Влияние декабристов на развитие Забайкальского края
Дипломная работа - История
Другие дипломы по предмету История
указу от 10 июля 1826 года определял - в каторжные работы, с делением на одиннадцать разрядов, от года до пожизненного заключения, лишения всех прав и состояний.
июля 1826 года были казнены пять главных руководителей восстания. Осуждённые на каторжные работы после 20 июля 1826 года партиями, обычно по четыре человека, отправляются в Сибирь.
В это время ещё не определено точного места отбывания ими каторжных работ, но всё чаще звучит: в Нерчинские горные заводы - Нерчинские рудники. Для отбывания наказания "преступников" решено было "соединить вместе", но только там, в этих далёких и страшных Нерчинских заводах, патентованном месте каторги.
Читинский острог - начальный пункт этой каторги. Он приписан к Нерчинским заводам, является их неотъемлемой частью.
октября 1826 года отношением за № 1002 царской канцелярии коменданту при Нерчинских рудниках С.Р. Лепарскому объявляется воля императора о том, что "государственные преступники должны содержаться в Читинском остроге".
А несколькими днями раньше, 8 октября, из Иркутска в Нерчинские заводы уже были отправлены восемь узников.
Глава 2. Практическая часть. "Во глубине сибирских руд…"
.1 Переезд декабристов в Забайкалье
Тюрьма мне в честь, не в укоризну,
За дело правое я с ней,
И мне ль стыдиться сих цепей,
Коли ношу их за Отчизну.
Рылеев К.Ф.
Места нашего Забайкалья - Нерчинские рудники, Чита, Петровский завод, Селенгинск, Акша, Сретенск и др. - стали местами, где декабристы, закованные "в желез" - технический термин Николаевской эпохи - на протяжении десятилетий являлись искупительными жертвами революционной попытки, а властная рука победителя-самодержца глумилась над их страданиями.
Это глумление началось с первых шагов разгрома декабристов, продолжалось в пути и закончилось под сводами каторги. Образчиками тех тяжёлых переживаний, с которыми связана была переброска декабристов в Сибирь, могут служить следующие эпизоды, рассказанные М.Бестужевым и А.Розеном.
Общего плана размещения декабристов в Забайкалье первоначально не было. Первая партия декабристов в числе восьми человек, а именно: Волконский С.Г., Трубецкой С.П., Оболенский Е.П., Артамон Муравьёв, Давыдов В.Л., Якубович А.И. и два брата Борисовых П.И и А.И. - была отправлена в Нерчинский завод, Благодатский рудник, где реял дух начальника Нерчинских заводов Бурнашева.
В половине сентября 1827-го года два брата Бестужевых - Михаил и Николай, Барятинский и Горбачевский, закованные в ножные кандалы, сопровождаемые фельдъегерем, стремительно препровождались в нашу Сибирь. Бешеная скачка, сопутствуемая избиением оторопевших ямщиков, загнанием насмерть лошадей, чуть было не завершилась катастрофой. "Мы - пишет Николай Бестужев - прискакали в Тобольск на двенадцатый день, грязные, разбитые и едва не убитые на Суксунском спуске в Томской губернии. Наш фельдъегерь, по обычаю, саблею наголо до того избил эфесом ямщика, что когда лошади подскакали к спуску, он, в ужасе ухватившись за ямщика, закричал: "Держи!", ямщик, бросив ему вожжи, ответил: "Ну, барин, ваше благородие, теперь держи сам!". Разъярённые лошади, несясь под гору, произвели невообразимую сумятицу: одни возки набежали на другие, некоторые повозки опрокинулись, и катастрофа закончилась значительными ушибами, повреждениями рук и ног пассажиров. Один из двух проводников-жандармов перебил крестец и умер.
С уважением относились к своим арестантам сопровождавшие их жандармы, хотя и продолжали неустанно за ними наблюдать. Из-под Иркутска Бриген написал своей сводной сестре письмо и попросил дать 50 рублей доставившему его жандарму Евтухову. Этот жандарм сопровождал его от самого Петербурга и очень ему понравился. Был предупредителен, вежлив. Евтухов с радостью взялся выполнить просьбу, но передал письмо не сестре декабриста, а своему начальству. Прочитав в письме о пятидесяти рублях, начальство на препроводительной записке наложило резолюцию: "Дать жандарму 50 рублей, а письмо фон Фоку". Сообразительный жандарм двух зайцев убил: и деньги получил, и по службе продвинулся. Весёлая история. Но грустного в дальней дороге было всё-таки больше. Узники были не только под пристальным наблюдением, их ноги были закованы в тяжёлые кандалы. Они натирали ноги, поначалу в них невозможно было шагу ступить. Потом научились: шнурком подвязывали к поясу цепь, и она уже не волочилась, сковывая движения.
Ключи от кандальных замков были у фельдъегерей, но они не отмыкали их даже на ночь.
У некоторых вместо замков были обыкновенные заклепки. Горбачевскому кандалы надели впереворот. От постоянного трения цепей его ноги распухли, сильно болели. При переезде через реки боль становилась невыносимой - ноги промокали, раны сильно саднило. Надо было снять кандалы, исправить ошибку. Но никто не решался это сделать. Даже князь Куракин, который встретил узников в Томске, побоялся дать такую команду, хотя он ревизовал Западную Сибирь.
Тюремщики не могли преступить инструкцию, хотя хорошо знали, что это такое - железные клещи оков и тяжкие гремучие цепи. Они могли только посочувствовать. Иногда, даже очень искренне.
Когда декабристов отправляли в Читу из Свартгольмской крепости, комендант Карл Фёдорович Бракель достал полученную депешу. Дрожащим голосом он стал читать её декабристам, выведенным из секретного дома. И когда дошел до слов: "заковать в желез", разрыдался. Узники стали его утешать, выказывая