Александр Вампалов
Статья - Литература
Другие статьи по предмету Литература
?ействительностью, в котором можно было бы проверить на прочность зиловскую натуру, так же, как нет у Зилова столкновений с его антагонистами, которых здесь просто-напросто не существует.
Зилов все жизненные противоречия "обтекает": надо сдать срочную работу, но не хочется с ней возиться - подсунет липовую статью, придет расплата - признается и возьмет вину на себя, увидит хорошенькую девушку - не только приволокнется, но серьезно влюбится; вернется домой - не только постарается загладить вину перед женой, но самым натуральным образом загорится вновь: узнав, что Галина покидает его насовсем, почувствует искреннюю жгучую обиду, несмотря на то, что ждет в этот момент юную возлюбленную; рядом с Саяпиным он - один, рядом с Кушаком - другой, с Официантом - третий.
Зилов бесспорно выше всех окружающих его персонажей. Уровень задан и положением героя в драматической коллизии пьесы (Зилов - носитель рефлектирующего сознания), и личностью самого героя. Конечно, во взаимоотношениях с женщинами, с друзьями, в отношении героя к работе мало высокой рыцарственности, беззаветной преданности и добросовестности. Но ведь и окружающие его люди не лучше, они последовательно, кто в большей, кто в меньшей степени, скомпрометированы драматургом: Саяпин - предательством, Кушак - откровенной идиотической глупостью и сластолюбием, Кузаков - тем возвышенно-декларативным отношением к жизни, которое с головой выдает либо страусиную жизненную позицию субъекта, либо просто глупость. Кредо Кузакова, с которым он появляется в видениях Зилова ("если разобраться, жизнь, в сущности, проиграна"), являет собой лишь романтическую позу, ибо разбираться-то в жизни сам Кузаков не спешит, полностью принимая ее "проигранной". Разбирается-то с жизнью Зилов. Кузаков может полюбить беспутную Веру, но он полюбит ее, закрыв глаза: "Она совсем не та, за кого себя выдает". Но если Вера - та, за кого себя выдает, выдержит ли кузаковское прекраснодушие такое испытание?
Зилов значительнее не потому, что свобода его желаний, безответственность его поступков, его лень, его вранье и пьянство хороши, а потому, что у других персонажей все то же самое, только поплоше. Их интерес к жизни может быть цинически плотоядным, как у Кушака, или идеально возвышенным, как у Кузакова, но ни один из них не примет на себя совместную вину, не влюбится, не заворожит девчонку, как, впрочем, и не задумается о своей жизни. Они лишены человеческого обаяния, которое бы скрашивало их недостатки.
Зилов был предтечей героя, который появился в литературе, театре и кинематографе в семидесятых годах в произведениях А. Битова, Ю. Трифонова, пьесах В. Малягина и В. Славкина, в фильмах "Жил певчий дрозд", "Полеты во сне и наяву", "Осенний марафон" и так далее и тому подобное. К нему вполне применимы жесткие и не совсем справедливые, но "законодательные" слова, произнесенные в адрес центрального персонажа битовской прозы, указывавшие на то, что этот "герой, внутренне близкий автору, созданный опытом бескомпромиссного самонаблюдения, наряду с чуткостью к фальши и нежеланием жить "в наезженной колее", обнаруживает в себе постыдную незрелость, неспособность к четкому нравственному акту"80. Это - человек мягкий до бесформенности, снисходительный до равнодушия, эгоистичный до отсутствия необходимости это скрывать, человечный до жестокости, задающий себе вопросы и ощущающий себя виновным в том, что не знает на них ответов.
Корни этого образа уходят в русскую литературу XIX века, и чеховская "Дуэль" в постановке И. Хейфица (1973) была не просто ко времени, она была парафразом мучительной темы десятилетия. За всеми этими героями стоит компрометантность и нравственное право лишних людей.
Всех этих героев создает небольшая порция лжи, фиглярства, компромиссов, лени, замешенная если не на одаренности, то, по крайней мере, на способности тонко чувствовать, быть недовольным собой, стыдиться и презирать себя - все то, что так хорошо играл Олег Даль, начинавший звездным мальчиком в фильме Александра Зархи и создавший кардинальные для семидесятых годов образы в фильмах А. Эфроса и А. Битова "В четверг и больше никогда" и И. Хейфица. "Плохой хороший человек" ("Дуэль"),
И тем не менее отличие Зилова от своих младших собратьев существенно. Все прочие в поисках выхода, грубо говоря, поскальзывались на собственных соплях, им ничто конфликтно-идеологически не противостояло. Жестче других авторов обошелся со своим героем А. Битов, у которого ответом на жизнь героя стала смерть его матери. Все остальные авторы, как все обыденные люди, знали, что от слабости и нечистоты и боли еще никто не умирал81.
Вампилов не считает все происходящее с героем бытовыми безобразиями, он мерит его драму единственным, что делает жизнь жизнью, - смертью. Герой Вампилова ударяется о собственную смерть и, ударившись, переломав себе кости, остается жить. И вот тут в решении развязки пьесы открывается удивительная особенность вампиловского дара, это не талантливость, хотя таланта у Вампилова отнять невозможно, но то, что иногда выше таланта: это - мужество и честность, честность перед собой.
Вампилов пишет три последовательно идущих один за другим финала, каждый из которых мог бы завершить пьесу и придать ей соответствующий смысл, все эти смыслы Вампилов проводит перед читателем. Первый финал наступает тогда, когда герой, попрощавшись с Витькой, позвонив Саяпину, Кузакову, Официанту и пригласив их на поминки, разувается и пристав