Место повестей "Рим" и "Коляска" в цикле "Петербургских повестей" Н.В. Гоголя
Информация - Литература
Другие материалы по предмету Литература
ОГЛАВЛЕНИЕ
1. Место повестей Рим и Коляска в цикле3
2. Циклическая организация Петербургских повестей9
3. Повесть Рим16
4. Повесть Коляска30
1. Место повестей Рим и Коляска в цикле
В начале 1843 года вышел в свет (с пометой - 1842 г.) вместе с остальными томами и третий том первого собрания сочинений Гоголя, в котором были помещены семь повестей: Невский проспект, Нос, Портрет, Шинель, Коляска, Записки сумасшедшего и Рим. Из них три (Невский проспект, Портрет Записки сумасшедшего) были опубликованы еще в Арабесках 1835 года, две - в Современнике Пушкина в 1836 году (Нос и Коляска); Рим был опубликован в Москвитянине в 1842 году; Шинель ранее не публиковалась вовсе; следует добавить, что в третьем томе сочинений Портрет был помещен во второй редакции, ранее напечатанной в 1842 году в Современнике Плетнева и отменившей в глазах Гоголя первую редакцию Арабесок, во многом и принципиальна отличную от нее. Следует добавить также, что повести Арабесок писались в 1833 - 1834 годах, и тогда же видимо с конца 1832 до 1835 года, создавался Hoc. Шинель была написана в 1839 - 1841 годах; Коляска - в 1835 году; Рим - в 1838 - 1842 годах. Наконец, вторая редакция Портрета и переработка Носа относятся в основном к 1842 году.
Таким образом, Гоголь сам свел воедино в третьем томе своих сочинений повести, писанные в разное время на протяжении десяти лет; иначе говоря, объединение этих повестей имело не хронологическое основание, а некое внутреннее. Прав, конечно, В.Л. Комарович, говоря, что сам Гоголь придал повестям третьего тома тот же вид цикла, что Вечерам и Миргороду. Заметим при этом, что четыре повести из семи создавались одновременно с повестями Миргорода (писавшимися в 1833 - 1834 годах) и частично ранее их, что Арабески были закончены и сданы в цензуру на полтора месяца ранее, чем Миргород. Пятая повесть, Коляска, создавалась немедленно после Миргорода и Носа. И толькo две повести, Рим и Шинель, создавались значительно позднее; но, как это правильно подчеркнул В.Л. Комарович, замечательна и тут одновременность работы над ними... с переработкой Портрета и Носа.
Добавим к этому, что не менее замечательна одновременность работы над всеми этими четырьмя повестями с созданием второй редакции Тараса Бульбы и Вия. Следовательно, можно сказать, что повести третьего тома писались как бы в два приема, главным образом в 1833 - 1835 годах и в 1841 - 1842 годах, при этом оба раза Гоголь работал сразу над целой группой повестей третьего тома - и одновременно над повестями Миргорода. Из всего этого можно сделать два заключения: одно - о внутреннем единстве, в творческом процессе и сознании автора, повестей третьего тома, позволившем Гоголю работать над ними одновременно или хотя бы почти одновременно; другое - о внутреннем единстве или соотнесении повестей третьего тома с Миргородом - соотнесении, позволившем автору работать одновременно над обеими группами повестей и, тем не менее, разделившем их, выделившем четыре из них в Миргород, а остальные оставившем за пределами этого цикла.
Эти остальные семь повестей тоже образовали цикл, и это был вовсе не только по счету томов собрания сочинений третий цикл, а по внутреннему смыслу и по соотношению с первыми двумя. Впрочем, не только, этот третий цикл обладал тем плотным художественным единством, которое построило четыре повести Миргорода в цельную книгу. Очевидно спаяны в единство пять повестей, действие которых происходит в Петербурге; это осознано и критикой и, так сказать, литературной, читательской и даже издательской практикой уже давно, и это осознание породило особый термин, объединяющий эти пять повестей, - термин Петербургские повести.
Несколько в стороне стоят Рим и Коляска. Рим - это тоже повесть о городах, именно даже не об одном городе, а о двух городах, причем это тоже как и в петербургских повестях, современные столицы. Один из них - Париж - хотя и существенно отличается от гоголевского Петербурга, все же, подобно ему, принадлежит миру зла; зато образ Рима соотнесен с образом Петербурга контрастно.
Рим Гоголя - это идеал, хотя и идеал умирающий, он все еще рождает поэзию, красоту и силу нормальных людей, и нормальные дела их - хотя творческая сила их уже почти только воспоминание, последний отблеск засыпающей жизни, и реальностью в современности обладает, увы, не дряхлый и спокойный Рим, не его красавица, не отблеск его древности и природы в душах мудрых людей, а, наоборот, сошедшие с ума, внешние, лживые, продажные и раздробленные цивилизации Парижа - и Петербурга, как их увидел и нарисовал Гоголь.
Следовательно, Рим поставлен в композиции третьего тома Гоголя так, как Шпонька в композиции Вечеров на хуторе: и там и здесь - отрывок, в самой своей неоконченности намекающий на иной мир, контрастный тому, который изображен в остальных повестях цикла. Только оценка этого иного мира o6paтна. Там, в Вечерах, весь цикл строит образ мира, но а отрывок контрастно вводит первый очерк мира зла. Здесь, наоборот, весь цикл строит образ пошлого зла, а отрывок о Риме контрастно вводит образ мира покоя, правды, красоты, народности культуры (по Гоголю)