Развитие единоличной власти в Риме в I в. (от Мария до Августа)
Дипломная работа - История
Другие дипломы по предмету История
ря человеком, замыслившим идею государства под главенством одного лица, еще в период создания триумвирата. Поклонник диктатора, он весьма нелестно отзывался о последователях сулланского режима, в том числе подчеркивая несостоятельность и посредственность Гн. Помпея. Подобное отношение к диктатору и его противникам, с точки зрения исследователя, делало Цезарю победу в гражданской войне делом решенным.
Дальнейшее развитие историографии, посвященной главным героям гражданской войны 49 - 45 гг. до н.э. развивалось снежной лавиной.
Отношение к Цезарю и его политике можно разделить на две основные точки зрения: тех, кто пытался доказать монархический характер власти Цезаря и тех, кто видел в диктаторе республиканского лидера. Не все разделяли и идеализированный взгляд Т. Моммзена на Цезаря.
Подверглось критике и мнение немецкого классика о противнике Цезаря в гражданской войне - Гн. Помпее. Основной тенденцией здесь было оправдание его репутации. Это привело к рождению точки зрения о принципате Помпея, как первоисточнике власти Октавиана Августа.
.1 Гней Помпей Магн: к вопросу о принципате
В начале XX века немецким историком Эд. Мейером была выдвинута теория о принципате Помпея. Мейер хотел показать, что Октавиан Август фактически осуществил не монархию Цезаря, а принципат Помпея, только с многократно расширенной властью, которая вскоре поглотила сенат.
Жизнь Помпея пришлась на тот промежуток времени, что разделял двух гениев: Суллу и Юлия Цезаря. Таким образом, он оказался между двух огней, оставаясь личностью неординарной, но не дотягивающей до уровня этих всемогущих лидеров.
Мы хотели бы начать с первого консульства Помпея и Красса (70 г.), ставшего поворотным пунктом для истории последнего века республики, когда, едва ли не в последний раз, был сделан важный шаг к восстановлению относительной демократичности римского политического строя. Этот год ознаменовался серий преобразований, целью которых была отмена самых одиозных сулланских реформ. Так были восстановлены должности народных трибунов и цензоров (Сic. In Verr., I, 44; Plut., Pomp., 21; Liv. Epit., 97), реформированы суды, возвращено значение народному собранию. Участие в этих событиях сделали Помпея символом новой постсулланской системы и принесли ему популярность народных масс.
Все это позволило ему вступить в новый этап жизни римского государства активным участником главных политических баталий того времени. Поэтому, несмотря на то, что после окончания консульства Помпей на какое-то время ушел в частную жизнь, очень скоро он снова взялся за государственные дела.
К этому времени крайне остро встал пиратский вопрос: число кораблей пиратов уже превышало тысячу, они захватили около четырехсот городов, грабили святилища, похищали людей, препятствовали политическим связям и парализовали средиземноморскую торговлю (Plut. Pomp., 24). Пиратство было чумой Средиземноморья более поколения. Так, в 102 г. ими был разбит М. Антоний Оратор, а в 74 г. - его сын пропретор М. Антоний Критский. Римляне вернулись к этому вопросу уже в 67 г. после того, как в 69 г. пират Пирганион укрепился в Сицилии, разграбляя ее, а другой пират, Афинодор ограбил храмы и святилища в Делосе.
Народный трибун Авл Габиний представил законопроект, по которому Помпею было поручено вести войну против пиратов (Liv. Epit., 99; Vell. II, XXXI, 2; Eutr., VI, 12, 1; Plut. Pomp., 25 - 28; Flor, I, XLI, 7 - 15). В соответствии с этим законом полководцу предоставлялся imperium по эту сторону Геракловых столпов и на расстоянии до 50 миль вглубь суши, кроме того, он мог выбрать себе из сенаторов 15 легатов в ранге преторов, снарядить 200 кораблей и неограниченно пользоваться римской казной (Plut. Pomp. 25). Командование давалось на 3 года, а не на год, как это было принято в римской практике. По мнению Т. Моммзена, именно этим законопроектом было положено начало полнейшему перевороту в существующем порядке. Позже в этом вопросе исследователи также разделились между собой: одни утверждали, что в соответствии с законом А. Габиния, Помпей никоим образом не превосходил местных командиров, другие видели в этих полномочиях проблеск монархической власти. Нам кажется, нет причин утверждать, что полномочия, представленные Помпею, были уникальны (Vell. II, XXXI, 3), хотя и поражали своим масштабом (Tac., Ann., XV, 45).
Как бы то ни было, свое дело полководец сделал и на сорок девятый день после своего выхода из Брундизия присоединил всю Киликию (Cic. De imp. Сn.Pomp., 35).
В начале 66 г., когда новости о победе Помпея пришли в Рим, а сам полководец находился еще в Киликии, народный трибун Гай Манилий внес в сенат предложение о передаче победителю пиратов командования в войне против Митридата (Plut. Pomp., 30; Eutr., VI, 12.2; Vell., II, XXXII, Liv. Epit., 100; Cic. De imp. Сn. Pomp., passim). В защиту этого законопроекта выступил Цицерон. Закон был принят, чему немало способствовала та народная любовь, которую к этому времени приобрел полководец. По закону, Помпей должен был сменить на Востоке Лукулла. Вдобавок к своим прежним полномочиям и власти Лукулла, он получал провинции Вифиния и Киликия.
Поставленная перед полководцем задача была выполнена в четыре года (66 - 62 гг.). При нем на завоеванных территориях было основано множество новых городов, ещё больше было отреставрировано.
В 61 г., по возвращении в Рим, Помпей отпраздновал блестящий триумф, который, если верить Плутарху, растянулся на два дня, и стал образцом для всех последующих триумфов. С одной стороны, победы в кампаниях 60-х гг. вознесли его на вершину славы, ?/p>