В. И. Прокопцов, научный руководитель Межвузовского учебно
| Вид материала | Документы |
СодержаниеВ.С. Степин [7]. С. 177 – 189 В.В. Налимов |
- Информационно-поисковая система “Научный потенциал вуза”, 31.25kb.
- Магнитоакустическая эмиссия магнетитовых и титаномагнетитовых руд железорудных месторождений, 290.93kb.
- Председателем Оргкомитета конференции является научный руководитель ниу вшэ профессор, 56.04kb.
- Председателем Оргкомитета конференции является научный руководитель ниу вшэ профессор, 51.47kb.
- «Учебно-научный медицинский центр», 922.54kb.
- Научный совет по философии образования и проблемам методологии исследования в образовании, 166.51kb.
- О проведении межвузовского конкурса, 86.51kb.
- П. А. Столыпина на приз Правительства Вологодской области Общие положения Организаторами, 26.67kb.
- Конспект лекций, 5908.96kb.
- В. И. Прокопцов эдукология: принципиально новая наука образования, 7786.94kb.
В.С. Степин [7]. С. 177 – 189
ОСР-РО: М-7.2. Модель вместо закона
Модель – это весьма многозначное понятие. Чжао-Юань-Жень (1965) приводит список 30 синонимов, или характеристик, «модели»,
9 несинонимов, или понятий, противопоставляемых модели... Вряд ли тут стоит давать скрупулезное определение понятия модели. Читатель получит ясное представление о нем из рассмотренных ниже примеров. Обратим внимание лишь на то, что понятию математической модели, существующему сейчас в кибернетике, можно противопоставить понятие закона в науке. Такое противопоставление потребовалось, когда пришлась снизить требования, предъявляемые к математическому описанию наблюдаемых явлений. Закон в науке имеет характер некоторой абсолютной категории на данном уровне знаний. Он может быть либо безусловно верен, либо безусловно неверен, и тогда просто отвергается. Нельзя говорить о хороших и о плохих законах – такое утверждение просто лишено смысла. Точно так же нельзя говорить о том, что одно и то же явление можно объяснить двумя или несколькими слегка различными законами …
... Совсем иные требования предъявляются к математической модели, применяемой для описания диффузной системы. Здесь уже не идет речь об абсолютной категории. Математическая модель может давать лишь какое-то представление о поведении плохо организованной системы (ПOC). Одни и те же аспекты изучаемой ПОС можно описывать различными моделями, одновременно имеющими право на существование. Можно говорить о том, что одни из этих моделей в каком-то смысле хороши, другие – плохи. Всегда можно специально оговорить, как и с помощью каких критериев производится оценка модели ...
В.В. Налимов [8]
ОСР-РО: М-7.3. От наукоучения – к логике культуры
... В XX веке стало необходимым – для Шпенглера и Тойнби, для Леви-Стросса и Бахтина, для подспудного сознания каждого мыслящего человека – осознать и осмыслить какое-то странное и резкое отщепление идеи «культуры» от идей «образования», «цивилизации», «формации» ...
... Думаю, что именно в соотношении с идеей «образования» (этой исходной отправной точки логики Гегеля) всеобщий смысл культуры может быть очерчен наиболее сжато и – для начала – образно.
В истории человеческого духа и вообще в истории человеческих свершений существует два типа, две формы «исторической наследственности». Одна форма укладывается в схематизм восхождения по лестнице «прогресса», или – пусть даже мягче – развития. Так, в образовании, в движении по схематизму науки (но науки, понятой не как один из феноменов целостной культуры, а как единственно всеобщее, всеохватывающее определение деятельности нашего ума) каждая следующая ступень выше предыдущей, вбирает ее в себя, развивает все положительное, что было достигнуто на той ступеньке, которую уже прошел наш ум (все глубже проникая в единственную истину), наши ноги и руки (создавая все более совершенные орудия труда), наше социальное общение (восходя к все более и более «настоящей» «формации», оставляя внизу до- и предысторическое бытие человека). В этом восхождении все предшествующее: знания, старые орудия труда, пережившие себя «формации» ... конечно, не исчезает «в никуда», оно «уплотняется», «снимается», перестраивается, теряет свое собственное бытие – в знании и умении высшем, более истинном, более систематизированном и т.д. Образованный человек – это тот, кто сумел «перемотать» в свой ум и в свое умение все то, что достигнуто на «пройденных ступенях», причем «перемотал» в единственно возможном (иначе всего не освоить!) виде: в той самой уплотненности, снятости, упрощенности, что лучше всего реализуется в «последнем слове» Учебника. В самом деле, какой чудак будет изучать механику по трудам Галилея или Ньютона; математику – по «началам» Евклида, даже квантовую механику – по работам Бора или Гейзенберга (a не по современным толковым учебникам или – сделаем уступку – по самым последним научным трудам).
Это – об «образовании».
Культура строится и «развивается» совсем по-другому, по противоположному схематизму. Здесь возможно оттолкнуться от одного особенного феномена.
Существует одна сфера человеческих свершений, что никак не укладывается в схематизм восхождения (Ньютоново: «Я карлик, стоящий на плечах гиганта» – предшествующих поколений ...). Эта сфера – искусство. Здесь даже на «глазок» – все иначе. Во-первых, здесь нельзя сказать, что, допустим, Софокл «снят» Шекспиром, что подлинник Пикассо сделал ненужным открывать подлинник (обязательно подлинник) Рембрандта.
Даже резче: здесь не только Шекспир невозможен (ну конечно же) без Софокла или Брехт – без Шекспира, без внутренней переклички, отталкивания, переосмысления, но и – обязательно – обратно: Софокл невозможен без Шекспира; Софокл иначе – но более уникально – понимается и иначе формируется в сопряжении с Шекспиром. В искусстве «раньше» и «позже» соотносительны, одновременны, предшествуют друг другу, наконец, это есть корни друг друга. Не только в нашем понимании, но и именно во все большей уникальности, «уплотненности», всеобщности собственного, особенного, неповторимого бытия.
В искусстве явно действует не схематизм «восходящей лестницы с преодоленными ступенями», но схематизм драматичecкoгo произведения (В.П.) ...
... Такой схематизм художественной наследственности всегда сохраняет свои основные особенности, и схематизм этот коренным образом отличается от схематизма «образования», «цивилизации», формационного развития, как бы их ни понимать ...
... Но в XX веке с особой силой обнаруживается, что такой схематизм истории искусства есть лишь особый и особенно наглядный случай некоего всеобщего феномена – бытия в культуре. Причем, в том же едином ключе – и скажу определеннее – в ключе культуры – необходимо сейчас понимать и развитие самой науки, еще недавно породившей схему «восходящего развития», уплотнения знания и т.д. «Принцип соответствия», идея «предельного» перехода, соотношение дополнительности, парадоксы теории множеств в математике, вообще – парадоксы обоснования начал математики – все это заставляет утверждать: наука также может и должна быть понята и развиваема как феномен культуры, то есть ... как форма общения античных – средневековых – нововременных форм ответа на вопрос: что есть «элементарность», «число», «множество» и т.д.?
Снова тот же культурологический парадокс: не обобщение, но общение различных форм понимания – вот формула движения к всеобщности в современных позитивных науках ...