Geum.ru

Все эксперты и все опросы могут сказать, какие книги покупаются лучше, какие хуже. Или какие жанры

Вид материалаКнига
Подобный материал:
1   ...   11   12   13   14   15   16   17   18   ...   36

Едва вышли из подъезда, лихо подкатил крохотный автомобильчик. Я взял букет цветов и красивую деревянную коробку, украшенную резьбой и покрытую лаком, там внутри бутылка шампанского, ввел свой код для оплаты, и мы прыгнули в машину. Коля косился на цветы и праздничню коробку, за два квартала не выдержал, взмолился:

- Выпусти!.. Ты такой нарядный, с цветами и шампанским, а я как бомж…

- Подожди, вон там супермаркет за углом.

- Все ты знаешь!

- Иногда, - сказал я скромно, хотя улучшенная реальность по моему мысленному запросу сразу же окрасила зеленым все места в пределах километра, где можно купить цветы, хорошее вино и сувениры. – Так, случайно…

Он выскочил и опрометью ринулся в магазин, а я подрулил к дому, где живет Аркадий с Жанной. Против воли в душе потеплело. У меня столько событий, перемен, новостей, а здесь ничего не меняется, будто приехал не к ровесникам, а к милым бабушке с дедушкой. Хотя я жадно ловлю все технические новости и тут же внедряю у себя все, на что хватает финансовых возможностей, но все равно почему-то приятно смотреть и на эти реликты.

В прихожей расцеловались с Жанной, пополнела, настоящая дама, обменялись рукопожатием с Аркадием, тоже посолиднел, но все так же аристократически благодушен, великолепен, даже местами величественен, как король в отставке. Из комнаты появился Леонид, поздоровался, спросил, заметил ли я, что в подъезде стены расписаны похабными надписями, а в лифте разбито зеркало и сорван плафон.

- Заметил, - ответил я равнодушно. – Гады… да.

- Еще какие, - подхватил Леонид с жаром, - куда милиция смотрит? Да и вообще надо принимать меры…

- Жесткие, - поддержал Аркадий, - самые жесткие!

Я промолчал, хотя надо бы, чтобы не выбиваться из «моего» общества, тоже сказать что-нибудь против этих гадов, которые в самом деле достали при этой гребаной демократии. Демократия она хороша, когда все вокруг белые и пушистые, но даже демократия на Западе уже как-то принимает меры: дает нарушителям по десять пожизненных сроков или пять тысяч лет строго режима без права убавления срока, за брошенный окурок мимо урны штрафует на месячный оклад, за парковку в запрещенном месте лишает прав на пять лет, а у нас даже за убийство десятка человек грозят пальчиком и дают пять лет с правом досрочного освобождения.

Так что понятно, почему распоясались малолетние геростраты. И понятно мне возмущение Леонида, у которого в доме постоянно расписывают стены, бьют стекла, гадят в лифтах, однако с моей точки зрения он сам точно так же поступает… со своим телом! Мало того, гордится, что пьет, ест все, что попало, не поддерживает форму, хотя не забывает одеваться дорого и модно, а бородку подбривает то так, то эдак.

Нет, надо молчать и сопеть в тряпочку. Я уже изменился, и пусть не на все, но очень на многое смотрю иначе. Как будто что-то перевернулось во мне, я стал видеть мир иным… или по-иному.

Мы втроем прошли на балкон, по дороге заглянув через открытую дверь в комнату. Там стол ломится от яств, хотя Аркадий все еще доцент, все еще там же и в том же. Просто мир, несмотря на тревожные крики насчет истощения ресурсов и оскудение запасов, незаметно, но верно богатеет, а с нею богатеют, хоть и не в такой степени, ее граждане. Чего у Жанны на столе нет, так это модов. Для Аркадия любое генетическое изменение человеком – зло. Слепой и тупой природе – можно, а специалистам-генетикам – низзя. Логика на уровне женской.

Жанна, как верная жена, целиком и полностью в русле политики мужа: многословно рассказывает, что все на столе – из чистых продуктов, выращенных где-то на особых грядках без всякой химии на простом говне, так что откушайте, все натуральное, все естественное. Мой букет водрузила в центре стола, похвалила мой вкус и умелый подбор цветов, дивную гамму и прекрасный аромат, что образуется от сочетания…

Я кивал, соглашался с тем, что у меня вкус – да. К счастью, в передней прозвенело, явились Михаил с Настеной, слышно было, как охали, обменивались с Жанной комплиментами. У Настены большие роговые очки под старину, но это значит лишь, что вмонтированный в дужки и переносицу компьютер не самой последней модели, те слишком дорогие. Я ощутил угрызения совести, я только вчера побывал у имплантологов, мне самую последнюю модель всобачили вовсе под кожу, замаскировав бровью. Весь компьютер размером с вишневую косточку, а производительность восемьсот тысяч террафлопс в секунду, где-то в десять-двадцать раз мощнее, чем у Настены, про удобство вообще молчу.


Коля пришел злой, с цветами и шампанским, но взвинченный высокими ценами на железо высоких технологий: не утерпел, посмотрел в соседнем отделе. При всем высоком уровне прогресса, когда новинки через два-три года падают в цене вдвое, а то и втрое, ему понадобится не меньше трех лет, чтобы установить новую модель управления квартирой. А всякие там манагеры покупают по два-три комплекта, чтоб ищщо и на дачу и в загородный домик, буржуи проклятые!

- Я полагаю, - орал он, - если у нас равноправие, если живем в обществе справедливости, как об этом брешет правительство, то пусть оно примет законы, твердо гарантирующие всем без исключения доступ ко всем передовым технологиям! А иначе получится, что снова олигархи все позахватывают, а нам фигу под нос?

Леонид, мягкий, интеллигентный и уже настолько утонченный, что вместо туалетной бумаги наверняка пользуется серпантином, возразил очень деликатно:

- Дорогой Коля, разве наш жизненный уровень… в частности, ваш, не выше, чем у, скажем, Наполеона? Или любого из могущественных королей? Вы жрете в три горла любые фрукты в любое время года, а могущественный Наполеон землянику едал… или едывал?.. только в июне, яблоки - в сентябре-октябре, а киви или ананасы в глаза не видывал!.. Вы гарантированно не заболеете чумой или оспой, а тогда короли мерли, как мухи, от пустякового воспаления легких. Вы из своего автомобиля, который ездит, кстати, быстрее любой королевской кареты, звоните в другую страну, сбрасываете по емэйлу фотографии и видео… Это я к тому, что любые технологии со временем дешевеют.

Коля сказал раздраженно:

- Это не новость даже для меня. Я вижу, с какой скоростью падает цена на компьютеры. Но все равно самые совершенные модели по карману далеко не всем!

- Но разве может быть иначе?

Коля за неимением в прихожей стола стукнул кулаком по стене.

- Должно быть так. Даже сейчас несправедливо, что одни имеют, а другие - нет.

- Когда-то пытались достичь равенства, - напомнил Леонид. – Огромная страна жила по таким принципам. Вам напомнить, чем кончилось?

Коля отмахнулся.

- То – другое. Не так опасно кому-то иметь компьютер круче, квартиру больше, а тачку дороже, чем у других. Это ничего ему не добавит, разве что отберет… На компе будет охотнее голых баб раздевать в стриппокерах, на большой площади устраивать вечеринки, а в шикарном авто возить дорогих шлюх. А вот если можно будет усиливать интеллект, разве наши олигархи не воспользуются первыми? И тогда они смогут нас обирать еще изощреннее. Так, что сами вывернем все карманы да еще в зад их поцелуем, списобо, что наши деньги взяли!

Леонид поморщился, глаза стали беспомощными, взгляд скользнул в мою сторону, я сделал вид, что рассматриваю скринсэйверы на трех экранах.

- Извините, - сказал Леонид, он старался говорить мягко и убеждающе, - но ведь и сейчас богатым людям доступно больше, чем бедным. Начиная с того, что могут пользоваться как дорогими курортами, так и зарубежными клиниками для лечения, и заканчивая элитарным образованием, которое дают детям. Их дети вовсю используют новейшие информационные технологии, а у нас в Госдуме все еще претворяют план: «В каждую семью – по компьютеру!»

Я помалкивал, для меня все давно очевидно. Уход из жизни Кристины так меня тряхнул и так заставил на все смотреть иначе, чем смотрел раньше, что я уже стал нечеловеком. Вот смотрю на все по-чужачьи, ни к чему не привязан, все смертно и все пойдет прахом. И нет у меня священного Отечества, за которое должен умереть, нет священного русского языка, который, конечно же, самый лучший, а есть только средство общения… вообще мне пофигу, что первыми получат преимущество богатые.

Конечно, это не совсем так: первыми начинают пользоваться испытуемые, а они никогда не бывают из числа олигархов. Первую аппаратуру, к примеру, всегда испытываем мы сами, а первые лекарства любой врач проверяет на пациентах своей клиники. Вообще первыми доступ получают те, кто обладают необходимыми знаниями и желанием использовать это новое, а уж потом те, кто способен заплатить.

Что делать, абсолютной справедливости никогда не будет. А я не буду, не стану тащить в светлое будущее того пьяного и обоссавшегося бомжа, что сидел на тротуаре и поливал матом прохожих. Да черт с ними! Со всеми, кто не хочет в будущее. Пусть живут в этом. Даже в том, где загаженные подъезды, обоссанные лифты и где полно битых бутылок на выходе из дома.


Впрочем, Коля не умеет злиться и пребывать в раздражении долго, уже минут через десять услышали его зычный гогот, шлепки по чьему голому заду, посыпались новейшие анекдоты, приколы, ржачи, хохмы, он целиком на своем месте, а мы с удовольствием слушаем, смотрим на него, довольного и веселого, растолстевшего, со щеками на плечах, на ходу создающего причудливые тосты, рассыпающего шуточки, веселого и жизнерадостного, умеющего наслаждаться жизнью, как никто другой.

Стол тоже, как всегда, ломится от яств, только теперь эти яства как бы на порядок выше: мясо нежнее, рыба без костей, салаты из свежайших овощей, прямо с грядки, все хрустит на зубах и брызжет соком, а пирожные и печенье – просто чудо, хотя все натуральное, все натуральное, а что из натурального вроде бы можно еще придумать?

Я держал улыбку как можно более довольную, в самом деле, если быть проще, это все должно очень нравится. И в самом деле, если забыть про высокие технологии и рывок в будущее, то здесь очень милый и уютный мир.

Потом женщины остались перемывать кости за столом, мужчины вышли в большую комнату для степенных бесед о высоком, курильщики вышли на балкон, я сунулся было к ним, но дым глотать не захотелось, пошел на другой балкон. Вскоре пришел Леонид, похвалил мой цветущий вид, поинтересовался, не прибегал ли я к пластической хирургии, неужто все результат добавок, а какие пью, а какие вообще-то порекомендую, все-таки у меня уже есть опыт…

- Это мой опыт, - ответил я. – У тебя биохимия другая. Лучше поинтересуйся у Михаила, он уже много лет этим занимается… как профессионал.

Он скривился.

- Знаешь, даже другу не доверяю, когда он на этом зарабатывает. Сам Михаил, кстати, добавками не увлекается. Скажу по секрету, что вообще не употребляет, хотя всем рассказывает, что без них жить не может. У него уже солидная фирма, открывает филиалы в регионах…

- Зато у него шире спектр, - сказал я. – А я что, все подгонял к себе. Да и то… вдруг что-то пойдет не так? Буду виноватым.

Он пристально посмотрел на меня, губы изогнулись в понимающей усмешке.

- Не хочешь брать ответственность?

- Не хочу, - признался я. – Оно мне надо?

Он подумал, кивнул.

- Вообще-то да. Дело с добавками все еще темное, и все, что скажешь – твое личное, за спинами авторитетов не спрячешься. Но вообще-то я попробовал бы..

- Начинай не спеша, - посоветовал я. – Изучи литературу. Сравни показатели. Да что тебе объяснять, ты лучше меня знаешь, как читать новости!

Он выглядел польщенным, хотя я сказал наугад, только бы подсластить отказ. На балкон к нам вышла Настена, следом явился угрюмый Аркадий и полным презрения жестом снял с нее очки. Настена виновато захлопала глазами, большими и наивно-глупыми, как у дешевой куклы. Аркадий с подозрением осмотрел очки, вздымая брови и надувая губы.

- И у тебя… это безобразие?

Настена сказала, краснея, как орденоносная доярка:

- Это же просто очки…

- Ну да, - возразил Аркадий, - а эти фитюльки для чего?

- Это так, - сказала Настена торопливо, - просто улучшает зрение.

- Улучшают и простые очки!

- А эти даже приближают, - пояснила Настена чуть смелее. Она оглянулась в поисках мужа, но тот чесал язык с Жанной, восхищаясь ее кулинарными способностями. – Делают резче… если мне надо. Можно то, что рассматриваю, выделить и укрупнить! А так в них ничего нет такого, на что ты намекаешь…

Аркадий удивился:

- Я намекаю?

- Ты!

Через порог на балкон переступил Коля, веселый и довольный, сказал с ходу саркастически:

- Ой-ой, беда с этими очками какая! Аркаша, не понимаю, чего кипятишься? У тебя что, порносайт накрылся?

Аркадий оскорбленно вскинулся.

- При чем здесь порносайт?

- А кому еще страдать от того, что все теперь голые?.. Никто не ломится к тебе на сайт, чтобы посмотреть на голых баб. Вышел на улицу, одел очки – все голые!.. А если настроить фокусировку, то можно рассмотреть, чем обедали, что в кишечнике…

Аркадий поморщился.

- Вот-вот. Я не желаю, чтобы меня рассматривали.

- Успокойся, - сказал Коля. – Кому интересно рассматривать, что там и как у тебя? Зато никто тайком бомбу не пронесет… Ладно, шучу, какие теперь бомбы, но то, что не осталось тайн в вопросах пола, только на пользу. Выхожу на улицу и сразу вижу, кого можно снять, а к кому лучше не подходить, а то сразу по роже…

Аркадий воззвал к нам, указывая на Колю:

- Люди, плюйте на него! Слышали, что говорит? Слышали?

Леонид посмотрел на меня, поискал глазами Жанну. Она ответила ему материнской улыбкой, он спросил озабоченно:

- Светлана придет? А то у нас Володя скучает…

- Уже позвонила, - ответила Жанна охотно. - Опоздает на полчасика!

- Ага, - сказал Леонид, - значит, на часик… Не нучше ли подождать за столом?

Жанна подхватила весело:

- За стол, все за стол!.. Света не обидится. Сама виновата.

- У нее занятия заканчиваются поздно, - заступился Коля.

- Разве она не директор? – спросил Леонид.

- Она играющий тренер, - объяснил Коля с удовольствием. – Сама ведет самую трудную дисциплину… забыл, как называется… что-то с похудением в одних местах и пампингом в других.

Леонид вздохнул:

- Тогда к ней народ ломится. Стоит на нее посмотреть, каждая женщина захочет стать похожей…

Потом, когда все расселись за столом, Леонид ни к селу, ни к городу разразился панегириком против негров, доказывая их неполноценность в интеллектуальной сфере, тоже мне, новость. Я снова промолчал, ибо в отличие от собравшихся, что живут сегодняшним днем, зрю день завтрашний, где не будет негров, не будет русских, не будет американцев, китайцев. Даже евреев не будет, что вообще-то предположить трудно, но когда перейдем в волновые существа, станем жить даже не на планетах Солнечной системы, что за дикость, а в пространстве и времени, смешно будет вспоминать о цвете кожи, расе или национальности.

Коля провозглашал тосты, все со звоном вытягивали руки и со звоном сдвигали над столом фужеры. Я тоже поднимал со всеми, правда, с яблочным соком. На меня косились с чувством полнейшего превосходства, но только Коля время от времени пытался уговорить тяпнуть, дернуть, вмазать, заложить за воротник. Остальные то ли передоверили эту роль ему, то ли убедились, что я тверд, аки партизан.

Аркадий сел на излюбленного конька и принялся высмеивать увлечение некоторых двуногих особей всякими механическими прибамбасами. В печати, мол, уже пишут, что скоро придет время, когда придурки начнут вставлять себе всевозможные чипы, а при таком наглым вторжении организм вынужден будет защищаться, как может: облекать внедренные чипы в капсулы, отторгать, подавать им неверные сигналы, так что начнется веселая жизнь с полумеханическими сумасшедшими…

Я старался вообще не слушать, чтобы не начинать возражать. Молотит языком, сам не понимает, что молотит. Если такой уж праведный, то взял бы да выдрал свои искусственные зубы. Или хотя бы повыковыривал пломбы. Или вон сколько людей возвращается с войн инвалидами. Кому ставят ручной протез, кому – ножной, так что же им – кончать жизнь самоубийством, что у них что-то искусственное? А сотни тысяч, которым вставили искусственный клапан сердца?

- Гм, - сказал я, - Аркадий, я слышал, вы своей маме искусственный хрусталик поставили?

- Да, - ответил он с готовностью, - у нее началась возрастная катаракта, зато теперь стопроцентное…

Он умолк, глаза сузились, а лицо посуровело. Я тоже промолчал, умным достаточно. У них вся семья с близорукостью да еще и к предрасположенностью к ранней катаракте, он и отца два года тому свозил в клинику. Ему так вовсе искусственную сетчатку поставили, а то старик совсем было ослеп не то из-за глаукомы, не то из-за какой-то гадости похуже, сейчас же читает самый мелкий шрифт даже в темноте, чего не может сам Аркадий.

Леонид сказал мягко:

- Володя, мы все поняли, на что вы так грубо намекнули, но Аркадий имел в виду совсем другое…

- Что? – спросил я.

- Чрезмерную чипизацию человека, - объяснил он. – Раньше ее называли кибергизацией. Человек не должен с такой легкостью отказываться от своего прекрасного тела…

- От прекрасного никто не откажется, - возразил я. – Но когда мои родные суставы хрустят при каждом шаге, по лестнице подниматься трудно, а с искусственными я смогу поднять хоть танк, только дайте мне шанс поставить такие суставы и такие сухожилия… Да что там поднять, с искусственными суставами, если верить обещаниям разработчиков, любой из нас с танком на плече взбежит хоть на сотый этаж, лишь бы ступеньки не провалились! Лично я, как нормальный человек, уж извините, слово «прекрасные» поставлю совсем в другом месте.

Аркадий сказал так же мягко, в манере Леонида:

- Володя, я не против технологического прогресса! Посмотри, какие у меня экраны на стенах! Какой телевизор – самой последней модели!.. И все новинки я стараюсь приобрести и приспособить. Но – для квартиры, для машины. Однако тело человека столь совершенно, что не нашим криворуким умельцам в него лезть немытыми лапами!

- А если не наши, - спросил я, - а западные?

- Какая разница, - ответил он с отвращением. – Западные за быструю прибыль что угодно выпустят, не проверив, не протестировав на неграх или китайцах.

Настена слушала внимательно, поглядывая то на меня, то на Аркадия и Леонида, взгляд нерешительный, наконец сказала обиженно, покраснев, как юная девочка:

- А почему так уж нельзя, если будет проверено? И будет работать? Я вот все никак похудеть не могу, как ни стараюсь, а если какой-нибудь чип будет перехватывать жир и как-то избавляться, то почему нет?

Жанна быстро взглянула на мужа.

- Ах, Настенька, Аркадий говорит о высших ценностях, ради которых нельзя поступаться минутными удовольствиями.

- Ничего себе минутное, - сказала Настена еще обиженнее и пощупала складки на боках, - я все время помню про эти мешки с салом!

Жанна поморщилась, но при этом посмотрела на мужа.

- Настенька, Аркадий говорит о высоком, духовном…

Голос ее звучал укоряюще, Настена повернулась за поддержкой к Михаилу.

- А ты чего молчишь?

Михаил проговорил солидно:

- Ну, я вообще-то соглашусь вживить себе чип, но, конечно, с соблюдением целого ряда условий. Во-первых, только если буду в нем очень сильно нуждаться. Буквально, без него – никак! Во-вторых, он должен быть не просто выпущен и тут же в продажу, а протестирован в десятке независимых лабораториях. Более того, проверен и на добровольцах… сумасшедшие всегда найдутся!.. в течении хотя бы пяти или десяти лет.

Взгляд Аркадия чуть смягчился, ибо «…если очень сильно нуждаться», то это вообще отменяет любые чипы. Да и технологию вообще. Человек не нуждался «очень сильно» и в каменном топоре или колесе. А я поглядывал, не понимая, то ли я вдруг со смертью Кристины стал вдруг таким умным, то ли все разом поглупели. Рассуждают так это свысока, соглашаться или не соглашаться принимать эти технические новинки, как будто им их будут навязывать, уговаривать взять задаром, а они еще и будут выйогиваться. Или хотя бы все чудеса: квантовые компьютеры, терабайтные каналы связи, пилюли со знанием иностранных языков, языков программирования – все это получат… ну, как пенсионеры получают пенсию: подойдут к окошку, а им выдадут. А то и на дом принесут.

Дурость какая-то, то ли на социализме тронулись, то ли уравнительная политкорректность въелась до костей. Даже сейчас у одних мощные компьютеры, у других говно, у третьих и того нет, одни ездят на мерсах, другие – на трамвае, кто-то ставить зубы по тысяче баксов за штуку, а кто-то простаивает в очередях бесплатной клиники. Но сейчас жизнь течет медленно, миллионер на кадиллаке мало чем отличается от ездока на трамвае, но все ускоряется, и когда придут чипы, расширяющие сознание, то эти зажиточные люди с их установкой сразу станут сверхлюдьми. Более того, успеют получить чипы второго поколения, делающие их сверхсверхлюдьми, а то и третьего поколения, что вааааще, прежде чем простой человек Коля получит чип первого.

И не обязательно по злой воле сверхлюдей, а еще и потому, что Коля не побежит сразу же хватать этот непонятный чип, как только тот появится, а сперва зайдет в гастроном за бутылочкой пивка, а там встретит Люську, у которой муж уехал в командировку, завалится к ней. Да не на вечерок, а на недельку. А потом еще какое-нибудь Фаберже помешает. Им всегда что-то мешает учиться, работать, худеть, качать мышцы, учить языки, ходить на курсы.

Так что само собой получится, что появится раса сверхлюдей… вернее, это будут нормальные люди, что продолжают работать, учиться и совершенствоваться, такие всегда в меньшинстве, а основная масса останется на прежнем уровне. Сейчас для них все, кто ездит на дорогих машинах – воры и сволочи, а потом, когда к кому же те станут еще и полубогами, то зависть вскипит так, что начнет рвать крыши.