Мифологические образы и мотивы в поэзии К.Д. Бальмонта
Дипломная работа - Литература
Другие дипломы по предмету Литература
µтся через многие тысячи лет, то есть к мировой гармонии, к которой он стремится.
В другом стихотворении Над вечною страницей Снова возникает образ Ариадны, но здесь уже лирического героя к ускользающему Раю ведет не нить Ариадны, а многоликий. Лирического героя пугают и его путник и путь, которому он идет, потому что этот путь неизвестный, неспасительный:
Ты ведешь по переходам,
Где уж нет нам Ариадны.
Ты как свет встаешь под сводом,
Где в Июле дни прохладны.
В лирическом творчестве К. Бальмонта можно часто встречается образ Эфира, который также имеет истоки в античной мифологии: Эфир, в греческом и римском мифотворчестве в разное время имел самые разнообразные значения. У древних философов Эфир чаще всего фигурировал в качестве одной из так называемых стихий или элементов. Так, уже в мифологическом представлении Гесиода в Теогонии Эфир является одной из пяти божественных субстанций, из которых слагается все материальное. Для пифагорейцев Эфир был одной из составных частей воздуха, воды и души; причем последняя являлась отрывком мирового Эфира. Позже Эфир получал смысл чего-то материального, то нематериального, являющегося причиной движения. Ионийский философ Анаксагор, например, как сообщает Аристотель, называл Эфиром силу, действующую в высших областях мира. Сам Аристотель считал Эфир некоторым божественным бессмертным телом, которое получило свое имя вследствие своего вечного движения.
У стоиков Эфир являлся одной из стихий, высшим огнем. Более определенные представления имела теория Лукреция, для которого Эфир есть материя, но более тонкая, чем другие ее виды, материя атомистического строения; непрерывное течение Эфира является причиной движения небесных тел. Тот же Эфир, но уже на этот раз без имени (nominis expers), входит, по Лукрецию, в состав души, в качестве одного из материальных элементов, но более тонкого и более подвижного, чем воздух.
В стихотворении поэт использует образ Эфира в значении стихии, высшего огня, который является всем прекрасным, вечным:
В кошмарных звездностях, в безмерных безднах Мира,
В алмазной плотности бессмертного Эфира -
Сон Жизни, Изумруд, Весна, Зеленый Свет!
В стихотворенииВ пространствах эфира Бальмонт использует образ Эфира для того, что нагляднее показать насколько далеко от нас это безмерное пространство:
В прозрачных пространствах Эфира,
Над сумраком дальнего мира,
Над шумом забытой метели,
Два светлые духа летели.
В другом стихотворении Литургия красоты поэт характеризует бога Эфира как нечто твердое, непробиваемое, несокрушимое:
Чу, лишь сознанию внятные струны,
С солнцами солнца, и с лунами луны,
Моря планетного мчатся буруны,
Твердость Эфира лучами сверля, -
Марсы, Венеры, Вулканы, Нептуны,
Вот! между ними - Земля!
И шепчут: Мы - дети Эфира,
Мы - любимцы немой тишины,
Враги беспокойного мира,
Мы - пушистые чистые сны.
В прозрачных пространствах Эфира,
Над сумраком дольнего мира,
Над шумом забытой метели,
Два светлые духа летели.
В стихотворении Белый лебедь образ бога Эфира, как нечто огромное, бесконечное, безмерное, олицетворяет небо, по которому летает прекрасный белый лебедь. Поэт утверждает, что небо так же необъятно и непостижимо, как и просторы Эфира. Небо непостижимо ни для белого лебедя, ни для самого поэта.
Над тобой - Эфир бездонный
С яркой Утренней Звездою.
Ты скользишь, преображенный
Отраженной красотою.
В стихотворении Безветрие Бальмонт говорит о том, что Эфир - это центр, внутри которого находится не только духи времени, но даже воздух является составной частью этого материального пространства, лишь намек на пропасти Эфира:
Наш Воздух только часть безбрежного Эфира,
В котором носятся бессмертные миры.
Он круговой шатер, покров земного мира,
Где Духи Времени сбираются для пира,
И ткут калейдоскоп сверкающей игры.
Но хоть велик шатер любого полумира,
Хранилище - покров двух наших полусфер,
Наш Воздух лишь намек на пропасти Эфира,
Где нерассказанность совсем иного мира,
Неполовинного, вне гор и вне пещер.
В стихотворении Безгласная поэма поэт говорит, что с помощью мысли он может уловить вечное движение (именно так Аристотель называет бога Эфира - божественное бессмертное тело, которое получило свое имя вследствие своего вечного движения):
Мыслью моею я все достаю,
В царствах бездонных Эфира
В кузницах тайных незримо кую
Звенья богатого мира.
Из стихотворения Злая ночь можно понять, что вечное движение, которое олицетворяет собой Эфир, для Бальмонта - это нечто неприятное, темное и неприемлемое:
Вновь Хаос к нам пришел и воцарился в мире,
Сорвался разум мировой,
И миллионы лет в Эфире,
Окутанном угрюмой мглой,
Должны мы подчиняться гнету
Какой-то Власти неземной.
Образ античной богини Афродиты так же неоднократно встречается в лирическом творчестве К. Бальмонта.
По определению мифологического словаря Мифология древнего мира: Афродита (пеннорожденная), в греческой мифологии богиня красоты и любви, пронизывающей весь мир. По одной из версий, богиня родилась из крови Урана, оскопленного титан