Все только начинается Клайд считал, что ему здорово повезло. Не всякому доведется вот так, запросто, буквально с улицы устроиться к гному
| Вид материала | Документы |
- Ему не повезло: все попытки уйти из жизни вслед за погибшим сыном не увенчались успехом, 4950.09kb.
- Не повезло племени лярвов с вождем. Ну, что суров ладно, а вот то, что при нем холодать, 17.85kb.
- Как же здорово, когда все только начинается! Например путешествие, 27.9kb.
- Все кончилось в тот же вечер, что и началось. Тогда я затрепыхался; до сих пор беспокоюсь., 98.27kb.
- Сегодня начинается курс лекций, который я читаю для всех, кто хочет побольше знать, 300.22kb.
- Перевод с английского, 3131.91kb.
- Работая с детьми не первый год, я все чаще отмечаю, что «все новое это хорошо забытое, 82.79kb.
- Дано мне тело, 6054.78kb.
- Нравственные искания Андрея Болконского по роману, 28.78kb.
- Самый драгоценный дар, который человек получает от природы, здоровье. Недаром в народе, 91.98kb.
– А теперь ты можешь нарисовать его. Ты рисуешь свободно, легко, грифель плавно движется в твоих пальцах... – Кселла всмотрелась в изображение, которое гномка набрасывала уверенным штрихами. Это был очень странный запрокинутый образ. Очевидно, она видела его снизу, лежа на полу, при очень неровном освещении. Пятна теней скрывали большую часть лица, но оставшегося на свету было достаточно, чтобы Клайд и Вивиан воскликнули почти в один голос:
– Это он!
– Да, я думаю, что вы правы, – вздохнула Кселла. – Пусть Марусенька... то есть Сонечка поспит еще немного, ей эти воспоминания дались нелегко. Значит, один и тот же тип пытался подчинить себе их обеих, а теперь вы уверяете, что он пропал без вести?
– Конечно, в Глудине была настоящая паника. Мне рассказал это один из молодых клириков храма, – подтвердил Клайд. – Вакантное место вскоре занял другой священник, но как я понял, розыск продолжается. Я тогда не знал, что это имеет какое-то отношение к нашим гномишкам. Просто у меня к нему... личные счеты, – маг хмыкнул.
– Боюсь, что нам придется присоединиться к этим поискам чуть позже, – пожала плечами волшебница. – Как только мы закончим с катакомбами, я сразу напишу вам. А теперь мне пора! – она поспешила на палубу корабля.
– Если ты встретишь этих наших... мстителей, – горестно вздохнул Кузьма, поглаживая нервничающего от холодных морских брызг Ветерка, – ты уж попроси их не делать глупостей. Скажи – Сонечка дюже обидится, если Марусенька ее тело попортит, во! – нашелся гном.
– Я первым делом погляжу на всех дорогах, ведущих на Север! – заверила его Кселла. – Если они пытаются найти место, где держали в плену Марусеньку или добраться до эльфийской крепости, то Ветерок их унюхает в любых кустах.
С этими словами она взошла на платформу у дракона на спине и дала команду на взлет. Ветерок спрыгнул за борт, едва не задев крылом волны, но выровнялся и быстро набрал высоту.
– Эй, колдун! – крикнул капитан Гарр. – Сколько у нас еще новых пассажиров?
– Двое гномов, кэп! – отрапортовал Клайд.
– Им нужна отдельная каюта?
– Пожалуй, да, – кивнул маг. – Та, что возле нашей подойдет.
– С отдельной каютой цена будет втрое... – Гарр глянул на воинственно вздыбившуюся бороду Кузьмы и снизил тон, – вдвое выше, чем без места.
– Без проблем! – поспешно отозвался Клайд, покуда старый друг не ввязался в перепалку с орком. Этот торг мог растянуться на несколько часов... нет, суток!
– Э, нет! Погоди-ка! – решительно выступил вперед гном, – В энтой каюте, между прочим, одной верхней койки не хватает. Ее эльфы забрали.
– А зачем тебе, коротышка, верхняя койка? – изумился капитан. – Есть две нижних – тебе и твоей гномихе.
– Потому как непорядок, – сурово набычился гном. – Койки не хватает, а цена двойная!
– Так цена же за место, а не за комплектность коек, ты, бородища! – распалился капитан. Клайд махнул рукой и поспешил к друзьям в каюту. Похоже, он сделал большую ошибку, попытавшись лишить друга любимого развлечения – упоительного торга за каждую медную монетку.
В полутемном помещении пахло сушеными травами, пряностями и смесью благовоний. «Скоро я буду различать наших девушек как дракон, по запаху!» – усмехнулся маг про себя. От Каоны пахло корицей, от Эмми ванилью. Хенайна источала тонкий аромат, напоминавший какие-то луговые цветы возле Парящей деревни. Леми пахла хвойным мылом: темной эльфийке все еще казалось, что от нее несет мочеными пиявками, и она пыталась смыть с себя это воспоминание. А Вивиан... от пророчицы исходил аромат чего-то тягучего, смолистого, возможно снадобий из запаса девушки, и еще – солнечный запах ее пушистых волос. Гномишка на койке пахла металлом и медом – очень странное сочетание. И все эти запахи заполняли собой каюту, смешиваясь с более сдержанными мужскими ароматами: кожи, табака, вишневого дерева и простого мыла.
Вивиан сразу заметила вошедшего Клайда и тихо улыбнулась ему. Затем поднял голову и Орэхиль:
– А, клирик! Присаживайся к столу. Тут у нас штаб, лазарет и будуар одновременно. Твоя наставница улетела?
– Да, – немного извиняющимся тоном ответил маг. – У нее дела.
– Хм, не успел я ей кое-что сказать. Ну да ничего. Пошлю из ближайшего порта письмо, – покачал головой эльф. – Значит, вы вычислили еще одного врага?
– Я не могу понять – врага или наоборот, – честно признался Клайд. – Да, этот клирик пытался подчинить себе гномок и он же работал с брагидами пахарей. Но он мог делать это из своих корыстных соображений, просто ради денег, понимаешь?
– Почему тебе не хочется верить, что он примкнул к вашим врагам? – строго спросил Клайда Вильраэн.
– Это не сходится с тем, что я знаю о нем, – пояснил клирик. – Как истинный карьерист, озабоченный получением высоких постов в Церкви Эйнхазад, он не может одновременно вредить своей вере.
– Ну, возможно он разочаровался в карьере, увидел, что ее не так просто сделать, нужно угробить годы и годы, и нашел более быстрый путь.
– Тогда он пережил это разочарование очень недавно. Буквально в течении последних месяцев, – не до конца согласился Клайд.
– Это вполне возможно. Разочаровался и примкнул к врагам недавно, вот и не попадался вам еще ни разу, а? – предположил Орэхиль.
– Если бы он примкнул к ним недавно, то ему бы еще не доверяли командовать другими и всякие секреты, типа потайных комнат. Сонечка рассказала, что эльф ничего не знал о существовании убежища в крепости. И оно не выглядело случайным закутком. Это было обжитое, обставленное мебелью место.
– Да, звучит логично. Либо он новичок, тогда не может знать тайн и командовать. Либо он копает под собственную Церковь уже давно, но тогда какой смысл ему делать в ней карьеру? Либо карьера, либо происки темных жерцов обречены – зачем вкладываться и в то, и в то? – хмыкнул Орэхиль.
– Ну, еще может быть, что он из тех, кто ставит на всех скакунов в дерби – ведь один-то точно выиграет! – предположила Лемвен.
– Много неясного, – задумалась Хенайна. – Если он наш враг – это одно. Но если он враг наших врагов, это меняет дело...
– Враг врагов – еще не друг! – сердитая гномишка в эту же минуту яростно толкала Седди кулаком в грудь. – Я бы ни за что не взяла тебя с собой!
– Ты и не взяла. Я сам пошел, – гном был спокоен. По-крайней мере, она не угрожает ему смертоносным кинжалом. И сердится не по-настоящему, скорее шумит для вида.
– Ладно, – примирительно махнула рукой девушка. – Увязался, так идем.
– Не вижу смысла. Нас с воздуха обнаружат в два счета, – Седди закинул походный мешок на плечо и нахлобучил шлем на голову.
– Ну, мы пока двинемся, а попозже что-нибудь придумаем, ага? – эта гномишка иногда разговаривала как Марусенька, а иногда в ее голосе звучали совершенно незнакомые интонации, видимо Сонечкины.
– Давай думать на ходу, – улыбнулся караванщик. – Драконы чуят запах, причем за много-много миль. Значит, мы можем попытаться намазаться чем-нибудь.
– Опять вонять какой-нибудь гадостью? – возмутилась Марусенька.
– Не обязательно гадостью. Можно эльфийскими духами.
– Не-ет, я их тоже терпеть не могу. От них в носу щекотно!
– Ну, потерпеть-то можно немножко? – у Седди щемило в груди от нежности, когда он слышал эти шаловливые интонации. Но все-таки в гномишке что-то оставалось чужим, непривычным. Ну, вот например эта манера грозно сдвигать брови:
– Не хочу терпеть ничего! Давай еще придумывай!
– У меня не получается! – поскреб затылок под шлемом гном. – Ты тоже придумывай, ты в запахах должна разбираться.
– Хм... – Марусенька задумалась надолго. Время от времени ее выводил из этого состояния проезжающий возок или цветущий куст. Видно было, что мысли гномишки движутся в одном направлении. Она осматривала объект и качала головой:
– Навоз... не то... Лилии... не то... Булочки... не то... Дрова... не годятся...
Седди еле заметно улыбался. Ему было все равно, куда они идут, лишь бы находиться с нею рядом. Гном почти отскреб с себя темный грим, но борода и волосы на голове пока что не отросли, и короткая щетина отчаянно кололась. Мысли о мести, такие яростные в те минуты, когда он слушал рассказы гномишек, теперь потускнели. Караванщик все чаще ловил себя на мысли, что предпочел бы быть пойманным драконом, управляемым строгой Кселлой, нежели позволить Марусеньке влипнуть в новые неприятности. Разумеется, он не мог сказать такого упрямой гномишке, но вот если действовать хитростью... хм...
– Марусь, смотри, вон трактир на горке! – указал он как бы между прочим.
– Ну и что... А почему он не у дороги-то? – купилась гномишка.
– Да там мельница у них, они свой хлеб пекут, чтобы не возить из города. Чуешь, как пахнет?
– Слушай, ну чего ты бежишь, как ошпаренный голем! – тут же возмутилась девушка. – Давай зайдем, попробуем, что у них за хлеб?
– Точно? – удивился Седди. – Ты уверена? Я бы тогда лучше пирог заказал с брусникой.
– Пиро-ог? – глаза гномишки стали совсем мечтательными. – А топленое молоко у них есть?
Через час Марусенька с огромным трудом добралась от широченного трактирного стола до мягкого кресла возле очага. Седди едва успел укутать ее в плащ, как гномишка уснула. С этим дурацким побегом они совсем не спали ночью, а девочка все еще слабенькая после той страшной простуды!
Караванщик устроился рядом, охраняя покой своей спутницы. Впрочем, в середине дня в трактире было шаром покати. Даже хозяйка, убедившись, что честно оплатившие обед и отдых гномы больше ничего не желают, удалилась куда-то вглубь обширной кухни.
Когда Кселла привезла их на Ветерке в Гиран, Кузьма был несколько растерян. В порту стояло множество кораблей, их команды были неимоверно раздражены только что прошедшей проверкой грузов, но никто не нанимал судно для плаванья в Грацию. Волшебница покачала головой и скомандовала Ветерку поискать кого-нибудь из компании друзей: Вивиан, Сэйта или Аннарина. Однако, дракон упорно не ощущал их запахов.
– Как же так? – разводил руками гном. – Они ж тут оставались, некуда им деваться, ну кроме как в море поплыть!
– Действительно, странно, – согласилась с ним Кселла. – Ветер учуял бы их и в городе и в море на расстоянии нескольких часов пути. Либо они отплыли уже давно, сразу после вашего отлета, либо... – волшебница задумалась.
– Пойду, поговорю с моряками еще раз, – заявила она после некоторого раздумья. – А вы с Ветерком отлетите за холмы, к реке.
Спустя некоторое время Кселла вернулась к ним еще более задумчивая.
– Эта проверка была какая-то очень подозрительная и скоропалительная. Впечатление, что искали не краденые товары, а кого-то, кто собирался уплыть на корабле. Один лоцман сказал мне, что сроду не видал, чтобы проверяющие не обшаривали бочки и не распаковывали обшитых холстом ящиков. Ведь именно в таких местах прячут контрабанду: адамантит, алмазы, заклятые кристаллы, старинные золотые монеты.
– Либо, дамочка, уперли у них чтой-тось размером с телегу, либо ищут они беглецов, вот уж поверьте моему глазу! – заявил лоцман, поправляя черную повязку на обветренном лице.
– Если искали беглецов, значит наши могли запрятаться поглубже! – уверенно сказал Кузьма. – Им же не впервой.
– Запрятаться – это помогло бы от воинов. Но Ветерок все равно унюхал бы знакомые запахи, – покачала головой Кселла.
– Во! – крикнул какой-то мальчишка в полосатой фуфайке, возглавляющий компанию ребятишек, карабкающихся с деревянными мечами в руках по штабелям ящиков возле порта Гиран. – Гляньте, еще один дракон!
– Хм! – лицо волшебницы просветлело. – Еще один? – она достала из кошеля на поясе золотую монетку и покрутила ее в пальцах, будто задумавшись – бросить или не бросить? Пацан немедленно подбежал к жрице, словно дрессированный медвежонок.
– Желаете что? – пригладил он больше похожие на иглы дикобраза волосы. – Отнести, принести, разузнать?
– Ты тут про дракона упоминал... – усмехнулась волшебница. – Очень интересно...
– В точности, хозяйка! – кивнул парнишка. – Сидел вона на башне у ворот порта и все башкой крутил. Здоровенный такой...
Кселла расспросила ребят поподробнее, после чего с улыбкой подкинула золотой в воздух, где его тут же поймала смуглая рука с обкусанными ногтями. Мальчишка с монеткой ускакал в сторону города, его маленькое босоногое войско последовало за ним.
– Если тут был дракон, то возможны только два варианта, – пояснила гномам Кселла. – Либо наших друзей поймали, либо они изменили запах. Если первое, то их поймали уже давно и унесли очень далеко, раз Ветер не чует. А если второе, то они могут быть у нас под носом, но мы не обнаружим их, пока они сами не дадут нам знать.
– Нужно поспрошать в городе, – решительно сказал Кузьма. – Послушаем кто про что гуторит, глядишь что-то и прояснится.
– Только будьте осторожнее! – предупредила Кселла. – В случае чего старайтесь пробраться к восточным воротам – я оставлю там Ветерка. Он поможет вам продержаться некоторое время до моего прибытия. А я буду в соединении с ним и увижу, если кто-то нападет на дракона.
– Понятно, – кивнул Кузьма и вся компания устремилась к Гирану.
Город располагался в отдалении от порта, словно надменная красавица, которая боится испачкать подол своего роскошного платья. Вонь, грохот, ругань грузчиков – все это осталось за холмами, за поворотом дороги, прежде чем изукрашенные каменные стены Гирана показались перед путниками. Если продолжать сравнение, то Гиран походил на красивую, заносчивую, но жадную и расчетливую купчиху. Не такой простодушный и работящий, как ремесленный Глудин, не такой утонченный, как излюбленный жрецами и эльфами Глудио, не похожий на пряничный и улыбчивый гостеприимный Дион, Гиран тянулся изо всех сил за императорской роскошью северного Адена и за вычурной кружевной красотой южного Хейна, не дотягивая ни до того, ни до другого. Это был город-базар, город-перекресток, шумный не в меру, когда-то разумно спланированный, но потом бестолково застроенный. Войдя в какой-нибудь магазин, можно было запутаться в выходящих во все стороны дверях и вылететь на перпендикулярную улицу; повернув за угол постоялого двора оказаться за стенами города, носом к носу с какими-нибудь шалыми Молчальниками или каменными кошками.
Возле храма Эйнхазад Кузьма предложил разделиться на пары. Вот тут-то, едва дядька с Сонечкой скрылись за углом, Марусенька и выдала Седди свой план: сбежать как можно скорее и самой отправиться на поиски злого волшебника.
– А ты будешь меня прикрывать, – махнула она в его сторону ладошкой. – Чтобы не заметили.
С точки зрения Седди, друзья настолько не ожидали подобного финта от Марусеньки, что никакого прикрытия не требовалось. Достаточно пожелать им спокойной ночи – и преспокойно отправляться в путь, будучи уверенной, что до утра никто не обнаружит побега. Но гномишка злилась и уверяла, что без прикрытия никак нельзя. И вообще, она Седди еще не до конца доверяет. Что за манера – по башке сзади бить?
Огорченный караванщик легко дал себя уговорить, мысленно поклявшись, что как только «отход» будет прикрыт – проще говоря, все отправятся спать – он немедленно догонит беглянку.
Однако, ему пришлось пойти на множество хитростей, чтобы этот побег состоялся. Когда Кузьма и Кселла встретили их возле восточных ворот, выяснилось, что они разузнали о странном обыске в маленькой гостинице и окрестных лавках. А так же о неких тетках, закупивших целую тележку орочьих вонючих деликатесов.
– Я могу ошибаться, – потерла подбородок Кселла. – Но это выглядит достаточно подходящим: обыск и отбивающие запах продукты. Причем в больших бочонках, где можно спокойно просидеть несколько часов под защиткой Поцелуй Евы.
Волшебница была готова отправляться на поиск этих самых продуктов в бочках сию минуту. Образцы моченых пиявок она держала в глиняном горшочке, купленном у хозяина лавочки. Орк выглядел весьма довольным. Еще бы, у него был скуплен почти весь товар. Но про покупателей старик не сказал ни слова, прикидываясь глухонемым.
Седди возразил, что дело к вечеру, и если друзья остановились где-нибудь на ночлег, то вторжение дракона может оказать им медвежью услугу. Жрица устала, и позволила уговорить себя переждать до утра. Кузьма вздыхал и бормотал себе под нос:
– Это ежли они ночуют где, а вот коли уплыли на корабле?
– Но никто же не нанимал корабль для дальнего плаванья в Гиране? – возразил Седди.
– Так-то оно так, да мне неспокойно, – тряс бородой гном. – Может, наняли где еще? В трактире в городе капитана встретили? Может, про дальнее плаванье не сказали нарочно?
– Утром увидим, – грустно ответил Седди. Ему было неприятно обманывать друзей, но он не мог оставить Марусеньку. К тому же гном предполагал, что вместе со своей памятью гномишка утратила часть смертоносных навыков. Значит, ей нужна его защита. Чтобы облегчить муки своей совести, караванщик оставил подробное письмо о планах Марусеньки Кузьме. К сожалению, он не мог указать, куда они направляются, потому что сам этого не знал. Письмо гном засунул в карман плаща старшего сородича, надеясь, что тот не обронит бумажку.
Когда гномишка, заразительно зевая, удалилась в свою комнату, Седди тоже начал отчаянно зевать. Кселла протерла усталые глаза и заявила, что не видит смысла в полуночных разговорах. Таким образом, все разошлись по комнатам буквально через пять минут, и караванщик бросился по темным улочкам догонять Марусеньку.
Он чуть не промчался мимо нее, привычно огибая магический лоток с какой-то полезной мелочью. Но в последний момент осознал, что возле лотка сидит Марусенька, сонная и сердитая. Выговорив ему сначала за то, что его так долго не было, потом за то, что он за ней увязался, гномишка устремилась из города на северную дорогу.
– Не нужно на северную, –удержал ее Седди. – Нас там прежде всего искать будут. И потом, там по ночам Бездушные бродят, мы с тобой от них не отобьемся.
– Бездушные там все время бродят, – огрызнулась Марусенька. Но все-таки свернула на западный тракт. Даже упрямая гномишка не могла не признать, что разные твари по ночам бродят совсем рядом с дорогой, нападая на одиноких путников.Они старались идти как можно быстрее, но к утру усталось стала брать верх даже над крепкими гномами.
– Да-а... – вздохнул Седди. – Засиделись мы с тобой в «Волшебных забавах», ноги-то как гудят!
– У меня не гудят! – мотнула головой Марусенька и тут же споткнулась заплетающейся ногой о корень. Караванщик поддержал ее.
– Интересно... – спросила его гномишка примирительным тоном. – И как это тебя мадам Бубу отпустила без визгов на весь поселок?
– Да вот так уж, – усмехнулся гном. – Во-первых, я у нее давно уже выкупился. А во-вторых, только было она начала причитать о том, что я хочу ее разорить, оставив без фокусника, я тут же намекнул ей, что она может потерять не одного фокусника, а весь свой цирк с фургонами вместе. Мадам ну очень заинтересовалась! Ну, на том мы с ней и поладили. Я ей сказал на ушко, что скоро в поселке будет не до фокусов, а она отдала мое жалование до последней монетки и еще сунула какой-то еды в котомку.
– А моей пропажи она и не заметит, – почему-то вздохнула Марусенька.
– Тебе нравилось в цирке? – удивился Седди. – У тебя была такая грязная работенка.
– Грязная? Не грязнее, чем в шахтах, – махнула рукой гномишка. – Зато как интересно. На твои фокусы я могла бы смотреть целыми днями!
– Кхм... – покраснел гном. – Но я-то никуда не делся от тебя. Я могу показывать тебе эти фокусы на привалах. Я придумал десяток новых, их еще даже мадам Бубу не видела.
– Правда? – захлопала в ладоши Марусенька, но тут же сурово поджала губы. – Я не знаю... я не очень-то доверяю тебе. Ты оказался таким... таким...
– Каким? – обреченно спросил Седди. – Я виноват, конечно. Но я хотел как лучше...
– Да не в том ударе дело, – рассердилась гномишка. – Не мешай мне, я попробую сказать. Дело в том, что ты решил за меня. Даже не спрося. Друг так поступить не может. Вот если бы Кузьма так сделал, я бы поняла, он мне дядька, я для него всегда буду дите малое. А ты... ты должен был спросить меня. Хоть пол-словечка мне сказать! И не врать потом в цирке. Хотя, конечно, я бы тогда тебя убила... – она глубоко задумалась, растеряв всю суровость. Седди тоже молчал, боясь вставить хоть слово. Наконец, Марусенька проговорила очень серьезно:
– В дружбе мы должны быть равны. Даже если кто-то умеет или знает лучше. А если уж влюбляться начали, а не просто так, то тем более. Вот почему ты для меня стал... не другом, а просто врагом моих врагов. Мне с тобой сейчас по пути – и все. Не в прощении тут дело. Я бы и хотела вернуть прежнее, да не могу.
– Я понимаю... – выдавил из себя несчастный караванщик. – Но я просто буду рядом с тобой, хорошо? Ведь враг у нас все еще общий.
– Ладно, – кивнула Марусенька. – С тобой веселее.
Через несколько часов окончательно вымотанные гномы свернули на небольшую тропинку, уводящую в скалы неподалеку от проклятых Земель Возмездия.
– Тут один гном знакомый работает, – пояснил Марусеньке Седди. – Правда, про его заведение всякое болтают... ну да ладно. Отдохнем пока там, а утром дальше двинемся.