будут ликвидированы, - говорит академик РАМН, главный инфекционист Минздравсоцразвития РФ Виктор МАЛЕЕВ. - Увы, на сегодня удалось справиться только с одной - натуральной оспой. Но в природе не бывает пустот: на этом месте появляются другие микробы. В Америке существует оспа обезьян, уже есть и оспа коров. Сейчас в мире пытаются ликвидировать полиомиелит. В России его сегодня нет. Но уже известно несколько стран, где полиомиелита не было лет десять, а потом вновь появился. Становится понятно, что инфекции не исчезнут из нашей жизни. Наоборот, появляются новые возбудители новых болезней (в том числе и “атипичная пневмония”, “птичий грипп”). И старые возвращаются. До революции, например, была инфекция - сап. Так вот, в прошлом году у нас был такой больной. Мы встречаемся с лихорадкой Эбола и прочей экзотикой, многие инфекции к нам заносят - люди все больше ездят по миру. Есть и глобальные проблемы: СПИД, туберкулез, гепатиты. В России ежегодно заболевают инфекционными и паразитарными болезнями примерно 50 миллионов человек. И все острее вопрос: чем лечить?

- Но ведь появляются и новые лекарства, мы все время слышим, что даже со СПИДом люди живут по многу лет.

- Лекарства появляются, но многие из них достаточно скоро перестают быть эффективными, потому что микробы к ним приспосабливаются. Например, СПИД нельзя лечить одним препаратом, только тремя, поэтому и лечение такое дорогое (порядка 10 тысяч долларов в год на человека). Туберкулез надо лечить четырьмя препаратами, если есть только три - нельзя начинать лечение, иначе инфекция станет еще более резистентной - устойчивой. Гепатит лечат как минимум двумя-тремя препаратами, один не поможет.

- Как объяснить, что инфекции стали более “выносливыми”, живучими?

- В том, что резистентность стала острейшей проблемой, виновны два фактора. Один - объективный, биологический. Микробы “учатся” бороться с отравой, которую придумал человек, чтобы их уничтожить. Второй фактор - субъективный: не всегда разумны действия людей. Вспомним недавнее прошлое, когда в США рассылали по почте возбудитель сибирской язвы. Было около 20 больных, несколько человек умерли. Но ведь, только по официальным данным, примерно 30 тысяч человек тогда профилактически пили сильный антибиотик в течение 60 дней (по инструкции нельзя принимать его больше двух недель). Наверняка от последствий такого злоупотребления лекарствами умерло больше людей, чем от самой сибирской язвы. Но об этом никто не говорит. Бесконтрольное применение антибиотиков - страшная беда. Врачи хорошо знают такую инфекцию: синегнойная палочка. Так вот, в московских реанимациях каждый третий случай заражения этой инфекцией лечить уже нечем: микроб устойчив ко всем препаратам. И люди погибают, оставшись без защиты. Еще десять лет назад в больнице можно было использовать при лечении инфекционных заболеваний 15 - 20 антибиотиков, сейчас реально эффективны пять-шесть.

- Как противостоять устойчивости инфекций?

- Надо понять: полностью избавиться от резистентности к антибиотикам мы не можем, нужно научиться сосуществовать с ней. Европейский союз принял специальную программу, Всемирная организация здравоохранения разработала глобальную стратегию по сдерживанию резистентности, этим озабочены правительства многих стран. А у нас тревогу бьют только общественные организации медиков. Нам нужно образовывать и врачей, и пациентов. Продажа антибиотиков без рецепта - страшная вещь. Больной не может сам принимать решение о приеме этих лекарств! А у нас и сейчас существуют две крайности. Одна: антибиотики - яд, который нельзя брать в рот, другая: антибиотики - панацея, которая спасает от любого чиха. Нужно убрать эти препараты из свободной продажи. В больницах должны быть введены жесткие стандарты применения антибиотиков. И в целом потребление антибиотиков должно уменьшаться и при амбулаторном, и при стационарном лечении. Они должны применяться по очень строгим правилам.

- Какова судьба антибиотиков? Может быть, они постепенно вообще исчезнут из нашей жизни?

- Антибиотики существуют в природе, не мы их придумали, и они нам необходимы. Суть в том, чтобы грамотно их использовать, управлять этим процессом. Создавать новые антибиотики очень сложно и дорого. Это уникальные лекарства. Аспирин, например, помогал 50 лет назад, и сейчас его используют. А многие антибиотики, которые спасали тысячи людей 30 - 40 лет назад, уже исчезли с рынка. Институты, создающие эти препараты, не способны угнаться за способностью бактерий приспосабливаться к лекарствам. Кроме того, новые лекарства невероятно дороги. Поэтому крайне важно продлить срок жизни тех, которые еще эффективны. И это зависит от нас. Повторяю: чтобы выжить, люди должны грамотно использовать антибиотики. Иначе мы скоро останемся один на один с инфекциями. Когда-то замечательный ученый Луи Пастер сказал: “Господа, последнее слово останется за микробами”. Но все же хочется верить, что последнее слово будет за человеческим разумом.

 

«Практически все исследования можно выполнять амбулаторно»

(«Профиль» № 40/05)

Андреи АННЕНКОВ

Ведущий российский специалист в области лучевой диагностики профессор Сергей Константинович ТЕРНОВОЙ, академик РАМН, доктор медицинских наук, заведующий кафедрой лучевой диагностики и лучевой терапии ММА им. И.М. Сеченова, лауреат Государственной премии СССР, беседует с корреспондентом «Профиля» Андреем АННЕНКОВЫМ о медицинских информационных технологиях.

— Какова роль технологий в медицине?

— Традиционная медицина никуда не девается, даже если мы применяем тех­нологии, за которые получены Нобелев­ские премии. Тот же рентгеновский ис­точник, икс-лучи. Вильгельм Конрад Рентген открыл новую эру в физике, а ос­новное приложение его открытию на­шлось в медицине. Очень важны также информационные технологии для обра­ботки получаемого изображения. Мы сейчас с вами говорим не о хирургии или терапии, а говорим о диагностике: ран­ней, своевременной, уточняющей, до­клинической — какой угодно! И еще те­лекоммуникационные технологии, когда мы можем передавать изображение, ка­кие-либо другие диагностические дан­ные на расстояние, чтобы уточнить диагноз и помочь пациенту, если у него нет рядом врача, или помочь врачу, который находится на другом континенте, спра­виться со своей задачей. Это так называ­емая телемедицина.

— Пожалуйста, расскажите о томогра­фии. Как врач.

— До открытия рентгеновских лучей мы могли пациентов послушать, выслу­шать его жалобы, посмотреть на него, по­смотреть цвет его покровов, понюхать, как он пахнет, потому что разные болез­ни дают разные запахи, посчитать его пульс... Понятно, да? То есть такие органолептические, доступные вещи. После открытия рентгеновских лучей — это случилось 110 лет назад — положение ко­лоссально изменилось. Мы смогли уви­деть внутреннюю структуру организма. Но сегодня классическая рентгенология как метод исследования себя изжила. В 1972 году произошло другое событие, и вновь — случайное открытие.

— Как и пенициллин?

— Пенициллин — как бы случайно. В этом направлении опыты шли. А вот в отношении рентгеновских излучений опытов не было. Так же и рентгеновская компьютерная томография. С нее нача­лась следующая эра — эра цифровой об­работки изображений, которая подняла на десятки порядков качество и количе­ство получаемой информации. В 1972 го­ду будущий лауреат Нобелевской премии англичанин Годфри Хаунсфилд (он, к со­жалению, год назад скончался) работал в фирме EMI, в маленьком медицинском отделе. Как гласит легенда, Хаунсфилд на салфетке записал идею приложить технологии, которые применялись воен­ными для обнаружения множества це­лей, к исследованию человеческого орга­низма. Идея состояла в том, чтобы на­править сканирующее радиоизлучение внутрь организма. В 72-м году появился первый аппарат для компьютерной томо­графии. Алан Кормак, американский ма­тематик, получил Нобелевскую премию вместе с Хаунсфилдом. Он построил ма­тематическую модель для обработки ин­формации, возникающей при обследова­нии на томографе. В середине 70-х появ­ляется компьютерная томография всего тела. Начала бурно развиваться и магнито-резонансная томография, как мы го­ворим, МРТ. Раньше говорили «ядер­ная», но это слово снято из соображений этики общения с пациентом. Магнито-резонансная томография — это когда на основании намагничивания человечес­кого организма мы получаем данные о распределении молекул воды, связан­ной или не связанной, в различных со­стояниях, и таким образом получаем ин­формацию для диагноза.

Сейчас развивается ультразвуковая то­мография, не ультразвуковое исследова­ние, а ультразвуковая томография, когда трехмерное изображение можно полу­чить в реальном масштабе времени. Вся рентгенология становится цифровой, то есть обычный рентгеновский аппарат сейчас позволяет увидеть гораздо больше того, что мы могли увидеть на нем рань­ше, и резко уменьшить лучевую нагрузку на организм пациента. На основании этого стремительно развивается вся ос­тальная медицина.

Вот простой пример. Известно, что у людей в сосудах образуются бляшки. Эти бляшки кальцинируются — своеоб­разный физиологический процесс. Если подобное произошло в аорте — это плохо, но не критично. Аорта — сосуд большого диаметра. А если это произошло в коро­нарном сосуде, где диаметр — полмилли­метра? Там бляшка может закрыть про­свет сосуда. Это приводит к инфаркту. Мы знаем из статистики, что мужчины от 30 до 50 лет подвергаются риску внезап­ной смерти или тяжелому инфаркту зна­чительно чаще, чем женщины. И раньше мы могли делать исследования очень точ­но. Например, вводить контраст в коро­нарные сосуды. Но как человеку, который ни на что не жалуется, ввести в коронар­ные сосуды контраст? Во-первых, дорого. Во-вторых, это маленькая операция. А мы теперь знаем, что, когда бляшки в сосудах образуются, там кальций кон­центрируется. И мы видим эту патофизи­ологическую вещь на очень ранней ста­дии, за три, пять, восемь, десять лет до возможного приступа! Человек уже имеет скрытую коронарную болезнь сердца. Бе­гает по утрам, занимается спортом, зани­мается сексом, водит автомобиль, более того — самолет, в котором мы с вами ле­тим. И не знает, что у него уже ишемическая болезнь сердца. А мы можем поста­вить диагноз на ранней, так называемой доклинической стадии.

— А не получается, что врач, который вооружился новыми технологиями, утра­чивает традиционные навыки диагности­ки? Я не знаю ни одного терапевта, кото­рый мог бы диагностировать по запаху.

— Да, это происходит! Конечно! И что в этом плохого?

— Я не даю никаких оценок.

— В том-то и задача современной ме­дицины: не дожидаться того, когда чело­век придет и скажет: я чувствую, что болею, и тогда врачу нужно будет нюхать! Медицина XXI века — это такая медици­на, которая превентивно определяет, что у пациента может быть что-либо через ка­кое-то время. Сейчас мы можем положить человека под томограф и сделать это. Стандартная, отработанная методика.

— То есть медсестра делает?

— Да, конечно, средний персонал. Тридцать секунд идет обследование. Ми­нуты две-три на обработку данных. Врач подключается только тогда, когда полу­чено изображение, и показывает, где он видит кальций.

— Идеально для телемедицины.

— Здесь очень много вопросов. Пред­ставляете, консультант — высококвали­фицированный врач, его нужно снять с операции, заставить сидеть перед экра­ном, общаться с кем-то, а в это время больные его ждут. Вы же не хотите взять младшего врача, вы хотите самого опыт­ного. А у самого опытного дороже стоит время. Это раз. Его ответственность — это два. А он уверен, что передали точ­ную информацию? Может, ему сказали: «пульс 70», а на самом деле 90. И еще, са­мый опытный врач работает на самой мо­гучей аппаратуре, а ему присылают дан­ные с аппаратуры, которой у него уже десять лет как нет. Представьте, водитель садится после «мерседеса» на «запоро­жец». Он ехать-то может, но не может ехать так, как на «мерседесе». И не толь­ко это. Ведь телемедицина — это еще и хранение информации. В нашей стране катастрофа с непониманием этого... Вы бывали в медучреждениях?

— Конечно.

— Вам на руки отдавали рентгенов­скую пленку?

— И не раз.

— Потрясающе! Вы — первый. Вы первый такой в этой стране!

— Я выпрашивал специально, по совету своего хирурга.

— А, другое дело. Значит, вы выпра­шивали. Платили, возможно. А это ведь ваша пленка. Это ваше здоровье. Вам обязаны ее отдать! Потому что через пол­года вы придете к другому врачу, и ему нужно знать, что с вами было, а чего не было. Я к тому, что многие технические вопросы решены для телемедицины, но не решены моральные, этические, фи­нансовые вопросы.

— Современный врач — это, выходит, наполовину медик, а наполовину матема­тик или IT-специалист?

— Нет, врач — это чистый медик. И я, конечно, тоже врач. Просто я сведущ в технологиях, так как с нуля начинал компьютерную томографию и первый компьютерный томограф в Советском Союзе был у меня, так уж случилось. При обучении врача мы стараемся ему объяснить физические основы техноло­гий диагностики, чтобы он понимал, где можно поймать ошибку, где артефакт, а где патология.

— Что такое артефакт в этом контексте?

— Медицинский артефакт — это зна­чит изменение чего-то на изображении, что может быть принято за патологию. Например, в пленке была соринка, при проявке пленки в этом месте появи­лось просветление. Что это? Камушек в желчном пузыре? Нет. Это артефакт, который выглядит как камушек.

И при МРТ бывают артефакты. Пуль­сация органов, в том числе артерий, при­водит к тому, что получается как бы второе изображение и даже третье изобра­жение, ослабленное. А иногда бывает так, что внутри сосуда гаснет сигнал, и получается черная точка. Решили, что это тромб. А для пациента это означает, что нужно залезать внутрь, ставить спе­циальное устройство, чтобы тромб не оторвался, не улетел в сердце. Есть арте­факты, которые очень трудно отличить от патологии.

Еще вот что бывает. Пациент обследу­ется в магнитном поле, а у него когда-то была маленькая травма, ранение, в теле маленький кусочек металла. Он забыл об этом, это было 30 лет назад. Магнитное поле в этом случае смертельно опасно. У нас такое было. Бог ми­ловал, не отправляли на магнитный резонанс. На­ходили даже иголки в го­лове длиной 6-7 см.

— О, это любимая тема медицинских баек про то, что находили в мозге.

— У меня слайды сохра­нились! Пришел 64-лет­ний мужчина. Никогда не болел, вообще не обследовался. Появились боли, его невролог прислал на магнитный резо­нанс. Мы предложили сделать более про­стую томографию, более дешевую. Уго­ворили. Сделали. А у него в голове оказа­лась (это и называется: Бог миловал, не отправили его в магнитное поле) игол­ка в 7 сантиметров. Оказывается, он был седьмым ребенком, жили тяжело, в де­ревне, и мать потом ему призналась на смертном одре, что это она... Это не бай­ки! Это медицинский факт, он у меня за­печатлен на слайдах.

Был такой случай. К нам обратился вы­шедший на пенсию слесарь высшего раз­ряда. У него начали из носа появляться какие-то белые капельки, хотя никакой простуды нет. Сделали анализ — ликвор. Жидкость, которая мозг омывает. Сдела­ли рентгеновский снимок. Внутри мозга размером сантиметр на четыре металли­ческий болт. Начали расспрашивать больного. 25 лет назад, будучи в неболь­шом подпитии, он что-то точил на своем станке. Почувствовал удар, боль была. Потом они с друзьями еще выпили, он про эту боль забыл. А оказалось, что че­рез мягкие ткани мимо глаза влетел и за­стрял болт. Мы на лекциях этот снимок показываем. И это — не байки.

— Томография — дорогая процедура?

— В нашем отечестве не выпускается ни одного высококлассного прибора, и себестоимость исследования от этого дороже. Тем не менее процедура доступ­ная. Стоимость устанавливается не из себестоимости процедуры, а из спроса. Если процедура стоит $400, пациент платит за нее — в различных учреждениях по-раз­ному — 2500 рублей примерно. На этом невозможно сделать прибыль. А при цене $500 просто не будет пациентов.

— Техника у нас не выпускается, ясно. А врачи, способные работать с современ­ной медицинской техникой?

— На мой взгляд, это самая важная сторона. Если взять подготовку студен­тов, то при том, что у нас есть разница с Европой, мы все же готовим студента хорошо. Мы находимся на хорошем, вы­соком даже уровне. И по количеству ча­сов преподавания, и по числу студентов. Мы сейчас подключились к болонскому процессу, это важно и правильно. Надо идти к мировым стандартам обучения. В Голландии — 19 медицинских специ­альностей, а у нас — больше ста!

Что касается последипломной подго­товки специалистов, у нас просто катаст­рофа. В Европе радиолога («рентгено­лог» по-нашему, — этот устаревший и не совсем адекватный термин обозначает специалиста по применению современ­ной диагностической аппаратуры) гото­вят четыре года, и после этого он еще специализируется год-два. А у нас рентгенолога готовят 720 часов, то есть пять с половиной месяцев. Специалиста по ультразвуковой диагностике в нашей стране (мы всегда идем своим путем: ультразвук отделен, он является субспе­циальностью терапии почему-то) — во­обще за три с половиной месяца! И вот вы идете к врачу. На двери кабинета на­писано: врач Иванов Иван Иванович, специалист по ультразвуковой диагнос­тике. Диплом висит на стене. Он только вчера он окончил курс, который прохо­дил три с половиной месяца. Значит, сейчас он будет продолжать учебу. На нас с вами станет учиться. Подобное невоз­можно в Европе! А в Штатах еще дольше готовят специалистов.

— Закупка оборудования государством как-то стимулируется?

— На сегодня высококлассных ком­пьютерных томографов в нашей стране более 800 штук. Из них половина при­мерно куплена Минздравом. Последние несколько лет Минздрав очень интен­сивно насыщает клиники оборудовани­ем. Как минимум 350— 450 томографов разных видов куплено за последние пять-шесть лет. Это все делает реальной возможность создать качественно иную медицину. Которая бы предупреждала болезнь. Если человек пришел и жалу­ется на недомогание — значит, медици­на не справилась. Это плохо. Можно было знать заранее, что болезнь насту­пит, — именно эта болезнь, именно у этого человека. Мы уже говорили о предупреждении инфарктов. Но не только это возможно. Известно, что злокачественные опухоли почек или толстого кишечника развиваются край­не медленно. Если обнаружить и про­оперировать опухоль на ранней стадии, человек излечивается и совершенно за­бывает, пусть и не сразу, о болезни. Он становится здоровым человеком.

В чем недостаток иных методов диа­гностики? Колоноскопию, например, просто так, без показаний, с профилак­тической целью мало кто станет делать. А томографию пройдут все. Это проце­дура не травматична ни для организма, ни для психики. Причем томография не заменяет другие методы исследования, с ее помощью биопсию, скажем, не сде­лаешь. Однако томография позволяет назначить коло­носкопию и биопсию имен­но тому, кому она действи­тельно нужна. Еще она из­бавляет от необходимости госпитализировать челове­ка и обследовать его там. Она освобождает места в клиниках, делает лечение более деше­вым и быстрым. А главное — избавляет нас от необходимости лежать на боль­ничной койке.

Можно сказать, что диагностическая медицина сегодня достигла такого уров­ня, что может распознать множество со­циально значимых болезней на ранней, доклинической стадии. Практически все исследования можно выполнять амбулаторно. Но, конечно, нужна информиро­ванность пациентов о таких возможнос­тях. Никто его за руку к хорошему врачу не приведет.