Влияние декабристов на развитие Забайкальского края
Дипломная работа - История
Другие дипломы по предмету История
я сохранились эти шесть писем. В каждом из них жена декабриста пишет о том, что единственное её желание - делить с мужем тюремное помещение, каким бы оно ни было.
Ответа на просьбу дам соединить их в тюрьме с мужьями всё ещё не было. Тогда они, несмотря на то, что это грозило явным ущербом их здоровью, уже в первые дни по прибытию в Петровский завод добились права - жить вместе с мужьями в тюремных камерах. Это способствовало в частности то, что в тюрьме каждому заключённому полагалась одиночная камера. "Я дозволил всем девяти жёнам государственных преступников, при команде моей живущим, по настоятельной просьбе первых, проживать в казарме со своими мужьями", - рапортовал Лепарский 30 сентября 1830 года начальнику III Отделения. Позднее мужьям разрешили в дневное время бывать на квартирах жён.
Лепарский часто навещал декабристов, но никогда не входил без стука в их комнаты. Он всегда спрашивал разрешения войти, был неизменно вежлив. Если заметит чернильницу, скажет не без улыбки: "Я этого не видел". Глядя на коменданта, уважительно вели себя и его подчинённые. Племянник Лепарского плац-майор Осип Адамович был не только ласков, но и почтителен. Были обходительны и младшие офицеры. Декабристы не без улыбки вспоминали, как унтер-офицер, обходя отделения, говорил: "Господа, не угодно ли кому на работу?". Кто хотел, тот выходил, не желающие оставались дома.
За отсутствием земляных работ, которыми декабристы занимались в Чите, для них была придумана новая работа, а именно - мельница с ручными жерновами, на которой мололи зерно, и на которой "ежели нам было угодно, то мололи для моциона" - писал М.Бестужев. Эта и другие работы были, как и в Чите, необременительными. Как заметил Дмитрий Иринархович Завалишин, "труднее всего для правительства было устроить нашу работу. Прямо отказаться от нее по неприложимости к нам работы на заводах и в рудниках оно не хотело, и поэтому придумывало разные пустяки, в которых собственно, никакой работы не было, а только мучили нас понапрасну". Как и в Чите, декабристы исправляли дороги, летом "копались" на грядках.
В Петровском заводе, где надзор за узниками был уже не такой строгий, как в первое время, гораздо лучше шло и их хозяйство. "Администрацию собственно нашего внутреннего, - пишет М.Бестужев, - составлял совет трёх лиц, ежегодно выбираемых по всеобщему большинству голосов из среды живущих в каземате. Эти лица были: хозяин, закупщик и казначей. Первый заведовал всею хозяйственною частью нашего казематского семейства: на его обязанности лежала главная забота о продовольствии и столе. Закупщик исполнял все поручения по закупу предметов по лавкам и вообще вне каземата. Казначей выдавал деньги и вёл валовой и частный счёт каждого лица. Хозяин, если обстоятельства позволяли, делал экономию из годовой суммы, ассигнуемой на пищу и прочее, и из этих остатков уделяли довольно значительные пособия отправляющимся на поселение".
Так как для чтения в камерах было чересчур темно, то поневоле ссыльным приходилось заниматься чем-нибудь другим. Преимущественно в это время декабристы и занимались различными ремёслами, которые были ими изучены.
Больше всех были заняты Бестужев, Вольф и Торсон. Хотя окна в камерах и прорубили (даже оштукатурили окна-кельи изнутри), они были небольшими "и чуть ли не под потолком". Бестужев же (Николай) рисовал, как прежде, много, делал часы, разные приспособления. Чтобы быть поближе к свету, он смастерил подъёмный стол и стул и теперь работал под потолком. Бестужев, бесспорно, с большой точностью запечатлел на акварелях быт декабристов в этих кельях. Здесь же была проделана основная работа по созданию портретной галереи декабристов, задуманная художником еще в стенах Читинского острога. Многообразная культурная жизнь, налаженная декабристами в Читинском остроге, стала в Петровском заводе еще интенсивнее, и в ней Николай Бестужев играл виднейшую роль. В Петровском он исполнял портреты товарищей не только по окончании срока каждого разряда, перед отправкой на поселение каждой группы, он писал и тех своих соузников, которым предстояло оставаться на каторге ещё долгие годы.
Многие из исполненных Бестужевым в Петровском остроге портретов дошли до нашего времени в составе основного собрания, принадлежавшего Бестужеву; частично сохранились они в бумагах тех, кому были подарены художником.
Так же Бестужев совместно с Торсоном К.П. вернули к действию пильную мельницу, не работавшую 10 лет. И она пошла, зашумела, закрутилась, стала работать, удивляя местных умельцев.
Торсон и в заключении был изобретателем. Еще в Чите он начал собирать модель молотильной машины. Здесь он довёл её до совершенства, она у него заработала. Но пока это только модель - работа над настоящей у него будет на поселении. Бестужев, как и в Чите, в первую очередь сделал токарный станок, чтобы "можно было вытачивать ребятишкам деревянные игрушки". Вместе с Торсоном всем малышам, которые находились в тюрьме, они делали особые колыбельки. Все они по морскому способу приделывались к потолку.
Потом Лепарский разрешил приходить в тюрьму на выучку к Бестужеву часовщикам и ювелирам. Здесь они собирали часы, гранили камни - занятие было захватывающим, весёлым.
У Якубовича тоже проснулась изобретательская жилка. Он придумал лущить кедровые орехи на жерновах. Получилось отменно - появилось вкусное кедровое масло. Якушкин установил во дворе тюрьмы солнечные часы, барометр и флюгер, сделал гальванические батаре