Министерства Культуры Франции Национального центра книги Перед вами не просто словарь, объясняющий термины и понятия, а совершенно особая книга

Вид материалаКнига

Содержание


Incongruence. инконгруэнтность
Инкорпорировать, включить в состав
Indicateurs de la transe. признаки транса
INDICATIONS/CONTRE-rNDICATIONS. ПОКАЗАНИЯ / ПРОТИВОПОКАЗАНИЯ
Indices minbmaux. минимальные признаки
Influence. влияние
Ingredients. составляющие
Integration. интеграция
Involontaire. непроизвольное
Isolation sensorielle. сенсорная изоляция
Janet. жанэ
Lacher-prise. отстраненность
Langage. речь
Langage a plusieures niveaux. многоуровневая речь
Подобный материал:
1   ...   7   8   9   10   11   12   13   14   ...   28

Импликация - это прежде есего мастерство словесной манипуляции*. Она может быть также способом тонкой ориентации пациента в заданном направлении, то есть подключения определенных психических процессов*.

INCONGRUENCE. ИНКОНГРУЭНТНОСТЬ

См.: конгруэнтность*.

INCONSCIENT. БЕССОЗНАТЕЛЬНОЕ

En.: Unconscious

«Восприятие бессознательного зависит от метода, применяемого для доступа к нему» (Vigne, 1991).

Именно поэтому Эриксон пользуется собственным определением бессознательного, ко­торому больше всего состветствует название неосознанное. «Оно не является для него (как для Фрейда) импульсом угрозы, перевернувшим сознательную жизнь, который приходится подавлять» (Roustang, 1990). Бессознательное - это тот огромный компьютер, который не­прерывно трудится для нашей пользы, обрабатывая данные, постоянно и неосознанно вос­принимаемые нами, осуществляя, таким образом, наш личностный синтез. Оно является хра­нилищем следов всего нашего прошлого опыта, среди которого есть множество неизвестных нам ресурсов* (см. Erickson & coll., 1976). Важно отметить, что бессознательное не является для нас неизменным. «Наши повседневные переживания воздействуют на наше бессозна­тельное так же, как и на наше сознание» (Rosen, 1982/1986).

Оказывается, что в гипнозе пациенты наиболее близки к тому, что Эриксон называет бессознательным обучением (см. Rosen, 1982/1986).

Согласно Эриксону, приближающемуся в этом к концепции Куэ (1915) и Бодуэна* (1951), наше бессознательное действует разумно и целенаправленно, но не явно для нас, организуя наше поведение. По Бодуэну и Куэ, для этого в большинстве случаев достаточно способности нашей психики создавать образы. Для нас средством выбора является гипноз.

Разумное использование понятия «бессознательное» позволяет изящно разрешить про­блему принадлежности гипнотического поведения. Теперь уже не оператор* является твор­цом появляющихся феноменов и не воля пациента. Ответственность за то, что появляется, очень логично приписать бессознательному пациента.

Можно ли все, что есть в нас бессознательного, законным образом приравнять к сущно­сти, обозначаемой этим термином? Реальность ли это или только метафора*? (См. Erickson & Rossi, 1981.) Эриксона эта проблема интересует не как теоретика, а как практика. Данное

92

понятие* служит ему для того, чтобы вызывать гипноз и помогать пациенту совершать психо­логическую работу* (рабочая концепция). Тучный пациент, похудевший на 30 кг, в интервью канадскому телевидению заявил: «Разумеется, я не ем так много, как раньше, но это мне ничего не стоит, так как это мое бессознательное!» Мы совершили бы ошибку, обходясь без этого понятия!

В заключение приведем одну удачную формулу (Sytviane Gamier, личное сообщение): «В традиционном гипнозе бессознательное программировалось как машина; в новом гипнозе к бессознательному обращаются как к высшей сущности, хранилищу возможных программ».

INCORPORER.

ИНКОРПОРИРОВАТЬ, ВКЛЮЧИТЬ В СОСТАВ

En.: Incorporate

Во время сеанса гипноза могут появляться внешние шумы или другие помехи. Чтобы уменьшить их влияние, можно сказать (как делают некоторые): «Вы не слышите шум», но при этом создается риск негативной парадоксальной* индукции. Гораздо удобнее использовать эти явления, сказав пациенту: «Вы можете включить шум в ваши грезы...», или просто: «Будь­те внимательны к тому, что вы слышите в своих грезах...» (нередко пациенты слышат свою собаку, в то время когда лает моя). Таким образом, моменты отвлечения* могут с успехом использоваться и содействовать гипнотическому состоянию.

Таким же образом можно использовать и поведение пациента во время сеанса (обратная связь*).

INDICATEURS DE LA TRANSE. ПРИЗНАКИ ТРАНСА

En.: Trance indicators

Не существует признаков, позволяющих тестировать гипноз в прямом смысле слова, и те гипнотические проявления, которые оператор* усиливает, являются таковыми только предпо­ложительно.

Классические признаки гипнотического состояния свидетельствуют прежде всего о со­стоянии релаксации*, которую обычно стараются вызвать в начале гипноза: тоническая не­подвижность, разглаживание лицевых мышц, опущенные веки, замедление дыхания, психо­моторная заторможенность, замедление рефлексов (мигательного, глотательного и т. д.), мы­шечные подергивания, легчайшие движения головы, кажущееся отсутствие инициативы... (Enckson & coll., 1976). По мере того, как оператор ратифицирует* эти признаки как знаки гипноза, он способствует появлению и стабилизации гипнотического функционирования*.

Знаки пассивного подчинения являются критериями внушения*, которое может приме­шиваться (или не примешиваться) к феномену гипноза.

Появление так называемых специфических феноменов, таких, как каталепсия* или спо­собность контролировать боль*, скорее впечатляюще, но никоим образом не специфично.

Типичная гипнотическая реакция - это реакция, которая возникает неожиданно*, в ос­новном в ответ на сообщение* оператора, и рассматривается пациентом как непроизволь­ная*. В этом смысле незаменимым индикатором, свидетельствующим о совершающейся ра­боте*, очевидно, является сигналим* (Erickson & Rossi, 1981).

93

INDICATIONS/CONTRE-rNDICATIONS. ПОКАЗАНИЯ / ПРОТИВОПОКАЗАНИЯ

En.: Indications

В этой книге автор стремится дать представление о подходе, в котором мало внимания уделяется нозологиям1. Гипноз используют не как средство против какой-либо болезни или нарушения, а сообразуясь с пациентом и его потребностями.

Практически все нарушения в той или иной степени лечатся с его помощью. Перечислить их невозможно, так как все области медицины так или иначе причастны к гипнозу. Не суще­ствует иного критерия, кроме суждения опытного практика перед лицом конкретной пробле­мы. Разумеется, классический перечень показаний к гипнозу заслуживает того, чтобы с ним ознакомиться (см. медицинское* применение).

В области психотерапии дело обстоит так же, и только опытный практик вправе составить мнение по конкретному случаю. Долгое время психоз расценивался как абсолютное противо-, показание для гипноза. Теперь это не так, и тем не менее в данном случае необходим очень осторожный подход (Lavoie, 1988). Я полагаю, что пациенты, страдающие паранойей, психо­патией или перверсиями, имеют спорные показания к гипнозу.

INDICES MINBMAUX. МИНИМАЛЬНЫЕ ПРИЗНАКИ

En.: Minimal cues

В гипнозе очень важно умение наблюдать*, чтобы усиливать то, что идет в нужном на­правлении и давать обратный ход* в случае неудачи. Поскольку любое непроизвольное пове­дение является гипнотическим и часто оно бывает едва заметным, нас очень интересуют ма­лейшие признаки такого поведения. Небольшое изменение дыхания, слегка нахмуренные брови, перемена позы и т. д. всегда требуют обратной связи*, их следует принимать во вни­мание как возможных носителей «послания»* (гримасы, мимика, выражающая благополучие или тревогу, и т. д.). См. также: индикаторы* гипноза.

induction, индукция

En.: Induction

Гипнотические опыты* традиционно начинаются с индукции. Имеются в виду более или менее ритуализованные начала, предположительно способные облегчить доступ к гипноти­ческому функционированию* и сравнимые с «дебютами» в шахматах.

Форма индукций с течением времени менялась. В разное время предпочтение отдавалось то прикосновениям (Месмер*), то магнетическим пассам (Пюиселор*), приказаниям уснуть (Фа-риа*), фиксации взора (Брейд*), внушению сна (Льебо*), прямому внушению (Бернгейм*, Фрейд), обаянию (эстрада*)... И несть числа предлагавшимся ухищрениям и способам.

В новом гипнозе* индукции менее формальны и не содержат монотонных повторений. Гипноз приобретает вид беседы*. Сопровождение в приятном воспоминании* - это простой и сдержанный способ, позволяющий освоиться с эриксоновскими подходами.

' Классификация болезней.

94

Эриксон советует по мере возможности применять утилизирующие* индукции, в кото­рых в качестве отправной точки принимается то, что уже имеется в душе пациента; в крайнем случае индукция становится парадоксальной*.

Несмотря на то, что в новом гипнозе терапевт в каждом отдельном случае приспосабли­вает свой подход к индивидуальности пациента, замечено, что каждый оператор имеет свои излюбленные методы. Индукция представляет собой выбор терапевта в его опыте и подразу­мевает ответственность* за то, «загон действует.

INFLUENCE. ВЛИЯНИЕ

En.: Influence

Воображать, что общение* возможно без влияния, было бы иллюзией (Watzlawick & coll., 1967/1972). Вопрос в том, изменяет ли гипноз силу влияния одной личности на другую?

1. Классический гипнотизер производит впечатление на пациентов и культивирует их зависимость; достигнутое таким образом гипнотическое состояние предположительно усили­вает внушаемость*. Как говорил Вайтценхоффер, «это подводит нас к другому, отнюдь не единственному определению гипнотизма: это разновидность влияния одной личности на дру­гую с использованием такого средства или уловки, как внушение*» (1989,1).

2. Новый гипноз*, как и всякая психотерапия, стремится быть эффективным. В этом смысле вмешательство терапевта оказывает решающее влияние на пациента. Вместе с тем терапевт остерегается влиять на пациента, максимально избегая навязывания своих личных взглядов и не поощряя его зависимость. Качество межличностной связи* и уважение, которое пациент может испытывать к личности того, кто помогает ему, вписываются в рамки обычного взаимного влияния при встречах* людей.

См.: воздействовать* на кого-либо и манипуляция*.

INGREDIENTS. СОСТАВЛЯЮЩИЕ

En.: Ingredients

Не всегда просто определить, что же является наиболее существенным в гипнотическом сеансе (см.: артефакт*).

1. Правильнее было бы проанализировать содержание* того, что говорил оператор во время индукции*, вместо того чтобы рассматривать гипноз как целостный ответ на ритуал индукции. Для того чтобы быть полным, подобный анализ должен учитывать «что говорится, как говорится, когда говорится и где говорится» (Weitzenhoffer, 1976). Мы охотно добавим: учитывать также характер взаимодействия между партнерами на сознательном и бессозна­тельном уровнях.

2. Когда мы смотрим эстрадный гипнотический сеанс, мы как бы присутствуем при раз­витии сомнамбулического* состояния; при этом налицо банальная подчиняемость внушени­ям*; бросается в глаза также игровой момент и удовольствие от разыгрывания спектакля. Следует ли удовлетвориться одним из этих возможных объяснений или можно допустить, что различные причины смешиваются и взаимодействуют, порождая сложное поведение, квали­фицируемое как гипнотическое* (Godin, 1988a),

95

3. Проблема приобретает дополнительную сложность в связи с тем, что гипноз i имеет терапевтическую направленность и ничто не мешает терапевту в ходе гипноза одноврЫ менно использовать другие специфичные подходы. Поэтому не всегда легко выделить состав- ляющие зриксоновского «терапевтического коктейля».

INTEGRATION. ИНТЕГРАЦИЯ

En. : Integration

Слово «интеграция» используется в новом гипнозе для обозначения бессознательной работы*, содействующей единству и гармонии нашей личности.

Согласно Эриксону, психотерапевтическая направленность заключается в интеграции наших , сознательных и бессознательных составляющих. Гипноз* облегчает этот процесс*, способствуя бес-' сознательному функционированию. В частности, во время возрастной регрессии* слабо интегриро­ванные островки нашей личности получают дополнительную возможность быть переработанными, чтобы лучше ассимилироваться всей целостностью нашей психики (См. Erickson & Rossi, 1981).

Как говорил Эриксон, «интегрирование эмоциональных и интеллектуальных параметров , прошлого опыта в систему взглядов взрослого - это терапевтический фактор. Это эмоцио- . нальное переучивание, позволяющее пациенту реорганизовать и реассоциировать свой опыт» (Erickson & Rossi, 1979).

interaction, взаимодействие

En.: Interaction

Новый гипноз рассматривает гипнотерапию как результат взаимодействия двух личнос­тей. С этой точки зрения:

1. Терапевт учится отслеживать знаки* (сигналы), исходящие от пациента (Erickson & : Rossi, 1981). Эти знаки являются сообщениями* пациента. Показывая, что мы их воспринима­ем, мы тем самым изменяем позицию пациента по отношению к нам и к себе самому. Таким образом он сможет двинуться дальше. Другими словами, терапевт побуждает пациента отве­чать* и взаимодействовать с ним.

2. Речь идет также и о взаимодействии двух бессознательных*. Оператор*, психическая деятельность которого тоже, без сомнения, несколько «гипнотична», без опасений доверяется { собственной творческой активности, так как уверен, что пациент сделает выбор и не воспри­мет то, что ему не подходит. При таком типе связи оператор оказывается «управляемым» со стороны пациента. Это уже ближе к диалогу пациента с самим собой. Вспомним фразу Жака J Паласи: «Пациент использует психику оператора, чтобы совершить работу, которую он не < смог бы проделать в одиночестве» (личное сообщение).

intrusion, вторжение

En.: Intrusion

Традиционный* гипноз заслуживает упрек в том, что он вторгается в чужую психику, 1 поскольку предполагается, что оператор манипулирует идеями, чувствами и поведением па-1

96

циеитов. Он навязывает свой выбор, получив действительное или предполагаемое согласие пациента; это ставит серьезные этические* проблемы, хотя и недостижимо в полной мере.

Новый гипноз* принимает все это во внимание и постоянно заботится о том, чтобы не допускать вторжения. Он учит контролировать внушения* и действует преимущественно посред­ством открытых* и активизирующих* внушений. При этом любые реакции являются благотвор­ными, потому что определяются самим пациентом. Что касается косвенного* внушения, то оно направлено скорее на активизацию процессов, а не на манипулирование содержанием.

INVOLONTAIRE. НЕПРОИЗВОЛЬНОЕ

См.: произвольное/непроизвольное.

IRRATIONALITE. ИРРАЦИОНАЛЬНОСТЬ

En.: Irrationality

Гипноз рассматривается как иррациональное явление, и несомненно, несколько пугает этим. Бессознательная деятельность, к которой мы обращаемся, подчиняется внутренней ло­гике, то есть правилам, не следующим путями привычных рассуждений.

Так, например, в трансе* возможно сосуществование противоречий, и самого пациента это удивляет меньше, чем кого-либо (см. логика*). Подобным же образом бессознательные и алогичные механизмы* могут быть поняты и использованы оператором (см. косвенное* вну­шение). Нам случается также обращаться к иррациональному, чтобы использовать перемеще­ние: Жозеф Барбер, к примеру, переместив боль до самых кончиков пальцев, просил затем пациента избавиться от нее, дав ей «упасть» или вырваться наружу! (Barber & Adrian, 1982).

ISOLATION SENSORIELLE. СЕНСОРНАЯ ИЗОЛЯЦИЯ

En.: Sensory isolation

Сенсорная изоляция - это экспериментальная методика, в ходе которой пациенты полу­чают как можно меньше внешних раздражителей.

Благодаря аппаратуре, называемой обычно «пузырь», стало возможным значительно уменьшить количество слуховых, зрительных и особенно проприоцептивных стимулов (Lilly, 1977). Некоторые авторы предлагают сенсорную изоляцию в качестве терапевтической техни­ки, создающей, в числе прочего, исключительные возможности для релаксации*. Условия сенсорной изоляции представляют собой отрыв от окружающего, что перекликается с нашим определением* гипноза. Действия этого подхода частично накладываются на наши, о чем свидетельствует используемый словарь терминов, очень близкий к словарю нового гипноза (Remond, 1990).

Когда эксперимент дополняется межличностной связью с сопровождающим, сенсорная изоляция становится полностью сравнимой с нашим гипнозом. Сенсорная изоляция, без со­мнения, один из интереснейших путей исследования.

Эти выводы близки к выводам более старых авторов, сближавших гипноз с сенсорным ограничением (Kubie et Margolin, 1944; Gill et Brenman, 1959).

7-2917

JANET. ЖАНЭ

Жанэ (1859-1947), будучи учеником Шарко, в конце концов принял точку зрения Бернгейма (Laurence & Perry, 1988). Он интенсивно занимался гипнозом и был основателем теории (см. диссоциация*) и практики (см. память*), ставших вехами в истории гипноза. В 1886 г. Жанэ при работе со своей пациенткой Люси (а в 1889 г. с пациенткой Мари) предпринял попытку изме­нения психотравмирующих воспоминаний. Он много сделал для превращения гипноза в пси­хотерапию*. Огромное влияние Фрейда (которого Жанэ упрекал в заимствовании некоторых своих идей) затмило образ Жанэ. Жанэ воспринимал гипноз как низший вид психической деятельности, но не как сон* (Janet, 1889).

LACHER-PRISE. ОТСТРАНЕННОСТЬ

En.: Letting go

Гипнотический эффект заключается во временном забвении внешней реальности. По­скольку в обычной жизни мы привыкли постоянно сохранять бдительность, в случае гипноза можно говорить об отстраненности, о потере этой бдительности. Оператор* - это тот, кто помогает нам добиться такой отстраненности.

Отстраненность - процесс личностный, определяющийся присущими нам механизма­ми*. В какой-то степени отстраненность помогает оператору устанавливать доверительные отношения* с пациентом, поскольку произносимые им слова становятся единственными вне­шними стимулами.

В традиционном гипнозе* пациент, по-видимому, теряет бдительность именно потому, что поддается впечатлению, или потому, что играет в самозабвение.

В новом гипнозе качество отстраненности психологически иное. Это условная отстранен­ность. Пациент как бы учится отстраненности, сохраняя способность мгновенно возвращать кон­троль над своими действиями. То, что отстраненность дает возможность для лучшего самоконт­роля, может показаться удивительным. Между тем близкую аналогию можно увидеть в обучении плаванию: раскрепощение является условием действительного контроля над ситуацией.

LANGAGE. РЕЧЬ

En.: Language

1. Следуя Эриксону, мы полагаем, что обычная речь может быть тонким и эффективным рабочим инструментом. В нашем подходе* это дает определенные преимущества:

• простая, понятная пациенту речь или, что еще лучше, речь, свойственная самому паци­енту, несомненно позволяет установить с ним наилучшую психологическую связь* (Watzlawick, 1978/1980);

• согласно нашей гипотезе, гипноз* и психотерапия* являются делом самого пациента. Мы только предоставляем ему возможность совершить эту работу*. Пациент может эф­фективно действовать, только используя присущую ему речь (Erickson, 1983/1986);

• мы замечаем, что только простой язык может служить общим знаменателем для ныне существующих научных языков. Для нас это возможность широкого и в некотором роде мультидисциплинарного взгляда на проблему, что не исключает возможности продол­жить исследования в рамках других школ, привносящих свои концептуальные ценности.

2. Эриксон пользуется преимущественно простонародным языком или языком детства*, «чтобы добраться до глубины источников, таящихся в душах пациентов». Он подыскивает «ми-фопоэтические» приемы (не основанные на каких-либо концепциях), такие, как аналогия*, метафора*, загадки, шутки и всевозможные игры на словесном и образном* уровнях. Взаимо-

99

действуя таким образом, он дает возможность преодолеть привычные референтные* рамки или дополнить их (Erickson & Rossi, 1979).

3. Невербальный язык* является неотъемлемой частью инструментария терапевта (Erickson, 1983/1986).

LANGAGE A PLUSIEURES NIVEAUX. МНОГОУРОВНЕВАЯ РЕЧЬ

En.: Multilevel language

1. Словесная формулировка может содержать много смысловых уровней: так, перечиты­вание книги позволяет обнаруживать в ней все новые смысловые уровни.

2. В терапии возможна одновременная передача нескольких смыслов:

* метафора* - это исключительно многоуровневый язык;

* юмор* является другим примером многоуровневой речи;

* контекстуальное* внушение - это наиболее простой из двухуровневых языков... Многоуровневая речь, согласно Эриксону, является способом активизации бессознатель­ных процессов*: в то время как первый смысловой уровень занимает сознание, последую­щие, оставаясь нераспознанными, достигают цели, взаимодействуя с бессознательными ас­социативными психологическими цепями. Общение на двух уровнях - это наш первый подход для непосредственной работы с бессознательным. Мы используем слова с коннотациями и импликациями так, чтобы, пока осознаваемые референтные рамки* воспринимали сообще­ния* на одном уровне, бессознательное рассматривало совокупность других сообщений, зак­люченных в тех же словах (Erickson & Rossi, 1979).

В одном из примеров Эриксон разговаривает с пациенткой, незаметно для нее исполь­зуя слова, содержащие сексуальные коннотации. Если проблема, как и предполагает Эрик­сон, имеет сексуальную этиологию1, возникнет резонанс*, активизирующий ассоциации*, связанные с этой проблемой и направляющий пациентку к источнику затруднений. Если гипо­теза терапевта ошибочна, пациентка просто не воспримет предложенное и ничто не будет потеряно. Если искомый материал не окажется слишком травмирующим для пациента, тера­певту останется только ждать, пока пациент придет в сознание (Erickson & Rossi, 1979), если только активизированные таким образом процессы не выльются в интегрирующую* работу*, не осознаваемую пациентом.

Многоуровневая речь позволяет также предложить пациенту решения или изменение референтных рамок*, не осознаваемые им. Предложенные таким образом идеи могут быть приняты или отвергнуты, но, будучи приняты, они действительно становятся идеями пациен­та. Таким образом, он осознает эти решения как свои. Двухуровневая речь вызывает пред­ставления, не навязывая их, в рамках повышенной творческой способности* гипнотического состояния.