История философии: Запад Россия Восток

Вид материала

Содержание

"Чистые" понятия рассудка - категории
Таблица категорий
Чистый разум: его идеи, противоречия, судьбы

Подобный материал:

1 ... 29 30 31 32 33 34 35 36 ... 48

ляет одно лишь отношение представлений к предмету, стало быть,

их объективную значимость, следовательно, превращение их в зна-

ние; на этом единстве основывается сама возможность рассудка".

Для понимания данного определения требуются некоторые до-

полнительные разъяснения. А понять его надо, потому что тут

опять-таки центральная сцена интеллектуального противоречия, аб-

страктной драмы, которую пишет Кант. Прежде всего следует

учесть Кантово различение мышления и познания. "Мыслить себе

предмет и познавать предмет не есть... одно и то же"зз. Мыслить

мы можем какой угодно, в том числе и нигде не существующий,

значит, никогда подлинно не представавший перед созерцанием

предмет. Для мышления достаточно понятия о предмете. Мышле-

ние довольно свободно в своем конструировании предмета. Позна-

ние же, по Канту, тоже оперирует понятиями, но оно всегда огра-

ничено данностями, многообразием представлений, относящихся к

наличному, данному предмету.

Рассудок действует в двух противоположных направлениях.

С одной стороны, мы как бы отдаляемся от целостности предметов,

выделяя в познании и суждении какие-то важные в том или ином

отношении их свойства. Мы говорим "роза - красная" и с помо-

щью этого суждения как бы выделяем одно свойство - цвет.

В других предметах мы тоже изучаем цвет: значит, мы как бы

обособляем от предметов их свойства - такие, как цвет, форма,

запах, изучаем их отдельно. Но очень важно, что мы потом как бы

возвращаем их предмету: как бы конструируем, образуем в уме

такое единство, которое принимает предметно-объектную форму.

Согласно Канту, к предметам вне нас мы, люди, обращаемся не

иначе, как с помощью каких-либо предметно-объектных образова-

ний нашего сознания. Между первыми и вторыми нет и не может

быть тождества. Но единство между ними существует. Оно дина-

мично, находится в процессе преобразования. Речь идет о единстве,

которое образуется и преобразуется благодаря некоторой синтези-

рующей деятельности человеческого познания. Кант ее и называет

деятельностью рассудка. Вместе с продуктивной способностью

воображения она обеспечивает возможность представить себе

объект как составленный из свойств, частей, отношений, но и воз-

можность, способность постигнуть его как целостность. Что, собст-

венно, и означает для Канта: рассудок есть, вообще говоря,

способность к познаниям.

Кант рассуждает следующим образом. Понятие (если оно имен-

но понятие, а не только слово) должно заключать в себе что-то,

что однородно с чувственным созерцанием и в то же время одно-

родно с рассудком, с рассудочными действиями. Значит, должны

были сформироваться, по Канту, механизмы, которые связывают

чувственные созерцания с понятиями и образуют как бы систему

таких ступенек, по которым человек постепенно переходит к поня-

тиям. Не надо понимать слово "постепенно" в таком смысле, будто

сначала есть изолированная "ступенька" чувственности, потом -

рассудка. Двумя очень интересными (в логическом смысле)

ступеньками являются образ и схема. Образ - конечно, в кантов-

ском понимании - есть уже некоторое отвлечение от чувственного

материала, продукт творческого синтеза, работы рассудка и про-

дуктивной способности воображения. Отлет мысли от данного -

своего рода фантазия. Результат фантазирования в том смысле, что

образ, все-таки привязанный к чувственному созерцанию, уже

означает и относительную свободу познания. А схема продвигает

познание еще дальше от чувственности и ближе к понятию. Вот

пример, с помощью которого Кант поясняет различие между обра-

зом и схемой. Я рисую на доске пять точек, и этот рисунок может

послужить образом числа 5. Можно, конечно, нарисовать пять

кубиков, пять яблок и т.д. - все рисунки будут некоторым изо-

бражением числа 5. К схеме же сознание в состоянии переходить

тогда, когда человек знает, как именно составить, образовать число

5 из пяти единиц. В приведенном примере речь идет об образе аб-

страктного "предмета" - определенного числа. Но Кант ссылается

и на другие случаи: когда речь идет об образе вещи, организма,

скажем о воспроизведении в сознании образа собаки. Кант объяс-

няет, что получается в нашем сознании, когда мы строим образ со-

баки или вызываем в памяти образ собаки: либо вам явится ваша

собака, либо что-то незаконченное, одним словом, это будет нечто

весьма обобщенное, контуры чего теряются в неопределенности.

Все равно, представляете ли вы свою собаку (если ее имеете) или лю-

бую другую собаку, общая закономерность образного представления

состоит в том, что образ - нечто чувственное, но не деталь-

ное, а обобщенное.

Посредством образа человеческое сознание начинает делать пер-

вые шаги к обобщениям, как бы отрываясь от всего многообразия

чувственного материала и в то же время еще оставаясь "вблизи"

самого чувственного материала. А вот когда мы имеем дело со

схемами, то при всей связи с чувственностью, процессами

созерцания начинаем раскрывать смысл, объективную суть

предмета. Когда мы садимся на стул, его отодвигаем, придвига-

ем - вообще когда оперируем с данным предметом, то используем,

по Канту, схему предмета, в том, разумеется, случае, если так или

иначе знаем, что с ним делать, чего от него ожидать. И речь может

идти не только о физических предметах, подобных стулу, но и об

интеллектуальных предметах, подобных числу.

Когда человек чертит треугольник на доске, в общем представ-

ляя себе, как построить, как "сделать" эту фигуру, он как бы уже

синтезирует и "оживляет" некоторую сумму знаний: например, что

этот предмет имеет три угла. Иными словами, схема есть шаг к

понятию, и, может быть, ближайший к нему шаг. Абстрактное

понимание возникает тогда, когда схема переводится на более

обобщенный уровень. Уже образ - что видно на примере образа

собаки - обобщает. Но он, по Канту, все-таки есть продукт эмпи-

рической способности воображения. Схема же - даже если она

относится к "чувственным понятиям", каково понятие о собаке, -

"есть продукт и как бы монограмма чистой способности вообра-

жения a priori...". И тут Кант снова удивляет тех, кто готов

предположить, будто схема строится на основе образа; напротив,

оказывается, что "благодаря схеме и сообразно ей становятся

возможными образы...". Вопреки обычному сенсуалистическому

подходу, который рисует путь познания как движение от образов к

понятиям, Кант заявляет: "В действительности в основе наших чис-

тых чувственных понятий лежат не образы предметов, а схемы.

Понятию о треугольнике вообще не соответствовал бы никакой

образ треугольника". Ибо образ ограничивался бы, согласно кан-

товским разъяснениям, только частью объема понятия и никогда не

достигал бы общности понятия. Так же обстоит дело и с понятием

о собаке, которое "означает правило, согласно которому мое вооб-

ражение может нарисовать четвероногое животное в общем виде, не

будучи ограниченным каким-либо единичным частным обликом,

данным мне в опыте, или же каким бы то ни было возможным

образом in concreto"37.

Итак, схематизм - важнейшие для Канта деятельность,

механизм нашего рассудка. Это был весьма новый, а потому

почти не подхваченный последующей философией анализ. Да и

сам Кант говорил, что "схематизм нашего рассудка в отношении

явлений и их чистой формы есть скрытое в глубине человеческой

души искусство, настоящие приемы которого нам вряд ли когда-

либо удастся угадать у природы и раскрыть". И все же Канту

удалось "угадать" немало важного и интересного из такого схема-

тизма.

Обсуждаемый здесь раздел Критики чистого разума

именуется Трансцендентальной аналитикой. Он являет-

ся частью трансцендентальной логики и посвящен ответу

на вопрос: как возможно чистое естествознание? И здесь

опять Кант "одним махом" решает две задачи: во-первых, исследу-

ет человеческую способность судить, образовывать понятия, опери-

ровать ими в обыденной жизни, во-вторых, анализирует эту же

способность, когда она предстает в более развитом, более совер-

шенном виде.

Согласно Канту, естествознание (вопреки представлениям

примитивной теории отражения) есть широчайшее приведение в

действие творческого потенциала человеческой чувственности, но в

особенности - творческих возможностей человеческого рас-

судка. Если, скажем, в обычном человеческом познании спонтан-

но, как бы вместе с использованием языка совершаются процессы

обобщения, перехода от образов и схем к понятиям, то в естество-

знании это нужно делать и принципе сознательно и целенаправленно.

В обыденной жизни творчество сознания "дается" нам как великий

дар природы и истории, а в естествознании творчество нуж-

но осуществляет ежедневно и ежечасно, коли естествоиспыта-

тель хочет получить новаторские результаты. Но если естествозна-

ние требует мобилизации творческой способности суждения,

творческой способности воображения, то оно уже предполагает осо-

бую работу над опытом. Математика и естествознание в отличие от

обыденного познания не просто пользуются формами пространства

и времени как внедренными в нашу чувственность, а специально их

исследуют. Естествоиспытатели и математики ничего не могут ска-

зать о пространстве и времени прежде, чем они научатся их фикси-

ровать, измерять, исследовать, объективировать и т. д.

Кант здесь, в контексте анализа рассудка, очень мало говорит

об искусстве. Но позднее он напишет специально третью из своих

<Критик> - <Критику способности суждения>. Способность суж-

дения, которая здесь, в учении о рассудке, повернута к обычной

жизнедеятельности сознания и к науке, там будет исследована еще

в одной важнейшей ее ипостаси: Кант обратится к "суждению вку-

са", которое стоит у истоков искусства и, по сути дела, вписано в

само искусство. Но третья <Критика> посвящена не только искус-

ству. Там продолжается исследование очень важных общечело-

веческих способностей, а именно: ставить цели и преследовать, реа-

лизовывать их, т. е. способность целеполагания, соответствующая

целесообразности.

"ЧИСТЫЕ" ПОНЯТИЯ РАССУДКА - КАТЕГОРИИ

Категории, их классификация, исследование, применение -

давняя тема философии, начиная по крайней мере с Аристотеля.

Кантовское учение о философских категориях стоит в

центре трансцендентальной аналитики. Чистыми понятиями

рассудка являются для него именно категории философии, которые

он "выводит" из (несколько им модифицированной) формально-

логической классификации суждений и которые предстают в виде

следующей схемы:

ТАБЛИЦА КАТЕГОРИЙ:

1. Количества:

Единство

Множество

Целокупность

2. Качества:

Реальность

Отрицание

Ограничение

3. Отношения:

Присущность и самостоятельное существование (substantia et accidens)

Общение (взаимодействие между действующим и подвергающимся действию)

4. Модальности:

Возможность - невозможность

Существование - несуществование

Необходимость - случайность

Перед нами - достаточно полная таблица основных категорий,

основных понятий (Stammbegriffe) рассудка, как их называл сам

Кант. Кстати, он вполне допускал возможность своеобразного

разветвления категориальной сетки - возникновения производных

понятий рассудка (они названы "предикабилиями") вокруг основ-

ных категорий (или, как называл их Аристотель, "предикамен-

тов")39. Другими словами, Кант не только предположил возмож-

ность, но и, по существу, обрисовал контуры обширной системы

категорий, т. е. взятого во всей полноте "родословного древа чисто-

го рассудка", хотя и заметил: сейчас-де этим заниматься недосуг -

"я откладываю это дополнение до другого случая". "Случая" та-

кого Канту в дальнейшем не представилось. Но немецкие классики

Фихте, Шеллинг, Гегель немало и славно потрудились именно над

созданием разветвленной системы философских категорий.

Оригинален и интересен переход кантовского анализа от

суждений к категориям, или чистым понятиям рассудка. По Канту,

существует не только родство, но даже идентичность двух видов объе-

диняющей, синтезирующей деятельности, из которых одна сообщает

единство представлениям в одном суждении и тем самым "произво-

дит", делает возможным суждения, а другая придает единство "чисто-

му синтезу различных представлений в одном созерцании...".

Чтобы расшифровать этот непростой, но очень важный ход

мысли Канта, воспользуемся приводимыми им примерами. Что

происходит, когда я превращаю эмпирическое созерцание какого-

нибудь дома в восприятие? - спрашивает Кант. И отвечает:

прежде всего, "я как бы рисую очертания дома сообразно этому

синтетическому единству многообразного в пространстве". Значит, я

воспринимаю данный дом как нечто целое (притом специфическое

целое) не раньше, чем совершаю воображаемое "обрисовывание"

наиболее важных "узлов", единств чувственных созерцаний. Это

своего рода сокращенный мысленный рисунок, пусть не детальный,

но концентрирующий самые важные (для меня в данный момент

важные, но отчасти и объективно-существенные) черты дома - и

как дома вообще и как данного дома. А значит, я творю мыслью

"рисунок", включающий единство пространственного местоположения,

облика дома посредством обработки, объединения соответствующих

созерцаний. Пока это как будто иллюстрация к рассмотренной

раньше теме: объединение многообразия чувственных созерцаний в

общее представление. Однако Кант тут же делает важное замеча-

ние: "Но то же самое синтетическое единство, если отвлечься от

формы пространства, находится в рассудке и представляет собой

категорию синтеза однородного в созерцании вообще, т. е. катего-

рию количества, с которой, следовательно, синтез схватывания,

т. е. восприятие, должен всецело сообразоваться".

Значит, продуцирование сознанием одного (целостного) воспри-

ятия (скажем, восприятия данного дома) как бы становится и эк-

земпляром, и моделью, позволяющими увидеть "синтез однородного"

(здесь: синтез многообразных чувственных впечатлений, порож-

денных одним и тем же предметом) и тем самым "войти" в

категориальную сферу количества. Или другой пример.

Я воспринимаю замерзание воды, т. е. ее превращение в лед.

Я последовательно схватываю, замечает Кант, два ее крайних

состояния - жидкое и твердое. Конечно, это тоже связано с синте-

зированием многообразия впечатлений (касающихся и каждого из

состояний, и перехода от первого ко второму). Устанавливается -

тоже посредством синтеза - их временное отношение. Но подобно

тому как в первом случае переход к категории количества дости-

гался абстрагированием от пространства, так и во втором случае,

перемещая внимание "от постоянной формы своего внутреннего со-

зерцания, т. е. от времени...", я способен перейти к категориям

действия - причины. (Устанавливая, что лед появился как след-

ствие изменения состояния воды, изменения температуры.)

Кантовское выявление (дедукция) категорий и их анализ высоко

оценивались в истории диалектической мысли, в частности Гегелем.

Время играет главную роль в кантовской интерпрета-

ции категорий. Да и вообще оно становится своего рода

"героем?' всего учения о рассудке. Для перехода от чувственности

к рассудку, для установления их единства требуется, утверждает

Кант, нечто такое, что было бы однородно, с одной стороны, с яв-

лением, а с другой - с категориями. "Поэтому применение категорий

к явлениям становится возможным при посредстве трансценден-

тального временнбго определения, которое как схема рассудочных

понятий опосредствует подведение явлений под категории". По-

нимать эти мудреные философские заявления нужно в том смысле,

что любая категория может быть введена и рассмотрена через ка-

кую-либо специфическую временную диалектику. О понятии, кате-

гории количества уже шла речь. Число - своеобразная "клеточка"

количественных определений - возникает и существует благодаря

тому, что я прибавляю в процессе синтеза однородных представле-

ний одну единицу к другой. Но ведь это значит, что я "произвожу

само время", когда последовательно составляю и совокупность еди-

ниц, и "творю" единую длительность соответствующих (однород-

ных) созерцаний. А реальность? Она соответствует ощущению

чего-либо, указывая на бытие (во времени). Отрицание - небытие

чего-либо (тоже во времени). Схема причинности - "реальное, за

которым, когда бы его ни полагали, всегда следует нечто Дру-

гое". И опять речь идет о времени. Так же интерпретирует Кант

все другие категории.

Но Кант предполагает и другую возможность: когда категории

берутся независимо от чувственности, от опыта, стало быть вне вре-

менных схем. Тогда они имеют чисто логическое значение. Вот по

этому пути - чисто логического, логико-диалектического, даже ло-

гицистского, т. е. преувеличивающего возможности логики анализа

категорий, - и пошел-впоследствии Гегель.

ЧИСТЫЙ РАЗУМ: ЕГО ИДЕИ, ПРОТИВОРЕЧИЯ, СУДЬБЫ

Разум - третья способность человека, анализируемая

Кантом в разделе, который назван Трансцендентальной

диалектикой*. В кантовском учении о разуме метафизика ("чис-

тая философия" с самой широкой мировоззренческой ориентацией

и проблематикой) есть высшая цель и предпосылка. Но разговор

здесь пойдет не только о чистой метафизике. Нам прежде всего на-

до выяснить, что же такое, согласно Канту, разум, какая это чело-

веческая способность.

Подытожим основные аспекты кантовского определения разума.

Во-первых, разум в отличие от чувственности и рассудка

есть способность опосредованного, прямо не восходящего к

опыту познания.

Во-вторых, разум - способность к самому высокому

обобщению, синтезу, единству познания. Кант так и говорит:

"Всякое наше познание начинается с чувств, переходит затем к рас-

судку и заканчивается в разуме, выше которого нет в нас ничего

для обработки материала созерцания и для подведения его под

высшее единство мышления". Отсюда можно вывести суммарное

определение разума: "Подведение обработанного рассудком мате-

риала чувственности под высшее единство мышления".

В-третьих, Кант определяет разум как способность произво-

дить понятия.

В-четвертых, разум - в отличие от рассудка как способности

давать правила - является "способностью давать принци-

пы". Кант поясняет: "...я назову познанием из принципов лишь

такое познание, в котором я познаю частное в общем посредством

понятий".

В-пятых, если рассудок - это способность суждения (т. е.

способность строить суждения, способность судить), то разум

определяется как способность строить умозаключения,

способность умо-заключать. Речь тут идет не о формально-ло-

гических сюжетах. Как анализ суждений в учении о рассудке, так

и разбор умозаключений у Канта - трамплин для диалектичес-

кого познания разума.

В-шестых, в учении о разуме центральное значение придается

Blog

История философии: Запад Россия Восток

Содержание