Философия

  • 4241. Философия истины
    Информация пополнение в коллекции 12.01.2009

    Сказанное верно в основном по отношению к естественнонаучному познанию. Несколько иначе, и гораздо сложнее, обстоит дело в социальном познании. Особенно показательна в этом отношении такая наука, как история, которая в силу недоступности, неповторимости своего предмета - прошлого, зависимости исследователя от доступности источников, их полноты, достоверности и др., а также весьма тесной связи с идеологией и политикой господствующих классов, более всего склонна к искажениям истины, к заблуждениям и ошибкам субъективного плана. На этом основании она не раз подвергалась отнюдь не лестным отзывам, ей даже отказывали в звании науки. Особенно подвержена ошибкам история в руках антинародной власти, принуждающей ученых сознательно отказываться от истины в пользу интересов власть имущих. Хотя каждый летописец несет моральную ответственность перед обществом за достоверность фактов, однако хорошо известно, что ни в одной области знания нет такой их фальсификации, как в области общественной. Д. И. Писарев писал, что в истории было много услужливых медведей, которые очень усердно били мух на лбу спящего человечества увесистыми булыжниками. Люди нередко молчали об опасной правде и говорили выгодную ложь. Что только они ни делали в угоду своим интересам, страстям, порокам, тайным замыслам: жгли архивы, убивали свидетелей, подделывали документы и т. д. Поэтому в социальном познании к фактам требуется особо тщательный подход, их критический анализ. При изучении общественных явлений необходимо брать не отдельные факты, а относящуюся к рассматриваемому вопросу всю их совокупность. Иначе неизбежно возникает подозрение, и вполне законное, в том, что факты выбраны или подобраны произвольно, что вместо объективной связи и взаимозависимости исторических явлений в их целом преподносится, как говорил В. И. Ленин, субъективная стряпня для оправдания, быть может, грязного дела. Анализ фактов необходимо доводить до раскрытия истины и объективных причин, обусловивших то или иное социальное событие. Поэтому заведомо ложные исследования должны подвергаться этически ориентированному контролю со стороны общества.

  • 4242. Философия истории
    Курсовой проект пополнение в коллекции 12.01.2009

    На Западе, в Европе, в конце средних веков возникает современная наука, а позже, с конца XVIII ст. следует эра техники. Это первое после осевого времени действительно новое свершение духовного и материального характера. Но наша история совершается между истоками и целью. Истоки, как уже было сказано, не могут быть осмыслены нами или представлены четко и определенно; что же касается цели, то ее конкретный образ мы также не можем обрисовать. Как видно, истоки и цель связаны друг с другом. Символически это можно выразить та: истоки - "в создании человека", цель - "в вечном царстве душ". Последнее надо понимать как воплощение идеи единства всех людей; той идеи, которая всегда присутствует глубоко в сознании людей и осознается ими как идеал человеческого общежития. История движется под знаком единства, подчиненная представлениям и идеям единства. Это можно объяснить так: человечество, видимо, возникло из единых истоков, выйдя из которых оно развивалось в бесконечной изолированности - в форме национальных государств,различия рас, культу, социальных институтов, языков,религий и т.д., но затем оно стало стремиться к воссоединению. Однако единство в конечной цели - беспредельная задача; ведь все становящиеся для нас зримыми виды единства (политическое, национальное, культурное, экономическое и др.) лишь частичны, они скорее являются предпосылками возможного единства или нивелированием, за которым скрывается бездна чуждости, отталкивания и борьбы. Завершенное единство не может быть выражено ясно и непротиворечиво даже в идеале, оно не может обрести реальность ни в совершенном человеке, ни в правильном мироустройстве или проникновенном и открытом взаимопонимании и согласии. Единое поэтому это бесконечно далекая точка соотнесения, одновременно истоки и цель: это единство трансцендентальности (неэмпирического постижения).

  • 4243. Философия истории - новый этап в развитии социального познания
    Информация пополнение в коллекции 02.10.2010

    Итальянский философ Джамбаттиста Вико (1668 - 1744 гг.) одним из первых делает попытку реализовать принципы философско-исторического анализа мирового процесса истории. Рассматривая историю как продукт деятельности людей, Джамбаттиста Вико отмечает, что исторический процесс объективен, но это не означает, что человек с его свободой, интересами может менять ход истории, потому что исторические законы имеют характер предвидений и не совпадают с волей царей и других исторических личностей. Соответственно закономерному характеру социальных процессов общество проходит три обязательных цикла или этапа. По мнению Вико, в своем развитии общество проходит сначала этап, когда теократические представления господствуют над разумом, а лжецы управляют обществом.

  • 4244. Философия истории Аврелия Августина
    Доклад пополнение в коллекции 12.01.2009

    После потопа, без сомнения, ключевым моментом в истории является разделение человечества на народы в результате вавилонского столпотворения. Августин говорит далее, что народ это "собрание разумной толпы, объединенное согласным общением вещей, которые любит" (XIX,24). Следовательно, чтобы судить народ, надо понять, что же он любит. Естественно, что есть только один народ божий израильский. с этого момента у Августина появляется новое деление истории история народа божьего, изложенная в библии, и история всех остальных народов. Их история история Града Земного. И все же, рассуждая о всех народах, которые были, нужно помнить, что "Бог одним заповедует одно, другим другое в соответствии с условиями времени…" (Исп. III,7). Поэтому, рассматривая правила и обычаи, нельзя судить по меркам одного народа (даже божьего) о праведности того или иного обычая. И это не потому, что правда бывает разная или меняется. Просто время, которым она управляет, протекает разно. Люди при своей кратковременной жизни не в состоянии сопоставить деяния жизни прежних веков и других народов в условиях, им неизвестных, с тем, что им известно. Поэтому о других временах, не изложенных в библии, человек может иметь лишь очень субъективное мнение, т.к. перенос условий Библии на другие народы не правомерен. Поэтому Августин всегда, говоря о всех народах, говорит о "своем мнении".

  • 4245. Философия истории Арнольда Дж.Тойнби
    Доклад пополнение в коллекции 12.01.2009

    Концепция Тойнби, поражавшая как грандиозностью замысла, так и непоследовательностью его исполнения весьма неоднозначно воспринималась как на Западе, так и в нашей стране. У нас Тойнби было принято ругать как "представителя буржуазной истории я социологии, стремящегося переосмыслить все общественно-историческое раз витие человечества в духе лжетеории круговорота локальных цивилизаций, опровергнутой марксистским учением". Западные историки не могли простить Тойнби недостаточную строгость изложения, столь свойственную его труду, а также мнимую претензию на универсальность. Однако без вдумчивого анализа "Постижения Истории" Тойнби духовная картина XX века не "Может быть понята. Его философия истории не является безупречной и - тем более - пророческой: Тойнби всего лишь; показал, что истории открыта для постижения и что человечество способно дать достойный Ответ на Вызов мироздания.

  • 4246. Философия истории Гегеля и современность
    Контрольная работа пополнение в коллекции 11.03.2012

    Именно диктатура выполняет всю грязную черновую работу по созданию основ нового строя и воспитанию новой психологии людей, соответствующей принципам всеобщего свободного равного самосознания. Именно она приучает людей к новому образу жизни, к новым отношениям, к новой морали. Когда же она сделает своё дело, ей на смену приходит демократия. Однако вместо того чтобы сказать своей предшественнице спасибо, новоявленная преемница, наоборот, всячески делает вид, что не имеет к ней никакого отношения, что ни о каком родстве между ними и речи быть не может. Как сумасбродное дитя, она пытается уверить всех, что сама себя родила и вырастила. С этой целью она выставляет диктатуру в образе неведомо откуда взявшейся самозванки, от которой только беды исходят, а себя как спасительницу рода человеческого. Всё хорошее, что было сделано за годы диктатуры, она приписывает героическому труду народа, а всё плохое - преступному диктаторскому режиму. Диктаторам же приходится разделять участь героя фильма "Огни большого города". Они не знают благодарности от своих прозревших потомков. Впрочем, сами они не нуждаются в этом. Их призвала на эту тяжелейшую роль история, и она же вынесла им свою награду - бессмертную славу.

  • 4247. Философия истории и ее понятия
    Информация пополнение в коллекции 17.03.2010

    О том, что общество подобно отдельному человеку, проходит стадии рождения, расцвета и умирания, писали еще древнекитайские мудрецы. Итальянский философ Дж. Вико (1668-1744) полагал, что история каждого народа складывается из трех волн трех эпох: «века богов», который отражается в мифах, в котором еще нет государства и люди подчиняются жрецам; «века героев», когда утверждается власть аристократов, а память об исторических событиях сохраняется в героическом эпосе; «века людей», для которого характерно государство в форме монархии или республики и который описывается в исторических летописях. Каждая эпоха кончается кризисом и распадом общества. И. Гердер (1744-1803) всю историю человечества представил как процесс, который сначала идет по восходящей, а затем по нисходящей ветви. Историки обнаружили развитие волновых процессов не только во времени, но и в пространстве: по Земле в разные эпохи прокатывались волны цивилизаций, исходящие из географического центра, в котором они зарождались, и распространявшиеся на окружающую этот центр «периферию». В XIX - XX вв. теории циклического развития общества разрабатывали Н. Данилевский, О. Шпенглер, Ф. Горнелиус, А. Тойнби, П. Сорокин, М. Каган и другие исследователи, в трудах которых были предложены различные варианты описания жизни и смерти государств, культур, цивилизаций.

  • 4248. Философия истории К.Н. Леонтьева ... как оригинальная система
    Информация пополнение в коллекции 12.01.2009

    Для обоснования тезиса о закате Запада, кроме аргументации Данилевского, Леонтьев привлекает и свою гипотезу триединого процесса. По его мнению, Европа вступила в стадию вторичного упростительного смешения, в стадию, когда рушится иерархия и деформируется морфология. “Культура есть не что иное, как своеобразие, пишет Леонтьев, а своеобразие ныне почти везде гибнет преимущественно от политической свободы. Индивидуализм губит индивидуальность людей, областей и наций” [6; 108]; [41; 273]. И именно в индивидуализме Леонтьев склонен видеть скрытую пружину механизма распада цивилизации европейского Запада. “Искание всечеловеческой равноправности и всечеловеческой правды, исходящей не от положительного вероисповедания, а от того, что философы зовут личной, автономической (то есть самовольной, самоузаконяющейся) нравственностью, это-то и есть яд, самый тонкий и самый могучий из всех столь разнородных зараз, разлагающих постепенным действием своим все европейские общества. Быть может, даже все остальные заразы и яды европейского разложения суть лишь видоизменения одного и того же бродильно-смертоносного начала” [29; 250-251]. Характерно, что в признании индивидуализма и его апофеоза революции основными орудиями разрушения романо-германской культуры, Леонтьев следует за Ф.И.Тютчевым. В революции, которую Леонтьев понимает как стремление к всеобщему равенству и благоденствию, он, вслед за де Местром и Тютчевым, видит явление мистическое и даже апокалиптическое: “"Революция" это представление мифическое, индивидуальное, какая-то незримая и дальновидная богиня, которая пользуется слепотою и страстями как самих народных масс, так и вождей их для своих собственных как бы сознательных целей” [17; 645]. “Таинственная Сила разрушения”, направляемая историческим роком “действует то прямо, то изворотами; она меняет образ свой; она ведет дело свое издалека! И какими же жалкими игрушками оказываются под ее глубокомысленным руководством все эти Кавуры, Наполеоны, Бисмарки!.. Все они покорные и слепые слуги всемирной революции и только!” [32; 552]. Это движение, единое в своем истоке, многолико в разнообразных воплощениях: прогресс, либерализм, эмансипация, космополитизм [12; 212]. Индивидуализм, господство автономической морали влекут за собой a priori особую этику, особое мышление, основанные на непогрешимости избавленного от кастовых, сословных, цеховых и религиозных установок собирательного ratio, и как следствие, последовательно вытекающий из него особый экономический уклад [1]. Данное смещение в мировоззренческой парадигме спровоцировало развитие определенных тенденций не только в гуманитарной, но и в точной науке. “С рациональным усилением капитализма (которому до начала ассимиляционной революции мешало преобладание духовенства, монахов и дворянства) стало возрастать и другое детище того же рационализма точная наука, механика, физика, химия, техника. Рационализм точных и прикладных знаний естественно вступил в теснейший союз с рационализмом капитала” [17; 652].

  • 4249. Философия истории Р. Дж. Коллингвуда
    Информация пополнение в коллекции 12.01.2009

    По мнению Коллингвуда, естествознание изучает внешний мир, его отношение к познающему субъекту и делает открытия "благодаря наблюдениям и экспериментам, а история и философия существуют "для человеческого самопознания", изучают духовную деятельность субъекта. Рассматривая историю как процесс развития, Коллингвуд делает попытку применить при его анализе законы диалектики, при этом опять противопоставляет историческую науку естествознанию. Проводя верную линию несводимости законов развития истории к законам развития природы, Коллингвуд выводит "автономию истории". Именно эта автономия - суть развития всей "идеи истории", и объяснить этот процесс развития можно только путем анализа исторической мысли. "Мысль существует только в историческом процессе, процессе мысли, а исторический процесс является историческим лишь в той мере, в какой он познается нами как процесс мысли"10. Рассматривая генезис "идеи истории", прослеживая развитие и изменение ее методологии начиная с гегелевского противопоставления исторического процесса естественнонаучному и до современной ему концепции истории, Коллингвуд подчеркивает, что "наука о человеческой природе была ложной попыткой, а ложной ее сделала аналогия с естествознанеим"11. В чем заключается, по Коллингвуду, специфика истории? История - это "особая форма мысли", со своей методикой исследования, которая коренным образом отличается от естественнонаучной. Всякая наука имеет свою организацию, и в этом плане историю невозможно уподобить никакой другой науке, ее нельзя наблюдать, воспроизводить в определенных условиях и т.д. Коллингвуд определяет историю как науку особого рода, задача которой - изучение событий, недоступных нашему наблюдению. Эти события исследуются логическим путем, в результате чего историк, проанализировав что-то иное, доступное нашему наблюдению и именуемое "свидетельством", делает вывод, касающийся интересующих его событий. Происходит некоторое реконструирование прошлого, причем эта реконструкция происходит в мышлении историка. Историк рассматривает не событие, а выраженную им мысль. "Воспроизведение" историком мысли и есть суть понимания исторического процесса. Закрепить в своем мышлении мысль прошлого, "продумать" эти мысли, осознать их, в этом главный тезис Коллингвуда. "Вся история - история мысли... История мысли, а потому и вся история - воспроизведение мысли прошлого в собственном сознании историка"12. "Воспроизведение" историком мыслей прошлого можно понимать и как попытку Коллингвуда показать, что история имеет объективный характер. "Воспроизведение" мыслей исторических лиц историком дает ему возможность расценивать историю как объективную реальность, то есть промысливать действия исторических личностей. Но каким образом осуществлять этот процесс "воспроизведения" мыслей прошлого, к сожалению, не ясно.

  • 4250. Философия истории славянофилов
    Информация пополнение в коллекции 12.01.2009

    Таким образом, как и у других славянофилов, у И. Аксакова монархизм и антиконституционализм сочетались с признанием необходимости политических свобод для личности и общества (свобода слова, печати, совести) и обоснованием неизбежного несовершенства и даже “второстепенности” государственно-правовых отношений и самого государства: “Государство, конечно, необходимо, но не следует верить в него, как в единственную цель и полнейшую норму человечества. Общественный и личный идеал человечества стоит выше всякого... государства, точно так, как совесть и внутренняя правда стоят выше закона и правды внешней”. И. Аксаков продолжил славянофильскую критику взаимоотношений между государством и церковью в послепетровской России, выступая против сложившейся традиции жесткого государственного контроля над деятельностью церковной организации и смешения функций государства и церкви: “Церковь, вмешиваясь в дела государственные, совмещая в одной руке меч духовный с мечом государственным, перестает быть церковью и сама себя добровольно отрицает, низводя на ступень “царства от мира сего”. Точно так же и государство, если бы вздумало присваивать себе значение и власть церкви... внесло бы в церковь элемент совершенно инородный, чуждый, ограничило бы беспредельную духовность веры, овнешнило бы, огрубило бы ее, одним словом, исказило бы самое существо церкви”. В многочисленных статьях И. Аксаков резко критиковал не только российское государство за вмешательство в религиозную жизнь своих граждан, но и церковные власти за конформизм и отступления от принципа свободы совести: “Без свободы совести немыслима и церковь, ибо в духовной свободе человека лежит причина бытия... самой церкви... Свобода человеческого духа составляет, таким образом, не только стихию церкви, но и самый, так сказать, объект ее действия... Понятно... что в этой стихии свободного духа самая деятельность, направление этого духа, может быть только духовная”.

  • 4251. Философия истории Ф. Гегеля
    Информация пополнение в коллекции 12.01.2009

    Итак, по Гегелю, развитие необходимо связано с возникновением нового, более совершенного, и что это возникновение не есть продукт случайного стечения обстоятельств. Наоборот, оно внутренне связано и подготовлено всем ходом жизни старой, предыдущей формы и идет на смену ему по внутренней, имманентной обусловленности. Общей категорией, объединяющей бесконечную смену людей и народов, Гегель называет изменение вообще, и «ближайшим определением, относящимся к изменению, является то, что изменение, которое есть гибель, есть в то же время возникновение новой жизни, что из жизни происходит смерть, а из смерти жизнь». Эта гениальная и великая мысль нашла воплощение в идее реинкарнации или, позже, в образе феникса у античных народов. К 19му веку абстрактная мысль о простом изменении превратилась в мысль о духе, всесторонне себя проявляющем и развивающем. Существенной характеристикой духа является его деятельность. «Дух по существу дела действует, он делает себя тем, что он есть в себе, своим действием, своим произведением; таким образом он становится предметом для себя, таким образом, он имеет себя, как наличное бытие пред собой». Но это относится не только к деятельности духа отдельных людей. Таким же образом действует и дух народа. «Он есть определенный дух, создающий из себя наличный действительный мир, который в данное время держится и существует в своей религии, в своем культе, в своих обычаях, в своем государственном устройстве и в своих политических законах, во всех своих учреждениях, в своих действиях и делах. Это есть его дело это есть этот народ. Народы суть то, чем оказываются их действия». Отношение отдельного человека к народному духу есть отношение усвоения и приближения к его исторически сложившемуся в действии характеру: «Отношение индивидуума к этому заключается в том, что он усваивает себе это субстанциальное бытие, что таков становится его образ мыслей, и его способности развиваются так, чтобы он представлял собою нечто». по Гегелю, сила действенности народного духа настолько велика, что ею снимается противоречие между тем, что народ есть в своей возможности и тем, что он есть в действительности. Возможность, хотя бы путем рефлексии, указывает на нечто такое, что должно стать действительным. Таким образом, «разлад между тем, что народ есть в себе, субъективно, по своей внутренней цели и по существу своему, и тем, что он действительно есть, устраняется».

  • 4252. Философия истории Фернана Броделя
    Доклад пополнение в коллекции 12.01.2009

    XVII век историки описывали как период отступления и экономического спада. Ярмарка уступила свою роль бирже, особенно возвышалась Амстердамская биржа. По мнению Ф.Броделя, биржа относится к ярмарке так же, как лавка к городскому рынку. XVII в. - век массового процветания ремесленнических лавок. Другими словами, и на том уровне победил постоянно функционирующий рынок. Число лавок возрастало по всей Европе, которую они покрывали густой сетью розничной торговли. В 1607 г. Лопе де Вега сказал о Мадриде: 'Todo se ha vuelto tiendes' ('Все здесь превратилось в лавки'). Европейский мир - экономика в 1650 г. - представлял собой соединение, в котором существовали самые разные общества - от капиталистического до крепостнического и рабовладельческого. Один из психологических аспектов европейского общества XVII в. - это помещение бедняков и нежелательных лиц в разные дома принудительного труда ('работные', 'воспитательные', 'смирительные' дома). Эти меры были вызваны периодически возникавшим голодом из-за неурожаев (в подтверждение вышеуказанного вывода Броделя о сильной зависимости общества от климата).

  • 4253. Философия истории Хомякова А.С.
    Доклад пополнение в коллекции 12.01.2009

    'Записки о всемирной истории' - необработанные заметки. Это - записная книжка, дневник мыслителя. Заметки эти так и остались черновиком, они даже в таком виде не предназначались к печати. Хомяков ведь всегда писал разом обо всем, не дифференцируя материал, не фиксируясь на определенном предмете. 'Записки о всемирной истории' с внешней стороны представляют совершенный хаос, груду сырья, неряшливый черновик. Но внутренно записки объединены одной идеей, всюду последовательно проведенной. Хомяков не любил научных исследований, он всего менее ученый. Все его 'Записки о всемирной истории' написаны по памяти, без справок с книгами, и изобилуют фактами. Фактического материала даже слишком много у него для работы по философии истории. Обилие исторических фактов, чисто конкретного материала, делает 'Записки' особенно устаревшими для нашего времени, не соответствующими уровню современной исторической науки. Но 'Записки о всемирной истории' следует рассматривать не как историю, а как философию истории. Перед судом исторической науки 'Записки' Хомякова не выдерживают критики, но они не потеряли своего интереса и значения как опыт своеобразной философии истории.

  • 4254. Философия истории: методологические проблемы
    Доклад пополнение в коллекции 12.01.2009

    Г.В.Ф. Гегель прославился не только наукой диалектикой, но и лекционным курсом по философии истории, в котором в начале XIX века впервые в западноевропейской мысли соединил философию и историю. Им была разработана концепция разумности всемирно-исторического процесса - исторически первая оценка хода истории. Гегель утверждал: "Но единственною мыслью, которую превносит с собой философия, является та простая мысль разума, что разум господствует в мире, так что, следовательно, и всемирно-исторический процесс совершался разумно. Это убеждение и понимание являются предпосылкой по отношению к истории как к таковой вообще; в самой философии это не является предпосылкой. Путем умозрительного познания в ней доказывается, что разум ... является как субстанцией, так и бесконечною мощью; он является для самого себя бесконечным содержанием всей природной и духовной жизни, равно как и бесконечной формой, - проявлением этого ее содержания"(Гегель Г.В.Ф. Лекции по философии истории. СПб., 1993. С.64.).

  • 4255. Философия Италии
    Информация пополнение в коллекции 12.01.2009

    В последней трети 19 в. в Италии получают распространение идеи К. Маркса и Ф. Энгельса. Начиная с оригинального мыслителя-марксиста конца 19 в. А. Лабриолы, итальянская марксистская философская мысль ориентируется главным образом в направлении разработки проблем исторического материализма и теории научного социализма. Идейное наследие А. Грамши, основателя Итальянской коммунистической партии, последовательно отстаивавшего и развивавшего марксистско-ленинскую теорию, оказало большое влияние на итальянскую культуру и философскую мысль (не только марксистскую) в послевоенный период. Последователи А. Грамши - П. Тольятти и плеяда современных исследователей-марксистов, основное внимание уделяют вопросам, связанным с концепцией "итальянского пути к социализму". Вопросы диалектического материализма, теории познания, логики, философии естествознания занимают большое место в трудах А. Банфи, Г. Делла Вольпе, Л. Ломбардо-Радиче. Исследовательскую работу итальянские марксисты вели в области эстетики (критика буржуазной эстетики, проблемы художественного метода, истории эстетических идей и др.).

  • 4256. Философия йоги
    Информация пополнение в коллекции 12.01.2009

    Она является применением теории санкхьи в практике повседневной жизни. Йога в общем разделяет теорию познания санкхьи, признавая, как и последняя, три источника познания: восприятие, вывод и свидетельство священного писания. Йога признает и метафизику санкхьи с ее двадцатью пятью началами, но добавляет к ним веру в бога как верховного Я, отличающегося от других я. Эта система особенно интересна тем, что она практически применяет йогу, считая ее надежным средством достижения познания отличия Я от всего остального мира, познания, которое рассматривается в системе санкхьи как важнейшее условие освобождения. Значение йоги как важного метода постижения и реализации спиритуалистических истин индийской философии признается почти всеми индийскими системами философии. О важности практического применения йоги говорится даже в ведах, упанишадах, смрити и пуранах. До тех пор пока ум, или интеллект, человека не просветлен и не установлен, он не может надлежащим образом понимать что-нибудь в философии или религии. У нас должно быть чисчое сердце и светлый ум, если мы стремимся позначь и практически применить философские и религиозные истины. Применение йоги - лучший путь самоочищения, то есть очищения тела и интеллекта. Поэтому все системы индийской философии [за исключением чарвака] настаивают на применении йоги как на необходимой практической стороне философии жизни.

  • 4257. Философия К. Поппера
    Информация пополнение в коллекции 12.01.2009

    А какой же образ человека рисует Поппер в этой программе? Образ человек-машина его не устраивает ни по теоретическим, ни по нравственно-гуманистическим мотивам. Однако у него самого, во всяком случае в гносеологических работах, образ человека рационального был достаточно однобоким, с изрядным флюсом объективного знания. Борясь с психологизмом, фрейдизмом, на дух не принимая хайдеггерианство, он сделал акцент на мире 3 (идея этого мира возникла у него из размышлений о природе математики). Хотя Поппер и не считал, что миру 3 свойственно аксиоматическое построение и не сводил рациональность только к гипотетико-дедуктивному методу, этот мир развивался к него по схеме Р1 ТТ ЕЕ Р2 и человек, вырисовывашийся из его работ, очень походил на логико-дедуктивную машину. И, кстати, явно отличался от полнокровного представления о человеке, которому он следовал в Открытом обществе. Это чувствовал и сам Поппер. Вот, почему, задумав метафизический проект, он за новыми красками обратился к Матушке Природе, а, точнее говоря, к Её Величеству Эволюции. В итоге всех рефлексий был создан новый образ. Человек это культурно-биологический или биокультурный организм, обладающий, как и все животные, врождённым знанием, однако в результате мутаций природы обретший уникальную диспозицию к созданию языка, трансценденции врождённого знания на новый эмерджетный уровень, уровень рациональности. Рациональность и её инструменты теории, гипотезы и т. п., выступают уже средством обретения относительной свободы как от жестокого генетического детерминизма, так и от жестокости законов природы. С появлением мира 3 появляется шанс, что присущий эволюции естественный отбор теряет свой насильственный характер и человек получает возможность решать свои проблемы и конфликты ненасильственным путём. Конечно, можно и упустить этот шанс, поддаться иррационализму, мифологизму, сделать ставку на насилие. Единственным противоядием против всего этого, считает Поппер, является открытость для критики на всех уровнях человеческой жизни.

  • 4258. Философия К. Поппера и принцип фальсификации
    Информация пополнение в коллекции 09.12.2008

    А какой же образ человека рисует Поппер в этой программе? Образ человек-машина его не устраивает ни по теоретическим, ни по нравственно-гуманистическим мотивам. Однако у него самого, во всяком случае в гносеологических работах, образ человека рационального был достаточно однобоким, с изрядным флюсом объективного знания. Борясь с психологизмом, фрейдизмом, на дух не принимая хайдеггерианство, он сделал акцент на мире 3 (идея этого мира возникла у него из размышлений о природе математики). Хотя Поппер и не считал, что миру 3 свойственно аксиоматическое построение и не сводил рациональность только к гипотетико-дедуктивному методу, этот мир развивался к него по схеме Р1 ТТ ЕЕ Р2 и человек, вырисовывашийся из его работ, очень походил на логико-дедуктивную машину. И, кстати, явно отличался от полнокровного представления о человеке, которому он следовал в Открытом обществе. Это чувствовал и сам Поппер. Вот, почему, задумав метафизический проект, он за новыми красками обратился к Матушке Природе, а, точнее говоря, к Её Величеству Эволюции. В итоге всех рефлексий был создан новый образ. Человек это культурно-биологический или биокультурный организм, обладающий, как и все животные, врождённым знанием, однако в результате мутаций природы обретший уникальную диспозицию к созданию языка, трансценденции врождённого знания на новый эмерджетный уровень, уровень рациональности. Рациональность и её инструменты теории, гипотезы и т. п., выступают уже средством обретения относительной свободы как от жестокого генетического детерминизма, так и от жестокости законов природы. С появлением мира 3 появляется шанс, что присущий эволюции естественный отбор теряет свой насильственный характер и человек получает возможность решать свои проблемы и конфликты ненасильственным путём. Конечно, можно и упустить этот шанс, поддаться иррационализму, мифологизму, сделать ставку на насилие. Единственным противоядием против всего этого, считает Поппер, является открытость для критики на всех уровнях человеческой жизни.

  • 4259. Философия казахских просветителей
    Контрольная работа пополнение в коллекции 10.02.2011

    Абай хорошо знал философию Л. Фейербаха. Об этом говорит хотя бы тот факт, что основное свое философское произведение «Книга слов» он написал в форме афоризмов так, как это сделал великий немецкий материалист при изложении своих идей в работе «Основные положения философии будущего». Разумеется, это еще не дает оснований считать казахского просветителя фейербахианцем. Если Л. Фейербах доказывал, что человек есть часть природы и, что именно человек, а вместе с тем и природа, как базис человека, должна стать универсальным и высшим предметом философии, то Абай, напротив, рассматривал анатомическое строение человека и его органов не как продукт развития природы, а как результат творческой деятельности божества, его мудрости и любви к человеку. Итак, совершенно ясно, что природа, по Абаю, отнюдь не определяет сущности человека, потому что он не от природы, а от Бога. Он проявляет твердую и безаппеляционную склонность решительно отделять религию от Бога и веру от религии. Отсюда в философии Абая огромное место занимает учение о сущности истинной веры, через которое он пытается определить действительное место, назначение, цель существования и подлинную сущность человека. Не трудно понять, что его философия в итоге тоже представляет собой своеобразную философскую антропологию, но идущую не от человека к Богу, а от Бога к человеку. Исходя из идей изменения всего сущего, кроме Бога, Абай разрешил проблему нравственного совершенствования человека. Он считал, что люди его времени одержимы пороками и перечислил огромное множество нравственных изъянов человека. Основой положительных нравственных качеств человека, считал он, является жажда знаний, просвещения, науки. Только просвещенный человек стремится добывать хлеб свой насущный честным трудом, стремится к справедливости и не делает зла другим, вырабатывает в себе нравственные качества, противостоящие порокам. Абай пытается дать своеобразное философско-теологическое обоснование необходимости гуманизации общественных отношений. Он настойчиво доказывает, что антигуманные, антинародные деяния и то зло, которое чинят имущие социальные слои против простых народных масс, против человека труда, стоят в вопиющем противоречии с самими основами и сущностью истинной веры. Нравственная философия Абая в значительной мере носит дидактический характер и нацелена на то, чтобы освободить простого казаха от моральных пороков, аморального поведения и привить ему стремление к знаниям и культуре. Казахский просветитель твердо верил в то, что в его неспокойный и запутанный век наставление становится единственно возможным способом формирования человека как человека. Именно поэтому он настойчиво обращался со словами назидания к различным слоям казахского общества. Теоретические проблемы морали он почти не затрагивал. Состояние и уровень развития морали и этики в странах Запада и России интересовали его лишь в меру его личной заинтересованности.

  • 4260. Философия как «служанка теологии»: удался ли схоластический эксперимент?
    Информация пополнение в коллекции 12.01.2009

    Попытка подобного построения была предпринята еще Петром Абеляром (1079 1142), убежденным в том, что поскольку Бог наделяет разум каждого человека способностью к богопознанию, то, используя предлагаемые диалектикой доказательства, античные философы самостоятельно пришли ко многим истинам христианства; Откровение же сделало доступным для всех то, что ранее было известно лишь образованным. Таким образом, и христианам не следует удовлетворяться слепой верой, ибо вера, не просветленная разумом, недостойна человека. Необходимым условием всякой истинной веры является предварительное исследование ее содержания с целью определить, заслуживает ли оно веры или нет. Согласно Абеляру, только понимание догмата делает возможной веру в то, что он утверждает: нельзя верить в то, что предварительно не было нами понято. Но если авторитет христианской догматики (как и всего церковного Предания) может и должен быть удостоверен средствами диалектического доказательства, то теология, следовательно, преобразуется в чисто дедуктивную науку, дающую объяснение веры без необходимой отсылки к истинам, явленным через Откровение. Пожалуй, в наиболее совершенном виде обозначенный подход нашел свое воплощение в теолого-философской мысли Алана Лилльского (1120/30 1202/03), стремившегося к предвосхищающему метод Спинозы возможно большему приближению структуры богословских построений к модели математического рассуждения, как она представлена в геометрии, к приближению, в идеале приводящему к теологии, изложенной геометрическим способом (theologia more geometrico demonstrata). В результате Правила священной теологии (Regulae de sacra theologia) Алана построенны как цепь из 134-х самоочевидных аксиом, теологических максим (maximae theologicae) с комментариями, которые, начиная с определения понятия Единицы, описывают процесс перехода от единичности Бога к множественности мира посредством иерархии промежуточных ступеней-субстанций и логически приводят к постулатам, относящимся к Творцу, творению, Боговоплощению, искуплению, воскресению, таинствам и т.д. Среди этих постулатов встречается и знаменитое определение: Бог есть умопостигаемая сфера, центр которой везде, а окружность нигде (17). Очевидно, что будучи доведенным до своего логического конца, намеченный Абеляром и подробно разработанный Аланом ход мысли в пределе своем упирается в знаменитую комбинаторную машину Раймунда Луллия (1235 1315).