Geum.ru

Роль зрительного опыта в развитии психических функций

Вид материалаКнига
Подобный материал:
1   ...   11   12   13   14   15   16   17   18   19
Такие результаты показывают, что зрительный опыт не является определяющим фактором для точности передачи


Рисунок 3.2

Зависимость точности оценки дистанций от наличия и отсутствия зрительного опыта и длительности опыта практического освоения местности


97

пространственных отношений окружающей среды. После длительного изучения представления о пространстве у сле= пых становится исключительно точным, даже точнее чем у зрячих. Действительно, для слепых людей внутреннее представление более важно, чем для зрячих.

Для зрячего небольшая территория доступна для обзора в любой момент, и пространственные представления часто используются для кодирования такой функциональной информации, которая облегчает организацию движений. Так, в наших экспериментах с авиадиспетчерами они стабильно завышали расстояния между двумя пунктами, обозначающими сложные коридоры (пути, по которым движутся самолеты), в которых всегда находилось большое количество самолетов (бортов) и которые требовали повы= шенного внимания. С одной стороны, это отражало усилия и время, затраченные на анализ информации, полученной из этих коридоров, а с другой стороны, позволяло им иметь больше субъективного времени для будущего анализа

[Блинникова, Капица, Баралас, 2000]. Существование подобной функциональной деформации на поздних этапах развития пространственного образа подтверждается и в ряде других работ с авиадиспетчерами [Ошанин, 1973] и такси= стами [Лапин, 1987].

Слепые испытуемые гораздо в большей степени, чем зря= чие, зависят от точности внутреннего представления пространственных отношений. Это связано с тем, что для коррекции своих представлений по ходу движения они не имеют в достаточном количестве идущей извне информации, и точное представление взаиморасположения объектов является основой для успешной организации деятельности. Однако необходимо отметить, что в нашем эксперименте значимо было также и взаимодействие между факторами зрения и практического опыта, которое свидетельствовало о значении зрительного опыта для скорости формирования пространственных представлений. Использование зритель= ной информации в процессе изучения местности позволяет намного быстрее создать представление о ней. Слепые люди


98

только после двухмесячного освоения местности достигают той степени точности, которую зрячие имеют уже на пятый день.


Виды когнитивных карт. Существование двух видов пространственных представлений — это один из немногих твердо установленных феноменов, проявляющихся из экс= перимента в эксперимент. Процедурное знание (или «карта= путь»), согласно Сьегелу и Уайту, содержит информацию о по= следовательности действий, о поворотах, о положении ориентиров по ходу движения. Обзорное знание («карта=обо= зрение») содержит информацию об отношениях между локализациями объектов и аналогично топографическим картам [Siegel,White, 1975].

В литературе существует устоявшееся мнение, что у сле= пых возникают затруднения при образовании так называ= емой «карты=обозрения», поскольку предполагается, что зри= тельный опыт дает способы симультанного представления пространственной информации. В уже упоминавшемся эксперименте Дж.Райзера, Дж.Локмана, Г.Пика [Rieser, Loc= man, Pick, 1980] участвовали четверо слепых от рождения, четверо ослепших в позднем возрасте и четверо зрячих. Испытуемых просили оценить относительные расстояния между 15 ориентирами, расположенными на территории реабилитационного центра. Некоторые ориентиры были соединены путями, другие были разделены препятствиями и могли быть связаны лишь путями, включающими пово= роты. Испытуемым давалось три вида инструкций. В ней= тральной инструкции испытуемых просили сравнить расстояния внутри группы из трех ориентиров, указав два наиболее близко расположенных и два наиболее удаленных друг от друга ориентира. В функциональной инструкции испытуемых просили сделать то же самое, но в этом случае суждение о расстоянии должно было относиться к реально проходимому пути. В метрической инструкции испытуемые должны были оценить расстояния между ориентирами по прямой.


99

При функциональной инструкции не было обнаружено групповых различий. Из этого можно сделать вывод, что формируемая у слепых «карта=путь» используется столь же эффективно, как и пространственные представления этого типа зрячими. Нейтральная инструкция интерпретирова= лась испытуемыми как функциональная, и в этом случае также не было обнаружено никаких различий между груп= пами. При метрической инструкции оценки слепых от рож= дения были значимо менее точны, чем оценки поздно ослепших, в то время как оценки последних были значимо хуже оценок зрячих. Слепые и при этой инструкции опира= лись на знание реальных пешеходных маршрутов. Исходя из этого, можно заключить, что «карта=обозрение» у слепых менее точна, чем у зрячих, а предварительный зрительный опыт помогает в формировании таких представлений.

В качестве индикаторов существования «карты=обозре= ния» предлагают рассматривать различные характеристики пространственного поведения. Ф.Н. Шемякин [Шемякин,

1940] в качестве такого индикатора использовал репродуци= рование точного плана местности на основе координацион= ной сетки. Ж.Пиаже и Б.Инельдер [Piaget, Inhelder, 1948] применили тот же критерий. Дж.Райзер, Дж.Локман, Г.Пик

[Rieser, Locman, Pick, 1980] полагали, что указателем на существование «карты=обозрения» являются оценки расстояний между пунктами по прямой и нахождение альтернативных путей достижения целей. Макеты, выпол= ненные нашими испытуемыми при последнем тестировании, передают точный план изучаемой местности, не уступающий макетам зрячих людей. Р.Шепард [ Shepard,1978] считал, что если большинство межобъектных оценок расстояний можно объяснить расположением точек в двумерном про= странстве (при использовании такой математической обра= ботки как многомерное шкалирование (см.[Измайлов, 1980]), то это свидетельствует о существовании у субъекта мыслен= ного плана местности аналогичного «карте=обозрению».

Мы провели целый ряд экспериментов различного характера со слепыми испытуемыми. Результаты всех наших


100

экспериментов со слепыми позволяют с уверенностью утверждать, что отсутствие как раннего, так и ситуативного зрительного опыта не препятствует формированию целост= ного схематического образа пространства типа «карты=обо= зрения». Так, например, обработка оценок, данных испы= туемыми дистанциям с помощью метода многомерного шкалирования, показывала, что оценки и слепых от рожде= ния, и поздно ослепших, и зрячих объясняются расположе= нием точек в двухмерном пространстве, что свидетельствует о существовании у всех испытуемых связанного целостного представления о местности. Более того, в противоположность эксперименту Дж.Райзера, Дж.Локмана и Г.Пика [Rieser, Loc= man, Pick, 1980], наши результаты показали, что именно слепые от рождения склонны оценивать расстояния между пунктами по прямой, в то время как недавно ослепшие часто используют для оценки расстояний характеристики пути, связывающего два пункта (такие, как время, затрачиваемое на их достижение, количество ориентиров, их разделяющее и некоторые другие).

В специальном исследовании мы просили испытуемых, среди которых были зрячие (выполнявшие задания с завя= занными глазами), поздно ослепшие и слепые от рождения взрослые выполнить три теста на проверку знания террито= рии города: контрольное движение по заданному маршруту по городу, построение макета маршрута с подробным описанием, построение макета города.

Все наши слепые испытуемые могли построить план города, опираясь на обобщенное и целостное представление о городе. При этом они не «складывали» известные маршру= ты, а использовали знания о взаиморасположении всех известных объектов относительно друг друга. Именно этот вывод следует из анализа различного рода ошибок при конструировании схемы города и схемы маршрута у одних и тех же слепых испытуемых. Было очевидно, что, конструи= руя маршруты, испытуемые пытаются восстановить после= довательность ориентиров при движении на местности. При этом слепые могли допускать парадоксальные ошибки


101

направлений, достигающие 180 градусов, и вместо поворота налево разворачивали весь маршрут вправо или, забывая про поворот, продолжали строить маршрут прямо, что при= водило к ошибкам в 90 градусов. Парадоксальность таких ошибок подчеркивалась тем, что при реальном движении испытуемые с успехом выполняли эти маршруты, достигая конечных пунктов без особого труда. Такие ошибки очень часто встречались и не замечались испытуемыми при проверке своей работы, хотя они значительно искажали общее взаиморасположение объектов. При построении макетов всей территории слепые испытуемые не допускали таких ошибок и в целом правильно передавали общее взаиморасположение объектов.

Необходимо отметить, что некоторые критерии су= ществования «карты=обозрения» у слепых испытуемых не выполнялись. Речь идет, прежде всего, о таких критериях, как предложение альтернативных путей достижения целей или выбор наиболее короткого пути достижения. На наш взгляд, это существенное отличие, которое затрагивает важные моменты функционирования системы простран= ственного знания. Мы подробно остановимся на нем в сле= дующем разделе.


Иерархическая структура пространственных репрезен таций. В последнее время проблема точности когнитивных карт все чаще связывается с проблемой структурирования пространственных репрезентаций. В наших исследованиях представлений о пространстве города [Величковский, Блинникова, Лапин, 1986] и зоне полета [Блинникова, Капица, Барлас, 2000; Блинникова, 1983] было выделено два случая появления ошибок при оценке расстояний: с одной стороны, ошибки допускались при оценке менее известных зон территории, другой тип ошибок, напротив, касался наиболее знакомых, хорошо изученных участков. Второй тип ошибок возникает потому, что в общей совокупности объектов выделяются группы особенно хорошо известных ориентиров, которые выступают как определенный кластер.


102

Появление таких кластеров, по нашему предположению, является эффектом особой организации пространственного знания и вносит искажения в оценки расстояний.

Искажающее влияние внутреннего структурирования представлений о пространстве проявляется и в других экспериментах. Т.Макнамара, Дж.Хардли и С.Хетл [Mac= Namara, Hardly, Hirtle, 1989] показали, что в пространствен= ных оценках взрослых происходит стабильное смещение, причиной которого является разделение пространства на подпространства. При этом используются либо объектив= ные физические барьеры, такие, как реки и горы, либо разделение пространства имеет субъективную природу, в основе которой лежат функциональные свойства объектов среды [Hirtle, Jonides,].

В работе Дж.Хатенлохер, Н.Ньюкомб и Е.Сандберг [Hut=

tenlocher, Newcombe, Sandberg, 1995] было показано, что уже

16=месячные дети используют иерархическую структуру для кодирования пространственной информации. Даже С.Косс= лин, являющийся оппонентом большинства теорий структу= рации, в 1974 году показал, что взрослые испытуемые ошибаются в оценках дистанций, подчиняясь перцептивным барьерам [cm. Kosslin, 1983]. Однако если С.Косслин показал влияние на пространственные представления перцептивной организации, то данные Макнамары говорят в пользу частично иерархической структуры пространственных представлений. Такая структура предполагает точную оценку дистанций внутри одного уровня структуры и ошибки при оценке расстояний между объектами, расположенными на разных уровнях структуры.

Мы полагаем, что такая модель не является полной без представления о вложении подструктур друг в друга, которое было описано У.Найссером [Найссер, 1981] и Б.М.Велич= ковским [Величковский, 1982; 1983]. При этом конкретные карты вкладываются в более общие и кодируются в них точками. На другом уровне эти точки могут раскрываться в полноценное представление, включающее в себя несколько ориентиров.


103

Подобный механизм хранения знаний позволяет про= странственному образу сворачиваться и разворачиваться, оставляя перед мысленным взором ограниченное число элементов. При такой организации информации простран= ственные представления человека обнаруживают удиви= тельную гибкость и видоизменяются в соответствии с за= дачей. Эта система определяет связанность всех видов представлений о пространстве и их функциональное взаимо= действие. Например, у субъекта может присутствовать информация о строении эвклидова пространства вообще, и общие представления о конкретной территории, включа= ющее описание формы и некоторых наиболее важных пунктов. Но при желании или необходимости он может конкретизировать это общее представление, вписав в него совокупности различных знаний и других ориентиров. Если потребуется еще более конкретное знание, можно и дальше уточнять свою когнитивную карту, включая в нее схемы определенных объектов.

Данная модель используется для объяснения множества различных феноменов [Минский, 1976]. Подтверждение такого подхода обнаруживается и в различного рода генети= ческих исследованиях. В работе Ж. Пэлью [Pailhaus, 1971] было показано, что на определенном этапе создания образа территории объекты, включенные в это представление, неоднородны по типу пространственной связи, которая соединяет их со всей остальной совокупностью. Часть точек имеет между собой метрические отношения и образует общую схему пространства. Другая часть точек лишь

«привязывается» к первым отношениям «соседства» и обра= зует группировки, в которых не сохраняются метрические отношения. Такие данные подтверждают адекватность использования в качестве объяснительной модели вложен= ных друг в друга фреймов или пространственных систем отсчета [Величковский, 1983].

Описанная структура хранения данных существует не только для пространственной, но и для любой зрительной информации. Она характерна и для построения перцеп=


104

тивного зрительного образа [Величковский, 1983]. Здесь были возможны два предположения. Во=первых, существо= вала вероятность, что так структурируется любая информа= ция, кодирующаяся пространственным образом. Во=вторых, можно было допустить, что прототипом формирования такой структуры являются механизмы зрительного восприятия или зрительного внимания. На перцептивной основе струк= туры пространственных представлений настаивают такие исследователи мысленных образов, как С.Косслин [Kosslyn,

1983], С.Корен и Дж.Циркус [Coren, Circues,], Б.Тверская

[Tversky, 1981]. Если их предположение верно, то отсутствие раннего зрительного опыта должно было приводить к от= сутствию такой структуры. Это предположение подтвер= дилось в наших экспериментах.

При анализе оценок расстояний внутри некоторой группы объектов влияние иерархической структуры прояв= ляется через феномен определенной группировки точек. Внутри такой группировки расстояния занижены, и объекты как бы стремятся приблизиться к одной точке; расстояния от группировки до всех остальных точек завышены. Такие кластеры точек могут согласованно сдвигаться относительно всей пространственной конфигурации. Мы провели три эксперимента, в которых участвовали слепые от рождения, поздно ослепшие и зрячие. Испытуемых просили оценить расстояния между 10 точками на территории Волоколамска,

11 точками на территории Школы Восстановления трудоспо= собности Бийска, 6 точками пришкольного участка Шко= лы=Интерната №1 для слепых детей Москвы. Ни в одном из этих исследований у слепых от рождения не проявился феномен специфической группировки точек, свидетельству= ющий о существовании иерархической структуры. Напро= тив, у поздно ослепших испытуемых этот феномен проявлял= ся даже в более яркой форме, чем у зрячих.

Такие данные находят подтверждения в исследованиях, демонстрирующих, что зрительный опыт играет важную роль в развитии чувствительности к изменениям простран= ственной структуры при передвижении без участия зрения


105

Дж.Райзер, Д.Гут, Е.Хол [Rieser, Guth, Hill, 1986]. Мы попыта= лись раскрыть механизмы влияния зрительного опыта на возможности использования иерархии включенных друг в друга схем в качестве структуры пространственных репрезентаций.

В одном из экспериментов мы просили слепых испыту= емых и зрячих с завязанными глазами построить макет территории сначала на пластине обычного размера, а затем на пластине меньшей площади (задача изменения мас= штаба). Анализ результатов показал, что слепые от рождения испытывали значительные трудности при построении макета на меньшей площади. Более того, им было даже трудно объяснить, что допустимо обозначить два объекта одной деталью конструктора. Эти данные позволили предпо= ложить, что причиной отсутствия обсуждаемых нами феноменов структуры в когнитивных картах слепых от рож= дения являются трудности, возникающие при «сжатии пространства» — кодировании нескольких пространственно разнесенных объектов одним символом.

Подтверждение этого предположения было найдено нами в исследовании развития пространственного образа у слепых. В этом исследовании наши испытуемые изучали незнакомую местность и по ходу обучения давали оценки расстояний и на= правлений между объектами. Если зрячие стабильно зани= жают оценки между близко расположенными объектами, объединяя их в один кластер, то слепые, напротив, на первых этапах формирования оценивают короткие прямые рассто= яния точно, а на последующих этапах стабильно завышают эти расстояния, практически раздвигая близкорасположен= ные объекты в субъективном пространстве.

В настоящий момент мы можем лишь догадываться о причинах нарушений «пространственного сжатия» у сле= пых от рождения. Возможно, абстрагирование от простран= ственных деталей затрудняется, поскольку каждая из них имеет большую функциональную значимость. Может быть, зрение само дает механизм «сжатия пространства» через восприятие перспективы. При удалении от объекта зритель=


106

но он становится все меньше, пока не превращается в точку на горизонте. В описываемом нами способе структури= рования детали как бы сливаются в одно целое. В ситуации отсутствия зрения с момента рождения субъект лишается такого опыта в восприятии пространственной информации

[Сергиенко, 1995].


3.3. Способы формирования пространственных представлений и включение их в практическую деятельность в условиях зрительной депривации


Формирования когнитивных карт в онтогенезе. Исследо= вания развития образов окружающего пространства стоят несколько особняком и имеют глубокую традицию в детской психологии. Они берут свое начало в работах Ж.Пиаже [Piag= et, Inhelder, 1948] и советского психолога Ф.Н.Шемякина

[Шемякин,1940] и продолжаются с начала сороковых годов. Значительный интерес у исследователей вызывает и функ= циональный генезис пространственного знания, разворачи= вающийся в ходе изучения незнакомой местности.

Некоторые исследователи считают, что отсутствие зрительного опыта кардинально изменяет способы формиро= вания пространственного знания [Juurmaa, 1973]. Это оче= видно, если рассматривать характер базовой информации и используемые анализаторы. Однако формирование про= странственных представлений имеет и амодальные механиз= мы, которые, по мнению ряда исследователей, связаны со зрительным опытом.

Ж.Пиаже и Б.Инельдер [Piaget, Inhelder, 1948] установили три стадии развития пространственного познания, соответ= ствующих преимущественному использованию ребенком одного из трех видов информации: топологической, проектив= ной и метрической. Общим направлением развития является движение от топологии к метрике, сопровождающееся преодолением эгоцентризма в оценках расстояний и взаимо= расположении объектов. В основном все эксперименты


107

Ж.Пиаже касались понимания детьми пространственных закономерностей отдельных небольших объектов, но одна работа, сделанная вместе с Б.Инельдер, относилась именно к исследованию представлений плана города [Piaget, Inhelder,

1948]. Испытуемым предъявлялась модель города (включа= ющая 8 объектов, среди которых были следующие: церковь, дома, деревья), расположенная на картоне 40х60 см. Детей просили нарисовать модель и построить ее копию.

Резул ьтаты позволили выделить шесть этапов вос= произведения детьми этой модели городской территории. На первой стадии (от 3 лет 3 мес. до 4 лет) было зафикси= ровано отсутствие пространственного соответствия за исключением отдельных отношений соседства. На этой стадии дети не способны еще к передаче логико=геометри= ческого соответствия (по сходству объектов), ни к передаче пространственного соответствия (по близости объектов).

На первой ступени второй стадии (от 4 до 7 лет) происхо= дит частичное согласование объектов в небольших группах. При этом пространственные отношения соседства отделя= ются от логико=арифметического соответствия объектов. Передавая отношения объектной близости, ребенок ин= туитивно сохраняет порядок элементов в модели, даже если двухмерная организация не передается. На этой стадии в небольших группах объектов ребенок начинает исполь= зовать элементы проективной информации (справа, слева, впереди, сзади) и эвклидовой геометрии (прямые, кривые, параллели, углы). На второй ступени второй стадии (от 5 лет

10 мес. до 7 лет) испытуемые начинают полностью согласо= вывать объекты в отдельных группах на основе метрической информации в методике конструирования и отмечать двухмерность в методике изображения. При этом координи= рование всей совокупности объектов не происходит.

На первой ступени третьей стадии (от 7 лет до 9 лет 5 мес.) речь идет уже о согласовании объектов между собой в их об= щем расположении. При этом испытуемые не передают точных метрических отношений, у них возникают трудности с координированием одного объекта с несколькими другими,


108

и с изменением масштаба. На второй ступени третьей стадии

(от 9 лет 5 мес. до 10 лет 8 мес.) дети при воспроизведении уже точно учитывают позиции объектов и расстояния между ними в пропорциях. В методике изображения они представ= ляют топографический рисунок.

На четвертой стадии (от 11 лет 7 мес. до 13 лет) появля= ется схематизация рисунка и точный план. На этой стадии дети используют естественные координаты физического мира в виде сети вертикальных и горизонтальных прямых. Что касается путей развития пространственных пред= ставлений, выявленных в этом исследовании, то, кроме шкалы перехода от топологической информации к метри= ческой, можно выделить путь от координации отдельных объектов к общей координации. Промежуточным этапом этого развития является положение, в котором объекты точно согласованы в небольших группах, но эти группы неправильно соотнесены друг с другом и с отдельными

объектами, не входящими в группу.

В целом, схема Ж.Пиаже конструктивна и интересна. Однако необходимо отметить, что результаты, полученные в области пространственных представлений, во многом зависят от задачи. Например, в более простой задаче локализации объекта (предварительно указанного на модели) на матричной копии дети 5 лет демонстрируют способность устойчиво использовать метрику двух измерений [Lepecq,

1986]. Экспериментальные методики Ж.Пиаже ставили перед детьми достаточно сложную задачу, но использовали искусственную модель географического пространства. Эта модель не имела отношения к реальному пространству, в котором дети могли передвигаться. Поэтому выводы, сделанные в работе Ж.Пиаже и Б.Инельдер могут и не рас= пространяться на ситуации, в которых ребенок использует свои представления в практической деятельности [Presson Somerville, 1985].

С.Миллар [Millar, 1982], проверяя насколько эти тенден= ции характерны для пространственного развития слепых детей, показала, что слепые дети с трудом преодолевают


109

эгоцентризм в оценках пространственных отношений. Специфические недостатки слепых от рождения проявля= ются при решении задач, требующих мысленного обращения к внешним координатам.

Она просила слепых (либо имевших, либо не имевших ранний зрительный опыт) и зрячих детей указать прежнее расположение игрушки в конфигурации объектов, после того, как вся конфигурация была развернута на 180 градусов. Предполагалось, что если испытуемый кодирует инфор= мацию эгоцентрически, он будет соотносить положение объекта со своими движениями и искать тестовый объект в начальном положении относительно себя, а не относи= тельно пространственного контекста.

В такой задаче большая часть слепых детей младшего и старшего возраста делали «эгоцентрические ошибки», а зрячие дети, начиная с 4–5 лет, избегали таких ошибок и использовали внешние ориентиры для решения задачи. В последующих экспериментах С.Миллар продемонстри= ровала, что слепые дети, имевшие либо ранний зрительный опыт, либо светоощущение, хотя и в более старшем возрасте, чем зрячие, учатся решать такие задачи на основе внешних ключей, в то время как полностью слепые от рождения дети продолжают делать характерные «эгоцентрические» ошибки на протяжении всего пути онтогенетического развития. Слепые от рождения дети и в младшем, и в старшем возрасте кодируют пространственные отношения через фиксацию движений. Следовательно, слепые, не имеющие раннего зрительного опыта, склонны к эгоцентрическому кодирова= нию пространственной информации.

Мы проверили это предположение относительно репрезен= таций географического пространства. Полностью слепые, имеющие светоощущение и зрячие школьники старших классов рисовали план пришкольного участка и описывали маршрут вне территории школы. Были найдены значимые от= личия в точности рисования карт у двух групп слепых, при этом обе группы значимо отличались от зрячих. При этом в противоположность результатов С.Миллар, можно было


110

заключить, что имеющие светоощущение школьники (кото= рые, как показывает практика, более активно перемещаются в пространстве) в большей степени опираются на эгоцентри= ческие ключи и двигательную схему при оценке простран= ственных отношений между объектами. Их когнитивные карты подвергались сильной функциональной деформации. В то же время полностью слепые с рождения школьники, хотя и хуже знали окружающее пространство, при его конструиро= вании пытались соотнести объекты друг с другом, а не с соб= ственными движениями. Эти данные не подтверждают в це= лом предположение С.Миллар о невозможности для слепых от рождения кодировать информацию через внешние ключи.


Способы и этапы формирования когнитивных карт в ходе изучения местности взрослыми людьми. Подробный анализ функционального развития пространственного образа с последующим выявлением способов и этапов такого формирования провел в 1971 году французский исследо= ватель Ж.Пэлью [Pailhous, 1971]. Его испытуемые, совер= шенно незнакомые с одним из пригородов Парижа, изучали его в течение 3=часовой поездки на автомобиле в качестве пассажиров. Автомобиль двигался по разработанному маршруту. Через определенные промежутки времени испы= туемые рисовали план города и отвечали на вопросы о направлениях и расстояниях относительно пунктов, которые оставались сзади и которые были впереди. В част= ности, Ж.Пэлью показал, что на первых этапах изучения местности испытуемые при оценках направлений по отноше= нию к точкам, которые остались сзади, складывают векторы движения и тем самым суммируют ошибку. На последующих этапах испытуемые начинают опираться на некоторый целостный образ территории при оценке направлений; при этом ошибка перестает суммироваться, и оценка более удаленных точек становится более точной. Ж.Пэлью предпо= ложил, что смена способа в оценке направлений является важным критерием формирования целостного образа окружающего пространства.


111

Мы провели эксперимент, аналогичный эксперименту Ж.Пэлью, в котором слепые испытуемые изучали небольшой замкнутый участок городского пространства, начиная с нулевого уровня знакомства. Испытуемые двигались вместе с инструктором по замкнутому маршруту, проложенному по изучаемой территории, получали информацию об объек= тах, расположенных по ходу движения и отвечали на вопросы о направлениях и расстояниях относительно пунктов, оставленных позади и ожидаемых впереди. Маршрут дублировался четыре раза. В промежутках испытуемые строили макет местности, давали оценки расстояний между пунктами по прямой, выполняли контрольные задания по самостоятельному достижению целей и перечислению ориентиров в прямом и обратном порядке между двумя указанными пунктами территории.

Результаты нашего эксперимента были во многом анало= гичны результатам Ж.Пэлью. Они показали, что у поздно ослепших и у слепых от рождения за

короткий срок с успехом формируется достаточно полное представление о пространственных закономерностях незнакомой местности. Были выделены этапы этого форми= рования, совпадающие в целом с этапами такого фор= мирования у зрячих. Основой для выделения этапов, как и у Ж.Пэлью, было выявление нового уровня точности передачи пространственных отношений за счет смены способа решения пространственной задачи.

Слепые испытуемые, как и зрячие, на первых этапах освоения местности использовали время для оценки рассто= яний, а для оценки направлений использовали двигательную информацию (см. рисунок 3.3.а) и применяли вычисления, в основе которых лежали сложения векторов направления движения, при этом ошибка в оценках направления накапли= валась (см. рисунок 3.3.б).

Анализируя конкретные ошибки в определении первых направлений, можно выделить два случая, характерных для слепых испытуемых. Во=первых, традиционная ошибка сведения к прямому углу. На эту тенденцию указывают все


112