Аллы Васильевны Сергеевой, кандидата филологических наук, автора многих учебник

Вид материала

Учебник

Подобный материал:

• «Связи с общественностью в условиях чрезвычайных ситуаций» Аннотация к диссертации, 83.66kb.
• Н. н получила диплом кандидата филологических наук по специальности: «Теория немецкого, 36.81kb.
• Специфика изучения произведений фантастики в 5-9-х классах средней школы, 547.75kb.
• Тема диссертации, 50.26kb.
• «Тобольская государственная социально-педагогическая академия им. Д. И. Менделеева», 345.4kb.
• Эволюция лирического героя в поэзии м. Турсун -заде, 1088.86kb.
• Пьесы исхаки на тему интеллигенции аспект «новой драмы» Диссертация на соискание ученой, 2879.13kb.
• А. А. Беловицкая доктор филологических наук, профессор Н. Д. Бурвикова Москва, Логос., 4088.96kb.
• Программа факультативного курса, 705.83kb.
• Iv фольклористика, 1780.45kb.

§ 3. Разные поколения россиян

«Чем старее, тем правее, чем моложе, тем дороже»

Русская народная пословица

При переходе к рыночной экономике и демократии произо­шел распад бывшей экономической структуры и ее звеньев: на­учных центров, предприятий, производственных комплексов, конструкторских бюро, органов планирования и управления и т.п. В новых условиях России диплом об образовании, квалифи­кация, почетные грамоты и награды, стаж работы, даже сама профессия стали терять былое значение социальных характерис­тик. Это больно ударило по самосознанию многих граждан. Зато в социальной дифференциации все большую роль стали играть различия между поколениями, особенно в восприятии прошло­го и настоящего России.

По материалам опроса общественного мнения⁶⁵, практически всегда, когда от опрошенных требовалось занять определенную позицию, налицо были три ответа, что говорит о трех частях российского общества. Самые молодые и самые пожилые часто выражают противоположные суждения и оценки. А среди людей среднего возраста крайние ответы более сбалансированы, не дают перевеса. Таким образом, средние возрастные группы как бы урав­новешивают крайности в восприятии мира, выполняют функ­цию переходного звена, социального буфера.

Как ни кажется парадоксальным, но «срединное положение» не обязательно строго закреплено за каким-то конкретным воз­растом. Оно, скорее, зависит от ситуации и поставленного вопроса. Например, с мнением, что «западная демократия, индивидуа­лизм и либерализм— это ценности, которые россиянам не под­ходят», были согласны и молодежные группы, и люди средне­го возраста (24,4% людей в возрасте от 16 до 24 лет и 40,7% — 25—35 лет, 49,4% — 36—45 лет), зато старшее поколение выс­тупило «единым фронтом»: 62,9% людей старше 55 лет поддер-

211

14*

жали эту идею⁶⁸. Как видим, отрицание ценностей западной де­мократии с увеличением возраста опрошенных людей только усиливается.

В ответах на вопрос «Было ли характерно для брежневского периода доверие между людьми?» количество положительных от­ветов, наоборот, было смещено в сторону людей старшего воз­раста. При этом разница огромная: 27,4% молодых людей до 24 лет считают это понятие вообще устаревшим, зато 61,1% людей старше 45 лет с этим не согласны, а среди людей более 56 лет таковых 71,8%, т.е. подавляющее большинство⁶⁵. Как видим, чем старше люди, тем более толерантно они относятся к своему прошлому.

Значит, в плане морально-этических ценностей некоторые вещи для молодых являются пустым звуком, тогда как для людей старшего возраста — наоборот, не утратили своей ценности. Об этом очень важно помнить, когда вы имеете дело с россиянами разных воз­растных групп. Это первый вывод. И второе. Люди среднего воз­раста, отвечая на различные вопросы, часто имели подвижные ответы, близкие то к мнению молодых, то к мнению старших. Эта возрастная группа играет стабилизирующую роль в стране, так как предотвращает тотальное непонимание и раскол обще­ства по поколениям, как бы цементируя общество, хотя и не по всем вопросам.

Отметим проблемы, по которым почти все поколения русских имеют сходные мнения.

Во-первых, подавляющее большинство россиян гордится по­бедой в Великой Отечественной войне (свыше 80%) и послево­енным восстановлением страны (70%); 75% русских гордятся своими великими поэтами, писателями, композиторами и столько же — достижениями космонавтики; 50% россиян восхищаются деятель­ностью Петра Великого и петровскими преобразованиями. Об этом не следует забывать, когда вы общаетесь с русскими.

Во-вторых, едиными остались традиционные установки рус­ского архетипа. Так, большинство россиян все-таки считает, что «в своей жизни человек должен стремиться к тому, чтобы у него была спокойная совесть и душевная гармония» (69,3%), и что «глав­ное в жизни— равенство возможностей для всех и во всем» (56,8%)⁸⁸. Значит, вопреки расхожим утверждениям об огромном разрыве между поколениями, несмотря на все потрясения в жизни стра­ны в последние годы, несмотря на то, что между старшим, средним и младшим поколениями россиян имеются отдельные расхожде­ния в оценке событий, все-таки социокультурный мир России «не рассыпался», а сохранился.

212

И это единство поддерживается не столько на рациональном уровне (одна и та же идеология, общие интересы, ценности и цели), сколько на уровне сопереживаний, эмоциональных об­разов. Такое единство нации, конечно, достаточно хрупко и мо­жет рассыпаться в результате резких поворотов событий, но, вместе с тем, оно позволяет обеспечить психологическую самозащиту людей в условиях неопределенности, позволяет русским людям сохранить важное для них чувство общей судьбы и смысл поня­тий «нация», «мы— русские».

В последние годы развитие российского общества в плане че­редования жизненных ценностей было анормальным. Раньше го­ворили «Старый волк— знает толк», «Старый конь борозды не испортит», а теперь привычное и традиционное уважение к ста­рикам поколеблено. Сейчас вперед вырвались и доминируют «мо­лодые», которые, по мнению стариков, озабочены только лич­ным благополучием. Традиционная мораль в России относится к слишком активным «молодым» довольно скептически: «Из мо­лодых, да ранний, петухом кричит», — сидит в памяти каждого россиянина и отзывается обидой тех, кто остался не у дел. Тем не менее есть основания утверждать, что связь поколений в Рос-сии несмотря ни на что сохранилась.

Правда, молодые россияне появились на свет в новых соци­альных условиях. Они незнакомы с трудностями отцов: ввдели войну, концлагеря и продуктовые очереди только на телеэкране, они не боятся рассказывать политические анекдоты, надолго покидать родину, жениться на иностранках и т.п. Они более прагматичны, чем 40-летние и тем более 60-летние. Их называют «поколение пе­рестройки», «поколение пепси» или даже «первое поколение непоро­тых», лишенных генетического страха и потому более динамич­ных. Для них самое важное — «интересная работа» (42%), «друзья» (37%), «деньги» (32%) и, конечно, «любовь». Современная моло­дежь ориентирована на культуру и образование, но не чуждается и богатства. Их наиболее характерные личностные черты — это пред­приимчивость, воля, стремление к богатству, равнодушие и лень. Слабее развиты такие качества, как трудолюбие, бескорыстие и патрио­тизм. Это самое «прозападнически» настроенное поколение, лишенное ностальгии по СССР. И их способ мышления и ценностные уста­новки в целом достаточно близки к установкам старших братьев и отцов. Во всяком случае не противоположны им.

Представителям среднего поколения, или как его называют «по­коления застоя», сейчас 40—50 лет. Эти люди ориентированы на такие ценности, как «семья», «здоровье», а также «работа» и «день-

213

ги». Ведущие личностные черты представителей этого поколения: честность, трудолюбие, доброта, однако эти качества у них выра­жены более слабо, чем у представителей старшего поколения.

Большинство людей старшего поколения (старше 55 лет), ко­торые иногда называют себя «шестидесятниками», испытывают ностальгию по эпохе «застоя», негативно воспринимают сегод­няшнюю ситуацию, они гораздо меньше, чем молодые, идеали­зируют дореволюционную Россию, а современную Россию они воспринимают, главным образом, как общество криминала, без­духовности и коррупции. Главные их ценности, как и у других поколений, — «здоровье», «семья», но на третьем месте у них са­мое важное не «деньги», а —- «справедливость» (45%); «деньги» же стоят на последнем (седьмом) месте. Это поколение ориентирова­но на «высокую духовность» и «социальную справедливость». Главные качества представителей этого поколения: честность, трудолюбие, доброта, ответственность, бескорыстность, патриотизм и коллек­тивизм, т.е. наиболее традиционные качества русского архетипа.

Итак, несмотря на все различие между поколениями современ­ных россиян, трудно не заметить, что в них все-таки присутствуют общие качества и ценности, которые составляют «ядро» их сознания. Каждое поколение имеет свои качества, но эти сдвиги происходят не сразу, в отрыве от предшественников, а накапливаются посте­пенно и обычно направлены в сторону утилитарности и прагматиз­ма. Возможно, что эта тенденция наблюдается при столкновении разных поколений во всем мире, т.е. является универсальной.

Общность всех поколений россиян видна и в другом аспекте. По мнению аналитиков⁶⁸, для всех поколений базовой, исходной исторической эпохой является советский период истории. Имен­но этот период хорошо практически знаком всем живущим ныне россиянам, именно он дает им запас идей и понятий, представ­лений, непосредственных жизненных впечатлений, из которых складывается живой социальный опыт каждого поколения. Ко­нечно, он дополняется опытом новой России. Однако этот опыт является как бы «вторичным», он накладывается на то, что сфор­мировано советской эпохой. Как бы ни относились люди к свое­му советскому прошлому, оно пока еще довлеет в их сознании, а поэтому в характерах, поступках и реакциях людей непроизволь­но наблюдается «советское». Реально это означает, что россияне склонны судить о настоящем и оценивать тенденции развития страны с позиции своего жизненного опыта, т.е. со специфически «со­ветских» позиций». Не обязательно, что это позиции ортодоксальные и прокоммунистические, и все-таки они «советские».

214

По мнению аналитиков, такой опыт и дальше в перспективе будет служить в качестве «мерки должного». Именно по этой шкале будут оцениваться все события, политика, ведущие политичес­кие фигуры, вся социальная действительность и разнообразные политические коллизии в целом. В этом смысле современная рос­сийская действительность воспринимается большинством росси­ян как «ненашенская», как «вынужденный боковой ход», кото­рый имеет смысл и оправдание только в том случае, если при­ведет в будущем к становлению «нормального» положения вещей⁶⁸. Острый кризис 1998 года только подтвердил это убеждение.

Советская эпоха, таким образом, довлеет в сознании росси­ян. Несмотря на антисоветскую тональность влиятельных СМИ, россияне не склонны огульно чернить советский период. Только 18,4% согласны, что во всей «истории СССР мало найдется того, чем мы могли бы гордиться», а 75,5% людей категорически не согласны с этим⁶⁸.

При этом россияне все больше уходят от политических сте­реотипов классовой борьбы. Они считают, что без революции 1917 года всем жилось бы сейчас гораздо лучше. Несмотря на популярность в кино и на эстраде «белогвардейской романти­ки», они не всегда в восхищении от борьбы белых офицеров против красных большевиков...

Итак, «советская парадигма» в сознании современных рус­ских не только не разрушилась, но даже не поддается вытесне­нию из массового сознания. У россиян, конечно, исчезло чув­ство «исключительности советского строя», никто уже не гово­рит с гордостью, что он «советский». Зато осталось чувство личной причастности к «советской жизни», пусть даже окрашенное не­которой долей горечи.

И еще очень важно, что в сознании всех поколений россиян четко наметилась совершенно новая, невиданная в последние десятилетия тенденция к росту патриотизма. Как бы ни была неприятна ситуация в стране, у россиян нет стремления «под­жечь» свой дом, каким бы плохим он ни был, как бы тяжело в нем ни жилось. Большинство народа хочет видеть Россию не только страной своего проживания, но и чувствовать себя жителем бо­гатой, свободной и пользующейся уважением в мире державы. Понятия Родина, Отечество, двуглавый орел, гимн и прочая государственная символика не потеряли для россиян своего смысла.

Новая тенденция имеет свои практические последствия. На­пример, многие с искренним удивлением отмечают, что сегод< ня в России регистрируется множество фирм и названий про-

215

дукции, куда включаются слова «Россия», «русский», например, журнал «Русский дом», колбаса «Русская», шоколад «Россия — щедрая душа» и т.п.

Показательно, что американская фирма по производству пива, изучив рынок, предпочла в условиях новой России дать на­звание своей продукции «Клинское пиво», т.е. использовала рус­скую топографию — название города «Клин». Она учла, что любой русский при прочих равных условиях и широком ас­сортименте предпочтет покупать продукцию с отечественным символом. Есть и другие примеры. Изменилась мода на имена. Прежде многие родители давали детям экзотические имена (Марианна, Круз, Иден), а нынче — исконно русские: Егор, Па­хом, Даша, Анфиса. Любители легкого чтения давно заметили, что детективные романы отечественных авторов на две трети вытеснили с прилавков переводные книги этого же жанра. Едва ли российские «сименоны» и «чейзы» превзошли в мастерстве своих западных учителей, но русским сегодня гораздо инте­реснее погружаться в родные реалии. Все популярнее становят­ся российские сериалы.

Таким образом, гражданское сознание россиян, их чувство патриотизма, осознание ими общности своей судьбы и судьбы страны — широко распространены и в настоящее время не зави­сят ни от возраста, ни от материального положения граждан.

§ 4. Россияне и предпринимательство

«У всякого дела — свои пределы» «Коли некуда деться, приходится вер­теться»

Русские народные пословицы

Экономисты, социологи и прочие теоретики извели немало чернил и слов в спорах: сможет ли укорениться предпринима­тельство в России после нескольких десятилетий забвения, за­претов и жестокого преследования? Казалось, что из россиян выт­равили самых активных, изобретательных и полных энтузиазма личностей. Жизнь опрокинула все теоретические размышления.

Оказалось, что несмотря на высказанные выше утверждения о равнодушии россиян к практицизму и материальной стороне жизни (ч. II, гл. 2, § 9), им не так уж чужда идея предпринима­тельства: 52,6% россиян уже занимаются предпринимательством или хотели бы им заниматься. А на первых порах реформ, лет 10

216

тому назад, таких людей было еще больше — 63%. Сокращение произошло в основном за счет тех, кто реально ведет свое дело: 10 лет назад таких было 12,6% (т.е. каждый восьмой) от числа всех граждан России, а сейчас — только 5,6%⁸⁰. Значит, за 10 лет реформ количество предприимчивых граждан сократилось почти ^f< два раза.

Причины такого сокращения очевидны: ни один из прошед­ших 10 годов не был для предпринимателей благоприятным. Осо­бенно в тяжелом положении находится средний и малый бизнес. Для сравнения⁸⁹: в США из 7,5 млн предприятий львиная доля (7,3 млн) — это малые, и они дают 50—52% от ВВП Америки. В России же из 3 млн предприятий только 844 тыс. можно отне­сти к малым, т.е. 10% ВВП России. Там в малом бизнесе занято 70,2 млн человек, а в России — только 8,3 млн, чуть не в 10 раз меньше.

Почему же в России мало небольших предприятий, что ме­шает им развиваться?

Во-первых, многочисленные бюрократические препоны. Для того чтобы открыть свое дело, требуется оформить множество документов, внести платежи в регистрационную и налоговую палаты, пройти оформление в Пенсионном фонде и Фонде со­циального страхования и еще многое другое. В денежном исчис­лении эти хлопоты стоят 2,5 тыс. рублей, а по времени — ожи­дания не меньше месяца. Но регистрация — это только «цветоч­ки», главное впереди. К предпринимателям регулярно наведываются контролеры из самых разных инстанций: из милиции, налого­вой и пожарной службы, санэпидемстанции, госторгинспекции и т.д. И всем приходится платить... Понятно, почему малое пред­принимательство России развивается медленно и весьма проти­воречиво и почему количество тех, кто планирует заниматься бизнесом в ближайшем будущем, уменьшилось почти в четыре раза.

Следовательно, можно сказать, что капитализм в России за 10 лет реформ еще не стал всенародным делом. Однако совсем не потому, что предпринимательство чуждо духу россиян, а пото­му, что все реформы так и не превратили его в обычный род занятий. По-прежнему оно остается хлопотным и даже экстре­мальным, которым могут заниматься только активные люди, не страшащиеся риска.

Кстати, 4,5% россиян совсем не хотели бы заниматься предпринимательством. Обычно это люди, которые так и не рас­стались с традиционными взглядами на бизнес как на заведо­мо нечестное дело, у которых в мозгу засела народная мудрость:

217

«От трудов праведных не наживешь палат каменных». По этой логике богатые люди — это, как правило, преступники, только не пойманные за руку из-за «беспредела» (полного отсутствия порядка) в стране. Такие россияне охотно бросили бы предпри­нимательство, но «из-за угрозы безработицы вынуждены им за­ниматься» против своего желания.

Аналитики из Института социальной психологии РАН зада­вали российским предпринимателям один вопрос: «Какова мо­тивация их выбора?» Ответы предпринимателей не повторялись, но обнаружилась интересная тенденция⁹⁰: год от года усилива­лось значение мотива материальной обеспеченности и стремле­ния в полной мере проявить свои способности. Зато ушли в тень популярные в первые годы разрешенного предпринимательства мотивы независимости, полезности работы для других людей» ав­торитета у окружающих и т.п. Подобные ответы более харак­терны для традиционных ценностей россиян, они, по всей ви­димости, стираются со временем и уходят в прошлое.

§ 5. Как население России оценивает свое материальное положение и социальный статус?

«Не до жиру, быть бы живу» «Кому блин, кому клин, а кому — про­сто шиш»

Русские народные^пословицы

По этому вопросу говорить сейчас веско и определенно крайне сложно. С одной стороны, СМИ переполнены цифрами об ужа­сающей бедности русских. Например, не так давно с экрана те­левидения лидер партии «Яблоко» во всеуслышание заявил, что 97% русских живут в нищете, за чертой бедности. И с ним никто не спорил.

С другой стороны, даже на поверхностный взгляд любого иностранца сегодняшняя Россия не может не вызвать изумления. Самое главное впечатление — это бесчисленные новые дома и новостройки, даже не столько в городах, сколько в «дачной» зоне. При этом речь идет даже не дворцах «новых русских» (их не так уж и много), сколько об одно- или двухэтажных домах, часто кирпичных.

Оказывается, по словам крупного чиновника Госстроя⁸², в России за последние 10 лет появилось 15 млн неучтенных еди­ниц недвижимости — как способ уклониться от налогов, т.е. речь

218

идет о дачах, построенных, но незарегистрированных. А если только на минуту вообразить, что половина домовладельцев — это все-таки законопослушные люди, не желающие уклоняться от сво­их обязательств перед государством, то количество новых заго­родных домов составит не меньше 30 млн (!). И в каждом доме — семья, минимум из трех человек. Посчитайте сами количество новых дачников, и тогда как-то неловко будет продолжать раз­говоры об «обнищании» и вымирании населения в «голодной» России.

Вообще сопоставление данных из СМИ может поставить лю­бого человека в тупик, потому что они входят в противоречие с бытовыми ситуациями, которые способен отметить каждый чело­век со стороны. Например, вся страна покрыта гигантскими то­варными рынками и «Торговыми центрами», которые отнюдь не пустуют, а переполнены покупателями, они торгуют в любое время дня и ночи и без выходных. Бросается в глаза, что уличная толпа в России хорошо одета, что российские города страдают от авто­мобильных пробок, что количество магазинов стройматериалов и мебели превзошло все разумные пределы. Как это сопоставить с данными СМИ, какое найти объяснение многим противоречиям? Почему, например, количество выезжающих за рубеж исчисля­ется (по данным Федеральной налоговой службы) десятками миллионов людей? Как могло получиться, что россияне хранят в своих «чулках» (по результатам исследования Института социаль­но-экономических проблем народонаселения РАН под руковод­ством акад. Н.М. Римашевской) около 140 млн долларов⁹¹?

Можно назвать еще множество фактов, противоречащих тра­гическому тону СМИ и не поддающихся логическому объясне­нию. Слишком много неизвестных составляют российское соци­ально-экономическое уравнение. Внутренние механизмы России остаются загадкой для многих, как они действуют — неизвест­но никому. Решение этих загадок — дело будущего.

И тем не менее, возвращаясь к конкретным фактам и циф­рам, следует согласиться, что нынешнее материальное положе­ние россиян очевидно: они живут не просто трудно, а очень трудно. По статистике, треть работающих получают в месяц приблизи­тельно $100—150, а богатые (выше $5000) составляют только 7% населения*. Своим положением в подавляющем большинстве россияне недовольны, и для этого есть основания.

* Реальность в России стремительно меняется изо дня в день, по­этому все конкретные цифры следует воспринимать как относительные

219

Вот уже 10 лет в России работает новая организация — Совет по внешней и оборонной политике, своего рода «мозговой центр» России. В 2002 г. этой организацией были произведены расчеты, в соответствии с которыми на одного гражданина России при­ходится $4,5 тыс., что в 15 раз ниже, чем показатели жизни в США⁹⁴. Таким образом, средний россиянин в 15 раз беднее сред­нестатистического американца. И это бьет по нервам впечатли­тельных жителей России. Но цифры здесь — «с двойным дном».

Например, средняя зарплата россиян составляет, по данным Госкомстата, приблизительно около $100—150. Однако стоит учесть, что эти цифры носят пропагандистский характер: они затемня­ют так называемую скрытую оплату труда, т.е. сумму, которая выплачивается «черным налом» (наличными деньгами) и с ко­торой не поступает в бюджет страны подоходный налог.

С такой формой оплаты охотно мирятся те, кто еще работает: нигде не учтенная прибавка рождает иллюзию «дополнения» к зарплате, «внимательного отношения» начальника в своему ра­ботнику, что скрепляет общую круговую поруку. Но вот насту­пает «момент истины»: работник уходит на пенсию и обязан представить в собес справки о зарплате, что повлияет на размер будущей пенсии. Вот тут-то работника ждет шок: все получен­ные ранее неучтенные суммы для него оборачиваются теперь унизительно мизерными размерами пенсии. Известны случаи, когда пенсионеры, не согласные с такой практикой, обращаются в суд.

По регионам России наблюдается огромная разница в уровне зарплат: самая низкая оплата труда в Дагестане (около $30, что в три раза ниже средней российской нормы) и в Бурятии (в два раза ниже). А самыми богатыми являются центры газовой и не­фтяной промышленности: Ямало-Ненецкий и Ханты-Мансийс­кий округа (соответственно, в 3 и 4 раза выше средней российс­кой нормы).

Важно отметить, что затраты на рабочую силу в России в 2000г. составили только $1926 в год*². Для сравнения: в Западной Гер­мании эти же затраты в 1996 г. составили $57 009, а во Фран­ции — $47 076 в год. Таким образом, стоимость квалифициро­ванного труда в России почти в 35—40 раз ниже, чем в Евро­пе (!). Стоимость железнодорожного транзита через Россию в 14раз дешевле, чем в Европе⁷⁹. Такая разница в производственных зат­ратах может привлечь внимание тех, кто решится начать бизнес в России.

Однако оставим в стороне среднестатистические цифры, по­скольку говорить о благосостоянии всего народа вообще — не-

220

корректно. По уровню благосостояния россияне разделяются на несколько групп в зависимости от следующих факторов: тип предприятия (государственный или частный сектор), профессия, возраст и регион проживания.

Из аналитического доклада 1998 г. ясно, что на частных пред­приятиях 54,6% работников относят себя к средне- или высоко-обеспеченным, в то время как на государственных предприятиях основная часть работников (69,1% считает себя малообеспеченны­ми или живущими за чертой бедности). Средний уровень дохода на одного члена семьи работника частного сектора в 2раза выше, чем у работника государственного предприятия: это $160 и $95!

По социально-профессиональному признаку различия между группами людей не столь очевидны. В целом, однако, ясно: сре­ди сельских жителей в 1,5 раза больше бедных и в 2 раза меньше среднеобеспеченных, чем среди гуманитарной интеллигенции. Итак, самые бедные — это жители села (около $60), чуточку выше доходы у безработных, пенсионеров, рабочих ($70—86). Не в лучшем положении находятся профессиональные военные и милиционе­ры ($105,2). Очень тяжелое положение у служащих, работников гуманитарной сферы (учителя, врачи, ученые) и инженеров: от $110 до $128,2.

Важнейший фактор дифференциации населения — возраст. Уровень удовлетворения своей жизнью и материальным поло­жением резко падает от одной возрастной группы к другой.

Все богатые «новые русские» — не старше 45 лет. Среди по­жилых людей только 25% имеют средний уровень жизни, а бед­ных среди них 33,1%. А вот среди молодежи до 25 лет только 3% граждан считают, что они живут за чертой бедности. Обобщая эти цифры, можно сказать, что за все реформы с начала пере­стройки пришлось расплачиваться в первую очередь тем, кто к моменту их начала был старше 40 лет, и особенно — старше 50 лет.

Советская модель распределения зарплаты учитывала стаж работника, который давал различные льготы и привилегии. По­этому при советской власти именно старшие всегда оказывались в лучшем имущественном положении по сравнению с молоды­ми. Молодежь в те времена за свой труд «недополучала», была «на вторых ролях».

А теперь, когда стаж и опыт работы не принимается во вни­мание при начислении зарплаты и пенсии, люди старшего по­коления чувствуют себя обделенными в большей степени по срав­нению с молодыми, даже если у них одинаковая зарплата, так

221

как статус их положения значительно понизился. Социальные роли молодежи и стариков поменялись.

Кроме того, здесь сказывается важная особенность оценки россиянами своего уровня благосостояния: прежде всего они со­относят свое положение с мнением окружающих, и только потом с уровнем своего дохода. Вспомним важнейшую установку рус­ского архетипа — стремление «жить как все». Можно ли срав­нить действие этой установки во времена СССР и после? Изме­нилось ли мироощущение россиян в последние 10 лет?

В 1990 г. большинство населения (61,3%) жили «так, как все», 25% «лучше, чем другие», и только 7% «хуже». Сейчас основная масса тех, кто «жил так же, как другие» сохранила свои позиции, правда, их чуть меньше (53,7%); количество же тех, кто «стал жить хуже, чем другие» резко возросло: с 7% до 29,6% — почти в 4 раза!⁶⁸ Наиболее драматично положение тех, кто и раньше жил в бедности. С учетом падения стандартов жизни их состояние можно назвать уже не просто бедностью, а глубокой нищетой.

Вывод. В соответствии с динамикой материального положе­ния за прошедшие годы реформ можно выделить несколько групп россиян:

1. «новые богатые», положение которых за годы реформ улуч­
   шилось — 10,5%;
   
2. «старые богатые», жившие раньше лучше окружающих, а
   сейчас «так же, как другие» — 4,7%;
   
3. «середняки»: и раньше и сейчас «живут, как все» — 39,2%;
   
4. «потерпевшие», считающие, что за годы реформ их поло­
   жение ухудшилось — 27,1%;
   
5. «новые бедные», считающие, что за годы реформ их жиз-
   

ненный уровень упал катастрофически — 14,1%.

Постепенно в России, по мнению экспертов⁹², формируется средний класс: сегодня он насчитывает приблизительно 10 млн семей. Впрочем, представители этой группы россиян несколько pfличафтся от аналогичной группы в развитых западных стра-.нах-, где, как известно, и Билл Гейтс считает себя «средним». Так, «средние» россияне обладают определенным социально-про­фессиональным статусом: обычно это образованные люди — ме­неджеры, руководители среднего звена, ведущие специалисты с зарплатой $300—600 на человека. Таких насчитывается в России 1,5 млн семей. А верхушка «среднего класса» составляет 2,5 млн семей — с зарплатой около $2000 на семью: это руководители малого и среднего бизнеса, преуспевшие юристы и врачи, В Ев-

222

pone такие люди получают тоже $2000 — $3000, но не на се­мью, а на душу.

Главное, что отличает «среднего» русского, это манера тра­тить деньги: 30% на питание, остальные поровну — на услу­ги, на развлечения и на одежду. Как правило, он имеет мо­бильный телефон и автомобиль. Каждая средняя русская се­мья имеет в запасе $4000—4500, которые она откладывает «на черный день», на отдых за границей, на покупку автомобиля или шубы жене.

Кажется, что сухие цифры не отражают всей реальности. Главное же, что сегодня произошло с русскими, — это утрата привыч­ного образа: вчерашний инженер торгует на рынке, а тот, кто раньше считался спекулянтом и презирался в обществе, — ныне обрел статус «ударника капиталистического труда». Психологи­чески россияне расценивают свое положение неоднозначно, и не всегда прослеживается прямая зависимость только от матери­ального достатка. Например, не надо упускать из виду влияние такого важного психологического фактора как потеря уверен­ности в завтрашнем дне, утрата чувства безопасности.

Однако, с другой стороны, не все сбрасывают со счета такие ценности, как приобретение личной свободы, свободы совести, передвижения, отсутствие цензуры, жесткого контроля над личной жизнью и т.д. Некоторые факторы могут взаимно дополнять или нейтрализовать друг друга. В целом, судя по полученным дан­ным, восходящая социальная мобильность стала характерной для каждого десятого россиянина, а нисходящая — для 41,2%, т.е. почти для половины населения России. Значит, только 10% насе­ления смогли приспособиться к новым условиям и выиграли от реформ, вступив в конкурентную борьбу, тогда как подавляющее боль­шинство населения России (почти половина) — нет.

Известно также, что люди чаще всего не очень любят кон­куренцию. Большинство (речь идет о россиянах) ситуация со­ревнования не активизирует, а только наоборот, угнетает, раз­дражает, вгоняет в депрессию. К примеру, в одной из популяр­ных телепередач «Я сама» обсуждался вопрос: «Вы хотите стать богатым? Вы будете для этого заниматься предприниматель­ством?». Интересно, что на эти прямо поставленные вопросы большинство участников ответили уклончиво, перенося акцент не столько на цель материального достатка, сколько на другие моменты. Были отрицательные ответы: «Мне и так хватает», «Я не люблю рисковать», «Я не люблю нервничать, хочу жить спо­койно».

223

Большинство же опрашиваемых ответили, что — да, конеч­но, они хотели бы стать богатыми, но не ради самого богатства, а чтобы «получить образование», «иметь интересную работу», «ре­ализовать свои возможности». Эти ответы показывают, что люди, в основном, не смешивают свои аппетиты и свои личные воз­можности. Большой разрыв между богатыми и бедными воспри­нимается россиянами как вопиющая несправедливость, крах жизненных ценностей. Только 7% российских граждан любят жить и работать в условиях соревнования, предпочитая азарт, риск и движение вперед. Именно они и двигают российское общество.

Как видим, прогресс делается не большинством.