Святые ранних веков христианства

Вид материала

Документы

Содержание Святой преподобный иконописец андрей рублев Святой филипп, митрополит московский Святой преподобный нил сорский Святая праведная иулиания лазаревская

Подобный материал:

• Он "старше" христианства " на 5 веков, а ислам "моложе" его на 12 столетий, 145.5kb.
• План введение. Глава I. Возникновение христианства. Источники раннего христианства., 370.32kb.
• Ременников обратившихся из ислама ко Христу, которые, возможно, помогут нам лучше понять,, 459.47kb.
• Святейшего Патриарха Московского и всея Руси Алексия II. В 2009 году конкурс, 63.96kb.
• Святые ислама, 6482.03kb.
• Волков история христианства, 11376.62kb.
• Вопросы к экзамену Периодизации истории Русской Православной Церкви, 36.31kb.
• Впамяти народной, культуре остаются не только святые подвижники, герои, великие творцы, 205.01kb.
• Владимир Святославович. Принятие христианства, 58.84kb.
• Иоанна Павла II в память о заслугах святых благовестников Кирилла и Мефодия Одиннадцать, 625.93kb.

СВЯТОЙ ПРЕПОДОБНЫЙ ИКОНОПИСЕЦ АНДРЕЙ РУБЛЕВ

Беглецы пробирались сквозь дремучие леса. Ни дорог, ни тропинок... Лица, руки, ноги их в кровь были исцарапаны о густой кустарник, одежда изорвалась. Несколько раз начинался снег. Десятилетний Андрей совсем окоченел от холода и усталости. Может быть, это было к лучшему, так как он меньше думал о всем страшном, что с ним случилось. Татарская орда напала на город, где он жил с родителями. Андрей видел, как огромная толпа раскосых, странных всадников неслась по склонам холмов, видел, как ворвались они, убивая всех по дороге, поджигая дома. Он услыхал крик матери, видел, как бросился ей на помощь отец, как они оба упали. Какой-то человек схватил Андрея за рукав и потащил за собой. Они бежали, пока не добрались до леса и не спрятались там.

Шел 1380 год. Вот уже сто пятьдесят лет, как Русью завладели татары - монгольские кочевники из Азии, а все еще страшному игу не было видно конца. Одна за другой нападали их орды на русские города, грабя и уничтожая все по дороге.

Кучка беглецов, к которым присоединился Андрей, шла наугад на север, в густые леса, где конным татарам было труднее передвигаться. На десятый день пути лес начал редеть, и когда беглецы вышли на опушку, они увидели среди полей, на склоне холма несколько деревянных домиков-келий, окруженных бревенчатым частоколом. Над ними возвышался церковный купол. В полях работали монахи, а у открытых ворот стоял старенький монах в заплатанной порыжевшей рясе. Прикрывая рукой глаза, он вглядывался в выходивших из леса людей. Они подошли ближе, и его доброе лицо осветилось улыбкой.

- Заходите, заходите. Добро пожаловать в дом Святой Троицы, - ласково проговорил он. - И проголодались вы, и устали. Разделите с нами бедную трапезу нашу.

Когда путники подошли под его благословение, он внимательно взглянул на Андрея, положил ему руку на голову и сказал:

- Теперь ты опять дома, и родители твои радуются на небесах, видя тебя здесь.

Так принял игумен Свято-Троицкого монастыря святой Сергий Радонежский будущего знаменитого иконописца Андрея Рублева.

Шли годы. Андрей полюбил свою новую монастырскую семью. Когда умер его духовный отец, преподобный Сергий, он решил стать монахом. Любил Андрей молиться в церкви, любил выполнять все монастырские работы-послушания, но в одном он отличался от других. Казалось, что глаза у него не такие, как у всех, что он все видит как-то иначе. Он смотрел на небо, на облака, поля, камни и листья, и в их цветах ему чудилась какая-то особоя музыка. Он смотрел на формы и очертания всего, что его окружало, и они складывались в прекрасные образы. Он слушал пение в церкви, и ему казалось, что он видит эти песнопения.

Старый монах Прохор научил Андрея писать иконы для монастыря, и Андрей скоро стал искуснее своего учителя. Но судьба его решилась окончательно, когда в монастырь заехал пятнадцатилетний князь Юрий, сын князя Димитрия Донского, разбившего татар на Куликовом Поле. Молодой иконописец сразу пришелся по сердцу молодому князю, и он упросил монахов отпустить Андрея Рублева к нему, чтобы расписать новый собор в Звенигороде. Андрей так хорошо справился со своей работой, что его из Звенигорода послали в Москву, чтобы он там посмотрел роспись московских соборов и в особенности поучился у знаменитого иконописца Феофана Грека.

Феофан писал свои образы на стенах так, что одним взглядом можно было охватить всю роспись церкви: фигуры святых были просты, величественны. Святые глядели с них строго и грозно. Андрей Рублев любовался работой Феофана, но ему хотелось писать иконы иначе.

Андрею поручили расписывать церковные стены вместе с Феофаном и с его старым учителем Прохором.

Пригласили Рублева расписывать и собор во Владимире, за сто пятьдесят лет до этого разрушенный татарами. Все свои силы, весь свой талант вложил Рублев в эту работу, но не успел он закончить росписи собора, как город был снова разрушен татарами. Хуже того - татары пришли по зову одного из русских князей, задумавшего стать князем во Владимире. Когда город был взят, в соборе заперлись оставшиеся жители - женщины, дети, раненые, старики. С пением молитв ждали они гибели. Наконец, сломаны были тяжелые двери собора. Конные и пешие, татары и русские ворвались в собор, топтали людей, убивали их, жгли все, что могло гореть. Многие кончили жизнь в тот день, молясь апостолу Петру, ведущему праведников в рай (работа Рублева).

Андрей Рублев не погиб, но труды его, казалось, погибли. Вернувшись в Москву, узнал он, что и родной его дом - Троице-Сергиевский монастырь - тоже разрушен татарами.

Но русские люди снова стали восстанавливать разрушенные церкви. Рублева позвали писать икону Святой Троицы в новой церкви над могилой его духовного отца Сергия Радонежского. Икона эта была его лучшим произведением, и он говорил, что написал ее, чтобы «люди, смотря на единство Святой Троицы, побеждали злобу и ненависть, разделяющие мир. Святая Троица на иконе изображена в виде трех ангелов, явившихся Аврааму возвестить рождение обещанного ему сына и наследника Исаака. Но самое главное, что показывает эта икона - это единство самого Бога - Святой Троицы. Два Ангела, которые являют Сына и Святого Духа, склонили головы, внимая третьему - Отцу. За престолом, вокруг, которого они сидят, есть еще место спереди. Оно уготовано святым, всей Христовой Церкви, нам... Этой чудесной иконой Господь приглашает нас разделить с Ним Его радость, усыновить нас, сделать нас наследниками Его царства.

Рублев умер в Андроникове монастыре в Москве в 1430 году.

В наше время его иконы находятся не в церквах, а в музеях. Но мы не знаем путей Господних. Может быть, среди тысяч людей, которые смотрят на иконы Рублева, многие начинают чувствовать ту святость, любовь, веру и надежду, которые он в них вложил.


СВЯТОЙ ФИЛИПП, МИТРОПОЛИТ МОСКОВСКИЙ


Филипп был родом из знатной семьи бояр Колычевых. Жил он в XVI веке. Когда царем стал малолетний Иван IV, прозванный позднее Грозным, наступило тревожное время. Бояре боролись за власть, обвиняли друг друга в измене. Часто честных и знатных людей казнили, не разобрав дела. Так были казнены и три члена семьи Колычевых. Молодой Федор Колычев решил тогда уйти из грешного и жестокого мира и стать монахом. Он удалился в Соловецкий монастырь на острове в дальнем северном Белом море. Став монахом, он получил имя Филипп.

Первые десять лет Филипп охотно и смиренно исполнял все монастырские послушания: не оставляя молитвы, работал на кухне, пек хлеб, рубил дрова, носил воду, топил печи. Кроме того, он хорошо изучил устав и порядок церковных служб. Когда состарился настоятель монастыря, все монахи захотели, чтобы Филипп занял его место, и епископ новгородский посвятил его.

В 1550 году игумен Филипп участвовал в церковном Соборе в Москве. Царю Изану в это время было уже двадцать лет. Свое царствование он начал мудро и хорошо. Он сам принимал участие в работе Собора и ему очень понравился прямой и просвещенный игумен Филипп.

Вернувшись в Соловки, Филипп привел в порядок всю жизнь монастыря, построил новые церкви и здания и так хорошо поставил хозяйство, что в этом бедном холодном краю монахи сами содержали весь монастырь и помогали другим.

За эти годы в Москве многое изменилось. Умерла царица Анастасия, имевшая доброе влияние на царя. Сам Иван перестал советоваться с теми мудрыми помощниками, которых он к себе сначала призвал. Он стал подозрительным и жестоким и во всем видел измену. Наконец, он создал особое войско опричников, которые именем царя грабили и убивали кого хотели. Московский Митрополит Афанасий пробовал заступаться за обиженных, но царь не хотел его слушать, и Афанасий, сняв белый клобук Митрополита, ушел в монастырь. Надо было выбрать нового Митрополита. Был созван Собор, и игумену Филиппу было велено приехать в Москву. Когда он прибыл туда, решение сделать его Митрополитом было уже принято.

Филиппу очень не хотелось принимать сан Митрополита Московского. Он любил свой дальний монастырь, знал, что ему будет трудно с царем. Наконец он сказал:

- Я повинуюсь тебе, царь, но отмени опричнину, иначе невозможно мне быть Митрополитом.

- Не вмешивайся в дела государства, - отвечал царь. - Твое дело - молиться за нас, а я буду править государством по своей воле!

Просьбы всех епископов, всего народа и воля царя в конце концов заставили Филиппа согласиться. Но он понимал, что ему не миновать беды.

Став Митрополитом, Филипп бесстрашно говорил правду царю и обличал его в жестокости к подданным. Поначалу царь слушал его, и казни стали реже, но так продолжалось недолго.

Однажды, когда царь и опричники пришли в храм в монашеских подрясниках, одетых поверх оружия и богатых одежд, святитель Филипп не дал им подойти под благословение и сказал при всем народе:

- Ни в делах, ни в одежде не узнаю царя... Невинная кровь вопиет к Богу...

Царь велел лишить Митрополита сана. Опричники ворвались в алтарь, сорвали с Митрополита облаченье, с бранью и побоями выгнали из храма и, заковав в цепи, отвезли в монастырь, где долго морили голодом. Через год, проезжая мимо этого монастыря, царь послал к Филиппу старшего опричника, Малюту Скуратова. Святитель сказал:

- Вот пришел мой конец.

Он причастился и стал на молитву. Малюта Скуратов ворвался в его келью и сам задушил святителя.

Митрополита Филиппа очень скоро стали почитать как святого. Сын Ивана Грозного, царь Федор, разрешил монахам Соловецкого монастыря перевезти к себе тело святителя, а еще через сто лет царь Алексей Михайлович совершил торжественный обряд покаяния перед гробом святого Филиппа.


СВЯТОЙ ПРЕПОДОБНЫЙ НИЛ СОРСКИЙ


Преподобный Нил жил в России в XV веке. В то же самое время и так же в Московской Руси жил другой святой, преподобный Иосиф Волоцкий. Оба эти святые совсем по-разному относились к важным вопросам духовной и церковной жизни, совсем иначе думали о

том, что самое важное для Церкви. Оба святые жили приблизительно через сто лет после преподобного Сергия Радонежского, во время превращения Московского княжества в царство, присоединившее к себе все другие княжества.

В то время монастыри играли очень важную роль в жизни Руси. Обыкновенно, первый монах уходил куда-нибудь далеко, в дремучие леса, чтобы там, вдали от людей, проводить время в молитве и трудах. Постепенно вокруг первого отшельника собирались другие монахи, чтобы учиться у него. Образовывался маленький монастырь, вокруг монастыря селились люди, монахи начинали им помогать, кормили голодных, ухаживали за больными, устраивали школу. Богатые люди начинали жертвовать монастырю землю и деньги. Князья приезжали советоваться с мудрыми игуменами о государственных делах. Постепенно монастырь превращался в маленький церковный городок. Тогда опять кто-нибудь из монахов уходил искать тишины и одиночества в глухих лесах, к нему опять приходили другие, и все повторялось снова. Русь просвещалась и духовно крепла своими монастырями.

Таким отшельником, искавшим тишины и уединенной жизни, был преподобный Нил. Он рано поступил в один из известных монастырей северной Руси, но ушел оттуда и несколько лет ходил странником по дальним святым местам и монастырям, был даже на Афоне. В библиотеках древних монастырей он изучал и переписывал писания отцов церкви о духовной жизни.

Вернувшись, он поселился не в своем прежнем монастыре, а в пятнадцати верстах от него, в глухом лесу, на берегу реки Сорки, отчего его и прозвали; «Сорским». Там он основал новый род монастыря - скит, который состоял из нескольких домиков-келий, построенных на некотором расстоянии друг от друга. В каждой келье жило два-три монаха. У скитских монахов было мало общих для всех правил, не было начальника, а каждый монах помогал другому как брат. В скиту не строили красивого большого храма, все оставалось бедным. В своем «Монастырском Уставе» для живущих в скиту преподобный Нил мало пишет о внешних правилах поведения, о порядке служб, о строгих постах, а больше всего обращает внимание на внутреннюю, духовную жизнь монаха, на внутреннюю молитву, которая должна все время гореть в сердце.

Устав преподобного Нила очень отличался от монашеского устава преподобного Иосифа Волоцкого, в котором подробно описывался каждый шаг внешнего поведения монаха, правила молитвы и поста, и весь порядок монастырской жизни. В монастыре своем преподобный Иосиф Волоцкий построил большой и прекрасный храм. Во время неурожая его монастырь каждый день кормил до семисот человек голодных.

Главным различием между двумя святыми было то, как они относились к деньгам, землям и драгоценностям, которые богатые люди жертвовали монастырям. Иосиф Волоцкий считал, что монастыри должны эти средства тратить на помощь людям. Преподобный Нил считал, что всякое богатство отравляет духовную жизнь монаха. Помогать ближним он должен любовью и молитвой, а не деньгами.

Святые Нил и Иосиф были несогласны еще в одном, очень важном в то время вопросе. В Новгороде и в Москве появилось ученье, которое называлось «ересью жидовствующих». Эта ересь отрицала Святую Троицу, отрицала Таинства, не признавала священников и епископов и верила в черную магию - волшебство. И Нил, и Иосиф в своих писаниях объясняли ложность этого учения, но Иосиф стоял за строгие наказания и казнь еретиков, а Нил считал, что их надо убеждать кротко и кающихся еретиков прощать. В скитах, основанных Нилом, даже прятались от преследований некоторые из еретиков.

Иосиф считал, что Церковь должна помогать государю править страной и наводить порядок, а преподобный Нил верил, что уходящие от мира монахи не должны принимать участия в мирских делах.

В 1503 году был созван церковный Собор, который встал на сторону Иосифа и осудил мнение Нила и его учеников, которых называли «заволжскими старцами». Московская церковная жизнь пошла путем «иосифлян».

Но учение преподобного Нила и любовь к нему продолжали жить в русской Церкви. Когда через триста лет после реформ Петра Великого начался упадок монашеской жизни, явились подвижники, которые вспомнили советы преподобного Нила о духовной жизни. Первым из них был старец Паисий Величковский, а его примеру последовали старцы знаменитой Оптиной Пустыни. В этот монастырь стекались тысячи людей, и «старцы» принимали их и давали им мудрые и кроткие советы и духовную помощь. И святитель Тихон Задонский, и преподобный Серафим Саровский тоже жили и учили в духе преподобного Нила Сорского. Можно сказать, что святость и учение преподобного Нила Сорского принесли богатые плоды в жизни русской Церкви.


СВЯТАЯ ПРАВЕДНАЯ ИУЛИАНИЯ ЛАЗАРЕВСКАЯ

(Память празднуется 2/15 января)


Мы рассказывали в этом сборнике о нескольких святых женщинах - о святых мученицах Варваре, Татьяне и Екатерине, о царице Елене, о княгине Ольге, о княжне Евфросинии Полоцкой. А теперь мы расскажем о святой простой женщине, которая не уходила в монастырь, не страдала как мученица за веру, не делала никаких великих дел. Она была замужем, имела много детей, вела большое хозяйство. Она стала святой, и память о ней сохраняется уже несколько веков.

Иулиания родилась в тридцатых годах XVI века, в царствование Иоанна Грозного, и отец ее был ключником при царском дворе. Ей было только шесть лет, когда умерли ее родители и ее взяла на воспитание ее бабушка. Бабушка эта была добрая благочестивая женщина и очень любила Иулианию, но девочке недолго пришлось пожить под её заботливым крылом. Когда Иулиании минуло двенадцать лет, бабушка умерла, завещав своей замужней дочери, Наталье Араповой взять сиротку к себе.

В новой семье Иулиании было нелегко. Своим двоюродным сестрам она казалась странной, слишком задумчивой, слишком тихой... Они смеялись над ней, дразнили ее. Церкви по близости не было и Иулиании трудно и грустно было без богослужений. Читать в те времена девочек не учили и она не могла находить утешения в книгах. Зато она хорошо научилась всем женским рукодельям и много работала. Тайком, по ночам, она шила одежду, чтобы раздавать бедным.

Когда Иулиании минуло шестнадцать лет, ее выдали замуж, как делалось в те времена, не спрашивая ее, хочет ли она. Мужем ее стал Георгий Осорьин, молодой, богатый, знатный дворянин. Ему принадлежало село Лазаревское, недалеко от города Мурома.

На Иулианию произвело сильное впечатление слово, сказанное новобрачным в день свадьбы священником, их венчавшим. Он говорил о семейной жизни, и Иулиания решила жить по-Божески, по-христиански, доброй женой, матерью, хозяйкой. Муж Иулиании оказался добрым, умным и благочестивым, а семья его очень полюбила Иулианию, оценила ее, и скоро ей поручили все управление домом и хозяйством.

Весь день Иулиания хлопотала по хозяйству, руководила всеми работами. Если кто-нибудь ошибался или что-нибудь портил или ломал, она покрывала это, брала вину на себя. Со всеми была кротка и ласкова, учила терпеливо, не обижая никого. Услуг самой себе от прислуги она никогда не требовала, говоря: «Кто я, чтобы Божье создание служило мне?»

Когда умерли родители ее мужа, Иулиания раздала бедным в память их почти все свое собственное имущество. У нее с мужем было тринадцать детей, но шестеро умерло маленькими. Муж был на царской службе и часто отсутствовал, а Иулиания посвятила жизнь свою воспитанию детей. Как бы занята она ни была весь день, каждый вечер и каждое утро она много времени проводила за молитвой, а ночью продолжала работать над одеждой для бедных.

Велико было горе Иулиании, когда старший сын ее был убит на войне, а другой погиб на охоте. Она стала просить мужа отпустить ее в монастырь, но он уговаривал Иулианию остаться дома ради других детей. Иулиания, сама не умевшая читать, очень любила, когда муж или старшие сыновья читали ей вслух духовные книги; и как раз в те дни, когда она должна была решать, оставаться ли дома, или идти в монастырь, ее поразили услышанные слова: «Не спасут нас одежды черные, как не погубят одежды светлые...» Она решила остаться дома, говоря: «Да будет воля Божья».

Оставшись дома, Иулиания стала жить подвижнически. Когда весь дом засыпал, она вставала на молитву и долго молилась, а рано утром шла в церковь к обедне. Остальное время она посвящала домашним делам и продолжала много заботиться о бедных и больных.

Так прошло десять лет, скончался Георгий Осорьин. Дети горевали, а мать утешала их и учила подражать доброй жизни их отца. Теперь помощь бедным стала ее главной заботой. Все свое имущество она раздала и ради милостыни входила в долги. Сколько хорошей и теплой одежды ни дарили ей дети, она все раздавала бедным. В конце жизни Иулиании, в царствование Бориса Годунова, наступил страшный голод. У Иулиании не хватало муки выпекать достаточно хлеба, чтобы кормить всех приходивших к ней голодающих, и она научила своих слуг печь хлеб, смешивая муку с толченой древесной корой и лебедой. А приходившие к ней говорили, что ее хлеб вкуснее, слаще, чем хлеб, испеченный из чистой муки.

Иулиания скончалась 2 января 1603 года. Болела она всего шесть дней, но и во время болезни вставала на молитву каждый день. Перед самой смертью она сказала: «В молодости я хотела монашеской жизни, но оказалась ее недостойной...» Потом она простилась со всеми и сказала: «Слава Богу за все! В руки Твои, Господи, предаю дух мой!», и всем присутствующим казалось, что они видят сияние вокруг ее головы.

Похоронили Иулианию рядом с ее мужем, а через несколько лет у ее могилы стали совершаться исцеления больных. Так прославил Бог смиренную святую Иулианию. Описание ее жизни составил сын ее Калистрат Осорьин.

Читая житие святой Иулиании Лазаревской, невольно вспоминается случай из жития великого древнего святого Макария Египетского. Однажды во время молитвы он услышал голос: «Макарий, тебе еще далеко в совершенстве до двух женщин, которые живут в ближнем городе».

Старец сразу пошел отыскивать этих женщин, чтобы узнать, как они спасаются. Найдя их, он долго расспрашивал и узнал, что они замужем за двумя братьями, живут вместе уже пятнадцать лет, живут дружно, никогда не ссорясь и не огорчая друг друга, ласково обращаются со всеми слугами, заботятся о том, чтобы всем было хорошо, детей у них еще нет.

И подумал святой Макарий: «Не смотрит Бог на то, монах ли человек, в пустыне ли он живет или в миру. Бог только хочет, чтобы сердце человека было обращено к Богу и к добру и дает ему Духа Святого во спасение».