Влияние декабристов на развитие Забайкальского края
Дипломная работа - История
Другие дипломы по предмету История
шкиной был срублен из толстых кондовых бревен. Внизу, как водится, из лиственных, а выше - сосновых. К сожалению, до наших времен это строение не сохранилось, но в 1965 году ещё можно было найти кое-какие детали от того, подлинного нарышкинского дома.
Читинская церковь декабристов - тоже страдалица. Многие годы она была закрыта: храмы революция превращала в склады, на двери навешивала замки. Наконец, в шестидесятые годы церковь отреставрировали. Восстановили в точности, как утверждают экскурсоводы. Но нет, неточностей слишком много, даже колокольня закрыта.
Церковь эта была построена при Петре I. В 1710 году императору представили большой список кандидатов на воеводские должности. Из них он выбрал двадцать - самых добрых, самых радетельных. Самых же лучших из этих лучших было приказано отправить в Якутск и Нерчинск. Хотя в Нерчинском воеводстве было всего-то шестьсот дворов, его снова выделяли из всех других. В том году и услышали читинцы первые глухие удары колокола, который словно отмечал это событие.
Потом церковь горела и в 1776 году была освящена вновь. От тех далёких времён в её стенах осталось немало кондовых бревён. Торцы их темны и морщинисты, как руки старца. Прикоснёшься к ним и чувствуешь вибрацию времени. Из них словно бы исходит та старая сила. А оглянешься - и сникнешь. Вплотную к сокровищнице истории подступили семейные казармы-хрущевки. Они, как клещами, стиснули церковь, которую на своих акварелях вдохновенно выписывал декабрист Николай Бестужев. В церкви находится музей декабристов. Такой - единственный на всю Россию.
Декабристы молились на кресты этой церкви. Их жёны, проходя мимо, осеняли себя перстами. Около нее любила гулять Нарышкина.
По свидетельству современников, она ходила по Чите всё время в черном платье. Может быть, потому что когда шло следствие по делу её мужа, она похоронила свою дочь. Походка её была лёгкой и грациозной, глаза - умными, выразительными, голова гордо поднята. На склоне своих лет П.Е.Анненкова напишет: "Она привлекала всех к себе своею беспредельною добротою и необыкновенным благородством характера".
П.Е.Анненкова - это Полина (Прасковья) Егоровна Гебль, которая венчалась в читинской церкви. Но она не была невестой Анненкова в полном смысле этого слова. У неё уже был от него ребёнок. Анненков Иван Александрович был тем самым подметальщиком той самой читинской улицы, который приехал в первой партии, вместе с Муравьёвым и Торсоном.
Кстати, когда вернулась Трубецкая из Благодатки, она не узнала в высоком молодом человеке, одетом в какой-то странный тулуп, подвязанный верёвкой, бывшего блестящего кавалергарда. Хотя не раз танцевала с ним на балах у своей матери мадам Лаваль. Он шёл с лопатой и метлой рядом с телегой (снегу в Чите, как обычно, не было) и бросал в неё мусор.
Роман у французской модистки Полины Гебль и поручика начался давно, за два года до восстания на Сенатской площади. А дочь родилась, когда Анненков находился под следствием.
Полина Гебль распродала все вещи, которые у неё были, чтобы попытаться вывезти своего любимого за границу. Этого её, конечно, не удалось. Тогда она придумала хитрый ход. Весной того же года, когда Анненкова привезли в Читу, она двинулась в Вязьму. Там царь участвовал в маневрах, и к нему приблизиться было проще: посетителей никто там не ожидал. Маневры проходили успешно, и у царя было хорошее расположение духа. Француженка прорвалась к нему и подала заранее написанное прошение. "Я всецело жертвую собой человеку, без которого не могу далее жить". Эти слова тронули Николая I, а может быть, ему захотелось показать себя милосердным. Как любила это демонстрировать его прабабушка-императрица.
Законным женам трудно было вымолить разрешение поехать вслед за мужьями. А невенчанной француженке это удалось сразу. Монарх не только милостиво разрешил её ехать в Читу, но и распорядился выдать три тысячи рублей.
В Москве на царские деньги продавщица модного магазина купила хороший экипаж. Но он не был предназначен для сибирских дорог. В Казани его пришлось обменять на две купеческие повозки.
Домчалась она в Иркутск за восемнадцать дней - не всякий фельдъегерь мог доскакать так быстро (а Муравьёва добралась всего за 16 дней - вот что такое любовь). Как и приехавшие доселе жёны декабристов, Гебль дала подписку о десяти пунктах. Она торопилась и успела прибыть до 5 марта 1828 года, ко дню рождения И.А.Анненкова. А через месяц, 7 апреля, Полина Гебль венчалась в читинском соборе с И.А.Анненковым. К свадьбе невеста сделала своему жениху подарок: новые кандалы. Казённые были высокому Анненкову коротки, он не мог подвязывать их к поясу. Она тайком заказала кузнецам новые, они их сделали длиннее и легче. Жениха тайно расковали, невеста его железа спрятала. Когда с декабристов сняли оковы, она их сдала, а те, что были на нём пошли на изготовление колец и браслетов.
Посажённым отцом на негласной свадьбе был сам комендант Лепарский. Поначалу все относились к нему с предубеждением: тюремщик! Но позже оценили его и полюбили.
Комендант встретил Полину Гебль у входа в церковь, а потом они потерялись. Перепутав ритуал, генерал повёл её на второй этаж. Старенькому и тучному, ему непросто было подниматься по крутым ступеням. А когда поднялся, узнал, что церемония не наверху, а внизу. Это даже немного развеселило присутствующих. Тем более что служба была неважной: священник торопился, а певчих не было. С жениха и двух шаферов сняли кандалы прямо на паперти. После церемонии заковали снова и отвели