Современное искусство и учение Лессинга о границах живописи и поэзии
Дипломная работа - Литература
Другие дипломы по предмету Литература
вляется безразличным инструментом и нельзя пользоваться им даже для самых лучших и благородных целей, если внутренний закон искусства этого не позволяет. Так, например, нельзя без ущерба для дела перевести любой поэтический рассказ на язык живописи или наполнить произведение литературы длинными описаниями-картинами. Язык каждого искусства до крайней степени неподатлив, не допускает произвольного употребления именно потому, что он является определенной версией языка самих вещей.
Для Лессинга эмпирическое восприятие природы входит в искусство под углом зрения ее же собственных "прегнантных" форм. Искусственный мир человека заложен в природном, естественном, который имеет свои субъективные предикаты и, так сказать, свое реальное a priori. Задача художника - не просто воспроизводить то, что перед его глазами. Он должен найти верный аспект, объективный формальный характер данной ситуации, диктуемый особым поворотом предметной действительности и находящий себе полное соответствие в условиях органов чувств, способных культивировать и развивать тот или другой аспект.
Итак, не существует абстрактного идеала, господствующего над реальным миром, как это еще допускала позиция Винкельмяна, делающего R этом пункте уступку старой казенной служебности искусства при всем благородстве выдвинутого им демократического взгляда. Для Лессинга высшие точки бытия обусловлены его реальными особенностями, его конкретной разнообразной природой. Нужно понять мысль автора "Лаокоона", скрытую за педантичными, с нашей современной точки зрения, определениями границ между изобразительным искусством и литературой. Раскол идеала на избранные ситуации, особые виды "совершенства", связанные между собой не только различием, но и противоположностью, был шагом вперед к реализации идеального начала, к более тесному слиянию субъективного искусственного мира, мира условности, с миром естественным.
Мысль аббата Дюбо развил в своем сочинении о глухонемых Дидро, а это сочинение, относящееся к 1751 году, было хорошо известно Лессингу и, видимо, вдохновило его. Проблема состояла в том, чтобы сохранить эстетику предметного содержания, устранив глубокие противоречия эмпиризма XVIII века. Действительно, если во всяком искусстве главное - сам предмет, то измерение ценности.
Впрочем, два полюса, продуктивный и рефлексивный, дают себя знать и в истории самого языка, который вначале был слишком материален, полон огня и силы, а в конце становится математически ясным, но утрачивает теплоту, красноречие и другие свойства, благодарные для поэзии. Нельзя сделать понятие формального языка, более или менее точно выражающего мысль, мерилом и образцом всей духовной жизни людей. Жизнь нашего духа коренится глубоко в могучем, объективном влиянии природы и в непосредственных, реальных способах его выражения, начиная с первобытного языка действий, жестов. Эта диалектическая антитеза проходит через всю антропологию и натурфилософию Дидро.
С более ясной формальной определенностью они изложена в "Лаокооне" Лессинга. Он также исходит из противоположности знаков двоякого рода: естественных и произвольных (искусственных), каковы слова. И несмотря на то что трактат Лессинга можно рассматривать как пламенную защиту поэзии от подражания живописи, по существу, именно живопись (в широком смысле слова) является для него исходной моделью всякого художественного творчества. Это значение она имеет потому, что в ней наиболее ярко выражен первый, материальный полюс человеческого сознания. Ведь сила всякого искусства состоит в том, что оно представляет нам отсутствующие вещи как если бы они находились перед нами, превращая видимость в действительность.
Эта видимость, доставляющая удовольствие, называется красотой. Но красота есть понятие, которое мы отвлекаем сначала только от телесных предметов. Телесность - ее первое основание. Во второй инстанции это понятие приложимо не только к формам предметного мира, но и к действиям и к идеям. Поэзия охватывает действия и внутренний мир человека, в этом смысле она гораздо шире живописи, которой не все доступно, но живопись более интенсивна, более сильна ее наглядной предметностью - это для человека своя рубашка, которая, по известной пословице, ближе к телу. Природа телесна, и художественное творчество, там, где оно непосредственно следует за ней, также носит телесный, материально-продуктивный характер. Но в силу рокового закона развития все патетическое, чувственное, природное замирает в отвлеченной рефлексии. Чем выше образ жизни, тем больше растет искусственный мир с его произвольными знаками, требующими условности, а не наглядного созерцания. На стороне природы красота, ибо она выражает факт материального бытия как положительную ценность, как утверждение. Зато второму полюсу открыто все развитие жизни, включая в этот процесс и отрицание, и зло, и безобразие. Согласно Лессингу, такие явления более уместны, более допустимы в мире поэзии, чем в живописи.
На этой основе строится вся система его противоположных понятий. Искусству изобразительному нужен покой, поэзии - действие, движение, следовательно, нечто бестелесное и более близкое к внутренней духовной жизни людей. Живопись и другие пластические искусства существуют в пространстве, они требуют актуального восприятия нашими органами чувств сразу, синтетически. Произвольные знаки поэзии, то есть слова, требуют времени и анализа.
Достаточно вчитаться в Лессинга, чтобы понять его систем